Текст книги "Вирши"

Автор книги: Симеон Полоцкий

 
Кая вещь в мире стоит без прелога,
яже создася от всесилна Бога.
Небо никогда может постояти,
но выну должно в круг ся обращати.
Солнце высоко ныне над главами,
прийдет нощь – и се солнце ныне под ногами.
Вполне ли луна чрез всю нощь сияет,
мало дней прейдет всех ся лучь лишает.
Пламень огненный гасится водою,
красныя цвети секутся косою.
Кедра высока секира ссекает,
время вся вещи вконец разрушает.
Где Нинивия, где славная Троя?[429]429
  Где Нинивия, где славная Троя? — древнейший крупный город Ниневия, расположенный на левом берегу реки Тигр (совр. Иран), столица Ассирийского царства в VIII—VII вв. до н. э. Разрушен войсками мидян и вавилонян в 612 г. до н. э. Троя (или Илион) – малоазийский город, разрушенный греками около 1207—1209 гг. до н. э., согласно легенде, на десятом году войны. У Симеона Полоцкого Ниневия и Троя – символы тщеты и непрочности земного величия.


[Закрыть] —
время погубих и со следом своя.
Где суть седмь дива, о них же вещают,
иже старыя веки воспоминают? —
Вся губит время в небытство приводит,
и забвения облаком заводит;
что время вещем, то смерть человеком,
вся в тлю и пепел вращает от веков.
В начале мира малосилна бяше,
до тысящи лет жити попущаше.
Потом растущи в силе по вся веки,
скорее косит як цвет челойеки.
Где патриарси, царие, пророцы,
славныя жены, силнии отроцы? —
Вся смерть во гробех своих заключила,
и едва неких память оставила.
Слез токмо много везде оставляет,
вся риданием веки исполняет.
Яко и нам днесь, всего царства градом,
остави слезы смертным своим ядом,
в худыя рубы вся ны одевает,
горкую чашу горких слез вручает.
Рещи достоит источает реку
слез, во вся грады всяку человеку.
Начинает же с царския полаты
горкий источник всюду разлияти.
Самому прежде даждь царю правоверну,
даде слез чашу тяжку и безмерну.
Потом по чину – светлым его чадом,
та же всем саном и всем руским градом.
Вси пием слезы, жалостне ридаем,
яко царицы нашей не видаем.
Умре светлая Мария-царица,
лежит во гробе наша помощница.
Она нас, сирих, выну заступаше
и гнев праведный царский утоляше.
Ея пособством приймахом отраду
во всяких нуждах, коемуждо граду.
Отныне кто ны будет заступати,
в нуждах великих ходатайствовати?
Увы нам, грешным, оле окаянным,
от смерти люто пренаветованным!
Не можем от днесь радости стяжати.
Будем по вся дни царицы ридати.
Слезы нам хлебом, питием плачь будет,
ни един от нас царици забудет.
Аще же кий град забытлив явится,
от земля живых той да истребится.
Солнце никогда над тем да не взыдет,
роса, дождь волный никогда да снидет.
Наипаче молбы хощет возсылати,
выну ко Богу да изволит дати.
Праведной души место со святыми,
в радостех вечных во веки живыми <...>
 

