Текст книги "Обагрённые (СИ)"

Автор книги: Сергей Дмитрюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

Огорчало Виктора лишь одно обстоятельство – их группа являлась резервной, а не основной, так что шансов стать настоящими звездопроходцами у них было не так уж много. Но надежда всегда умирает последней. К тому же ребята в группе резервистов подобрались славные: Толик Шичагин, Игорь Анохин, Павел Никитский, Славка Ершов. Все сдружились почти с первого дня знакомства.

«Ну и пусть, – думал Виктор. – Главное же не это. Главное, что мы причастны к великому делу. Мы тоже двигаем поступь человечества к звёздам!».

Он шёл к этой цели три года – тягучих три года, через упорные тренировки и напряжённую учёбу. Можно считать, что ему улыбнулась сама судьба. Раньше экипажи космических кораблей формировались только из военных лётчиков. С этим было строго. Но Марс другое дело. Тут одними военными не обойтись. Тут необходимы были гражданские специалисты: программисты, инженеры, геологи, химики, биологи. Слетать и сесть, как на Луну, ради престижа страны, теперь уже не получиться. Слишком большая цена предстоящего полёта, слишком много поставлено на карту народных денег, поэтому теперь главенствует, прежде всего, наука.

На Марс будут отправляться экипажи из трёх человек: двое военных – командир и помощник, а так же гражданский борт-инженер. На этапе облёта Марса учёные не нужны, достаточно простых технарей. Задача борт-инженера – обслуживание системы управления кораблём на этапах разгона и торможения серии «Звезда-5». А именно БЦВМ «Аргон-20», основное предназначение которой заключалось в выполнении операций в реальном времени, и главной отличительной особенностью этой новой вычислительной машины, отличавшей её от прежних космических ЭВМ, стала высокая отказо-сбоеустойчивость. Тут Виктор нисколько не пожалел о том, что после школы пошёл именно в Бауманку, получив там специальность инженера-программиста.

Большую же часть полёта космонавты проведут в состоянии гипобиоза. Технологию погружения человека в аналог естественной спячки разрабатывал знаменитый на всю страну доктор медицинских наук, врач-физиолог Тимофеев ещё в далёком 1961 году для программы «ТКМ» (тяжёлых марсианских кораблей), созданной под руководством Королёва вскоре после полёта Гагарина. Спустя тридцать лет экспериментальных поисков проблема была окончательно решена, и теперь гипобиоз стал применим к любому виду теплокровных организмов. Исследования показали, что возникающие при этом свойства сверхрезистентности организма, оказались универсальными при воздействии экстремальных и даже абсолютно смертельных поражающих факторов. Кроме того стало понятно, что эти же состояния гипобиоза можно с успехом использовать в медицине и прикладных биотехнологиях. Это стало огромным прорывом для отечественной науки за последнее десятилетие.

Выехав в центр города на своём новеньком «Арбате», Виктор включил радио. Прозвучали сигналы точного времени, затем позывные всесоюзного радио и бодрый женский голос сообщил:

«Московское время восемь часов утра. Сегодня девятнадцатое июля тысяча девятьсот девяносто шестого года. В эфире последние новости».

Виктор повернул ручку приёмника, делая радио погромче.

«Сегодня в нашей стране отмечается день металлурга, – продолжил уже диктор-мужчина. – Праздник более чем трёх миллионного отряда тружеников важнейших отраслей промышленности. Металл это основа сегодняшней индустрии. Без выпуска чугуна и стали невозможно представить грандиозные стройки четырнадцатой пятилетки. Металл необходим везде: и на строительстве главного Туркменского канала или Волго-Балтийского водного пути, на гидроузлах Нижнего Дона, при возведении тоннельного перехода под Татарским проливом, на прокладке железных дорог в Архангельске и Красноярске, на стройках пятилетки в Новокузнецке и на Кузбассе. Это каркасы жилых домов и промышленных зданий, это гигантские экскаваторы и линии электропередач, это химический завод в Кирове и судостроительная верфь в Осетрово. В строй действующих вступают всё новые и новые производства. Более четырнадцати миллиардов рублей израсходовано с начала пятилетки на капитальное строительство в чёрной металлургии».

