Текст книги "Навечно разрушен (ЛП)"

Автор книги: С.К. Эллен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

– Ну?

– Твой телефон звонил… я думал, что это срочно, – начинаю я, зная, что он видит ложь, которую я так явно пытаюсь скрыть.

Под его пристальным взглядом во мне начинает закрадываться беспокойство.

– Итак, ты решил войти и ответить? А потом продолжить совать свой нос в то, что тебя не касается?

Злясь и теряя терпение, я стою на своем.

– Ты всю жизнь увиливал от моих вопросов, Вин. Я больше не ребенок, и ты не можешь продолжать прятать дерьмо под ковер. Я устал жить в темноте.

– В темноте? Думаешь, ты готов к такой правде, малыш?

На данный момент, я думаю, что уже достаточно натерпелся.

– Попробуй.

Винченцо снимает пиджак и бросает его на кожаный стул позади себя. Моя маска гнева сползает, и ее место занимает шок. Его когда-то совершенно белая рубашка теперь смята и запятнана кровью. Он показывает 9-миллиметровый Глок, пристегнутый с одной стороны груди, и 40-миллиметровый – с другой. За все детство Винни ни разу не видели без пиджака, и я никогда не понимал, почему. Теперь понимаю.

– Винни? – ошеломленно спрашиваю я.

Совсем не узнаю человека, которого, как мне казалось, я хорошо знал. Положив твердую руку мне на плечо, Винни произносит единственную фразу, которую я ждал всю свою жизнь.

– Сынок, думаю, тебе наконец-то пора узнать о семейном бизнесе.

====== Глава 7 ======

Карсону восемнадцать лет

Нью-Йорк

Узнав правду, я хотел бы сказать, что моя жизнь изменилась к лучшему в тот день, но ничто не могло изменить ее больше, чем мое восемнадцатилетие.

– Мой мальчик! Выпускной в день рождения? Как я могу не гордиться? – Винни обнимает меня за шею и целует в обе щеки.

– Спасибо, Вин, – не привыкший к ласке, я неловко стою, играя с ниткой на выпускном костюме.

– О, поблагодаришь меня позже, когда увидишь, что я приготовил для тебя, сынок.

Мы подъезжаем к самому знаменитому стрип-клубу Нью-Йорка «Хитрый козырь», расположенный в самом сердце Манхэттена. На полпути вниз по улице выстраивается длинная очередь, Винни покидает машину и бросает ключи нетерпеливо ожидающему его камердинеру.

– Рад снова видеть вас, мистер Пенталини! – приветствует молодой человек, бросая взгляд на белый «Астон-Мартин», из которого мы только что вышли.

– Будь с ней помягче, Руди, – шутливо предупреждает Винченцо, отмахиваясь от служащего, который сейчас сидит за рулем экзотической машины.

– Понял, босс!

Швейцар тоже приветствует нас кивком, когда мы входим в шикарный бар.

– С днем рождения! – женщины, одетые абсолютно ни во что, толпятся вокруг меня и приветствуют. Мой член подпрыгивает при виде их. Они набрасываются на меня, проводя рукой по волосам или по груди. Я ловлю завистливые взгляды мужчин.

– Давайте, леди, отведите моего сына в одну из частных комнат и покажите ему, как хорошо провести время.

– Не беспокойся, Вин. Сегодня вечером мы сделаем из него мужчину, – одна блондинка с самыми большими сиськами, которые я когда-либо видел, скользит языком по моему уху. – Тебе понравится.

Миниатюрная брюнетка скользит рукой по моему члену.

– М-м-м, хорошенький и толстый, правда, Карсон?

Мой разум думает обо всех способах, которыми я хочу трахнуть ее. Они, должно быть, увидели это в моем взгляде, потому что в мгновение ока уводят меня в одну из комнат, а Винни все время смеется на заднем плане.

Хотел бы я сказать, что продержался намного дольше, чем хотел, но, черт возьми, дайте передохнуть, это мой первый раз, и у меня есть по крайней мере десять великолепных женщин, поклоняющихся моему телу, как будто это последний член, который они видят.

Я выхожу из комнаты немного взъерошенный, расчесываю волосы и поправляю рубашку. Я мысленно пинаю себя за то, что так долго держался от абсолютного удовольствия быть внутри женщины и ощущения их красных губ, облизывающих длинный ствол моего члена… Черт, как я вообще жил без этого? И что еще важнее, когда это повторится?

