Текст книги "Золото"

Автор книги: Сизя Зике

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

С ними я не могу ничего устроить, потому что все они прикрываются свидетельствами об аутентичности предметов, что сразу же означает высокую цену. Повидимому, нечасто встречается им иностранец, разыскивающий подделки. Этим профессиональным обманщикам и в голову не приходит продавать подделки как подделки, честная торговля оскорбляет их достоинство. Что ж поделаешь! У меня болит голова и я быстро обрезаю все бесплодные дискуссии. Если появятся эти шустряки из посольства, скажу им, чтобы покупкой занимались сами! Так или иначе, но я после тяжелой болезни и не желаю перетруждаться.

Это мое решение созрело окончательно, как тут в гостинице вновь появляется старый Карлос:

– Француз, с тобой хочет увидеться Чочо. Твое предложение его заинтересовало.

Я не слишком верю этому, но терять мне нечего, поэтому иду на встречу. Благодаря этому, знакомлюсь с Чочо Верде, самым крупным фальсификатором в Коста Рике.

Не хотелось бы, чтобы вы думали, будто я повторяюсь, говоря, что он толстый, но знайте, что здесь достаток означает полноту. Приличное брюшко это вешний признак богатства, точно так же, как и в Азии.

Чочо Верде улыбается. Он намного умнее всех своих коллег и говорит по делу:

– День добрый, Француз. Карлос рассказывал мне, чего ты ищешь. За такую цену могу дать тебе только имитации.

Наконец-то до кого-то дошло!

– Согласен, но они должны быть достаточно хорошими, чтобы пройти в Европе, а самое главное, золото должно быть не ниже, чем двадцатикаратное.

– Ты хочешь продавать это там?

– Нет, получил заказ. Но думаю, что мой покупатель будет торговать этим в Европе.

– Ладно, покажу тебе несколько вещичек из своей мастерской. К сожалению, много не произвожу, потому что работа тщательная, но я снабжаю весь Сан Хозе.

– Я уже разговаривал с Хулио Наргасом и другими, все говорили только об аутентиках.

– Все снабжаются у меня, – говорит он с широкой улыбкой. – Если у них когда и имелось что-то неподдельное, то это чистая случайность. Сейчас я тебе объясню. Когда кто-нибудь находит гуакас, долго они на местном рынке никогда не задерживаются. Их либо поскорее отсылают в штаты, либо мои агенты тут же приносят их мне. Оригинальные вещи служат для меня образцами. Мы применяем воск, точно так же, как и индейцы. Если желаешь, могу показать тебе несколько моих штучек, находящихся теперь в Музее Золота в Сан Хозе. Парочка других хранится в американских и европейских музеях. Я очень горжусь ими! Достаточно сказать, что мне довелось купить как настоящие несколько предметов, которые я сам сделал парой годов раньше!

– Выходит, эксперты настолько слабы?

– Если говорить о доколумбовом золоте, то настоящих экспертов нет. мне удалось отыскать самого известного из таких, которые себя такими считают. Зовут его Ноли, живет в Нью Йорке. Когда я высылаю ему крупную посылку, то помещаю в ней десять процентов настоящих находок. Так вот, случалось так, что он отсылал оригиналы мне, утверждая, будто это подделка. Настоящий придурок. что же касается местных экспертов, то кроме старого Карлоса Хольтцера, который уже слепнет, никого и нет...

Мне кажется, что толстый Чочо слишком хвастается, но его имитации великолены. И его нелегко убедить, чтобы он про дал свои вещички по двадцать пять долларов за грамм. Наконец, после долгих дискуссий, мы договариваемся. Всего надо заплатить двенадцать тысяч пятьсот долларов. Мне нужно будет внести семь тысяч в качестве залога и еще пять с половиной тысяч после передачи товара.

Сделка замечательная, но я очутился в тупике. Где мне взять деньги на залог? Из денег, привезенных с Оса, у меня осталось только две тысячи долларов. Тем временем, своих клиентов я не могу привести к Чочо по двум причинам: они должны сохранить инкогнито, а в торое, что старый лис Чочо постарался бы все устроить и без посредника. Решение нахожу, благодаря франкоязычным туристам, которых встречаю у Маноло.