– Да, без металла сегодня никуда, – согласился с диктором Виктор. – Без него и в космос не полетишь.

«В эфире последние новости, – напомнила диктор-женщина. – Из центра управления полётом передают. Сегодня у Леонида Серебрякова и Валерия Погорельских, находящихся на борту орбитального комплекса «Красный Октябрь», день отдыха. Запланирован сеанс двухсторонней телевизионной связи, в котором космонавты встретятся с любимыми артистами, а так же будет определено время визуальных наблюдений и фотографирования Земли по программе исследования природных ресурсов».

– Везунчики, – улыбнулся Виктор, немного завидуя ребятам-космонавтам, кружившим сейчас над планетой, где-то у него над головой.

«Вы слушаете последние известия, – снова перехватил инициативу мужской голос. – Вести с полей страны. Увесистые, хорошо налитые колосья – такой представляется хлебная нива на севере и на юге Белоруссии. В разных районах республики зреет хороший урожай. Уже в августе начнётся его сбор и очень важно не упустить сроки уборки. Каждое сбережённое зёрнышко обернётся в итоге солидным вознаграждением для коллективов совхозного хозяйства. А в Краснодарском крае на местных мукомольных заводах внедряется автоматизированная система управления. Это позволит вдвое сократить количество автомашин во время предстоящей уборки урожая, а грузоподъёмность автопоездов увеличить на треть. Конечно, собрать и обработать информацию на такое количество машин очень трудно. А вот с помощью ЭВМ задачи эти решаются просто. В созданном при районном агропромышленном объединении вычислительном центре график движения транспорта на мини-ЭВМ составляет уже не математик-программист, а простой экономист. Сами очереди при разгрузке зерна теперь рассматриваются здесь не иначе, как простая бесхозяйственность. При этом возросли и заработки водителей. Выгодно государству, выгодно людям».

Виктор вздохнул. Ему вспомнилась прежняя его жизнь, старая работа в таком же вот вычислительном центре инженером-программистом и наладчиком тех самых мини-ЭВМ, куда он попал по распределению, сразу после окончания института.

«Во всесоюзном кардиологическом центре Академии медицинских наук СССР развернулась выставка современной отечественной и зарубежной медицинской техники и лекарственных средств, – сообщил диктор. – Она организована в свете решения Совета Министров СССР о модернизации народного здравоохранения. В осмотре экспозиции приняли участие руководители Госплана СССР и ряда ведущих отраслей промышленности. Задача состоит в том, чтобы уже к концу этой пятилетки полностью обеспечить потребности отечественной медицины в современном оборудовании и эффективных лекарственных средствах. Для этого вводится полномасштабная программа улучшения подготовки кадров, будет проводиться глубокая интеграция науки и производства, а так же повышаться ответственность руководителей министерств и ведомств. Завтра будет опубликован для всенародного обсуждения проект постановления Совета Министров СССР об основных направлениях развития охраны здоровья населения и модернизации здравоохранения в четырнадцатой пятилетке и в период до двухтысячного года».

– Вот это дело, – согласно мотнул головой Виктор. – Здоровье людей – превыше всего.

«В эфире последние новости, – отозвался женский голос из радио. – В заключение сообщение из-за рубежа. В Чикаго проходит очередной съезд коммунистической партии США. В нём участвует свыше пяти тысяч делегатов и гостей со всех концов США: от Аляски до Техаса, и от Калифорнии до Нью-Йорка. С основным докладом на съезде выступил генеральный секретарь компартии США Джорж Янг. Он подробно остановился на кризисных явлениях в США, в частности в социально-экономической сфере и дал высокую оценку свершениям Советского Союза в области построения социализма. Правые силы США, отметил Джорж Янг, в нынешнем развитии Советского Союза больше всего опасаются, что новый этап социализма будет привлекательнее для трудящихся и народов мира».

