Текст книги "Как перевоспитать вампира за 30 дней (СИ)"
Автор книги: София Новен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)
Заявление решено было делать в конце. Захар дал отмашку, и на сцену высыпали парни и девушки. Еще несколько ребят сидели в углу с музыкальными инструментами. Я разглядел скрипку, цимбалы, кавал и даже кобзу – визитную карточку наших краев. Выступающие собрались в полукруг и обнялись за плечи. Адепты приоделись: парни сменили учебную форму на белые рубахи и свободные брюки, а девушки – на сорочки с расшитыми цветами рукавами и подпоясанные красные юбки по колено. Волосы каждой были заплетены в косу, обернутую вокруг головы.
Волей случая напротив меня оказалась рыжая шевелюра. Сначала я даже подумал, что обознался. А все потому, что сегодня Дина была хороша как никогда прежде! Наконец-то переодела безвкусную зеленую тряпку, скрывающую точеную фигурку, и заменила громоздкие сапоги на туфли, в которых ее ножка смотрелась аккуратно.
Заметив, что я ее рассматриваю, рыжая скривилась и отвернулась. Даже когда заиграла бодрая музыка и адепты принялись танцевать, запала в девушке не прибавилось. А мне было весело! Пану тем более – по-моему, он прихватил с собой из трактира спонсора настроения!
Музыка то ускорялась, то замедлялась. Выступающие двигались в такт ей: то перепрыгивали с ноги на ногу, то шагали медленно, то начинали водить хоровод. Временами они выкрикивали что-то задорное. В какой-то момент в центр сцены выбежали парень с девушкой и приударили так, что мне самому захотелось присоединиться к ним. Вот, как надо! Как у нас говорят, стал в круг – пляши! Жаль только, съеденное пригвождало к стулу! Оставалось хлопать!
Рыжая, не отличавшаяся грацией, старалась оказаться ближе к кулисам. Под конец я и вовсе потерял ее из виду. Пан, стоически державшийся часа два, все-таки заклевал носом, поэтому как только музыка стихла и в зале раздались аплодисменты, я растолкал его.
Адепты, поклонившись, расступились, пуская на сцену Захара.
– А теперь слово господарю нашему, милостивейшему пану Корнею! – объявил лекарь, и зал снова утонул в овациях.
Старик с кряхтением поднялся и, важно поправив воротник, сказал:
– Благодарю академию за радушный прием! Несмотря на то, что я давно здесь не был, Захар держал меня в курсе дел. И, признаться, я не очень доволен происходящим.
Адепты в зале взволнованно зашептались.
– Поэтому, в целях улучшения образования воспитанников академии, я принял решение расширить преподавательский состав! Вашим новым педагогом на время станет господин Готи, прибывший сюда по моему поручению. – Тут он выразительно посмотрел на меня, и я поднялся с приветственным кивком. – Светские взгляды на жизнь явно пойдут воспитанникам на пользу!
Я вежливо пожал руку новоявленным коллегам мужского пола. Адепты отреагировали по-разному: кто-то радовался, восхищенно глазея в мою сторону, кто-то уже собирал ополчение, негодуя по поводу "светских взглядов". Но больше всего меня удивила реакция Дины: побагровев не хуже рака, она бесцеремонно метнулась за кулисы.
Пан получил букет хризантем и поспешил ретироваться подальше от студенческой самодеятельности.
– Садись, подвезу! – сказал он мне на выходе из терема.
Карета ждала у ступеней, однако впервые мысль о том, чтобы выспаться, пришлась мне не по душе. Душа-то требовала продолжения банкета, как в старые добрые времена!
– Поезжайте, дорогой мой! Не смею вас задерживать! – расцеловался я со стариком.
Тот не настаивал, наоборот быстрее заскочил в карету, которая сразу тронулась. Торопился! Так сказать, чтоб хризантема не завяла!
Академия все еще стояла на ушах – адепты не спешили покидать ее. Но насчет отсутствия одной студентки я был уверен…
Я нашел Дину в той же комнате общежития. Через открытое окно подсмотрел, как она сбросила туфли, расплела косу, от негодования чуть ли не выдрав волосы… А когда рука потянулась к поясу на юбке…
– А я думал, ты обрадуешься! – ухмыльнулся я.
От неожиданности взвизгнув, рыжая испуганно обернулась.
– Ах ты упырь озабоченный! – мгновенно подобрала с пола туфлю и прицелилась.
