Текст книги "Как перевоспитать вампира за 30 дней (СИ)"
Автор книги: София Новен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)
Глава 18. С оркестром и калачом
Глава 18. С оркестром и калачом
– Ах ты спекулянт козлоногий! Плохо тебе Солоха зад надрала! – первым делом заявила Дина, выйдя из чащи.
– Да че вы пристали к моему бедному заду?! – возмутился рогатый, провожая взглядом цыган. – Где спасибо?!
– Там же, где и ваши извинения! Нашлись воротилы! – Рыжую аж колотило от злости. Казалось, она сейчас метлу переломит надвое!
– А может, тебе в таборе неплохо бы сиделось? – оскалился черт и по-кошачьи изогнул хвост. – Не, ну а че?! Она у меня одежды на ярмарке купила, денег стока за них сама выложила, а потом взяла и все себе заграбастала! И мой товар, и мои деньги! И кто из нас воротила?! – Он обернулся на меня, ища поддержки. – Это она мошенница!
– Я?! Да как ты смеешь?! – Дина от души лупанула веником… только не по черту, а по мне – тот успел отскочить! – Ты обещал отдать все на нужды селения!
– Брешешь! Чтоб черт пообещал, с ним контракт заключить надобно! – вновь увернулся нечистый.
– Еще и с цыганами, с-с-собака, водишься! То-то все гадают, отчего ж они не изведутся! Все по полям нашим шляются! – Тут Дина решила изловчиться и сбить его с ног метлой. Однако рогатый раскусил ее и подпрыгнул. – Ты зачем этого лопуха приплел?!
– Попрошу без оскорблений! – встрял наконец я, но был отогнан всемогущим летательным аппаратом.
– Не я приплел – сам приплелся! Это он захотел деньги у тебя выкрасть, а меня о помощи попросил! Кобылу цыганскую упер, вот они и привязались, плату взамен потребовали! – сдали меня с потрохами.
Дина на секунду потеряла бдительность и вопросительно уставилась на меня. Черт решил воспользоваться заминкой и удрать с места преступления…
– Стоять! – Дина схватила его за хвост и с удивительной легкостью подняла над землей. И это при том, что были они почти одного роста!
– Руки прочь от сокровенного! – заверещал черт, беспомощно барахтаясь.
– Сейчас-сейчас! – Она потрясла его пару раз, и на землю посыпались банкноты вперемешку с монетами. – А теперь кыш отсюда! Солоха тебя уже ой как заждалась!
Черт, брякнувшись на траву, наспех похватал пару купюр и семимильными шагами побежал к селению. Без оглядки.
Я остался наедине с ведьмой, взгляд которой не предвещал ничего хорошего. Попятившись, виновато улыбнулся и уж было хотел объясниться…
– Больше на мою помощь не рассчитывай! Надоел! Остолоп великовозрастный! – сказала как отрезала.
Оттопырив карман платья, она жестом подозвала к себе разбросанные по земле деньги. Монета за монетой, купюра за купюрой – все до последнего уместилось в небольшой с виду кармашек. И, вскочив на метлу, Дина растаяла в сумерках близящейся ночи.
Таким брошенным и всеми ненавистным я не ощущал себя даже после проигрыша поместья! Мало того, что меня подставил рогатый, я терял стратегически важного союзника – Дину! А тем временем приезд пана Корнея, способный вызволить меня отсюда, был все ближе…
***
Следующий день прошел в приготовлениях.
Утро началось неожиданно. Не успел я продрать глаза от взошедшего солнца, как ко мне подослали какого-то мальца.
– Важное сообщение для пана завхоза! – загорланил он с порога.
– Господин, простите, что бужу вас так рано, но к вам… – в спальне показался Тильбо с виноватым видом.
– Пусти, – зевнул я, потягиваясь в кровати. Да-а-а, сна в Чертовой Заводи мне было не видать!
– Пан завхоз, доброе утро! Вас Дина спрашивает! Коль изволите явиться, она будет ждать вас у хаты пана Василя! – повторил слова ведьмы паренек.
– Коль изволите! – передразнил я, представляя, каким голосом Дина это сказала. – Передай, что скоро буду!
Отправив посланника назад, я натянул штаны и рубашку и обнаружил, что дурацкого коричневого сюртука нет.