* * *

Тут следует упомянуть, что пару дней назад, я повстречал в "Эсмеральде" двух типов. Им понравились мои высокие ботинки, и мы познакомились. Себя они выдавали за канадцев. На самом деле, один – это еврей, репатриант из Алжира, а второй испанский баск. Через пару дней после разговора с Чочо опять встречаю у Маноло этого репатрианта Давида и баска Роберто. Последний расспрашивает меня, как бы побыстрее подзаработать немного бабок. Тот, что помоложе, Давид, довольно симпатичен, такой вот себе, парижский фрайерок. Роберто пошустрей, но уже не производит такого приятного впечатления – обычный бандит без полета и класса. Для меня они истинный подарочек. Посмотрим, какие они на самом деле.

– Хотите быстро заработать тысячу долларов?

– Ясен перец, – говорит Роберто. – Что нужно делать?

– У меня тут наклевывается одно дельце, но не хватает налички. Надо одолжить пять тонн зеленых буквально на пару часов. Если у вас есть столько, я заплачу вам тысячу в качестве процента.

Они глядят друг на друга. Давид весь лучится энтузиазмом, Роберт же доверия как-то не проявляет.

– Какие у нас будут гарантии? Что это за дело? Мы же тебя толком не знаем?

Эти вопросы, хотя и обоснованные, меня раздражают. Толстый баск мне совершенно не нравится.

– Слушай, толстый, для тебя никаких гарантий не имеется. Ты спрашивал, как сделать быстрые деньги: вот тебе оказия. А дело – это торговля предметами доколумбова искусства.

В разговор включается Давид:

– Не нервничай, Хуан Карлос. Роберто беспокоится про деньги. Вообще-то у нас есть пять штук баксов, но это все наши капиталы. Мы тут сделали пару номеров с дорожными чеками, чтобы заработать эти бабки, и было немножко рискованно...

– Как хотите, могу договориться в пансионате "Америка", снимете там номер рядом с моим. Таким образом сможете следить за своими ценными бабками. А больше ничего для вас сделать не могу.

– Мне это подходит, – отвечает на это Давид.

Роберто сопротивляется, но в конце концов сдается.

* * *

На следующий день устраиваю дела со своим итальянцем, который уже начинал волноваться. Самое смешное то, что он хотел сохранить инкогнито, а за ним шпионили со всех сторон. С одной стороны – доверенный человек Чочо, который обязан был следить за мной и постоянно торчал в холле. С другой оба моих паяца. Через полчаса итальянец вышел с полукилограммом различных золотых изделий: орлов, лягушек, колдунов; все – отличные имитации, которые за имитации же и были проданы.

После оплаты всех расходов эта операция принесла мне чистыми шесть тысяч долларов. Не Эльдорадо, но достаточно, чтобы возвратиться на Оса и заняться куплей-продажей. Довыздоравливать буду там, потому что не хочу спустить весь капитал в Сан Хозе.

В тот же самый день Давид и Роберто приглашают нас в ресторан, чтобы обмыть дело. За ужином рассказываю им про Оса и о своих намерениях. Они страшно заинтересовались и собираются сделаться моими компаньонами. Как истинный оппортунист Роберто даже предлагает передать мне часть своих денег, в рамках своеобразного акционерного общества. Он так сильно настаивает, что я, сам не знаю почему, соглашаюсь. Для ребятишек это забавный эпизод, прекрасные воспоминания на будущее, а если что пойдет не по делу, всегда можно будет вернуться к папочек-мамочке.

В моем случае, приключение – это стиль жизни, и малейшая ошибка может иметь трагические последствия. Таким как я пособие по безработице еще не выплачивают.

Не знаю, то ли чертова головная боль мешает мне толком думать, то ли я дружески отношусь к ним после оказанной мне услуги, но на следующий день мы договариваемся встретиться.

У всей нашей четверки заканчиваются визы, и нам приходится выехать из страны. Проще всего полететь самолетом на Сан Андрес, маленький колумбийский островок в часе полета от Сан Хозе.

