Текст книги "Шиповник и ландыши (СИ)"

Автор книги: Сергей Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 28 страниц)

   И вот теперь Лайта лежала на кровавом ковре, а над ее головой, на моих глазах, кристалл Времени поменял цвет вспышек с ярко-алого цвета артериальной крови, на темный цвет крови венозной. Времени оставалось очень и очень немного. И сразу стало ясно, что именно этот промежуток времени установил мне Император, да хранит нас его Свет.

   Я кинулась к Лайте, но ее заполненные мукой глаза заставили меня застыть на месте.

   – Не... не руками... – С трудом протолкнула она сквозь сведенное судорогой горло. – Зха... зхаклять...

   Голова Лайты упала, но главное я поняла. В составлении заклятий я никогда не была сильна, а для Серебряной – так и вовсе слабачка, но переместить не такое уж тяжелое тело – задача не из сложных. Меньше, чем через минуту Лайта уже лежала в роскошной ванной, и струя вызванной мной воды смывала с нее кровь, под которой я боялась увидеть страшную рану... но раны не было. Однако, похоже, я сделала все правильно, так как подруга пришла в себя достаточно, чтобы дать следующие указания.

   – Вто... рхая пол.. кха. Синий фиал... Крхайный...

   Вихрем я метнулась к столу Лайты, и схватила нужный пузырек. При этом мое тело, как будто само по себе, выбрало такой маршрут, чтобы не коснуться страшного, залитого кровью ковра. Кристалл Времени продолжал мигать.

   Содержимое фиала пришлось буквально вливать в глотку Лайте. Но практически сразу она пришла в себя.

   – Спасибо, Магира. Ты... ты просто спасла меня, Кошка.

   – Не за что. – Улыбнулась я в ответ, и вышла из ванной.

   В комнате Лайты я остановилась, любуясь на то, как Кристалл Времени медленно темнеющими вспышками продолжал отсчитывать уже переставшие быть жизненно важными мгновения.

   Замок Семи глаз. Джер Привратник.

   Несколько недель после прибытия мне отвели на обустройство и привыкание. Конечно, я понимал, что довольно большой для города дом и несколько слуг являются скорее роскошью, чем необходимостью, но вот оказаться перед необходимостью самостоятельной жизни не в походных условиях – было для меня опытом новым и местами – болезненным. Хорошо еще, что Орден вошел в мое нелегкое положение, и на первое время ко мне приставили куратора, который помогал и подсказывал: как готовить себе пищу, не обжигаясь и не заливая еду кровью из порезанных пальцев, как убирать в комнате, как... хорошо еще, что стиркой не приходилось заниматься лично. Но и так несколько недель прошло, пока назначенный куратор не объявил, что "отныне ты можешь жить своим умом, без моих подсказок".

   На следующий день после этого знаменательного события я впервые вышел на общую тренировку с остальными послушниками. Сейчас таковых, вместе со мной было восемь, и ожидалось прибытие еще двоих. Орден Высоких инквизиторов никогда не был особенно многочисленным, хотя в послушники забирали практически всех, в ком Инквизиторы замечали способность противостоять шепоту варпа. Вот только даже среди таких – половина отсеивалась еще в процессе обучения, и лишь совсем немногие проходили последнее испытание. Так что, встав на утоптанную землю тренировочной площадки, я отнюдь не был уверен в том, что смогу получить заветный черный кинжал, символ нового Пути и статуса.

   К сожалению, сомнения мои не замедлили подтвердиться. До сих пор я умудрялся не замечать той цены, которую заплатил за свободу и возможность продолжать жить. А цена оказалась велика. Отрекшись от прежнего имени и Дома – я потерял поддержку его Источника. Так что, хотя в бытовых вопросах разница была почти не заметна – на тренировке она сразу выявилась. Я потерял большую часть своей силы, скорости и выносливости. Вместо того, чтобы привычно превосходить черноголовых, я проигрывал им всем. Ведь у их мышц не было губительной для меня сейчас привычки к накачке Силой. Накачке, которой я сейчас был лишен.