 
Господня земля и вся полность ея,
вся ради славы создавша своея.
Ничтоже наше может ся назвати,
что бо с собою в гроб кто может взяти.
Строительми всех Господь поставляет,
кому что хощет строити вручает.
Дает таланты куплю сотворяти
в торжищи мира, хощет же стяжати.
О приплодствии блажен сребро давый
торжником в куплю, прибыток стяжавый.
Сицев бо нечто приобрящет себе
за возмездие во пресветлом небе.
Своим возможет то именовати,
ибо вовеки то имать держати.
Зде ничто наше не имамы града
пребывающа, кая зде отрада.
Вси зде странствуем, вси есмы пришельцы,
мало витавше, абие отшелцы.
Но в странствии сем различно шествуем
или доволно, или нищетствуем.
Кому Бог много изволил подати,
должен есть скудным того уделяти.
Ту добродетель в прибыток вменяет
Бог и небесным царствием воздает.
Наипаче аще кто приемлет странны,
тому храм в небе есть уготованы,
тому райския двери есть отверзены,
хлеб на трапезе вечно положены,
яко странныя любезно приймаше,
учреждением сладце утешаше.
Такова бяше Мария-царица,
милостивая странноприемница.
Повелеваше всех она приймати,
своя трапезы обыче даяти.
Всяк иноземец ею учрежденны,
никто отъиде дарми непочтенны.
Не токмо иже свободно приходят,
но иже пленом ятых зде приводят,
премилостивно она надаряше
и обнаженным одежды даяше.
Многим свобода ею даровася,
несть иже ея даром не общася.
Та ея купля сей труд бяше,
да удоволит убожество наше.
Ея таланты на нас обращены,
никто никогда от нея презрены.
Странныя прият, да приятство себе
стяжет от Бога во пресветлом небе.
Странницы, убо днесь ся соберите,
вси иноземцы, лик совокупите.
Пепелом главы посыплите ваша,
питателница уже умре наша.
Бий мы ся в перси, слезы проливаим,
зеницам очным покоя не дадим.
Кто нас отныне будет приймати,
скудость довольством нашу исполняти.
О смерти злая, что ты сотворила! —
не царицу ты, но нас уморила.
Живи умрохом без гроба во гробе,
толи ти годе, несытой утробе?
Уне нам бяше всем во гробех быти,
единой за всех нас царице жити.
О кто бы возмог нам то даровати,
чтобы царицу было вечновати?
Но не с Енохом[430]430
  Енох – согласно ветхозаветному преданию, пророк Енох живым вознесся на небо. В иудейском апокрифе «Книга Еноха» дается изображение космоса, во многом близкое картине, которую описывает Симеон Полоцкий в теологическом трактате «Венец веры кафолический». По этому описанию небо состоит из семи ступеней, на третьем небе расположен рай.


[Закрыть] равна жити лета,
ли с Илиею[431]431
  Илия – в Ветхом Завете пророк Илия, живым вознесшийся на небо (3—4 книги Царств). Согласно Новому Завету (Лук., IX, 19; Иоан, I, 21), за воскресшего. Илию жители Иудеи принимали Христа.


[Закрыть] во пределех света,
хотел бы весь мир здеся преселити,
в обладание ея выну быти.
Но увы нам днесь, увы, оле горе
як воду пити слез горчайших море!
Умре Мария, еже ослаждаше
милостию си все житие наше.
Мерра жизнь наша, а не сладость будет.
Питателници, кто сея забудет,
забвенна буди десница такаго,
язык да прильпнет неблагодарнаго.
Помнити же нам тако подобает,
да всяк на небо руце воздевает
и молит Бога да ю приймет к себе
во жизнь вечную и воцарит в небе <...>
 

 
Глас паче грома велий сотворися,
велие древо в мире попадися.
Земля стрясеся, вси ужасни быша,
егда то древо в падежи узреша.
О коль велико сие древо бяше,
верхом си само небо достизаше,
Ветви еговы во все Государство
разширяхуся, корень – во все царство.
Листвие злачно, пребогаты плоди,
ими же нищих питахуся роди.
И в сени его любо почиваху,
иже от трудов преизиемогаху.
Паче угодно бедным древом наше,
неже дуб зверем его же видяше.
Навходоносор царь во видении,
Богом будущих чрез сон явлении[432]432
  ...во видении, Богом будущих чрез сон явлении...– сон халдейского царя Навуходоносора был истолкован пророком Даниилом.