Вечером, когда мы уже одни, обеспокоенная Диана спрашивает:

– Почему ты собираешься забивать себе голову этими щенками? Дэйв еще ничего, даже милый, но калибр маловат. Но Роберто – это же говнюк, я ему не доверяю. Это нахлебник и коварный тип.

– ОК, понятно, что ребята не высший класс. Но после оказанной ими услуги я не мог отказать. А если начнут мешать, всегда можно будет с ними распрощаться.

– Точно так же это можно сделать и сейчас.

– Слушай, милашка. Понимаю, что ты предпочла бы быть только со мной, но раз получилось, так получилось. Я дал слово и забирать его не собираюсь. А там посмотрим.

Даже сегодня не могу объяснить этой ошибки только лишь тогдашней своей болезнью.

* * *

Путешествие на Сан Андрес доставляет всем массу удовольствия. Я знаю, что вскоре мы очутимся в дерьме полуострова Оса, так что побыть здесь, в зоне отдыха, весьма приятно. Днем пляж, вечером казино и целый день кокаин.

Это один из немногих периодов моей жизни, когда в казино я веду себя разумно. Я знаю, что меня ожидает дело, поэтому не рискую. Собственно говоря, это бездеятельность толкает меня в объятия азарта: как только начинаю нудиться, сразу же ищу какой-нибудь стол для игры, и несчастье уже рядышком. Последние два года вообще были отмечены как невезучие: казино в Макао, Вегасе и Павнаме отобрали у меня около ста пятидесяти тысяч долларов, мои последние деньги.

Диана обращает мое внимание, что наш крупье придерживает крупные банкноты для себя, вместо того, чтобы опускать их в ящик. Парень весьма ловок – может раздать целую колоду карт, держа в сгибе ладони сложенную банкноту. Он знает, что мы заметили его фокус и потому тихонечку повышает наши выигрыши, он явно в сговоре с контролером стола. Роберто, возбужденный кокаином и игрой, которому мысль о близящейся поездке на Оса явно ударила в голову, собирается шантажировать крупье... Бедный европейский фрайер, собрался потягаться с колумбийцами... Мой отказ несколько охолаживает его. Он-то хочет показать себя крутым, но какую-то трезвость еще сохранил, поэтому предпочитает передвигаться за моей спиной. И правда, прибыток с него не из лучших.

* * *

Возвращение в Сан Хозе происходит без всяких проблем. На месте мой "дружок" из французского посольства делает мне шикарный подарок: Магнум 357, весь хромированный. Оружие не новое, но шикарное. Таким образом он хотел отблагодарить меня за услугу, оказанную мною его приятелям из другого посольства. Сделав последние покупки, садимся в самолет, отлетающий в Гольфито. В городе какие-то стычки, поэтому садимся в Кото 47, небольшом банановом поселочке в сорока километрах от места назначения. Берем багажное такси.

Малорослый, незаметный Тико просит, не против ли мы подкинуть его с собой. Когда мы приезжаем в Гольфито, такси останавливают демонстранты, заблокировавшие все улицы. приходится нанять баркас, который перевозит нас на корабль Чино, все время в компании молчаливого низенького тико. Путешествие проходит спокойно. Дэйв и баск возбуждены предстоящим приключением. Зато меня события этого утра несколько утомили, поэтому отдыхаю на носу вместе с Дианой. Перед самым сном мне приходит в голову мысль, что я еще не составил определенного плана моей будущей деятельности на Оса. Ну да ладно, на месте посмотрим...

* * *

По приезде все отправляемся в бар Джереми, "Ранчо де Оро". Здесь я встречаю Уэйна, который все так же сидит перед батареей пивных банок. Он выглядит так, как будто и не вставал

от стола с тех пор, как мы расстались. Встреча с ним мне приятна. Он слыхал о моей болезни. Поскольку тикос склонны к преувеличениям, он удивлен, что я до сих пор жив.

– А я думал, что ты уже умер. И что же с тобой было?

Я вкратце рассказываю ему о собственных приключениях в Карате и на реке Мадригал. История с Гато, которого он хорошо знает, веселит Уэйна до слез.

