Текст книги "Шиповник и ландыши (СИ)"

Автор книги: Сергей Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

   – Зачем?

   – Рео, представь, это же полный аналог "Истории падающих листьев"*. Любовь, победившая вражду Великих Домов... И к если к ней привязать императорский дом...

   – Но ведь дома Ландыша и Шиповника далеко не так сильно враждуют, как Подорожник с Серебряной розой? – Я задаю вопрос, уже зная ответ. Но как-то не ожидал от Лентана...

   – Если хорошенько отпинать придворного барда – будут враждующими. Ему даже особенно изворачиваться не придется. Иргард уже есть, порыться в хрониках – думаю еще с десяток примеров того же рода найдется...

   – Как и между любыми двумя Великими домами.

   – Именно.

   /*Прим. автора: аналог «Ромео и Джульетты»*/

   Ловлю взгляд Лентана... и понимаю, что парню просто скучно в этой золотой клетке. Что ему хочется найти себе новых собеседников, а возможно – и друзей... А тут действительно хороший повод.

   – Хорошо. Я это устрою.

   Иргард. Габри Проныра.

   Джай долго ругался с мастерами, прибывшими для «производства ремонтных работ». Убеленные сединой мастера никак не могли осознать, что Серебряному нет нужды «производить впечатление», и он может себе позволить мебель не торжественную, но удобную. Но все-таки, Джай сумел настоять на своем. Разве что требуемая им серебристая ткань для обивки стен оказалась не по плечу. И не удивительно. Если близ центральных резиденций Великих домов слабенькие маги кишмя кишат, то у нас в Иргарде даже такие незначительные способности как у меня – редкость. А если везти издалека – ткань становится не то, что «серебряной» – золотой. А уж если учесть, что Торговая гильдия закладывает как бы не тройную маржу... В общем, на складах города нужной ткани не оказалось. Так что пришлось обойтись серым бархатом, случайно завезенным одним из караванов, но так и не нашедшим спроса в городе, где ценились яркие цвета.

   Некоторое время мы наблюдали за началом ремонта. Рабочие обдирали со стен не устроившую Джая обивку, стаскивали в сарай мебель, которую мне еще предстоит продавать, и совершали еще множество подготовительных операций. Моему Серебряному скоро стало скучно, и мы поехали в лагерь наемников, "для проведения инспекции". Инспекция заключалась в том, что мы полюбовались закатом по дороге до лагеря, а потом – проехали между палаток, и завалились в шатер Джая.

   Я с легким стоном уселась на матрасе, заменявшем Джаю походную постель, а он улегся рядом и положил голову мне на колени. Некоторое время я просто бездумно перебирала волосы Джая, уже привычно удивляясь тому, что они на самом деле как будто металлические. А потом рука Серебряного легла мне на бедро... и через некоторое время мы с удивлением убедились, что устали далеко не так сильно, как нам обоим казалось еще несколько минут назад.

   Иргард. Лагерь наемников. Джайгер из дома Шиповника.

   Тяжела ты, шапка Мономахова... Хотя кто этот самый «Мономах» – люди уже давно забыли, а вот его головной убор – помнят! Так вот, о чем это я... Ах да, о шапках...Наместником, конечно, быть несколько легче, чем Главой Дома, но все-таки... Когда даже в постели, лежа рядом с красивой девчонкой, думаешь не о ней, а о том, как бы повернуть Советника Торговой гильдии против этой самой Гильдии... Легкий смешок слева от меня показал мне, что я слишком уж расслабился, и последнюю фразу произнес вслух. С некоторым... напряжением, я ожидал скандала, истерики, обвинений в невнимании и всех смертных грехах разом... Но вместо этого услышал:

   – Ха! Легко! – Габри перевернулась на живот и стала болтать ногами в воздухе. И от этого простого движения я чуть было не забыл о Советнике Наоре... и всех остальных проблемах разом. Но все-таки удержался.

   – И как же?

   – У Советника Наора, ведь ты о нем, не так ли? – Дождавшись моего согласия, Габри продолжает. – Так вот, у него есть дочь, старше меня года на три. А у тебя есть особняк, куда еще предстоит набирать прислугу.

