Текст книги "Шиповник и ландыши (СИ)"

Автор книги: Сергей Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц)

   Ну, да ладно... В конце концов, Джай уже показал, что он – большой мальчик, как-нибудь разберется. Да и на самом деле он мне буквально на блюдечке преподнес цель всей моей жизни...

   Вспоминаю...

   Лес вблизи осадного лагеря. Зерг, лейтенант Кровавой руки.

   Лес. Шелестят листья на деревьях, поют птички, журчит по полянке ручеек... На поляне лежит женщина. Из всей одежды на ней – браслеты Отсечения, да и те не активны. Окидываю лежащую взглядом. Мда. Ноги чуть кривоваты, но этого почти не заметно. Лицо несколько не вписывается в классические каноны красоты... но вполне себе миловидное. В общем, не знай я, кто передо мной – наверное, уделил бы ей «немного внимания». Но в ЭТО я побрезгую сунуть кончик трости, даже если бы она у меня была. И я закрываю глаза.

   – Не притворяйся, Лоррана. Игла Безразличия уже прекратила свое действие.

   Я ухмыляюсь. То, что игла и браслеты не активны, она заметила уже довольно давно, и теперь старается «незаметно» собрать силы, чтобы вырваться. Давай-давай, голубушка, качай Силу, пей из источника. Воспользоваться ей ты все равно не сможешь. Магия – это не только столь любимые тобой пыточные заклятья, но и многое другое. И сейчас ты узнаешь, как плохо быть узким специалистом.

   И вот Лорана посчитала, что Силы вобрала в себя достаточно, и пытается сплести заклятье. Ха! ... и ..., в общем – облом! Сила заперта внутри тела, а само тело – сковано моим заклятьем. Я очень давно и очень старательно собирал информацию о твоих слабостях, и сумел отфильтровать те слухи, которые ты сама о себе распускала. Но даже если где и ошибся... Кое-что для подстраховки у меня припасено. Но, не думаю, чтобы столь радикальные меры мне сегодня понадобились.

   – И что же ты собрался со мной делать? Изнасилуешь? Или просто запытать решил? Мой хозяин обязательно вернет меня. И тогда Вы все заплатите. И ты, этот недомерок, что схватил меня. Все... Лучше отпусти меня, и тогда в награду я подарю тебе быструю смерть.

   – Твой хозяин... нда...

   Не открывая глаз, я кладу между грудей Лорраны амулет с символами моего сюзерена. От прикосновения к обнаженной коже холодного металла Мучительница вздрагивает. Второй амулет я подношу к ее глазам.

   – Что... НЕТ! – Кажется, что от вопля Лорраны сейчас с деревьев осыплются не только листья, но и ветки. – Ты... ты хоть понимаешь, что делаешь? Понимаешь, с какими Силами играешь?!!

   Мышцы Лорраны напрягаются, силясь сбросить ненавистный предмет... Но заклятье надежно удерживает ее на месте, и амулет не сдвигается даже на волосок. Улыбнувшись, я кладу второй амулет туда, где в низу живота Лорраны начинается треугольник волос.

   – Ты... ты – безумец. Ты не ведаешь, что творишь! ПРЕКРАТИ! НЕЕТ! НЕ НАДО!!!

   – Как сладко слышать твой голос, умоляющий о пощаде. Но этого – недостаточно. Многие просили тебя. Вспомнишь ли ты хоть одного, кому ты даровала пощаду?

   – Ты... ты – безумец...

   – Ты даже не понимаешь, насколько права.

   И я открываю глаза. Маска полностью рухнула, и я хорошо представляю, что видит сейчас та, кого я собираюсь принести в жертву Повелителю Всего-и-Ничего, которому не нужны никакие жертвы. Теперь вместо слабенького отрядного мага-наемника, лейтенанта не самого известного из отрядов, перед ней стоит Отступник, маг, отказавшийся от принадлежности к Великому Дому. Серебряный маг. Черты лица сдвинулись лишь чуть-чуть, но опознать во мне Зерга, лейтенанта Кровавой руки – смогут очень и очень немногие, даже если бы не было главного отличия: мои глаза залиты серебром. И лишь черная точка зрачка и тоненькая окружность по границе радужки намекают, что я все еще человек.