– Так постиран… весь в пятнах был! – объяснился Тильбо. – Господин, вам отзавтракать надо! Совсем исхудали, бедненький! Позвольте сбегать в трактир…
– Не буду я завтракать, – отмахнулся, выходя во двор. – Настроение перебили!
Явившись так быстро, как только мог, я застал Дину за побелкой хаты. Словно набрав в рот воды, она кивнула на ведро с кистью. Сурова, ничего не скажешь! Но, чувствуя вину за вчерашнее, я все-таки пристроился рядом и, пересиливая нежелание, стал повторять за ней.
Разговор не клеился. Хата была почти побелена, но Дина не проронила ни слова. Все это время она стояла, нарочно не смотря на меня.
Когда мы закончили, она с отсутствующим видом произнесла:
– А теперь пойдем в коровник. Коров уже подоили и должны были отвести в загон.
– Может, позовем черта? Свинарник он вчера красил. – Я размял затекшую кисть. Шея, плечи ныли, живот урчал от голода…
– Ему еще житницу восстанавливать и дом Захара. – Тут меня удостоили взглядом с упреком. – А все из-за тебя!
– Не надоело во всем меня винить?! – оскорбился я, но был как и прежде проигнорирован.
Сказать, что я чуть ласты не откинул в этом коровнике – это не сказать ничего! Вонь стояла адская. Хоть Дина и заверила, что в хлеве прибрано, я и шагу не мог ступить, боясь вляпаться в источник вони! Раз десять пришлось выйти на воздух – продышаться. А сколько ведер я перетаскал… Коровник был как минимум в два раза больше свинарника! Единственное, что не позволяло мне развернуться и сбежать, – надежда на спасение в лице пана Корнея.
К вечеру я не чувствовал ни рук, ни ног, ни спины. Хотелось свалиться на месте. Дурнопахнущий и злой, я расстегнул заляпанную рубашку и упал на траву. Заметив на себе взгляд Дины, я спросил:
– Надеюсь, на сегодня все?
– Твоя помощь больше не нужна. – Она отвернулась и поспешила зайти в коровник.
Молчанка так молчанка! Никаких зато претензий и высказываний в мой адрес!
На обратном пути я ловил на себе игривые взгляды девиц. Не давала им покоя моя расстегнутая рубашка! Это даже повеселило. К слову, внимание я заслужил не только от женской половины – мужская тоже приветственно склоняла головы. Все-таки не зря птичник с теплицей чинили! Как раз пан увидит, что я уже заслужил всенародную любовь и искупил грехи! Исключением был один кузнец, рыжая ведьма и… хрюкнутое на всю голову создание. Но что могли сделать трое против всего селения?
А меж тем Чертова Заводь приводилась в порядок общими усилиями. Каждый убирал свой двор. Одни расчищали дорожки, другие открывали окна-двери и начинали намывать дом, как будто пан должен был наведаться именно к ним.
Еще издалека увидев на крыше архива плечистую фигуру Вакулы, я решил изменить маршрут и пошел в обход. Только с этим пересечься не хватало!
До своей будки доплелся после заката. Голова гудела, перед глазами все плыло. Тильбо сразу засуетился вокруг меня и помог раздеться. Последнее, что помню, – как залпом опустошил стакан молока. После этого я ничком упал на кровать и спал как убитый…
Утро началось, по традиции, с неожиданного визита. Причем, будил меня не петух (с ним топор войны мы зарыли), и не какой-нибудь мальчишка…
– Харе дрыхнуть! Наряд оцени! – гаркнули прямо над ухом.
Нет, и все же не привык! Я вскочил и, запутавшись в одеяле, налетел на что-то маленькое и рогатое.
– Черт?! – не сразу понял, кто передо мной.
Вроде голос его, по очертаниям похож… Проморгавшись, я разглядел то, что сбило меня с толку.
– Это что на тебе?!
– Ты че, не узнал? Твой сюртук с жилетом! – Черт закрутился, демонстрируя одеяние. – Я еще и бородку подстриг!
– Ты Солохе предложение делать собрался? – уставился на него во все глаза.
– Типун те на язык! С бабой узами повяжешься, потом не развяжешься! – сплюнул черт. – Каждый день будет мозг чайной ложечкой колупать! – А тут он был несомненно прав!
