Текст книги "Шиповник и ландыши (СИ)"

Автор книги: Сергей Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)

   – Здравствуй, Маги...

   Меня всегда интересовало: как мог сформироваться тот этикет, который наблюдается в собраниях Серебряных? Когда очень жестко регламентируется жестикуляция, чуть менее жесткие, но все равно довольно суровые требования предъявляются к осанке... при том, что болтать можно практически о чем угодно и как угодно.

   Большинство Серебряных принимает такое положение дел как должное. Но работа с различными... зельями требует вполне определенного склада ума. Та что, столкнувшись с интересным вопросом, я не успокоилась, пока не выяснила по этому поводу все, что смогла.

   Оказывается, подобное пошло со времен Основательницы, Великой Императрицы Рен Гри Неистовой. Судя по копиям с копий мемуаров и исторических книг той эпохи, зияющих, впрочем, изрядными лакунами, Основательница была... не особенно сдержана на язык. А вот о причинах, почему гордые аристократы только формирующихся Домов терпели такие черты характера, сообщалось... Да практически ничего не сообщалось. "Основатель Дома Мимозы был оскорблен безрассудным замечанием Императрицы... но промолчал, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не выдать охватившее его возмущение" – это типичная цитата о тех временах. Вот и получилось, что окружение Императрицы выработало стиль общения, отличающийся большой свободой слова (ибо копировали саму Основательницу), но при этом с весьма сдержанной жестикуляцией, позволяющей скрывать реакцию на подобную... "свободу". А потом это стало обычным, обычай обрел силу традиции, а традиция – это такая штука, с которой не всякий писанный закон потягается.

   – Эй, Лайта, что застыла? Вспомнила, что дома котелок с недоваренным ядом остался?

   Все-таки Магира чем-то напоминает кошку. Отстраненная, временами – жестокая... но при этом веселая, привлекательная и... да, пожалуй, так будет правильно – «пушистая». Хотя, как и у настоящей кошки, в пушистых лапках прячутся острые коготки, которые она не стесняется пускать в ход.

   – Маги, разумеется, отправляясь сюда, я закончила все свои проекты... – А о том, что кое-что из законченного – я взяла с собой, уточнять было не обязательно. Маги – девушка умная, поймет и так.

   – Ай, ладно... Вот представь: Император, да сохранит нас его свет от лживых посул мрака... Говорят, Его Величество – весьма привлекательный молодой человек. И решительный к тому же – вон, от Регентского Совета только щепки полетели. И вот такой в тебя влюбится, воссядешь ты на золотом троне, и будете вы жить в любви и верности... И чего ты на меня смотришь, как на дуру?

   Дурой Маги отнюдь не была... но иногда ее заносило. Обычно, как и сейчас, в романтику. Я внимательно осмотрела давнюю знакомую: настоящее произведение магического искусства. Ни малейшего изъяна, и даже следы вмешательства можно было заметить... ну, разве что, если очень сильно приглядываться. Тонкие, изящные черты лица. Умные, с огоньком, карие глаза. Точеная фигурка, не производившая при этом впечатления истощенной, «вот-вот переломится», до чего доводили некоторые. В общем, сравнения я никак не выдерживала, хотя бы потому, что предпочитала жить такой, какой родилась. С одной стороны это было неким проявлением гордыни, с другой же, вспоминая, почему именно я в первый раз взялась за фиал с ядом... В общем – ну их всех нафиг. Я себе нравлюсь и такой, какая я есть.

   – Маги, ты вроде как раз не дура... Но исторические хроники могла бы и почитать.

   – Исторические хроники? – Удивленно воззрилась на меня Одуванчик.

   – Ну да. Тогда бы ты знала, что верность партнеру могла себе позволить Неистовая Основательница, Генсеррик Кровавый... и еще два-три Императора за всю историю династии. А остальные... Выразить кому-то свое благоволение... или же, напротив – неудовольствие. Получить важные сведения, или слить информацию. Поучаствовать в интригах... В общем – Место Фаворитки если и пустовало, то крайне редко и нерегулярно. Да и любвеобильностью Императоры отличаются... Видимо, это у них наследственное – любить подданных.

