Текст книги "Навечно разрушен (ЛП)"

Автор книги: С.К. Эллен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

– Ты эгоистичный ублюдок, Васильев, – усмехается Карсон. – Только дурак захочет видеть тебя своим другом.

– Да, это может быть правдой, – говорит Макс. – Но только еще больший дурак захочет видеть меня своим врагом.

Внезапно воздух пронзает звук открывающейся двери и драки.

– Отпустите меня, ублюдки! – мое сердце падает при звуке этого голоса, потому что я слишком хорошо его знаю.

Этот голос я мечтала услышать снова, потому что он напоминает мне о доме. Это голос моего брата. Голос, который звучит раздраженным и готовым к убийству.

– Ты думаешь, что сможешь перехитрить меня, Карсон? Ты же не думал, что мы не поймаем его? – Макс говорит с каким-то жутким юмором.

– Ты же не думал, что я приду без защиты, Макс? – отвечает Карсон.

Трудно не захотеть выбежать из собственной шкуры и добраться до них обоих. Я знаю, что у меня будут ужасные следы от веревки, судя по тому, как я дергаюсь.

– Нет, но я не думал, что ты так легко попадешься в нашу ловушку.

Другая дверь, или, может быть, это та же самая дверь, снова открывается, и на этот раз говорит голос Дмитрия.

– Теперь у нас есть связи с родословной семьей. Разница лишь в том, что мы боремся до самой смерти.

– О чем, черт возьми, ты говоришь? – спрашивает Джейс, борясь с тем, кто удерживает его.

– Мне наплевать на эту девушку, меня волнует только то, что растет внутри нее. Если хочешь вернуть ее после того, как она отдаст мне сына, то ладно. Хочешь, чтобы она вернулась? Тогда один из вас умрет за это.

Я громко бормочу себе под нос, моля бога, чтобы они услышали, как я кричу! Но меня не слышно, потому что никто не пошевелился.

– Откуда нам знать, сдержишь ли ты свое слово?

Макс что-то бормочет по-русски, и я чувствую, как стул, на котором я сижу, шевелится.

– Может быть, их нужно убедить?

Стул двигается, и с моих глаз срывают повязку. Я вижу Карсона и Джейса, которые с убийственной решимостью пытаются добраться до меня. Слезы наполняют мое зрение. Они в ловушке, не в силах вырваться. Они так близко, и в то же время так далеко, а я беспомощно застряла.

– Отпусти меня, figlio di puttana! – Карсон чертыхается, яростно извиваясь в руках здоровяка.

– Вы гребаные ублюдки! – Джейс кричит с такой мстительностью в голосе, что на это трудно смотреть.

– Ну, что скажете, ребята? Договорились?

Еще больше слез льется из моих глаз, когда я резко качаю головой, молясь, чтобы они поняли. Не делайте этого, черт возьми! Пожалуйста! Я не могу потерять вас обоих!

– Договорились. Просто отпусти ее, мать твою! – убежденно заявляет Джейс.

Мой полный слез взгляд находит Карсона, и он склоняет голову, выглядя таким же побежденным, как и я.

– Договорились.

Рыдание, которое не может скрыть даже клейкая лента, прорывается сквозь меня, и оба мужчины смотрят на меня так, как будто это единственный выбор, который у них остался, как будто оставить меня здесь – это не вариант. Один из них готов отдать свою жизнь, лишь бы спасти мою, а я этого не заслуживаю. Я не стою этого. Карсон поклялся моему отцу, что умрет за меня, если до этого дойдет, но мой брат? Он заключил сделку, и у меня даже нет шанса сказать, что я люблю его, в последний раз. И даже после того, что произошло между мной и Карсоном, мысль о том, что я никогда больше не увижу его, наполняет меня огромной печалью, потому что даже после всего, что произошло, я все еще отчаянно люблю его.

В этот момент я действительно чувствую себя беспомощной и удивляюсь, насколько легче было бы все это, если бы я просто приняла свою судьбу и позволила рукам похитителей убить меня.

– Сэр, итальянцы проникли в подразделение! Они направляются сюда!

– Блять! Одному из вас лучше быть мертвым к тому времени, как они доберутся сюда! Если нет… – Макс хватает пистолет, грубо оттягивает мои волосы назад и подставляет пистолет мне под подбородок. – Откровенно говоря, мне плевать на ребенка. Для меня это ничего не значит. Я убью ее, если в ближайшее время не увижу, как одно из ваших тел истекает кровью на полу.