   В общем, когда инструктор поставил меня в спарринг с девушкой – я даже не возмутился. Сил не было. Даже обычная пробежка и легкая силовая тренировка, которую я раньше не посчитал бы за нагрузку вообще – сейчас истощила меня. Тяжело дыша, и стараясь успокоить колотящееся под горлом сердце, я поднял синай и приготовился.

   Сам поединок наглядно показал мне, что чувствовали старики-ветераны, сражаясь против меня, когда я еще только в первый раз взял в руку свой первый бамбуковый клинок. Движения девушки были просты, легко предсказуемы, очевидны... но скорость, скорость! Я еле успевал отражать сыпавшиеся на меня удары, лишь изредка переходя в контратаки. Однако, даже удачных моих действий никто не замечал. Инструктор не останавливал бой, а одногруппники громко свистели и кричали, подбадривая девушку. И в какой-то момент сил у меня просто не хватило. Я точно знал, откуда, как и каким образом мой противник нанесет удар... но ничего не мог сделать, чтобы отразить его. Яркая звезда вспыхнула у меня перед глазами, а следующим, что я увидел, был лицо моей недавней противницы.

   Девчонка заливалась слезами и умоляла простить ее. Прощать ее мне было не за что, о чем я ей и сообщил, с трудом ворочая языком. На лице девочки отразилось крайнее изумление, так что я улыбнулся, и объяснил своей недавней противнице, что случившееся – вполне в пределах правил, и я не имею никакого права обижаться на то, что меня превзошли.

   – Эй, слабак! – Глумливо ухмыльнулся один из моих соучеников, помахивая синаем. – Дома, небось, и попку – слуги подтирали? Так вот, запомни, здесь ты – никто! Кем бы ты ни был в своем замке – здесь я – главный! Да... – продолжил он после паузы, – вечером приведешь Гиллу ко мне, и будешь смотреть, как я ее...

   За моей спиной, там, где стояла моя сегодняшняя противница, вспыхнула волна эмоций: страх, стыд и какая-то обреченность. Инструктор спешил к нам, закидывая синай на плечо...

   Но все это было не важно. Не важны были и боль в перетруженных мышцах, и тошнота от пропущенного удара. Значение имело только одно – лицо врага прямо передо мной.

   Шепот варпа гремел в ушах, складываясь в слова:

   – Рвать? Рвать! Убить! Укажи мне цель!

   Но и это было не важно. Сила сплошным искрящимся потоком лилась в меня из-за Грани, оттуда, где выла и рвалась с поводка моя Гончая. Руки взлетели, сплетая заклятье, и я вновь ощутил себя на площади сгорающей в священном огне Сайленты. Последняя нить Силы уже готовилась лечь на предназначенное ей место в Узоре, и прах, потревоженный моими чарами уже начал формировать Копье. Лицо врага медленно-медленно искажалось страхом. Его синай поднимался, двигаясь, как будто преодолевая сильное сопротивление – медленно-медленно, и это никак не могло ему помочь...

   И в этот момент на нас обрушились изолирующие и парализующие чары. Сила, собранная мной для удара – исчезла. Шепот варпа заглох, оставив лишь легкий шелест на грани сознания. Враг замер, и его палка застыла, только начав движение вверх.

   – Стоять! – Голос инструктора, не посчитавшего нужным назвать мне свое имя, заставил замереть даже тех, кто не попал под наведенный паралич. – Варрет! Ты – не прошел Испытания и отчислен. Иди к коменданту. Там тебе сотрут лишние воспоминания, и поедешь обратно в свою деревню – коровам хвосты крутить. Для большего – ты не пригоден.

   Варрет попробовал возмутиться... но тут же жажда крови, волной разошедшаяся от инструктора, придавила всех нас к земле, и сопротивление было задавлено на корню, а парень, уже не являющийся послушником, уныло побрел в сторону комнат коменданта. Инструктор же повернулся к нам.