Новости закончились, и начался концерт эстрадной музыки. Виктор уже выехал на окраину города и покатил мимо длинного краснокирпичного забора, ограждавшего заводскую территорию. Справа, звонко посвистывая, неслась электричка, но машина Виктора без труда нагоняла её – впереди виднелась железнодорожная станция, рядом с которой находился ещё один завод. Вот там-то, в вычислительном центе АСУ, в рамках системы ОГАС, и работал Виктор. Он ездил сюда на той самой электричке. Фасад здания завода украшал красочный транспарант с лозунгом: «Обгоним, не догоняя!».

Дальше начинался военный городок знаменитого на всю страну аэродрома, и Виктор на своём «Арбате» свернул налево, в объезд по «нижней дороге», чтобы миновать обычные пробки на переезде, и вскоре выехал на основное шоссе. Он ещё не успел привыкнуть к новой машине. Прежнего своего «старичка» «Москвича-356» цвета морской волны он сменил на эту модель. Совсем недавно в Калужской области построили филиал АЗЛК и начали выпуск моделей «серии 2139» или «Арбат». Виктору так понравился внешний вид этого автомобиля, что он пустил на него почти все скопленные за пару лет деньги. Хотя, конечно, на дорогах встречались машины и посолиднее.

В потоке примелькавшихся «Жигулей», юрких «Запорожцев» и вальяжных «Волг» намётанным взглядом Виктор отмечал новинки отечественного автопрома. Они заметно выделялись даже среди поджарых, будто готовых к пружинистому прыжку «Москвичей» «серии С», открытых ветру волжанок «Наташ» и москвичей «Турист», «Яуз» и микролитражек от научного института автотранспорта «Компакт-0288». Футуристическая внешность детища того же института под именем «Охта», вазовские «Иксы» и почти космические «Истры – 2144» сразу привлекали к себе всеобщее внимание.

Виктор тоже залюбовался проезжавшей мимо оранжевой «Истрой» так, что едва не проехал нужный ему поворот. У живописных Суворовских прудов, где резвилась местная детвора, он свернул с основного шоссе направо, на узкую асфальтированную дорогу, рассекавшую сосновый лес, нырнув в прохладную тень с жаркого солнца. На КПП Виктор привычно предъявил свой пропуск, но за воротами его ждал неожиданный сюрприз.

Оказалось, что в ЦПК приехал какой-то важный чин из КГБ. Тренировки отменили и руководитель их «марсианской» группы Фёдор Николаевич Быков собрал всех ребят гражданских в актовом зале корпуса, что напротив центрифуги. Все были немало удивлены и даже обеспокоены. Визит такого гостя предвещал какие-то важные новости.

Вскоре в зале появился Быков, а с ним человек в штатском. Виктор внимательно разглядывал штатского, пока тот с Быковым шёл по проходу между кресел. Лет пятидесяти, поджарый, тёмноволосый, без седины, явно спортсмен, но лицо осунувшееся и мрачное.

– Моё имя Олег Анатольевич Вересков. Я полковник Комитета государственной безопасности, – без дальних предисловий представился штатский. – У всех у вас сейчас, наверное, одна единственная мысль: зачем я здесь?

– Неплохо было бы узнать! – нервно хихикнул Толя Шичагин.

Вересков в ответ сдержанно усмехнулся.

– Так вот, мне поручено сообщить вашему руководству о том, что ситуация с вашим предстоящим полётом изменилась.

– Отменяют? – раздалось сразу несколько разочарованных возгласов.

– Да дослушайте же вы до конца! – нервно гаркнул Быков.

– Нет. Программа «Звезда» не закрывается, тренировки продолжаются, и полёты обязательно состоятся по намеченному и утверждённому графику, – покачал головой Вересков. – Но необходимы некоторые изменения в подготовке.

– Как это? – не удержался Виктор, буравя гэбэшника подозрительным взглядом.

