Текст книги "Навечно разрушен (ЛП)"

Автор книги: С.К. Эллен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Дядя Ромарио врывается в дверь, Марио цепляется за его шею, а Макс цепляется за ногу.

– Окей, кто дал им шоколад перед ужином?

– Во всем виноват дядя Винни! – кричит Макс, волоча за собой ногу отца.

– Не будь крысой, Макс! Папа говорил, что крысы – это грязные, скользкие, грязные дураки!

– Окей, и именно поэтому мы не позволяем папе говорить о делах в присутствии детей! – тетя Валентина отрывает Марио от шеи мужа, ругая его.

Гордость на лицах моего отца и дяди настолько очевидна, что я бы рассмеялась, если бы уже не была так смущена.

– Правильно воспитываешь, Ро, – смеется папа и садится во главе стола.

– Чертовски верно, – дядя берет у Джейса бутылку виски, наливает себе и отцу по стакану.

– Чин-чин! – кричат оба мужчины, чокаясь, а потом делают глоток алкоголя.

Я закатываю глаза. Типичные мужчины.

– Карсон, садись, – говорит отец, указывая на стул рядом с собой.

Тетя Валентина вскидывает голову.

– Это Карсон?

Мама вмешивается:

– Да, Вэл. Карсон, тот мальчик, которого вырастил Винченцо. Это не парень Эл.

Она виновато смотрит на меня, потом на Карсона.

– Извините. Я, как обычно, делаю поспешные выводы, – ее муж слегка хмыкает в знак согласия, и она бросает на него убийственный взгляд, но снова переключает свое внимание на Карсона. – Приятно познакомиться.

Карсон ободряюще улыбается ей и садится справа от отца.

– Я тоже рад, хотя мы давно знакомы, – говорит дядя Ромарио, садясь рядом с Джейсом.

Карсон делает глоток. Все мужчины за столом соглашаются и смеются. Дядя работает на отца в качестве одного из его капо, так что вполне логично, что они с Карсоном знают друг друга.

– Vita mia, помоги нам с тетей на кухне, – говорит мама.

Я следую за ними, и как только мы скрываемся из виду, тетя тут же хватает меня.

– Mi dispiace*! Мне так жаль! Я понятия не имела, что это он! – ее обычное безупречное лицо теперь искажено гримасой.

Я заверяю ее, что все в порядке, хотя меня все еще передергивает.

– Святые угодники! Кто-нибудь, пожалуйста, скажите мне, что это за человек, сидящий рядом с дядей Винни, – в дверь влетает моя восемнадцатилетняя кузина – Лилиана.

Я вздыхаю: бедняжка Карсон слишком хорош собой для всех женщин-Пенталини.

– Ну разве он не красавчик? Будь я на двадцать лет моложе… – говорит тетя.

– Какая гадость, Вэл, ты замужем, и у тебя дети, – констатирую я, доставая из духовки дымящуюся тарелку с куриной пиккатой.

– А нам теперь нельзя помечтать?

Ну, по крайней мере, я могу с уверенностью сказать, судя по их реакции, что я не совсем сумасшедшая из-за всех этих интимных мыслей о нем.

– Ты опоздала, Лилиана, – мама не поднимает глаз, продолжая смешивать картофельное пюре.

– Я знаю, папа виноват. Мы были на могиле у мамы, – она нервно теребит шнурок на своем обтягивающем черном платье.

Мама сочувственно кивает:

– Ты видела букет, который я тебе прислала? Она обожала сирень.

Лилиана закусывает губу.

– Да, папа сказал, что ей бы они понравились.

В данный момент я искренне сочувствую ей, потому что ей все еще очень трудно говорить о смерти матери. Она была старшей сестрой моей матери и, к сожалению, умерла, когда Лилиане было всего десять лет. Жаль, что я не могу сказать, что это из-за какой-нибудь болезни, нет, это было из-за жизни, которую ее муж выбрал.

Он был ответственен за доставку важной посылки местному клубу байкеров, с которым работает наш клан, но он бесстыдно решил напиться в соседнем баре, вместо того чтобы выполнить заказ. В свою очередь, лидер мотоклуба был убит русскими за провал доставки, и МК* отомстил. Это была трагедия, и ее можно было бы избежать, если бы Вито просто принял помощь, когда мой отец ее предложил.