[Закрыть].
Толь высокое благое и красно
древо посече люта смерть напрасно.
Посече, рекше, Марию-царицу,
сирых, вдов, нищих, всех питателницу.
Ее щедроты вся ны насыщаху,
алчбу и жажду выну утоляху.
Своя трапезу нищим представляше,
нагим одежды сама готовяше.
Увы нам ныне уже пострадахом,
юже за матерь родну познавахом.
Днесь обнищахом, ныне осирехом:
умре нам мати – в ней же вся имехом.
Что днес сотворим, како будем жити,
когда возможем без плача пребыти?
Вси ся вдовицы над гроб соберите,
нищия купно с сирыми слезите.
Милостив Господь может услышати,
вопль наш и слезы Петра нам послати.
Да нам Тавифу от гроба воставит[433]433
  ...Тавифу от гроба доставит...– согласно новозаветному преданию, умершая девушка Тавифа была воскрешена учеником Христа, апостолом Петром (Деяния, IX, 36—41).


[Закрыть],
егда одежды ея коиждо явит.
Может Илию к вдовицам послати,
не да сын встанет, но всех нищих мати.
И Елиссея чюднаго пророка[434]434
  И Елиссея чюднаго пророка...– Елисей (от древнеевр. Елища – «бог помог») в ветхозаветном предании (3—4 книги Царств) – ученик Илии. Рассматривался христианскими богословами как ветхозаветный прообраз Христа. Исторический Елисей (ок. 850—800 гг. до н. э.) – пророк в Израильском царстве. Согласно библейскому преданию, видел «восхищение» (вознесение) Илии на небо на огненной колеснице.


[Закрыть]
да воскресит всех матерь, не отрока.
Еще же и сам может посетити
як Аира и матерь воскресити.
В Кани вдовицы плача сожалися,
зде над многими Христе умилися[435]435
  Б Кани вдовицы плача сожалися, зде над многими Христе умилися...– здесь подразумевается евангельский рассказ о чудесных исцелениях, совершенных Иисусом в Кане Галилейской (Иоанн, IX).


[Закрыть].
Марфа, Мария суть благословены,
их слезми Лазарь от гроба возбужденый.
О кто нам слезы дарует толики,
да призрят очи зде Христа владыки.
И речет ныне: «Гряди, о Мария!» —
воскресил бы ю яко и иныя.
Но долго чаем сего ожидати
и самем в гробех нужда впредь витати.
Творим плачь убо преблагоговейный,
души царици Марии спасенный.
Возносим руце до Владыки неба,
да ю питает от превечна хлеба.
Да в своих дворех покой ей дарует,
милостию си милость возмездствует.
Сей долг наш буди Господа молити
о покой души, дондеже нам жити <...>
 

 
Первая мудрость есть себе познати,
та же о иных вещех вопрошати.
Но не удобно кому знати себе,
паче звезд сущих на превыспрьнем небе.
Из чуждых очес сучец изимаем,
бервена в наших никако же знаем.
Высоту небес мнози познавают,
глубины гроба си не усмотряют.
Аз великое Российское царство,
славное в вере святой Государство.
Под Водолием[436]436
  Водолей – один из знаков зодиака. Согласно астрологическому учению, каждое государство имело свой собственный знак зодиака. Например, Турция – созвездие Пса, Австрия – созвездие Льва и т. п. Это могло быть отражено и в гербах. Водолей толковался в гороскопах и как знак печальной, слезной судьбы.