   – Но ведь Варрет был сильнейшим среди нас! – Попробовал возмутиться один из тех, кто прятался за спиной изгнанного.

   – Умение махать палкой – это еще не все в нашем мире. – Отозвался инструктор. – Сколько тактов тебе осталось, Джер? Два?

   – Один. – Пожал плечами я.

   – Но ведь... амулеты... – Попробовала заикнуться Гилла, но была оборвана.

   – Давайте я вам кое-что расскажу о вашем новом товарище. Садитесь. – Инструктор опустился на землю, вынуждая нас последовать за ним. – Я точно знаю, что Копьем праха... а ведь это было Копье, не так ли? – Обратился он ко мне.

   – Да. – Я кивнул головой, не отрицая очевидного.

   – Так вот, Копьем праха Джер умудрился ранить Гончую Смерти. А значит – все ваши амулеты для него – пыль под ногами. Да и насчет фехтования – не все так очевидно. Извини, Джер, я умышленно не останавливал ваш бой: хотел посмотреть, сколько ты продержишься.

   – Немного. – Пожал плечами я.

   – Дольше, чем я ожидал. – Ответил инструктор. – Но тем не менее... Давайте разберем сам бой.

   И наставник выложил перед нами Кристалл Видения. От него разошлась легкая волна искажения, и я вновь увидел наш поединок, уже со стороны. Время от времени наставник замедлял скорость показа, обращая внимание учеников на те, или иные моменты, оставшиеся незамеченными неопытными фехтовальщиками. Вот мой синай щелкнул по правому наплечнику девушки, чего она даже не заметила, увлекшись атакой.

   – Убита. – Прокомментировал наставник. – В реальном бою клинок скользнул бы по ключице и как минимум – перерезал бы артерию.

   Щелчок по внутренней стороне набедренника над коленом.

   – Тяжело ранена и истекла кровью в течение минуты.

   Щелчок по правой перчатке.

   – Искалечена, потеряла оружие и убита следующим ударом.

   После шестого подобного комментария все ученики смотрели на меня с каким-то трудно опознаваемым чувством.

   – Так что, Гилла, ты была сильнее, быстрее, выносливее... но все равно потерпела поражение. Ведь сейчас мы учимся судебному поединку, предполагая, что драться придется без доспехов. К доспешному бою мы перейдем позже. Да и будь на Гилле доспехи – счет был бы не шесть-один, а три-один, что все равно не слишком обрадовало бы в состязании, где приз за первое место – жизнь. Надеюсь, вы все запомните этот урок, пока еще можете его получить и запомнить. За стенами этого замка первый же случай недооценки противника – может оказаться последним для любого из нас.

   Императорский дворец. Лентан Золотой.

   Императорский бал – мероприятие весьма и весьма длительное. Только съезд гостей занял больше месяца. Но вот, наконец, все собрались. Некоторым после приезда потребовалось еще время на то, чтобы прийти в себя. Поездка временами была предприятием рискованным и опасным. В частности, особенно ожидаемый Джайгер – приходил в себя больше двух недель. Что поделать: в Эпоху Смуты, конца и края которой я не могу предвидеть даже в отдаленном будущем, дороги частенько становятся небезопасны даже для знатных путешественников, имеющих возможность передвигаться с сильным отрядом. Мне остается только радоваться тому, что преторианцы совместно с виндикар ухитряются удерживать зону Мира Императора. Но большего от них требовать не приходится.

   Едва оклемавшийся Джайгер вышел на тренировку, как я и просил его через шута. Ну что сказать... Боец он для своего возраста – вполне серьезный, хотя два года разницы в нашем возрасте – еще существенное преимущество. Да и поторопился Шиповник, поторопился. На ногах он стоял еще не очень твердо. Так что те восемь моих побед против двух его – это не слишком объективный показатель. Думаю, когда наместник Иргарда встанет потверже на ноги – результат будет где-то 6:4, вряд ли мне удастся что либо большее.

