Текст книги "Замок Древней (СИ)"

Автор книги: Станислав Конопляник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

Марсенас вдохнул, чтобы что-то сказать, но после выдохнул.

– Это не серьёзно. Ребячество какое-то! У нас был договор…

– Который я нарушил, – кивнул я. – И за нарушение договора мы договаривались будет что?

– Что? – не понял Марсенас.

– А ничего, – ухмыльнулся я, немного повеселев.

– Можно было и предупредить, – буркнул де Луиз. – Деловые соглашения так не нарушаются.

– Не бухти, будет Радя завтра, и завтра вместе с ней мы найдём тебя и поговорим, – пообещал я.

За нарушенное слово я не испытывал никаких эмоций, хотя ждал хотя бы покусываний совести.

Марсенас с каменным выражением лица кивнул и скрылся за дверью. Даже не хлопнул, просто вышел.

– Ты нарушил слово, – с укором произнёс мне Леголас. – Я думал, твоё слово крепче.

Сеамни посмотрела на своего избранника с удивлением. Первый раз она слышала что-то плохое о Гарри от Леголаса.

– А что тут такого? – встрял Ник. – Ну не смог, сроки просрал, бывает.

– Бывает для картографа или ключника, бывает для кузнеца, но не для правителя, – строго заявил эльф, нахмурившись.

– Я нарушил слово, – констатировал я факт. – Кто-то пострадал? Нет. Где-то сорвалась важная операция? Нет. На что-то это повлияло? Опять нет.

– Но ты даже не сказал об этом тому, перед кем давал слово! – возразил Леголас.

У него в голове не укладывалось.

– А что это изменило бы, кроме отношения ко мне.

– То есть если ты мне дашь слово, то, нарушив, не расскажешь даже об этом?

– Расскажу, – пожал плечами я.

Эльф похлопал глазами, соображая.

– Двуличность? – подобрал он слово.

– Нет, – покачал я головой. – В случае с тобой это значило бы что?

– Я бы не смог быть под командованием такого командира, – фыркнул он.

– Именно. А ты мне нужен и как опытный боец, и как, в первую очередь, друг, – улыбнулся я. – А значит нарушь я клятву и не скажи тебе – это многое бы изменило.

– Ух ты ж хитрая жопа, – буркнула Валькра. – Бесишь меня. Ещё тогда, в пустыне, бесил. Скользкий, как кишки демона! И почему я пошла за таким говнюком?

– Потому что мир полон говнюков, а против них нужен свой говнюк, – ухмыльнулся я. За мной ухмыльнулась Валькра и удовлетворённо кивнула. Леголас кивнул следом.

Долго и необычайно медленно, совсем не так, как мыслеформы, выстраивались кружева пиктограммы. Не новой, а доработанной. Я дорабатывал на ходу, понимая, что придётся сил у Нуриен Юндил одолжить, потому что выходило не очень. При том, что я на минуты замирал и просчитывал, как же подвести какой каскад, чтобы у меня заработала стабилизация. Задача сложная, но решаемая.

Лишь к ночи, когда я последние штрихи делал под свет заклинания, светлячком летающего над головой, я завершил своё творение. Спина гудела, голова тоже, и я отправился на прогулку, а возможно и пробежку.

Тёплый натопленный магическим огнём холл замка встретил меня мягкими огнями. Тишина разливалась по этажу и комнатам, лишь Курт стоял на балконе, на котором когда-то стоял я, взирая на погибших.

– Гарри, – окликнул он меня.

Я подошёл ближе, забрался наверх, стал рядом, взирая на пустоту зала, заполненного каменными статуями.

– Почему ты убил Йена? – вдруг задал он вопрос.

– Я не убивал, – пожал я плечами.

Курт помолчал.

– Почему ты не убил Йена? – переформулировал он вопрос. – Это же логично – взять бразды правления в свои руки, насадить милитаризм, тренировать всё поселение и взять под контроль целую страну, а может и больше.

– Ты видишь во мне больший потенциал, нежели был в старике? – задал я встречный вопрос.

– Определённо, – заявил он. – Старик бездействовал, а ты же действуешь постоянно. Под твоим началом мы начнём процветать очень быстро, достаточно будет наладить поток рабочей силы из других поселений.