– Я пришел с миром! – прикрывшись створкой, осторожно выглянул.
Грозно сдвинув брови, Дина подошла к окну и принюхалась:
– По-хорошему уходи! Не заставляй меня отрабатывать на тебе навык упокоя!
– А какие еще у тебя есть навыки? – понизил голос я. А что? С Ингой не сложилось, а душа просила женской ласки! Тем более после такого обеда! Всяко лучше, чем ничего!
– Да как ты смеешь?! – Рыжая влепила мне такую запоминающуюся затрещину… что я аж на землю осел. – Бесстыжий! Вон пошел, пока к предкам не отправила!
– Понял, не дурак! – Ласки мне сразу перехотелось!
Обогнув общежитие, я с горящей щекой побрел в сторону дороги. Еще раз пройдя мимо академии, я был порядком удивлен: на ее ступенях с поникшим видом сидел черт. Нашелся!
– Че, тоже бортанули?
Глава 20. Разговор по душам
Глава 20. Разговор по душам
– В смысле, тоже? – непонимающе уставился на него.
– Пошли, как мужики поговорим! – заявил рогатый, чем окончательно ввел меня в ступор.
Жаль, язык не повернулся спросить, видел ли этот "мужик" себя в зеркало. Дела черта, по всей видимости, впервые обстояли хуже моих. Утерев под пятаком сопли, он поднялся и, пошатнувшись, щелкнул пальцами. В следующее мгновение терем сменился моей будкой. Не дожидаясь приглашения, черт быстрее меня ввалился внутрь и занял единственный стул.
Тильбо, не ожидая никаких (тем более буйных!) гостей, аж в угол отлетел. Рогатый тем временем сунул руку за борт сюртука и вытащил оттуда трехлитровую банку наливки, свинченную из закромов трактира, а затем закрутку капусты. По безапелляционному взгляду я сразу все понял.
– Тильбо, стаканы! – велел гоблину. Эх, не такого продолжения банкета я хотел!
– Присядь! – махнул рукой нечистый, и подо мной возник табурет.
Тильбо было приказано отправляться гулять на неопределенный срок. Черт закатал рукава и, наполнив стаканы вишневым напитком, склонился ко мне:
– Вот ты в бабах разбираешься? Скажи, че ж им, гадинам, надо?! Вот все для нее делаешь, по первому зову бежишь, выслушиваешь нескончаемый треп! А она че?!
– Что? – Тут у меня даже хмель прошел!
– Отворот-поворот тебе дает! – рогатый обиженно хрюкнул. – И улепетывает… к другому!
– Энергичная женщина, – хрустнул я капусткой.
– Ну чем я плох?! Надо месяц украсть – краду, звезды собрать – собираю! А знаешь, какие они, падлы, горячие?! Все руки обжигают! Кого подслушать нужно – подслушиваю, кого с пути сбить – сбиваю! Да я к любым услугам! Ответь, че этой ведьме не хватает?!
– Солохе-то? – Мне пришлось подбирать слова, чтобы не обидеть рогатого. Хотя в его случае все было очевиднее некуда! – Преданность и самоотверженность – это, бесспорно, хорошие качества… Но привлекательность в мужчине тоже важна.
Черт ударил кулаком по столу так, что стаканы подпрыгнули.
– Я – не привлекательный?!
– Я не говорил этого! – поспешил успокоить разъяренного товарища. Застолье не шло ему на пользу. – Просто у Солохи… другие предпочтения! Она воспринимает тебя скорее как друга, как… коллегу. Ее можно понять, – последнее добавил намного тише.
Но рогатый услышал.
– Вертихвостка! – выругался он и вскочил из-за стола.
– Солоха всегда имела почитателей, – как бы невзначай сказали с портрета.
В разговор вмешался дядька, все это время прикрывавшийся рукописью, словно его здесь не было.
– Ты! – ненавистно хрюкнул черт. – Понаписывал в своих книжонках абы че! Да я тебя одной левой…
Схватив со стола вилку, он вдруг замахнулся на портрет. Я даже не понял, как успел прыгнуть на черта и повалить его с копыт. Со стороны картины послышался испуганный "Ох!" и шорох.
– Невиданное разбойничество! – Перед нами стоял Гоголь собственной персоной. – Осмелел, дух нечистый?! Так я тебя живо усмирю!
Выставив перо, словно шпагу, Николя бросился на нас. Черт метнулся под стол, я – к двери.
