Текст книги "Обагрённые (СИ)"

Автор книги: Сергей Дмитрюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

Вместо эпилога

вместо эпилога

ВОЗВРАЩЕНИЕ В БУДУЩЕЕ

«Есть два пути: путь вперёд – к социализму и путь назад – к капитализму.

Есть люди, которые думают, что можно стать на какой-то особый, третий путь.

На самом деле любой третий путь – возврат к тому же капитализму…»

И. В. Сталин

«Секрет перемен состоит в том, чтобы сосредоточиться на создании нового,

а не на борьбе со старым»

Сократ

Глава 1. Солнце новой жизни на земле зажжём!

Шёл бой – беспощадный и яростный – и, казалось, не будет ему конца, казалось, нет такой силы, что могла бы остановить это смертельное кровопролитие, способной усмирить гнев и отчаянную храбрость людей, упорно карабкающихся по лесистой горе: шаг за шагом, от камня к камню, от дерева к дереву. Что гнало их вперёд, под пули и взрывы? Прячась за камнями и стволами от безжалостного смертоносного металла, они с каждым новым метром приближались к своей затаённой мечте: о лучшей доле, о справедливости и равенстве для всех и каждого. Их подталкивала вперёд укрепившаяся в их сердцах вера в то, что эту проклятую богами жизнь можно изменить, изменить собственными руками, здесь и сейчас, на этой самой горе, возможно, пожертвовав собой ради общего важного дела. Но смерть та не станет напрасной, она не будет данью деньгам или сытому спокойствию с рабским ярмом на шее. Нет! Эти самые простые рабочие люди сражались сейчас за будущее, они бились ради будущего своих детей, и детей их детей. Ради того будущего, о котором они до сих пор не отваживались думать или отгоняли от себя мысли о нём, как мечтания о неизбывной сказке, отгоняли с презрением и раздражением, за которым скрывали свою слабость. Но теперь они стали сильны духом, стали сплочёнными в едином порыве, почувствовав наконец-то себя людьми, а не безропотными скотами. И кто же вёл их вперёд к свободе? Кучка странных, но отчаянных людей – чужаков, пришедших с материка и убедивших их предводителя Руна Хо поверить в необходимость борьбы.

Как раз за два дня до этой решающей битвы в палатку вождя шахтёров привели пятёрку чужаков, поведавших Руну Хо о том, что все они «Серые Ангелы» – тайные борцы с режимом и предвестники скорых перемен. Они пришли на остров, чтобы оказать посильную помощь восставшим шахтёрам в их борьбе с кровожадной золотодобывающей корпорацией и её алчным владельцем.

– Но почему вы считаете нас достойными вашей помощи? – удивился тогда Рун Хо, привыкший не доверять чужакам.

– Если у вас начинается дрожь негодования при каждой несправедливости, то вы мой товарищ! – открыто улыбаясь, ответил ему один из пришедших.

Это был Вир.

– Ваша борьба способна перерасти во всенародное восстание, – продолжал он. – Вы для народа Гивеи светоч надежды на лучшее будущее, которые можно вырвать из рук тиранов только в борьбе. И только так можно изменить это будущее – ради наших детей, ради наших внуков и внуков наших внуков.

– Мы с врагами рабочего народа сами здесь сладим, – уверенно заявил Рун Хо. – Нам чужой помощи не надо. И самим нам идти с этого острова незачем.

– Узко мыслишь, товарищ, – покачал головой Чад. – Рабочий народ он не только на Акашиме живёт и страдает от гнёта олигархов и сановников не меньше вашего. Так что зря ты надеешься, что они вас здесь не задавят. Пока что и власть, и сила в их руках находится.

