Текст книги "Цвет сверхдержавы - красный 3 Восхождение. часть 1(СИ)"

Автор книги: Симонов Сергей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 65 страниц)

– Ртуть лучше подходит для малогабаритных реакторов, которые можно использовать, например, для привода тяжёлой автотехники специального назначения, может иметь смысл для исследовательских автомобилей и транспортёров, например, для работы в экспедициях в полярных районах. На ртутном реакторе легче отрабатывать технологию свинцового – не замёрзнет, и можно охлаждать до комнатной температуры. К тому же более плотная ртуть (13,5 г/см3 против 9,81 г/см3 у жидкого свинца) лучше поглощает гамма-радиацию активной зоны реактора.

– Никита Сергеич, было бы желательно для более глубокого изучения вопроса построить опытный реактор уменьшенных габаритов по схеме БРЕСТ, – предложил Лейпунский. – На промышленный масштаб мы пока не замахиваемся, сначала надо оценить плюсы и минусы этой схемы.

– Игорь Васильич, ваше мнение? Нужна нам эта работа? Или достаточно реакторов БН? – спросил Хрущёв.

– Думаю, нужна, – откликнулся Курчатов. – Всё же свинец в реакторе будет более безопасен, чем натрий.

– Что ж, очень хорошо, Александр Ильич, спасибо большое. – Хрущёв переключил внимание на Векслера: – А у вас Владимир Иосифович, как успехи?

– Мы пока только начали наши эксперименты на новом ускорителе, но результаты уже получены весьма обнадёживающие, – начал Векслер. – Безусловно, должен отметить, что полученная информация очень пригодилась... Поначалу мы собирались строить синхрофазотрон, но, проанализировав полученные сведения, решили заменить не слишком эффективную и громоздкую схему синхрофазотрона на значительно более эффективную схему нуклотрона.

– Владимир Иосифович, как настоящий учёный, несколько осторожен в оценках, – улыбнулся в бороду Курчатов. – Нам удалось очень сильно продвинуться в конструировании ускорительной техники. К тому же были сэкономлены значительные средства, в результате изменения конструкции ускорителя. Простите, что перебил, Владимир Иосифович, продолжайте.

– В отличие от предлагавшегося ранее ускорителя, – продолжил Векслер, – нуклотрон помимо рекордных значений энергии ускоряемых частиц и силы их тока, позволяет ускорять ядра любых атомов. Что позволило исследовать ядра разных элементов для решения вопроса наиболее эффективной генерации нейтронных пучков высокой энергии и плотности.

– Были проведены серии экспериментов, с облучением мишеней из ртути, свинца, тория, природного урана пучками ядер водорода, гелия и углерода. Оказалось, что существует такие значения кинетической энергии ядра-снаряда при столкновении с ядрами мишени, при которых наблюдаются резонансные процессы, резко повышающие вероятность захвата ядра-снаряда ядром мишени, и развал мишенного ядра на нейтроны и осколки. При этом возникает каскад деления ядер. Первичными высокоэнергетическими нейтронами, полученными от столкновения ядра-снаряда из ускорителя с ядром мишени могут делиться другие ядра мишени. Возникает каскад, увеличивающий количество нейтронов от одного акта столкновения ускоренного ядра с мишенью до 10-15 штук. Что позволило добиться в мишени весьма высокого коэффициента размножения делящихся изотопов урана и плутония, в случае ториевой и урановой мишени.

– На один акт столкновения ускоренного ядра и ядра мишени можно получить более 10 новых ядер делящихся изотопов. (Реальные опытные данные)

– Основываясь на полученных данных, нами был построен опытовый реактор-размножитель на тории. Реактор содержит в себе активную зону, набранную из специально сконструированных полых тепловыделяющих стержней из металлического тория, в оболочке из циркония, охлаждаемых водой. Стержни расположены горизонтально, и, при помощи системы развёртки, напоминающей телевизионную, каждый стержень активной зоны изнутри облучается пучком ускоренных ядер.