– Ты обязан мне своим спасением! – заметил резонно, нащупывая ручку.
Николя Василич заглянул под стол и рассмеялся:
– Ни совести, ни храбрости! Коль потолковать по-мужски хотели, садитесь – будем разговаривать!
– Лично я ни с кем конфликтовать не собирался! – оправив сюртук, я первым сел за стол переговоров.
Черт, смерив угрожающим взглядом Гоголя и все еще не выпуская из рук вилку, пристроился рядом.
– Только покойно мне стало… – вздохнул дядька. – Как вы прервали полет моих мыслей! Что ж вам неймется, господа? Ты! – он ткнул пером черта – тот со страху хрюкнул. – Как ты смеешь в таком виде по селению разгуливать? С тобой и без того не считаются, в спину твою плюются! Еще и хозяйке перечишь! Служишь – служи, дело твое за малым! Тут тебе не театр, чтоб выступал!
Униженный черт вытер рукавом пятак. Даже жалко бывшего сообщника стало!
– Господа-господа! – цокнув, Гоголь покачал головой и отодвинул от нас стаканы. – Не стыдно вам? А, Марко?
Уж думал, гвоздь вечера не я и про меня успешно забыли!
– А я вроде не жаловался, – пожал плечами.
– Разве это подобающее поведение для завхоза и тем более педагога академии? – переключился на меня Николя.
– Как еще здесь развлекаться? Да и не мог я отказать пану! – аргументировал я, но Гоголь лишь отмахнулся.
– Только хиреешь и хиреешь с каждым днем… Зря я на тебя понадеялся! – фыркнул дядька и внезапно посмотрел на меня таким пронизывающим, долгим взглядом…
Волосы на затылке зашевелились, в груди будто все сжалось. Мне стало откровенно не по себе.
"Может, тебе предназначено благими делами заниматься," – то ли всплыли в памяти слова Гоголя, то ли сказал мне дядька напоследок.
Этого я уже не узнал. Никакого Гоголя подле нас не было – отчалил на свое законное место и застыл, словно каменное изваяние.
– Не, с меня хватит! – шмыгнув пятаком, рогатый встал и, качаясь, побрел к двери. – Ишь, че бормочет! В спину мою плюются… Ну и уйду, раз плохой такой! Другого черта себе искать будете…
Нечистый хлопнул дверью, оставив меня, пристыженного ничуть не меньше, наедине с пустой бутылкой и горсткой капусты. Вот и поговорили по душам!
Глава 21. С ведьмами браниться – никуда не годится
Дина
Наутро Захар велел всем собраться и проводить пана Корнея в дорогу. К господареву дому, что стоял через пару пригорков от хаты Солохи, сказано было приходить не раньше полудня – пан пожелал отоспаться.
Пока солнце ползло с востока на юг, я решила разведать обстановку. Обида на распущенного недоумка бередила душу и гаденько нашептывала проучить его… Но я знала: не приду на помощь, будет только хуже. А в помощи после вчерашнего он не мог не нуждаться: все, кроме великовозрастного лопуха, знали, что после наливки Янко никто так просто на ноги не встает. А потому лишний раз не связывались.
Противоядие точно имелось у Солохи. Улизнув из общежития под храп соседок, я направилась прямиком к главной хате селения. По дороге не встретила ни одной души: кто-то был на поле, а кто-то решил устроить себе выходной по случаю отъезда пана. И так уже все увидел, везде поплевался!
Но на подходе к дому я почуяла неладное: дверь и окна были распахнуты, а из самой хаты доносились чьи-то быстрые шаги и грохот.
– Солоха? – Я осторожно прошла через сени…
И чуть ли не врезалась в пронесшегося мимо черта!
– Что за погром ты устроил?! Где Солоха?! – крикнула ему вслед. Но помощник ведьмы, игнорируя меня, скрылся за шторкой.
Я удивленно огляделась. В комнате царил ужасный беспорядок: на полу валялись разбитые горшки и тарелки, стулья были повалены, створки буфета – настежь открыты.
– А меня это больше не касается! – донеслось из передней.
Расчистив ногой осколки, я отодвинула штору и застала не менее красочную картину. Перину было не узнать: от нее остались одни перья… Все углы были усеяны разбросанными подушками. Меж тем виновник бардака вынимал из сундуков содержимое, в котором угадывалась одежда Марко.
Поймав черта за воротник сюртука, рывком подняла его:
– Давно острых ощущений не получал?! В котел захотелось?!
