Текст книги "Как перевоспитать вампира за 30 дней (СИ)"
Автор книги: София Новен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)
29.2
29.2
Едва золотистые лучи пронзили горизонт, вся Чертова заводь стояла на ушах. Около чащи, через которую и предстояло ехать, собиралась галдящая толпа. Вовсю снаряжались телеги, подмазывались колеса, таскались набитые доверху мешки. Руководила процессом Маруся.
– От капусты избавляться надо, в отдельную ее укладывай! – кричала она своему Котику, еле держащемуся на ногах. – Сюда еще мешок с яблоками влезет!
– Ну и утречко! Все друг на друге! – нашелся в суматохе Чуб. – Оксанка, ты ж с завхозом нашим не знакома? Хороший мужик! Деятельный! – хлопнули меня по спине.
Обернувшись, я увидел черноволосую, необыкновенно хрупкую девушку. Большие карие глаза смотрели смущенно и растерянно. Тогда, в трактире, я не особо к кому-то приглядывался, тем более Оксана с места потасовки сбежала первой. Однако теперь я был удивлен, что Вакула предпочел Ингу, слава о ветрености которой уже в ту пору гуляла по селу. Оксана если и не превосходила чертовку, то нисколько ей не уступала.
Откинув тугую косу за спину, девушка потупила взгляд.
– Виделись мы…
Позади нас остановилась еще одна телега, и с облучка, словно выждав момент, спрыгнул Вакула.
– Ну что, пан завхоз, выдвигаемся? – спросил он и сразу переменился в лице. – Здравствуй, Оксана…
Дочь Чуба, и без того взволнованная, залилась румянцем. Кузнец с непониманием покосился на приятеля.
– Стар я стал, чтоб в такую даль отправляться! Ярина сегодня при хате, Наталке помогает, а Оксанка совсем заскучала, света белого не видит! – нашелся с объяснением Чуб и ласково приобнял дочку за плечи. – Вот я и решил ее с собой взять!
Не поднимая глаз, чернобровая красавица кивнула и отвернулась. Мы с Чубом неутешительно переглянулись – совсем плоха девка!
Тем временем под строгим надзором Маруси заваливали капустой третью телегу. Две других заложили мешками со свеклой, морковью, перцем и яблоками.
Когда Вакула запрыгнул в свою повозку, забитую инструментами и коваными изделиями, я шепнул старику:
– Может, Оксану к нему подсадить?
– Я все придумал, – заверил Чуб и, забравшись на передок первой телеги, подал дочери руку.
Во второй восседала Маруся, с которой в комплекте безоговорочно шел Котик. Ему нашли приспособление: под боком мужик держал две тыквы. Я должен был занять последнюю телегу, однако место рядом со мной все еще пустовало.
– Марко! – дернули меня за рукав.
Из толпы неожиданно вынырнула рыжая.
– Какими судьбами? – удивленно уставился на нее.
Кутаясь в серую шаль, Дина протянула мне конверт.
– Не мог бы ты отправить письмо из города? Почтовая контора недалеко от ярмарки, можно пешком дойти. Адрес на конверте. Этого должно хватить. – Она вложила мне в ладонь пару серебряных монет.
– Для кого письмо? – уточнил я, хоть и сразу догадался.
– Для сестры… Она с весны не пишет. Я отправляла одно, но ответа так и не получила, – понизила голос рыжая. – Боюсь, стряслось что-то плохое…
Я хмыкнул, уж было приготовившись ее обескуражить… Но тут между нами втиснулась живая гора мышц.
– Смотрю, место у тебя свободно, – сплюнул лысый бугай, с которым мне довелось столкнуться раннее.
Чуб, выглянув из-за мешков, ругнулся сквозь зубы. И было это далеко не "песий сын"!
– Я пригожусь, телегу поведу, – самонадеянно заявил Андрийка, буравя взглядом Оксану.
– А место уже занято! – Схватил Дину за руку. – За телегу не волнуйся – я сам справлюсь!