Дмитрий выглядит так, словно вот-вот сорвется.

– Тащите их туда! – кричит он, выкрикивая приказы по-русски людям, держащим Карсона и Джейса.

Я борюсь в объятиях Макса, чуть не падая. Он еще крепче дергает меня за волосы.

– Ты будешь смотреть, – требует он, и у меня нет другого выбора.

Я смотрю, как человек, которого я люблю, и мой любимый брат склоняют головы в знак уважения друг к другу, принимая ужасный поворот судьбы, который свалился на них из-за меня. Дмитрий запирает их в клетку.

С молчаливым пониманием Джейс кивает головой, прежде чем Карсон наносит быстрый и грубый удар в его челюсть.

Мои глаза выпучиваются, когда я вижу это ужасное зрелище. Даже в худшем из моих кошмаров я бы никогда не представила себе, как это происходит.

Карсон жестоко обрушивает на него удар за ударом, и Джейс ничего не делает, чтобы защититься.

Кровь начинает собираться на моих обнаженных руках и лодыжках от того, как сильно я борюсь с веревкой, мечусь из стороны в сторону, крича Джейсу, чтобы он защищался, прекратил свою пытку, сделал что-нибудь!

Это больная игра. Игра разума, из которой я никогда не смогу опомниться. Это игра между желанием, чтобы они оба не умерли, но я не могу вынести мысли о том, что Джейса забьют до смерти.

Джейс явно становится неуверенным в своих движениях, и он начинает слабеть от силы Карсона. Мои приглушенные рыдания не останавливают мужчин, даже когда Макс срывает клейкую ленту с моих губ.

– О боже! Пожалуйста, прекратите! Пожалуйста! Я сделаю все, что угодно, только, пожалуйста, остановите это! – я хрипло кричу, но меня никто не слушает.

Джейс теперь стоит на коленях, почти неузнаваемый из-за крови, покрывающей его некогда красивые черты. Мой брат, мой единственный брат. Самый глупый, самый милый человек на этой планете, брат, который всегда был рядом со мной, который был моим плечом поддержки, и был беспомощно влюблен в мою лучшую подругу, теперь умирает прямо передо мной, от рук человека, в которого я влюбилась.

Не знаю, что я сделала в прошлой жизни, за что я сейчас расплачиваюсь, может быть, отсутствие самоотверженности привело меня сюда, но одно я знаю точно: судьба вручила мне одну уродливую и злую карту, и я расплачиваюсь за это самым худшим из возможных способов.

– Джейс, пожалуйста! Пожалуйста, ты не можешь этого сделать! Карсон! Карсон, прекрати! Пожалуйста, Карсон! Кто-нибудь, помогите! – дрожащие глаза Джейса находят меня, и проходит короткий миг, когда я чувствую, как часть моего сердца отрывается.

Даже в самый темный час Джейс смотрит на меня с нежной, безоговорочной кровавой улыбкой, появляющейся сквозь густой туман крови, молча посылая мне сообщение, что с ним все будет в порядке. Что наконец-то все будет хорошо.

Он этого не знает, но для меня жизнь без него никогда не станет хорошей.

Именно в тот момент, когда Карсон наносит сильный апперкот, отбрасывая Джейса назад, я знаю, глубоко в душе, что это последний удар, мой брат ушел, и я никогда больше не услышу его смех и не увижу его улыбку.

Я кричу еще и еще. За брата, за свою жизнь, за своего ребенка. Карсон поворачивается ко мне с выражением, которое я не могу понять. Сожаление? Раскаяние? Облегчение?

Я не могу смотреть на него слишком долго, так как мои глаза неотрывно смотрят на брата, который теперь истекает кровью на полу рядом с ним.

Мой Джейс.

Резким движением Макс отпускает меня, и свет гаснет, заставляя весь ад вырваться на свободу в некогда безмолвном пространстве.

Двери склада внезапно распахиваются, и со всех сторон раздаются выстрелы, люди кричат что-то по-итальянски и по-русски. Находясь на прямой линии огня, мне некуда идти. Все, что я могу сделать, – это молиться, чтобы моя семья была в безопасности, и чтобы я выжила.

Сильные руки хватают меня, и я кричу. Меня оттаскивают в сторону, прикрывая рукой рот.