– Это твоя компашка? – показывает он на Роберто и Давида.

– Не совсем. Это два туриста, которые ищут немножко эмоций. Мы вместе отправляемся в горы. Имеется небольшой капиталец, постараюсь, чтобы он немножко поработал на нас: будем покупать золото и продавать его в Панаме.

– И куда ты хочешь поехать?

– Еще не знаю.

– В таком случае, советую отправиться в Серро де Оро. Там добывают много золота.

– Это далеко?

У меня все еще не было перед глазами карты Оса, видимо, самое время купить такую.

– Едешь по дороге на север, пересекаешь реку Тигре, а потом дальше, до посадочной полосы в Лас Пальмас. А там уже спросишь у кого-нибудь, потому что нужно подниматься по горным тропам.

– Туда какой-нибудь самолет летает?

– Можно нанять. Но это недалеко, лучше возьмите грузовик.

В этот момент к нам подходит Тико, который ехал с нами на такси, и просит разрешения присоединиться к нам. Он низенький, толстый, темнокожий, и он гордо носится со своей смешной мушкетерской бородкой. Разве что глаза выдают его темперамент. Я жестом затыкаю рот Роберто, который уже собрался послать незнакомца, и прошу Тико подсесть к нам.

– Меня зовут Мануэль Санчес Ривьера, – говорит тот, пожимая нам руки. – Я слышал, о чем вы разговаривали, и вижу, что округа вам знакома. Если бы мы вместе поехали в Лас Пальмас, можно было бы поделить расходы, а уже на месте каждый действовал бы самостоятельно. Таким образом мы бы снизили риск.

Он говорит на великолепном английском, на дурака не похож. А кроме того, иметь какого-нибудь тико в группе – штука неплохая. Впрочем, раз уж я взял этих двух щенков, выпендривающихся под ковбоев, почему бы не взять и этого Санчо Пансу?

– Хорошо, завтра утром на самолете я хочу отправиться в Лас Пальмас. Если это тебе подходит, можешь ехать с нами.

Когда Санчо занимается заказом по телефону самолета из Гольфито, ко мне подходит Роберто.

– Зачем ты берешь этого паяца? Нас и так достаточно много, чтобы морочить себе голову еще кем-то.

– Слушай, ты, колотушка с яйцами, здесь все решаю я. А ты имеешь право не высовываться. Если тебе не нравится, забирай свои бабки и отваливай.

– Да не кипятись, Хуан Карлос, я только так сказал.

Роберто – это такой тип, с которым нужно вести себя жестоко, если не желаешь, чтобы он влез тебе на шею. Насколько Давид умеет быть симпатичным со своей внешностью вечно удивленного мальчишки, настолько оппортунизм толстого баска неприятен.

* * *

На следующее утро мы как раз хорошенько завтракаем, как появляется пилот нанятого самолета. Выглядит он не очень: низенький, с приличным брюшком, и носит слишком большую фуражку, что придает ему по-настоящему идиотский вид. Ладно, не будем доверять внешности, может он действительно неплохой летчик.

К моему огромному удивлению, мы еще и пяти минут не летим, как уже заходим на посадку. Считая, что у летчика какие-то неприятности, спрашиваю:

– Что произошло, приятель?

– Это здесь. Мы уже на месте.

У меня едва хватает времени крепко приложить ему по фуре, что его на миг ослепляет, и мы уже садимся под всеобщий хохот. Я расплачиваюсь с пилотом, даю ему хорошие чаевые, что бы он не сердился за эту шутку, а прежде всего, чтобы купил фуражку поменьше. Он обещает, что вернется за нами через три дня.

Поскольку багажа у нас прилично, посылаю Дэйва и толстяка в Лас Пальмас за такси.

Когда они уезжают, Санчо с гордостью демонстрирует мне спрятанное за поясом оружие. Это небольшой барабанный револьвер 22 калибра, оружие для детей. Увидав же мой Магнум 357, бедняга тут же комплексует. Ведь как он гордился своей хлопушкой!