   Маги рассмеялась, став при этом еще привлекательнее. Так, что половина мужчин, присутствующих в зале оглянулась, чтобы полюбоваться на нее в этот момент.

   – «Любить подданных»! Ну ты как скажешь... Да, кстати... – «Подруга» задумалась. – А как ты считаешь, какое имя Сила приняла бы для меня?

   Маги склонила голову, глядя на меня с интересом, и каким-то ожиданием. Что ж. Мне не трудно ответить.

   – Кошка ты, Маги. Кошка.

   И по залу разнеслось слышимое не ушами пение золотой струны, говорящее о том, что Сила приняла новое Имя.

   Императорский дворец. Лентан Золотой.

   – ... Хранитель веры, Опора Столпов Света, Лентан.

   Герольд закончил оглушительно орать. Только большой опыт присутствия при подобном издевательстве позволил мне не поморщиться. Герольд-то стоял возле меня, а его зычный глас должен был быть отчетливо слышен на другом конце немаленьких размеров зала. Сегодня, в отличие от всех последних дней, я решил посетить кроме официального представления, еще и неофициальную часть сборища. Ну, то есть, всю степень «неофициальности» данного мероприятия наглядно показывало присутствие тут существа из породы громкоорущих, из-за которого у меня до сих пор звенит в ушах. Однако было объявлено, что это – неофициальная встреча Императора с подданными, значит – неофициальная.

   Для первого танца я выбрал Сциллу... ой, то есть – Силлу, из дома Львиного зева. Кружа ее по полированному паркету бального зала, я получил довольно много подлежащих обдумыванию сведений относительно присутствующих девушек и их истинных мотивов. Настолько много, что я искренне порадовался своему выбору, и, раскланиваясь, очень заинтересованно посмотрел на партнершу, чтобы убедиться, что неприятности, организованные теми, кто решит, что мой выбор – знак искреннего расположения, ее точно не миновали.

   Отходя от Сциллы, я с трудом удержался, чтобы не бросить заинтересованный взгляд на гордую дочь дома Лунной лилии. Если судить по рассказу моей партнерши в первом танце – Элате должна быть своего рода совершенством. А уж тот факт, что она позволяет себе выглядеть такой, какой родилась, не прибегая к помощи магии жизни... В общем, я с трудом дождался того момента, когда смог пригласить девушку на танец, не привлекая к ней неблагожелательного внимания конкуренток.

   – Госпожа Элате, Вы окажете мне честь, позволив пригласить Вас на следующий танец?

   Максимально формальный поклон хозяина, исполняющего обязанности по отношению к благородной гостье. Сейчас я искренне благодарил Рео за навязшие в зубах, и временами – весьма жестокие уроки этикета. Ведь без них я вряд ли сумел бы скрыть непонятную мне самому дрожь, которая охватила меня, когда эти тонкие пальчики легли в мою ладонь.

   Императорский дворец. Элате Сладкая смерть.

   С некоторым трудом отпустив руку Императора, да живет он десять тысяч лет, я раскланялась, и на негнущихся ногах отошла к креслу в стороне, куда и шлепнулась, практически потеряв контроль. Чуток попридя в себя и оглянувшись, я убедилась, что остальные девушки, с которыми успел потанцевать Его Величество Император, да живет он десять тысяч лет – находятся ничуть не в лучшем состоянии. Ну, разве что кроме Силлы, которая просто светится от радости, что ее пригласили на танец первой. Дура.

   Я еще раз перебрала в памяти разговор во время танца.