– Мы – это кто?

– Мы – Пандемониум, – пожал плечами Курт.

– Нет, Курт. Мы – Безымянный.

– Кто-кто? Мир этот? Весь мир? – возмутился солдат. – Ты уже правитель всего мира?

– Нет, но причисляю себя к миру, а не к храброй, но всё же малочисленной кучке аэльев. А если мы – мир…

– То никакого потока рабов. Но процветать мы всё равно будем быстрее, чем с Йеном. Ещё полгода не прошло, а мы уже захватили Нуриен Юндил, считавшийся у местных страшной сказкой и стоявший пустым четыре года.

– Потому что у меня были навыки.

– У тебя есть навыки, чтобы помочь нам не только выжить, но и процветать. Хорошо, что ты убил Йена.

– Я не убивал.

– Как скажешь.

Ночью я продолжил насиловать книгу.

Шестую главу я просто пролистал, не удостоив её внимания. Там что-то говорилось про Творца и про то, как Порядок отделился от Хаоса. Только в Нуриен Юндил я три книги нашёл, где говорилось совершенно разное и каждый бил себя пяткой в грудь за свою теорию. А вот следующая глава мне показалась очень даже интересной.

«Глава 7. Время

Между Хаосом и Порядком возникла грань Абсолюта, являющая собой Закон Равновесия, и единственное, что связывало эти три сущности – это время.

Мы не можем утверждать, что кроме Субстанции Порядок с Хаосом связывает Время, однако то, что нам удалось наблюдать, говорит о том, что Сёстры Хаоса действуют из принципов причины и следствия, что косвенно говорит в пользу существования единого времени между Хаосом и Порядком. Однако совершенно для нас неизвестно, чем является время.»

Больше скажу: никто не знает, что такое время. Можно пользоваться некоторыми чарами, которые даже не сам слагаешь, так как просто не можешь ощутить такие частицы. Амлатоэно – гипотетические частицы времени, которые так не увязываются в общую картину. Магия есть, а частиц нет.

«Мы знаем так же, что в пору существования лишь Изначальной Тьмы была сущность, воплотившаяся в Упорядоченном в виде создания, внешне напоминающего гуманоида. О нём известно лишь по косвенным упоминаниям в исследованиях Драконов Времени…» Это драконов исследовали, или драконы исследовали? «…и магии предсказаний. Так как ни один народ не говорил с ним и не знает его имени, его нарекают Безымянным».

Дальше моим почерком:

«Я собрал тонну описаний того, как этот Безымянный выглядит. Самый устойчивый образ – рыцарь в расписанной рунами броне с зависающим в воздухе алым плащом.» Вот это нежданчик. Ну ладно, почитаем дальше. «Ни единого раза его не видел…» Х-ха, неудачник, а я видел! «хотя долгое время практиковал магию предсказаний и изучал чары Драконов Времени. Многие древние предсказатели, затерявшиеся в астрале, описывали единичные встречи с этим типом.»

Я встал, прошёлся по освещённой комнатке шестнадцатого этажа башни Нуриен Юндил, давая своей голове немного времени разложить всю информацию по полочкам. Сущность, названная Безымянным потому, что никто не знает, как его зовут, постучалась когда-то ко мне в голову, точно сообщив, что меня ждёт и при этом сказав, что абсолютно всё уже заранее известно… В общем если бы я не был я, я бы поверил просто тому, что написано и тому, что я видел. Но я – это я. Нужно всегда всё подвергать сомнению.

Да ладно, нечто, что является воплощённым временем, говорило со мной и раскрыло один из основополагающих законов самого мироздания, а я буду под сомнения это ставить?

«Ну да, – я мысленно пожал плечами. – Почему бы и не поставить.»

Однако то, что я прочитал, некоторые вещи расставляло по местам: если уж кто-то и мог говорить про будущее, то это странный Безымянный рыцарь в красном замершем плаще. И он знал про Эльстана и Седрика намного больше, чем даже сами Эльстан и Седрик знали про себя.

Глава 26. Пост принял

Гарри

19-ый день Белой ханты

Поспал я мало и плохо. В голову лезли мысли о Безымянном, я пытался вспомнить хоть что-то отдалённо связанное с ним. Но, видимо, комментарии к главе были свежими, и я действительно знал лишь описание его внешности с чужих слов.