– Не стесняйся звонить нам в любое время, Карсон, – мурлычет блондинка с задорными сиськами, вытирая губы, в которые не так давно был засунут мой член.

Чья-то рука опускается мне на плечо.

– Ты, сынок, заслуживаешь выпить.

Винни ведет меня к уединенной кабинке в клубе и наливает стакан темной жидкости. Я делаю глоток и закуриваю столь необходимую сигарету.

– Ты владелец этого заведения? – спрашиваю я с самодовольной улыбкой.

Я сейчас в хорошем настроении, и это, скорее всего, связано с высвобождением всего сдерживаемого сексуального напряжения в моем теле. Теперь я понимаю, почему люди становятся зависимыми.

– Одно из многих, – он пожимает плечами с гордой усмешкой.

Ленни, один из его охранников, подходит к нам, протягивая руку Винни.

– Вам звонят, босс.

Винни хватает телефон и берет трубку, уходя.

Я откидываюсь на спинку и выпускаю облако дыма, размышляя о том, как сильно изменилась моя жизнь за столь короткое время. Как будто я смотрю на мир иначе, чем раньше. Ложь, коррупция… Теперь всё имеет смысл. В жизни есть только три вещи, из-за которых наш мир вращается: деньги, женщины и гребаная власть.

И у Винченцо Пенталини есть всё. Он гребаный хончо*, и весь остальной мир принадлежит ему. Все уроки, которые он преподал мне в течение моей жизни, и все неустанные часы обучения и тренировок, которые я провел за последний год с ним и его людьми – все это окупится.

Сегодня вечером.

И только через несколько стаканов, когда между губами у меня зажат косяк, а на коленях сидит соблазнительная блондинка, Винни, наконец, возвращается к столу, и на его лице появляется веселье. Блондинка, поняв намек, кладет свой номер в карман моего пальто и подмигивает, прежде чем уйти.

– Готов идти, сынок? Я хочу тебе кое-что показать.

Выйдя из клуба, Вин въезжает в город и останавливается перед небоскребом. Я смотрю на него в замешательстве.

– Что мы здесь делаем?

Винни просто продолжает въезжать в гараж с ухмылкой, играющей на лице. В конце концов он паркует машину и достает из кармана пиджака пару блестящих ключей, бросая их мне на колени.

– Твой выпускной подарок.

– Вин, ты шутишь! – я поднимаю их и тут же нажимаю кнопку разблокировки на брелоке.

Рядом с нами оживает черный «Мустанг Босс» 1969 года, и я чуть не задыхаюсь.

– Col cavolo*! Ни за что! – кричу я.

Я часто возвращаюсь к своему родному итальянскому языку, когда меня застают врасплох, особенно в последние месяцы, и к большому удовольствию Винни.

– Иди проверь, я велел переделать салон.

Я выхожу из машины так быстро, что чуть не спотыкаюсь. Я открываю дверцу со стороны водителя и смотрю на красные кожаные сиденья и руль.

– Винни! Я не могу принять это!

– Ерунда, мой мальчик, это только на выпускной, подожди, пока не увидишь свой подарок на день рождения, – не знаю, что может быть лучше, но я все равно иду за ним к лифту.

Он нажимает кнопку двадцать второго этажа, и вскоре мы выходим в коридор, в конце которого всего одна квартира.

Достав из кармана еще один ключ, он отпирает дверь и медленно открывает ее.

– Добро пожаловать домой, Карсон.

У меня яйца чуть не вываливаются, когда я слышу эти слова. Это огромное место с потрясающим видом на Центральный парк.

– Винни… – это все, что я могу сказать.

– Посмотри вокруг, это все твое, – он вручает мне ключи, я оглядываю комнату.

Она полностью меблирована. Узнав о семейном бизнесе, я знаю, что Винни довольно хорошо работает в финансовом отделе, но это? Это безумие.