– На кой там сдалась студентка? Пускай в академию обратно чешет! – огрызнулся здоровяк.
– Девушке, вообще-то, письмо отправить нужно. – Не обращая на него внимания, я подсадил Дину на облучок. – Так что чеши-ка ты отсюда, Андрийка. Как раз найдешь себе занятие, – не удержался от колкости.
Правда, в следующую секунду Андрийка злостно ощерился, и я слегка пожалел об этом… Но боевой клич Маруси всех спас:
– Разойдись!
Телеги тронулись. Вскочив на повозку, я изо всех сил дернул за вожжи, и кобыла пустилась вслед за другими.
– А я действительно должна быть в академии… – вздохнула Дина, пряча конверт под шалью. – Надеюсь, обойдемся без экстрима?
– В этот раз у меня особо ценный груз, – отшутился я.
Дороги толком не было – сплошная ухабистая колея. Телега, заваленная капустными кочанами, натужно кряхтела. Вцепившись в вожжи, я кое-как сворачивал за всеми, боясь, что такими темпами приеду с пустым кузовом.
– Не знал, что у тебя есть сестра, – решил продолжить разговор, когда мы углубились в чащу. – Почему она не здесь?
Дина, отрешенно смотревшая на завесу деревьев, вздрогнула.
– Старшая… – отозвалась неохотно. – Захотела устроить свою жизнь в столице.
– И как, получилось? – не сдержал усмешки я.
– Я была уверена, что да. Каждый месяц, вплоть до весны, она даже посылала мне небольшие суммы, – зябко поежилась рыжая. – Первое время Ольга работала швеей и в письмах всегда указывала адрес мастерской. Но потом места получения стали меняться как перчатки. Видимо, она просто не сочла нужным сообщить свой новый адрес. И это письмо тоже уйдет в никуда…
Я впервые видел Дину столь опечаленной. Однако я не мог не открыть ей истину.
– А если я скажу, что с Ольгой все в порядке? И живет она припеваючи? – начал с хорошего.
– Хочешь подбодрить меня? – не поверила мне Дина.
– Если бы. Дело в том, что я здесь отчасти из-за твоей сестры.
Напряжение пронзило ее насквозь.
– Ты знаком с ней?
– Когда я проиграл в казино, Ольга была там. Что имя, что внешний вид выдавали в ней человека приезжего. Сначала я думал, что она всего лишь хочет завести со мной… знакомство, – сгладил некоторые подробности. – Но потом я стал чувствовать странное головокружение, как будто меня чем-то опоили. Под конец вечера ноги уже не слушались меня, я буквально не соображал, что говорю и делаю. При этом, я не был пьян, чтобы впадать в беспамятство. Кажется, такое может провернуть колдовка?
– Врешь! Это была не моя сестра! – Рыжая со злости вцепилась в мой рукав.
Вожжи дернулись – кобыла начала замедляться. Я подхлестнул ее и на всякий случай уточнил:
– Она ведь блондинка с голубыми глазами?
Выражение лица Дины говорило само за себя.
– Все сходится. Она работает в столичном казино с не очень хорошими людьми, которые не прочь прибрать к рукам чужое состояние. Кстати, не только я пал жертвой твоей сестры. Мой друг, Тадеуш, однажды проснулся обобранным после ночи с ней. Правда, отделался купюрами и драгоценностями…
– Да как ты смеешь?! – вскипела Дина, и в следующую секунду звонкая пощечина обожгла мне щеку.
– Я сказал правду! – возразил оскорбленно.
Маруся с беспокойством обернулась на нас.
– Правду, значит?! – Рыжая, пунцовая от негодования, достала из-под шали письмо… и разорвала его. – Гадина! Она опозорила нашу семью! А я знала, что она рано или поздно влипнет во что-то! – разразилась гневной тирадой Дина. За нами уже тянулся след из бумажных обрывков. – Останови телегу! Больше мне в город не надо!