   – Кто... кто ты?

   – Ты же сама сказала. Безумец. Сойг Безумец. А теперь, если хочешь – можешь кричать.

   И я затянул литанию Призыва. Иллюзорные светящиеся линии, замыкающиеся на амулеты, прорисовали сложную заклинательную фигуру. Крик Лорраны вибрировал, создавая аккомпанемент выпеваемому заклинанию. И вот Призыв услышан. Напротив меня, возле головы пленницы возникает призрачная фигура. По мере продолжения заклинания она уплотняется, наливается Силой и реальностью. И вот передо мной стоит моя копия, но в демонической форме. Крылья из покрытого благородной патиной серебра, полностью серебряные глаза, руки, расцвеченные колдовским узором татуировок...

   – Приветствую тебя, Посланник.

   – И тебе здравствовать, вассал моего Господина. У тебя получилось?

   – Да.

   – Я забираю ее.

   – Конечно.

   Рука Посланника Повелителя приближается к груди Лорраны, постепенно превращаясь в когтистую лапу. Женщина уже не может даже хрипеть и лишь с ужасом смотрит прямо перед собой, понимая, какую чудовищную участь я ей уготовил. Когти Посланника касаются чужой кожи, и спокойно проходят сквозь нее, погружаясь все глубже и глубже. И по мере их движения Лоррана теряет человеческий облик... или, точнее – с нее сползает иллюзия, наложенная ее хозяином, Эмиссаром Господина рабов, врагом моего сюзерена. Одного взгляда на ЭТО мне чуть было не хватило для того, чтобы отправиться в ближайшие кусты для расставания с завтраком.

   Лапа начинает обратное движение. Если раньше я думал, что мой плененный враг испытывает страх или боль... то теперь я понял, что ошибался. Прекрасный в своей чудовищности вопль души, вырываемой не только из тела, но и из Домена, которому она себя запродала... это было что-то запредельное. Настолько, что я уже не могу даже вспомнить его. Возможно, когда-нибудь, когда я перестану быть человеком, я смогу вспомнить. Но не сейчас.

   Посланник вырывает свою кисть из груды гниющей плоти, в которую превратилась то, что только что было довольно красивой женщиной.

   – Сделано. Из нее получится что-то... занимательное.

   – Сделано. – Тусклым голосом отзываюсь я. Моя месть – свершилась. – Повелитель Всего-и-Ничего выполнил свою часть сделки. И я готов расплатиться. – Интересно, мне придется лечь прямо на эту груду... или Посланник позволит расчертить новую фигуру?

   – Нет. Твой путь еще не завершен. И те, кому ты хотел отомстить – еще ходят по земле.

   – Я... я не думал...

   – Мой Господин не имеет обыкновения врать. И когда он сказал "отомстишь всем" – он имел в виду именно "всех", а не "всех наемников", или "всех неблагородных". Следую тому Пути, который тебе укажет наш сюзерен, и ты еще напьешься крови остальных.

   Посланник исчезает, сжимая в когтях сияющий кристалл Ловушки Душ. А я остаюсь на поляне. Наверное, мне надо вернуть маску... Но наклонившись к ручью, я понял, что я снова – Зерг из Кровавой руки, а не Сойг Безумец.

   Так какой же Путь подсказывает мне Повелитель? Неужели... Заклятье Поиска сразу показывает мне, что Пророчество, высказанное перед битвой – никуда не делось. Что ж. Последуем чужому пути. Посмотрим, что из этого выйдет.

   Иргард. Джайгер из дома Шиповника.

   Пожаров и разрушений в городе было на удивление мало. Конечно, если бы обороняющиеся действительно были сильны и цеплялись за каждый дом – все смотрелось бы гораздо хуже, но Иргард отродясь не держал сильных отрядов, а ополчение – изрядно подзаржавело. Но все равно, верховая прогулка по районам города, подпавшим под Право Войны, представляла собой то еще удовольствие. И вопрос тут даже не в грабежах. Наемники оказались действительно дисциплинированными, а Право Войны четко оговаривало, что можно забирать, а что – нет. Так что «изъятиям» подвергались в основном предметы роскоши, без которых можно было обойтись. Хотя... район, по которому мы ехали – был довольно богатым, и вид детей, цепляющихся за дорогую игрушку, и стариков, плачущих о реликвиях рода – хорошего настроения отнюдь не добавлял. Но это было... терпимо. Встречалось и худшее.