Я знала, что Винни не вышвырнет меня на улицу, когда я наконец закончу школу, но я никогда не думал, что это такое…

Я ловлю свое отражение, смотрящее на меня через стеклянное окно. Именно тогда я замечаю, что не только моя жизнь так резко изменилась, но и я физически изменился вместе с ней. За последний год, работая с Ро, я здорово накачался. Моя белая рубашка расстегнута сверху, демонстрируя новую, свежую татуировку Иисуса, перевязанную на левой стороне груди, и у меня есть 44-й Магнум, засунутый за пояс джинсов. Как будто я совершенно новый человек – человек, которым я должен был стать все это время.

– Как будто ты вырос в мгновение ока, – говорит Винни, вытаскивая две сигары и протягивая мне одну.

Странное чувство благодарности пронзает меня в этот момент, когда я вспоминаю все, что Винни делал для меня.

– Вин, я никогда не говорил тебе этого раньше, но я просто хочу сказать спасибо… за все. Ты позволил мне выбрать свою жизнь и сделал все, что в твоих силах. Я знаю, что это было чертовски нелегко, но я ценю это.

Винни закуривает сигару и наливает нам обоим виски.

– Ты заставил меня гордиться тобой, сын, и я знаю, что так будет и впредь, – мы чокаемся бокалами, огненная жидкость прожигает дорожку в моем горле, но я наслаждаюсь ощущением спокойствия, которое она создает во мне.

– У меня есть еще один сюрприз для тебя, – он смотрит на часы, и я в замешательстве хмурю брови.

Выражение лица Винни становится расчетливым.

– То, чего хотят все мужчины, сын мой… Месть.

~

Подъезжая к заброшенному складу, я постоянно думаю о том, какого хрена мы здесь делаем.

– Выходи из машины, – резко требует Ромарио.

Я пристально смотрю на него:

– Скажи, пожалуйста.

– Я не собираюсь валять дурака, Карсон.

В конце концов я подчиняюсь, потому что, по-видимому, это не шутка. Что бы там ни случилось, это должно быть какое-то серьезное дерьмо.

Я много раз рассуждал с Винни о присоединении к клану, но он всегда говорил, что я не готов. У меня мелькает нежелательная мысль: может быть, время вышло, и я знаю слишком много, и вот оно, я иду в свою собственную смертельную ловушку.

Я отмахиваюсь от этой мысли. Нет, Винни никогда бы так не поступил. Я доверяю этому мужику свою жизнь.

Тем не менее, что-то не дает мне покоя. Может, я был слишком доверчив?

Наконец мы входим в здание, и вскоре я слышу щелчок пистолета позади меня. Даже не глядя, я знаю, что ствол направлен прямо на меня.

– Знаешь, если хочешь убить меня, Ромарио, то хотя бы посмотри мне в лицо.

– Иди. Сейчас же, – требует он, подталкивая меня в спину дулом пистолета.

Я никогда не испытывал страха: если я умру, пусть будет так.

На этот раз его пистолет толкает меня сильнее, заставляя мои ноги двигаться дальше в здание.

В этот момент я замечаю небольшой круг людей, образующихся вокруг тусклого света в центре комнаты. Оглядывая толпу, я замечаю мужчин всех возрастов, некоторых знакомых, некоторых не очень. Больше всех поражает Винни, он бросает на меня мрачный взгляд.

Круг открывается, как только я вхожу, а затем закрывается, заключая меня в клетку, как бешеное животное. И тут я замечаю, что я не один. Мужчина привязан к стулу, его лицо скрыто внутри бумажного пакета.

Меня охватывает замешательство, и я перевожу взгляд на Винни.

– Если в этой «Коза Ностре» кто-то против того, что произойдет сегодня вечером, говорите сейчас или замолчите навсегда.

Мужчины стоят молча. Винни удовлетворенно кивает головой.

– Хорошо.

– Демоны твоего прошлого больше не будут преследовать тебя, мой мальчик. Иди вперед, – он жестом указывает на связанного мужчину.

Много вещей приходили мне в голову, но я не думал, что это настолько меня потрясет.

Я нерешительно срываю маску с человека и оказываюсь лицом к лицу с чудовищем, ответственным за все, что я потерял в жизни.

Diavolo.

– Ты… – шепчу я в тишину.

Он выглядит старым и избитым, как будто жизнь не слишком хорошо обошлась с ним после той роковой ночи. Избитое лицо мужчины искажает кривая улыбка.

– Да, это я. Тот, кто должен был умереть вместе с твоими родителями, но прожил достаточно долго, чтобы рассказать эту историю. Прям как ты.