Теперь Лилиана – единственный ребенок в семье, и ей пришлось довольно быстро повзрослеть, чтобы заботиться об отце, который до сих пор не смирился со смертью жены.

Меняя тему разговора, чтобы поднять настроение, Лилиана снова спрашивает:

– Так кто-нибудь расскажет мне, кто он такой, черт возьми, или я останусь в неведении? Он друг Джейса?

Мама протягивает ей тарелку с равиоли:

– Вот, возьми и иди спроси его сама.

– О, я не против, – смеется она, выходя из кухни.

Незнакомая волна ревности захлестывает меня, и я качаю головой при этой мысли. Что со мной не так? Ну и что с того, что он ей понравился? Она красивая, с длинными каштановыми волосами, карими глазами и потрясным телом. Она заслуживает того, чтобы быть счастливой, и любой парень был бы счастлив встречаться с ней.

Карсон с ней… Мысль об этом мне не нравится.

Я беру бутылку «Мерло» и иду наполнять бокалы. Быстро здороваюсь с отцом Лилианы, Вито, но он, как обычно, игнорирует меня, вместо этого делая пьянящий глоток вина. Лилиана одаривает меня извиняющейся улыбкой, накрывая на стол столовое серебро.

Я вижу, как она идет к Карсону, намеренно прижимаясь к нему, когда ставит перед ним столовые приборы. Горячий, острый гнев пронзает меня, и я не могу оторвать глаз от этих двоих.

Она одаривает его ослепительной улыбкой, и он вежливо отвечает ей тем же.

Почему он так на меня влияет? Я же его ненавижу… Да?

– Э-э, земля вызывает Элайну, я хотел бокал вина, а не фонтан, – моя голова резко поворачивается от Карсона к Джейсу, и я вижу, что налила мимо.

– Черт! – я быстро хватаю салфетку и начинаю вытирать пролитое вино. Мама убьет меня.

– Ты в порядке, Элайна? Выглядишь рассеянной, – говорит отец, протягивая мне свой бокал.

– Все хорошо, – на самом деле, я совершенно не в порядке и хотела бы быть где угодно, только не здесь. Но я этого не говорю; я стараюсь не дать эмоциям выплеснуться наружу, как вино на Джейса.

Наполнив бокал отца, я подхожу к Карсону, бросаю на него быстрый взгляд и вижу, что у него самодовольное выражение лица, как будто он точно знает, что меня отвлекает, и наслаждается этим.

Я не знаю, в чем моя проблема, или что на меня нашло, но мне это не нравится. Ни капельки. Он не должен был оказывать на меня никакого влияния. И все же он здесь. Все это так неправильно.

Я наливаю ему бокал, и, как раньше, становлюсь жертвой его гипнотизирующих зеленых глаз. Он проводит рукой по подбородку и с удовольствием смотрит на меня. Как будто я единственная еда, которую он хочет попробовать. Мое сердце внезапно пропускает странный удар, и все предыдущие мысли быстро исчезают, пока я стою там. Меня тянет к нему. Я как будто хочу сократить разрыв между нами и никогда его не отпускать.

Это ужасно, и я знаю, что вступаю на опасную территорию. Это нужно остановить. Сейчас же.

Я отхожу от него, наливаю напитки и направляюсь на кухню, чтобы взять остальную еду. Когда выношу последнее блюдо, все уже сидят. Конечно, единственное свободное место рядом с Карсоном.

Я поспешно сажусь, молясь, чтобы этот ужин прошел быстро.

– Ну, теперь, когда мы все здесь, – начинает отец. – Я прочитаю молитву, – все протягивают друг другу руки.

Карсон тянется к моей, тут же сжимая. Мои глаза задерживаются на наших соединенных руках. Он закрывает глаза и опускает голову, когда отец начинает.

Чем дольше я смотрю на него, тем сильнее начинает подкрадываться дрожь, и я понимаю, что сейчас нужно закрыть глаза, чтобы соблюсти надлежащий молитвенный протокол, но ничего не могу с собой поделать.

Что-то происходит, и я не могу это остановить. Чем больше я стараюсь, тем сильнее меня тянет.