– При облучении пучком ускоренных ядер углерода ториевых мишеней было достигнуто наибольшее значение воспроизводства урана-233 на единицу затраченной ускорителем энергии.

– По мере облучения тепловыделяющих элементов и накопления в них делящегося изотопа урана-233 растёт критичность реактора, и отношение энерговыделения активной зоны к энергии облучающего её пучка ядер.

– Экспериментально установлено, что при накоплении делящегося изотопа уран-233 в количестве, составляющем 0,8 от критического, достигается отношение между затраченной на работу ускорителя энергии и выделившейся в активной зоне реактора тепловой как 1 к 20. Что открывает возможность создания энергетического реактора на базе ускорительной установки. Таким образом, возможно самообеспечение и электрогенерация Дубненского ускорительного комплекса.

– Полученные в ходе первых экспериментов данные позволяют в ближайшее время разработать принципиально новый тип реактора, способный в достаточно короткие сроки обеспечить атомную индустрию СССР значительным количеством делящихся изотопов уран-233 и плутоний-239. Воспроизводство в таком реакторе при тепловой мощности в гигаватт может достигать трёх-четырёх тонн в год, что в десять раз больше, чем на предлагающихся перспективных реакторах серии БН.

– Очень увлекательно, Владимир Иосифович! – улыбнулся Хрущёв. – В десять раз больше, говорите? Может быть, тогда нужно строить не размножители БН, а ваши реакторы-ускорители?

– Не стоит делать поспешных выводов, Никита Сергеич, – вмешался Курчатов. – Тут одна хитрость имеется. Наши экономисты этот момент специально просчитали.

– В общем объёме расходов на эксплуатацию АЭС стоимость ядерного топлива как ни странно, довольно мала – менее 1%. А основную прибыль даёт производство электроэнергии. А в нашем реакторе до четверти всей произведённой электроэнергии будет забирать ускоритель. Так что убыток от недополученной энергосетью электроэнергии получается значительный, по сравнению со стоимостью произведённого топлива. Вот как вспомогательный реактор, снабжающий топливом «обычные» реакторы, наш «на своём месте». В общем, на десять обычных реакторов на тепловых нейтронах, типа строящегося ВВЭР-210 нужен один наш РУНА-Т, при равной тепловой мощности. Тогда прибыль от производства электроэнергии получается максимальной.

– Руна «Т» ? – переспросил Хрущёв.

– Надо же его как-то назвать, – пожал плечами Курчатов. – Реактор-ускоритель нуклотронный ториевый. Букву «А» вставили для удобочитаемости, и чтоб супостата запутать. И в качестве эмблемы программы взяли скандинавскую руну «турисаз», – он показал всем круглый значок с красным треугольником на вертикальной палочке, напоминающим флажок. – Торий в таблице Менделеева обозначается как Th. И эта руна тоже обозначает звук Th.

– А ещё в скандинавской мифологии руна «турисаз» означает «врата», – добавил Векслер. – То есть – это новые возможности, новые горизонты.

(http://runaswet.ru/?page_id=171)

– Что-то вы меня немного запутали, – пожаловался Никита Сергеевич. – Такой реактор, сякой реактор, зачем столько разновидностей? Можете по-простому, на уровне четвёртого класса школы, растолковать, в чём преимущества и недостатки каждого вида? Зачем строить их все, может одним-двумя типами обойдёмся?

– По реакторам, чем разные типы отличаются и где используются, можно объяснить очень быстро, – ответил Курчатов. – ВВЭР – основной энергетический реактор. Не очень эффективно «сжигает» ядерное топливо, но, построить его проще, поскольку он родственник паровой технике. А ей на сегодняшний момент уже более столетия. Есть где взять опыт.

– Так! Уже понятнее, – одобрил Хрущёв. – А что БН?