   – Бордель. – Буркнул один из моих сопровождающих, когда мы проезжали мимо скопления солдат на одной из улиц. И правда. Приглядевшись, я увидел, что привлекало внимание наемников. В тени колоннады особенно богатого дома стояли девушки. Связанные и обнаженные. А на груди у каждой была табличка с непонятной дробью. У самых красивых доходило до одной второй.

   – Что за числа? – Кивнул я сопровождающим.

   – Доля* в добыче, которую хотят за право с ней... – Сопровождающий замялся. Хм... Не ожидал от наемника деликатности.

   – Переспать?

   – Да, господин.

   /*Прим. автора: имеется в виду часть стандартной доли солдата. Т.е., скажем, 1/2 – это не половина всей добычи, а половина доли, которую получит новичок отряда.*/

   Теперь я уже заметил, как то один, то другой наемник от «созерцания прекрасного» переходил к более активным действиям: подходил к бойцу, стоящему возле понравившейся девчонки, что-то черкал в его блокноте, хватал ее за руку и отводил в сторонку. Причем некоторые даже не видели нужды отходить сколько-нибудь далеко, «пользуя» добычу чуть ли не под ближайшим кустом.

   Внезапно до меня донесся крик, раздававшийся в одном из домов.

   – Идем. – Бросил я своей охране, сходя с седла.

   – Господин... – попытался остановить меня один из них. – Нет там ничего интересного.

   – Да? – Бросил я на него хмурый взгляд.

   – То же, что и здесь. Только на улице – кобылки уже объезженные, а там – с дикой киской забавляются.

   Я кивнул наемнику, имя которого так и не удосужился узнать, но сделал по-своему. Вошел в дом. Как я собственно и ожидал, ветеран был прав. Два бугая, судя по всему – из новичков, держали за руки извивающуюся и кричащую девушку. Еще один, похоже – ветеран, сидел, прислонившись к стене с радостно-отсутствующим видом. А третий как раз раздвигал дергающиеся бедра, на которых можно было заметить пятна крови.

   Девушка еще пыталась бороться, хотя и так было видно, что это бесполезно. Но гордость не давала ей превратиться в безвольную игрушку в руках насильников. К сожалению, я не мог вмешаться... Зерг предупреждал меня о таком, стараясь отговорить от поездки. К сожалению, если лейтенант, скажем, в такой ситуации, мог бы просто забрать девчонку себе, то у Серебряного, тем более, такого неавторитетного, как я – были ограничения. И забрав добычу у этих хищников, я дам повод обвинить Дом в нарушении договора. Будь оно проклято, Право Войны! Так что помочь я ей мог только одним.

   – Ее жизнь – ваша жизнь. – Бросил я в пространство, и вышел из комнаты.

   В коридоре я сделал охране знак остановиться, и прислушался.

   – Это ..., что? Нам теперь эту ... даже ... нельзя? – Судя по паузам в речи и неуверенным интонациям – это один из новичков. Хорошо бы они действительно поняли это таким образом, но, к сожалению, сейчас ветераны им разъяснят, что я имел в виду на самом деле. И, что наполняло меня глубоким отвращением к самому себе – разъяснят правильно.

   – Ты ... и .... Серебряный всего лишь сказал, чтобы мы не за... эту ... до смерти, и не ... "ценное имущество" Дома. Понятно, ...?

   – Но... господин десятник... как же нам тогда...

   – Вот ... и ..., мать твою, ... на ... под ... и сверху! Передышки ей давать будем, чтобы она не .... А то нам .... Но не боись, деревенщина толстозадая. Эта ... нас всех еще обслужит!