– Тогда для кого старания? – Я стал разглядывать его со всех сторон. И бородка вышла неплохая, из козлиной превратилась в эспаньолку, и зеленый сюртук с коричневой жилеткой сидели на рогатом точно влитые. По-моему, он даже стал на оттенок светлее – помылся!
– Для пана, тугодум! Как только момент подвернется, я его убедить хочу, что нужно мне карьерное повышение! Неча сторожем сидеть, от полей ворон отгонять – пропадает харизма! – блеснул явно отрепетированной речью черт.
– И куда ж ты метишь? – Закутавшись в одеяло, я сел на край кровати. Так любой разговор было приятнее вести.
– В счетоводы! – гордо ткнул себя в грудь нечистый.
– По-моему, ты переоценил свои шансы, – не стал лукавить я. – На твою счетоводческую деятельность у Дины сразу найдется компромат.
– Тю! Да кто ж девку слушать будет?! Я все придумал, ты только подыграй! – Черт, потирая руки, расплылся в коварной улыбке.
– Вообще-то, я сам хотел его кое о чем попросить… – А что? Свой зад дороже!
– И о чем же? – шелестя полами сюртука, рогатый склонился надо мной.
– Я домой хочу. Надоели мне ваши коровы, свиньи, куры… Неделю нормально не мылся! Ни тебе душа, ни туалета… Я вчера навозом провонялся! – Это был крик души. – Еще и каждое утро поспать не дают!
– Кто рано встает, тому больше перепадет! – заявил черт. – Раз так, то планы меняются: я буду новым завхозом! Предложи меня на свое место! – Когтистые ручонки вцепились в мои плечи, а поросячьи глазки хищно заблестели.
– Да пожалуйста! Больно надо было! – фыркнул я, хотя в душе обрадовался. В два голоса пана Корнея убедить будет даже проще!
– Вот и славненько! – удовлетворенно хрюкнул рогатый. – А дрыхнуть у тебя по-любому не выйдет. Пан вот-вот будет! У меня уже все готово, и калач, и оркестр! – Черт с важным видом смахнул с сюртука невидимые пылинки и приосанился.
– А калач зачем? – Я стал искать рубашку со штанами, которые вроде бы кинул на пол вчера.
– Хозяйка моя его всегда готовит к приезду пана! Смачный, на сливочках, с солью! М-м-м! – черт аж поперхнулся.
Так и не найдя никакой одежды, я вспомнил, что часть моего «приданого» должна быть возвращена.
– И как я пана буду встречать? Мне не в чем! Где непроданные вещи?
– Ага, щас! Буду я добром раскидываться! – хмыкнул черт и забрался на подоконник, уже пытаясь улизнуть.
– Ты и так все лучшее себе забрал! Одолжи хоть что-то, пана встретить! – возмутился я и дернул его за сюртук.
Повалившись на пол, неутомимый гастроном прохрюкал что-то неразборчивое себе под пятак и щелкнул пальцами. По его взгляду я сразу понял, что что-то не то… А, когда посмотрел вниз, сполна в этом убедился!
– Я тебе кто, клоун?! – взревел, глядя на ярко-голубые брюки от старого маскарадного костюма.
К ним, чтобы добить меня окончательно, прилагалась бордовая рубашка, наличие которой я даже не мог припомнить в своем гардеробе! Вот что значит хватал без разбора!
– Чё заказывали, то и получили! Оно само подбирается! – развел руками чертила, еле сдерживая смех.
Борясь с чувством врезать ему, я подбежал к зеркалу и разглядел там такое пугало огородное… Даже страшно было осознать, что это я!
– Давай быстрее, народ уже собирается! – хихикала падла рогатая.
Кое-как распутав слипшиеся после вчерашнего волосы, я влез в растоптанные туфли и прикрыл цветастый стыд высохшим сюртуком. Мама мия… Этот малый придумал отличную предвыборную кампанию! Из нас двоих он, даже несмотря на повышенную волосатость и рога, выглядел гораздо презентабельнее!
Шел я с опущенной головой – так, чтобы не видеть глумливые взгляды селян! Спасибо черту! Устранил конкурента!