– Это я, Элайна! А теперь сиди тихо, пока я тебя отсюда не выведу, – Карсон начинает рвать веревку, туго намотанную на меня.

С включенным светом мои глаза сканируют ужасную сцену, происходящую перед собой. Я вижу отца, умело охраняемого дядей Ромарио. Русский охранник начинает целиться прямо в нас.

– Скорее, Карсон! Они идут! – крикнула я, стягивая с себя сброшенную веревку.

Человек идет за нами, и Карсон быстро выхватывает пистолет из безжизненного тела русского и посылает выстрел прямо в череп противника. У него не было ни единого шанса.

Я отвожу взгляд от этого зрелища и освобождаюсь от тяжелых веревок.

– Я больше не позволю никому причинить тебе боль, mio angelo. Никогда, – шепчет он мне на ухо.

Боже, я скучала по этому голосу, но сейчас не время думать об этом.

– Отведи меня к папе, Карсон. Пожалуйста.

В мгновение ока меня обнимает отец.

– О, папа! – я плачу ему в плечо.

– Ш-ш-ш, mio tesoro. Мы сейчас отвезем тебя домой.

– Но, Джейс… – всхлипываю я.

Карсон и дядя Ромарио стоят по обе стороны от нас, когда мы идем к двери.

– Уже уходишь? – Дмитрий выскакивает перед нами с пистолетом в руке, целясь прямо в моего отца.

Он выглядит невменяемым.

Карсон целится ему прямо в грудь.

– Не стоит, Дмитрий.

Улыбка Дмитрия становится тошнотворной. Его пистолет дрожит в руке.

– Мой отец, моя братва, а теперь и она.

Дядя Ромарио встает передо мной.

– Опусти пистолет, или мы лишим тебя жизни.

Дмитрий издает невеселый смешок.

– Месть – это адская штука, да, Винченцо? Она заставляет мужчин совершать безумные поступки, не так ли?

Отец хмурит брови:

– О чем ты говоришь?

Лицо Дмитрия искажает злая ухмылка.

– Ты же не думаешь, что я мог сделать все это в одиночку? Да, у меня были Ланс и Нина, но большую роль всегда играют тихие.

И словно пол уходит у нас из-под ног, из тени появляется лицо Вито, отца Лилианы, с пистолетом, направленным прямо на моего отца.

Он выглядит хуже, чем когда-либо прежде. Его глаза налиты кровью.

– Вито? – спрашивает отец. – Из всех моих людей именно ты хотел моей смерти?

– Как ты думаешь, кто дал моему отцу, Виталию, код от особняка, чтобы он вывез тебя в тот день? – замечает Дмитрий. – Забавно, что он ушел как раз перед тем, как мы проникли в ваш клуб.

Лицо моего отца выражает чистейший гнев.

– За что? – спрашиваю я, ошеломленная этим откровением.

Выражение лица Вито становится ненавистным.

– Моя жена… моя прекрасная жена… умерла из-за него! Из-за того, что он заставил меня сделать!

– Ты знал, на какой риск пошел! Это ты выбрал алкоголь вместо того, чтобы защищать свою жену от наших врагов! – кричит дядя Ромарио. – А как же Лилиана? Твоя дочь? Ты когда-нибудь задумывался, что будет с ней, если кто-нибудь узнает, что ее отец гребаный предатель?

– Ей будет лучше без меня! – Вито начинает нервничать, как будто он не может справиться с правдой того, что говорит дядя Ромарио.

– Ты трус, Вито, – выплевывает дядя Ромарио, целясь из пистолета прямо в него. – А трусы заслуживают смерти.

– Совсем как Винченцо!

Все происходит как в замедленной съемке. Через секунду из револьвера Вито вылетает струя пуль в живот моего отца. Прежде чем я успеваю среагировать, дядя Ромарио нажимает на курок своего собственного пистолета, убивая отца Лилианы, Карсон берет свой пистолет, ударяя Дмитрия в бок, заставляя его упасть на землю.

Глаза моего отца широко раскрыты и мрачны, когда он смотрит вниз на пулевые отверстия, покрывающие его костюм.

– Папа! – кричу я, подползая к нему. – Нет! Только не ты, папа, пожалуйста! – кричу я, не заботясь о том, что происходит вокруг.

Его ошеломленные глаза находят мои, дрожащая рука тянется ко мне.