   ... и ... на ... и подушкой сверху! Хоть и знал, что так и будет, но все равно на душе – гадостно. И особенно отвратно от того, что во мне начало пробуждаться что-то... что-то, чего я не хотел в себе видеть. Я не могу желать присоединиться к этим ..., не могу желать изнасиловать эту красивую и гордую девушку, которую я оставил в беде... но и не могу этого не желать. Как будто в моей душе поднялась какая-то тень... Но ведь я – не такой!

   Вот в таком состоянии, практически ничего не видя перед собой я проехал еще пару кварталов... когда увидел именно то, чего я особенно боялся увидеть, въезжая в город. Еще одну девушку. Как и прочие, она была обнажена... но, в отличие от остальных – безнадежно мертва. И то, что с ней сотворили... Исколотая ножами грудь, ожоги по всему телу, лицо, превращенное в сплошной синяк... Кто?! Кто посмел?!

   Как я оказался перед ней – уже не помню. Как ни стараюсь привести воспоминания в логическую последовательность – в голове только отдельные, несвязанные между собой картины.

   Вот я наклоняюсь над телом. Потом – пробел. Потом – мои руки, касающиеся запекшейся крови. Сияющая темным светом пентаграмма Возврата. А дальше... Дальше на меня обрушилось мое собственное заклятье. Память крови. Хорошее заклятье. Нужное. Вот только передает оно все, что видел, слышал и чувствовал тот человек, кровь которого использована в ритуале. И, хотя многое уже исчезло, прошло стороной, было отторгнуто инстинктом самосохранения, но и прошедшего вполне достаточно, чтобы четыре лица отпечатались в моей памяти, как будто выжженные каленым железом. Я просто не смогу их забыть... по крайней мере до тех пор, пока их носители ходят по земле.

   Иргард. Зерг (хихикс), лейтенант Кровавой руки.

   По городу мы шли спокойно. Девочка шла рядом, не стараясь вырвать руку и скрыться. А ведь она не может не понимать, что я собираюсь подарить ее Джаю в качестве постельной игрушки. Или... понимает, и не возражает? Хм... Или же просто понимает, что у нее нет шансов скрыться, зато шанс нарваться на очередную компанию, вроде той, из рук которой я ее вырвал – имеется? Ладно, все это...

   – Эй, наемничек, оставь нам свою девку и вали, куда шел. Мы сегодня добрые. – Глумливый голос вырывает меня из размышлений. Передо мной – десяток ребят откровенно разбойного вида. Странно. Обычно обитатели трущоб обладают развитым инстинктом самосохранения, и в кварталы, подпавшие под Право Войны – не суются. А тут... Совсем они отмороженные, что ли? Или серьезно нацелены? Но если да, то на кого? Неужели эта девочка успела им так насолить? Впрочем, пока что – без разницы.

   – Сложите свой металлолом вон туда – указываю на парадное крыльцо ближайшего дома, – и можете валить, откуда пришли. Я сегодня добрый. – Разумеется, отпускать их я не намерен. Зато выбесить... да и выиграть заодно чуть-чуть времени на плетение боевого проклятия – милое дело. У предводителя чуть пар из ушей не пошел.

   – А я-то тебя действительно собирался отпустить. Девку мы все равно прирежем. А теперь уж и тебя. Амулетики-то на тебе – дорогие... да и доспех – не из дешевых...

   – Ну а я вас отпускать и не собирался. – Делаю старинный классический жест "пальцы веером", завершая последний такт заклятья. И вся банда, кроме предводителя – ложится "отдыхать", получив повреждения сердца, не совместимые с продолжением жизни. И только главарь падает, просто оглушенный. И, заодно с ними – "почтенный горожанин", в потрепанной, но добротной одежде, который чем-то заинтересовался неподалеку. Вот только "почтенные горожане" в районы Права Войны стараются не заглядывать, или не выходить из домов.

   – Итак. Рассказывайте. – Обращаюсь я к пленникам, когда они немного приходят в себя, и обнаруживают, что крепко связаны.

   – Что рассказывать? – У главаря-то спеси поубавилось. А вот "горожанин" продолжает делать вид, что он тут не при чем, и вообще – случайно мимо проходил. Ага. Верю.