Лас Пальмас, это последняя деревушка перед горами. Собственно говоря, там имеется всего пять-шесть домов и забегаловка, куда мы направляем свои первые шаги. Хозяин, униженно кланяясь, бросается мигом готовить нам кофе. Его зовут Альфредо, и он подтверждает, что орерос и вправду находятся в Серро де Оро, в четырех часах конной езды отсюда. Сегодня уже поздно ехать туда, чтобы к вечеру вернуться. Но я узнаю, что в полутора часах пути вверх по течению речки Ринкон имеется небольшой лагерь. Похоже, что Альфредо жаден до денег, и он соглашается дать нам лошадей в наем. Он даже предлагает, чтобы мы у него переночевали.

В лагере особой толкучки не наблюдается, и нам удается купить всего лишь тридцать граммов золота. Туда я отправляюсь только лишь затем, чтобы хоть что-то начало делаться. Оно-то и делается, но, в основном, для Санчо. Река поднялась, и при переправе нужно быть осторожным. Когда мы возвращаемся, его лошадь при подъеме на берег поскальзывается, и они оба падают в воду. Сильное течение тут же подхватывает и коня, и всадника.

Охваченный паникой Санчо попадает в водоворот и испуганно вопит. Нам удается его схватить, когда он запутывается в каких-то ветках. К этому времени он уже наполовину голый, к тому же без сапог.

– Моя сумка, моя сумка! – кричит он. – Все мои деньги были в сумке, притороченной к седлу.

На какое-то время мы поддаемся панике, но к счастью его лошади удалось выбраться на берег. Седло съехало, но сумка на месте. Дэйв, отправившийся привести животное, докладывает по том, что бумажник Санчо неплохо-таки заполнен, одни банкноты по тысяче колонов.

После этого инцедента возвращаемся к Альфредо. Я решил, что мы все будем жить у него. Уж лучше каждый день ездить по восемь часов на лошади, чем жить в грязи.

Альфредо несколько ошарашен, узнав, что сделался директором гостиницы, но, особо не сопротивляясь, переносит свои манатки, чтобы занять с женой и детьми какой-то чулан, оставляя свою комнату, куда въезжаю я с Дианой. Ведь нужно же заботиться о лучших клиентах! Остальные члены нашей команды располагаются в столовой. Я вижу, что Роберто этим недоволен, потому что рассчитывал на особые привилегии, но вслух пока не протестует.

Вечером убеждаюсь, что мои предположения относительно Санчо оказались правильными. Он рассказал Альфредо, что я ужасно богат, что собираюсь купить массу всякого добра, и что ко мне следует относиться уважительно. Разговаривает он со свободой, свойственной людям образованным, что сильно импонирует крестьянам. Буквально за несколько минут он способен замутить мозги любому фрайеру. Это мошенник, но хитроумный и понятливый. За его невзрачный вид люди считают его лопухом, но он того не заслуживает. Единственное слабое его место – это трусость, потому он инстинктивно ищет у меня защиты.

В отличие ль двух других, играющих роль ковбоев и постоянно насмехающихся над Санчо, я считаю, что из всей группы он самое ценное наше приобретение. Мы быстро находим с ним общий язык. Я ценю его быстроту мышления и эффективность действий, он

же чувствует со мной в безопасности. Мне очень понравилось то, как он овладел домом Альфредо. Спектакль с участием последнего продолжается, и я, не колеблясь, выкладываю немного денег, чтобы укрепить собственную репутацию. Когда поздно вечером я решаю, что назавтра нам будут нужны свежие лошади, никто не горит желанием выходить посреди ночи в грязь, на продолжающийся ливень. Сын хозяина, Карлито, нормальный паренек, хотя умственно и недоразвитый, бежит с охотой, когда я предлагаю ему двести колонов.

Провожу приятную ночь в уютной спальне. На рассвете Альфредо со своей мегерой приносит мне завтрак прямо в постель. Для меня это приятная неожиданность, и я хвалю его за это. На лице хозяина расцветает румянец удовлетворения. Похоже, что он принял свою новую должность близко к сердцу. А на дворе все та же отвратительная погода, дождь так и льет.