Утром в окно ударил солнечный свет, срикошетив от ледяной шапки высокой горы. Солнечный свет сам по себе был довольно редким явлением в наших широтах зимой. Я потянулся и оделся, спускаясь на пятнадцатый этаж.

Там я снова уселся в медитацию и по уже установленной наводке открыл портал. Ждать оказалось не долго и вскоре на пороге, зевая, появилась Радя. Она была заспанной, с дымящей кружкой какой-то бурды в одной руке и с походным мешком в другой. Сама она одета была в лёгкую рубашку и льняные штаны, на ногах шерстяные носки.

– Привет, Гарри. Остальные вещи тут, – указала она на большой походный рюкзак за спиной.

Я встал, отряхнул мел.

– Привет, княгиня Радя. Пошли тебя на экскурсию свожу, что-ли.

– А где я? – вдруг обернулась она, увидев перед собой горы с высоты птичьего полёта и ахнула. – Башня, высоко… – Она села прямо где стояла, щупая пол. – Не люблю высоту, – побледнела она, но всё же встала на ноги, хоть и держалась за стенку. – Это мы случаем не в Замке Древней? – глаза её блеснули.

– В нём самом, – подтвердил я, видя восторг на лице Ради.

– Ожидаемо, – она заулыбалась, по стеночке проходя к двери.

Я сконцентрировался, запуская каскад активационных чар и за дверью был уже перый этаж. Радя тоже заметила переход – резко поменялось давление так, что чуть не заложило уши.

– Я смотрю ты тут уже обжился, – ухмыльнулась она. – А большая крепость?

– Триста аэльев может поместиться свободно, но нас сейчас только десяток.

– Тепло тут, только грязно, – бросила Радя, глядя себе под ноги и шморгая шерстяным носком по мрамору, разгоняя облачка пыли.

Мы шли по галлерее и портреты лежали в тени от гор, хотя ясно светило рассветное солнце. Радя поглядывала по сторонам, но без особого интереса.

– Я вдруг однажды выяснил, что в крепости есть активируемые чары для обогрева, – объяснял я. – Может быть есть что-то и для того, чтоб пыль сметать, но пока таких не обнаружил.

– Добро пожаловать в Нуриен Юндил, прошу прощения за длительную загрузку, – раздался голос Сильфиды, а после появилась и сама хранительница Замка Древней.

Радя резко остановилась, вглядываясь в размазанные очертания Сильфиды и угукнула, не зная, как реагировать.

– Будете располагаться тут, или решите занять место в деревне? – допытывалась Сильфида, теребя подол платья. Ни дать ни взять пай девочка.

– Пожалуй здесь тормозну, – кинула невзначай Радя, после чего Сильфида растворилась в воздухе. – Кто это был? Тоже какая-то магия? Что за лексикон времён развития робототехники?

– Да так, длинная история. Давай вначале разберёмся с Луизами и тем, что делать дальше с Аннуриеном, а потом в кабак завалимся и я всё расскажу. Идёт?

Радя кивнула.

В главной зале Сильфида опять показала себя для того, чтобы указать куда идти. Радю разместили на третьем этаже в отдельной комнате с относительно приличной мебелью. Она кинула вещи и принялась одеваться.

– Порталы лепить не будем, хорошо? – попросил я, чувствуя некоторую слабость в теле от частого колдовства – магическое перенапряжение: сродни физическому, когда мышцы устают. Это не значит, что у тебя закончился гликоген для подпитки твоих мышечных волокон, однако тяжести таскать ты уже не можешь.

Радя согласилась.

Я достал из сумки-мир сменную одежду, чем опять вызвал ряд вопросов со стороны княгини, и переоделся. Потом нужно было зайти в подвал и откопать запасной оберег, отдав его Раде.

На улице стоял знатный холод при солнечной погоде. Мы почувствовали его сразу же после того, как вышли за пределы территории замка. Колючий мороз коснулся щёк, лёгкие наполнились ледяным воздухом, солнце отражалось от белизны лежащего кругом снега.

– А чего меня ваш весельчак не встречает? – спросила она невзначай.

– Он умер, – пожал я плечами не зная, какую эмоцию изобразить на лице, поэтому не изобразил никакой.