– Поэтому-то нам и нужно объединяться, вести общую борьбу, – подхватил Вир. – Необходимо поднимать весь гивейский народ на сражение за свою свободу, за наше общее будущее! Всем нам давно пора забыть своё рабское прошлое и вспомнить гордое слово «товарищ». Оно должно стать нам дороже всех красивых слов и с этим словом мы повсюду будем дома, с ним для нас не будет ни чёрных, ни цветных, и везде с ним мы найдём родных и близких себе по духу. Вот вы все – наши товарищи по борьбе, потому что вы первыми подали здесь пример решительных действий, взялись за оружие, чтобы отстоять свои права, данные каждому человеку от рождения. Хвала вам и слава! И я уверен, что каждый из вас когда-нибудь будет награждён по заслугам. Но пойми же, товарищ, нельзя останавливаться на этом, нельзя замыкаться в тесном мирке этого острова, если вокруг тебя остаётся прежний инфернальный мир. Нам и только нам дано право писать законы, по которым мы станем жить, вписать их в историю золотыми буквами, чтобы слова эти обрели бессмертие, величие и славу!

– Какие такие законы? – удивился Рун Хо.

– Закрепляющие право каждого человека на ученье, на отдых и на труд во благо общества, во благо каждого! Право на жизнь, а не на прозябание и скорую смерть от непосильной работы ради богатства и прихоти какого-нибудь здешнего олигарха.

– Что же ты нам предлагаешь?

Вир заметил, как в глазах Руна Хо сомнение сменилось загоревшимся огоньком надежды, и чтобы закрепить её он уверенно и горячо заявил:

– Идти на материк! Идти походом на южную столицу! Я уверен, что к вам присоединяться тысячи людей, жаждущих для себя лучшей жизни. Нужно взять Линь-Шуй, взять там власть в свои руки, и тогда пояс освободительной борьбы протянется по всему южному побережью. Пускай пока только здесь, но глядя на вас и на севере пробудиться остальной народ, осознает свою силу, а затем поднимется с колен и присоединиться ко всеобщей борьбе за правое дело, за наше общее будущее.

На следующий день все снова собрались в палатке у Руна Хо. Тот всю ночь мучился сомнениями, но под утро всё же решил, что «Серые Ангелы» по большому счёту правы. Глупо и недальновидно останавливаться на полпути, если уже двинулся в дальнюю дорогу, хотя раньше Руну Хо всегда казалось, что в борьбе со злыми слепцами лучше всего отойти в сторону. Но теперь уже поздно поворачивать назад. Конечно, не все поймут его и его новых решительных товарищей, кто-то из шахтёров, несомненно, запротивиться, не захочет покидать насиженных мест, думая, что отсидится на острове… Нет! Это самообман. Этот Вир правильно говорит: отсидеться никому не удастся. Едва мы сложим оружие, на остров пригонят армейские части во главе с продажными генералами, которых Хамомото Хейсайо купит с потрохами, как купил местного губернатора, полицию и судей. Значит, выход один – не останавливаться и идти дальше! Только вначале нужно разбить армию наёмников, засевших на перевале.

Чтобы обсудить план совместных действий, Рун Хо позвал к себе новых знакомых, которые показались ему людьми сведущими в военном деле, но следом за ними явился дозорный из выставленного вокруг лагеря охранения и доложил, что задержаны двое армейских дезертиров, которые почему-то сами сдались в плен без всякого сопротивления.

– Веди их сюда, – распорядился Рун Хо. Подобная новость его сильно озадачила.

«Уж не договорился ли их бывший хозяин Хамомото Хейсайо с властями о помощи, и не окружают ли их в этот самый час войска, тайно высадившиеся на острове? – напряжённо думал он. – Не опоздали ли мы?»

Но опасения Руна Хо оказались напрасными. В палатку ввели двух хорошо экипированных солдат, разве что без оружия, совсем не похожих на дезертиров. Один из них с нашивками сержанта на рукавах заявил, что желает говорить и будет говорить только со страшим из старателей, так как таково распоряжение командиров, пославших его.

При этих словах Нат и Юл на всякий случай выступили вперёд, загораживая своими мощными телами главу рабочего комитета и опуская руки на рукояти оружия, висевшего у них на поясе. Рун Хо покосился на стоявшего рядом с ним Вира. Тот сверился со своим ДПР, убедился, что прибор светится неизменным зелёным огоньком и уверенно кивнул горняку: им можно верить.

– Ребята! Ребята! – Вир положил руки на плечи двух своих товарищей, легонько отстраняя их в сторону. – Уважим гостей! Они пришли к нам с миром.

Вир подтолкнул в спину Руна Хо.