Мой разум на пределе, кулаки сильно дрожат по бокам.

– Сделай это, сын мой. Пусть демоны захватят тебя. Возьми то, что он отнял, – говорит Винни, но его голос звучит далеко.

Мои мысли вдали, как будто я снова в том доме, но больше не прячусь.

Теперь он моя жертва.

– Сделай это, парень, убей меня. Убей меня, как я убил твоих родителей.

Тошнотворная усмешка расползается по моим губам от его слов.

– Смерть была бы слишком легкой. Ты заслуживаешь жизни, полной боли и мучений, такой же, какая досталась мне.

И с этими словами последняя унция человечности, оставшаяся в моем теле, рассыпается на мелкие кусочки, и я уже не человек. Я позволил демонам взять верх.

Мужчина колеблется от перемены в моем поведении, его бесстрастное лицо теперь показывает намеки на страх. Как опытный охотник, я кружу вокруг него, оценивая его старое иссохшее тело.

Волнение проходит через меня, когда я замечаю различный ассортимент инструментов на столе, они только и ждут, чтобы я их использовал. Я хватаю то, что нанесет наибольший урон.

Кувалда.

С элементом неожиданности я бью ей по челюсти, его кость ломается и свисает. Он кричит, еще больше подпитывая меня, чтобы продолжать.

– Ну что? – кричу я, грубо хватая его лицо голыми руками, наслаждаясь болью, которая видна на его ублюдском лице. – Тебе было наплевать на крики, когда ты насиловал мою мать, ты, figlio di puttana*! – я отпускаю его с силой, чуть не опрокидывая стул, на котором он сидит.

На этот раз удар я наношу молотком по руке, которая насиловала мою мать, наслаждаюсь тошнотворным хрустом кости. Затем я резко бью его грязный член, которым он ее трахал. Следующие шесть ударов – за отца, который лежал мертвым в своем кабинете, а следующие двенадцать – за сестру, единственной родственницу, которая у меня осталась, и которую я никогда не увижу из-за демонов, созданных им.

Человек держится за дорогую ему жизнь тонкой ниткой, еще один удар по голове – и для него игра окончена. Кровь сочится из каждой поры его тела, глаза распухли, а рот и челюсть полностью изуродованы.

Он неузнаваем, и все благодаря мне.

Я чувствую болезненное удовлетворение.

Снова слышу голос Винни:

– Прикончи его, Карсон. Закончи то, что он начал.

Еще несколько ударов, на этот раз кулаками, и с меня хватит. Пришло время отправить этого дьявола обратно в самые глубокие ямы ада – туда, где ему самое место.

Я вытаскиваю пистолет, целясь ему прямо в сердце, повторяя последние слова мамы, и заканчиваю работу, которую моя семья не смогла закончить в первый раз.

– Vaffengolo, ты предатель.

Я не просто прикончил его одним выстрелом, я стреляю в него до тех пор, пока все патроны в магазине не опустеют. До тех пор, пока усталость не охватит мое тело, и я физически не смогу уничтожить его больше, чем уже сделал.

Я отбрасываю пистолет в сторону и падаю на колени. Я с ног до головы в крови этого человека. Покрыт, как боевой раскраской. Я громко рычу, не обращая внимания на других мужчин, наблюдающих за мной, выплескивая все, что я потерял, все, что я пережил, и все разочарования, которые меня мучают на регулярной основе.

С последним актом мести, оставшимся внутри меня, я поднимаю ведро с бензином со стола, выливая на его сильно избитое тело.

Передо мной мелькает смутное воспоминание.

Сожги это место. Сожги всё.

И это подпитывает мои действия, в мгновение ока пламя вспыхивает огромным огнем, заключая в себя всё, что осталось от человека.

Мои глаза не отрываются от этой сцены.

Знакомое прикосновение руки осторожно сжимает мои плечи, шепча слова, которые навсегда меняют мою жизнь.

– Добро пожаловать в семью, сынок.

Комментарий к Глава 7 * Хончо – начальник; командир; босс; «хозяин»

Col cavolo – “черт возьми”

figlio di puttana – “сукин сын”

====== Глава 8 ======

Карсон

Я не могу решить, изменилась ли моя жизнь к лучшему или к худшему после той ночи. Убийство человека, который уничтожил мою семью, было лучшим подарком, однако демон, который проснулся из-за этого, угрожал моему существованию.