Я отмахиваюсь от этой мысли, думая, что сейчас определенно не время думать об этом, поэтому смотрю на остальную часть стола. Все головы опущены, но я вижу крошечную ручонку, которая пытается стащить несколько кусочков из миски с равиолями. Как только Макс видит, что я поймала его, то роняет равиоли и быстро склоняет голову, делая вид, что ничего не произошло.

Я стараюсь сдержать смех, но это почти невозможно, и мама бросает на меня сердитый взгляд.

– …и, пожалуйста, боже, защити нашу семью и друзей от зла этого мира, аминь, – после того как все поднимают бокалы, по залу разносятся бесконечные звуки приборов, стукающихся о тарелки.

Я не теряю времени и наполняю свою тарелку. Лилиана кладет еду для своего отца, а затем подливает в его пустой бокал. Он полностью игнорирует еду перед собой и пьет вино. Она бросает на него неодобрительный взгляд, но он слишком погружен в свои мысли.

– Parli Italiano*, Карсон? – спрашивает тетя Валентина, передавая мужу тарелку с жареной спаржей.

Я смотрю на Карсона, искренне любопытствуя, может ли он свободно говорить по-итальянски.

– Si, это мой родной язык.

Я удивляюсь, и хочу еще больше задать вопросов о Карсоне и о том, откуда он взялся. Лилиана выглядит так, словно вот-вот вспыхнет на своем стуле.

– Сколько тебе лет? – она краснеет, делая глоток вина.

– Слишком стар для тебя, – перебивает ее отец, пьяно вонзая нож в говяжью грудинку.

Лилиана испускает разочарованный и смущенный вздох.

– Прости, мой отец, кажется, забыл сегодня о хороших манерах.

– Лили, ты уже решила, в какой колледж пойдешь? – пытается сменить тему мама.

– Нет, я не очень-то об этом думала. Может быть туда, где училась Эл.

Карсон обращает свое внимание на меня.

– Ты училась в колледже?

– Да, – отвечаю я, немного смущенная выражением его лица.

Может, я и принцесса мафии, но со мной точно так не обращаются. Я упорно работаю ради того, чего хочу.

– Окончила колледж с отличием, получив степень бакалавра по социальной работе, – говорит отец с сияющей улыбкой на лице, и я закатываю глаза. Он любит хвастаться моими достижениями. – Моя Эл не просто красавица, у нее еще и мозги есть.

– Очевидно, – шепчет Карсон себе под нос, или мне показалось. Но мое сердце все равно пропускает один удар.

– О да, наша милая маленькая Эл, самая умная девочка, – воркует Джейс, и я уже понимаю, что это хорошо не закончится. – Она знает несколько языков, однако русский определенно не входит в их число.

Я чуть не пинаю его под столом за то, что он вспомнил о событиях прошлой ночи.

– Я просто говорю, – он злобно ухмыляется.

Карсон прочищает горло и меняет тему прежде, чем мой отец задаст слишком много вопросов.

После ужина все мужчины выходят на улицу покурить. По воскресеньям Лена рано уходит домой, поэтому уборка остается за нами. После того, уборки всегда подается десерт. Макс и Марио копаются во всем, до чего могут достать, и даже я балуюсь одним или тремя канноли, но кто считает?

Как только всё заканчивается, мальчишки засыпают в объятиях своего отца. Мы все прощаемся, и в мгновение ока я возвращаюсь в машину Карсона, направляясь домой.

– Ну, сегодня было…интересно, – констатирую я, нарушая молчание.

– Я хорошо провел время.

– Да, все было не так плохо, как я ожидала, – я зеваю, хочу в постель, потому что все еще не полностью оправилась от вчерашнего фиаско.

– А почему должно быть плохо? Они очень хорошие люди.

Я громко смеюсь:

– Наверное, они просто ради тебя старались. А как насчет твоей семьи? Держу пари, они и вполовину не так достают новеньких людей, как мои.

Он на мгновение замолкает, как будто я задела его за живое. Я задерживаю дыхание, ожидая, что он взорвется, как обычно, но через несколько коротких минут он стоически отвечает:

– Не знаю, я не помню их.

У меня вырывается вздох.

– Мне очень жаль это слышать, – искренне говорю я, и он коротко кивает.

– Но ведь у тебя должен был быть какой-то дом? Ну… ты очень хорошо осведомлен во всей этой системе нашего клана.

Костяшки его пальцев на руле побелели, но выражение лица осталось бесстрастным.