– Собралась идти одна по чаще? Делать тебе нечего! – Я лишь подстегнул лошадь.
– Знаю ее как свои пять пальцев! – запротестовала рыжая, пытаясь отобрать у меня поводья.
Кобыла чуть ли не свернула не туда. Мое терпение было на исходе – женские истерики я на дух не выносил.
– Перестань! – Схватив ее за запястье, что есть силы сжал. – Думаешь, мне так хочется, чтобы академия тебе под горячую руку попала? Сядь! Ты едешь со мной в это чертово Балдейкино! Ясно тебе?!
Глава 30. Операция «Сватовство»
Глава 30. Операция «Сватовство»
Проглотив возмущение, Дина отвернулась и за всю дорогу больше не проронила ни слова. Воздух между нами потрескивал, словно перед грозой. Время от времени, когда колея выравнивалась, я с опаской поглядывал на рыжую, боясь представить, что творилось у нее в голове и что осталось не высказано… В такой тишине там не могло ничего не замышляться.
Когда справа мелькнул покосившийся указатель, я облегченно выдохнул. Телега в моих неумелых руках то и дело подпрыгивала на кочках, норовя опрокинуться. Первым к привратникам подъехал Вакула – он предъявил грамоту и после беглого осмотра повозки был пропущен. Маруся же не нуждалась в представлении и по одному взгляду прошла контроль за всех нас. Правда, старому привратнику мое лицо показалось знакомым и он хотел что-то спросить, но я сделал вид, что не заметил этого, и подхлестнул кобылу.
Наша делегация расположилась неподалеку от въезда на ярмарку. Вакула встал в соседнем ряду – он не только собирался продать уже готовые изделия, но и взять пару заказов. Народ начинал стягиваться на торг: пригоняли повозки, ставили палатки с товаром. Мы не отставали: Маруся ворошила каждый мешок, перекладывая наверх отборные экземпляры, нерадивый Котик распрягал лошадей, Чуб с Оксаной расставляли вдоль телеги найденные в залежах тыквы.
А Дина… Дина решила улизнуть.
– Уже заскучала? – Поймал ее за локоть.
– Пойду в почтовую контору, напишу письмо родителям. Чтоб на порог эту бесстыдницу пускать не смели, когда ее из столицы погонят! – Вырвавшись, она опрометью бросилась прочь.
– Придержи коней! – Я припустил за Диной по ряду. – Кто же о таком пишет?!
Но рыжий метеор оставался непреклонен.
– Да подожди ты! – Дернул ее за кончик шали. – Лучше помоги нам с Чубом…
Дина, резко затормозив, обернулась на меня явно не веря своим ушам.
– С Чубом? Когда это вы успели поладить?
– Яблоко раздора съедается гораздо проще, когда есть, чем запивать, – намекнул я на пристрастия старика.
– И с чем нужна помощь? – все еще с подозрением в голосе спросила рыжая.
– Мы хотим Оксану с Вакулой свести.
– Вам что, заняться нечем? – Дина не сдержала смешок.
– Почему нечем? Напротив, Чуб обеспокоен судьбой дочери! У Оксаны ведь не задалось с этим Андрийкой, который не захотел брать ее замуж, а у Вакулы не сложилось с Ингой. Как тут не поспособствовать счастью двух одиноких сердец? – Прямо почувствовал себя преуспевающей свахой! – Тем более когда-то Чуб хотел выдать среднюю дочь за Вакулу…
– Помню, – сдалась Дина. – Инга говорила, что Вакула долго Оксану вспоминал…
– Тогда зачем он эту проходимку взял в жены? – озадачился я.
– Инга соперниц не любила. Уж если на мужика какого-то глаз положит, пиши пропало. До последнего добивалась, чтобы все под ее дудку плясали, – фыркнула Дина, с неприязнью вспоминая бывшую подругу. – Только чем я вам помогу?
– Может, чарами? – Я выглянул из-за палатки с медом, загораживающей обзор. К Вакуле уже подходили люди. Чуб косился в его сторону, не предпринимая никаких действий.