Радя нахмурилась лишь на мгновение, а после резко сменила тему:

– Красиво, конечно, у вас тут, – вдохнула полными лёгкими она, наблюдая за пролетающим в отдалении змеем. – Где там ваши Луизы обитают, которые жизни не дают?

– Да как не дают? Всё они дают, – пожал я плечами. – Они даже и не высовываются. Там что жена, что сам Марсенас, люди с большего тихие, просто на халяву падкие на сколько я могу судить. Марсенас свой мелкий бизнес ведёт, деньги у него водятся, лошадей он разводит всяких разных. И зачем ему весь этот гемор с местом старосты? Вот скажи, чисто логически, а то я не вижу его мотивации.

Радя прикинула.

– Может хочет ещё богаче стать, кто его знает. Я б на его месте просто перебралась поближе к Штольнбахам и стала их компаньоном. Может поместье своё отгрохает, приватизацию земли ещё не придумали. В общем не знаю я. Сейчас поговорим и выясним.

Снег сверкал на солнце, блестел на крышах, хрустел под сапогами. Пар вырывался клубами изо рта. Щёки щипал мороз. Вверх, в кристально чистое синее небо устремлялись ровные столбики дыма. Пахло морозом и сажей из печных труб.

Я вёл точно к месту, где ощущал ауру Марсенаса. Дом его был точно такой же, как и дома всех остальных, только в метрах пятидесяти от основного жилища построен ещё один дом и, мягко говоря, коряво: брёвна сложены криво, переложены мхом и ещё боги знают чем, крыша из опаленного ихтуса, местами уже прохудившаяся. Судя по виду и гротескости строения то была конюшня. В общем-то пришли мы правильно.

Подойдя к двери, я постучал. Послышались шаги. Дверь открылась и на пороге появилось уже не молодое лицо Агнес: морщины под глазами, сморщенный лоб, отвисший второй подбородок и почти полностью седая голова, в общем-то небольшая плата за возраст.

– Господин Гарри, госпожа Радя из рода Натис, – она склонила голову. – Чем обязаны таким визитом? Мы с мужем ожидали вас после обеда.

– Ты никому не сказал? – удивилась Радя, глядя на меня.

– Не успел, – хмыкнул я.

На самом же деле чем меньше у команды ненавистников меня будет информации, тем меньше шансов сделать мне какую-нибудь гадость, которую я от них не жду.

– Мы тут по делу, не могли бы мы войти? – спросил я Агнес.

Та не могла отказать если бы даже и хотела.

– Прошу, проходите, Марсенас сейчас вернётся.

Она провела нас внутрь, в убранную прихожую, где было тепло и пахло свеже запечённым мясом. У Ради в животе запели киты.

– Хотите может перекусить? – предложила Агнес.

– Я не откажусь, – улыбнулась Радя.

– А я, пожалуй, откажусь, – точно так же улыбнулся я в ответ и мы уселись за стол.

Вскоре пришёл и Марсенас, удивившись присутствию здесь гостей.

– Мы не стали никого больше звать, – сказала Радя, – хотя я полагала, что стоит, может быть, собрать совет. Обойдёмся пока неформальной обстановкой. Ежели вы решите, что неформально этот вопрос не решить, то будем собирать людей.

Марсенас нахмурился, но кивнул.

– Напомни мне, Агнес, ты уже довольно давно занимаешься подсчётом финансов для Йена, верно? – задал я вопрос.

– Да, всё верно, – кивнул она. – Два года и ещё немного. Опросы и практика показали, что здесь не так много людей, умеющих читать и считать.

– Тебя устраивает эта роль? – спросила напрямую Радя.

Агнес с Марсенасом переглянулись, заговорил Марсенас:

– Мы с Агнес выполняем свои роли достаточно давно и добросовестно. В деревне шесть моих лошадей, проданных по низким ценам. Агнес следит за амбаром и ведёт опись имущества, она же занималась опросами населения. Мы первые после графа Йена Григо. Очень обижает, когда, простите, солдафоны вроде Димы или, не в обиду будет сказано, Вас, господин Гарри, пытаются прыгнуть выше головы.