– БН – перспективный энергетический реактор, – продолжал Курчатов. – Более эффективно «сжигает» ядерное топливо, и может нарабатывать больше делящихся изотопов этого топлива из «бросовых» изотопов тория и урана, чем сжигает. Превышение созданного над затраченным не очень велико – до 1,4 раза в теории. Реально 1,1 – 1,2. Опыта создания таких реакторов у нас сейчас нет. В отличие от реактора ВВЭР, БН нужно создавать «с нуля», нет возможности опереться на вековой опыт паровой техники. Но сейчас у нас есть огромное преимущество – точные знания по реально отработанным конструкциям и реальным концептам реакторов-размножителей, пусть даже на научно-популярном уровне. Формулы для расчёта вывести, представляя происходящие в реакторе процессы, уже можно.

– Хорошо, а БРЕСТ? – спросил Никита Сергеевич. – В чём его преимущество?

– БРЕСТ – перспективный энергетический реактор, – ответил Курчатов. – Более эффективно «сжигает» ядерное топливо, и может нарабатывать больше делящихся изотопов этого топлива из «бросовых» изотопов тория и урана, чем сжигает. Преимущество над БН – отсутствие горючего натрия в первом контуре. Физическая защищённость этого реактора выше. Конструкция проще чем у БН. Формул для расчёта и целостной теории строительства тоже пока нет, для её создания и проверки как раз и требуется построить несколько опытных образцов.

– Реакторы БН и БРЕСТ, а также РУНА-Т позволяют реализовать более эффективную выработку электроэнергии чем ВВЭР, из равного количества выработанного тепла. Потому что пар для турбины в них можно разогреть сильнее, на уровне лучших тепловых электростанций.

– Теперь понял, – улыбнулся Хрущёв. – Про РУНА-Т поподробнее расскажите Это же совершенно новая разработка? Никто такого ещё не делал?

– Да, – кивнул Курчатов, – РУНА-Т – настоящий реактор-размножитель. В десять раз на единицу выработанной мощности эффективнее реакторов БН в производстве делящихся изотопов ядерного топлива.

– Основное его предназначение – производство делящихся изотопов ядерного топлива из «бросовых» природных, тория-232 и урана-238. Также может генерировать электроэнергию и тепло в промышленных масштабах. Нужен для снабжения реакторов ВВЭР ядерным топливом. Также может производить делящиеся изотопы для нужд военных, космонавтики, и «инженерного атома» – «гражданских» ядерных взрывных устройств. Для нужд горнодобывающей отрасли и строительных работ большого объёма, скажем, грунт разрыхлить, подземную полость для хранения газа организовать.

– А! Понятно. Спасибо, Игорь Васильич, – поблагодарил Хрущёв. – Очень доходчиво, сразу виден государственный подход к проблеме, за то и ценю. Отлично поработали, товарищи, – Первый секретарь ЦК был доволен успехами атомщиков. – Владимир Иосифович, вы уже избраны академиком?

– Пока только член-корреспондент, – ответил Векслер.

– Официально я, как Первый секретарь, не могу указывать Научно-Техническому Совету, – сказал Никита Сергеевич, – но чисто по-дружески, Игорь Василич, считаю, что проведённая вами с товарищем Векслером в Дубне работа по созданию реактора-ускорителя вполне позволяет выдвинуть Владимира Иосифовича на звание академика. (В.И. Векслер был избран академиком АН СССР в 1958 г.)

– И Александра Ильича, считаю, тоже надо продвинуть. (А.И. Лейпунский был академиком АН Украины, но не СССР). Работу он провёл пусть экспериментальную, но на ней будут основаны промышленные реакторы, имеющие большое народно-хозяйственное значение. Ну, и, раз эти работы уникальные, и аналогичных реакторов за рубежом нет – по правилам, я вынужден товарищей Векслера и Лейпунского на Ленинскую премию номинировать, – с шутливой безысходностью развёл руками Хрущёв.

– Кажется, Игорь Васильич, наш с вами маленький гешефт оказался неожиданно доходным, – пошутил Векслер.

Все засмеялись.