   Когда Его Величество, да защитит нас его Свет от мрака Повелителя Ничего, проявил некую заинтересованность в столь любимом мной искусстве составления волшебных зелий, я сочла это всего лишь проявлением вежливости, и рассказала ему о некоторых своих разработках, которые не были общеизвестны, но и не числились среди секретных. Честно говоря, я думала, что на этом разговор и окончится, и дальше мы будем танцевать молча... Однако Император, да защитит он нас от лживых видений Хаоса, показал некоторое... понимание сути описываемых мной процессов, и стал задавать вполне осмысленные вопросы. А потом, когда разобрался в основах, он внес несколько предложений, которые и повергли меня в то состояние, в котором я сейчас и пребываю. Нет, цитаты из считающихся утраченными "Наставлений Великого Учителя Кагери", относительно дискретности пространства, нелинейности времени и неодносвязанности множества событий были интересны скорее Домам, специализирующимся на чарах и ритуалах, как, например, Розы (включая Шиповник) и люто конкурирующие с ними Хризантемы... Но вот Император, да живет он десять тысяч лет, сумел как-то так вывернуть логику Великого Учителя, что я с трудом удержалась от того, чтобы немедленно отправиться в свою лабораторию для экспериментальной проверки этих идей... И если это Великое Знание он считает "малозначащей темой, на которую допустимо побеседовать с малознакомой девчонкой", то какие же тайны хранит Императорская династия в темных глубинах?! И о чем Он говорил с теми, с кем танцевал до и после меня?

   Нет, относительно Сциллы – вопросов почти нет... Наверняка – внимательно выслушал, а потом задал парочку подходящих вопросов, и качал с нее информацию, которую более умные дамы предпочли бы придержать до того момента, когда определится реальная претендентка на место Императрицы.

   Но вот что мог Император, да удержит нас Его воля от падения во тьму, сказать Рите из дома Сорго, что эта холодная красотка, представительница погибающего Дома, до сих пор сидит довольная, но с ушами, полыхающими красным? Никогда не видела ее в таком состоянии...

   – Лайта... – Магира снова подобралась ко мне. Ее танцем еще не удостоили, так что она вполне могла рассуждать относительно здраво. – О чем это вы говорили с Его Величеством, да живет он десять тысяч лет? – Ну, точно, кошка... такая же любопытная.

   – Знаешь... – Задумчиво протянула я. – Его Величество, да хранит нас его Свет, подсказал мне несколько любопытных идей относительно того, как укорачивать излишне длинные носы.

   – Ну вот... – Рассмеялась Маги. – Кто о чем, а Лайта – о зельях. Судя по твоему виду, ты уже не с нами, а где-то в лабораториях своего Дома.

   – Да ладно... скажешь тоже – "в лабораториях Дома"... Мне бы сейчас хоть малую походную развернуть, по быстренькому...

   Императорский дворец. Лентан Золотой.

   Натанцевавшись, и примерно оценив несколько возможных претенденток, я покинул зал под очередной сотрясающий стены вопль герольда. Единственной приятной вещью в этой традиции объявлений было то, что мне удалось-таки выбить из министра двора распоряжение опускать в полном титуле эпитет «Золотой», как же я его ненавижу! Ведь он показывает всю мою ничтожность, и неспособность выбраться из колеи, в которую нашу династию загнали неумные предки...

   В "комнате ожидания" меня ждали новый исповедник Сейген и шут. Как и положено законами Игры, они уже потихоньку переругивались, дабы не выходить из образа.

   – Ваше Величество... – Тихий демонстративно проигнорировал очередную шутку Зейгрена. – Вы удачно повеселились?

   – Неплохо. Совсем неплохо. – Ответил я, устало опускаясь в кресло. Все-таки "неофициальная вечеринка" несколько утомила меня.

   – И как Вам претендентки на высокий сан Императрицы? – Хитро улыбнулся шут.

   – Есть... – Я задумался над точной формулировкой. – Есть весьма... интересные личности. Вот только, к сожалению, мое положение не предполагает возможности испытывать искренние чувства.

   – Лентан. – Перед тем, как сказать это, Сейген щелкнул пальцами, создавая защиту от подслушивания. – Политическая обстановка, сложившаяся на этот день уникальна. Ко всем присутствующим вообще и к любой из претенденток в частности Вы можете не только испытывать, но и демонстрировать любые самые искренние чувства, какие Вам только заблагорассудится.