Народ собирался неподалеку от хаты Солохи, что стояла на ближайшем ко въезду в селение пригорке. Разоделись все: бабы стояли в расшитых узорами рубахах, мужики – в затрапезных костюмах, лежавших у них еще со времен свадьбы, адепты академии – в форме… Кто-то даже держал букеты цветов! Возглавляла процессию сама Солоха и еще одна рослая баба, чуть ли не превосходящая в габаритах хозяйку рогатого. Рядом крутился взволнованный Захар. Дины же нигде не было видно…
– Фух, батюшки мои, успел! – чуть ли не сбил меня с ног Брут. – Утра доброго, пан завхоз… – Взгляд карих глаз упал на мои штаны. Рубашку я еще как-то мог спрятать! – Гляжу, и вы сегодня в парадном! – выдавил он из себя, еле сдерживаясь.
– Доброго, доброго, – прорычал я сквозь зубы и отошел в сторону в гордом одиночестве.
Черт побежал встречать цыган, едущих в расширенном составе на телеге. Барон восседал в шляпе и алой рубашке, вожжи держал Лачо, одетый в желтую блестящую сорочку. По бокам, с воткнутыми в волосы розами, сидели две девушки в красных платьях.
– Товарищи цыгане! Попрошу вас вот сюда, так сказать, в оркестровую яму! – черт указал на место, где стоял я.
Вот спасибо! Издалека я даже за цыганского сородича сойду! По цветовой гамме мы совпадали!
Вдруг я заметил, что в толпе мелькнула рыжая шевелюра. Дина осторожно пробралась к Захару и, поприветствовав его, пристроилась за моей спиной.
– А что-то приличное нельзя было надеть, чтоб я за тебя не краснела? – недовольно шепнула она.
Мне отчего-то польстило, что за меня будет кто-то краснеть.
– Претензии не ко мне, а к стилисту! – кивнул на рогатого. Тот уже крутился рядом с Солохой с покорной улыбочкой.
– Е-е-еде-е-ет! – дала клич старшая ведьма, что-то пристально высматривая впереди. Сама она тоже не поскупилась на прикрасы: надела красные многослойные бусы, серьги, нацепила расшитый бисером чепчик.
Я всмотрелся вдаль. На фоне густой стены деревьев и желтеющего низовья Карпат действительно белела карета. До нас ей было еще ехать и ехать, но это никого не остановило. Решили выдвигаться.
– Товарищи цыгане, музыку! – торжественно объявил черт.
Те переглянулись и взялись за свои инструменты. У одних это была гитара, у других – гармонь, у третьих – тамбурин. Только солист, барон, держал подмышкой скрипку.
– Частушки давай! – крикнул он и взмахнул руками на манер дирижера.
– Такого веселого приезда у пана Корнея еще не было… – сказала с ужасом в голосе Дина.
18.2
18.2
Процессия двигалась неспешно, зато с какой громкостью, с каким напором! Уверен, пану все было слышно издалека! А если еще и видно, то он, наверное, уже катался со смеху в карете: некоторые начали приплясывать с букетами в обнимку!
– Долго думала подруга, с кем пойти ей под венец, в семьдесят четыре года вышла замуж наконец! Ай да Люда, Люда-ля да ай да Люда, Люда-ля! – тем временем голосили цыганки, размахивая пышными юбками.
Когда же карете осталось каких-то жалких десять метров, шествие остановилось. Черт, выбежав вперед, крикнул:
– А теперь душевную!
Наконец барон взялся за свою скрипку. С новой силой зазвучали гитары, заиграла гармонь, зазвенел тамбурин. Карета тем временем остановилась почти вплотную к нам. С облучка сошел ямщик в старомодном кафтане и кучерской шляпе и открыл дверь.
Оттуда спустился толстый неуклюжий старик с тростью. Весь красный, с редким пушком на голове, он блестел на солнце как масляный блин. Веки его обвисли настолько, что я с трудом разглядел под ними глаза. Стянув с шеи шелковый платок, старик протер лоб от выступившего пота. То ли испугался представшего перед ним зрелища, то ли понял, что затянутый сюртук в его случае – плохая идея. Пуговицы на увесистом животе должны были вот-вот лопнуть…
– Ай нэ-нэ-нэ хоп-хоп-хоп! – тем временем распевали девицы, позвякивая золотыми браслетами на запястьях.