[Закрыть] не знах себе быти,
не чаяху слезных вод на мя приплыти.
Орлу моему по водам плывати,
не прииде во ум когда обещати.
Но днесь противно все тому ся деет,
очесный хлябий слезам не довлеет.
Орел плавает, ведру приученый,
тягостне крыле убо омоченый.
Всех санов, чинов горкими слезами,
яко быстрими речных струй водами.
Не то ми в мысли до сих времен бяше,
светльшее ведро ум мой умышляше,
видя царскую пресветлую полату,
благородными светилы богату.
Не чаях нощи и дожда велика
за сияние прекрасна толь лика.
Но ино ныне делом познаваю,
ибо дождь слезный горце испиваю.
В нощи смерти, ею же покрися
свет наш царица, егда умертвися,
Ныне известно имам поведати;
яко не может долго пребывати
в мире ничто же, но вся истлевают,
аще и червлень на ся возлагают.
К тому и скоро мало время бывше,
яко гость идут, мир сей посетивше,
Добре человек паре прировняся
или говором на воде назвася:
яко бо пара скоро исчезает,
тако человек в мале преминает
и яко говор стоит мало время,
ему подобно все Адамле семя.
Ин яко роса вскоре опадает,
обаче ползу многу содевает.
Дыму инаго мощно прировняти
за горесть жизни, ин же преплывати
яко источник тщится к океану,
ли яко стрела – к целю написану,
яко молния ин кратко блистает,
но много в мире людем повреждает.
Ин яко облак воскоре преходит
или яко глас – в час вон, же ся родит.
Сень и сон краткий есть житие наше:
не бе бысть и несть, и аки не бяше.
Всякий человек як цвет увядает,
утре ли цветет, в вечер опадает.
Траве зеленой зело подобится,
скоро бо смерти косою косится.
Коль много солнце всей Российстей стране
виде в различном людей в сане
Великих князей, царей православных,
светлых боляров, гетманов преславных
и всяких чинов обоего пола,
вси обращени подобием кола.
В туюжде землю, от нея же взяти,
вся паки прият общая мати:
в ея же недра царица Мария
в мале отиде, яко же иныя.
Впредь отидоша, долг смерти отдаша,
воздаде тойже и царица наша.
Но отшествие ея кому годе? —
мне, всему царству, плачь во всяком роде.
Плачет всех глава, царь наш правоверный,
его пресветлым чадом плачь безмерный.
Благородныя ридают царевны,
всему сегклиту лиет дождь плачевный.
Духовным мирским старцом с юношами,
слезный струи с очес текут сами,
вси страждут уды телесе моего,
видаще болезни первенца своего.
Болит ли глава, все состраждет тело,
то же в царствии сем творится дело.
Аще где око не просто бывает,
тамо и тело все ся помрачает.
Яко днесь во царстве пресветлое око
несть просто, ибо в земли есть глубоко.
Царица, рекши, во гробе положися,
тем царства тело в конец помрачися.
В темных одеждах вси сетовни быша,
иже впредь мало яко злати светиша.
Велия всем бо тщета сотворися,
жезл всех помощи уже сокрушися.
Аще ми леть есть улью ся равнати,—
то всех пчел умре единая мати.
Что без матере со пчелы бывает? —
Страх. Да не тожде в нас ся содевает.
Аще вся цветом лет есть равнати,
аз крином белым хощу ю назвати.
За воню благих дел, за сердце чисто,
им же бе Богу яко нам крин исто.
Лепо и шипком нареку багряным,
в добрую воню царю воспитаным.
Сей цвет предрагий уже посечеся
смерти косою и во гроб внесеся.
Паде утеха царя Алексия,
исъше утеха царства Руси всея.
Како не имам аз убо ридати
отътщетившеся сея благодати?
Всяк земнородный ныне да ридает,
его же земля русская питает.
Вси единым гласом к Богу воззывайте,
руце и сердца горе воздевайте,
моляше, да даст грехов прощение,
вечное в небе души селение <...>
 

 
Аз есмь девица в солнце облеченна,
от Богослова иногда виденна[437]437
  Аз есмь девица в солнце облеченна, от Богослова иногда виденна...– описывается аллегория церкви, представленная в видении евангелиста Иоанна Богослова в «Апокалипсисе» (Откровение св. Иоанна Богослова, XII, 1—4). Образ христианской церкви является в то же время и образом Богородицы девы Марии.