Целую Диану на прощание и выхожу. Нам подводят трех лошадей и небольшого мула. Мой конь, самый сильный, уже оседлан и ожидает меня под навесом. Наблюдаю отчаянную борьбу среди своих напарников, никто из которых не желает ехать на муле. В конце концов, он достается Санчо. Это весьма комичный вид, когда этот толстяк топчется рядом с нами, всех это веселит. Только вскоре мы убедимся, что больше всего выгоды достанется ему.

Сдавший нам лошадей парень сопровождает нас, поскольку именно он снабжает продуктами пульперию в Серро до Оро. Сейчас он бежит рысью перед нами. Похоже, что дорога будет нелегкой, потому что ливень усиливается, а тропа в паршивейшем состоянии – вся размокла. Лошади иногда погружаются в жидкую красную жижу чуть ли не по грудь. Но эти несчастные животные отважно движутся вперед и вперед. Все это продолжается целый час – целый час передвижения по прямой по болотам, что чертовски измучивает лошадей. А потом начинаются холмы. Речка Ринкон вьется бесчисленными меандрами. Поэтому приходится постоянно переправляться и форсировать скользкие берега, чтобы пройти пару сотен метров по плоскому и размякшему лесному грунту, а потом все начинать сначала; все это повторяется раз двадцать. Вздувшаяся от дождя речка очень глубокая, течение стремительное, так что Санчо на своем маленьком муле несколько раз погружается чуть ли не с головкой. У всех вода доходит чуть ли не до пояса, а рядом проплывают стволы деревьев, каждый из которых спокойно может сбить коня вместе с всадником.

Все эти спуски и подъемы ужасно мучительны, склоны очень крутые. В конце концов оказывается, что Санчо в самой лучшей ситуации, потому что его мул ступает твердо и карабкается наверх без всяких трудностей. Зато лошади скользят и много раз падают, соскальзывая вниз на несколько метров. Все, за исключением Санчо, вывалялись в грязи с головы до ног. Если бы не

то, что настроение у всех хорошее, наше путешествие было бы истинным пеклом.

Каждое падение вызывает взрывы хохота. Малыш Дэйв набил себе на голове здоровенную шишку, но поездка ему нравится.

– Это же фантастика, – говорит он, подъехав ко мне с боку. – Именно о таком приключении я всегда мечтал. Как только удастся, сразу же куплю себе шпоры и шляпу. А ты не знаешь, где можно по дешевке достать револьверы?

– Нет, Давид, никакого оружия. Обладание им, это ответственность, и этим еще нужно уметь пользоваться. Если у тебя имеется револьвер, то лишь затем, чтобы им пользоваться?

– Ну да.

– А если кого-то прибъешь при свидетелях, тогда что?

– Ну, тогда мне хана.

– То-то и оно, а при случае и все мы. Так что, пока ты со мной, никаких хлопушек. Вместе мы можем дурковать, беситься, сколько душе угодно, но ведь у всего есть свои границы, согласен?

– Согласен, шеф.

* * *

Через четыре часа такой вот прогулки мы наконец-то добираемся до Серро де Оро. Деревушка располагается на самой границе национального парка Корковадо и состоит из пары десятков бедных и грязных мазанок. Останавливаем лошадей перед ранчо, которое выглядит не такой развалюхой, как все остальные, расположенным несколько с краю.

Его хозяин, Андрес, мужик, похожий на старого пирата, принимает нас довольно гостеприимно и угощает кофе. Он любит поболтать и много рассказывает про округу. От него я узнаю, что золотом здесь уже торгуют двое. Один, это европеец, Патрик, живущий на Осо уже пятнадцать лет. Второй, тико, по имени Картаго, и здесь он ведет пульперию. Похоже, что Андрес не горит к нему симпатией.

– Это сукин сын и ворюга. Золото покупает за бесценок, а товары свои продает раз в пять или шесть дороже нормального. Здесь он самый богатый. Его никто не любит, но все здесь от него зависят.

Через несколько минут мы уже готовы скупать золото. Я устроился посреди поселка, под навесом из пластиковой пленки, взяв напрокат у Андреса стол и стулья. Передо мной стоят весы, справа лежит револьвер, а слева пачка тысячеколоновых банкнот и калькулятор. Дэйв и Роберто стоят рядом со мной.. Санчо побежал сзывать клентов.