Черт, демонстрируя самую широкую улыбку, на которую только был способен, жестом остановил цыган, чтобы "хоп!" не превратился в чей-то преждевременный "хлоп!".
– Ясновельможный пан Корней, господарь наш! Радушно приветствуем вас в Чертовой Заводи!
Произнеся это елейным голоском, нечистый поклонился до самых копыт. А вместе с ним и все остальные. Первый раз участвуя в массовом отбивании лбов (не светский раут все же!), я отвесил поклон с опозданием. Благо, стоял с краю и сливался с цыганским оркестром – пан даже не заметил. Когда все поднялись, к старику выступила Солоха, держа расписное блюдо с калачом.
– Ваше благородие, откушайте с дороги!
Пан, отломив кусок побольше, макнул его в соль и вдруг добродушно сказал:
– Как всегда расстаралась, Солоха! Не хвораешь?
– Отчего ж мне хворать, ясновельможный пане? – усмехнулась ведьма, обрадованная таким вниманием.
В мгновение ока Корней был окружен букетами и поклонами со всех сторон.
– Польщен, польщен! – смеясь, он взял один и вдруг обратился к черту. – А где же новый помощник завхоза?
– Так вот он, ваше благородие! – указал на меня рогатый, вытянувшись по струнке.
А я как будто к земле прирос! Стыдно было в таком виде показываться! Стоявшая за спиной Дина выручила – подтолкнула меня. Сконфуженно улыбаясь, я оказался лицом к лицу с паном и, как младший по статусу, вновь склонил голову.
– Марко Готи, ваше благородие.
Хоть глаза его почти не были видны, я мог поклясться: Корней уставился на мои штаны! Вскинув кустистые брови, он отдал букет черту и протянул руку со словами:
– Корней Квятковский из рода Вий-Квятковских. Рад познакомиться с вами лично.
Пожав ее, я готов был провалиться на месте. Зато рогатый ощущал себя хозяином положения и вовсю демонстрировал удивительную любезность! Никаких тебе "че?", "тю!", "харе"… Даже хрюкать перестал!
– Ваше благородие, не желаете ли отправиться откушать в трактир? – покорно спросил он.
– Позже, – отрезал пан, оглядываясь по сторонам. – Давненько я у вас не бывал! Хочу посмотреть, что в местечке этом творится. Урожай оно снова приносит негодный, население на убыль идет, кругом одни жалобы. И для кого я академию строил? – последнее он добавил гораздо тише, но я услышал. – Господин Готи, а не составите ли мне компанию, не похвастаетесь успехами? Быть может, они у вас уже имеются? – Корней жестом пригласил меня в карету. – Как долго вы здесь?
– Дней восемь, – навскидку ответил я, принимая приглашение под завистливый взгляд черта.
Устроившись на сидении рядом, пан Корней приказал ямщику трогать. Народ боязливо расступился, цыгане же снова взялись за инструменты и стали провожать нас под музыку.
– Предлагаю отбросить все формальности, я не за этим три дня ехал, – огорошил пан, как только шумная толпа осталась позади. – По глазам вижу: хочешь, чтобы я позволил тебе покинуть селение раньше, чем наказал мне твой дед. Так знай, что я этого не сделаю. У меня для тебя особое поручение.
Я так и уставился на него с открытым ртом. Даже слова в оправдание вставить не дал! Вот как нынче пенсионеры развлекаются? Спасибо, на Луну со своим особым поручением не послали! Видно, не додумались!
Глава 19. Новые полномочия
Глава 19. Новые полномочия
– Я весь внимание, – взял себя в руки. Оставалось надеяться на кандидатуру черта и вовремя ввернуть про нее в разговор.
– Эти земли еще отец мой за выслугу лет получил. В те времена здесь был сплошной лес. Отойдя от службы, он начал расчищать местность и вскоре в низовье Карпат возникло новое имение Вий-Квятковских – Чертова заводь, – издалека начал пан.
До того, как мы сели в карету, я не придал значения его чудаковатому акценту. Речь Корнея больше напоминала речитатив. Говорить он начинал так же внезапно, как и заканчивал.