– Нам стало известно, что американцы на данный момент заняты какими-то секретными космическими разработками. И по всей видимости… Нет, – поправился Вересков. – Со всей определённостью можно говорить о том, что они затевают что-то масштабное в рамках своей космической программы. Мы не собираемся перекраивать свои планы ради игры в перегонки. Нам это не нужно. Вы прекрасно знаете, что престиж нашей страны на мировой арене сложился ещё с первого спутника. А потом мы первыми же отправили человека в космос, первыми высадились на Луну. Хотя американцы пытались с нами договориться о своём первенстве, но мы не пошли на эти сепаратные переговоры. В итоге НАСА не получило достаточно денег на лунный проект и всё, что они смогли, это снять фильм о несостоявшейся высадке и показать это посмешище на весь мир. И вот теперь они снова пытаются устроить соревнование. Как скоро американцы будут готовы преподнести миру свой сюрприз нам достоверно не известно. Возможно, это случиться уже в ближайшие месяцы, а может быть в следующем году. Тем не менее, в руках у них оказались наши секретные ядерные разработки, на которые они, судя по всему, и делают ставку… Есть ещё в нашей стране предатели, готовые продать свою Родину за понюх табаку, даже в центральных КБ.

Полковник брезгливо поморщился.

– Вот вы ж гады! – не удержался Никитский под общий ропот.

Вересков пристально посмотрел на него. Все притихли.

– Верно, говоришь, товарищ, – одобрительно кивнул полковник. – Попадаются ещё среди нас люди, которым мещанский интерес затмевает долг и совесть, которые личное возвышают над общим, над интересами страны, народа и Родины. Хорошо, что после смерти Сталина в пятьдесят восьмом мы успели провести массовые партийные чистки. Много голов тогда полетело всякого рода оппортунистов-реформаторов, косивших в сторону Запада. Эти люди не хотели развивать социалистическое общество и не понимали, что капитализм обречён. Рано или поздно его не будет на Земле. Видно, Маркса плохо изучали в институтах в своё время. Представляете, чтобы было, если бы подобные коммунисты-перерожденцы пришли в итоге к власти? Мы спасли нашу страну от неминуемого развала и гибели. Поэтому теперь не стыдно отцам и дедам нашим, воевавшим за светлое будущее, за коммунизм в глаза смотреть.

После этих слов полковник Вересков сокрушённо покачал головой и добавил:

– И всё же из каких-то тёмных нор выползают порой отдельные гадины, отсиживавшиеся там восемьдесят лет! Так что много ещё работы впереди у нас, для учителей и воспитателей, да и для государственной безопасности тоже.

Слова полковника вызвали в памяти Виктора Бугрова последнее обращение Сталина к комсомольцам страны на тринадцатом съезде ВЛКСМ, вскоре после запуска первого спутника: «Мы построили первое в мире социалистическое государство, первыми открыли космическую эру. Мы заложили фундамент, а достраивать великое здание коммунизма будете вы, советская молодёжь. Выдержите ли вы этот экзамен? Я уверен, выдержите, и советский народ сольётся в единую семью со всеми народами Земли».

Да, прав был наш великий вождь, стократно прав. Теперь вот и для поколения Виктора настал черёд штурмовать новые высоты, приближая заветный час.

– Извините, товарищ полковник, мне не совсем понятно. Если мы с Америкой не конкурируем, так в чём тогда проблема? – недоумённо развёл руками Игорь Анохин.

– Собственно, не проблема, а новая задача – ответил за гэбэшника Быков. – Совет Министров принял решение об отмене облётной программы. Мы будем сразу садиться на Марс. Это вызвано тем, что в ОКБ-1 уже созданы принципиально новые модули «Звезда-8», снаряжённые передовыми на данный момент термоядерными двигателями. Наши учёные потрудились с опережением сроков. Новые двигатели позволят нам сократить путь до Марса с предполагаемого ранее года, до трёх месяцев.

– Ого! – присвистнул от неожиданности Слава Ершов, и его веснушчатое лицо вытянулось от удивления. – Могём значит?

– Не могём, а можем, – без улыбки поправил Быков.

– А ракетоноситель? – уточнил Виктор.

– Ракетоноситель остаётся прежним – модернизированный лунный Н-1.

– Ну и о чём тогда разговор? – удивился Никитский.