– Сокровище… – шепчет он, заставляя меня всхлипнуть.

– О, папа, – я задыхаюсь от собственных слез, уткнувшись в его ладонь. – Я не могу потерять тебя, папа. Не оставляй меня!

Он откашливает немного крови, посылая по мне страх. Он изо всех сил пытается сделать следующий вдох, прежде чем снова заговорить.

– Р-ребенок от Карсона, да? – эта фраза вызывает еще больше слез, наполняющих мое зрение.

Это мой отец, всегда такой созвучный своему окружению, даже когда смерть манит его. Я киваю, не в силах произнести эти слова вслух.

Он улыбается, делая болезненный вдох.

– Хорошо.

Я не могу переварить шок от его признания, потому что Карсон хватает меня за плечи и наклоняется, чтобы взглянуть на отца. Он выругался, скорбно склонив голову.

– Мне чертовски жаль, Винни.

Отец протягивает Карсону другую руку и крепко сжимает ее.

– Нет человека лучше… кого бы я хотел… для своей дочери… чем ты, сынок.

Карсон смотрит на моего отца, как будто тоже не может поверить в то, что он только что сказал.

Папа на мгновение закрывает глаза, и меня охватывает ужас.

– Я знаю, что ты сделаешь все, что в твоих силах… чтобы стать лучше для моей дочери… и моей внучки.… я знал, что это должно было случиться рано.… или поздно… вы двое… всегда были предназначены друг для друга с самого начала.

– Почему ты так говоришь, папа? Мы отвезем тебя в больницу, и все будет хорошо! Ты увидишь, как вырастут все твои внуки, и станешь лучшим дедушкой. Пожалуйста, ты должен держаться! Ты мне нужен, папа! Семья нуждается в тебе!

Он снова смотрит на меня с нежностью.

– Моя Элайна… такая сильная… и такая храбрая… я всегда буду с тобой, mio… tesoro…

Его глаза встречаются с глазами Карсона.

– Мой сын… не по крови, но по любви… любви, которую ты разделишь с ней…

Карсон снова склоняет голову.

– Ты один из величайших людей, которых я когда-либо знал, Вин. Для меня всегда было честью считаться твоим сыном, и я только надеюсь быть наполовину таким мужчиной и отцом, как ты.

Довольный признанием Карсона, папа на мгновение закрывает глаза, и я резко выдыхаю, прежде чем он снова открывает их, выглядя еще более ошеломленным, чем раньше.

– Библия… в моем кабинете… ответы… – его голос затихает, и я хмурюсь.

– Что, пап? – растерянно спрашиваю я, и беспокойство начинает проступать на моем лице. – О чем ты говоришь, папа?

– Ответы… – его рука безвольно падает с моей щеки, а тело напрягается.

– Папа… – кричу я, тряся его.

Он не делает ни малейшего движения. Карсон рядом со мной испускает поток проклятий, и дядя Ромарио тоже.

На этот раз я трясу его сильнее:

– Папа! Очнись, папа! Пожалуйста!

Карсон кладет руку поверх моей, чтобы остановить мои безумные движения.

– Мне очень жаль, mio angelo. Он ушел…

Нет, нет, нет, нет.

Не может быть. Я не могу потерять и его тоже, жизнь не может быть так жестока. Никто не способен победить Винченцо Пенталини. Никто.

Он не может быть мертв.

– Папа! – кричу я. – Папа, вставай! – дядя Ромарио отрывает меня от отца и прижимает к себе. – Пожалуйста!

Я сопротивляюсь, но он опускается на колени и шепчет мне на ухо:

– Пожалуйста, Элайна, я знаю, что тебе больно, но сейчас ты беременна. Тебе нужно успокоиться, ты навредишь не только себе, но и ребенку.

Я высвобождаюсь из объятий дяди и с ужасом оглядываю кладбище трупов. Все мертвы. От членов братвы до охранников клана… Джейс… Вито… Мой отец… Я больше не могу здесь находиться.

Я делаю шаг к двери, и Карсон следует за мной. Я резко останавливаю его.

– Все мертвы, Карсон! Меня насиловали, пытали и унижали, и мне пришлось наблюдать, как моих близких хладнокровно убивают.

Сожаление мелькает на его лице.