   – И что? – Пока что я действительно не понимаю, отстав от полета мысли Проныры на последнем крутом повороте.

   – И все. Одна твоя проблема легко решит другую. Найми Синди домоправительницей – и Наор будет тебе по гроб жизни благодарен.

   – На три года старше тебя, говоришь?

   – Да.

   – И ты понимаешь, что будут говорить о ней, прими она такое предложение?

   – Конечно. Ее назовут твоей любовницей.

   – И?

   – "Любовница Серебряного" звучит гораздо лучше, чем "солдатская шлюха".

   – ?? – Я замер в шоке.

   – Пока в части города действовало Право Войны, ее... ее изнасиловали. И теперь те самые люди, которые еще недавно сочли бы за честь принять ее в свой род... Они же шипят ей "шлюха", и хорошо, если в спину. – Темная злоба начала подниматься откуда-то из тех глубин, куда я стараюсь не заглядывать.

   – И кем они ее считают? Великим Воителем? Или Могучим магом? Чтобы семнадцатилетняя девушка отбилась от наемников...

   – Им все равно. Есть чем ударить – вот и бьют. А ей больно. И если ты сможешь защитить ее – Советник Наор будет твой, со всеми потрохами. – Я глубоко задумался.

   – А ты?

   – А что – я? – Неужели действительно не понимает?

   – Сейчас все говорят, что моя любовница – это ты. Что, в общем, соответствует истине. Но если мне станут приписывать и вторую девушку...

   – В моем положении ревновать глупо, даже если ты действительно возьмешь ее не только в свой дом, но и в свою постель. Я – Дар Войны, грелка на все тело. И ты можешь использовать меня таким образом, как тебе заблагорассудится.

   Я перекатываю девушку на спину, любуюсь ее точеной фигуркой...

   – И даже... – шепчу ей в стремительно розовеющее ушко такое, что краснеют даже матерчатые стенки палатки.

   Девочка некоторое время размышляет, залившись краской по самые пятки... а потом уверенно кивает.

   – И так тоже.

   Иргард. Габри Проныра.

   Наутро мы отправились в гости к советнику Наору. Всю дорогу я обдумывала то, что происходит между мной и Джайгером. Это, наверное, нельзя было назвать любовью, но... рядом с ним я чувствую себя уютно и защищено. Я знаю, что он не обидит меня, что прислушается к совету, и если сочтет этот совет дельным – примет его к исполнению. Вот как сейчас. Джай выслушал меня, прокрутил возможные возражения, и решил попробовать предложенный способ. На самом деле, мне и самой интересно что получится... Но о любви Советника к единственной дочери – я знаю не по наслышке, а на балу – сплетники несколько раз донесли до меня ее печальную историю.

   Дом Советника прятался в тени небольшого садика. В отличие от "официальных" лидеров Гильдии, ее мозг ко всеобщей известности не стремился, и жил вполне скромно.

   Войдя в дом, мы с Джаем разделились. Мой хозяин двинулся общаться с Советником, а я отправилась агитировать его дочь. Чтобы не оказалась так, что Советника мы уговорим, а сама предполагаемая домохозяйка – откажется принять предлагаемый ей пост.

   Служанка отвела меня в давно знакомую комнату дочери Советника. Не то, чтобы мы с Синди были подругами: все-таки разница в возрасте у нас имелась... Но я частенько заглядывала "на огонек" к Советнику по своим делам, и, в ожидании, пока Наор сможет меня принять – помногу разговаривала с Синди.

   И вот теперь я снова увидела ее, в первый раз после осады. Я была поражена. Прежняя, яркая, гордая Синди... она... она погасла. Лучше, наверное, не скажешь. Тусклый голос, поблекшее, как будто выцветшее лицо, платье серых тонов... И только волосы цвета воронова крыла говорили, что передо мной старая знакомая.

   Расшевелить ее мне удалось не сразу. Видно было, что Синди просто тонет в боли, и уже даже не желает бороться. Все, кто называли себя ее друзьями и подругами – отвернулись от нее в трудную минуту, и это ранило гордую дочь Советника как бы не больше, чем воспоминание об изнасиловании.