– Разговор о том, что, помимо штатных испытаний нового двигателя, требуются лётные испытания в условиях орбитального полёта. Технология эта новая, поэтому, прежде, чем отправлять кого-то из вас к Марсу, нужно досконально изучить и опробовать модуль «Звезда» в реальных условиях космоса, – сообщил Быков.

– При этом нужно понимать, что «Звезда-8» это сверхсекретный модуль нового поколения. На данный момент построено всего три экземпляра. Поэтому, всё, что мы можем себе позволить, это потерять один, максимум два из них, – сухо ответил полковник Вересков. – Говоря «можем позволить» я, разумеется, не подразумеваю, что это необходимо непременно сделать. Марсианская программа это огромные деньги – народные деньги. Помните об этом.

– Да, – подтвердил Быков, став немного растерянным. – Именно поэтому принято решение произвести несколько пробных пусков модуля «Звезда-8» на околоземную орбиту, для испытательного облёта Земли и отработки посадки. Цель – понять, как поведут себя термоядерные двигатели, и научиться управлять модулем не на стендах и макетах. В данном случае сверхтяжёлая ракета не понадобится. Сгодиться и обычный старичок «Протон». Но в этом пробном полёте должен участвовать смешанный экипаж. Командир из первого состава и два человека из запасного. Понимаете?

Все притихли.

– Военные, понятное дело, люди подневольные, – снова заговорил полковник Вересков, оглядывая цепким взглядом присутствующих. – Но у вас, гражданских мы обязаны спросить согласие. Пробный полёт может стоить вам жизни. И это не громкие слова, поверьте.

Быков оглядел ребят взволнованным взглядом.

– Ну, добровольцы будут?

– Я! – Виктор поднял руку, возможно, слишком поспешно. Просто он опасался, что упустит свой шанс полететь уже сейчас, полететь на корабле, на котором ещё никто не летал.

– Бугров? – Фёдор Николаевич Быков сдвинул брови, но в глазах его Виктор увидел отеческую заботу. – Что ж, хороший кандидат, – сообщил он Верескову.

Тот остановил на Викторе придирчивый взгляд и приветливо улыбнулся.

– Добро!

Примечания:

1. ТАСС – телеграфное агентство Советского Союза было создано 10 июля 1925 постановлением Президиума Центрального исполнительного комитета и Совета народных комиссаров СССР на базе Российского Телеграфного агентства (РОСТА). Постановление закрепило за агентством статус центрального информационного органа, обладающего исключительным правом собирать и распространять информацию внутри Советского Союза и за его пределами.

2. АСУ – автоматизированная система управления. Оригинальная идея принадлежат А.И. Китову. Разработанный им проект «Красная книга» переосмыслил директор Института кибернетики АН УССР В.М.Глушков. С 1962 года в СССР началась масштабная компания по созданию различных АСУ в государственных ведомствах и на предприятиях, которая захватила сотни тысяч советских граждан.

3. ОГАС – общегосударственная автоматизированная система учёта и обработки информации. Так с начала 1970-х годов стала именоваться ЕГСВЦ (единая государственная сеть вычислительных центров). ОГАС представлял собой трёхуровеную сеть с компьютерным центром в Москве, до 200 центров среднего уровня в других крупных городах и до 20 тыс. локальных терминалов в экономически значимых местах, обменивающихся информацией в реальном времени с использованием существующей телефонной сети. Эта структура позволяла любому терминалу взаимодействовать с любым другим. Создание ОГАС задумывалось с учётом применяемых в СССР отраслевых методов управления экономикой. Предполагалось, что ОГАС будет базироваться на отраслевых АСУ, которые планировались, чтобы обеспечить автоматизированное компьютерное экономическое управление в рамках каждой отдельной отрасли СССР с одной стороны, и территориальных АСУ с другой. Глушков так же предложил использовать эту систему для перевода Советского Союза в новый тип экономики, используя систему электронных платежей.

4. БЦВМ – бортовая цифровая вычислительная машина.