Первый желающий – это маленький беззубый старикашка. Приближается он осторожно, и я его понимаю: наша группа особо дружелюбной не выглядит.

– Слыхал, вы скупаете золото?

– Точно. Если есть что на продажу, куплю.

– О, слишком много у меня нет. Всего один грамм.

Он вынимает из кармана кусочек алюминиевой фольги, в которую завернуто несколько крупинок.

– Сколько платит Картаго, хозяин пульперии?

– Сто пятьдесят колонов за грамм.

– Ах он ворюга! Я заплачу сто семьдесят пять колонов за грамм! А тебе, за твой честный вид, делаю еще и небольшой подарок, – говорю я, вручая старику сто восемьдесят колонов.

Тот, восхищенный, отходит. Выплачивая за золото по сто семьдесят пять колонов за грамм, то есть семь с половиной доллара, я делаю выгодный бизнес, так как в городе цена составляет двенадцать-тринадцать долларов.

Через несколько минут старик возвращается в компании двух орерос.

– Они тоже хотят продать.

Покупаю золото и у них: семь и десять граммов. После этого старик вытаскивает из кармана бутылку. На сей раз у него почти двадцать граммов. Ах ты, старый пень! Хотя, вполне понятная предосторожность.

Они едва успели вернуться в лагерь, чтобы сообщить про нас, как тут же рекой наплывают желающие продать. Они приходят со всех сторон, так что мне приходится выстроить их в очередь, чтобы не было толчеи. У некоторых золота совсем мало, один-два грамма, у других побольше.

Так я сижу целый день. Санчо проводит рекламную компанию и все время называет меня "Дон Хуан Карлос". У него талант к обману населения! Зная про цены Картаго, он рассказывает местным про общество, про контроль за продажей, про гварро за пол-цены. Он рассказывает настолько убедительно, что через пару часов все уже уверены, будто я их спаситель, что благодаря мне все переменится. Они мало чего поняли, разве что спиртное подешевеет. Санчо обманывает их с помощью калькулятора, компенсируя мою щедрость.

Время от времени приказываю ему повысить цену за золото, потому что продавец прилично выглядит или же кажется мне симпатичным. Все это еще сильнее укрепляет мою репутацию. Теперь я уже для всех "Дон Хуан Карлос".

Во всей этой операции меня интересует не столько прибыль, сколько, чтобы меня узнали люди. Санчо, все время пытающийся смошенничать на весах или при подсчетах, обеспокоен моей щедростью:

– Ты уверен, что мы таким вот образом что-то заработаем?

– Да не бойся, это метод "Бен Зике". Я хочу, чтобы все меня знали, знали о моей щедрости. Через пару дней одни мои обещания будут стоить столько же, сколько и наличные деньги.

– Но ведь это рискованно, при этом можно и капитал по терять, замечает на это тупой Роберто.

– Толстяк, то, что ты видишь, это восемнадцать лет опыта в слаборазвитых странах. Результат гарантирован.

– А если неудача? – спрашивает он.

– Если не повезет, тогда ты разорен! Ты же доверил мне свои деньги, потому что поверил в меня, значит, и продолжай в этом же духе. А если сумеешь выкрутить что-нибудь с дорожными чеками среди золотоискателей, не стесняйся – пускай каждый делает, что умеет.

Но эта жирная свинья не может не совать свой нос, куда не следует, и это меня раздражает. Когда он снова лезет мои переговоры, пару раз приходится обламывать его посильнее.

Ближе к полудню появляется какой-то тип, похожий на гринго.

– Это Патрик, – обеспокоенно шепчет мне Санчо и становится поближе.

Повысив цену, мы отбили у него всех клиентов. Ожидаю резких возражений, я уже готов к разборкам.

– Что, золото приехали покупать? – говорит тот.

– Как видишь.

– И по что берете?

– Сто семьдесят пять колонов за грамм.

– Нормально, ребята, только повышайте не сильно, я тоже хочу немного купить.

И все.

Больше он не вмешивается, не мешает нам. Зато Картаго

вообще не показывается.