– Элайна, прости, Джейс знал…

Я покидаю это богом забытое место, оставляя Карсона и дядю внутри склада, нуждающихся в столь необходимом глотке свежего воздуха. Прошло уже несколько недель с тех пор, как я чувствовала воздух на своей коже.

Я сжимаю свой маленький животик, борясь с новыми слезами.

По крайней мере, у меня есть ты.

Внезапно в ночной тишине раздается голос, заставляющий меня замереть на месте.

– Значит, правда выходит наружу, да, кукла? – Дмитрий появляется из тени, слегка прихрамывая и держась за бок, который теперь запятнан кровью. – Я должен был догадаться. Вы сыграли грязную, грязную шутку, – он вдруг поднимает пистолет прямо на меня. – И теперь моя очередь покончить с этим.

– Элайна! НЕТ!

Я чувствую пулю прежде, чем слышу ее звук, и вижу кровь прежде, чем падаю на землю. Я не поняла, что в меня стреляли, пока не заметила кровь, вытекающую из раны прямо над животом, и мое зрение то входит, то выходит из фокуса.

Через секунду Дмитрий безжизненно лежит в луже собственной крови.

А потом ко мне бежит Карсон.

Мое зрение снова затуманивается, окровавленная рука сжимает живот, Карсон держит меня, надавливая на рану ниже моей груди.

– Карсон…

– Все в порядке, mio angelo, теперь ты у меня. Все будет хорошо, все будет хорошо, – одного взгляда достаточно, чтобы понять, что не все хорошо.

Мои глаза начинают закатываться, и охватывает чувство покоя.

– Держись, Элайна! Ты не оставишь меня. Не бросай меня, пожалуйста! Быстрее, Ро!

Карсон прижимает меня к своей груди, когда сажает в машину.

– Мы выберемся отсюда, хорошо, мой ангел? Мы должны. У нас скоро будет ребенок, помнишь? Ты должна держаться за него, – его голос срывается при одном упоминании о ребенке.

Я знала, что он нас не бросит.

– Он? – на моем лице появляется слабая улыбка.

– Да, любимая. Он. Он будет самым лучшим в мире. Он будет таким же упрямым, как его мама, и сильным, как папа. Мы скроем его от всего дерьма и покажем только любовь.

Мои глаза наполняются слезами, думая о том, как прекрасно это звучит, и как я отчаянно этого хочу.

– Я знаю, что не заслуживаю тебя, и я знаю, что эгоистичен, но будь я проклят, если когда-нибудь отпущу тебя снова. Я люблю тебя, Элайна. Я люблю тебя так чертовски сильно, что даже не могу думать о жизни без тебя. Все мои дни и ночи начинаются и заканчиваются с мыслью о тебе. Я думал, что умирал, когда тебя не стало, я не могу пройти через это снова. Я этого не переживу. Я отправлюсь в ад и вернусь, если будет возможность провести остаток своих дней с тобой. Пожалуйста, mio angelo, борись за это. Борись за нас, – он кладет руку мне на живот, слегка поглаживая его с такой любовью в глазах, о которой я только мечтала. – Я хочу стать лучше не только для тебя, но и для себя. Я не заслуживаю тебя, но я всю жизнь буду пытаясь это сделать, – он нежно проводит рукой по моему животу, и по его щеке катится слеза. – Он будет таким красивым, Элайна, совсем как ты.

Моя окровавленная и дрожащая рука пробирается к его щеке, ловя единственную, случайную слезу. Не имеет значения, что произошло в прошлом, потому что прямо сейчас, в этот самый момент, я не могу отрицать, что я чувствую и всегда чувствовала к нему.

– Я тоже люблю тебя, Карсон. Очень-очень сильно, – внезапно по моему телу пробегает такая болезненная дрожь, что из горла вырывается крик. – Я не могу больше терпеть, Карсон. О боже, как больно!

– Черт! – Карсон ревет, слезы застилают ему глаза, он ругается на Ромарио, чтобы тот ехал быстрее. – Мы почти в больнице, любимая. Просто продержись еще немного. Пожалуйста, Элайна, ты мне нужна! Ты нам чертовски нужна! – его хватка становится сильнее.

Чем дольше я сражаюсь, тем сильнее чувствую усталость, и совсем скоро я поддамся чувству выскользнуть из этого мира и войти в новый, в котором мне всегда было суждено остаться.