   Однако постепенно мне удалось расшевелить Синди. Кажется, она все-таки поверила, хотя и с ясно видимым трудом, что я действительно намерена на полном серьезе продолжать знакомство, не шарахаясь от опозоренной, и не унижая ее неуместной жалостью. Это помогло. Теперь уже в голосе Синди вновь зазвучали знакомые мне веселые нотки. Кажется, уже скоро можно будет заговорить с ней о том, что и составляло суть и смысл моего появления здесь.

   – Габри, а как ты пережила падение Иргарда? Где спряталась? – Хорошо, что она задает вопросы... Значит, она еще жива, еще может выкарабкаться из пучины боли, в которую ее макнули.

   – Собственно, спряталась я плоховато. – Ожидая продолжения, Синди вглядывается в мое лицо с ужасом. – Меня вытащили из тайника и подарили предводителю штурмующих.

   – Подарили? Как это? Как можно подарить человека?

   – Очень просто. Дар Войны. Слышала о таком праве?

   – Плата Повелителя Зла...

   – Ну... об этом есть разные мнения. Джай говорит, что это право придумали для того, чтобы исключить молодых и идеалистичных Серебряных из тонкого и сложного процесса дележа трофеев.

   – А кто это – Джайгер? – Правильно, до сих пор среди моих знакомых никого с таким именем не было.

   – Мой хозяин.

   – Хозяин? Но...

   – Парень, старше меня где-то на год. Красивый. Не говоря уже о том, что Серебряный маг.

   – Но ведь "Дар Войны"... это значит, что тебе приходится...

   – Спать с ним? – Синди находит в себе силы только на то, чтобы кивнуть. – Почему "приходится"? Я и сама не против. С ним – тепло и уютно. Он – умный, внимательный, заботливый... И слышит не только себя, чем разительно отличается от всех местных парней...

   В комнату вошла служанка, сообщив нам о том, что «Джайгер, Серебряный маг Дома Шиповника, Наместник Иргарда, испрашивает аудиенции». Весельчак! Синди снова погасла... но нашла в себе силы кивнуть. Джай влетел в комнату, освещая ее своей радостной улыбкой. Похоже, разговор с Советником был отнюдь не таким тяжелым, как нам с Джаем казалось по дороге сюда. Но, увидев Синди, мой хозяин остановился, как будто налетев на стену.

   – Простите меня, госпожа Синди.

   – За что? – Тусклый голос, невыразительное лицо... Да что же между ними было?!

   – За то, что не мог сделать большего.

   – Мне жаль, что Вы вообще вмешались. Может быть... – Джай резко перебивает.

   – Вы живы, и я рад, что теперь смогу помочь Вам более эффективно.

   – Вы думаете, это возможно? – Странный обмен репликами. И Джай и Синди полностью отключили всякую мимику, убрали из голосов все эмоции. Но все равно комнату захлестывают почти ощущаемые кожей волны боли и стыда.

   – Я не думаю. Я знаю.

   Я подхожу к Джаю, и трусь щекой о его плечо. Серебряный прижимает меня к себе. Кажется, что он цепляется за меня, как за спасательный круг. Да что же такое между ними произошло?

   Иргард. Резиденция наместника. Синди, дочь Советника Наора.

   Ночь я провела, размышляя о предложении господина Джайгера, нового Наместника Иргарда. Первого Наместника в записанной истории нашего города. До сих пор его роль исполнял городской маг, назначенный Домом Ландыша... но, видимо, у Шиповника свои представления о необходимом контроле. Всю ночь напролет размышлять о перипетиях городской власти – кажется странным для девушки моего возраста, но... такие мысли – это лучше, чем так же без сна вспоминать... Нет! Я не хочу об этом думать.

   И все-таки: почему именно я? У меня нет опыта в управлении штатом слуг, нет репутации, но Серебряный пожелал увидеть на этом месте именно меня. Сначала я решила, что он хочет добавить меня в свой формирующийся гарем. Но он четко заявил, что в его предложении есть только то, что в нем есть и ничего больше. "Только явные условия". Правда, думать все равно будут... Хотя девушке, отмеченной "вниманием" Серебряного никто не посмеет сказать "шлюха". По крайней мере, никто из тех, кто хоть немного дорожит собственной шкурой. Ладно... хуже уж точно не будет. Даже если он все-таки затащит меня в постель... В конце концов, девственность мне беречь уже не нужно, за неимением таковой. А Габри говорила, что любовник он очень ласковый и внимательный.