Часть 1. Глава 3

глава третья

НЕЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР

Роберт застал жену в студии, под которую они переоборудовали просторный кабинет сразу, как Керри увлеклась живописью. Она стояла у мольберта, задумчиво покусывая длинную кисть, и смотрела в окно, выходившее в сад, где качались на ветру ветви деревьев, создавая причудливую игру света и тени на оконном стекле.

Волосы Керри собрала на затылке и заколола заколкой, и теперь её тонкая высокая шея была полностью открыта. Роберт заметил в нескольких местах на ней следы краски, как и на левом плече жены. На ней был просторный джинсовый комбинезон, который она надела прямо на голое тело, и штанины его тоже оказались перепачканы краской. Тюбики с ней в беспорядке валялись на круглом столике, стоявшем подле мольберта, вместе с различными кисточками, банкой с растворителем и ещё какими-то шпателями. Палитру Керри держала в левой руке, и пятна краски на ней походили на ворохи осенних листьев, разбросанных шаловливым ветром.

Роберт заглянул через плечо жены на холст. В центре него пылал багрово-оранжевый шар, от которого в разные стороны разлетались бумеранги алых всполохов, похожие на солнечную дорожку на взбитой ветром тёмной воде. Прямо над шаром плыли какие-то белёсые контуры, чем-то похожие на человеческие тела, которые бесследно растворялись за границами холста.

Стараясь ступать бесшумно, Роберт подошёл ближе и осторожно поцеловал жену в шею под правым ухом. Не меняя позы и не оборачиваясь, Керри улыбнулась, ёжась от щекотки.

– Что это будет? – поинтересовался Роберт, обнимая жену сзади за плечи и притягивая к себе.

От Керри исходил чудный запах, а под комбинезоном маняще открывалась взору трепетная грудь. Роберт почувствовал внезапное влечение, но пересилил себя и ограничился поцелуем в гладкое тёплое плечо жены.

«Дьявол! Почему у меня всегда не хватает на неё времени?» – с сожалением подумалось ему.

Влекущее тело жены призывно звало к себе. Стоило только сбросить с него этот жёсткий, перепачканный краской комбинезон и можно целовать, целовать её всю, без остатка, упиваясь тёплой мягкостью и запахом её кожи. И Керри позволила бы это ему, став податливой и отзывчивой в ответ на его ласки. Роберт прекрасно знал, какой страстной может становиться его жена в такие минуты. Но он снова одёрнул себя, бросив мимолётный взгляд на часы. Снова нежно поцеловал жену в шею, соскользнул губами к её плечу.

– Это река Стикс, по которой души умерших переносятся в потусторонний мир, – беззаботно отозвалась Керри, наслаждаясь ласками мужа. Он редко бывал таким нежным по утрам.

– В самом деле? – удивился Роберт, внимательнее вглядываясь в картину жены. – Если честно, я представлял себе это как-то иначе, – помедлив, обескуражено признался он.

– Правда? – Керри повернулась к нему, с любопытством заглядывая в глаза мужу. – Тебе представляется такой чёрный тоннель с ярким светом в конце? Так?

– Ну да, что-то в этом роде, – неопределённо пожал плечами Роберт.

– Милый мой, Боб! – Керри ласково погладила его по щеке. – Ты же добропорядочный христианин. Твои представления окрашены рассказами из Библии и церковными воскресными проповедями отца Марка. А у меня свой взгляд на такие вещи. Ты же знаешь, я не догматична и особо не религиозна… Постой! А почему ты до сих пор дома? – спохватилась она, бросив взгляд на часы. – Разве сегодня суббота? Что случилось?

– Нужно лететь в Хьюстон.

– Зачем? – удивилась Керри.

– Директор НАСА назначил срочное совещание. Нам с профессором Кларком нужно быть там к пяти часам. Я встречусь с ним в аэропорту в одиннадцать. Для нас уже заказаны билеты на прямой рейс «Юнайтед Эйрлайнз». А по дороге в аэропорт я хочу заехать в страховую контору «Тиагриф». Нужно подписать там кое-какие бумаги.