====== Глава 42 ======

Карсон

– Сэр? Вы муж Элайны Пенталини? – я вскакиваю со стула, как сумасшедший, пугая медсестру.

– Да, я ее муж, – мне плевать, что я вру. В любом случае, мое сердце принадлежит Элайне, так что я вполне могу быть ее гребаной второй половинкой.

– Сэр, мне нужно, чтобы вы пошли со мной.

Мой разум мчится со скоростью мили в минуту вслед за медсестрой в тускло освещенном коридоре. Я уже задал ей сотню вопросов о состоянии Элайны, но она не ответила. Я имел дело с тысячами молчаливых преступников, ломал их одним взглядом, но эта девушка даже глазом не моргнула.

Войдя в палату, я думаю, что мое сердце больше не выдержит боли. Ничто не подготовило меня к тому, что я увижу своего ангела – мою Элайну – лежащую там с кучей трубок, проводов и игл, торчащих повсюду.

– Она в стабильном состоянии, сэр, но возникли некоторые осложнения с легкими. Одно легкое повреждено, на ней грудная трубка.

Я испытываю облегчение, но страх снова проникает в мои кости.

– А малыш?

Медсестра на мгновение замолкает, глядя на карту Элайны.

– Вы имеете в виду малышей?

– Что?

– Сэр, ваша жена беременна двойней. Они полностью здоровы.

– Близнецы? – шепчу я, ни к кому не обращаясь.

– Мы обнаружили не один, а два сердца, когда делали УЗИ. Уже около семи недель, и чтобы пережить столько травм, сколько пережила она, позвольте сказать, что эта женщина намного сильнее, чем выглядит, – она протягивает мне снимок УЗИ и выходит за дверь, оставив меня пялиться на два моих маленьких чуда.

В моем сердце так много любви и надежды, что от одного взгляда на Элайну у меня перехватывает дыхание.

Я беру ее холодную руку и нежно целую в ладонь.

– Мне очень жаль, mio angelo. Мне очень жаль.

Я никогда в жизни не испытывал глубоких угрызений совести, пока Элайна не оставила меня на полу той ночью, после того как я сказал ей ту отвратительную ложь. И это будет грызть меня всю оставшуюся жизнь. Странно чувствовать такие чужеродные эмоции, но они тяжело давят на мой разум. Во время бойни она потеряла не только отца, но и брата. Двое самых дорогих ей мужчин теперь ушли – и все из-за той жизни, которой мы живем.

Элайна Мэри Пенталини далека от совершенства, но для меня она совершенна. Для меня она совершенно несовершенна, и именно это я люблю в ней больше всего. Глядя на наши сцепленные руки, я вспоминаю, как думал, что никогда не испытаю ничего подобного. Что-то настолько мощное и потрясающее, что смогло вернуть мою потерянную душу и заставить мое холодное темное сердце снова биться. Это любовь.

Она любит меня без осуждения и соглашается видеть во мне как хорошее, так и плохое, и это само по себе похвально. Многие люди отказались бы от меня, но она боролась не только за свои слова, но и за свою жизнь. Она спасла меня так же, как я мог спасти ее. Она была противоядием от моего яда. Моей погибелью. Обещаю, что всегда буду любить ее так, как она того заслуживает.

Именно тогда я понимаю, что теперь у меня есть семья. Мой голубоглазый ангел и малыши, и будь я проклят, если кто-нибудь снова попытается отнять их у меня.

~

Элайна

Меня будит писк, и как только я вижу яркие огни, мне хочется снова заснуть. В горле так пересохло и зудит, я не могу сглотнуть, даже если бы захотела.

Реальность приходит ко мне быстро, как только я понимаю, где я и почему.

Я вскакиваю с кровати, волна тошноты обрушивается на меня, как тонна кирпичей.

– Карсон! – кричу я в надежде, что он здесь, со мной.

– Ш-ш-ш, ангел, я здесь, – Карсон встает с дивана и прижимается к моему лицу с таким видом, будто не спал несколько дней.

Мой разум кружится, меня паника охватывает, когда я хватаюсь за живот.

– Ребенок… пожалуйста, Карсон, скажи мне, что с ним все в порядке.

Улыбка заполняет его лицо, когда он протягивает мне снимок УЗИ.

– Близнецы. Оба здоровы и живы.

Еще один всхлип прорывается сквозь меня, когда я потираю живот, благодаря бога за то, что он сохранил их в безопасности. Двое маленьких выживших.