До конца дня я купил двести граммов.

* * *

Когда я даю сигнал к отъезду, уже темнеет. Путешествие сюда было тяжким, но возвращение ночью, через джунгли, будет еще хуже. Не видно ни черта, хорошо еще, что лошади сами знают дорогу. Чтобы не получить веткой прямо в рожу, нужно буквально распластываться на конской шее. Когда мы добираемся до Лас Пальмас – промокшие, грязные и обессиленные – уже десять вечера.

Быстро поглощаем великолепный ужин, приготовленный женой Альфредо под руководством Дианы. Хозяин, все такой же услужливый, приносит в комнату ведра с горячей водой, чтобы я мог помыться. Все валятся на постели – в четыре утра отправляемся по-новой.

* * *

На следующий день в Серро де Оро продавцы стекаются со всех сторон. Картаго опять не появляется, говорю об этом со старым Андресом:

– Этот трус не прийдет. Это не мужик. Тебе нужно открыть здесь пульперию, – говорит он мне.

– Я думал об этом. Прийдется построить здесь небольшой домик.

– Если хочешь, можешь пользоваться моим ранчо.

– Отлично! За сколько ты мне его сдашь?

Старик Андрес должен ужасно ненавидеть Картаго, потому что тут же выпаливает:

– Задаром! Если только это прижучит сукина сына, мне уже будет хорошо.

* * *

В тот же вечер, когда Дэйв и Роберто уже свалились в кровати, Санчо отводит меня в сторонку.

– Мне очень нравится, как ты занимаешься делами, и мне хотелось, чтобы стали партнерами. Сейчас у меня шесть тысяч долларов и несколько тракторов, оставшихся от моего отца; еще имеется лендровер и яхта. Если все это сможет тебе для чего-то пригодиться, можешь ими пользоваться. Подумай об этом!

Размышления забирают у меня целую ночь. То, чего я узнал про округу, вместе с предложением Санчо позволяет мне видеть будущее в новом свете. Все начинает складываться, и понемногу кристаллизуется план.

На утро я советуюсь с Санчо:

– Я долго думал, – говорю ему. – Мне кажется, что нам следует раскручиваться сильнее, масштабнее, а прежде всего – быстрее. Если ты не подведешь, то мы быстро развернемся. Готов ли ты поставить все на совместную деятельность?

– Я доверяю тебе полностью. Если мы и дальше будем сотрудничать, то готов идти с тобой на все. Тут, правда, есть одно: я хочу работать только с тобой, эти двое меня не интересуют.

– Им я ничего не обещал, но хочу быть по отношению к ним лояльным. Они мне помогли, поэтому оставлю их на месяц, чтобы они тоже подзаработали. А потом можно с ними и распрощаться.

– Хотелось, чтобы они смылись побыстрее, но я тебя понимаю.

– Отлично, значит, одно дело сделано. А теперь скажи, можешь ли располагать яхтой и лендровером уже сейчас, и какой мощности двигатель яхты?

– Хоть сейчас, они мои. В двигателе сорок пять лошадей. Что же касается тракторов, то мне нужно будет связаться с матерью, это она ведет семейные дела. Но когда она узнает, что

дело серьезное, то возражать не станет.

– Прекрасно. В таком случае, предлагаю стать партнерами по добыче золота на реке Ринкон. Ты даешь машины, а я вкладываю свое знание золота и торговое чутье. Сорок пять процентов тебе, пятьдесят пять – мне.

– Почему такая разница? – спрашивает он.

– Просто потому, что не могу себе представить общества с равным участием. Иначе мне бы казалось, что меня недооценивают, а это плохо влияет на бизнес. Надеюсь, что ты сможешь это понять.

– Да, ты во многом ведешь себя по-другому, так что можно рассчитывать, что и думаешь ты тоже иначе. Ладно, пускай так и будет, – протягивает он руку.

– Прекрасно. Раз мы договорились, давай бабки и буди тех двоих. Нам много нужно сделать.

Через десять минут все пять мы сидим за столом и пьем свой первый утренний кофе. Я рассказываю Дэйву и Роберто про договор, заключенный мною с Санчо.