   А после спаррингов мы разговорились... И я, на свою голову, спросил его о войне. Я думал, юный герой расскажет мне о схватках, о штурме, о бегущих врагах... Он же стал рассказывать о том, во что превращаются люди, которых со стены облили кипящим маслом... и о том, во что превращаются люди, преодолевшие эту самую стену. И второе было как бы не страшнее первого.

   Джайгер говорил о Праве Войны. О том, как голых девушек выставляют на поругание за долю в добыче, а в уголке – насилуют тех, кто еще не смирился со своей участью. О том, как пытают хозяев, не желающих рассказывать о тайниках в доме... а ты только и можешь, проезжая мимо – напомнить о приказе "не убивать". И о том, как страшно погибла та, на которой особенно безбашенным ублюдкам захотелось показать, что им – сам Повелитель не указ, не говоря уже о каком-то там мальчишке. О том, каково это – казнить собственных солдат своей рукой, твердо понимая, что если не удержишься, если отступишь – убьешь значительно больше.

   Мне было страшно слушать этот рассказ. И страшно в первую очередь потому, что Джайгер рассказывал это в сущности – практически незнакомому человеку. Он выворачивал свою душу, не жалея себя. Он говорил о том, как тянуло присоединиться к тем, кто в угаре победы стремительно терял человеческий облик, спрятавшись за ее белыми крыльями. Да и о Даре Войны он рассказал так, что сразу было ясно – он до сих пор не простил себя, хотя с любой точки зрения – был полностью в своем праве, да и девчонка, насколько я понял, отнюдь не возражала, и не винит его.

   Я слушал парнишку, младше себя, и с ужасом осознавал, что мне нечем подбодрить его. Что мне остается только слушать, и запоминать его рассказ. А ведь это был в сущности – мелкий эпизод. Из тех, что случаются если не раз в месяц, то уж раза два за пол года – точно. А сколько происходит стычек более мелкого масштаба? Стычек, схваток, "ударов по экономической мощи враждебного Дома"? И, главное, я понял: то, что мы планируем с Высокими инквизиторами, то, к чему готовы присоединиться виндикар – это все будет реализовываться точно так же. Нет, разумеется, меня лично в бой никто не отпустит. Мне не придется пробираться между обгорелых трупов и слушать крики умирающих. Никто не пустит меня и туда, где опьяненные победой и тем, что остались живы солдаты пускают захваченных девушек по кругу. Туда, где о выживших говорят: "им не повезло остаться в живых". Но все это – будет. Потому что если мы отступим и отступимся – все это будет множиться и продолжаться. Год за годом, век за веком, как множилось и продолжалось до сих пор. Обыденность. Воля Столпов Света.

   Императорский дворец. Габри Проныра.

   Дворец Императора, да хранит нас его Воля от лживых посул Повелителя Ничего... Да кто бы мне сказал еще год... да что там – год, месяц назад, что я окажусь здесь... Мда... А тем не менее – вот оно, свершилось. И я, Габри, которой Силе было угодно даровать имя «Проныра» иду под этими священными сводами, которыми любовался, может быть, даже сам Император, да живет он десять тысяч лет...

   Окружающая красота ошеломляла. Нет может быть для гордых Серебряных владык, привыкших к роскоши своих резиденций, этот дворец и был всего лишь "роскошным и прихотливо украшенным", но для меня, простой девчонки из глубокой провинции, окружающее представлялось владениями посланника Столпов Света, раем на земле. Так что каждый раз, когда мои услуги не были нужны хозяину – я отправлялась бродить по близлежащим коридорам, впитывая в себя красоту этого дворца, и его священное сияние.

   Правда, слуги здесь – мало чем отличались от иргардских. Нет, конечно, лоску в них было поболее, манеры – несравнимо изящнее... Но вот склонность сплетничать, болтать, а то и прямо продавать информацию о своих господах – никуда не делась. Естественно, моим возможностям здесь было ой как далеко до тех, какими я обладала в родном городе, но постепенно я начала собирать картину того, что здесь происходит, кто чем живет и дышит, кто с кем против кого дружит.