– Это ей за то, что использовала меня, а потом предала! – зашипел черт, извиваясь по-кошачьи.
– Чего?! – Ушам своим не поверила! – Ты вчера тоже наливочкой вечерок скрасил? Бредишь теперь?!
– Да Солоха с этим паном… Тьху! – Черт извернулся и вдруг лягнул меня так, что я шлепнулась на подушки. – Все, я ухожу! Аривидерчи!
– И в каком направлении уходишь? Трактирном? – усмехнулась я, снимая с волос перья. Они разлетелись по всей комнате!
– Смейся-смейся! Сами потом жалеть будете и просить, чтоб вернулся! – озлобленно бормотал черт, уже завязывая котомку.
Не успела я слово сказать, как эта пакость перекинула мешок за спину и, грозно хрюкнув, юркнула в открытое окно. Я бросилась из дома за чертом, да только в скорости ему равных не было… Несся, как конь разгоряченный!
– Ну ты и подлец! Гад черномордый! Скатертью дорожка! – разошлась я, сгорая от возмущения.
Как черт только посмел против хозяйки пойти?! Свободная женщина, пускай делает, что хочет и когда хочет! Размечтался! Да после такого Солоха его никогда на порог не пустит!
Схватившись за голову, я вернулась в разгромленный дом. Ну, мужики… Одни проблемы от вас! А нам, бабам, потом разгребать!
Готи
Мама мия… Какой только бред мне ни снился! Уж думал, не проснусь!
Сначала я снова позорно разгуливал по площади в платье… Казалось бы, всего лишь дурацкий спор с другом. Только вместо дедка ко мне подскочил сам Тадеуш и, силком утащив в карету, повез в свой особняк! Я пытался объяснить, что это я, Марко, сорвал вуаль, но он напрочь не узнавал меня! Тогда я открыл дверь кареты и выскочил из нее на ходу… В следующую секунду меня вернуло на место, в объятия Тадеуша! Я кричал, пробовал вырваться второй раз, третий… Тщетно! Карета прикатилась в особняк, и радостный Тадеуш потащил меня внутрь! Оказавшись в большой гостиной, я чуть было не оглох от музыки: она заиграла так внезапно, что я не сразу понял, кто заправляет весельем. Знакомые цыгане исполняли коронное "Ай нэ-нэ" как в последний раз. А в центре под ритмичную музыку отплясывал какой-то мужик…
– Смотри, какую красавицу привел! – воодушевленно сообщил ему Тадеуш.
Мужчина повернулся… и я признал в нем пана Корнея!
– Чего встала? Танцуй со мной! – сказал мне очумевший старик.
Ноги сами задвигались. Шелестя платьем, я стал выдавать такие пируэты… Аж во сне стыдно за себя стало!
Внезапно двери залы с грохотом распахнулись и музыка остановилась. В вошедшем я узнал свой главный кошмар…
– Вот чем ты занимаешься, внучок?! – завопил дед. – Позор! Никакого особняка! Никакого поместья в Трансильвании! Отныне ты не принадлежишь к роду Готи!
– Лей, не жалей! – скомандовал уже другой голос… Женский и подозрительно кого-то напоминающий.
На меня плеснули студеной водой. А потом еще раз! И еще!
Подпрыгнув на кровати, я от души выругался и закрыл лицо руками. Яркий солнечный свет больно ударил в глаза.
– Нормально! – подытожил голос, в котором я узнал Дину.
– Полотенчико надо! – сказал уже Тильбо. Послышались удаляющиеся шаги.
– Ты что… делаешь? – еле выдавил из себя, чувствуя, как немеет язык. – Ы… э…
– Жизнь тебе спасаю. В который раз, – хмыкнула рыжая.
Тем временем Тильбо принес полотенце и принялся обтирать меня. Все еще издавая нечленораздельные звуки, я услышал, как Дина откупоривает бутылку. В следующую секунду в пересохшее горло полилась горькая жидкость.
– Фу! – отпрянул я, не выдержав и двух глотков. – Что это?!
– Глянь, сразу полегчало! Еще пей! – заставила она.
Проглотив отвратительную жижу, я откашлялся и осмотрелся по сторонам. Я лежал на кровати, совершенно не помня, как добрался до нее и снял одежду. У моих ног сидела Дина, держа в руках темно-зеленую баклажку, а за ее спиной стоял всполошенный гоблин.
Голова резко закружилась, и я откинулся на подушку.