Я больше не наивный мальчик, который всю жизнь скрывает своих демонов и стыдится их. Теперь я человек, обнимающий своих демонов и принимающий их.

Я не могу насытиться этим. Кровь, ярость, сила – это все, ради чего я живу.

Натянув тренировочные шорты, я выхожу на балкон и закуриваю сигарету, делая длинную затяжку.

Глядя на огни города, мне приходит в голову одна мысль. Не знаю, то ли потому, что я наконец-то нашел свое место в этом мире, став частью клана, то ли от облегчения, которое я испытываю, зная, что наконец-то отомстил за смерть родителей, но впервые в жизни я наконец-то чувствую себя довольным. Довольным тем, как сложилась моя жизнь в данный момент.

Конечно, мой разум все еще страдает от темноты, и я все еще борюсь с одиноким монстром внутри, но мне восемнадцать лет, и весь мир в моих проклятых руках, ради бога. У меня больше денег, чем я могу сосчитать, у меня есть собственный пентхаус в самом сердце Нью-Йорка, гребаная бомба внутри меня ждет и готова пойти на второй раунд.

Однако я не дурак. «Долго и счастливо» не существует. Это придумано недалекими придурками, которые обманывают себя, думая, что жизнь просто волшебным образом изменится. Что как-то, где-то все для них, встанет на свои места. Но реальность – настоящая сука, и людей ждет грубое пробуждение, как только они вытащат свои головы из задниц и поймут, что все работает не таким образом.

Жизнь забирает людей, как хитрый вор в ночи. Без угрызений совести и без мысли о последствиях.

И как только ты думаешь, что на этот раз все идет хорошо, ковер вырывается из-под ног, и ты снова падаешь на задницу. Так что я предпочел бы жить с мыслью о разочаровании сейчас, чем готовиться к этому позже.

~

Несколько месяцев спустя

– Оседлай меня, детка. Вот так, – мои глаза фокусируются на сиськах девки, которые подпрыгивают с каждым толчком моих бедер.

– Не останавливайся! Пожалуйста, не останавливайся!

Я рычу, сжимая ее твердые соски до боли. Не помню, как, черт возьми, зовут эту девушку, она трахала меня глазами, когда танцевала на шесте, и теперь мы трахаемся в одной из частных комнат.

Через некоторое время мне становится скучно, поэтому я отталкиваю ее от себя, хватаю за волосы и заставляю опуститься на колени.

– Соси, – говорю я, не заботясь о том, звучит это грубо или нет.

Она жадно берет меня в рот, небрежно посасывая кончик. Я кончил ей в рот и бросил пачку денег.

– Я не проститутка, – сердито огрызается девушка, держа в руке банкноты.

– Да? Ну, может быть, станешь, дорогая. Сосешь, как проститутка, – и прежде чем получить каблуком по голове, я выхожу из комнаты, обнаруживая Эллиота в том же затруднительном положении.

Он поднимает из-под стола голову девицы, которая сидела у него между ног.

– Сделай перерыв, дорогая. Закончим позже. А пока принеси нам два Джека с колой, ладно?

Я проскальзываю в кабину рядом с ним и достаю сигарету, пока он закуривает косяк. Мы находимся в самом элитном мужском клубе Нью-Йорка, которым владеет и управляет ваш покорный слуга.

Конечно, для людей клуб выглядит не более чем модным стриптиз-клубом, но всё, от нелегальных азартных игр до проституции и торговли наркотиками, здесь проходит в темноте.

– Что за херня? Клянусь, каждый день – это одно большое пятно, – бормочет Эллиот, выдыхая дым изо рта.

– Может быть, если бы ты бросил травку, было бы лучше.

– Это говорит человек, который предается гораздо худшим занятиям, чем курить травку.

После смерти Diavolo я еще глубже погрузился в семейство. Спрос становился все выше, а мои желания – все более извращенными. Нет ни одного наркобизнеса, который не контролировался бы мной, ни одной женщины, которую продали бы без моего ведома, и если кто-то нанимает убийцу или хочет передать сообщение, то это делаю я. Хотите знать, почему? Потому что нет ничего более опасного, чем человек, которому нечего терять… И я такой человек. Я самый смертоносный преступник в мире.