– Кто у нас ещё не отчитался? По-моему, в конце стола у нас там Виталий Михалыч за бородой Игоря Васильича спрятался? – пошутил Хрущёв. – Чем порадуете, Виталий Михалыч?

– Кое-чем порадую, – ответил Иевлев. – Прежде всего, следует отметить большое значение полученной нами технической информации. Благодаря ей мы сумели сэкономить возможно, десятилетие научно-исследовательской работы. В конструкции ядерного ракетного двигателя, условно обозначенного как РД-0410 – согласно существующей номенклатуры таких изделий, оказалось очень много «подводных камней», о которых мы даже не догадывались, и которые делали процесс поиска оптимальной конструкции очень длительным.

– Я уже как-то раз упоминал о форме тепловыделяющих элементов активной зоны реактора. Витые спирали – очень неочевидная конструкция, но позволившая резко уменьшить вынос вещества ТВЭЛ при форсированном режиме двигателя. Или, например, необходимость добавлять в водород – рабочее тело двигателя, гептан, чтобы подавить водородную коррозию ТВЭЛ. И таких «мелочей» – масса. Полученная информация по всем этим нюансам очень сильно ускорила работу.

– Далее, с удовольствием могу доложить об окончании строительства первой очереди испытательного комплекса «Байкал» на Семипалатинском полигоне и испытательного стенда в подмосковном НИИ Химического Машиностроения. На комплексе «Байкал» в настоящее время заканчивается монтаж опытного реактора ИГР конструкции присутствующего здесь Александра Ильича Лейпунского. На этом реакторе будут проводиться исследования в целях отработки конструкции тепловыделяющих сборок для ядерного ракетного двигателя. Александр Ильич, о реакторе чуть подробнее расскажете?

– Реактор ИГР – экспериментальный, графитово-водяной, предназначен исключительно для отработки конструкции единичных тепловыделяющих сборок, – пояснил Лейпунский. (В реальной истории реактор ИГР был спроектирован и построен в 1958-61 гг, конструкцию реактора см. Демянко «Ядерные ракетные двигатели» с. 202 рис. 4.2)

– Мы же решили графитовых реакторов больше не строить, – напомнил Хрущёв. – Во избежание пожара в случае аварии.

– Промышленных графитовых реакторов мы строить и не планируем, – ответил Курчатов. – Но для опытных и экспериментальных целей небольшие графитовые реакторы позволяют существенно ускорить работу.

– Хорошо, Игорь Васильич, доверяю вашему опыту, – согласился Никита Сергеевич. – Продолжайте, Александр Ильич, простите, что перебил.

– На реакторе ИГР будет устанавливаться только одна тепловыделяющая сборка, – продолжил Лейпунский. – Программа испытаний предусматривает кратковременный вывод реактора в критическое состояние, на время около 30 секунд или немного больше, после чего реакция прекращается, реактор остывает в течение 20-50 часов, ТВС из него изымается, выдерживается в течение недели в специальном хранилище для снижения радиоактивности, и передаётся для дальнейшего исследования в «горячую» лабораторию

– Целью исследования является проверка и отработка конструкции тепловыделяющих сборок. Вообще-то полученные нами через Игоря Васильевича сведения дали нам достаточно необходимой информации по оптимальной конструкции ТВС, но это всего лишь теория, которую необходимо тщательно проверить.

– Параллельно Институтом Атомной энергии Игоря Васильевича проектируется реактор ИВГ, содержащий уже около 30 ТВС одновременно. Игорь Василич, вам слово. (Реактор ИВГ создавался Курчатовским институтом с 1965 по 1972 г, энергетический пуск состоялся в 1975 г. Конструкцию реактора см. Демянко «Ядерные ракетные двигатели» с. 226 рис. 4.13)

– Реактор ИВГ, по сути, уже является стендовым прототипом ядерного ракетного двигателя с тягой 200-400 кН, – сказал Курчатов. – На нём можно будет испытывать в условиях стенда взаимодействие тепловыделяющих сборок, отработанных на реакторе ИГР, с реальным потоком рабочего тела, в нашем случае – водорода.