– Я был в приюте в северной части Нью-Йорка, когда мне было шесть лет. Именно тогда твой отец нашел меня, и моя жизнь резко изменилась.

Сейчас я чувствую какой-то восторг от того, что он наконец-то открылся мне.

– Почему он просто не привез тебя сюда? В Мичиган?

Он проводит рукой по волосам, что, как я заметила, он часто делает, когда испытывает стресс. А еще он медленно едет, вместо того, чтобы мчаться домой, как угорелый. Я не хочу делать поспешных выводов, но, может быть, он действительно хочет впустить меня в свою душу?

– Взрослея, я уже чувствовал себя обузой не только для общества, но и для жизни в целом. Я был никем… вся одежда изношенная, передавалась от одного ребенка к другому. Когда твой отец появился, я понял, что мой дом в Нью-Йорке, и это был единственный аспект моей жизни, который я действительно мог контролировать, поэтому я сказал твоему отцу, что не хочу следовать за ним в Мичиган.

Тот факт, что маленький Карсон думал, что мы увидим в нем обузу, задел меня за живое. Никто никогда не должен себя так чувствовать. Он и не подозревал, что на самом деле все могло быть наоборот.

– А как ты стал работать на моего отца?

Он немного колеблется, глубоко задумавшись, прежде чем ответить.

– Я всегда хорошо учился. Преуспел по всем предметам и закончил школу с отличием. За это время произошло много дерьма, о котором я не хочу говорить, и твой отец знал, что мне нужна какая-то отдушина. Он пришел ко мне с предложением, от которого я не мог отказаться, а остальное – уже целая история.

Я бы ни за что на свете не догадалась об этом. Хотя это вполне логично, ведь все те разы, когда мой отец улетал в Нью-Йорк на несколько недель, были только ради Карсона. Но все равно остается много вопросов без ответа, например, как мой отец вообще нашел его, почему он хотел привести его в клан и зачем вся эта секретность?

Я решаю не совать свой нос в чужие дела, потому что вижу усталое выражение лица Карсона.

Я смотрю на него. По-настоящему вглядываюсь в глубину этого человека и понимаю, что вела не ту битву. Карсон не виноват, и все это время я обращалась с ним несправедливо. Человек таков, каков он есть по какой-то причине. Конечно, я кажусь ему привилегированной, у меня было все, чего у него никогда не было, но я все равно жалуюсь. Это ужасно.

– Спасибо за откровенность, Карсон. Не нужно мне было так с тобой разговаривать.

– Просто хочу, чтобы ты поняла человека, стоящего за монстром, прежде чем ты, наконец, поймешь, что тебе не нужны ответы на мои суровые истины.

От его слов у меня по спине пробежал холодок, и я отвела от него взгляд. Я не думаю, что он монстр. Да, демоны Карсона поселились глубоко внутри него, и это только вопрос времени, когда я увижу их. Но в «подземелье» я поняла, насколько жесток может быть человек по-настоящему, раз скрывает у себе внутри столько гнева. Это не зло, с которым нужно сражаться, это зло, с которым ты вырос и постоянно живешь.

Не знаю почему, но именно с этого момента я понимаю, что Карсон может считаться одним из самых смертоносных людей в мире, и только Господь знает историю, стоящую за этим. Однако, если он думает, что его слова остановят меня, он глубоко ошибается. На самом деле они делают прямо противоположное: еще больше соблазняют меня, я хочу понять его разум.

Он опасен, это правда, но это не мешает мне хотеть познакомится с человеком, стоящим за тьмой.

Я ничего не могу с собой поделать. Да, я не всегда делаю разумный выбор, я слишком доверчива, но это не мешает мне копаться глубоко в умах людей и стараться изо всех сил исцелить их. Карсон слишком далеко зашел для чего-то подобного, но это не значит, что я не могу попробовать.

Я смотрю на него с искренним выражением на лице. Он смотрит на меня с большим подозрением, вероятно, удивляясь, почему я не убегаю с криком.

Но он не успевает сказать что-нибудь, что, по его мнению, снова отпугнет меня, когда я произношу свою последнюю фразу:

– Если бы ты не спас меня прошлой ночью, меня бы сейчас здесь не было, и я благодарна тебе за это. Я думаю… я хочу сказать… я рада, что ты здесь, Карсон, и мне жаль за вчерашнее… еще спасибо, что не выдал меня отцу. Может быть, ты все-таки не так плох, как думаешь.