[Закрыть].
Дванадесят звезд в моем венце бяху,
честную главу мою украшаху:
луна под ноги мои положися,
вселенная бо вся мне подчинися.
Но сих во чреве безмерно болящи,
и, родих сына, неменше стенящи.
Не то ми болезнь: много горша бяше,
якой змий чермный сына похищаше,
Обаче Богом от него спасеся,
ибо к престолу его вознесеся.
Тем печаль моя весма утолися
и радостию болезнь возмездися.
Но ныне паки начах аз болети,
даде бо ми Бог дщерь благу имети.
А смерть лютая ону похитила
и в темном гробе, увы, заключила.
Похитила Марию-царицу,
едину ока моего зеницу.
Зеница моя прахом потрясенна
смертным, како аз буду просвещенна?
Слезы прах родит, а не просвещает,
утроба моя убо да ридает.
Увы мне, увы, в болезни родихся,
болезни плача не освободихся!
Всякия скорби за цель мя приемлют,
от язв стрел смертных мнози уди тлеют.
Болезнь и печаль о мне совещаша
и всяку беду на мене призваша.
Чюждии гонят, чада гризют чрево,
яко червь, в нем же родися есть древо.
Як Авесолом отца си гоняше,
тако не един на мя сын восташе[438]438
  Як Авесолом отца си гоняше, тако не един на мя сын восташе...– имеется в виду Авессалом, сын израильского царя Давида. Стремясь отомстить за поруганную честь сестры Фамари, он убил старшего брата Амнона и восстал против отца (2 книга Царств, XV, 11—37).


[Закрыть].
Но Бог даяше и добрая чада,
ими же души моей бе отрада.
Все в кратких летех елицы сынове,
терзаша мое чрево, яко лвове.
Единство мое в части раздираху,
нешвенну ризу Христову терзаху.
Бог же даде ми чада преблагая,
супруг царствующ – очеса драгая.
Сия очеса на то не дремаша,
царь и царица везде соглядаша.
Наблюдше злая порочная чада,
изгнаша злых зле из Сиона града[439]439
  Наблюдше злая порочная чада, изгнаша злых зле из Сиона града...– видимо, здесь подразумеваются раскольники, которые были отлучены от официальной православной церкви.


[Закрыть].
От тех едино испаде днесь око,
и закопася во земли глубоко.
Смерть извлече е из главы моея,
да не к тому зрит, к одных сетей ея.
Кто зрит часть око быти прекончавшу,
той знает болезнь мою величайшу.
Ни ся удивит толь мене ридати,
весть, яко несть леть слезми удержати.
Мнози доселе врази на мя восташа,
но не толико мене уязвиша
яко смерть ныне косою своею,
свет исхитивши, очию моею.
Сие то око бедных насмотряше,
болныя уды моя оглядаше.
Виде странныя иноземцы, виде,
откуду ли кто милостини прийде.
Сие то око абие до неба,
егда помощи телу бе потреба.
Сие слезами своими можаше
все умолити, что ми требе бяше.
Днесь, увы, зайде во деки земна гроба,
како терпети может утроба?
То нам утеха ничто может дати,
яко з божией добре благодати.
Отиде в путь той, во страну далеку,
яко приличну верну человеку.
Вся священная, приимши по чину,
пойде чрез смертну ко Богу пучину.
Чаю, доплыве пристанища блага,
без препятия от темнаго зрака.
Вем, он не може нимало вредити,
разве некия страхи сотворити.
Ибо преблаго вооружися
и напутием святым укрепися.
Верую, яко та моя зеница
светла пред Богом яко же денница.
Око пред оком стоит божественным,
вся во зерцале зрит преестественным.
Зде коллирием святым помастися,
непщую, прахом смертным не вредися.
Оставшим той прах очи повреждает,
ибо земныя слезы вытаскает.
Нам то убыток во гробе Мария,
уже не видим в полатах живыя.
Жива в полатах, но зело высоко,
идеже земных не достигнет око;
царица в царских полатах на небе,
вечная убо буди памят тебе!
Аще никогда же могут я забыта,
дондеже Волга в море может плыти.
Слезами жалость хощу утоляти,
тебе при жертвах святых вспоминати <...>
 

ЕПИТАФИОН ЦАРЕВНЕ ЕВДОКИИ МЕНШОЙ [440]440
  Цикл состоит из 4 разделов.
  Стихи посвящены Евдокии – новорожденной дочери царицы Марии Ильиничны, умершей вместе с матерью.