– Ускорить отработку, как я понимаю, не получится? – спросил Хрущёв.

– Опасно, Никита Сергеич, – пояснил Курчатов. – Мы и так уже пошли по пути распараллеливания исследовательских работ, вместо последовательного развития. Это, всё же, не простая ракета. Не хотелось бы, чтобы, как на испытаниях реактора для самолёта, радиоактивные обломки ТВЭЛов летели на улицу.

– Понимаю, и доверяю вашему опыту, – ответил Никита Сергеевич. – Безопасность в атомной технике превыше всего, прошу всех об этом помнить. Продолжайте, товарищи.

– Под руководством товарища Косберга был спроектирован и изготовлен макетный образец двигателя, пока ещё – рассчитанный на уменьшенную тягу, – продолжил Иевлев. – В ближайшее время на стенде НИИ Химмаш начнутся его газодинамические испытания. В ходе этапа автономных испытаний водород будет подогреваться до рабочей температуры не реактором, а специально сконструированной кислород-водородной горелкой. Это ещё далеко не лётный образец, а всего лишь наземный демонстратор, для проверки стойкости конструкционных материалов и изучения газодинамики двигателя. Всё-таки с водородом, да ещё при таких температурах, у нас в стране никто из двигателистов ещё не работал.

– Что-то я не вполне понимаю, как вы свою разработку испытывать собираетесь. По частям, что ли? – уточнил Хрущёв.

– Именно по частям, Никита Сергеич, – подтвердил Иевлев. – Скажем, газодинамику двигательной части можно отладить без реактора – вот и отладим. На момент готовности реактора двигатель уже будет отработан. Вопросы прочности и газодинамики отдельной тепловыделяющей сборки незачем отрабатывать на реакторе с тремя десятками сборок – сэкономим и время, и ядерное топливо. Реактор поначалу можно испытывать без двигательной части. А когда все части по отдельности будут отработаны – соберём всё вместе и проведём серию контрольных испытаний. Заодно при такой схеме уменьшается количество радиационных выбросов в атмосферу.

– Ясно, – кивнул Хрущёв. – А нельзя ли эти выбросы исключить вообще? Можно ли сделать, чтобы выброс от реактора шёл не в атмосферу, а в какой-нибудь резервуар, чтобы потом всю гадость откачать и дезактивировать? Это и с точки зрения радиационной безопасности лучше, и для супостата лишняя морока – сложнее узнать, на каком этапе работ мы находимся.

– Сделать это можно, но дорого, – ответил Курчатов. – Проект стенда для закрытой схемы испытаний у нас сделан. Но стоимость стендов при этом почти удваивается.

– М-да... – Никита Сергеевич в задумчивости потёр подбородок. – Ничего не поделаешь... Составьте подробную смету, совместно со строителями. Может, удастся на чём-то сэкономить. И представьте на рассмотрение Президиума. Я поддержу, Президиум мы с вами вместе убедить сумеем, Косыгина я уговорю заранее, а при поддержке Президиума и Косыгина Совет министров сильно артачиться не будет.

– Минфин рогом упрётся, Никита Сергеич...

– А вот я Зверевскую госдачу прикажу вам передать, а ему велю выделить участок под дачное строительство возле Семипалатинского полигона, – недобро усмехнулся Первый секретарь ЦК. – Спорим, деньги на закрытый стендовый комплекс у Минфина сразу найдутся?

(Зверев Арсений Григорьевич – в описываемый период – министр финансов СССР)

Академики дружно заулыбались. Первый секретарь периодически прибегал к весьма нестандартным решениям. Прошлогодняя история с заменой казённой мебели у министров на собранную в конце месяца ещё долго аукалась некоторым директорам предприятий. (АИ, см. гл. 02-36)

– А если ещё розу преобладающих ветров в районе полигона к плану участка приложить, так Зверев ещё и из своей министерской зарплаты денег строителям добавит, чтобы получше всё загерметизировали, – усмехнулся Александров.