   Я на мгновение представил, как прижимаю к себе дочь Лунных лилий, и тону в ее медовых глазах... Но потом – решительно отбросил это видение. На такое я смогу решиться не раньше, чем буду уверен в своей способности защитить избранницу. А потому сказал я совсем не то, что собирался.

   – Значит, если я попрошу голову этой... как ее... Сциллы, на блюде...

   – Вам стоит только приказать. – Передо мной склонился проявившийся в реальности виндикар.

   – Мда... – Задумчиво протянул Сейген. – А знаешь, это никак не ухудшит твоего положения. Не улучшит – это факт. Но и не ухудшит. Так что, если хочешь...

   Шут, хитро и понимающе усмехнулся. И тоже задержал на мне свой взгляд.

   Трое смотрели на Императора и ждали. И ждала, колеблясь в неустойчивом равновесии, судьба одной глупой девки.

   – Нет. – По здравом размышлении, я решил все-таки отказаться от столь легкого и заманчивого решения. – Пожалуй, пока что я воздержусь от... необратимых шагов. Возможно, ее еще удастся использовать. Конечно, если я еще не убил ее сегодняшней выходкой.

   Трое неофициально высших сановников Империи посмотрели на меня с одобрением.

   – Вот! – Решился высказаться шут. – Слышу голос не мальчика, но мужа.

   Где-то. Кто-то.

   Двое стояли у переговорных зеркал. Лица их были закрыты, и только серебряные пряди, выбивающиеся из-под ткани, намекали на статус разговаривающих. Ведь, хотя на этот раз высокие договаривающиеся стороны знали друг друга как облупленных, но подобного рода сделки требовали уважительного отношения к некоторым формальностям. Поэтому имен не называли, и делали вид, что вовсе не знают имени собеседника.

   – Мы так не договаривались. Твои люди...

   – Да. Приношу извинения.

   – Можешь засунуть их...

   – Я правда не предполагал, что эта прийма окажется такой... такой... – Почти прошипел более высокий из говоривших.

   – Такой умной, что примет помощь, от кого бы она ни исходила?

   – Да. – Высокий склонил голову. – И поэтому...

   – Не предупредил своих наемников.

   – Да.

   – Ваш Дом сильно задолжал мне. – Ткань маски скрывает лицо, но все равно становится понятно, что более низкий из говорящих жестко усмехнулся.

   – Да.

   Больше говорить не о чем, и зеркала гаснут. Оставшийся в одиночестве внимательно оглядел стены, в украшениях которых старательно убран даже малейший намек на Дом, которому принадлежит данное помещение, и внезапно расхохотался.

   – Ну, братишка, ты даешь!

   Императорский дворец. Джайгер из дома Шиповника.

   Возвращение «в себя» ознаменовалось резкой болью. Тело настойчиво сигнализировало сознанию, что пропущенный через него поток Силы был запределен, и что ему (телу) это не понравилось.

   Радовал только тот факт, что голова моя устроилась на чем-то мягком и удивительно приятном на ощупь. Настолько приятном, что захотелось открыть глаза, чтобы однозначно понять: что это у меня за подушка? Правда, первая попытка оказалась неудачной: по глазам ударил свет столь резкий и яркий, что я был вынужден их сразу закрыть, так и не узнав, на чем именно я лежу.

   Похоже, моя попытка не осталась незамеченной. На веки опустилось что-то приятно-прохладное.

   – Пожалуйста, не надо, хозяин Джайгер. Магомедик сказал, что некоторое время у Вас будет сохраняться повышенная чувствительность к свету!

   «Хозяин Джайгер»? Габри сошла с ума? Или... или она пытается ненавязчиво намекнуть, что в комнате есть кто-то еще? Я же ей говорил, чтобы наедине или в присутствии друзей – называла меня «Джай», и не вздумала употреблять титулы. Тогда, наверное, мое желание несколько несвоевременно, но удержаться я не смог, и ласково погладил закрывающую мне глаза руку. Подушка у меня под головой как-то интересно пошевелилась.