   – О том, чем вам так насолила эта девочка, что вы на нее такую шоблу собрали. И давайте, рассказывайте побыстрее, а то у меня тут времени нет с вами возиться, так что я и по-другому могу спросить.

   – Вы не имеете права! – Возмущенно взвивает "горожанин". – Я – законопослушный гражданин Иргарда, и, согласно Кодекса... – Выслушивать юридические уловки этого крючкотвора мне откровенно лень, так что я его обрываю.

   – Вот только здесь и сейчас действует не Кодекс Иргарда, а Право Войны. И, согласно ему, я могу задавать любые вопросы, и добиваться на них правдивых ответов. А то вдруг Вы часть трофеев утаить пытаетесь? – Улыбаюсь "законопослушному гражданину" откровенно издевательски.

   – Господин... – Раздается из-за спины голос девочки. Хм... если она знала, или хотя бы догадывалась о таком вот положении дел – то понятно, почему она не торопится убегать: рядом со мной всяко безопаснее.

   – Да?

   – Не надо их ни о чем спрашивать. И так все ясно.

   – Хм? – Хмыкаю в сторону пока что безымянной девочки.

   – Ребята из банды Крысы – именно он контролирует ближайшие трущобы. Нанял их, скорее всего, мой отчим. А это – девочка кивает в сторону "благонадежного и законопослушного горожанина" – посредник.

   Тц... Понятно. Только вот что теперь делать? С одной стороны, Джай отдельным приказом запретил убивать горожан без необходимости... С другой, думается мне, что данную ситуацию вполне можно описать как «необходимую защиту ценного имущества». Хотя... Ладно. Что я, с Джаем не договорюсь? Тем более что, думается, девочка ему понравится, и всех этих деятелей он и сам постарается профильтровать как можно жестче. Так что... Резким движением снимаю заклятье, позволявшее моим пленникам оставаться в живых. Если бы они были мне еще нужны – я сумел бы сохранить им жизнь, ну а нет – так нет.

   – Тебя хоть как зовут? – Обращаюсь к подарку, игнорируя хрипение умирающих.

   – Габри. Габри Проныра, господин. – Удивленно поднимаю брови. В таком возрасте – и уже полное имя?! Это должно быть что-то выдающееся.

   – Зерг. Просто Зерг, лейтенант отряда Кровавая рука. Я так понимаю, домой вернуться ты не стремишься?

   – Не стремлюсь.

   – Интересно... А как эти... – глотаю определение, привычное и удобное для наемника, но неуместное в присутствии девочки – смогли узнать, где ты?

   – Боюсь, что отчим навесил на меня следящее заклятье, и, когда меня вытащили из тайника – оно показало, где я нахожусь.

   – Значит, ты пряталась в тайнике не столько от нас, сколько от отчима?

   – Да, господин Зерг. Хотя и идея ублажать сразу пятерых... мне тоже не нравится.

   – Это понятно. Хм...

   Я внимательно осмотрел девочку. Аура в норме, но... А вот и он, маячок. Слеплен криво и косо, но функционально. Да и скрытность... Если не приглядываться, то и не видно. В общем – неплохая работа ремесленника.

   – Таак... Держись. Будет больно.

   Резкими короткими движениями сплетаю вокруг маячка сеть своего заклятья.

   – ... Йе! – Последний вскрик завершает заклятье, и оно активируется, выжигая кусочек ауры вокруг маячка. Есть! Повелся! Маячок зафиксировал распад ауры, выдал сигнал о смерти девочки и распался. Чего я, собственно, и хотел добиться.

   – Ой! – Девочка хватается за плечо. Ха! Как я и думал. Ремесленник, да еще и не из лучших. Мастер поставил бы маячок так, чтобы подобными примитивными фокусами его было бы не обмануть: либо зацепил за участок ауры, отвечающий за что-то жизненно важное, либо и вовсе распределил бы его по все ауре. Ну а тут... хотя для сельской местности – сошло бы.

   – Идем, Габри!

   Иргард. Габри Проныра.

   Идя по городу за руку с господином лейтенантом, я обдумывала ту участь, на которую меня обрек договор с Оракулом. В сущности, я вспоминала все, что рассказывали нам в школе при церкви Столпов Света о Даре Войны и причинах его возникновения.