– Ты оформил страховку? – ещё больше удивилась Керри. – И ничего не сказал мне?

Она прищурилась.

– Давно? Зачем?

– Год назад… Не переживай. Это крупный страховщик с головным офисом в Нью-Йорке.

– Я не об этом, – нетерпеливо мотнула головой Керри. – Зачем тебе вдруг понадобилась страховка?

– Так… На всякий случай, – неопределённо пожал плечами Роберт. – Время теперь не спокойное, в экономике новый кризис, а у нас с тобой ипотека, и обе машины в кредит.

– Но у тебя же есть работа, – напомнила Керри. – И я не сижу дома. К тому же, возможно, скоро какая-нибудь галерея возьмёт мои картины… – Она бросила взгляд на полотна, расставленные вдоль стен. – Нужно только найти хорошего агента.

– Всё так. Но мы живём в очень нестабильном мире, дорогая. – Роберт взял жену за плечи, заглядывая ей в глаза. – И свободные деньги нужно уметь с умом вложить, пока не поздно. И я это сделал. И считаю, что сделал правильно. Никто не застрахован от наступления «чёрного четверга»… К тому же, проект, в котором я работаю, скоро закончится и тогда…

– И что тогда? – Керри пристально посмотрела на мужа.

– Пока всё как-то смутно. Вполне возможно, что Кларк предложит мне другую работу. Но это не точно.

– Так поговори с ним об этом, – предложила Керри.

– Да, возможно, – задумчиво отозвался Роберт, снова поглядывая на часы.

– Боб! Ты же хороший специалист в своей области. Если не НАСА, можно же найти частную компанию или заняться научной работой, преподавать в колледже, наконец.

Роберт усмехнулся.

– Можно, если удачно получишь какой-нибудь гранд. А преподавать… Вот Кларк точно может вернуться в свой университет, а я… Нет, дорогая, всё не так просто, как кажется на первый взгляд.

Керри снова нежно погладила мужа по щеке, заглядывая ему в глаза.

– Но мы с тобой вместе. Это главное. Правда? С любыми проблемами всегда можно разобраться. Так? Если любишь друг друга.

Роберт неохотно улыбнулся на её слова, но Керри продолжала смотреть ему в глаза. Сказала:

– Помнишь, когда мы были знакомы уже три месяца, ты уезжал на несколько дней на какую-то конференцию, кажется в Бостон? Я могла бы тогда поехать с тобой, но так как мы были всегда вместе, очень соблазнительно было побыть одной. В общем, я решила встретиться с подругами. Мы поужинали, потом пошли на дискотеку… Мы там оказались самые старые, – усмехнулась Керри. – А во вторник, утром я не пошла на работу. Я взяла выходной и поехала на море с сестрой и её ребёнком. И мне было так хорошо… И тогда я начала паниковать. Я стала задавать себе кучу дурацких вопросов. Почему я по тебе не скучаю?.. А потом я поняла, что прошло всего-навсего два дня. Понимаешь? На третий день мне уже хотелось умереть без тебя. А на четвёртый… на четвертый я начала сходить с ума.

Керри опустила голову, затем снова посмотрела на мужа.

– И сейчас мне трудно дышать. Представляешь? Как тогда, пять лет назад. Да, дорогой астробиолог, без тебя я не могу дышать!

Взгляд Керри стал кротким, как у школьницы, а в глазах блеснули слёзы. Она казалась в эту минуту такой беспомощной и беззащитной, что Роберту на мгновение захотелось бросить всё и остаться с ней, наслаждаясь этим чудесным утром. Но разве мог он себе это позволить?

– Всё, через десять секунд я заплачу, – призналась Керри. – Езжай! Давай я поправлю тебе галстук.

– Только краской меня не испачкай, – попытался пошутить Роберт, чтобы ободрить жену, но она даже не улыбнулась.

– Я постараюсь. Какие у тебя планы на вечер?

– Может, сходим куда-нибудь?

– Да, давай.

– Люблю тебя.

– Я тоже.