Звучал он откровенно, без заискиваний и жополизания всеми любимой княжне. Но вновь, как и в прошлый раз с должностью капитана охраны, в его словах было мало здравого смысла и много эмоций. Я вздохнул, понимая, в чью сторону сейчас будет гнуть и продавливать Радя. Главным стану я, тут не было даже сомнений. Нужно было лишь провернуть это без скандала.

– Вы же понимаете, что некоторые вещи работают не так, верно? – спросила Радя. – Я говорю о том, что пахарь, работая на поле, не дослужится до ратника. Марсенас, Агнес, объясните мне почему?

Те молчали, будто их пристыдили. Марсенас вновь подал голос:

– Агнес имеет необходимые навыки для управления этим местом, она училась у самого Йена Григо. Гарри не имеет таких навыков.

– Каких? – решила уточнить Радя.

– Умение принимать решения за всю деревню, следить за благосостоянием, за духовным самочувствием людей в этой деревне, держать баланс между налогами и настроением, это всё она умеет. И я это умею, – перечислил Марсенас, загибая пальцы.

– Это же умеет и Гарри, иначе за ним бы люди не пошли, – парировала Радя. – А вот следить за безопасностью Аннуриена, Андремуэмара, Анэмиваэля и Грувааля, их благосостоянием и их духовным самочувствием… Тут я не была уверена что даже Гарри справится, без обид.

Я лишь развёл руками.

– Но по факту, – продолжила она, – Грувааль уже успел отчитаться, что оборона, организованная Гарри, работает и его ребята не зря едят свой хлеб.

Пока Радя говорила, у меня созрел компромис.

– Людей у нас действительно не хватает, – задумчиво сообщил я вслух. – А свои дела я смог провернуть только благодаря тому, что был налаженный процесс, который держал на себе Йен, исполняя свои обязанности каждый день. Кстати, вопрос в сторону: Марсенас, ты действительно считаешь, что я какой-то там злобный маг, который пришёл всех вас уничтожить, как утверждает Микель?

Марсенас заулыбался.

– Микель завистливая падла, но и ты не подарок. Если выкладывать карты, то ты мне не нравишься. Властный всезнайка, раздающий команды направо и налево.

– То есть вы всё же не заодно? – решил я уточнить.

– Нет, просто на какое-то время мы шагали в одном направлении, – ответила вместо Марсенаса его жена. – Микель лодырь, что ему до дел деревни вообще не ясно.

– В общем так, моё предложение, – поднял я вверх палец. – Роль в Аннуриене для кого-то из вас, сами решите, кто её возьмёт, может поделите: разрешать конфликты, которые не связаны с изгнанием из Аннуриена, заведовать казной, выдвигать законы об установлении налогов на всеобщий форум, следить за организацией ярмарок, за обеспечением необходимым нуждающихся. Ничего не напоминает?

– В общем-то это то, что делал здесь Йен Григо, – подсказала Радя. – Или что-то мы забыли?

– Да, – после паузы протянул Марсенас. – Он управлялся с советом, устанавливал налоги и распоряжался деньгами.

– Скажи мне только, почему ты так хочешь быть старостой? – спросила Радя, с языка сорвав вопрос.

– Это власть и влияние. Это то, что нужно, чтобы выжить в этом мире. Вы меня должны понимать как никто иной, – буркнул Марсенас.

– Ошибаешься, – чуть ли не в один голос сказали мы с Радей, я продолжил: – Ты не нагреешься на этом месте. Это скорее не власть, а ответственность. Властвовать тебе и так не густо над кем. Сколько людей в деревне? Сто, двести? А сколько будет трупов в случае ошибки? А как будет тебе житься после этого? Мы тебе предлагаем роль. Будет замечательно, если ты согласишься и потянешь её. Жалование на этой должности фиксированное, ты сам знаешь какое. Власть в твоих руках будет больше, нежели сейчас при совете, но и ответственность возрастёт. Действительно ли ты хочешь?

– И нужно понимать, – добавила Радя, – что Гарри остаётся капитаном стражи целого графства и за ним останется титул графа, какой есть у графа Кинура де Баниса. Давать же титул графа тебе, чтобы ты отвечал за все деревни графства?

Вопрос повис в воздухе. Марсенас задумался, глядя в пустоту стеклянным взглядом и я смог распознать нотки страха и неуверенности в его лице.