   "Слушайте меня, дети... – Говорил нам высокий старик в рясе священника Столпов. Сейчас я понимаю, что, наверное, он не был очень уж хорошим учителем: рассказывал он слишком сложно, для того, чтобы семи-восьмилетние дети могли его понять, но вот запомнить – по крайней мере, я запомнила. – Я расскажу вам о Войне Владык Зла и падении Императора. Слушайте и запоминайте, ведь только зная о примерах прошлого можно строить будущее.

   Когда-то давно Владыки Зла: Всевластный Повелитель Всего-и-Ничего и эмиссар Господина рабов правили миром в согласии. Тогда люди владели людьми, как вещами (это и называлось "быть рабом") и в поисках запретного знания совершали страшные деяния. И лишь Свет Императоров противостоял этой тьме, не давая злу уничтожить мир. Тогда Империя была сильна, и Император действительно правил Великими Домами так, как это и не снилось могущественным Главам Домов сегодня. Но и мощь Зла была велика, и часто лилась кровь в Великих Войнах, когда очередной Император пытался избыть древнее зло Повелителя.

   Однажды эмиссар Господина рабов увидел, как подруга Повелителя Всего-и-Ничего, его Снежная королева танцевала для своего супруга. И возжелал он ее для себя. И послал он своих верных слуг, чтобы выкрали они Снежную королеву и доставили к нему.

   Но всеведущ и неодолим в своем замке Всевластный Повелитель Всего. Узнал он о планах слуг Господина рабов, едва пересекли они неприступные ворота Замка, и испепелил их недовольным взглядом. И тогда разгневался он на своего былого союзника, и захотел ослабить и уменьшить его влияние в мире. Объявил он, что любой, кто осмелится владеть рабами – столкнется с гневом Повелителя Всего-и-Ничего.

   Некоторые Главы Великих Домов склонились перед волей могущественного Владыки Зла, и освободили своих рабов. Другие предпочли не объявлять свою позицию, и дождаться того, чья возьмет. Но многие в гневе и ярости предпочли заявить, что никогда не поступятся своими правами по слову зла.

   И тогда Император совершил страшную ошибку. Считая, что выступив на стороне зла меньшего против большего – он поможет избыть Тень Повелителя, что всегда нависала над миром, объявил Император, что не может он допустить попрания древнего Закона и вольностей своего дворянства. И собрал он Дома, отказавшиеся освободить своих рабов, и повел на штурм Замка Повелителя Всего-и-Ничего. И в первый и единственный раз к Императору присоединились мерзкие сектанты эмиссара Господина рабов и их мерзкие чудовища. Те же из Великих Домов, что уже освободили своих рабов, как и те, что колебались – отнюдь не поспешили встать под знамена старшего из Владык Зла. И только наемники собрались к этому зловещему замку, привлеченные слухами о великой награде, которую обещал Повелитель.

   Светлая мощь Императора, вместе с мерзким, но внушающим трепет величием эмиссара Господина рабов, казались всесокрушающей силой. Но не стал Старший Владыка Зла ждать их удара, запершись в своем замке, выступил он против врагов "в силах тяжких". И сошлись враги на поле, что тогда еще не называлось Пепельной равниной.

   Многие, и в том числе советники Императора, считали, что объединенные войска Света и Тьмы сметут наемников, вставших под руку Повелителя Всего-и-Ничего, тем более, что не в его неприступном замке должно было произойти решительное сражение... Но огненные крылья Владыки Зла затмевали дневной свет, и обращали ночь в день, наемники дрались яростно, не отступая ни на шаг, а маги-Отступники плели заклятье за заклятьем, выкашивая воинов Великих Домов, и успешно защищая своих, потому как Повелитель Всего-и-Ничего влил в них свою Силу и Власть.