Роберт поцеловал жену в губы. Она ответила ему тем же и, наконец, улыбнулась на прощание.

* * *

Профессор Кларк ждал Роберта на автомобильной стоянке международного аэропорта Сан-Франциско, куда он приехал на такси полчаса назад. Роберт немного задержался у страховщика, который пытался навязать ему новую страховую программу, затем долго ставил машину на стоянку. Поэтому теперь он принялсяизвиняться перед профессором за то, что заставил себя ждать. Но Найджел Кларк, будучи по натуре человеком вполне добродушным, благосклонно прервал его излияния и поинтересовался со свойственной ему любезностью:

– Как там поживает ваша жена?

– Спасибо. У неё всё хорошо. Ждёт не дождётся моего возвращения.

– Мы же ещё даже никуда не уехали! – всплеснул руками профессор. – Слава Господу, мы с вами летим не на Марс, как эти русские, – беззвучно рассмеялся Кларк и добавил, вытирая заслезившиеся глаза: – Ничего, не переживайте. Уже вечером снова будите рядом со своей женой.

– Да, пожалуй, – кивнул Роберт. – Мы собиралась сходить с ней куда-нибудь поужинать… Ну что, идёмте на регистрацию?

– Разумеется, – кивнул Кларк. – Не хватало ещё опоздать на рейс.

Они прошли через зал, выстланный светлым мрамором. Кларк по обыкновению всегда носил с собой элегантный кожаный дипломат серии «Экзекьютив», выпуска семьдесят третьего года. Теперь таких уже не достать – непревзойдённая классика.

Роберт понятия не имел, что в нём носит профессор. Однажды ему в голову пришла столь же забавная, сколь и ужасная мысль: а вдруг там наркотики? Но сегодня страшная тайна открылась. Оказалось, что внутри всего несколько простых предметов: бухгалтерский калькулятор, ежедневник в кожаном переплёте, кожаный же очешник, раскладушка «Моторола» и обыкновенный будильник. Зачем всё это было нужно профессору, Роберт гадал весь полёт до Хьюстона, но спросить Кларка об этом так и не решился. Больше всего его удивляло то, что профессор носит сотовый в дипломате, а не в кармане, как все нормальные люди. Видимо, сказывалась старая закалка человека, привыкшего к дисковым аппаратам и не доверявшего мобильной связи.

На полосе их ждал приземистый и основательный «Боинг 737» с высоко задранным синим хвостом, на котором распластался контур земного шара. На обоих белоснежный боках воздушного лайнера красовался позывной компании – «Дружный». Внутри путешественников встретили три ряда мягких синих кресел по три в каждом ряду и услужливые стюардессы в синей же униформе с золотыми эмблемами на левой груди.

Место профессора оказалось у окна, и он попросил Роберта уступить ему своё. Роберт не возражал. Он знал, что Кларк недолюбливает авиаперелёты. Профессор сам говорил ему об этом не раз. Самолётам Кларк предпочитал свой зелёный «Додж» семидесятого года выпуска, которым он дорожил больше всего на свете.

Родившийся в семье иммигрантов из Германии, на северо-востоке США в самый разгар великой депрессии, Найджел Кларк с юношеских лет жаждал воплотить в жизнь великую американскую мечту. Переезд из Старого Света семье Кларков дался нелегко. Отец Найджела, строительный инженер, чтобы прокормить трёх детей был вынужден браться за первую попавшуюся работу. Наплыв переселенцев из Европы в промышленную часть Америки создавал сумасшедшую конкуренцию. Но накануне войны, когда многие стали возвращаться в Европу, так и не обосновавшись на новом месте, Кларку-старшему, наконец, повезло и он смог устроиться инженером в крупную строительную компанию, владевшую пакетом госзаказов. Дела у семьи Найджела пошли в гору. Отец даже купил подержанный «Форд Би», которым гордилась вся семья. Но особую зависть эта машина вызывала у десятилетнего Найджела. Он был старшим из детей, и отец частенько давал ему покрутить руль под строгим присмотром со своей стороны. С тех пор собственная машина стала заветной мечтой будущего профессора.