– Вот кто вам нужен. Он главный!

Предводитель горняков выступил вперёд, хмуро и мрачно глядя на солдат.

– Что вам нужно? Я глава рабочего комитета… Получается, я и есть главный здесь.

Сержант тут же вытянулся по струнке, едва не щёлкнув от усердия каблуками, браво козырнул и бойко доложил цель своей миссии. Оказывается, на острове высадилась морская бригада. Командовал десантниками полковник Рихтер, которого на Акашиму послал генерал Ким Су из Генерального штаба армии. Зачем послал? Для оказания поддержки и помощи восставшим рабочим-горнякам.

При этих словах сержанта и «Серые Ангелы», и шахтёры удивлённо переглянулись между собой. Такого поворота событий никто не ожидал. Но недолго поразмыслив, Вир шепнул на ухо Руна Хо: «Спецы – полезный народ. Но, в тоже время, народ опасный и даже препотешный. Это настоящие могикане. Больше таких Гивея не наживёт».

– Хорошо, – кивнул Рун Хо. – Мы рады этому известию, хотя оно для нас, честно признаться, совершенно неожиданно. Если ваши командиры, в самом деле, желают нам добра и намерены помочь нам в нашей борьбе с наёмниками олигархаХамомото Хейсайо, мы примем эту помощь с радостью. Где же сейчас ваши части?

Сержант столь же бойко доложил, что их бригада высадилась на восточном побережье, получается, что с противоположной стороны горы, у которой встали лагерем шахтёры.

– Значит, вы можете ударить в тыл армии наёмников Хамомото Хейсайо? – обрадовалась молчавшая до сих пор Рубина.

– Так точно! – подтвердил сержант, бросив зоркий взгляд на рыжеволосую девушку в военном камуфляже.

– Тогда немедленно возвращайтесь к своим командирам и доложите им, что мы намерены штурмовать перевал завтра же утром! – горячо воскликнул Рун Хо. – Пускай тот час же ударят в спину этому сброду под предводительством полковника Тао Тэ!

– Прошу прощения, – слегка смутился сержант, – но нам сюда не меньше двух дней пути пешим строем добираться. К завтрашнему утру никак не поспеем. Не раньше чем через четыре дня наша бригада сможет подойти к этой горе с той стороны.

– Раньше никак?

Сержант извиняющимся жестом развёл руками.

– Четыре дня! – Рун Хо с досады даже закусил губу. – Это плохо… Но что же делать, – пожал он плечами и протянул руку солдату. – Идите, возвращайтесь к своим командирам. Прощайте!

Когда солдаты ушли, Вир легонько взял Руна Хо под локоть и отвёл его в сторону.

– К чему спешить, товарищ? Четыре дня, так четыре дня! Поддержка армейских частей в предстоящем нам сражении станет для нас неоценимой. И не только в этом сражении. Если часть армии Гивеи на нашей стороне это очень хороший знак. Понимаешь? Это предвестник будущей победы – нашей победы!

– А если за это время Тао Тэ нападёт первым? – резонно возразил ему Рун Хо. – Ты знаешь, что у них есть даже винтолёты? Мы стоим у подножья горы. Они забросают нас с воздуха бомбами, и поминай, как звали!

– Откуда ты знаешь про винтолёты? – нахмурился Вир.

– Уж знаю. Точно. Сам Хамомото Хейсайо снабдил их вертушками. Денег он никогда не жалел на свою армию. Вот такие вот дела, брат! – вздохнул Рун Хо. – А ты говоришь, зачем нам спешить!

– А что если нам этого вашего олигарха того? – Нат, обладавший острым слухом, решительно подошёл к беседовавшим в сторонке товарищам.

– Чего «того»? – не понял его Рун Хо.

– Ну, того, ликвидировать то бишь, – сделал характерный жест Нат и улыбнулся, лихорадочно блестя глазами.

– Ликвидировать? – удивился Рун Хо. Ему подобная мысль не приходила в голову.

– И что нам это даст? – спросил Вир, хмуро глядя на Ната.

– Как что? – изумился тот и зачем-то посмотрел через плечо в сторону Рубины. – Он же даёт деньги наёмникам! Не будет кошелька с деньгами, не будет и армии из наёмников. Разбегутся все. Кому ж из них задаром охота жизни отдавать?