   И вот, когда битва заколебалась на грани, когда казалось, что взмах крыла бабочки может решить исход сражения, пришла весть, что во владениях Императора и верных ему Домов восстали рабы. Что горят роскошные дворцы, гибнут дети и женщины, что немытые пастухи расхищают сокровища и заворачивают свои грязные тела в бесценный шелк. И два Дома, названия которых стерто со скрижалей Истории, обратились вспять и поспешили на защиту своих семей и владений. И строй Империи рухнул, а сражение превратилось в резню. Эмиссар Господина рабов пытался бежать... Но был схвачен Повелителем Всего-и-Ничего, и обращен во прах. И лишь спустя несколько веков в мир явился новый эмиссар. Император же бежал и укрылся в своем дворце, а Владыка Зла не стал преследовать его. Но с тех пор только своим дворцом и правят сменяющие друг друга Императоры, так как их силы и воли с трудом хватает на то, чтобы удерживать равновесие мира, спасая его от уничтожения, а Великие Дома, воплощавшие военную силу Империи, были уничтожены, или откачнулись от Императора, который не сумел защитить их. И с тех пор никто не смеет владеть рабами, поскольку гнев Владыки Зла обрушится на ослушавшегося. Так зло, одолев зло, стало Великим. И власть его стала неоспоримой.

   Наемники же, выступившие под рукой Повелителя Всего-и-Ничего попросили для себя одной привилегии. Каждый раз, когда молодой Серебряный в первый раз ведет в поход отряд наемников – они могут подарить ему девицу, чтобы выразить свое отношение к предводителю похода. И не получить Дар Войны – позор для Серебряного".

   Значит, таким вот "Даром Войны" хотят сделать меня. Что ж. Наверное, это лестно. Все-таки, Серебряный... Судя по разговору наемников – уважение он сумел заслужить. И Скайла о брате рассказывает только хорошее. Впрочем... верить рассказам влюбленной девчонки... Хочется. Очень хочется.

   Осадный лагерь. Габри Проныра.

   Всю дорогу до лагеря наемников я размышляла о преимуществах, недостатках и способах улучшения моего положения. По всему выходило, что очень многое на самом деле в моих руках, а кое о чем можно будет попросить Скайлу, и есть надежда на то, что она поможет. В общем, по сравнению с вариантами «быть изнасилованной наемниками» и «быть убитой отчимом» – вполне себе поворот к лучшему. И, хотя Дары Войны редко остаются со своими хозяевами надолго – но и это оставшееся мне время можно прожить... по-разному. Не говоря уже про возможность изрядно испортить жизнь Сейгену, и тем – отомстить за маму! В общем, оно того стоило, тем более, я и так на что-то подобное рассчитывала как на лучший вариант.

   Придя к такому оптимистическому выводу, я успокоилась и огляделась по сторонам. Лейтенант вел меня за руку через осадный лагерь. Что удивительно, в лагере поддерживалась чистота, порядок и железная дисциплина. Те наемники, которых я видела в лагере от тех, что грабили город – отличались как небо от земли. Моего провожатого часто окликали. Похоже, в своем отряде он был личностью популярной, чтобы не сказать – легендарной. Особенно если вспомнить "...из-за соплюхи голову сложить – дураков нет!" Мдя... И участь ребят Крысы это мнение подтверждает: всех десятерых – одним движением... да еще и девятерых убил, а десятого – взял в плен... Я о таком даже не слышала... Хотя, конечно, это – не показатель. Мало ли о чем я не слышала? Я вообще в магии специалист тот еще. Но, по крайней мере, Сейген объяснял Гаройру во время одного из уроков, что добиться от одного заклятья двух разных результатов – намного сложнее, чем сплести два заклятья. Так что продемонстрированный лейтенантом уровень – впечатляет. И Сейген сбежал очень вовремя. Справиться даже с этим лейтенантом ему было бы очень сложно. А ведь это – не Гранц, и не один из Серебряных... В общем, как мне не противно это признавать, но отчим повел себя правильно. Шансов выстоять у него не было.

   Мы продолжали идти по лагерю. Наемники раскланивались с моим провожатым с видимым уважением. Впрочем, это и не удивительно. Но вот мы повернули к главной площади лагеря и штабному шатру. Перед ним, возле кострища сидели трое людей, двоих из которых легко было принять за дворян невысокого пошиба, послабее даже, чем отчим, а третий... Третьим в этой компании был Серебряный. Но... не похож он на Джайгера. Прежде всего тем, что как минимум вдвое старше. Да и знаков Дома Шиповника на одежде не видно... Кто бы это мог быть? Хотя... Серебряный повернул лицо другой стороной, и все стало ясно. Вот ты какой, Гранц Солнечный!