– Как остальные? Мама? Тесса? – я вижу печаль в его глазах.

– Она не выходила из своей квартиры. Я велел своим ребятам проверить ее, но она уже три дня не встает с постели.

Еще один укол тоски наполняет мое и без того колотящееся сердце.

– Я не приходила в себя три дня?

– Врачи ввели тебя в искусственную кому. Тебе было так больно, любимая, нужно было отдохнуть. Твоя мама и Лилиана приходили и уходили, принося мне одежду и еду, потому что я не мог оставить тебя. Ни разу.

Он гладит меня по щеке, и я склоняюсь навстречу его прикосновению.

– Я сделал много дерьма в своей жизни, но ничто не съедало мою гребаную душу больше, чем мысль о том, что я сказал тебе, когда ты ушла от меня. Я… – он проводит рукой по волосам, успокаивая себя от гнева, вызванного воспоминанием. – Я никогда в жизни так не сожалел о чем-то, mio angelo. Я думал, если скажу это или если ты увидишь меня с другой девушкой, ты возненавидишь меня и будешь в безопасности, подальше от меня, я и не понимал, что это почти стоило тебе и нашим детям жизни.

– Ш-ш-ш, Карсон. Теперь всё кончено. Я в безопасности и жива благодаря тебе.

– Я люблю тебя, Элайна.

– Я тоже люблю тебя, Карсон.

====== Глава 43 ======

Элайна

Сидеть на передних скамьях на похоронах отца и брата – это сюрреалистический опыт. Как будто я там, но меня нет. Так много незнакомых лиц посылают мне свои глубокие соболезнования, люди говорят о том, какими замечательными были мои папа и брат.

Вот и все.

Ничто так не разбивает мое сердце, как вид мамы и Тессы, стоящих над могилами людей, которых они любили, теперь ушедших навсегда.

Лилиана подходит ко мне.

– Мне очень жаль, Лили, – даже когда я думаю, что у меня больше не осталось слез, несколько капель падают по щекам.

– Я все время говорю себе, что это нереально, и просто жду, что кто-то ущипнет меня. Мой отец… я просто не понимаю, почему.

– Лили, ты никогда не будешь одна. Мы всегда будем с тобой, ты ведь знаешь это, не так ли?

Она понимающе кивает.

– Можно тебя на секунду? – Эллиот подходит и кладет руку на плечо Лилианы.

Она смотрит на него, молча кивая.

Надеюсь, что она впустит Эллиота, потому что я думаю, он действительно заботится о ней.

Я чувствую, как чья-то рука трется о мой живот, и склоняюсь навстречу знакомому прикосновению.

– Как у тебя дела? – нежно спрашивает Карсон.

Это странно – так свободно вести себя с ним на публике.

– Насколько это вообще возможно в данной ситуации, – я оборачиваюсь, кладу руки ему на талию и заглядываю в лицо. На нем написано беспокойство. – Как ты? Я знаю, что мой отец тоже был тебе, как отец, а Джейс – как брат.

Он глубоко вздыхает и, прищурившись, смотрит на две соседние могилы.

– Я смотрел на них снизу вверх. На них обоих. Винни был моей единственной семьей. Я просто надеюсь, что смогу почтить его и дожить до того, чтобы стать великим человеком, каким был он.

Я положила голову ему на грудь, вдыхая его запах. Боже, как мне не хватало этого запаха.

– Они оба очень гордились бы тобой.

Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, и отстраняется, нахмурив брови.

– Что?

Его внимание сосредоточено исключительно на Тессе.

– Нужно кое-что сделать.

– Что? – растерянно спрашиваю я.

– Встретьте меня с Тессой в церкви через десять минут.

– Все в порядке?

Я вижу, как в его взгляде отражается внутренняя борьба.

– Пришло время сказать правду о том, кто я.

~

Мы с Тессой уже забились в угол возле исповедальни, когда к нам подходит Карсон. Я чувствую в своем сердце, что его открытие вот-вот изменит нашу жизнь навсегда.

– Перед смертью твой отец сказал что-то о Библии, которую он прятал дома в своем кабинете. Он сказал, что именно там я найду все ответы, которые искал, – Карсон достает маленькую Библию из переднего кармана своего костюма.