[Закрыть]

1

 
Из тмы чрева в чрево древа
положенна, но крещенна.
В земли чрева аз из древа
положенна, заключенна
Евдокия, есмь Мария
мене роди, себе вреди.
Помне вскоре в смертном дворе
положися, в гроб вселися
жена царска, государска.
 

2

 
Аз Евдокия, дщерь Алексия,
царя преславна, вселенней явна.
Утре процветох, на вечер иссох.
Едва родихся, в землю вселихся.
Богу причтенна, яко крещенна.
 

3

 
Аз бех Евдокия, роди мя Мария.
Увидех свет, увядох, яко цвет.
От царей рожденна, в гроб сей водворенна.
 

[4]

 
Древний мудрцы царя знаменаху,
во златом венце сердце прописаху.
Зане, что сердце есть телу своему,
тожде действует царь царствию всему.
О царском паки сердце то вестимо,
яко рукою Бога есть держимо.
Рука божия вся в нем исправляет,
аможе хощет милость обращает.
Венец на сердце, победившем страсти
и плоть духовней подчинившем власти.
То бо царское истинное дело,
еже Алексий царь соблюде цело.
Едину еще нужда победити,
плачь да изволит зелный утолити.
В руце Божии печаль не бывает,
но в нем утеха вечно пребывает.
Аще же сердце жену мощно звати,
се царско сердце Бог изволил есть взяти —
Марию светлую сиречь царицу,
где души правых, во свою десницу.
Тако ей венец вечности от Бога,
зде венце царю живи лета многа,
вся побеждая противныя враги,
потом и в небе стяжи себе венец драгий.
Умирает да живит.
 

Из сборника «Вертоград многоцветный»

АВЕСОЛОМ [441]441
  Цикл состоит из 3 стихотворений.


[Закрыть]

3

 
Авесолом Давидов сын прекрасен бяше,
на всей плоти порока не мала имяше.
Власы же главы его, тако лепи бяху,
даже я девы златом многим куповаху.
Всяк, возревый на него, абие любил есть —
дивною красотою Бог его почтил есть.
Но в том красном телеси душа скверна бяше:
ибо закон Господень зело преступаше.
Отца гнал есть и ложе его осквернил есть,
перворожденна брата Амнона[442]442
  Аммон – имеется в виду брат Авесолома Амнон (см. сноску 23 к стихотворению «Френы... о смерти... княгини Марии Ильиничны»).


[Закрыть] убил есть.
 

АДАМ [443]443
  Цикл состоит из 8 стихотворений.


[Закрыть]

4

 
Адам вся чада своя погубил есть —
Христос-Господь вся ны исправил есть.
Адам на весь род грех един наведе —
Христос из грехов многих нас изведе.
Адам гнев божий на весь мир нанесе —
Христос благодать господню принесе.
Адамом смерти есмы припряженни —
Христом в жизнь вечну будем возбуждении.
Адамом есмы скотом подоблени —
Христом с аггелы будем водворени.
Адамом древо жизни нам отъяся —
Христом небесный хлеб нам даровася.
Адамом рая вси есмы лишени —
Христом на небо будем возведени.
 

5

 
Во Адаме семенно вси людие бяху,
едина мужа чресла весь мир содержаху
Егда убо падеся Адам, вси падохом,
прежде неже рождены с Адамом умрохом
за вкушение плода возбраненна древа,
иже попаде ему первомати Евва.
 

АЛКИОН [444]444
  Цикл состоит из стихотворений. Сюжет стихотворения 2 заимствован из «Физиолога». Алкион (заимствовано из греческого) – древнерусское название птицы зимородок.


[Закрыть]

2

 
Алкион птенец малы в зиме ся рождает,
на брезе моря гнездо свое полагает.
Дивный промысл Господень, како не топится?
Воды свирепа моря, елма то бурится?
Не топится, занеже егда он гнездится
и из яйчествив птенцы возпитати тщится,
дни четыре на десять тишина бывает,
море не волнуется. Бог то устрояет
премалых ради птенцев, да не погибают:
ты дни корабелницы искуснии знают.
И тогда плавание безбедное деют,
амо намерение имут, тамо спеют.
 