–Ну что ж, товарищи, – Никита Сергеевич удовлетворённо потёр руки. – Вижу, что работа у вас организована хорошо и движется с разумной скоростью, без опасной спешки, но и без проволОчек. Жаль, что не во всех отраслях мы можем себе позволить такой подход.

– Теперь давайте пройдёмся по перспективным разработкам, – предложил Хрущёв. – В каком направлении будем развиваться дальше?

– Мы планируем продолжить строительство второй очереди на Нововоронежской и Белоярской АЭС, – ответил Курчатов. – Причем на Нововоронежской предлагаем строить более мощный вариант ВВЭР, а на Белоярской – такой же ВВЭР и ещё один реактор на быстрых нейтронах серии БН. Кроме того, есть предложение построить реактор типа БН-600 в Казахстане, на полуострове Мангышлак, вблизи посёлка Актау.

– Почему там? – спросил Никита Сергеевич.

– Удачное место, пустыня, малонаселенное. В глубине полуострова можно построить защищённое хранилище и центр по капсулированию и хранению радиоактивных отходов, – пояснил Курчатов. – У нас количество отходов с одного только комбината «Маяк» исчисляется сотнями и тысячами тонн. Их надо где-то хранить. Кроме того, побережье Каспийского моря, при наличии достаточно мощной опреснительной установки, можно превратить в курорт. Климат там резко континентальный, летом температура доходит до 45 градусов, но зимой холодно. Если обеспечить полив – можно тропические фрукты выращивать, а зимой укрывать фруктовые деревья, например, полиэтиленовыми куполами, и обогревать теплом от реактора. Это несложно, и экономически выгоднее – тепло реактора – бросовый ресурс. Трубу с горячей водой протянуть не проблема, а если трубопроводы сделать из полипропилена – то и очень дёшево.

– А не опасно это? – спросил Хрущёв. – И реактор, и отходы, и тут же курорт и фрукты?

– Нет, – ответил Курчатов. – Сам по себе реактор при правильной и грамотной эксплуатации не опасен. Только не надо подпускать к нему дураков и проводить на серийных АЭС необдуманные эксперименты. Мы провели численное моделирование тех аварий, что обсуждали в апреле 1956 г (см. гл. 02-08) и ещё раз подробно проанализировали результаты. В результате были разработаны Правила эксплуатации атомных энергетических установок и технологического оборудования атомных объектов. По ним сейчас обучается персонал станций, и затем будет сдавать экзамены для получения допуска на управление реакторами. (АИ)

– По-хорошему, надо вообще формировать долгосрочную программу подготовки специалистов для всей ядерной отрасли, – сказал Хрущёв. – Подобно тому, как готовят специалистов БЧ-5 для флота. У Анатолия Петровича такой опыт есть, – он кивнул на академика Александрова, – С ним обсудите.

– Обсудим. Программа такая действительно нужна, – ответил Курчатов. – Возвращаясь к отходам. Отходы на Мангышлаке будут храниться в остеклованном виде, в специальных хранилищах, в глубине полуострова, тогда как курортную зону и фруктовые посадки имеет смысл располагать вдоль побережья. То есть, от фруктов до отходов будет не менее сотни километров.

– Годится, – одобрил Первый секретарь. – С курортом на Каспии – идея интересная.

– Да. Населению Казахстана отдыхать где-то надо. Слетать на Чёрное море могут пока что немногие, а тут можно сначала местные авиалинии на дирижаблях и Ил-14 открыть, а потом и железнодорожную ветку проложить не мешало бы. Для атомщиков жильё надо будет построить, ну, и курортную инфраструктуру...