   – Гранц, твой лейтенант как всегда в своем репертуаре. – Произнес пожилой мужчина, затянутый в черный кожаный доспех, и затянулся из трубки. – Ффух – Выдохнул он клуб дыма, заставив младшего в этой компании, светлокожего блондина с острым пронзительным взглядом и кольцом характерной формы на большом пальце, брезгливо поморщится. Запах табака ему, очевидно, не нравился. – Мы еще только обсуждаем подарок, а Зерг его уже привел. Где ты только такого лейтенанта нашел? Не скажешь? Вдруг там таких выращивают? – И все трое усмехнулись.

   – Нет уж, Горан. Где взял – там уже нет. Он один такой, единственный и неповторимый. – Солнечный поднялся, и подошел ко мне. – Ты еще девственница?

   – Да, господин. – И пусть мне неуютно... да что там – просто страшно, страшно настолько, что подкашиваются ноги, но отвечать я должна с достоинством. Потому как Оракул – Оракулом, но и я не должна упустить любую возможность повернуть ситуацию в свою пользу!

   – Хорошо. Повернись. – Вскидываю руки над головой и поворачиваюсь вокруг себя, переступая на носочках. – Отлично. Зерг, ты умеешь найти настоящее сокровище. – Гранц делает еще шаг ко мне, и начинает перебирать волосы. – Хм...

   Да что он там нашел? Неужели те три серебряных волоска, которые я прятала всю жизнь, и которые не дали бы мне дожить и до теперешнего возраста, узнай отчим об их существовании. Серебряные волоски, говорящие о слабеньком сродстве с Силой, достаточном, однако, чтобы определить заклятье, убившее маму!

   – Да уж. – Вступает в разговор лучник. – Отрядным магом ей не быть, да ей и не надо, а вот для кое-чего другого... – Мужчины масляно хохочут. Да что там такое?

   – Господа капитаны, боюсь, вы несколько... невнимательны. – Мой провожатый подходит ко мне с другой стороны, выпутывает из моей прически еще две пряди, и пропускает их между пальцами. – Все равно, ничего выдающегося, но средней паршивости отрядного мага я бы из нее сделать взялся. Но зачем нам еще один слабенький маг? А вот ценность подарка...

   – Да уж. А тебе не жаль отдавать такое? – Удивленно произносит... Горан, кажется?

   – Нет. Вот будь она раза в два постарше...

   – Да уж. Я помню, Зерг. Ты любишь поопытнее. – Горан осуждающе покачивает головой.

   – И чтоб по своей воле, а не по обязанности, или, упаси Император, силой.

   – Ха! А когда проводят ночь с тобой, чтобы не достаться десятку солдат?

   – Это их выбор.

   – Ладно. Со своей совестью разбирайся сам. – Вновь вступает в разговор Солнечный. – Я полагаю, что ни у кого нет возражений против того, чтобы признать Джайгера достойным Дара Войны? – Остальные капитаны (а у меня нет сомнений в том, что это – капитаны отрядов, штурмовавших Иргард), молча кивают. – Хорошо. Тогда, девочка, вон там – палатка твоего хозяина. Иди туда и жди его. И не пытайся сбежать.

   – Она не будет никуда убегать. – Вступился за меня Зерг.

   – С чего бы?

   – Отчим снарядил за ее головой как минимум десяток убийц. И спрятаться от них в палатке Серебряного – неплохая идея. – Ответ лейтенанта своему капитану заставляет меня сбиться с шага. Неужели я настолько прозрачна?

   – Значит, не только красивая, но и умная?

   – Полное имя, да еще такое как Проныра, в тринадцать лет просто так не дают.

   – Имя, принятое Силой? – Удивленно вскидывается лучник.

   – Вот именно. А ты иди, девочка, иди. Здесь больше не будет для тебя ничего интересного.

   Фр... Ну и не надо... ну и пойду... Думаю, из палатки будет ничуть не хуже слышно!