   – «Сумерки» наколдуешь? – Спросил я у Габри.

   В принципе, заклятье было не из сложных, и сил у Дара Войны должно было хватить. Да и на занятиях магией, на которые Габри ходила вместе с будущими магами Иргарда, это заклятье показывали и отрабатывали.

   – ... се антрете фа!

   С закрытыми глазами я не мог оценить правильность жестового компонента, но вот слова Габри произнесла верно. Так что я придержал ее руку на своем лице и снова попробовал открыть глаза. Поскольку свет не полыхнул болью, а щели между пальцами не засветились красным – я решил считать, что заклятье произнесено правильно, освещение там, где я сейчас нахожусь – безопасно.

   Открытым, наконец, глазам предстала роскошная картина: склоненное надо мной лицо Габри, и ее, скажем так, верхние выпуклости, пусть и обтянутые строгим дорожным платьем, которые немедленно захотелось потрогать. Честно говоря, я уже потянулся к этому источнику благодати, когда вспомнил, что ситуации предполагает присутствие в комнате постороннего.

   Поднять голову было почти равносильно подвигу. Слабость была такая, что я с некоторым трудом понимал: как это я так лихо смог потянуться к декольте Габри. Однако, я весьма пафосно превозмог самого себя, и сел. Сразу выяснилось, что столь удобной подушкой были бедра Проныры.

   Я осмотрел комнату, в которой пришел в себя. Ну, что сказать... На обстановке явно не экономили. Но при этом не было впечатления, что помещение обставлено в стиле "лишь бы богатством в нос шибало". Нет. Скорее создавалось ощущение, что сюда комнату обставили по принципу "Мне так удобнее. А на то, сколько все это стоит – плевать". И, надо признать честно, хороший вкус ни разу не изменил хозяину комнаты. Мягкие переливы тонов, вещи, находящиеся там, где им следует находиться. Ничто не выбивалось, не кричало о себе, но все вместе составляло великолепный ансамбль, какого мне еще не доводилось видеть.

   Оглядев комнату второй раз, я чуть не схватился за голову. Как можно было не заметить ЭТОГО?! На столе, весело болтая ногой, сидел парень года на два-три старше меня, то есть, практически ровесник нашего Императора, да хранит нас его свет от мрака Повелителя Ничего. Его шутовская одежда была пестрой, веселой, но при этом – отнюдь не кричащей.

   Взглянув в лицо гостя (или – хозяина?) я обратил внимание на то, что оно носит следы нелегких передряг, в которые попадал его обладатель. Однако, вместо того, чтобы подправить внешность магией Жизни, обладатель пестрого костюма предпочел нанести замысловатую и изящную татуировку, практически скрывшую приобретенную асимметричность лица. Я непроизвольно погадал, сколько штрихов этой татуировки скрывают под собой шрамы... и сколько – служат заготовками под графические построения заклятий?

   – Господин. – Парень кувыркнулся вперед прямо со стола, и встал передо мной. Хм... У меня бы так не получилось. – Я – Зейгрен Счастливчик, шут Его Величества Императора Лентана, да живет он десять тысяч лет.

   Я попытался встать, чтобы представиться, но пошатнулся. Счастливчик подпрыгнул, кувыркнулся в воздухе и приземлился на руки.

   – Нет-нет, господин Джайгер. Не вставайте. Слишком мало еще прошло времени с Вашего последнего подвига.

   Зейгрен из стойки на руках перекатился вперед, и сел на скрещенные ноги, мотая головой.

   – Мой господин через ничтожного шута передает сыну Великого дома просьбу: прежде чем будет совершен ритуал официального представления ко двору, найдите, пожалуйста, возможность встретиться с ним в, так сказать, неофициальной обстановке. К примеру, каждое утро Его Величество, да живет он десять тысяч лет, тренируется со своей гвардией. Думаю, что великий воин и маг, сокрушивший оборону Иргарда, и защитивший, как и полагается рыцарю, даму мечом, понимает всю важность регулярных тренировок? Ну а пока я удаляюсь, дабы не мешать приему предписанных Вам лечебных процедур.