   Разумеется, разобраться в здешней мешанине было не легко. Да что там, даже в тишине родного Иргарда случались такие интриги, что я могла разобраться в них только после того, как все основные события уже завершились... А уж здесь, да еще попав прямо в бурлящий котел Императорского бала!

   Больше всего слухов было о погибших девушках. Сама мысль, что кто-то осмелился совершить убийство здесь, в стенах Дворца, в самом сердце Мира Императора – ужаснула меня. И лишь с некоторым трудом мне удалось заставить себя воспринимать здешних обитателей не как неких небожителей, приближенных к Свету Императора, да живет он десять тысяч лет, а как обычных людей, которые точно так же ходят в туалет, моют руки, едят... и убивают ради своих целей. Осознание было... болезненным, но ради Джая – я заставила себя.

   Сегодня Джай вышел на первую тренировку. Мы с господином Граем в один голос твердили ему, что еще рано, и что ему следует еще лечиться. Но хозяин твердо заявил, что не может заставлять Императора, да хранит нас его Свет, ждать так долго.

   Как ни странно, хозяин оказался прав, а мы с господином Граем – ошибались. Вернулся он с тренировки хотя и измотанный, но довольный и какой-то... успокоившийся. Таким спокойным я видела его... Да никогда я его таким не видела. Он всегда носил в себе какую-то тень, что-то, что его беспокоило, и о чем он не говорил ни со мной, ни с наставником. А тут...

   Некоторое время Джай отдыхал, уложив голову ко мне на колени. Ему это всегда доставляло удовольствие, а мне всегда нравилось перебирать его серебряные волосы прядь за прядью. А потом хозяин сказал, что собирается поспать до обеда, а меня – отпускает "отдохнуть и развеяться".

   И я решила отправиться в помещение, которое его обитатели называли "каморкой для прислуги"... В Иргарде сам Джай жил намного менее роскошно.

   По коридору я брела, старательно обдумывая вопросы, которые хотела бы "ненароком" осветить в сегодняшней беседе с отдыхающими слугами. А потому – не заметила, как врезалась во внезапно вынырнувшего из поперечного коридора парнишку, года на два постарше Джая.

   – Привет! – Радостно улыбнулся он мне, прихватив за руку и не давая отлететь и упасть. Стыдоба какая! Со мной такого в Иргарде не случалось: как бы не задумывалась, но от людей уклонялась всегда. Расслабилась я, спрятавшись за хозяина Джая. Расслабилась.

   – Здравствуйте. – Я почтительно поклонилась.

   Понять, кто передо мной – было сложно. То есть, понятно было, что это – воин. Об этом говорил и тренировочный костюм, и оружие, и перевязанная голова. Но вот точнее... В оружии я как не разбиралась, так и не разбираюсь. Так что понять по довольно простой формы мечу и кинжалу, к какому сословию относится парень – я не могла. Костюм... Дорогой. Но я уже имела возможность убедиться, что подобные костюмы предпочитают использовать все, кто могут себе это позволить: от наемников побогаче, до Серебряных бойцов. А голова была плотно замотана повязкой, через которую проступала кровь.

   – Не надо так формально. – Парень отпустил меня, и радостно махнул рукой. – Я тебе не Глава Серебряного дома... и даже – не министр двора. Вот его, если не сумеешь убежать – надо приветствовать со всеми положенными подскоками и приплясываниями. А я – и простым «здрасте» обойдусь! Кстати, меня зовут Танни. А тебя?

   – Габри. – Ну, раз хочет неформального общения – пусть будет...

   – Габри?! Проныра?! – Восторженно удивился Танни. – Это про тебя говорят, что ты за две недели сумела выведать половину секретов всех слуг во дворце?

   – Угу... – Я вздохнула. То, что половину секретов от меня удалось скрыть – комплиментом мне не представлялось.

   – И нечего вздыхать. Тут две трети слуг – профессиональные шпионы. Временами такой стук стоит – уши болят. Стучат все, всем и на всех.