– Колдовство любви – враг, а не помощник, – категорически заявила Дина и продолжила путь.
– Пускай у них хотя бы дорожки чаще пересекаются! – вспомнил рогатого, заведующего местным дорожным движением.
– Всё должно быть от чистого сердца, – отвергла предложение Дина, но все-таки остановилась. – Одно только сделать могу, из жалости к Вакуле. Оксане бархатцы, кажется, нравились. Однажды он их для нее достал и как раз собирался подарить, но на пути Инга попалась. Прикинулась дурочкой, мол, это мне? Мои любимые цветы!
– Сельские страсти, – качнул головой я.
– Смейся-смейся, да только Оксана это увидела! – хмыкнула рыжая. – По ярмарке целыми днями расхаживает торговка цветами. Раз уж мы здесь, я прогуляюсь до лавки чародея. По пути разыщу ее и скажу, чтобы направлялась к вам. Если Вакула захочет, он обязательно сделает так, чтобы на сей раз подарок попал в те руки.
Не успел я и глазом моргнуть, как Дина исчезла в толпе. С каждой минутой на ярмарке прибавлялось людей, а на пустовавших местах вырастали новые палатки. Протиснувшись между желающими отведать меда, я завернул к телегам и застал приличную очередь.
– Капустка хрустящая, сочная! Яблочки наливные, сладенькие! Подходи, бери! Если с капусткой вместе возьмешь, отдам за полцены! – голосила без разбору Маруся.
– Смотрю, торговля идет. – Я подошел к Чубу. – Да и Вакула без дела не сидит.
– Никак отвлечь его не могу! – пожаловался старик. – Оксанка места себе не находит… – кивнул он на дочку, съежившуюся на жерди повозки.
Видя, как кузнец мечется между приемом заказов и любопытствующими покупателями, я смекнул, что нужно сделать.
***
Торговка цветами доползла до нас, когда Оксана уже битый час помогала Вакуле записывать заказы. Их оказалось куда больше, чем ожидал кузнец. Сначала девушка делала это неохотно, боясь лишний раз поднять глаза, но чем дольше она находилась в его компании, тем разговорчивее становилась. А когда Вакула купил ей букет огненно-красных бархатцев, которые торговка так активно предлагала, Оксана и вовсе просияла. Бледное личико приобрело нежный румянец, да и сам кузнец уже не казался таким хмурым. Довольный Чуб подумывал пригласить Вакулу на ужин, я же готовился считать выручку. Нераспроданными остались лишь два мешка…
– По глазам вижу, хризантемы понравились! – пристала ко мне настырная торговка.
– Мне ничего не надо, – отмахнулся я.
– Нет, надо! – Она всучила мне цветы. – Я ради вас с нагретой точки ушла! Там бы у меня за час все раскупили, так что компенсируй! – Женщина даже не думала сдвигаться с места.
Нехотя оглянулся на Марусю – та как раз отбирала морковь покупателю, стоя к нам спиной. Незаметно вынув из раскрытой мошны пятак, протянул торговке со словами:
– Этого достаточно?
– Пойдет! – Цепкие пальцы мигом спрятали вознаграждение в карман фартука.
Если у цветов были глаза, то только что мы обменялись самыми что ни на есть непонимающими взглядами! И куда теперь девать веник?..
– Когда отчаливаем? – раздался позади голос рыжей.
Кажется, придумал!
– Это тебе! – выпалил я, протянув хризантемы Дине. Не пропадать же добру! Тем более купленному на казенные деньги!
– Разве есть повод? – опешила она.
Как там черт говорил, когда с букетиком васильков меня отправлял?
– Для настроения! Тем более сегодня я его тебе испортил…
Несколько секунд мы молча моргали, глядя друг на друга. Я сам слегка оторопел! Вот уж не думал, что когда-то снизойду до подобного…
– Спасибо… – Дина осторожно взяла цветы и вдруг робко улыбнулась.