– Вот я не думаю, что это будет правильным решением. Если же предлагать тебе титул барона, то в случае вопросов по Аннуриену первым, с кого я спрошу, будешь ты, и ты должен будешь отчитаться за все твои действия. Если совет Анатора посчитает их недостойными, то в лучшем случае ты будешь смещён. В худшем сослан за пределы Аннуриена.

– И то только потому, что Радя гуманистка, – хохотнул я и Радя метнула в меня злобный взгляд.

Марсенас сменился в лице, Агнес шепнула ему на ухо «Не совсем то, о чём мы мечтали». Был бы я простым человеком и никогда бы это не услышал, но с некоторых пор в репертуар моих постоянных чар добавилось заклинание, усиливающее по желанию слух.

– В общем моё предложение для тебя: занять роль старосты Аннуриена, – предложил я, – при этом моя роль будет оставаться автономной от твоей. То есть налог на охрану ты не имеешь права снимать пока не посоветуешься со мной. Можешь принять прямо сейчас, можешь отказаться, можешь подумать до завтра.

Лицо его выражало задумчивость. А чего он ждал? Золотые горы и ничего не делать?

– Я подумаю, – засомневался он.

– Отлично, мы зайдём завтра в то же время, – сообщила Радя и принялась одеваться.

В кабаке было мало народу. О том, что приедет Радя, знали только Марсенас, Микель и ближайшие ко мне люди (и эльфы). Мы с Радей подсели к столу, за которым уже сидели Леголас, Сеамни, Ник и Валькра.

– Моё почтение, княгиня дора Радя, – произнёс Леголас вставая и кланяясь.

– Вот что на это ответить? – вздохнула Радя, встала и поклонилась эльфу в ответ. – Скоро буду как ты, Гарри.

Когда мы с Радей сели за стол все как-то приутихли. Радя обвела всех взглядом, потом помахала трактирщику.

– Что все так закисли сразу? Человек я, живой человек из плоти и крови.

– В моём мире, – стал говорить Ник, – политики были самыми гадкими и зажравшимися людьми на свете. Их один раз на ты назовёшь и они тебя засудят так, что из тюрьмы не выберешься век.

– Так вроде в каждом мире, нет? – удивилась Валькра.

Радя на секунду задумалась.

– У нас может быть не так, – сообщила она. – В мирах, где люди с большего равны и не требуется большого количества навыков для выживания, выживает самый хитрожопый, который обирает остальных и защищает кормушку от таких же хитрожопых. В основном так.

– В моём мире была Вечная Королева, – подал голос Леголас.

– А я вообще не помню, что у нас там было. Не уверена, что знала даже, – подтвердила Сеамни.

– В этом мире будет не так, – подтвердил я мысль Ради. Радя же уже успела заказать пива. Принесли в том числе и мне. – Вот представь, что ты манипулируешь с дерьмом, ставишь себе на службу армию, подчиняешь другие структуры, становишься единым управляющим, и на твою должность метят многие другие, а ты всё держишься. И тут приходит какой-нибудь я, который может и против армии в одно лицо, и по лбу настучать, и тюрьмы не удержат. Что делать?

– Ставить во главу такого, как ты, – ухмыльнулась Радя.

– А что если такой правитель начинает творить херню? – поднял палец вверх Ник, успевший уже приложиться к своему пиву. – С обычным всё просто. Наворовался, людям плохо делал и застукали (потому что могут, сука, ещё и не словить) – иди посиди в тюрьме или в ссылку куда. А с тобой, простите, что?

– А разве бывают маги, которые творят херню? – спросила Валькра и тут же ответила: – Марьяна. Да, бывают.

– Кто такая Марьяна? – встряла Радя. – Ты, Гарри, пей, не стесняйся, я плачу.

– Одна местная нимфоманка в деревне, – отмахнулся Ник и кивнул в сторону сидящего в углу зала Френка в обществе Киаи.

Я всё ещё не притронулся к пиву. Что-то мне подсказывало, что это плохая идея.

– Так что тогда делать, а, Гарри? – решила Радя адресовать вопрос лично мне.

– Богам молиться, что ещё… Чтоб нового правителя послали.

– Серьёзно? – чуть не подавился Ник. – Ну ты вот сейчас опять не стебался, а на полном серьёзе, да?