– А ведь ваш товарищ прав. Но как нам убить Хамомото Хейсайо? – приподнял в удивлённом раздумье брови Рун Хо. – И кто за это дело возьмётся? Тут нужны особые люди. Ведь там у него вооружённая до зубов охрана!

– Особые люди? А мы кто, по-вашему? Мы и есть те самые особые люди! – усмехнулся Нат, стукнув себя кулаком в грудь.

– Глупости всё это! – отрезал Вир, сверкнув на него глазами и сжимая зубы.

– Ничего не глупости! – не унимался Нат, уверенно выступая вперёд. – Мы вон с Юлом это и сможем сделать!

– Точно, можем! – охотно поддержал товарища тот, самозабвенно проводя рукой по ножнам у себя на ремне, в которых затаился безжалостный кинжал «Серых Ангелов». – Только знать бы, где нам того олигарха искать на острове. Дорогу покажите?

– Ну, провожатого я вам, разумеется, дам, – кивнул Рун Хо, задумчиво потирая подбородок. – Есть у меня один смышлёный человек. Как раз садовником когда-то работал у этого самого Хейсайо. Его Рэн Тай зовут. Он вас к особняку и проведёт.

– Тут нужно всё тщательно обдумать, – снова стал возражать Вир, но на этот раз Чад остановил его, положив руку на плечо другу.

– Пускай идут. Не останавливай их. Я тебя понимаю, но зло должно быть наказано, если это истинное зло. Раз уж мы взяли в свои руки меч Немезиды, то очистим от скверны хрустальный поток жизни на этой планете. Разве у тебя на этот счёт есть какие-то сомнения?.. Вир! Сейчас не время сомнений. Нанесём удар первыми!

Чад пристально смотрел в глаза друга. Тот понуро опустил голову.

– Вот и ладненько! – обрадовался Юл, нетерпеливо потирая руки. – Люблю махать мечом правосудия и сечь головы гадов всяческих!

– Заряды плазменные оставьте только! Они вам там ни к чему, – распорядился Вир, огорчённый тем, что ему не удалось переубедить товарищей. Хотя может быть, они были правы?

– Не беспокойся! – заверил его Нат. – Мы его голыми руками сдюжим, вместе с охраной!

Рубина подошла к нему и заботливо погладила по сильному плечу.

– Осторожнее там! Берегите себя оба.

– А ты будешь за нас переживать? – Нат глядел на девушку жарким взглядом, даже не пытаясь скрыть своих чувств.

– Разумеется, буду.

Рубина потупила взор. Щёки её слегка порозовели.

– Ладно, за нас не переживай. Живы будем, не помрём. Ты вон, лучше Вира и Чада береги. Без них нам дальше никак.

Нат усмехнулся, но в его усмешке не было и тени издёвки. Больше грусть и опасение за судьбу товарища, ставшего по праву их предводителем. Рубина поняла это и, привстав на цыпочки, легонько поцеловала Ната в колючую щёку. Тот ошалело посмотрел на неё и поспешно выбежал из палатки.

Наёмники, нанятые Хамомото Хейсайо и руководимые отставным полковником Тао Тэ, заняли позиции на гребне пологой горы поросшей лесом, в то время как шахтёры собрались у её подножья. Три дня происходили ожесточённые стычки, заканчивавшиеся потерями с обеих сторон, а на четвёртый день Рун Хо плечом к плечу со своими новыми товарищами Виром, Чадом и Рубиной повёл горняков на штурм перевала, в последний решающий бой.

Полковник Тао Тэ, испугавшись напора и бесстрашия шахтёров, вызвал себе на подмогу авиацию. С частных винтолётов на наступающих рабочих сбрасывали самодельные бомбы и заряды с ядовитыми веществами, но это не остановило наступающих. Они лишь обозлились ещё больше и с ещё большим остервенением и яростью карабкались по склону горы.

В самый разгар боя в тыл армии наёмников вышла, наконец-то, подоспевшая бригада морпехов, что привело в смятение и ужас засевших на горе искателей удачи и денег. Кто-то из них даже пытался спастись на винтолётах. Одна из таких машин неудачно села у подножья горы, прямо перед самым лагерем шахтёров. То ли с управлением не справились, то ли подвела техника, но это был хороший знак.