   С этими словами шут скрылся за дверью, не дав мне и слова вставить. Я же посмотрел на Габри в глубоком недоумении.

   – Что это за...

   Узкие ладошки толкнули меня в грудь, вынуждая вернуться в лежачее положение, а потом Проныра оказалась на мне буквально верхом и ее сладкие губы коснулись моих...

   Императорский дворец. Лана из дома Льна.

   Как вновь прибывшие, мы должны были представиться Его Величеству Императору, да укроемся мы в его благословенной тени. Однако Джайгер после боя на дороге даже не пришел в сознание, не говоря уже о посещении официальных мероприятий, так что на представление я отправилась одна.

   Конечно, это было... не совсем вежливо – явиться без свиты, даже без сопровождающего из моего Дома... но я надеялась, что Его Величество, да сохранит его жизнь вечный Страж, войдет в мое положение и не обрушится с нападками на приютивший меня Дом.

   Вместе с другими я вошла в большой зал. Вначале мне бросилась в глаза яркая, но отнюдь не кричащая, обивка стен. Насколько меня успели обучить истории и этикету, обычно парадный зал украшали гобеленами, повествующими о подвигах детей Дома. Здесь же, в сердце древнейшей из известных в мире династий я увидела только узоры, не несущие в себе памяти о прошлом. Неужели Его Величество Император, да будет его рука тверда, не гордится деяниями предков? Или... или это нынешние придворные всячески стараются оторвать юного Императора, да живет он десять тысяч лет, от славной истории его семьи?

   – О! Лана! Привет. Что ты тут делаешь?

   Ко мне направилась Силла из Дома Львиного зева. Она пару раз приезжала в наш городок вместе с отцом, заказывающим продукцию Дома Льна в больших объемах. На работниках Львиного зева одежда «горела» так быстро, что покупать у нас – оказывалось существенно дешевле, чем производить самим, чем и пользовались обе стороны.

   – Здравствуй. – Спокойно поклонилась я. – Меня приняли в Дом Льна, и отправили на этот бал.

   – Ух ты! А это что? – Воскликнула Силла, касаясь моих волос, которые больше не "украшали" пряди, заботливо выкрашенные черной краской. – Чудо Столпов Света?

   – А? Нет, всего лишь хорошая краска. Понимаешь ли... Мои папа и мама знали, что если кто-то узнает, что я на самом деле – Серебряная, то меня заберут у них... И они научили меня пользоваться краской... Но, как видишь, все равно все раскрылось.

   – И как их наказали? – Глаза Силлы горели жадным, предвкушающим огнем.

   – Кого? – Деланно удивилась я, хотя поняла все и сразу.

   – Ну... этих.. твоих... Которые тебя красится заставляли... – Наконец сумела сформулировать дочь Львиного зева.

   – А за что их было наказывать? Ни один закон не запрещает Серебряному представляться кем-то другим. Вот наоборот... да и то – бывают варианты...

   – Но... как же... – Силла ошеломленно заикалась.

   – Представитель Дома еще и похвалил моих родителей "за то, что сберегли для Дома ценный ресурс"! – Я с трудом подавила в себе желание скрипнуть зубами при воспоминании об этих словах.

   – Но ты, вернув статус Серебряной, могла потребовать... – Силла замолчала, пытаясь сформулировать свою мысль.

   – Чего? – Продолжила удивляться я.

   – Чтобы их наказали!

   – За что?

   – Ну как ты не понимаешь! – Силла аж всплеснула руками от возбуждения. – Разве жизнь Серебряного, пусть и младшей ветви, можно сравнить с прозябанием в той захудалой провинции!!!

   Я улыбнулась про себя. Силла даже представить не могла, что меня приняли не в младшую и не в побочную ветвь, а в правящую семью старшей ветви Дома Льна. И, таким образом, я оказалась выше по рангу, чем она сама. Впрочем... если Феникс сумеет добиться своего – это еще может измениться, и те, кто первыми шагнули «под крыло» – получат преимущество... Но, вот именно – «если добьется». «Если».