Выражение его лица смягчается.

– Элайна…

Я перебиваю его, застенчиво улыбаясь.

– Может, нам стоит начать все сначала? – я кладу свою руку перед ним. – Привет, я Элайна. Приятно познакомиться.

Он мельком оглядывает её и крепко сжимает в своей, посылая покалывания по моему позвоночнику.

– Карсон, и мне очень приятно.

Мои щеки становятся ярко-красными, и я слышу, как мой пульс грохочет в ушах. Что-то определенно изменилось за последние семьдесят два часа, и я не могу объяснить, почему.

Мне хотелось бы верить, что это потому, что он спас мне жизнь, но я знаю, что дело не только в этом. По какой-то необъяснимой причине меня тянет к нему, хотя разум говорит мне держаться подальше. Он – тайна, которую я хочу разгадать, и притяжение, которое я чувствую к нему с момента нашей встречи, становится все сильнее и сильнее с каждым днем.

Нужно поскорее прекратить это, потому что я начинаю что-то чувствовать. То, что я не хочу чувствовать… Я быстро убираю свою руку и открываю дверь, выходя на свежий воздух, чтобы сделать необходимый вдох. Однако, прежде чем я понимаю, что делаю, я кокетливо подмигиваю ему и говорю:

– Я твоя должница.

На его лице мелькает какое-то желание, но я захлопываю дверцу машины и иду в дом, обещая раскрыть загадочное дело Карсона Грэнвила. Я просто надеюсь, что мое наивное сердце сможет это пережить.

Комментарий к Глава 17 * Mi dispiace – “прости”

МК – мотоклуб байкеров

Parli Italiano – “говоришь по-итальянски?”

====== Глава 18 ======

Элайна

На следующее утро в доме было немного тише, чем обычно. Спускаясь вниз, я ожидала увидеть Карсона на кухне, но его здесь не было. Наверное, он все еще в постели. Но мое внимание не привлекает записка у кофеварки.

«Ушел на раннюю тренировку. Свежеприготовленный кофе готов к употреблению. Назовем это знаком перемирия.

– Твоя обуза тогда и сейчас, К.»

Я смеюсь, наливая себе чашку кофе «перемирия», делаю быстрый глоток и, боже, это очень вкусно. Я быстро набираю сообщение Карсону.

Я: Хорошо, мир. Мне пора на работу, спасибо за кофе! Кстати, ты никогда не был обузой. Не тогда… да и сейчас я так не думаю.

Перед тем как уйти на работу, я получаю ответ.

Карсон: Я ценю это. Хорошего дня.

Я отвечаю ему, как только переступаю порог офиса.

Я: Уверена, что ты сам узнаешь, хороший у меня день или нет, учитывая, что я застала тебя за слежкой возле офиса. Не думай, что я не узнала.

Карсон: Я ничего не могу от тебя утаить, правда?

Я: Нет, не совсем :)

Пребывая в крайне необычном настроении, я иду на работу, чувствуя себя в большей безопасности, чем когда-либо за долгое время, зная, что Карсон где-то рядом и следит за всем. День проходит как в тумане, и в мгновение ока я начинаю отсчитывать время до конца рабочего дня.

Я замечаю машину Карсона, в животе у меня урчит, и я понимаю, что сегодня была так занята, что забыла пообедать. В последнее время мне очень хочется чего-нибудь поесть на вынос, поэтому, прежде чем отправиться домой, я заглядываю в свой любимый китайский ресторан и покупаю еду на вынос.

Наконец я возвращаюсь домой и замечаю, что машина Карсона уже припаркована на подъездной дорожке. Учитывая, как он водит, я не удивляюсь, что он опередил меня.

Войдя в парадную дверь, вижу Карсона, лениво развалившегося на диване в расстегнутом костюме и смотрящего футбол.

Мне требуется минута, чтобы собраться с мыслями, потому что он выглядит таким спокойным, но все еще пугающим, особенно в своем деловом наряде. Мне становится все труднее игнорировать то очарование, которое я испытываю к нему, особенно, когда он так выглядит.

Он замечает меня у двери, и, к счастью, я возвращаю себе самообладание.

– Я пришла с подарками, – шучу я, показывая ему пакеты с едой.