Вир, Чад и Рубина тут же устремились вниз с горы, пытаясь захватить летательный аппарат, ведь никто из них не забывал о главной цели своей миссии на Акашиме – уничтожении излучателя коварных элохимов. На винтолёте легко можно было подняться над заветным вулканом и сбросить в его жерло все имеющиеся плазменные бомбы. Такой шанс упускать никак нельзя.

Едва трое «Серых Ангелов» оказались на ровной поверхности, как их встретил град пуль: наёмники, сидевшие в винтолёте, не думали так просто сдаваться. Вир и Рубина, укрывшись за большим валуном, принялись отстреливаться. Чад почему-то молчал. Вир обернулся и к своему ужасу увидел, что его друг стоит, полусогнувшись на коленях в пяти шагах от них, держась левой рукой за живот, а правую уперев в сухую, растрескавшуюся почву, густо политую кровью.

– Чад! – выкрикнул в отчаянии Вир, рванувшись в сторону друга.

Рубина тоже обернулась в ту сторону. В какое-то мгновение девушка поняла, что нужно как-то спасать друзей. Вытащив из кармана светошумовую гранату (парализатором с инфразвуком воспользоваться здесь и сейчас было нельзя), Рубина с силой метнула её в сторону винтолёта, пригнулась, прикрывая глаза и уши, и тут же вскочила на ноги и быстро побежала к вертушке, на ходу прицельно расстреливая ослеплённых наёмников. Стрелять она умела хорошо – четыре бездыханных тела валялись на траве. Рубина запрыгнула в кабину, быстро проверила аппаратуру и рычаги управления. Вроде бы всё было в порядке, всё работало исправно.

Тем временем Вир уже склонился над другом, приняв его в свои заботливые объятия. Он сразу всё понял, хотя и не был врачом. Ранение смертельное. Возможно, Чаду остались считанные часы, а то и минуты. Сердце Вира пронзила беспомощная жалость.

– Ты знаешь, – глухо промолвил Чад, морщась от боли, – все эти годы я как будто стоял на тонкой жёрдочке, перекинутой через пропасть… Стоял, пытаясь сохранить равновесие, сохранить свой выстраданный семейный очаг, в то время как мир вокруг меня неуклонно рушился, катился в эту самую пропасть, без всякой надежды на сохранение прежней, привычной жизни…

– Молчи! Ты теряешь силы, – попросил его Вир, крепко сжимая протянутую ему другом руку.

– Нет, послушай меня, – упрямо замотал головой Чад. – Но тогда я всё надеялся, надеялся на какое-то чудо… Мы все охотно верим в чудеса, когда больше не во что верить, не на что больше надеяться. А потом я потерял дочь – главный смысл моей прежней жизни – и мой хрупкий мир, который я отчаянно пытался спасти, в одночасье рухнул в ту же саму пропасть. И пришла пустота: страшная, безысходная, немая. Из меня, словно вынули душу, остановили в груди сердце. «Зачем теперь жить? – думал я тогда. – Как теперь жить?»…

Чад закашлялся кровью на руках у друга. Вир попытался помочь ему, но Чад остановил его.

– Но оказалось, что есть зачем жить… Слышишь, Вир? Есть, зачем жить всем нам несмотря ни на что! Жить ради того, чтобы навсегда завалить ту самую пропасть, завалить трупами наших врагов, лишённых души, этих злобных упырей с мёртвыми душами! И построить над этой пропастью радужный сверкающий мост, который поведёт нас в будущее, где каждый – такой как я или ты, или вон Рубина, – Чад кивнул на подошедшую к ним девушку, – каждый будет счастлив просто потому, что он хороший человек. Где не будет лжи и корысти, где добро победит жестокость и смерть.

Чад снова поморщился от боли и крепко схватил Вира за руку.

– Ты уверен, что в той горе лежит начало этого пути?

Вир молча наклонил голову и прикрыл веки.

– Тогда перевяжите меня! – потребовал Чад. – И загрузите в винтолёт все плазменные бомбы, что у нас есть!