– Тильбо, принеси еще воды, пожалуйста, – спокойно сказала рыжая.
Слуга вышел. Оставшись наедине с ней, я, сам того не ожидая, запричитал:
– Дина… Диночка… Как мне плохо…
– А нечего было посиделки с чертом устраивать! Тильбо мне все рассказал! – с укором ответила рыжая и накрыла меня одеялом.
– Ты не представляешь, что мне снилось… Вспоминать страшно! – поежился я. – Тебя, наверное, небеса послали…
– А ты с наливкой Янко не перебарщивай, и "помощь с небес" не понадобится, – разумно заметила Дина. – У нас каждый дурак это знает!
– Да я ж не ради себя! – решил оправдаться я. – Сначала пан… потом рогатый! И, если с паном все было более-менее… то с чертом ситуация приняла неожиданный оборот! У него, понимаешь ли, любовь не любится, работа не работается, карьера не строится!
– А-а-а… так вот почему он дом Солохи разнес и сбежал… – Был в ее тоне какой-то подвох…
Осознание пришло не сразу.
– Как это… разнес?! Как, сбежал?!
Сдернув одеяло, я вскочил в исподнем и стал рыскать по комнатенке в поисках одежды.
– Поздно суетишься. – Дина насмешливо оглядела меня с ног до головы. – Благодаря мне там не осталось следов его мести. Вот только как вам, мальчики, теперь со мной рассчитаться?
Перед глазами все предательски поплыло, и я опустился на кровать, тяжело дыша. Давно не чувствовал себя настолько паршиво – наливка трактирщика и впрямь оказалась на любителя!
– Ты так не прыгай, силенок не хватит. – Дина, издеваясь, вновь накинула на меня одеяло.
– Что он сделал?!
– Список прегрешений нехилый: перебил всю посуду в доме, разорвал перину, разбросал мебель… Оказалось, еще и зелья хозяйки повыливал… Но это уже не в моей компетенции, – пожала плечами рыжая. – Кота ее я тоже найти не смогла – бедняга не выдержал тяжелой артиллерии и сбежал.
Я уставился на Дину во все глаза.
– Вчера рогатый обещал уйти… но я думал, он сделает это по-английски!
– Куда уйти, в дупло к белкам? Как миленький прибежит, в ноги Солохе упадет! Эх, знала бы она, какое безобразие еще час назад было в ее хате… – и снова Дина подчеркнула свою значимость. – А теперь ему всего лишь за зелья отчитываться!
В спальню с ведром в руках вбежал Тильбо. Поставив его у кровати, он зачерпнул ковшиком воду и протянул мне питье. Командирша спасательного отряда вышла в соседнюю комнату:
– Не разлеживайся, нам скоро пана провожать. В полдень собираемся у его дома.
Смочив дерущее горло, я приказал Тильбо нести одежду и вдруг заметил, как Дина с Гоголем обменялись взглядами. Объяснений не требовалось – я и так все понял. Наверное, ни за одну гулянку мне еще не было так неловко. В памяти всплыл визит к Дине, после которого долго болела щека… Мало того, что я до сих пор не вернул ей деньги за ужин в трактире, сегодня я приумножил свой долг. А вспоминать о том, что Николя стал свидетелем нашего "разговора по душам" с чертом, и вовсе не хотелось – в жизни меня не отчитывал ни один… призрак!
Чертова заводь в который раз творила чудеса. Боюсь представить, что со мной будет дальше…
Надев свой "непарадный" костюм, я без оглядки пронесся мимо портрета. Дина ждала меня у забора.
– Дина, ты з-знаешь… – неуверенно начал я. Впервые у меня заплетался язык! Даже будучи пойманным с чьей-то благоверной в постели, я находил, что сказать! – Я хотел извиниться за вчерашнее… Конечно, непристойных мыслей у меня нет…
Рыжая выгнула бровь и, помучав меня взглядом под названием "Одних извинений здесь недостаточно", вынесла вердикт:
– Забыли.
К дому пана мы шли в напряженном молчании. Я все время покашливал из-за нескончаемой жажды, оттягивал рубашку из-за жара в груди, чем вызывал у Дины раздраженные вздохи. А, когда началась икота, я стал опасаться за свою жизнь…
У пригорка, на котором располагался дом Корнея, уже стояли люди. Хата Солохи просматривалась отсюда довольно хорошо, а потому на вопрос, как ведьма не заметила ее погром, назревал очевидный ответ. Ночь была веселая не только у нас с чертом!