– Надеюсь, что один из этих подарков окажется курицей «Кунг Пао».

Я притворяюсь оскорбленной, прикладывая руку к сердцу.

– За кого ты меня принимаешь? Конечно же.

Он посылает мне легкую улыбку, встает и берет пакеты из моих рук, ставя их на пол перед телевизором.

– У меня есть отличный обеденный стол, знаешь… где люди обычно едят свою еду.

Он пожимает плечами.

– Сегодня можно и так. Плюс так лучше смотреть игру.

Я закатываю глаза, но все равно соглашаюсь. Достаю из холодильника две бутылки холодной воды и плюхаюсь на пол рядом с ним.

Теперь, когда мы неожиданно оказались в лучших отношениях друг с другом из-за перемирия, я решаю, что непринужденная беседа теперь приемлема.

– Кто играет? – спрашиваю я, кладя в тарелку немного жареного риса.

– Никто, кто бы тебя слишком заинтересовал, – заявляет он, протыкая ножом курицу из коробки, даже не потрудившись взять тарелку.

– Ах, да? Попробуй, – ухмыляюсь я.

Ох, он так влип.

– Это «Пэтс» против «Пакерс».

– Аарон все еще квотербек «Пакерс»?

Он ошеломленно моргает.

– Да…

– Тогда «Пэтсы» выиграют! Этот парень – тупица.

Его озадаченное выражение лица превращается в хитрую ухмылку.

– Хочешь поспорить на это, Пенталини?

– Какой ты умный, Грэнвил. Проигравший убирается дома в течение недели.

– Договорились.

– Договорились,  – я подмигиваю.

Конечно, я не злорадствующий победитель или что-то в этом роде, но победа над Карсоном в мужском спорте определенно занимает первое место в моем списке величайших достижений.

– Как? – это все, что он смог выдавить из себя.

– Я выросла в доме, где мужчины превосходили меня числом, – я пожимаю плечами, как будто это единственное объяснение, которое нужно.

Он проводит рукой по волосам, посмеиваясь.

– Ты совсем не такая, как другие, да?

Я лучезарно улыбаюсь, думая про себя: «Ты и половины не знаешь».

~

Проходит несколько дней, и вот уже около десяти вечера четверга. Я лежу, свернувшись калачиком на диване с уютным одеялом, читаю книгу и пью вино.

Я слышу шаги, спускающиеся по лестнице, и краем глаза вижу Карсона, который выглядит так, будто собирается уйти на целую ночь.

Он видит мое любопытство и, прежде чем я успеваю спросить, объясняет:

– Встреча с кланом.

– Зачем? – спрашиваю я.

Он смотрит на меня так, словно я глупая.

– Окей, – я пожимаю плечами, но чувствую себя немного неловко, поднимая очки для чтения на макушку. Не моя вина, что я такая любопытная по натуре.

Его взгляд задерживается на мне – в последнее время я часто ловлю его за этим занятием, – а затем звонит его телефон.

– Ну, я пошел. И я верю, что ты не выйдешь из этого дома и не откроешь никому дверь ни при каких обстоятельствах. Один из наших людей, Фрэнк, будет стоять на страже, но не стесняйся звонить мне, если что-то случится или что-то понадобится. Все ясно? – сурово заявляет он.

– Есть, капитан! – я отдаю ему честь, игриво ухмыляясь.

– Кстати, хорошие очки, они тебе идут, – и, когда на моих щеках начинает проступать румянец, он выходит за дверь.

Я не знаю, что произошло за последние несколько дней, но Карсон стал менее напряженным рядом со мной, и смею ли я сказать, что это даже приятно? Еще слишком рано говорить, будет ли так всегда, но в данный момент я буду этим наслаждаться.

Я прижимаю одеяло ближе к груди и возвращаюсь к книге с маленькой улыбкой на губах.

После нескольких часов бездумного чтения я откладываю книгу, разминаю ноющие мышцы и иду в ванную, чтобы принять горячий душ перед сном. Как только вода начинает остывать от того, как долго я тут нахожусь, я хватаю полотенце с вешалки и вытираю им волосы и тело, осознавая, что взяла с собой только бюстгальтер и трусики, а пижаму забыла.