– Ты точно справишься? Ты, правда, хочешь этого?

– Эх, дружище! – тяжело вздохнул Чад и улыбнулся. – Жаль, что мы не были знакомы на Земле… Но хорошо всё же мы с тобой здесь покутили, а? Так зададим напоследок этим гадам жару? Как считаешь?

Вир обернулся к Рубине, стоявшей подле них в нерешительности. Девушка нервно ломала руки, пытаясь справиться с накатившими на неё чувствами.

«Только бы не заплакать! – думала она. – Не смей плакать!».

– Перевяжи его! – потребовал Вир и быстро поднялся на ноги, поспешно направляясь к поросшему мхом камню, около которого остались лежать их рюкзаки со снаряжением и оружием.

Запихав в один рюкзак все плазменные заряды, Вир закинул его в кабину винтолёта и вернулся за Чадом. Вдвоём с Рубиной они помогли товарищу подняться на ноги и дойти до летательного аппарата. Чад грузно повалился в кресло пилота и уцепился за штурвал управления, щуря на солнце глаза и разглядывая приборную панель.

– Всё просто, – через минуту констатировал он, нажимая красную кнопку. – Запускаем двигатели… Даём тягу на винты…

Чад повернулся к друзьям, наблюдавшим за ним с напряжённым беспокойством на лицах. Улыбнулся им на прощанье.

– Отходите!.. Отходите в сторону, я взлетаю… Прощайте, друзья! Помните обо мне в той, счастливой жизни!

Вир крепко взял Рубину за руку и потащил её в сторону от винтолёта, который резким рывком подскочил вверх, застыл на мгновение над высокой травой и тяжело, неохотно устремился в раскалённое синее небо, по крутой дуге поднимаясь к вершине грозного вулкана, укутанного облаками.

Чад, стараясь не думать от тягучей боли в животе, разливавшейся волнами жара по всему телу, сжимал в слабеющих руках штурвал, ведя винтолёт к заветной цели.

Вот промелькнули лиловые трепетные крылья облаков, будто машина нырнула в стаю сказочных птиц, вот уж и огромное жерло вулкана зачернело впереди, спадая серыми ребристыми скатами в неведомую глубь.

Стрелки приборов на передней панели лихорадочно забились на крайних отметках.

Винтолёт вздрогнул, на мгновение, проваливаясь в пустоту под собой.

– Давай! – скрепя зубами прохрипел Чад. – Давай, железка, чёртова!

Сквозь выгнутое куполом стекло уже были видны блестящие золотом на солнце странные шары и переплетения каких-то сетчатых конструкций – вот он проклятый излучатель!

«Девочка моя! Я иду к тебе, солнышко!» – последняя мысль промелькнула в голове у Чада, и он уверенно направил винтолёт в жерло вулкана, свободной рукой запустив таймеры на плазменных бомбах.

Через несколько долгих минут окрестности сотряс страшный взрыв. Старая гора сначала вздрогнула, а затем изрыгнула из себя грозное пламя, и покатились по её склонам тяжёлые осколки взорванной породы, заклубился дымный смерч, достигая самого неба, пронизывая его чёрным столбом.

Люди внизу в страхе и ужасе наблюдали, как древняя гора рассыпается на громадные куски и извергает из себя раскалённую лаву, с шипением поползшую вниз, сжигая всё на своём пути.

Глава 2. Будет людям счастье, счастье на века!

Шестнадцатый год новой биографии: новое летоисчисление, новые невиданные темпы развития планеты и людей. Пантеоны, воздвигнутые в честь прежних правителей в обеих столицах, были снесены к всенародной радости, несколько тысяч олигархов были арестованы народной властью и лишились всего награбленного ими за долгие годы правления клептократического режима. Эти богатства были направлены на возрождение планеты, на строительство городов, заводов, верфей, электростанций. Особняки сановников и олигархов были отданы под школы, детские сады, больницы и санатории для простых людей и их детей.