   Так что, я приняла предложение. И вот теперь стою перед группой слуг, которых господин Джайгер уже нанял. Странно. Здесь только "верхние" слуги. Те, кто постоянно попадается на глаза хозяевам. Все они мне знакомы – я видела их в домах верхушки Торговой гильдии. И если девять из десяти – хорошие люди и надежные профессионалы, то десятый... Сампер. Бастард третьего по богатству члена торговой гильдии. Непризнанный, и по этому поводу – с крайне ущемленным самолюбием. Он летал из дома в дом, и нигде не мог прижиться именно из-за склочности характера. Почему же его взял Наместник Джайгер? Не знал? Может быть. Но... Теперь мне будет трудно. Очень трудно. Он как-то пытался ухаживать за мной, но успеха не сыскал, а отец популярно объяснил ему, что не стоит заглядываться на тех, до кого ему как до звезды. Так что, думаю, те слухи, что ходят обо мне по городу, он подхватывал с большим удовольствием, да еще и новые придумывал. И вот теперь мне нужно им командовать. Смогу ли? И почему господин Джайгер не представил меня этим людям? Настолько занят?

   – Итак, все вы меня знаете. Я – Синди, дочь советника Торговой гильдии Иргарда. Хояин этого дома, Джайгер из дома Шиповника, Наместник Иргарда нанял меня в качестве домоправительницы. Так что, до особого распоряжения господина Наместника, вы подчиняетесь непосредственно мне.

   – Вот еще! – А вот и проблемы. – Чтобы я подчинялся какой-то...

   Продолжить Сампер не смог. Его нога почему-то подогнулась, и голова – с громким стуком встретилась с полом. Парень попытался подняться... но не смог. Попытался еще раз. С тем же результатом. Внезапно по комнате пробежал как будто поток холодного воздуха. И все увидели, что подняться Самперу мешает нога господина Джайгера. Рядом с Наместником, прижимаясь к нему, стояла Габри. Они что все видели?!

   – Итак. Кто-то здесь не хочет подчиняться приглашенной мной домоправительнице... – Наместник сделал паузу и обвел всех присутствующих таким взглядом, что у меня закололо под лопаткой. – Можете не подчиняться. – Я с ужасом посмотрела на господина Джайгера. Как же мне теперь... – И быть совершенно свободными людьми. Там. За воротами. Те же, кто служит мне – подчиняются мне, и тем, кому я говорю подчиняться. – Еще один холодный, тяжелый взгляд. – А кто будет плескать слишком уж длинным языком – может однажды его лишиться. Причем, если не повезет – то и вместе с головой. Всем ясно? – Молчание было вполне понятным и не требующим развернутых комментариев ответом. – А ты... – Взгляд Серебряного обращается к лежащему у его ног Самперу – можешь быть совершенно свободен. Испытательный срок ты не прошел.

   Красный как рак, Сампер поднялся, и тяжело двинулся к выходу. Естественно, у него возникла куча возражений... но высказать их Серебряному он так и не решился. Наместник же, обведя взглядом оставшихся, пошел в другую сторону. Когда дверь за ним закрылась, из-за нее донесся голос Габри.

   – Джай. А ты не слишком жестко? Это же тебе не солдаты на плацу. – То, что она с господином Наместником на «ты» – для меня новостью не было, но всех остальных – поразило. И уж тем более поразило то, что она решилась высказать своему хозяину какие-то замечания. Но услышанный ответ показал, что господин Джайгер отнюдь не против такой фамилиарности.

   – Не слишком. Если бы это были солдаты – вместо меня уже говорили бы шпицрутены*.

   /*Прим. автора: Шпицрутен – длинный гибкий прут из лозняка (ивового кустарника) для телесных наказаний. Осуждённого заставляли проходить сквозь строй из 100-800 солдат, которые прутьями били по спине осуждённого.*/

   Уже делавший шаг за порог Сампер резко сжался. Похоже, он представил себе, как его прогоняют сквозь строй.