В этой улыбке было что-то такое… отчего мне самому на удивление стало приятно.
– Э-ге-гей! – Чуб, светясь от радости, легонько стукнул меня по плечу. – Представляешь, упросил-таки Вакулу прийти к нам вечерком! Поначалу смущался, отнекивался, мол, работы набралось… но на Оксанку-то посматривал! – Старик оглянулся на дочку, которая помогала кузнецу подсчитывать выручку. – В общем, как вернемся, через часик-другой Наталка стол накроет! Только я вот чего подумал… – Кузьмич потер усы. – Не спугнуть бы нам Вакулу. Еще подумает, что я его к Оксанке свататься раньше времени заставляю! Приходи-ка и ты, пан завхоз, для отвода глаз. Все-таки без тебя бы дело не спорилось! – Тут Чуб заметил Дину, стоящую за моей спиной с букетом в руках. – Ох ты ж… чего сразу не сказал? И спутницу свою заодно бери!
30.2
30.2
"Спутница" моя после такого и вовсе язык проглотила. Всю дорогу она переводила взгляд с меня на хризантемы и обратно. Казалось бы, на что способны захудалый букет и приглашение на ужин? Но от былой вредности не осталось и следа! Даже складки между грозно сдвинутых бровей разгладились! Впрочем, отказываться от компании Дины я не собирался – всяко лучше, чем просто сидеть и смотреть, как Чуб окручивает будущего зятя.
Вернувшись в хату, первым делом пересчитал купюры. Учитывая, что пан жаловался на убытки, сумма должна была порадовать. Маруся еще на ярмарке отобрала мелочь в награду честно трудившемуся народу, а остальное велела отдать Захару. Именно лекарь заведовал высылкой денег пану – для этого он раз в несколько месяцев наведывался в почтовую контору.
Купюры, приятно шелестящие в руках, натолкнули на логичную мысль… В самом деле, я давно ходил как оборванец, не имея сменной рубашки! Туфли так вообще вот-вот должны были продырявиться… Почему бы не съездить с Захаром в город и не прикупить себе хоть что-то?
– Даже не думай, – донеслось с портрета. – Казнокрадов и без тебя весьма порядочно будет.
– Но я заслужил! – Почувствовав укол жадности, аккуратно продвинул банкноту в рукав. Хоть в карты я проигрывал часто, кое-какие фокусы провернуть мог.
– Позволь спросить, чем? – с издевательскими нотками в голосе спросил дядька.
– Вообще-то, на ярмарку ездили под моим начальством! – с важным видом заметил я.
– То, что ты рядом постоял, тебя начальником не делает. Не твоими стараниями урожай взрастился, не твоими стараниями продался. – Николя выглянул из своего кресла. – Так что, голубчик, вынимай из рукава купюру. Шулер ты, может быть, и ловкий, но меня так просто не проведешь!
Глазастый, зараза! Пристыдить решил! Ладно, они ведь полежат у меня до завтра… Возьму, прежде чем отдать Захару.
– Еще похитрить вздумай! – надзирательно прозвучало вслед.
– Мысли, что ли, читаешь? – с недоумением обернулся.
Но Гоголь уже как ни в чем не бывало слился с портретом. Только глаза едва заметно сверкнули в качестве предупреждения.
Время неумолимо близилось к вечеру – нужно было выдвигаться к Чубу. Так как выбором я был обделен, накинул для приличия сюртук, нашедшийся в шкафу. Краем глаза заметил бирюзовое платье, которое так и не отдал Дине. Настал подходящий момент – я еще успевал к рыжей, чтобы вконец ее обескуражить. Зря, что ли, черт швейную мастерскую проредил?
По пути к общежитию мне, как назло, только ленивый не попался! Все – от мала до велика – заискивающе здоровались, а девушки так вообще испепеляли взглядами платье. Сминать его было жалко, прятать – некуда, а потому избежать любопытства я не мог.