АНАФЕМА [445]445
  Цикл состоит из 4 стихотворений.
  Анафема (греч.) – отречение, проклятие.


[Закрыть]

3

 
В некоем граде церковь сотворена бяше,
Викентия святаго[446]446
  Викентий святой – монах Ларийского монастыря (V в.) близ Марселя. Прославился своими обличениями еретиков-несториан, отрицавших божественную природу Христа.


[Закрыть] имя содержаше:
в ней врабиев множество велие плодися,
их же калом и престол часто осквернися.
Епископ с досадою ту пакость терпяше,
на стужащыя птенцы анафему даше.
Оле силна действия! вси не постояху
и вновь приносимии скоро исчезаху,
во показ человеком да известно знают,
яко словеса клятвы действенна бывают.
 

4

 
Велможная госпожа сад некий стяжаше,
иже на земли блазей и добр древы бяше,
но плодов желаемых не могл есть родити.
Она не знающи, что с тем садом творити,
древних обитателей вины вопросила;
кая бы того вина неплодствия была?
Они реша, что древле сад иерейск бяше,
иже и анафеме в ревности отдаше:
яко юнии службу святу оставляху,
а плоды в дни святые тайно в нем хищаху.
Госпожа благословну вину разсудила,
абие иерея в сад той пригласила,
разрешения клятвы у него прошаше.
Он же не отрек того, немедленно даше.
От того сад времене преплоден явися,
о нем же госпожа та велми веселися.
Оттуду подобие мощно собирати,
яко и человеци тожь имут страдати:
от анафемы правы безплодни бывают,
ибо ничто достойно жизни содевают.
Разве аще от клятвы будут разрешени
и благословением Богу примирени.
 

АПОСТОЛИ [447]447
  Цикл состоит из 9 стихотворений.
  Апостолы – согласно Новому Завету, двенадцать учеников Христа.


[Закрыть]

1

 
Челюсть осла мертваго Сампсон похитил есть,
Филистынов тысящу тою поразил есть[448]448
  Челюсть осла мертваго Сампсон похитил есть, Филистынов тысящу тою поразил есть...– библейский образ Самсона (церковнослав. форма – Сампсон), ослиной челюстью убившего тысячу воинов-филистимлян (Книга Судей, XV, 1 —16), здесь используется как символ победы Иисуса Христа над силою дьявола.


[Закрыть].
Христос мертвыя миру трудники прияше
и теми лесть идолску во мире попраше.
 

4

 
В избрании апостол мудрость показал есть
Христос яко нищыя люди в мир послал есть,
ведя бо яко, аще избрал бы велики,
славныя и мудрыя на то человеки,
всяко бы гордостию были напыщени
и от начинания добраго сведени.
Аще бы советника изволил избрати,
рекл бы он: «чести моей должно тобе дати».
Богатый паки рекл бы: «за богатство мое
избран на достоинство есмь апостолское».
Аще бы царь был избран, могл бы глаголати:
«крепость мою изволил Христос-Бог избрати».
Философ могл бы рещи: «аз за мудрость мою
украшен почестию есмь апостолскою».
Ритор рекл бы: «за красно аз глаголание
имам во апостолску службу избрание».
Нищым, буим и худым сице глаголати
не леть есть. Тем же Бог я изволи послати:
«Рыбарие, идите, мрежы запущайте
в море мира: словесны рыбы уловляйте!»
 

АРИАНИН [449]449
  Ариане – представители крупнейшего еретического движения в IV веке, последователи учения александрийского священника Ария.


[Закрыть]

 
Феодорику, кралю Африки[450]450
  Феодорик краль Африки...– имеется в виду Теодорих I Великий, король остготов (454—526).