   Да и насчет "прозябания"... Я вспомнила уют родного дома, тихий шелест цветущих вишен, занятия со старым учителем, в чьих волосах благородное серебро Силы успело смениться снегом мудрости... а потом – еще раз оглядела зал, заметаемый ненавистью и завистью, вздохнула, и промолчала.

   Императорский дворец. Лентан Золотой.

   Я опять сидел в «комнате ожидания», и узнавал много нового и собравшихся претендентках. Естественно, каждая из них старалась «показать себя в наилучшем свете». И уже само представление девушек о том, «что такое хорошо» – уже давало много информации о них. А некоторые «особенно умные» еще и додумались обсуждать прямо в зале детали своих заговоров, явно считая, что в толпе их некому подслушать. Естественно, подобные дамы и близко не подползали к серьезной лиге... но даже по этим обрывкам аналитики Ордена могли составить некоторое представление о текущей действительности.

   Сейчас же, положившись на Сейгена, я решил позволить себе небольшой отдых, выразившийся в наблюдении за девушками, которые мне были наиболее приятны. Естественно, первой под наблюдение попала Лайта... Элате Сладкая смерть из дома Лунной лилии. Гибкая девушка изящно скользила среди собравшихся, иногда перебрасываясь несколькими словами с кем-то из присутствующих.

   По реакции на Сладкую смерть люди четко делились на три категории: одни любовались ею... но при этом старались сохранять дистанцию. Другие же просто шарахались от красивой девушки как от гремучей змеи. И, наконец, третьи, группировавшиеся в основном вокруг Сциллы, просто исходили бессильной злобой.

   В последней группе мой взгляд зацепил новую девушку в цветах дома Льна. Внимание привлек уже тот факт, что она была одна. Впрочем... Дом Льна... Уж не та ли это Лана, про которую мне с таким восхищением говорил Сейген? Я оглянулся на нового духовника, и тот молча кивнул мне, давая понять, что я не ошибся.

   Интересным мне показался тот факт, что хотя в неформальном ранге Домов Лен стоял хоть и ненамного, но выше Львиного зева, к тому же, Лана была принята в правящую семью. Но на поведение Сциллы она ответила не агрессией, а спокойствием. Так что скандальная девица посчитав себя в некотором роде покровительницей новенькой, расхвасталась, рассказав многое... И кое о чем из этого "многого" более хладнокровный интриган явно предпочел бы умолчать. Мне оставалось только поаплодировать приемной дочери дома Льна, и отметить для себя, что на ее необходимо обратить особенное внимание.

   – Мой Император... – Шут, как всегда, появился бесшумно. Мда... Это не Тихий, возвещавший свое приближение звоном подкованных сапог.

   – Слушаю. – Повернулся я к начальнику своей тайной службы.

   – Аналитики Домов сумели вычислить несколько повышенный Ваш интерес к Сладкой смерти.

   – ... – Нет, я не ругался. Совсем. Ну... почти. Семь этажей – разве это ругань? Так... слегка душу облегчил.

   – И в связи с этим... – переждав мое возмущение, продолжил Зейгр. – Есть две новости, как водится – хорошая и плохая. Хорошая – они не уверены в своих выводах. Плохая – выводы собираются подвергнуть проверке, организовав покушение на дочь Лунных лилий и пронаблюдав Вашу реакцию.

   – Неприемлемо. – На этот раз мне удалось удержаться от богохульства. С трудом. – Виндикар. – Обратился я к незримо присутствующему телохранителю. – Покушение, независимо от степени успешности – неприемлемо.

   – Я понял, мой Император. – Ответил виндикар, проявляясь в реальности. – Я передам Ваш приказ нашей агентуре. Какие средства считать допустимыми для выполнения поставленной задачи?