   Я растеряно оглядела оставшихся. И как мне с ними теперь говорить? Ведь если все они ополчатся против меня, то на должности я продержусь хоть и дольше, чем Сампер, но не намного... Внезапно старший среди них поднялся, ласково поглядел на меня, и произнес:

   – Ништо, дочка. Сработаемся.

   Дорога. Отец Реодим

   Шаг, и из влажной жары Императорского дворца я попадаю в прохладу одной из самых северных резиденций моего Ордена. Конечно, можно было бы воспользоваться порталом прямо в главную резиденцию Дома Ландыша... Но тогда у меня не получилось бы спокойно проехаться по лесной дороге через верховые болота, одуряющее пахнущие багульником, и усыпанные зелеными шариками еще неспелой клюквы. Меня всегда успокаивало мерное покачивание седла. А сейчас мне надо успокоиться сильнее, чем когда-либо раньше. Частенько я завидую трем знаменитым фигуркам-обезьянкам. Тем самым... «Не вижу зла, не слышу зла, не говорю о зле». Я так не могу. Видя зло – я не могу закрыть глаза. Не могу назвать предательство – доблестью, а убийство – благом, даже если отчетливо сознаю необходимость этого. Таков тяжелый дар Посвящения, сделавшего меня Высоким Инквизитором. Моя броня, защищающая от лживых посул и соблазнов проникающих в наш мир демонов. Просто иногда эта броня слишком уж тяжело давит на плечи.

   Другие Ордена Церкви Столпов Света требуют от своих членов постов, целибата, ночных молений... да и много чего еще. Наш – всегда снисходительно относится к слабостям своих адептов. Мы едим мясо, пьем хмельное, путаемся с девушками нетяжелого поведения, почти не делая различий между бордельными девками, и высокородными девицами в поисках приключений... И все потому, что мы знаем – когда мы увидим зло, то не сможем отвернуться. Не сможем ему не противостоять. Не сможем закрыть глаза. Но иногда... и даже – почти всегда, зло приходится сокрушать злом. Демоны редко внемлют проповедям... а люди... люди бывают страшнее любых демонов. И тогда в ход идет не тихое увещевение, но Тяжкое слово и остро отточенный меч. И вот, чтобы лекарство не стало страшнее болезни – мы не можем закрыть глаза и на зло в себе.

   Мысленно я возвращаюсь к началу Пути, приведшего меня к тому, что есть сейчас.

   ...

   Мне только что исполнилось двадцать лет. Неустанные тренировки – подарили мне сильное, и даже красивое тело, а уроки Ордена – отточили ум. Но всего этого недостаточно, чтобы называться Высоким Инквизитором. Остается последнее Испытание. И для этого кучка молодых инквизиторов собралась на уровне ЕЕЕ главной резиденции Ордена. Где-то высоко над нами, в глубоких подземных казематах, палачи Ордена неторопливо и вдумчиво постигают Истину, скрытую за людским коварством. Немного выше – страшный Лабиринт, в котором мы сдавали предпоследний экзамен, демонстрируя свои способности во владении магией и оружием. А еще выше царапают облака поднебесные шпили башен замка Семи глаз. Ну а мы, здесь, в почти непредставимой глубине, готовимся сделать последний шаг, который навсегда изменит наши жизни.

   – Итак, вы здесь. – Перед нашим коротким строем прохаживается куратор нашей группы. – Все двенадцать. Плохо. Очень плохо. – В престарелого преподавателя впиваются двенадцать пар удивленных глаз. – Я просто уверен, что не все из вас готовы к Испытанию. Все вы прошли полный курс подготовки, и я не могу запретить вам. Но... к сожалению, я уверен, что не все из вас готовы к этому. А значит – далеко не все вернутся из-за этих ворот живыми. Подумайте. У вас еще есть время. Вы еще можете отступить.