Я кивнул. Радя посмотрела на меня понимающе и стала объяснять:

– Обычно в таких мирах есть боги или бог. Он как данность, как некто, выполняющий верховную функцию. Он может всё. Ну или почти всё. Он же смотрит, чтобы ничто не пошло по… гхм, ну вы меня поняли.

– Откуда ты? – вдруг задал я ей вопрос.

Она лишь пожала плечами.

– То там была, то тут. Магии училась, да кинула это дело. Жизнь себе продлила, потоки живительной силы почувствовала, но я не бессмертна, как ты, или как наш доблестный эльф с его возлюбленной, – она кивнула на эльфов. – Путешествовала какое-то время, потом меня занесло к вам, решила немного у вас потусить. Мне тут понравилось.

– Так ты не теряла память? – удивился я.

– Ах да, вы ж все тут потеряшки. Нет, я сама. Я по тропе межреальности шла и слегка заблудилась, а когда отблудилась обратно, то попала прямиком в Анатор. Он тогда пустой был совсем, только Акуш каких-то зубатых зайцев ловил и жрал, пока меня не нашёл. Я ж тут четыре года уже. Первого человека нашла только спустя дней пятьдесят, наверное, после моего сюда прихода. Думаю ещё пару годиков у вас потусить и дальше пойти, а то как-то скучно становится. Гарри, ты чего не пьёшь? Давай я тебя напою?

– Моё естество подсказывает, что это плохая идея, – выдал я.

– Ты мне в прошлый раз тоже самое заливал. Давай на спор, чего хочешь? – она хитро улыбнулась.

Я бы сказал чего я хочу. Хочу себе ту полуэльфийку, но не говорить же о таком вслух.

– Ничего мне не надо. Вернее надо, но ты сделать не сможешь, – буркнул я.

– Он тоже самое по ходу Марьяне ответил, – расхохоталась Валькра, Сеамни покраснела, а Леголас потупился.

– Народ, я действительно считаю, что это плохая идея, но если…

Темнота.

Нет, глаза я открыл. Просто действительно темно.

Ничего не болит. Голова не болит. Пахнет травами.

На мне чья-то рука.

Я… в одежде? Уже хорошо.

Астральное зрение не слушалось, приходилось наощупь.

На ощупь рядом было тёплое тело, которое пробурчало что-то невнятное, когда я это тронул. Голос вроде был женский. Я запалил светлячка, в которого вложил как можно меньше света и поднёс к волосам. Красные. Значит либо Радя, либо Марьяна, больше некому. Тоже в одежде, значит Радя.

Я выдохнул, продолжая просто лежать с открытыми глазами и ждать, пока опять начну чувствовать магические потоки.

Радя повернулась ко мне, открыла глаза.

– Не спишь уже? Ну как, эксперимент удался? – произнесла она шёпотом.

– Какой эксперимент? – удивился я тоже шёпотом.

Астральное зрение возвращалось и я начал ощущать присутствие двух других душь в соседней комнате.

– Хорошо, – протянула Радя. – Что последнее ты помнишь?

– Ультимативное заявление, что я пить буду только при каком-то условии. Если полагать, что я – это я, то я бы согласился только в качестве… Ха. Ха-ха, точно. Эксперимент.

– Умничка, – обронила Радя своё привычное, которое я уже слышал. – Мы у Луанны Валтис. Ты сказал, что нужно будет обязательно снять параметры какие-то, будет ли твоё состояние отличаться. Луанна тебя послать вначале хотела, потому что ничего не заметила.

– Нда, – протянул я. – Я ничего странного не делал?

– Нет, кроме того, что все уши прожужжал по какие-то невъебенски крутые разноцветные волосы, что прям мне перекраситься захотелось. В общем-то ничего особенного. Прогуляться не хочешь? – спросила она.

Я кивнул. Мы тихонько оделись и вышли на улицу.

В темноте улицы в свете Синюшки и Зеленушки валил снег большими хлопьями. Кроме лун света не было, да и света лун хватало лишь на то, чтобы видеть очертания домов. Радя достала откуда-то толстую папиросу, запалила спичкой, вдохнула дым, выдыхая его кольцами.