   – Что, и на... – Я возвела глаза к потолку, не смея упомянуть Императора, да живет он десять тысяч лет, в таком контексте.

   – А ты думаешь! – Деланно удивился Танни. – На него – в первую очередь. Куда посмотрел, с кем и как говорил, выслушал очередную "возмутительную выдумку шута о Высоких инквизиторах", или прогнал его, с кем фехтовал на тренировке... На каждое движение не меньше трех докладов уходит. А о сколько-нибудь важных – уже десятками считаем.

   Это «считаем» сказало мне очень много. Похоже, что со мной беседует не простой ученик воинов, но человек, обеспечивающий безопасность Дворца и Императора, да хранит нас его воля от лживых посул Повелителя Ничего. Конечно, вряд ли это кто-то высокого ранга: ну кто я такая, чтобы на меня тратили время серьезного агента... скорее – ученик, которого натаскивают на таких вот «почти серьезных» заданиях. Но все равно надо держать ухо востро! Кто знает, к каким выводам придет этот Танни... Если просто сочтет воровкой – это еще ничего... а вот если надумает себе какой заговор... И ведь даже поговорить не откажешься – уж из этого он точно такого навыдумывает...

   – Давай присядем. – Танни кивнул на широкий и удобный подоконник. Мне ничего не оставалось, как согласиться.

   И мы присели и «весело» и «непринужденно» болтали до тех пор, пока вышедшее из-за рамы Солнце не намекнуло, что близится уже время обеда, и мне пора бежать к хозяину.

   Императорский дворец. Лентан Золотой.

   Вернувшись в свои покои я сорвал с себя пропитанную кровью повязку. Не удивлюсь, если кровь на ней – действительно человеческая, любая магическая проверка покажет, что это – кровь Лентана Золотого, Императора, да хранит вас, придурки, моя воля от чего-то там, пролитая очень и очень недавно. Зейгрен, несмотря на свою официальную должность к некоторым моим просьбам относился весьма серьезно.

   Как же иногда мало требуется человеку, чтобы исчезнуть. Вот и ученик воина и мага Танни, получающий почти на каждой тренировке по голове – исчез вместе с повязкой, отправившейся в статис-хранилище к десятку ей подобных, отличающихся только расположением кровавых пятен. Теперь осталось умыться, убрав несколько штрихов, нанесенной самой что ни на есть немагической косметикой, и Танни окончательно отправиться в небытие, уступив место Его Величеству Императору Лентану.

   Закончив водные процедуры я расплылся в большом, но уютном кресле. Говорят, раньше, до катастрофы, ознаменовавшей явление Повелителя Ничего, у Древних произрастали раскидистые деревья, именовавшиеся то ли бабак, то ли грюкра. Их ветви Древние оборачивали в бумагу со специальными письменами, и поджигали, вдыхая их дым, который приносил покой и отдохновение. К сожалению, ужасная катастрофа, изменившая лицо мира, уничтожила это полезное растение. О нем мы знаем только из подвергавшихся многочисленным переводам и пересказам воспоминаний очевидцев тех событий, докуривавших последние запасы ветвей и очень сожалевших о том, что негде взять новые.

   Так что вместо такой экзотической меры, как вдыхание дыма, мне пришлось довольствоваться банальным и традиционным вином, в которое верный шут намешал подходящих к случаю стимуляторов. Ведь тренировка была весьма и весьма нелегкой, а до конца этого утомительного дня еще очень и очень далеко. Но пока что у меня было немного времени, вырванного в неравном бою с министром двора, которое я мог посвятить отдыху и раздумьям.

   Отпив глоток из хрустального бокала, я улыбнулся, вспоминая первые шаги, которые Танни сделал в этом мире. Его появление стало необходимо после того, как выяснилось, что обучение наследного принца владению мечом и боевой магией – натолкнулось на некоторые неочевидные трудности. Гвардейцы настолько опасались повредить хрупкому угловатому мальчишке, что тренировки раз за разом оказывались непростительно легкими, а в спаррингах против меня становились блюдолизы, в основном – старающиеся поаккуратнее проиграть, либо скованные и неуклюжие бойцы, неспособные нанести даже нормального удара. Нет, конечно, среди гвардейцев были и хорошие учителя, способные обучать хоть самого Императора лично... но кто бы их подпустил к нелюбимому сыну хозяина дворца?