   Мы переглядываемся. Отступить? Сейчас? После всего пройденного? После того, как не спали ночами, стараясь заучить головоломные теории? выли от боли после жесточайших тренировок по боевым искусствам? Корчились над тазиками, стараясь избавиться от содержимого и так пустых желудков на уроках «Постижения Истины» (проще говоря – методов форсированного допроса). И тут, не сделав последнего шага – отступить? Довольствоваться простым серым плащом ординара, когда есть шанс стать Высоким? Ну уж нет! Какими мы были тогда глупыми... молодыми, гордыми и глупыми. Мы даже представить себе не могли, что ждет нас за стальными воротами...

   Первым к дверям шагнул Ральф. Гордец и красавчик, он побеждал в тренировочных спаррингах почти любого из нас, был силен в магии, и первым из всей группы сумел выбить из покрытого шрамами Одноглазого Горга информацию о том, где его дружки держат похищенного ребенка. Кому как не ему по праву должен был достаться черный кинжал Высокого?

   – Ральф? Хорошо. – Повисла недолгая пауза. – Ты знаешь, что делать. Остальным – отойти за черту.

   Черта была проведена так, чтобы никто, находящийся за ней, не смог заглянуть в зал испытания. Так что мы могли только проводить глазами фигуру нашего товарища, проскользнувшего в приоткрытые специально для него створки. Прошло несколько секунд... и из-за Врат раздался дикий крик. Крик боли, ненависти и отчаяния. А еще через минуту двое Высоких вынесли Ральфа. Сначала мне показалось, что наш товарищ каким-то чудом стал Серебряным магом... И лишь приглядевшись внимательнее, я понял: это не металлическое серебро Силы, а самая настоящая седина. На теле Ральфа не было ни одной раны, но его гордое лицо было перекошено гримасой боли и ужаса.

   – Он не прошел. – Покачал головой старый учитель. – Следующий.

   Мы содрогнулись. Всякого ожидали мы, но чтобы Ральф... Нет! Этого не может быть! Если он потерпел поражение – то кто сможет победить? Мы застыли в раздумьях. Внезапно Сурой, младший из нас, содрогнулся.

   – Знаете... я... я, наверное...

   – Ты можешь идти. Дверь за твоей спиной. – Усмехнулся куратор группы. – Это решение не закрывает для тебя пути сюда. Может быть, когда-нибудь ты вернешься сюда.

   Повисла пауза. Мы все обдумывали два столь разных решения... Старались примерить их на себя.

   – Итак. Есть кто-нибудь, кто хочет последовать примеру Суроя? – Мы молчали. – Нет? Тогда – следующий!

   Минута прошла в томительном молчании. Куратор не торопил нас. Мы размышляли. Куратор ходил мимо нас взад и вперед, тяжело впечатывая шаги в каменный пол. Примерно на сотом шаге я понял, что если не шагну вперед – то побегу вслед за Суроем, позорно подвывая и дрожа от страха. И тогда перед моим внутренним взором снова заревело пламя пожара, я вновь, как наяву слышал крики избиваемых и хохот убийц... Нет! Я сделаю это!

   – Реодим? Хорошо. – И куратор перешел на мыслеречь, не давая услышать нас остальным претендентам. – Кинжал Высокого Инквизитора – слева от входа. Сумеешь вынести его из Зала Испытания – он твой. Но выйти ты сможешь, только наполнив своей кровью чашу у ног статуи Повелителя Зла. – Я ужаснулся.

   – Мы... мы жертвует кровь Повелителю? – Я хотел крикнуть это... но не прозвучало ни звука. Мое Испытание уже началось.

   – Нет. Это – не жертва. Сумеешь выйти – ты все поймешь и так. Не сумеешь – тебе оно незачем.

   Тяжело вздохнув, я сделал шаг за порог. Железные ворота грохнули за мной.

   Упершись спиной в створки, я внимательно оглядел Зал. Зал? Точнее будет сказать – огромную пещеру. В ноздри ударил запах железа. Впереди мерцало тусклым оранжевым светом... для озера – оно все-таки маловато. Но и лужей уже не назовешь. В общем, назовем это небольшим бассейном с опаловой, слегка светящейся жидкостью. А на краю этого бассейна кто-то стоял. Странно. А где же обещанная статуя Повелителя Всего-и-Ничего? Судя по размерам зала я ожидал чего-то соразмерно огромного. Ожидал увидеть ужасное чудовище в регалиях древнего Повелителя Зла. Ну, там – отрубленные головы, горы трупов и реки крови. Но ничего похожего видно не было. Слегка удивившись, я двинулся вперед, к стоящему на краю бассейна.