– Старая привычка, со времён моей разбойничьей деятельности, – пояснила она, взяла меня под руку и мы пошли по занесённым снегом деревенским улицам, не намереваясь никуда уйти. – Расскажи мне, – продолжала она бросать слова в темноту, – как тебе ещё чего-то хочется? Мне лично всё пресытило.

– А ты всё пробовала? – задал я встречный вопрос.

– Опьянение магией у меня было, едва откачали, потому я и завязала, однако потоки силы чувствую. Они мне жизнь продлевают. Преподавала в университете механику паровых систем где-то в далёком мире. Потом была главой разбойничьей шайки где-то в эру ядерных катастроф. Мне на три мира таких везло. В один я в разгар попала и спровоцировала конец света.

– И как ощущения?

– Да никак. Мир дохнет и всё, а ты как бы не при делах. Потом была командующей отряда планетарного десанта, даже крепость захватывала. Потом себе руку наращивала магией, долго специалиста искала, чтоб отрастил. Грудь когда-то вставила, потом достала, – она посмеялась. – Наркотики, мужики, проституция, торговля людьми, торговля оружием. В общем навидалась я со всех сторон, понимаешь? Ну и что дальше?

– Не знаю, – отозвался я. – Зачем мы живём?

– Это я у тебя должна спрашивать, древний ты наш, – буркнула она. – Смысла во всём этом не много. Уже давно завели семьи и умерли те четверо детей, которых я родила и воспитала, пока проживала жизнь в одном провинциальном городишке с понравившимся мне мужчиной. Альфред его звали. Остальных своих не помню, только его запомнила. Умер от рака в 187 по местному, ну в общем не старик, но своё пожил. Похоронила, пошла дальше. Магия вырывает из потока бытия с привычным циклом жизни и смерти и вставляет тебя в цикл какого-то безумия. Не уверена даже, что цикл. Ты зачем живёшь, колись?

– Просто так.

– Просто так никто не живёт. Это называется апатией, лечится медикаментами, и часто не излечивается, после чего человек умирает от того, что его доканывают другие болячки и он перестаёт о себе заботиться. А ты живёшь и умирать не думаешь, да ещё и наваливаешь на себя. Почему?

– Ответ тот же, – я пожал плечами, в темноте это не было видно. – Я человек простой: вижу – делаю, вот и весь секрет.

– И что, сколько ты жизней прожил, сколько так можно держаться? Я живу четвёртую. Первую жизнь я училась магии, ещё одну жизнь растила детей, ещё одну жизнь пыталась себя убить всем, чем люди себя пытаются убить, начиная наркотиками и венерическими болячками и заканчивая военными действиями, и сейчас я ищу смысл.

– Я не знаю, сколько я прожил. Просто не помню. Я бы рад тебе помочь, но кроме как теоретических знаний о кризисах магов я тебе рассказать, увы, не могу. Скорее всего я уже пережил что-то подобное, оставив это за плечами. А может быть мне ещё предстоит… Да нет, вряд ли, слишком слабо трогают меня твои слова о бессмысленности существования.

– Я тысячу раз слышала то, что мы сами придаём жизни смысл. А где-то слышала, что смысл заложен Творцом и все мы должны отыскать этот заложенный смысл. Кому-то смысл дают боги, но как-то мне не по кайфу подчиняться кому-то, кто переживал подобное мне. Скажи, Гарри, ты же тоже по бабам век шлялся, ну скажи, правда ведь? Это потому тебя воротит сейчас от всех утех плоти: не куришь, не пьёшь, вкусно покушать ты не любишь.

– И тут я тебе не скажу. Побаловать рецепторы я иногда люблю, да в здешних краях я всё попробовал по разу уже, теперь пищу ем только ради энергии для поддержания тела. С выпивкой ты сама видела. Курение мозги затуманивает, притормаживает. По поводу, как ты выразилась, баб, скажу только что есть где-то та, которую я выбрал, и что больше мне никто не надо.

– Ага, та, которую ты выбрал и ещё вон та с разноцветными волосами. Ври больше, – расхохоталась Радя. Я же покраснел. Не от того, что вдруг соврал, а скорее от злости на себя, что не могу следовать своему же убеждению и какой-то непреодолимой силой меня тянет конкретно именно к тем карим глазам.