Курчатов деликатно намекал Хрущёву на необходимость комплексного развития региона, и Никита Сергеевич его понял:

– Проект обсудите в Госплане, всё утрясите, и руководство Среднеазиатского административно-экономического района-комбината шире привлекайте к реализации проекта, для них же строить будем, – сказал Хрущёв. – Пусть участвуют. Заодно надо оценить местные кадры, вполне возможно, что среди тех же казахов и узбеков, – и кто там ещё поблизости? – есть вполне нормальная, талантливая молодёжь. Тогда им надо учиться и осваивать новую технику, не всё же им на верблюдах ездить... С министром высшего образования свяжитесь через отдел образования ЦК.

– Организуем, Никита Сергеич. – ответил Курчатов. – Анатолий Петрович, про модульную АЭС расскажите.

– Модульную? – переспросил Хрущёв.

– В связи с тематикой передвижных АЭС у нас появилась идея, – Александров развернул плакат. – Передвижная АЭС использует лодочный реактор, его мощность ограничена по сравнению с реактором стационарной АЭС. В то же время мы получаем много запросов о сотрудничестве в области строительства АЭС от Китая, Индии и других стран Содружества. Есть предложение разработать проект АЭС, собираемой из отдельных модулей. То есть, модули изготавливаются на заводе, с машиностроительной точностью, так же, как сейчас у нас делают детали жилых домов или технологические линии в формате транспортных контейнеров. А затем, на месте строительства, готовые модули соединяются коммуникациями в единое целое.

– Это прогрессивно. Грамотный подход, – одобрил Никита Сергеевич. – Но ведь мощный реактор имеет размеры и массу значительно больше стандартного контейнера?

– Да. Реактор, особенно баковой конструкции – один из немногих неделимых и негабаритных грузов, – подтвердил Александров. – Причём его можно доставить только морским путём. Либо, в случае канального реактора, монтировать из отдельных деталей на месте. Мы предлагаем собирать реактор на заводе, в плавающем корпусе наподобие баржи или морской буровой платформы. АЭС обычно строится вблизи больших водоёмов, для охлаждения в аварийной ситуации. Можно подводить плавающую платформу с реактором по воде. Понадобится прорыть небольшой, но широкий канал от берега моря до места установки реактора, но земляные работы окупаются удешевлением агрегатов станции, ведь их можно будет производить серийно.

– Остальные агрегаты станции значительно менее крупные. Парогенераторы и турбины массой до 100 тонн можно доставлять и монтировать дирижаблями, а более мелкое оборудование, прежде всего, различные насосы, аварийные дизель-генераторы, системы управления, можно выполнять в габаритах транспортных контейнеров, что ещё более упростит доставку и монтаж.

– Это возможно, – согласился Хрущёв, – Думаю, наши зарубежные партнёры будут очень заинтересованы этим предложением.

– Собственно, уже заинтересованы и выразили готовность оплатить проектирование и изготовление опытного образца, – заметил Курчатов.

– Хорошо... – похвалил Никита Сергеевич. – Молодцы, работайте дальше. Если нужна будет помощь по дипломатической линии, Игорь Васильич, только скажите, подключу Громыко. Международное сотрудничество – это хорошо, это перспективно. Только вот... Не опасно ли передавать столь сложную технику, как реактор, в руки людей, ещё недавно живших при феодальном строе? Сумеем ли мы подготовить из них достаточно ответственных специалистов?

– Этот вопрос мы специально проработали, – ответил Курчатов. – В итоге мы предложили нашим партнёрам по ВЭС экономическую схему, при которой финансирование проекта осуществляется за счёт принимающей стороны, либо за счёт кредита Общего инвестиционного банка ВЭС (АИ, см. гл. 02-25). Участие местных рабочих предусматривается в основном на подготовительном этапе, все работы будут приниматься нашей военной приёмкой.

– Построенная станция и её оборудование остаются в собственности СССР. В течение первого этапа выработанное станцией электричество поставляется заказчику в счёт погашения его инвестиций. После погашения кредита станция начинает приносить Советскому Союзу чистый доход за счёт продажи электроэнергии населению принимающей страны. При этом обслуживание станции в течение всего периода эксплуатации будет производиться нашими специалистами. Такая модель эксплуатации в финансовом отношении оказалась выгодна обеим сторонам. При этом чем дольше будет эксплуатироваться реактор, тем больше будет доход Советского Союза.