Внутри, аккуратно сложенные, лежат изношенные бумажки. Набор документов об усыновлении и свидетельств о рождении, если быть точнее. Какое отношение все это может иметь к нам?

Карсон достает письмо и начинает читать его вслух.

– Для моих прекрасных детей, если вы читаете это, то, вероятно, нас с вашим отцом уже нет в живых. Мы сожалеем о том, в какую жизнь мы вас втянули, и о той душевной боли, которую вы испытываете, живя без нас. Мы знали, что опасно приводить детей в наш мир, но если это означало бы потерять свои жизни ради вас, то мы сделали бы это десять раз. Мы с отцом очень любим вас. Мы дали указания единственным людям, которым доверяем: Винченцо Пенталини и Тони Фабиоле. Мы знаем, что они будут очень хорошо заботиться о вас, как о собственных детях. Пожалуйста, не позволяйте тому, что случится с нами, помешать вам жить полной жизнью. Наше единственное желание: чтобы вы учились на нашем опыте и использовали его, как урок. Мы с отцом будем продолжать наблюдать за вами сверху и мечтать о том дне, когда снова станем семьей. С любовью навсегда, Луна и Джованни Костанелли.

Мы стоим в шоке, читая письмо от первого клана.

– В этом нет никакого смысла, Карсон, – говорит Тесса.

– Прочти это, – Карсон протягивает бумаги об усыновлении.

Тесса берет их из его рук и начинает читать.

– Ныне покойные родители, Луна и Джованни Костанелли, официально опекают… Винченцо Пенталини и Тони Фабиолу… их сына Карсона и дочь… Тессу, – шепчет она, бледнея.

– Тогда это… это… – я замолкаю, глядя на девушку, которая выглядит так, будто вот-вот потеряет сознание.

– Тесса – моя сестра.

Тесса делает резкий вдох и соскальзывает по стене позади себя.

– Но… но? – ее глаза наполняются непролитыми слезами, когда Карсон осторожно приближается к ней, опускаясь рядом на колени.

– Ты мой брат? – шепчет Тесса, недоверчиво глядя на Карсона.

Карсон склоняет голову.

– Я пытался защитить тебя, держась подальше, хотя больше всего на свете хотел быть рядом с тобой, как подобает брату. Мне жаль, что я подвел тебя.

– Как давно ты знаешь? – тихо восклицает она.

– С тех пор, как я увидел тебя в первый раз.

Застигнув Карсона врасплох, Тесса крепко сжимает его в теплых объятиях, тихо всхлипывая у него на плече. Вскоре Карсон обнимает ее, прижимая к себе так же крепко, разделяя мгновение, о котором он, вероятно, мечтал годами.

– Я даже не знаю, кто я теперь, – кричит Тесса.

– Я больше не потеряю тебя, – с яростной решимостью отвечает Карсон.

Тесса отстраняется, ее глаза покраснели.

– Я потеряла все, Карсон. Все, что я когда-либо знала о своей жизни, исчезло. Я даже не знаю своего настоящего имени.

Он протягивает ей одно из свидетельств о рождении.

– Роза. Тебя зовут Роза Костанелли, принцесса империи Костанелли.

– Карсон… – начинаю я, слишком потрясенная, чтобы высказать что-то вслух.

– А меня зовут Карсон Джованни Костанелли. Законный наследник.

====== Глава 44 ======

Элайна

Карсон взял на себя правило продолжать традицию семейного ужина по воскресеньям, у нас дома, как раньше. Теперь Лилиана живет с моей мамой и с удовольствием помогает готовить еду.

Теперь, когда Карсон стал главным, он сделал Эллиота своим финансовым консультантом, поэтому тот посещает Мичиган гораздо чаще, чем обычно. К счастью, я верю, что Лилиане он действительно нравится, и иногда я замечаю, как они украдкой смотрят друг на друга, когда думают, что никто не видит.

Единственный человек, о котором я стала беспокоиться, – это Тесса. В последние недели она стала более замкнутой, даже после того, как узнала правду о своей семье.

Я знаю, что Карсон тоже волнуется за нее, и даже не могу понять, что она переживает. Я не представляю свою жизнь без Карсона, и иногда чувствую большую вину в своем сердце за то, что любила его, даже после того, как стала свидетелем того, что он сделал с моим братом. Конечно, я знаю, что в конечном счете это выбор Джейса, и они были вынуждены сделать это, но это все равно не делает ситуацию лучше.