– По этой причине от сей глухомани я не могу так просто избавиться, какие бы убытки ни терпел. Хотя такой вопрос уже назрел. Проблемы те же: никакого урожая, никакого проку. Не хватает ни рук на поле, ни голов в академию. Сами ее выпросили, целым селом мне написывали, а в итоге что?! – Он так резко повысил голос, что я вздрогнул. – Некому и нечему учиться! Я дал им время, думал, академия привлечет умы со всей округи и слух о ней разойдется по ближайшим городам. Благодаря этому селение должно было вырасти! Я даже отправил в столицу несколько преподавателей осваивать арифметику, географию, историю… Но недавно я получил от Захара письмо с описанием того, что учат выпускники… и чуть не лишился чувств! Уже который год они копаются в каких-то травах, пытаются летать на метлах и зубрят абракадабру!
– И что в этом плохого? – искренне не понял я.
– А то! – Корней снова промокнул лоб платком. – Академия строилась для того, чтоб народ грамоте учился, науку осваивал, а не мракобесием занимался! Прошу простить, я плохо переношу любителей шабашей! Но даже так пошел на уступки и разрешил им страдать колдовством на отдельном факультете! Какого же было мое удивление, когда я узнал, что в академии поголовно случилось помешательство! А больше половины селения так и ходит не зная грамоты!
– И что же вы предлагаете? – без задней мысли спросил я.
– Я не предлагаю, я настаиваю на том, чтобы ты, господин со светским воспитанием и широким кругозором, рассеял тьму этого бескультурья!
А кто б рассеял тьму перед моими глазами?! Я аж воздухом поперхнулся! Мама мия, какой там широкий кругозор?! Конечно, я легко мог отличить альбариньо от мюскаде, станцевать как жок, так и вальс, сыграть как в покер, так и в преферанс… Но на этом таланты кончались!
– Ты, как цивилизованный представитель столичного общества, получил прекрасное домашнее образование… – еще больше подбил меня пан.
Моя гувернантка, наверное, перевернулась в гробу. Прекрасным образование никак нельзя было назвать: меня даже за стол не могли посадить! Я вечно убегал, отвлекался на что-то, делал все специально наоборот. За ненадобностью. Я с детства понимал, что у меня и без того все было, есть и будет. Потому попытки перевоспитать юного Марко были оставлены раньше, чем того хотел дед.
– Ну что вы, что вы! – сделал вид, что смущен. – Вы меня переоцениваете! Я так далек от наук!
– Но ты хотя бы можешь рассказать неучам, как выглядит мир! То, что ты – человек искусства, даже лучше! Ну, или не совсем человек… – тут он кашлянул и трясущимися руками снова вытер лицо. – Сам подумай! Сегодня они пытаются оседлать веник, а завтра что? Будут плясать с бубном?!
– Пан Корней, вы же сами понимаете, я не смогу здесь остаться надолго. Как им помогут мои недельные лекции обо всем понемногу? – зашел я с другой стороны.
– Почему это недельные? – нахмурился старик. – Твой дед сказал, что ты можешь хоть полгода здесь сидеть, пока толку от тебя не будет. Так что оставайся так долго, как захочешь!
Как захочу?! Что-то голова покруживается, сердце больно сжалось… По-моему, кое-кто просто смерти моей желает!
– Но как же… обязанности завхоза? Разве не для этого я сюда ехал? – сглотнул ком в горле.
– А ты с ними справляешься? – усмехнулся пан Корней.
Видимо, судьба решила сжалиться надо мной, и без того уже побитым! Доказательства нашлись сами собой: мы как раз приближались к хозяйственной части селения.
– Сами взгляните! – Я перегнулся через него, указывая на постройки за окном. – На улицах чистота и порядок! Хлева побелены! Крыша курятника больше не протекает! Теплица как новенькая стоит! – Прости, рогатый, но тут бы себе не навредить! – И это не говоря о том, что я был на ярмарке и привез селянам то, что обещал Василь! И все это – за неделю!
– Признаться, удивлен, – закивал пан. – Да только не верится мне, что ты это без чьей-либо помощи сделал.
– Конечно, без нее не обошлось. Местный сторож, черт, тоже заинтересован в благоустройстве селения… – намекнул я. – Думаю, он сможет стать хорошей заменой Василю и необходимость в помощнике завхоза отпадет.