Что ж, хорошо, что Карсона нет дома, иначе это могла быть очень неловкая встреча…

Я надела черное нижнее белье и выглянула в дверной проем, чтобы убедиться, что он не вернулся, пока я была в душе… к счастью, его тут нет. Я рассматриваю коридор и натыкаюсь на дверь его спальни, которая слегка приоткрыта, почти приглашая меня войти.

На мгновение я задумываюсь, стоит ли мне туда идти. Да, это вторжение в частную жизнь и все такое… я громко смеюсь при этой мысли. Когда еще это меня останавливало? И, кроме того, это мой дом.

Не обращая внимания на свои сомнения, я вхожу в комнату Карсона, и его запах сразу же наполняет мои чувства. Это странно успокаивает. Мои глаза замечают неубранную постель и несколько предметов одежды, разбросанных по полу.

Ничего необычного, я даже не знаю, почему часть меня ожидала, что, войдя сюда, я каким-то образом отвечу на вопросы о Карсоне.

Я поворачиваюсь, чтобы уйти.

– Черт! – я ругаюсь, спотыкаясь обо что-то ногой.

Смотрю вниз и вижу чемодан. Тот самый, который он на днях принес из своего дома. Я наклоняюсь, чтобы поднять его и отодвинуть в сторону, как вдруг содержимое чемодана вываливается наружу, и мои глаза расширяются от удивления.

Сотни. Тысячи.

Всё высыпалось на пол. Вопросы начинают быстро формироваться в моем мозгу при виде всего этого.

Откуда у него столько денег? Господи, почему они в чемодане у меня дома, а не в сейфе?

Я обожаю шпионить, но знаю, что мне нужно убраться отсюда, поэтому я быстро сгребаю деньги обратно в чемодан и веду себя так, будто никогда их не видела.

Тем не менее, мои глаза на что-то натыкаются, и я замечаю печально известную форму Шторма. Руки просто зудят от того, как сильно я хочу примерить ее.

Можно?! О, какого черта, почему бы и нет? Он даже не дома, поэтому не увидит меня.

Я быстро надеваю шелковый, льдисто-голубой боксерский халат и хожу в нем по комнате, замечая, насколько он удобен и уютен, а еще окутывает меня его запахом.

Еще один предмет в шкафу привлекает мое внимание, и я быстро хватаю черную сумку и кладу ее на кровать. Сажусь рядом и нерешительно открываю ее.

Оружие, оружие и еще раз оружие.

У него есть все: от крошечных пистолетов до револьверов и винтовок. Не говоря уже о коллекции ножей вместе с кастетом и кожаными перчатками.

К сожалению, у меня больше нет времени заглядывать в его комнату, потому что я слышу, как хлопает входная дверь, и снизу доносятся шаги.

Черт! Он дома!

Я швыряю сумку обратно в шкаф, тихонько закрываю дверь и бегу со всех ног, чтобы запереться в ванной.

Черт, чуть не попалась.

Я раздраженно провожу рукой по лицу, и мои глаза встречаются с ледяным голубым халатом, которое все еще обернуто вокруг моего тела.

О нет!

Я слышу шаги на лестнице и понимаю, что вляпалась.

Кто-то разговаривает за дверью, и меня осеняет реальность. Это не Карсон.

Может быть, он пригласил к себе друга?

Но глубокий акцент, сопровождающий человека, дает понять, что этот человек далеко не друг.

– Да… это тот самый дом, куда ты за ним проследил? Я здесь… его тут нет… девушка? Какая девушка?

И в тот момент я поняла, что это русский, а я обречена.

Прежде чем начать задыхаться от страха, я перебираю варианты. Могу отпереть дверь и убежать, спасая свою жизнь, но если у него есть пистолет, это не поможет. Или я могу просто остаться здесь и подождать, пока он уйдет, а потом позвонить Карсону, но я уверена, что русский выяснит мое местонахождение, как только обойдет все комнаты в доме и увидит, что эта единственная заперта!

Вот так я и понимаю, что цепляюсь за окно ванной комнаты в одном халате Карсона и нижнем белье.

Я смотрю вниз, и волна головокружения захлестывает меня, когда вижу, как тут высоко.

Ну же, Элайна, ты справишься!

Я делаю глубокий вдох и качаю ногами к большому дереву рядом с окном. Я хорошо опираюсь на толстую ветку и медленно отталкиваюсь от окна. Я чуть не падаю, дрожащая нога соскальзывает, но я быстро хватаюсь за другую ветку и медленно, но верно спускаюсь. Как только мои ноги достигают твердой земли, я почти целую ее.