Вот оно, это моя жизнь. Я не знаю ничего, кроме клана, тренировок и новой девушки в постели каждую ночь. Я бездушен и безжалостен, и ничто в мире не может этого изменить.

Я управляю Нью-Йорком, как будто он мой. Теперь я мужчина, и Винни не нужно быть здесь так часто, как раньше, когда я был ребенком, поэтому он отдал мне все Нью-йоркские предприятия.

Конечно, Эллиот знает о том дерьме, которым я занимаюсь каждый день. Бедняга тоже хочет попробовать, но, поскольку в нем течет ирландская кровь, он не может присоединиться к нашей «Коза Ностре».

Сегодня прилетает Винни. Он сказал, что собирается отправить меня туда, где, по его мнению, мне понравится. Если там я не буду проливать кровь и трахать вагины, не думаю, что мне понравится.

Около полуночи Винни посылает мне сообщение о неизвестном месте на дальней окраине города.

Немного позже мы с Эллиотом подъезжаем к старому ветхому кирпичному зданию с вывеской «Подземные тренировки». Мы оба смотрим друг на друга, нахмурив брови, почему Винни пригласил нас в пустой, дерьмовый спортзал?

Я пытаюсь открыть стеклянную дверь, но она плотно заперта. Эллиот подходит к боковому переулку и свистит мне.

– Карсон! Здесь!

Я следую за ним по тропинке, держа свою охрану наготове. Внезапно из заброшенного спортзала открывается металлическая боковая дверь, и я хватаюсь за пистолет, прежде чем Ленни появляется в поле зрения.

– Иди за мной, – требует он.

Эллиот смотрит на меня с любопытством, но я не обращаю на это внимания и захожу в опустевшее здание. Паутина и резкий запах плесени сразу же овладевают моими чувствами. Ленни жестом приглашает меня следовать за ним, и я подчиняюсь, стараясь держать руку поближе к пистолету, на всякий случай.

Он ведет нас вниз по лестнице, и я слышу голоса и крики, которые становятся все громче и громче по мере того, как мы спускаемся дальше.

Мои глаза цепляются за две вещи, как только передо мной открывается большая арка. Большой металлический боксерский ринг. И двое мужчин, выбивающих друг из друга дерьмо, в то время как толпа людей наблюдает.

Я замечаю Винни, и мы идем к нему. Он смотрит на кровавую сцену, разыгрывающуюся в двух шагах от него, а Ромарио стоит слева.

– Что это за место, Вин? – мой утомленный взгляд прикован к смертельному матчу, мне не терпится стать его частью, и я могу сказать, что Эллиот думает также.

Меня притягивает еще сильнее, когда я наблюдаю, как мужчины уничтожают друг друга, и я хочу попробовать это на себе. Эти люди, без сомнения, искусны, но я знаю, что смогу выстоять против них. Я уничтожу всех до единого, не проявлю к ним милосердия и позволю своим демонам сеять хаос. Я бы выигрывал каждый раз.

Крови, которую я регулярно проливаю за семью, достаточно, чтобы мои демоны были удовлетворены, но мне нужно больше. Я зависим и не могу насытиться этим. Это только вопрос времени, когда мне станет скучно, и мои желания станут более извращенными, чем когда-либо прежде, если я продолжу идти по пути, по которому иду сейчас.

Винни, должно быть, обратил на это внимание, и он знал, что приобщение меня к этому образу жизни будет поддерживать и наполнять монстра внутри меня так долго, как нужно.

Одного уносят на носилках, а другой упивается своей победой.

Диктор откуда-то сверху из динамика объявляет следующий бой, и на лице Винни играет лукавая усмешка.

– Добро пожаловать в подземелье, мальчик. Где могут высвободиться самые темные монстры, и ты будешь следующим.

====== Глава 9 ======

Десять лет спустя

Карсону двадцать восемь лет

С адреналином, к которому я так легко привык, бегущим по моим венам, я кружу вокруг грязного ублюдка, как хищник на охоте за своей добычей. Он мало что знает, я слежу за ним уже несколько месяцев, просчитывая каждое его движение в самой темной из теней, готовясь именно к этому моменту.