Корней вдруг рассмеялся и, размахивая мокрым платком, уничтожил все карьерные планы рогатого:
– Да это главный подельник ведьмы! Дай ему слово, черт скажет то, что хозяйка ему науськала! А бабу я до управления не допущу, тем более бабу на метле!
Прокашлявшись, старик продолжил уже более спокойно:
– Мне тут доверять некому. Один Василь был, да напасть на него какая нашла. Судьбу дяди своего повторяет. Поэтому оставайся ты за главного, Марко, пока я должную замену не подыскал. Помогает тебе черт – пользуйся на здоровье. Но не в свои дела не лезь.
Ужас охватил меня, буквально перекрыл кислород. Не выберусь я из этого омута… Сгину в Чертовой заводи! Безжалостно!
– Время от времени проверяй, как идут дела в хозяйстве, не нужна ли помощь. Хотя бы вид сделай, что указания от меня получил. Сам захаживай пару раз на неделе в академию, обучай их всему, что знаешь. Я Захара предупрежу, они тебе часы выделят. За месяцок-другой и преподавателей подтянешь, хоть какой-то прок будет. А то в столице скоро начнут сомневаться в целесообразности моих намерений! И так осуждают, что вольно у меня живут…
Мало деду моих страданий! Решил бить в больное и наверстывать упущенное семимильными шагами! Выкручивайся, как хочешь, а в грязь не упади!
– Что-то лица на тебе нет. – Действительно! – Да ты не переживай, жалованье я выпишу. Еще поинтересоваться хотел, как ты в моей глуши расположился. Тебе комнату в доме Василя же выделили?
– Мне выделили сарай! – Я обессиленно обмяк на сидении.
– Как же так? Это надо поправить! – старик искренне оскорбился. – Здесь дом отца моего на пригорке стоит, я уж давно в нем не останавливался. Весь, наверное, паутиной зарос, но всяко лучше сарая будет. Якуб! – крикнул пан через открытое окно кареты. – Останови у трактира! Нам с господином Готи отобедать пора!
Не успели мы толком подъехать к харчевне, как нас уже встречали с песней и плясками.
– Ай нэ-нэ, ай нэ-нэ! – Цыгане обступили карету со всех сторон.
– Будем считать, что сегодня я в хорошем расположении духа! – усмехнулся пан и, вытащив из кармана впечатляющих размеров пачку, просунулся в окно. – Глянь на них, стараются!
Деньги стали исчезать с невиданной скоростью. Даже у меня в казино они уходили медленнее! Мужчины ловко выхватывали купюры, не прерывая игру, а девушки беспорядочно совали их в лиф платья, с восторгом глядя на своего обогатителя.
– Наис! Наис! – кричала та, что помладше.
– Явэн састэ! Здоровы будьте! – улыбалась до ушей вторая.
У распахнутых дверей трактира нас ждали черт с Солохой.
– Ясновельможный пан, просим вас к столу! Для вас изготовлено все самое лучшее! – расшаркался рогатый, не убирая улыбку с морды.
Трактир был отдан исключительно под наш с паном обед. Стол… нет, целых пять столов ломились от яств! У меня разбегались глаза. Все только приготовленное, с пылу с жару, дымящееся… Я еле успевал слюни подтереть!
– Прошу! – пан занял место в центре и пригласил меня за соседний стул.
Я повязался салфеткой (все-таки впервые за долгое время находился в приличном обществе) и принялся заедать и запивать свое горе. Горю предстояло быть долгим, а утешаться как никогда было чем! Тут не просто борщ с салом, тут все меню подали, и даже больше! И тебе капустняк на копченых ребрах, и жаркое в горшочках, и соленья, и биточки с грибами, и картофельные зразы, и пироги с печенью, и вареники со всеми на свете начинками, и блины… А, еще холодец забыл, на петушке! Я уточнил, не на Степашке ли, но был заверен, что нет. Сначала я не понял вкус… Напоминало желе, но кусочки мяса никак с десертом не вязались. Но после того, как рука пана от компота потянулась к медовухе… я распробовал! С хренком особенно вкусно получилось! А если еще рукой зачерпнуть капустку квашеную…
– Гарсон! – пан подозвал трактирщика. – Наливочка какая-то есть?
– Есть, ваше благородие! – Янко только и успевал убирать со стола пустые тарелки. А появлялись они каждую минуту!