   По мере того, как я приближался, я понимал, что это не живой человек, а искусно выполненное изваяние. Но какой же это Повелитель? Тем более – Владыка Зла? Тонкий, можно даже сказать – хрупкий мальчишка в странной одежде. Ни оружия, ни поверженных врагов... Вот только у ног его – действительно примостилась чаша... совсем крохотная. Что ж. Попробую. Кинжал действительно висел в воздухе у самого входа – и за ним пришлось вернуться. Я надрезал ладонь. Когда первая капля крови упала в чашу – статуя открыла глаза.

   Я еле устоял на ногах. Все зло мира смотрело на меня голубыми глазами щуплого невысокого мальчишки. В левой руке статуи возник точно такой же кинжал, как и у меня, и она точно таким же движением разрезала ладонь своей правой руки. И в чашу с моей кровью упали первые капли серебряной жидкости. Мы стояли друг напротив друга, в то время как кровь наша смешивалась в чаше. Это действительно было не жертвоприношением, но чем-то совершенно иным. И пока чаша не заполнилась, в меня, как в эту пустую чашу, вливалось понимание зла. Теперь я точно знал, что не смогу не узнать его. Вся жизнь развернулась перед глазами. И украденный грош, когда я уходил от разгромленной наемниками Феникса деревни. И нож, воткнутый в спину главарю нашей шайки, и те бандиты, на которых меня учили полевому, и стационарному допросу. Всё. Без изъятий и исключений. Без оправданий и тумана, которым я старался защитить себя от угрызений совести. Я вспомнил все. И я понял, почему поседел Ральф.

   Когда чаша заполнилась, Повелитель Зла поднял ее и отпил крови. И я понял, что должен сделать то же самое. Первый же глоток ударил в голову, подобно самой жуткой сивухе, которую мне только довелось украдкой пробовать... но одновременно имел вкус самого лучшего вина, которое только аристократы и могут подавать к столу... по глоточку для каждого из лучших друзей. Жуткие воспоминания побледнели и слегка затерлись... но я знал, что они останутся со мной навсегда. Как останется и понимание сути и смысла Ордена Высоких Инквизиторов.

   Статуя вернулась на место и снова замерла в неподвижности. А я на подгибающихся ногах двинулся к выходу. Когда же я вновь оказался перед сбившейся кучкой моих прежних товарищей, я оглянулся на Врата Бездны. Над ними горела надпись, которую не видели претенденты. "Теперь ты знаешь..." Уточнять не требовалось. Я знал, кто мы такие. Высокие Инквизиторы. Братья Повелителя. Левая рука Тьмы.

   ...

   Резкий укол угрозы вернул меня к реальности. Прямо перед мордой моего коня неторопливо падало подпиленное дерево. А из кустов по обеим сторонам дороги неторопливо выходили личности такого вида, что проповедовать им добро и всепрощение как-то не хотелось...

   Весенний Лист (Главная резиденция Дома Ландыша). Витриол из Дома Ландыша.

   Сегодня мы снова играли в войну. Конечно, вместо боевых заклинаний мы использовали простейшие «ляпалки», а рубились на деревянных мечах, но все равно – это была война. Почти как взаправду!

   Последние дни мы чаще всего играли в штурм Иргарда. И вчера мне не повезло: досталась короткая палочка. А это означало, что мне предстоит играть за Джайгера из Дома Шиповника. За врага. Но, делать нечего. Игра есть игра. Договорились, что тот, кто вытянет короткую – будет Джайгером, приходится выполнять. К тому же, он ведь победил!

   Лежа под стеной сарая, изображавшей городскую стену Иргарда, весь в краске, изображающей попавшие заклинания, я задумался: а как это у него получилось: взять Иргард. И я пошел к отцу.

   – Пап...

   – Что, сын?