   Я серьезно задумался. Если спустить с цепи грозных ассасинов, не обозначив им ограничений... но с другой стороны – Элате... Так что решение почти не вызывало сомнений.

   – Любые. Неприкосновенных там нет.

   – Я понял, мой Император. Храм выполнит поставленную задачу. – Произнес ассасин и медленно растаял в воздухе.

   Императорский дворец. Линера из дома Горец.

   Силла всегда была заводилой в нашей компании, которая собиралась пусть и нечасто, но достаточно регулярно. Вот и теперь нас собрала именно она, да еще и привела на наше сборище новенькую.

   Тоненькая, хрупкая девушка, почти на голову ниже не такой уж высокой Силлы, спокойно следовала за дочерью Львиного зева... Ее красота казалась такой... такой наивной и беззащитной, что мне сразу стала понятна причина ее присутствия: мы все здесь были такими. Силле нравилось собирать вокруг себя тихих девушек. Она покровительствовала нам, опекала и защищала... А мы, в обмен, оттеняли ее огненный нрав и давали ей хорошие советы, которым она иногда даже следовала.

   – Это – Лана. Ее недавно принял Дом Льна. – Представила нам новенькую Силла. – А до этого, представляете, она скрывала то, что она – Серебряная? Когда мы с отцом приезжали в их город – я всегда считала, что она сильная ведьма... для простолюдинки. А она оказалась Серебряной!

   Лана скромно сложила руки и потупила взгляд.

   – Я... я никогда не хотела участвовать в политических интригах.

   – И из-за этого ты согласна была отказаться от хорошей еды и красивых платьев? – Удивилась Силла.

   – Мне... мне страшно. И я не хотела ради еды и платьев – рисковать жизнью.

   Новенькая говорила тихим, едва различимым голосом... Но от сказанного ей мне показалось, что на спину плеснули ледяной водой.

   – Ты это о чем? – Удивленно спросила Энайна из Дома Ванда*. При этом ее наращенные магией груди взволнованно колыхнулись.

   /*Прим. автора: разновидность орхидей*/

   – Вы же слышали сегодняшнее выступление Императора, да живет он десять тысяч лет? «Убийства должны прекратиться. Я поручил Храму Виндикар озаботиться пресечением заговоров, направленных на сокращение числа гостей Бала».

   – И что? – Удивилась Силла. – Ну, нагонят еще охранников...

   – Силла... пожалуйста... – Улыбнулась новенькая. – Храм Виндикар – охраняет только Императора. Основные служители Храма – ассасины. И "пресекать" заговоры они будут вместе с жизнями заговорщиков.

   Я молча кивнула, признавая, что Лана из дома Льна – умна. Судя по тому, как сдерживался Император, да хранит нас его Свет, он имел в виду именно такое решение проблемы...

   ...

   – Господа и дамы... – Его Величество, да хранят его Столпы Света, редко разражался речью после того, как приветствовал вновь прибывших... Но на этот раз он решил заговорить. – Я полагаю, многих из Вас достиг слух о том, что на этом Балу я собираюсь выбрать себе невесту. – Гости зашептались. Я напряглась. Неужели... неужели Он объявит официально?! – Однако, я хотел бы, чтобы девушки на балу демонстрировали красоту, ум и изящество манер, а не мастерство во владении ядом и кинжалом. И последними событиями я недоволен. Очень недоволен. А потому я просил настоятеля храма Виндикар, чтобы служители Храма предприняли все возможные меры к тому, чтобы пресечь подобное недопустимое поведение. Те, кто приехал на Бал чтобы танцевать, красоваться в новых нарядах, либо обсуждать интересные вещи – должны иметь возможность делать это. А те, кто жаждут испортить мне праздник... их судьба меня ни в коей мере не интересует. Учитывайте это.

   ...

   Мы переглядывались между собой. В глазах моих «подруг» мелькали и облегчение, и откровенный страх. Кажется, кое-кто из них планировал некоторые действия, способные вызвать усиление «неудовольствия» Его Величества, да хранит нас его воля от Повелителя Ничего.