Наступило время созидания, а не разрушения. Статьи газет о новостройках второй пятилетки напоминали фронтовые сводки. Пуск нового завода или фабрики, железнодорожной ветки, создание новой турбины для электростанций отмечались как невиданные победы с вековой отсталостью гивейского общества. Новая Гивея постепенно, но неуклонно возрождалась, преображаясь в развитую технико-экономическую цивилизацию.

Собравшийся в одной из столиц объединённый Пленум народных депутатов призвал рабочих и служащих по всей планете мобилизовать все силы на полное выполнение народно-хозяственного плана первого года второй пятилетки.

Что же объединяло всех этих людей? Что заставляло их отдавать все силы, всего себя делу, которое многим ещё вчера казалось фантастическим. Вряд ли, кто-то из них знал простой ответ на этот вопрос. Возможно, в большинстве своём они ответили бы так: «Нужно работать не за деньги, не за кусок хлеба, а за идею! Нужно чувствовать эту идею – каждый день, каждый час, каждое мгновение!».

Да, да, именно так и никак иначе. Только так люди превращаются в героев, так они встают на одну ступень с легендарными богами – всесильными, могучими и мудрыми. Ведь, чем меньше сказка в человеке, тем меньше и его личность. Ну и, конечно же, двигателем всех свершений был всеобщий энтузиазм, молодой задор, пробудившийся даже в стариках, потому что на твоих глазах совершались самые настоящие чудеса.

Новые задачи, небывалый энтузиазм рабочих требовали новых форм и методов организации и управления промышленностью, требовали чёткого и продуманного плана. И такой план был разработан, разработан светлыми умами землян, пришедших своим далёким братьям на помощь в строительстве нового социального устройства. Это стало ещё одним чудом – корабль с Земли, сверкающий на солнце золотой обшивкой ракетолёт впервые за последние сто лет сел на поверхности Гивеи, принеся с собой знания, высокие технологии и десятки образованных опытных инженеров и учёных. Этого, конечно же, было мало, но задача землян – учить, а не заменять собой гивейцев, дарить им радость собственных побед.

Но не сразу и не просто приходила эта радость. Десять лет назад на планете было триста пятьдесят миллионов безработных. Теперь с безработицей было покончено навсегда, теперь каждый день приносил сообщения о новых достижениях социалистического строя.

Вот читаем приказ за номером 654: «Считать завод тяжёлого машиностроения в городе Шень-Цян вступившим в строй действующим предприятием Народной Гивеи». И подпись внизу: «Народный комиссар тяжёлой промышленности Гриф Орд».

И ещё одно изменение на географической карте планеты, висевшей в кабинете наркома. Эта карта отмечала все его маршруты. Он бывал всюду: и там, где есть трудности, и там, где одерживались победы. Ни одна географическая карта не успевала за бурной жизнью молодой народной страны и её отважных наркомов, самозабвенно преданных делу революции.

Вчера ночью нарком Гриф Орд около двух часов стоял у конвейера и видел рабочего, который впился глазами в трактор, сходивший с него. Это можно сравнить с картиной, когда отец ожидает появления своего первенца. Вот с таким же видом рабочий замер и смотрел на конвейер и ожидал, когда с него сойдёт трактор. И чувства этого рабочего были общими с чувствами наркома Грифа Орда.

Шестнадцатый год народной власти – год всенародного обсуждения проекта новой конституции, главного закона планеты. По всей Гивее в разные концы помчались агитпоезда, воздушные суда и даже женские автопробеги, как доказательство факта реального равноправия. Ведь конституция закрепляет то, что достигнуто. Долгим и сложным был их маршрут: от обеих столиц к самым отдалённым поселениям на севере и юге, через шесть союзных республик, где были встречи с простыми людьми, обсуждения и споры. И вот, наконец, возвращение в столицу, праздничные митинги, на которых выступали участницы автопробега.

«Пробег закончен, – уверенно говорит с трибуны самая молодая его участница Сон Ши, работница станкостроительного завода и ударница труда. – Но мы в любую минуту готовы сесть за управление боевой машиной и если потребуется стать на защиту нашей прекрасной родины!». Замечательные слова. Плечом к плечу с Сон Ши были и другие отважные женщины, своим примером доказавшие, что равноправие, закреплённое в новой конституции, это не пустые слова и обещания.