Окно Дины оказалось запечатано. Заметив букет белых хризантем на подоконнике, я не сдержал раздраженный вздох. То, что все успели его увидеть, не поддавалось сомнениям. Такими темпами уже завтра стены академии загудят от слухов! Неужели Дине это было нужно?
Озираясь по сторонам, я тихо постучал по створке. Рыжая откликнулась почти сразу.
– Марко? – удивилась она, на ходу собирая волосы в низкую прическу. – Я еще не готова…
Из угла высунулась ее подружка – та самая, которой мои занятия нравились больше всех. Но, судя по недовольному выражению лица, только что это достижение было утеряно.
– У меня для тебя кое-что есть. – Я положил платье на подоконник.
За спиной рыжей громко ахнули.
– Это еще зачем? – Дина боязливо притронулась к жемчужной россыпи.
– Ну а в чем тебе идти на ужин? Тогда, на новоселье, не очень хорошо получилось… – пробормотал сконфуженно. – Я тебя тут подожду, все равно делать нечего.
Дина, до сих не веря своим глазам, кивнула и, задернув занавеску, юркнула обратно в комнату.
Ощущая странное волнение, я стал мерить шагами двор. Проходящие мимо адептки то и дело оборачивались, с подозрением перешептываясь. Навернув пару кругов вокруг общежития, я уж было хотел напомнить о себе, но тут моего плеча легонько коснулись.
В первые секунды меня взяла такая оторопь, что я усомнился в том, кто передо мной. Платье не просто сидело на Дине, как влитое, но и создавало вокруг нее притягательный ореол. Очередная проделка черта?
– Точно по мне шили! – Рыжая, любуясь собой, покружилась. – Где ты его достал?
– Не я. Рогатый. Летал по моей просьбе в город… – Даже приосанился. Теперь я на ее фоне выглядел деревенским замарашкой!
– Оно великолепно… Чего только стоит жемчуг на рукавах! – На припудренном личике вспыхнул румянец, а губы расплылись в улыбке. – Ну что, пойдем?
Манеры, давно позабытые и никому здесь не нужные, вдруг всколыхнулись. Сам того не ожидая, я подставил Дине локоть, готовясь сопроводить ее на званый вечер.
***
– Оксанка! Краса моя! – позвал дочку Чуб, заняв место во главе небольшого стола.
Несмотря на размеры дома, у старика было довольно уютно: чистенькая задняя хата с расписной печкой посередине, кухонный уголок, огороженный занавеской, и передняя за дверью, в которой наводила марафет Оксана. Младшая уже сидела с нами, допытывая Дину.
– Как у твоей сестры получилось остаться в столице? Чем она занимается? Может, и я смогу? – не теряла надежды Ярина.
Дина сердито покосилась на меня. Я подавил смешок. Знал бы Чуб, о чем речь…
– Сколько тебе лет? – прервала трещотку рыжая.
– Шестнадцать стукнуло, – ответила она, собираясь вставить новый вопрос…
– Рано тебе о таком думать, – отрезала моя спутница и уткнулась в тарелку.
– Вот и я ей говорю! – всплеснул руками Чуб и вновь прочистил горло. – Оксана! Никак перед зеркалом не накрасуешься?!
Вакула заметно нервничал. Дине тоже подпортили настроение. Один я чувствовал себя героем комедийного этюда!
Наталка, женщина круглая и румяная, словно пышка, заканчивала накрывать стол. Все было довольно скромно, но аппетитно: блюдо с варениками, пару тарелок с соленьями, сало с гренками и картофельная запеканка, а на десерт – маковые коржики.
Когда она отлучилась за еще одной банкой компота, Чуб вынул из-под стола пузырек и плеснул в стакан пару капель.
– Будешь? – протянул он Вакуле.
– Что ты! – мотнул головой тот.
– От молодец! – усмехнулся старик, пряча секретную склянку обратно под стол.
Дверь передней наконец открылась – Оксана соизволила выйти. Всё было при ней: и бусы, и серьги, и нарядный сарафан, и черевички – красные! Вакула был сражен в самое сердце и сразу засуетился вокруг красы. Чубу это польстило – он хитро подмигнул мне.