– Опять же, рост энергопотребления со стороны заказчика получается напрямую выгоден СССР, то есть, мы в данном случае заинтересованы в развитии на территории заказчика энергоёмких производств, например, металлургии алюминия, производства кремния для электроники... Таким образом, приоритетом становится комплексное развитие стран ВЭС, что позволит улучшить общую экономическую ситуацию и улучшит наш имидж в глазах союзников, как «локомотива экономики Содружества».

– Очень хорошо, Игорь Васильич, – похвалил Хрущёв. – Что там у нас ещё осталось? Помнится, собирались ампулизированный реактор на ЖМТ со свинцом делать, для подводных лодок?

– Эта работа пока идёт в экспериментальном режиме, – ответил академик Александров. – Стендовый прототип реактора собран в Обнинске, физический пуск прошёл успешно, в настоящее время готовится его энергетический пуск. Но там потребуется время для всестороннего изучения особенностей эксплуатации такого реактора. Ставить его на лодку в ближайшие 2-3 года ещё рано.

– Ясно. Спешить не будем, – решил Никита Сергеевич.

– Ещё есть такое предложение... Это уже касается не столько ядерной тематики, сколько энергосистемы СССР в целом, – сказал Курчатов. – В 1956 году было произведено объединение энергосистем Центра и Средней Волги линией электропередачи 400 кВ Куйбышев – Москва. Готовится объединение энергосистем Нижней и Средней Волги и Урала. Уральские энергосистемы были объединены ещё в 1942 году.

– Полагаю, этот процесс следует продолжить. И продолжить не только в сторону объединения энергосистем европейской части страны. Прежде всего, надо объединять отдельные энергосистемы стран Восточной Европы. Я знаю, что такие работы уже проводятся, – продолжал академик. – Но этого совершенно недостаточно. Необходимо как можно скорее строить мощную линию электропередачи, и подстанции, которые соединят с европейской частью страны энергосистемы Сибири и Дальнего Востока. (В реальной истории это объединение было произведено только в 1970 году.) Это позволит значительно шире маневрировать энергоресурсами, например, при необходимости передавать энергию с новых атомных станций в Сибирь, или с Братской ГЭС в европейскую часть. Позволит шире использовать гидроресурсы сибирских рек. А вместе с использованием малых газотурбинных электростанций на природном газе, которые начали серийно выпускать в Куйбышеве (АИ), мы получаем энергосистему, значительно более устойчивую к перегрузкам.

– Дело говорите, Игорь Васильич, – задумался Хрущёв.

– Более того. Мы предлагаем поставить вопрос о следующем этапе объединения – подключить к этой единой системе энергосистемы Индии, Китая, Северной Кореи, Монголии, а в Европе, разумеется, Югославии, ГДР, Болгарии и Албании. Остальные сами подтянутся, – усмехнулся Курчатов.

– Так ведь в этих странах энергосистемы ещё в зачаточном состоянии, – удивился Никита Сергеевич, – Как можно объединить то, чего ещё не существует?

– Так мы сами должны эти единые энергосистемы для тех же китайцев и индусов построить! – подсказал академик. – Нам доступны мощнейшие трудовые ресурсы Китая. Сложного в строительстве ЛЭП ничего нет. Подстанции будут монтировать наши специалисты, а ставить опоры могут и местные рабочие под руководством наших инженеров.

– Прежде всего, это значительно увеличит перспективы сбыта тех же передвижных АЭС и модульных станций, – добавил Александров. – То есть, рост энергетики союзников будет выгоден, прежде всего, СССР, как поставщику оборудования. Имея развитую энергосистему, следовательно – недорогую энергию в достаточных объёмах, можно будет шире развивать на территории союзников энергоёмкие сырьевые производства.