   И тогда отец Реодим, недавно появившийся во дворце – дал мне хороший совет и обеспечил всем необходимым для его воплощения. Так и родился Танни – немного неуклюжий и очень невезучий послушник Ордена Высоких инквизиторов, привезенный отцом Реодимом. Это сейчас гвардейцы привыкли... да и будучи Императором я смог-таки выйти на настоящих учителей... но полезность маски значительно превысила изначально запланированную, так что Танни, хоть и проводил большую часть времени в часовне, отведенной Ордену, постигая тайны магии и пути Света, но все-таки время от времени и он появлялся в коридорах дворца.

   – Мой Повелитель... – кувыркнулся передо мной шут, – как Вам постельная игрушка Вашего подданного?

   Я улыбнулся: понятно, что Зейгрен спрашивал именно о Проныре, а не о многочисленных служанках, горничных и прочей прислуге, сопровождавшей соискательниц высокого титула, и частенько играющих роль постельной грелки для официальных сопровождающих. Все-таки, хотя у постоянных обитателей дворца и была изрядная фора перед провинциальной девчонкой и в обучении и в опыте, но определенное впечатление она сумела произвести даже на Зейгрена и виндикар.

   – Любопытная игрушка. – Ухмыльнулся я. – Где бы себе такую достать?

   – А как же я? – Деланно обиделся шут. – Я же ведь лучше девчонки?!

   – Даже не сомневаюсь. – Спокойно ответил я. – Но ты ж сам знаешь: верных людей не бывает "много". Их либо "мало", либо "слишком мало". А глядя на то, как девочка изворачивается, стараясь защитить своего хозяина от малейшего подозрения в чем бы то ни было – я испытал настоящее наслаждение. Интересно, с чего она настолько верна тому, кто лишил ее свободы?

   – Верных людей много не бывает. – Серьезно ответил Зейгрен, осталяя в стороне свою маску. – А вот насчет габри – Вы несколько... не полностью информированы. Во-первых, для того, чтобы принести Джайгеру Дар Войны, Проныру вырвали из рук наемников в зоне, объявленной "под Правом Войны". Сами понимаете – ситуация была для нее... не очень, и к тому, ради кого ее избавили от этого кошмара – она испытывает благодарность. А во-вторых, ее отношения с отчимом были настолько далеки от "хороших" насколько это вообще возможно. Начать хотя бы с того, что она всерьез подозревает отчима в убийстве матери. Так что сбежать от приемного отца к Джайгеру – для нее было просто спасением.

   – И кто же у нас отец? – Поинтересовался я достаточно флегматично. Не первый это случай и не последний.

   – Волшебник. – Я чуть не подавился очередным глотком вина.

   – Предупреждать же надо! – В Иргарде был только один человек, которого Зейгр назвал бы волшебником... и если Габри настроит своего хозяина против него... Это может быть... неприятно. – Хорошо... – Произнося это слово я пытался скрыть интенсивные раздумья... без малейшей пользы, разумеется, скорее – по привычке. – Зейгрен, передай Джайгеру из дома Шиповника, – я перешел на официальный стиль, – что Император желает дать ему неофициальную аудиенцию, и предлагает захватить с собой принадлежащий ему Дар. А еще более неофициально – улыбнулся я шуту, – я не возражаю и против присутствия на аудиенции и его духовника. – Отца Реодима мне тоже очень хотелось повидать. И, хотя при Джайгере он вряд ли сообщит мне причины своего ухода, но хоть намекнуть-то может?!

   Шут серьезно кивнул. Я же, допив бокал, и поставив его на изящный столик по правую руку, погрузился в серьезнейшие размышления. И размышлял я, как и положено юнцу шестнадцати лет от роду, о девчонках.