[Закрыть], раб бяше,
его же он советов усердно слушаше.
Бе же той правоверный родом христианин,
краль паки ересию бяше арианин.
Прелстився раб той, хоте кралю угодити,
потщася в арианску ересь приступити.
Краль то уведев, суди онаго казнити,
яко дерзнул есть Богу веру изменити.
Рекл: «аще бо им Богу вера измененна,
мне, человеку, како будет сохраненна?»
Не бояйся муж Бога, краля боится,
тем же преострым скоро мечем да казнится.
И тако окаянный Бога удалися
и кралевы милости с животом лишися.
 

БЕЗМЕСТИЕ [451]451
  Цикл состоит из 5 стихотворений.


[Закрыть]

1

 
Отрок некто Александр Ликургу[452]452
  Александр Ликург – легендарный законодатель древней Спарты. В предисловии к первым книгам «Царств» Франциск Скорина называет имя царя Ликурга в числе тех, кому история приписывала составление законов в странах классической древности.


[Закрыть] мудрому
избил бе жезлом око, за что он самому
предан бысть, да казнит и якоже сам знаше,
но он ни мало тому злаго содеяше.
Паче же учением в дому си наставил,
безместия благ образ по себе оставил.
 

3

 
Кикерон Иулия кесаря блажаше[453]453
  Кикерон Иулия кесаря блажаше...– Марк Тулий Цицерон, выдающийся оратор, адвокат, писатель и политический деятель Древнего Рима (106—43 гг. до н. э.), прославлявший в своих речах Юлия Цезаря.


[Закрыть],
яко паче всяческих обид забываше.
На нь же некто книжицу хулну написал есть,
он, не мстив,– на вечерю к себе и призвал есть.
 

4

 
Августа некто главы кесаря искаше,
еже убити его изветом желаше:
Кинна бе имя врагу[454]454
  Кинна бе имя врагу...– сюжет заимствован из «Римских деяний». Л. Корнелий Цинна – сын консула, родственник и политический противник Цезаря, однако в убийстве последнего (в 44 г. до н. э.) не участвовал.


[Закрыть]. Кесарь не отмстил есть,
но между советники честными вместил есть.
 

БЕСЕДА [455]455
  Цикл состоит из 5 стихотворений.


[Закрыть]

4

 
Хотяй с Богом беседу присную держати,
да молится и книги да тщится читати,
Ибо, когда молимся, и глагол наш есть к Богу,
егда чтем, Господь творит к нам беседу многу.
Блага убо премена сих делес бывает,
егда кто и молится, и книги читает.
 

БЛАГО

 
Блага вещь, аще вся цела бывает.
Худа же, аще и мал вред являет.
 

БЛАГОГОВЕЙСТВО

 
Елма во храме божием стоиши,
очеса смири, усты да молчиши.
Собери ум твой, возведи ко Богу,
взиди от земля к небесну чертогу.
Стой благочинно, блюдися дремати,
разуму службы прилежи внимати.
Не дерзай прежде в дом твой исходити,
тщися во службе до конца пребыти.
Тако полезно в церкви постоиши,
яже ти в ползу, свыше получиши.
 

БЛАГОДАРСТВИЕ [456]456
  Цикл состоит из 7 стихотворений.


[Закрыть]

2

 
Благодарствия степень трегуб обретают
мудрии, иже тому вся ны научают.
Первый того есть степень: благотворение
выну знати, не дати его в забвение.
Вторый – благодарити и милость хвалити.
Третий – воздаяние по силе творити.
Неблагодарник убо, иже не воздает,
вящший благодетеля кто не ублажает.
Величайши, не знаяй данны благодати,
не хотяй во памяти ея содержати.
Проклятый же есть злобник, иже за благая
тщится благодетелем воздаяти злая.
Мало менший есть того, благодать гаждаяй,
третие имать место в злобу ю вменяяй.
Чтый, неблагодарствия всячески блюдися,
злободеянию же ни перстом коснися.
Но благодарен буди, тако бо ти многа
милость от человек будет и от Бога.
 

4

 
Благодарствие дары людем умножает,
неблагодарствие же и малых лишает.
 

6

 
Нива благодарствие учит ны творити,
едно зерно обыкше в сто усугубити.