– Я уже спрашивал тебя один раз. Я даже пошел на уступки и избавил тебя от каких-либо необратимых повреждений мозга. Теперь… – схватив его лицо своими мозолистыми руками, я пихаю свой 44-й Магнум ему под подбородок. – Я спрошу тебя в последний гребаный раз, прежде чем потеряю терпение и продырявлю башку, – я медленно подношу револьвер к его виску. – Есть у тебя чертовы деньги или нет?

Зловоние мочи наполняет мои ноздри. Я выпускаю его из своей мертвой хватки, и он падает на землю.

– Ну же, Карсон, не надо… не делай этого, скажи Винни, что я все сделаю! Я… я могу достать тебе деньги, мне просто нужно немного времени! – его заплаканное лицо искажается от боли, почти неузнаваемой из-за ужасных порезов, которые я нанес ему ранее.

Я подаю знак своим людям, и они поднимают дрожащий кусок дерьма на полу. Умелой рукой мой пистолет пробивает ему левую коленную чашечку. Вопли боли раздаются по всему заброшенному заводу, в котором мы находимся.

Этот говнюк работал на нас год назад, пока его не поймали за кражей денег. Его отпустили, не сказав ни слова, и ублюдок решил, что он сорвался с крючка. Он и не подозревал, что мы замышляем для него что-то хорошее. После того, как стало известно, что он провел нас, никто никогда не посмеет дать этому ублюдку дополнительное время. Мы управляем этим гребаным городом, и когда кто-то обманывает нас, пусть лучше они сами сдохнут прежде, чем мы доберемся до них. Иначе будут иметь дело со мной, и только самые тупые придурки захотят этого.

Он скрылся, как будто у него был шанс. Мы знаем всё, что здесь происходит. Если бы незнакомец посрал на одной из наших улиц, кто-нибудь сообщил бы нам об этом, пока он вытирал зад. А этот жалкий парень думал, что сможет получить еще один шанс. В этой жизни нет второго шанса. Никогда.

– Послушай, Ник, прежде чем я всажу тебе пулю в лоб за то, что ты попросил у меня больше времени и потратил впустую свою жизнь, ты либо отдашь украденные деньги и умрешь с достоинством, либо… – сладкая и тошнотворная улыбка появляется на моем лице, когда я достаю фотографию из заднего кармана.

Его лицо приобретает холодный оттенок синего.

– Грейс Макдэниэлс. Шестнадцать лет, живет на Уолнат-бульваре, 5467. Учится в Академии Святой Марии и дочь… о, вы только посмотрите! – моя ухмылка становится шире, когда я делаю шаг вперед, возвышаясь над ним. – Твоя дочь!

– Ах ты, ублюдок! – он подпрыгивает, пытаясь освободиться от крепкой хватки моих людей.

– Хорошенькая девочка, – усмехаюсь я, кружа вокруг него. – Как думаешь, за сколько ее можно продать? Десять тысяч? Пятнадцать? Может быть, даже двадцать тысяч долларов, если она все еще девственница. – Конечно, это можно уладить в зависимости от вкуса того, кто больше заплатит. Ты же знаешь, мужчины любят, когда их женщины опытны.

– Пошел ты, – выплевывает он.

Я снова хватаю его за горло.

– Ну что, Ники? Она достаточно хороша, чтобы расплатиться за грехи своего папочки, готов поспорить.

Он беспомощно борется в моей крепкой хватке.

– Договорились! Хорошо!

С явным отвращением я бросаю больного ублюдка на землю.

– Ты продашь душу своей дочери, чтобы спасти свою никчемную?

Страх в его глазах очевиден, особенно когда я хватаюсь за пистолет и направляю его прямо на него.

– Карсон, стой! Я… я сказал же, договорились!

Моя усмешка становится шире с его словами.

– Разве тебе никто никогда не говорил, что нельзя договариваться с дьяволом?

Сладкий звук спускового крючка, воспламеняющего пулю, вырывается из моего пистолета и летит прямо в лоб парня.

Я достаю деньги из кармана его пальто.

– Этот придурок сам напросился. Хотел продать собственную плоть и кровь! – Маркус, охранник, который бывает со мной на всех пробежках, недоверчиво качает головой, пиная свежий труп.