Пять месяцев длилось всенародное обсуждение новой конституции при большой активности гивейцев разных возрастов: на предприятиях, в сельхозкоммунах, в учреждениях. Прошло более четырёх сот пятидесяти тысяч собраний, в которых участвовали миллионы человек. Так была законодательно закреплена победа социалистического строя. Когда рабочий класс сам и весь является единственным хозяином своей страны, своей планеты, он всё может. Никогда ещё на Гивее не было столь искреннего и тесного единения власти и народа и никогда люди не жили так, чтобы почти каждый день их жизни дарил им всё новые и новые завоевания разума.

Если заглянуть в хронику первых лет народной власти, хронику, запечатлевшую неповторимые мгновения истории, она может вызвать улыбку и удивление у человека, привыкшего к совершенно иной жизни – жизни ради себя и только ради себя. Героическая, а иногда и наивная, но полная гордости за страну и людей, строящих новое общество, она развернёт перед нами летопись тех лет. Но мы не станем пренебрежительно отворачиваться от неё, как от какой-то выдумки, сказки, в которой добро и отзывчивость, взаимовыручка и чистая душа всегда побеждает зло и всякую нечисть, чахнущую над презренным златом.

Мы посмотрим на неё, как на историческую правду, в которой действуют наши давние герои.

Вот город Линь-Шуй, южная столица планеты, площадь Героев Коммунаров, дом за номером девятнадцать. На этом доме нет мемориальной доски, но события, которые происходили здесь шестнадцать лет назад, достойны того, чтобы о них рассказать. На первом этаже этого дома располагался тогда Комитет революционной охраны. Много работы было у его сотрудников, огромная ответственность перед народом. И кого же мы найдём в одном из кабинетов, за столом, заваленном кипами бумаг и папок?

Да ведь это же наш Вир! Хмурый и сосредоточенный, погружённый с головой в работу, видимо, ещё со вчерашнего вечера – лампа на столе всё ещё горит, хотя давно уже утро.

В дверь кабинета постучали. Вир оторвал взгляд от бумаг перед собой, и устало откинулся на высокую спинку стула.

– Да! Войдите! Кто там?

Дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась рыжая девичья головка.

– Товарищ старший комрев! Можно? – Синие глаза сверкнули озорной весёлостью.

– Не может быть! – Вир вскочил со стула и радостно бросился навстречу распахнувшей настежь дверь девушке. – Рубина! Откуда ты здесь? Как попала в столицу? Я слышал, ты где-то в северных провинциях, на строительстве железной дороги, работаешь в политотделе.

– Была! Точно! – кивнула Рубина, хватая Вира за руки и жадно вглядываясь в его лицо. – Да и ты, знаю, в особом отделе на селе работал. А теперь…

Рубина окинула взглядом кабинет, произнесла с лёгким пафосом:

– Комитет революционной охраны… Важная персона!

– Э! Да, брось ты! – отмахнулся Вир. – Какая важная персона? Нас тут пару десятков таких, как я. Работаем день и ночь ассенизаторами общества. Вычищаем старое дерьмо, накопившееся на планете за последние пятьдесят лет. Видишь все эти папки? Дела бывших сановников и вельмож. Выявляем кто и сколько наворовал в своё время и к ногтю, с полной конфискацией! Ну, а тех кто добровольно всё отдаёт и готов сотрудничать с народной властью ставим на рабочее довольствие. А не хочешь, лопату в руки и вон к тебе, на стройку, возрождать разваленное народное хозяйство.

– Отрабатывать, значит, старые грехи, – понимающе кивнула Рубина. – Да, видела я там таких. Жалкое зрелище! – брезгливо поморщилась она.

– Да, в политотделе при машино-тракторной станции было лучше, – печально вздохнул Вир.

С победой революции и приходом народной власти, сама жизнь подсказывала искать новые формы работы на селе. Так и пришли к идее создания особых отделов – политических отделов при машино-тракторных станциях, где сильны были рабочие коллективы. На эти кадры возлагалась огромная ответственность. Но из каких людских резервов формировать эти кадры? Формировали их, конечно же, из людей, которые уже прошли школу классовой борьбы в период революции и первых этапов социалистического строительства – самых сложных и даже опасных.