   В последнее время, после того, как основные гости собрались во дворце, я стал по вечерам, после "обязательно необязательной программы" приглашать в свои покои чем-либо заинтересовавших меня девушек. Некоторые из них, после разговора, получали приглашение остаться на ночь, а некоторые – не получали. И, что бы там не думали светящиеся от радости "счастливицы", временно вытесняющие Маюри из моей постели, но у "не приглашенных" шансов на что-то большее, чем случайная интрижка, было существенно больше. В конце концов, нехватки постельных грелок любой квалификации у меня не было никогда. А вот девушки, с которыми есть о чем поговорить – это совсем другое дело. Вот только... К глубокому моему сожалению, соображения безопасности до сих пор не давали мне пригласить ту, которую я единственно хотел бы видеть в своей постели, в своем кресле и в своей жизни.

   Императорский дворец. Элатэ Сладкая смерть.

   Я лежала и думала. Мне было о чем подумать. С тех пор, как я узнала, что спасшую меня Кошку направил в покои, отведенные Дому Лунной лилии сам Император, да живет он десять тысяч лет, личным животворящим пинком – моя жизнь изменилась. Перспектива, обрисованная на первом балу, на котором я присутствовала, стала пугающе реальной.

   Нет, сам Император, да хранит нас его свет от мрака Повелителя ничего, не вызывал у меня каких-либо отрицательных эмоций. Будь он кем-то другим, даже представителем враждебного Дома – и я не испугалась бы перспективы пойти навстречу... хотя тех, кто искренне желал бы встречаться со мной – насчитывается не так уж много...

   Но... Император? Хранитель Веры, помазанник Столпов Света? Мой Дом, Лунные лилии – слишком малочисленный и слишком слабый, чтобы серьезно ожидать, что мы могли бы играть столь существенную роль в политических расчетах...

   Да, конечно, наши товары нужны были не только артефакторам, таким как те же Горцы, и ритаулистам. Даже чистые заклинатели, как Шиповник, время от времени нуждались в наших стимуляторах. И это не говоря уже о том, что к нам время от времени обращается практически любой, кто сколько-нибудь серьезно участвует в политике...

   Но мы всегда были слишком немногочисленны, чтобы рассчитывать на что-то большее, чем вторые-третьи роли. В наших семьях редко бывает много детей, зато обиженных среди тех, кто пересекся с продуктами нашего производства – всегда было в избытке...

   Конечно, приятно было побаловать себя мыслью, что Император, да живет он десять тысяч лет – просто влюбился... Я вспоминала о наших немногочисленных танцах, его руки на своей талии... И мне хотелось, очень хотелось верить в то, что...

   Но он же – Император! Его взор пронизывает всякий мрак и вряд ли может быть затуманен эмоциями. Владыка, божественный Тенно, да славится его имя – думает об Империи и о ее подданных, и принимает решения...

   Но как бы хотелось...

   И я, понимая, что в эмоциональном раздрае не додумаюсь ни до чего путного, встала с кровати и развела огонь под ретортой. Привычная работа успокоит меня, тем более, что на последнем танце Лентан сказал такое... что надо было проверить... Обязательно проверить...

   Императорский дворец. Габри Проныра.

   Сегодня герольд Императора, да живет он десять тысяч лет, объявил, что господина Джайгера из дома Шиповника для неофициальной аудиенции приглашает Хранитель столпов Света, Защитник Веры, Император Лентан Золотой. И в этом не было бы ничего странного: время от времени такой аудиенции удостаивались практически все прибывшие на Бал... Но вот повеление «привести для ознакомление принадлежащий ему по праву и обычаю Дар»... К чему Императору, да хранит нас его Свет от мрака повелителя Ничего, интересоваться такой ничем не примечательной девчонкой, как я? Или... или это результат разговора с этим Танни? Он меня в чем-то заподозрил? Тогда – хорошо, если только меня. А вдруг – Джая?!