– Неси! – приказал Корней и запихнул в рот штук семь вареников.
– Цума-а-айлэ, цумайлэ-э-э! – весело исполняли на своем цыганки. За эту песню они получили наибольший гонорар: старик уже пятый раз лез в карман.
Тем временем Янко нес кувшин, а Солоха – очередную порцию хрустящей капустки. Пан отвлекся от цыганок и вдруг схватил корпулентную ведьму за руку. Черт, околачивающийся все это время на кухне, выглянул в зал и навострил уши. Пан что-то шепнул Солохе, отчего та хохотнула и порозовела, и, отпустив хозяйку рогатого, обратился ко мне:
– Сегодня сам остановлюсь в отчем доме, а завтра поутру выдвинусь в путь. Надо бы еще в другое имение добраться!
Не только я проводил пани Солоху взглядом – черт это сделал куда выразительнее. Пятак его гневно задрожал, кулаки сжались, а глаза ненавистно скосились на пана, который запоздало чокнулся со мной за знакомство.
– Хороший ты собеседник, Марко! – похлопал меня по плечу старик.
Я отмахнулся. Мне даже говорить ничего не пришлось: Корней сам изливал душу! Сначала жаловался на своих многочисленных дочерей, которых никак не мог выдать замуж, потом вспомнил, как в юности застал Николя Василича во время его визита в Карпаты… Я покорно слушал. Горе под болтовню заедалось и запивалось так, что спустя пару часов мое положение перестало казаться мне столь бедственным!
Я не сразу заметил, что черт исчез в неизвестном направлении. Зато вместо него прибежал Захар.
– Ваше благородие! – еле переводя дыхание, он низко поклонился.
– Ну что ты, Захар! Присядь, отдышись хоть! – великодушно разрешил Корней.
– Покорно благодарю вас, пане! Для меня большая честь сидеть с вами за одним столом! – Захар еще раз поклонился и с содроганием занял дальний стул. – Вся академия готовилась к встрече с вами! Адепты даже приготовили для вас целое выступление…
– Поехали, Марко! – решил пан и сдернул с шеи обляпанную салфетку. – Как раз представлю тебя как нового преподавателя!
У Захара от ужаса расширились глаза. Он уж было запыхтел от негодования, но, повинуясь, не возразил и поднялся из-за стола следом за нами.
– Слово пана – закон! – сказал ему я и ускорил шаг. На всякий случай.
До академии нас с Корнеем домчали в два счета. Я еле переставлял ноги после всего съеденного и выпитого, а вот пану это было не впервой. К тому же энергии в нем явно хватало на что-то еще! Это что-то делало его особенно радостным… и заставляло меня нервно оглядываться в поисках черта.
Передо мной предстало уже знакомое благодаря нечистому здание – двухэтажный терем с башней, окруженный домишками. Именно сюда со злополучными васильками меня посылал рогатый товарищ.
Теперь же я оказался внутри. Темный коридор, устланный бордовым ковром, уходил далеко вперед. В самом конце виднелись очертания лестницы, ведущей на второй этаж. Кабинеты, в которых занимались адепты, располагались по обе стороны. Все они были прибраны и выглядели одинаково пусто: десяток парт в каждом лишь с тем различием, что в некоторых на стене висела доска. Одним словом, скромно.
– А здесь мы занимаемся травознанием, – меж тем вещал Захар про каждый кабинет. – Для зельеварения лаборатория в башне, я вам писал…
Корней слушал с недовольным видом, то и дело комментируя мне на ухо:
– Травознание! Ишь, чего удумали! А варить зелья опасно! Спалят академию и что мне делать прикажешь? Нет, ты обязан исправить сие безобразие!
Да как бы я его не усугубил…
– Прошу в музыкальный зал, ваше благородие! – пригласил Захар в последнюю перед лестницей комнату.
Она оказалась больше всех предыдущих и состояла из невысокой деревянной платформы и нескольких рядов стульев. По бокам было подобие кулис, за которым вовсю переговаривались адепты.
Меня, как почетного спутника пана, посадили посередине. Рядом ждали начала представления трое немолодых мужчин и две женщины – по всей видимости, преподаватели, которых в селении я еще не встречал. А за спиной уже занимали места адепты различных возрастов. Черт как в воду канул…