Я подбегаю к машине Фрэнка и отчаянно стучу в его окно.

– Открой, Фрэнк! Позвони в клуб! Ворвался русский! – ответа я не получаю. Неужели он заснул?

Я заглядываю внутрь и сдерживаю крик, чуть не задыхаюсь при виде распростертого на руле тела Фрэнка, из затылка которого сочится свежая кровь.

Не имея времени на дальнейшие размышления, я быстро беру себя в руки и придумываю новый план игры. Ухватившись за толстый камень с земли, я пробираюсь к пассажирскому окну. Изо всех сил я швыряю камень в стекло, разбивая его вдребезги. Я отпираю дверь и сажусь в машину.

Меня просто трясет, но я должна это сделать. Издав звук чистого отвращения, я наклоняюсь и начинаю рыться в карманах Фрэнка в поисках его телефона. Я очень сильно дрожу, как только нахожу сотовый, сразу захожу в контакты.

– Пожалуйста, Карсон, пожалуйста, – повторяю я, пока не нахожу его имя в списке.

Я набираю номер Карсона, и он берет трубку после первого же гудка. Слава Богу.

– Фрэнк?  Что случилось?

– Карсон, – выдыхаю я. – Помоги.

====== Глава 19 ======

Карсон

Ранее

Последнее, что я хочу делать сегодня, – это идти на встречу. С субботнего вечера, когда случилась эта хрень с русскими, у меня болела голова, и все, чего я хочу, – это отоспаться. У Дмитрия стальные яйца, раз он пришел на нашу гребаную территорию, в мой гребаный клуб. Маленький ублюдок не имеет никакого уважения, и он точно знал, что делает. Ему повезло, что я не убил его прямо там, когда увидел с Элайной.

Черт, от одной мысли об этом у меня кровь закипает.

Винни нуждается во мне, хочет сегодня вечером привести в действие новый план дальнейших действий против русских. Я все еще раздумываю, стоит ли рассказывать ему о том, что произошло той ночью в клубе, ведь, к счастью, ничего страшного не случилось.

Я спускаюсь вниз и вижу Элайну, свернувшуюся калачиком на диване и уткнувшуюся в книгу. Она так увлечена, что даже не замечает, что я стою прямо перед ней. Я пользуюсь этой возможностью, рассматриваю непринужденную красоту этой девушки, поражаясь тому, как хорошо она выглядит, ведь ее волосы собраны в беспорядочный пучок, на лице нет ни следа макияжа, а на носу сидят большие очки в широкой оправе. Она выглядит потрясающе, и я чуть не пинаю себя за то, что так отвлекся.

Мне приходится напоминать себе почти каждую минуту, что она вне пределов досягаемости.

Я даже не осознаю, как долго наблюдаю за ней, пока мой телефон не звонит, напоминая о встрече. Дав строгие указания Фрэнку дежурить снаружи, я быстро уезжаю.

Войдя в клуб, я сажусь на свое обычное место и вижу, что Нина уже наливает мне стакан виски.

– Привет, красавчик, – ее сиськи почти вываливаются через черную майку, когда она передает мне напиток.

– Почему ты сегодня за стойкой? – спрашиваю я.

– У Рэя были кое-какие дела, и я вызвалась помочь. А что? Ты бы предпочел смотреть, как я работаю на шесте, да? – она игриво подмигивает мне, отбрасывая свои короткие черные волосы в сторону.

– Ты пытаешься меня выбесить? – спрашиваю я, и она выходит из-за стойки и поворачивает мой стул лицом к себе, раздвигает мои ноги и встает между ними. Ее руки скользят по моей груди, она наклоняется к моему уху.

– Я пытаюсь сделать хоть что-то, – ее рука спускается ниже и скользит по моему члену.

Я останавливаю ее прежде, чем она успевает расстегнуть пояс моих джинсов.

– Сейчас не время, Нина, я должен встретиться с Джейсом и Лансом, – не знаю, почему я ее отшиваю, обычно я никогда не отказываюсь от секса с ней, но сегодня у меня просто нет на это сил.

А еще все, о чем я думаю, – это девушка с ярко-голубыми глазами и острым язычком.