Будучи полностью посвященным в жизнь мафиози и имея нулевое кровное родство с семьей Пенталини, Винни нарушил все правила, дав мне титул своего младшего босса. Титул, который я чертовски усердно оправдывал. Конечно, не многие были довольны его решением, учитывая, что у него действительно был наследник, но дерьмо, через которое я прошел, сделало меня мудрее в такие ранние годы, и Винни знал, что я буду подходящим человеком для этой работы. Босс помог мне так, как никто другой не смог бы: он дал мне шанс на жизнь, и я навсегда буду в долгу перед ним за это.

Я подаю знак Маркусу взмахом руки.

– Убери это дерьмо. Чтоб ничего не осталось, понял?

На меня накатывает странное предчувствие, пока я выхожу из обветшалого фабричного здания, что-то подсказывает мне, что пришло время отплатить Винни за всё, что он сделал для меня. Мой телефон звонит в тишине, высвечивая имя Ромарио.

– Карсон, это насчет Винни. Ему нужна твоя помощь.

Я сел в самолет, как только мне позвонили. За двадцать восемь лет своей жизни я ни разу не покидал Нью-Йорк, если не считать моей первой поездки в Штаты много лет назад, и вот я еду в единственное место, которое так долго избегал.

Детройт, гребаный Мичиган.

Группа неких лиц спланировала нападение на клан и убила нескольких наших людей, а также пытались убить Винни. Я знаю, что у него много врагов, черт возьми, слишком много, но я никогда не думал, что кто-то настолько в себе уверен, чтобы нарываться. Хотя я должен был догадаться, кто это. Единственные сумасшедшие ублюдки, готовые провернуть что-то подобное, – это чертовы русские.

Эти ублюдки были занозой в моем боку в течение многих лет, всегда думая, что они превосходят других, что они лучшие, а все остальные – результат «промытых мозгов американского общества». Просто куча дерьма.

У них нет кодекса чести. Они дикари, когда дело касается бизнеса, и, честно говоря, они слишком долго действовали мне на нервы.

И это только те, кто в Америке. Московские сейчас находятся в совершенно другой лиге. К счастью, мы с ними в хороших отношениях, по крайней мере, на данный момент.

Это короткий полет, чуть больше часа, но я так взволнован, что это кажется вечностью. Винни сказал, что у него есть важная работа, которую я должен сделать для него, и если это что-то, связанное с уничтожением кучки русских ублюдков, я полностью «за». Мои кулаки сжимаются.

Наконец, добравшись до аэропорта, я осматриваюсь. В воздухе пахнет выхлопными газами и сточными водами, воздух тягучий от летней жары, люди суетятся мимо меня с гораздо большим дружелюбием, чем в Нью-Йорке.

Прищурившись вокруг, мои глаза выискивали среди толпы знакомое лицо, того, кого я узнаю только по фотографиям.

– Ты, наверное, Джейс, сын Винни, – признаю я, подходя к нему и замечая, что он уже положил мои сумки на заднее сиденье «Линкольна МКК». Я собрал много вещей, знал, что это будет долгое пребывание, поскольку никто точно не знает, как долго будет продолжаться ситуация с русскими. С учетом сказанного, на следующий день мой «Мустанг» прибудет следом, и я купил дом в пригороде прямо за Детройтом. Мой новый дом вдали от дома.

Он устало смотрит на меня.

– А ты, должно быть, Карсон, вторая гордость и радость моего отца.

Моя бровь приподнимается в изумлении от его слов.

– А кто первая?

Джейс пробирается к другой стороне машины, прежде чем сесть на водительское сиденье, закатывая глаза, заводя двигатель.

– Его дорогая принцессочка, разумеется.

====== Глава 10 ======

Элайне двадцать три года

Наши дни

Детройт, штат Мичиган

Сильная вонь алкоголя, пота и еще один отчетливый запах, который я не собираюсь вдыхать, сразу же поражает меня, когда я вхожу в ночной клуб. Устрашающего вида мужчины, сгрудившиеся в напряженной беседе, заполняют кабинки и бар. Телохранители на каждом углу зорко следят за этим местом, поскольку стриптизерши высоко в воздухе скользят вверх и вниз по своим шестам, как и в любой другой нормальный день. Но я чувствую это, легкое жуткое чувство, пока шагаю дальше в заднюю часть клуба.