Пришла Наталка – застучали вилки. Я не отставал от Вакулы. Раз уж все думали, что я здесь с дамой, должен был соответствовать. То блюдо ей придвину, то компота подолью… Чуб, меж тем веселея на глазах, успел перебрать тостов двадцать и даже умудрился накапать добавки в стакан. Жена явно подозревала, что дело далеко не в радости за дочку, и подозрение это укрепилось после громогласного:
– Наталка! Тащи баян!
– Пап, а может, не надо? – покраснела Ярина.
– Давно он у меня без дела стоит! А душа-то молодость вспомнить просит! – Старик по-родственному обнял кузнеца, потягивая компот.
Наталка аж подпрыгнула со злосчастным баяном. Оксана прикрылась ладонью, понимая, что папка старается ради нее и отвертеться не выйдет. Так-то и я не горел желанием помянуть молодые годы, потому решил ретироваться:
– Отлучусь на минутку.
Выйдя из хаты, запоздало понял, что забыл на стуле сюртук. Возвращаться было нельзя – шальная гармонь уже заиграла. Завидев около дома покосившуюся лавчонку, присел на нее. Небо затягивало хмарью, прохладный ветерок шелестел пожелтевшими кустами и кронами деревьев, неся с собой дождь. Луна то обнажала бок, то вновь заходила…
Дверь хаты внезапно скрипнула. Я обернулся на быстрые шаги – это была Дина.
– Ты забыл. – Она протянула мне сюртук, подрагивая от ветра.
– Я еще не ухожу, – покачал головой. – Лучше сама надень.
– Разве тебе не холодно? – нахмурилась рыжая.
В ответ я улыбнулся, обнажив клыки.
– Надо же, совсем забыла! – рассмеялась она и, закутавшись в сюртук, села рядом. – Все вокруг говорят "Столица, столица…", мечтают туда попасть… – осторожно начала рыжая, подбирая слова. – А какая она, эта столица, на самом деле? Как там устроена жизнь? Сестра мне толком ни о чем не писала, да и обрывки из газет – всего лишь сухие факты.
– Разгульная. Беззаботная, – честно признался я. – В то же время обманчивая и опасная. Сегодня ты на коне и можешь позволить себе всё, а завтра – обобран и всеми забыт. Мне это известно как никому другому.
Дина вздохнула.
– Но вернуться все равно хочется?
– Было б куда! – фыркнул я, представляя, как Милош и Зоран хозяйничают в моем особняке. – Конечно, там удобства, к которым я привык… Да и жить намного проще, когда рядом дедушка, способный решить любую проблему.
– У вас в семье всем дед заведует?
– Больше некому. Мой дядя не претендует на власть и помогает ему время от времени. А дальним родственникам есть, чем заняться, – объяснил я.
– Твои родители не принимают участия в делах? – слегка озадачилась рыжая.
– Они давно переселились в склеп, – отшутившись, поспешил сменить тему. – Вчера я отправил письмо деду с раскаяниями и просьбой прислать за мной экипаж. Про книги тоже не забыл – думаю, он отпишет часть из своей библиотеки.
Дина резко переменилась в лице. Дыхание ее стало тяжелым, прерывистым.
– Значит, ты скоро уедешь…
– Если Стефана ничто не задержит, то через неделю, – сказал я, приняв это за вопрос.
Луна вовремя вышла из-за тучи – я увидел, как странно Дина смотрит на меня. В мягком полумраке она показалась мне особенно утонченной. Локон, выбившийся из прически, красиво спадал на ее лицо. Губы заалели и слегка припухли…
Я даже не понял, как это произошло. То ли я потерял голову, то ли Дина первой подалась вперед, впившись поцелуем…
– Ехал парень дальнею-ю-ю дорого-о-ой, заглянул погреться в хуторо-о-ок… Оксанка, подпевай!