Сама же постройка уверенно носила звание лучшего дома деревни. Она была впечатляющих размеров, по сравнению с соседними хатами, скрывалась за высоким забором и отличалась богатой росписью стен и ставен: повсюду были бутоны и узоры из листьев. Наличники окон служили образцом искусной работы: такую резьбу по дереву я видел от силы пару раз.
Кучер тем временем уже запряг карету. Занавески зашевелились – я заметил мелькнувшее за ними лицо Солохи. Следом открылась дверь, и на пороге появился порядком посвежевший, а то и помолодевший пан Корней. По-моему, даже веки приподнялись!
Позади толпы зазвучал прощальный цыганский романс. Я обернулся – это с гитарой в руках пел Лачо. Цыганки хлопали и что-то обрывисто выкрикивали из телеги. А за ними сидела знакомая рогатая морда…
Пока пан принимал поклоны, я ткнул Дину локтем и кивком указал на мстителя. С гордо поднятой головой и котомкой за плечами, черт нарочито не замечал нас.
– Значит, уйти по-английски хотел? – усмехнулась рыжая.
– Марко, дорогой! – Пан шел ко мне с распростертыми объятиями. – Друг мой, придется нам расстаться! Жалованьем ты обижен не будешь, жильем теперь тоже! – Он вручил мне ключ от дома. – Располагайся на здоровье! А мне ехать пора. Дорога дальняя, а к концу недели меня ждут в столице. Если что случится, пиши, – неохотно добавил старик и протянул мне руку. – Рад был познакомиться!
– Спасибо, Корней, взаимно. – Я изо всех сил старался не икнуть. – Доброй дороги!
Попрощавшись с Захаром и отсыпав табору золотых, пан сел в карету. Высунувшись в окно, напоследок махнул Солохе. Это не осталось незамеченным: по толпе пробежал взбудораженный шепот.
Карета тронулась. Народ медленно потянулся за ней. Бабы размахивали платками, дети, как оголтелые, с криками пытались догнать экипаж. Солоха, поправив чепчик, осталась стоять на пороге и провожала пана взглядом. Захар с Диной тоже не присоединились к процессии.
К моему удивлению, и цыгане не сдвинулись с места. Гитара замолчала, и к черту обратился барон:
– С нами поедешь?
Рогатый молча кивнул и деланно отвернулся от Солохи. Та, словно очнувшись, сбежала по пригорку с криком:
– Стоять! Куды намылился?!
– Вижу, хорошо тебе в доме пана спалось… Уверен, ты и без меня обойдешься! Прощай! – решительно заявил черт, одним глазом все-таки косясь на ведьму.
Солоха охнула и схватилась за… кхм, сердце.
– Ты шо, касатик, с дубу рухнул?! Я пана нашего усю ночь лечила!
– Вот как ты это называешь?! – аж подпрыгнул на телеге рогатый.
– А как еще называть?! У него ж, голубчика, вся спина от дороги разболелась! Везде усе позащемляло, вправлять пришлось!
– И че, ты до утра ему все… вправляла? – осекся черт. Он присмирел, а во взгляде теперь читался испуг.
– До петухов! А потом еще отваром отпаивала! Кашель у него, зараза, в последнее время появился! – с честным видом заявила Солоха, озадачив всех нас.
Пристыженный помощник ведьмы виновато посмотрел на Дину. Рыжая подмигнула, и морда просияла облегченной улыбкой.
– Ишь, чего выдумал! Засобирался кудысь! – Погрозив черту кулаком, Солоха добродушно сказала: – А ну слезай с телеги, пойдем пирожков напечем!
Больше его упрашивать не пришлось – слетел с телеги в два счета.
– С вареньицем?
– Как же без вареньица? – Солоха пощекотала черту пятак, отчего тот совсем разомлел.
Однако идиллию нарушил здоровый черный котяра, прыгнувший к ногам ведьмы.
– А ты тут откуда? – охнула Солоха и взяла животинку на руки.
– Дверь плохо запер, вот паразит и сбежал! – Рогатый потрепал кота за ухом. Но котяра оказался куда умнее и, зашипев, лапой хлестнул по наглой морде.
Нечистый хрюкнул и отскочил в сторону. Солоха лишь рассмеялась и, ничего не подозревая, направилась к своей хате…
– Ну что, пан завхоз, – нарушил тишину Захар. – Когда на новоселье позовете?