   – Как Джайгер взял Иргард? Мы днем играли, и у меня ничего не получилось, как я не старался...

   – А как именно ты старался? – Папа смотрел на меня заинтересованно. Я честно попытался вспомнить.

   – ... и меня забросали ляпалками и сбросили со стены.

   – Понятно. И не удивительно. По-другому и получиться не могло.

   – Но ведь у Джайгера – получилось?

   – Во-первых, он был не один. С ним был Грай Огненный смерч и три сильных отряда наемников.

   – Ой...

   – Вот именно. Так что, если завтра будете играть снова – у Джайгера должно быть больше людей, чем у иргардцев. Во-вторых, Джайгер отнюдь не бросался на стену очертя голову.

   – А как же...

   – Сначала он пустил вперед лучников, которые растянули оборону. Иргардцам пришлось защищать все стены, и они не могли спокойно спать ночью: в любой момент мог последовать штурм.

   – Но это же нечестно!!! – Я чуть не завопил.

   – На войне нет понятия "нечестно".

   – Как это?!

   – А вот так. Это у дуэли есть кодекс чести. А у войны – его нет.

   – Тогда... как же мне быть?! – Я был растерян.

   – Смотри сюда...

   И папа развернул передо мной карту Иргарда, на которой стали перемещаться квадратики, изображающие разные отряды и магов как наступавших, так и оборонявшихся. Папа рассказывал мне историю штурма настоящего города – и одновременно подсказывал, что из этого можно применить в игре. По мере рассказа у меня вылезали глаза на лоб. Джайгер из Дома Шиповника из почти сверстника – превращался в полубога. Его решения были четкими и элегантными. Он вел войска в бой и сражался сам, но не так, как я в нашей игре – а спокойно, уверенно и... правильно.

   На следующий день мы снова собрались играть.

   – Ну что, веточки тянем? – спросил Тейф, самый старший из нашей компании.

   – Не надо. Я буду Джайгером. Только мне нужны еще шестеро: будут изображать наемников.

   – Хорошо. – Тейф, похоже, тоже поинтересовался ходом штурма, потому что, несмотря на ворчание остальных защитников – выделил мне шестерых... правда – самых слабых. Ну что же. А я все-таки попробую выиграть!

   И вот, спустя полчаса уже Тейф валяется под стеной, залитый краской «боевых» заклятий. Его товарищи валяются рядом. Они «убиты». Правда и я стою на стене один, но все-таки стою.

   – Иргард пал! – С восторгом кричу я небесам. У меня получилось! Вот честное слово – получилось!

   В это время ворота внешней стены Весеннего листа открылись, и в них стали проходить люди со связанными руками. Судя по некогда дорогой, но оборванной одежде – это были не крестьяне... скорее – разбойники. Их подгонял сидящий на лошади человек в сером плаще. Обычный дорожный плащ, ничего особенного... если не обратить внимание на символ Спасения и Возрождения, почти незаметный на левом плече, под пятном бурого цвета. Священник?

   Весенний Лист. Отец Реодим.

   Еще не въехав в ворота главной цитадели Ландыша, я услышал мальчишечий крик «Иргард пал!» Отлично. Дети уже играют в падение Иргарда. Я внимательно пригляделся к кричавшему. Невысокий мальчишка, лет двенадцати, стоял на крыше амбара и радостно вопил. А его товарищи по играм валялись вокруг, «помеченные» цветными пятнами как «убитые». Похоже, на этот раз «Иргард» оборонялся яростно, и нападающие понесли большие потери. Я улыбнулся, и проехал мимо, подгоняя разбойничков.

   В канцелярии, куда я сдал захваченных "работников ножа и топора", от меня потребовали подтверждения обвинений. Ну что ж. Надо – значит надо.

   ...

   – Эй, поп, слезай. Приехали. – Обратился ко мне предводитель "честной компании. – Разве ты не знаешь, что Свет заповедовал нам помогать ближним? – Хм... А ведь в чем-то он даже прав. Так что я неторопливо слезаю с коня и подхожу поближе к требующему внимания и духовной заботы грешнику. – Во! Умный поп. Давай, делись с сирыми и убогими!