Текст книги "Начало тьмы (СИ)"
Автор книги: Сергей Рублёв
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 33 страниц)
Глава 10
Синеватый свет вспыхивал под ногами, пробегал по стенам. Дышать все тяжелее – воздух за долгие годы будто слежался. Отари отер пот со лба и в очередной раз оглянулся – ничего, держится… Он решил, что отправился в путь один – наивное заблуждение. Не успел он сделать и нескольких шагов, как позади бесплотным духом возник Уном. Уговоры не подействовали – плониец остался с ним и сейчас дышал в затылок, не давая испугаться могильной тьмы вокруг. Сейчас их выручало собственное свечение, но и оно начинало меркнуть. Единственным источником света остался горшок с отводком «костра». Двести метров – почти… Этот рубеж преодолеть не удалось. Отари резко остановился – Уном со всего размаха налетел на него, чуть не выронив драгоценную ношу:
– Что… о! Вз… – голос вдруг прервался. Отари осторожно отвел его назад, взяв за плечи. Уном продолжал глядеть, словно завороженный – плечи его ощутимо подрагивали, волосы окружили голову вздыбленным ореолом, то и дело щекоча человеку лицо. В глубине зеркалом отсвечивала черная вода… «Стало быть, дороги дальше нет», – вывел он, присаживаясь на камень. Уном примостился рядом, поставив горшок на пол, и осторожно выглядывал из-за его плеча, словно напуганный ребенок. В полутьме глаза его диковато поблескивали.
– Дальше дороги нет, – произнес Отари вслух.
– Н… надо… Нет! – словно поперхнулся Уном.
Отари недоуменно оглянулся – в первый раз за все время знакомства он не понял, что хотел сказать плониец. Тот не обратил на это внимания – взгляд его был прикован к неподвижному зеркалу воды, волосы беспокойно шевелились на голове, словно змеи у Медузы Горгоны, губы подергивались и весь он мелко подрагивал, словно в лихорадке…
– П… пойдем назад… д! Пойдем… за… – губы не слушались туземца.
– Ты хочешь уйти?
– Да! Здесь… нельзя… У-ум…
– Хорошо-хорошо, – попытался успокоить его Ило и тяжело поднялся, – пойдем, пожалуй.
Кажется, Унома не слушались не только губы – человеку пришлось взять горшок. Другой рукой он схватил в охапку сникшего проводника – у того, кажется, и зубы ляскали. «Вода плохо влияет на туземцев. Почему?» – думал он, осторожно ведя своего серокожего товарища назад. Любопытство – такой зверь, разбудив которого, легко не успокоить. Но и поводов немало – вот, к примеру, целый народ, страдающий необъяснимой водобоязнью. Из памяти всплыло – «мрог». Повертев словечко так и эдак, Отари вынужден был признать, что все равно ничего не понимает. Но воспринималось оно теперь всерьез, без иронии.
Отойдя на безопасное расстояние, Отари опустил затихшего туземца на подстеленное одеяло и задумался. Положение у него сейчас – не позавидуешь. Сиди и жди – найдут или нет. Хорошо, если у Жюля все обойдется – а если и его задержат? Самовластие Бронтома сомнений не вызывало – как он прикажет, так и будет… Уном, кажется, заснул – Отари осторожно провел рукой по его успокоившимся волосам и облегченно вздохнул. Поспать самому? Отсутствие браслета раздражало, как нехватка нужного пальца на руке. По ощущению, должен быть вечер… Нервная взвинченность не давала подступиться дремоте – повертевшись и повздыхав, Ило вновь поднялся, насуплено внимая давящей тишине. Может, поискать другие ходы? Честно говоря, он не верил, что найдет путь посуху – если уж океан добрался сюда, то затопил все. Но для очистки совести он осмотрел еще несколько ближайших развилок, позаимствовав из горшка горсть сияющей склизкой массы в качестве личного факела. Как он и ожидал, везде было то же самое – мертвое зеркало воды на уровне океана. Напрашивалась мысль, что система пещер напрямую сообщается с ним. Если бы иметь комплект легководолазного снаряжения… Отари только вздохнул. Снаряжения, конечно, не было. Когда он стремился сюда, то меньше всего он мог ожидать, что понадобиться акваланг. Правда, в багаже у него имелась маска для подводного плавания, но на кислороде, растворенном в воде, долго не протянешь – здесь же, судя по всему, плыть не одну сотню метров… Да и маска осталась в поселке.
Отари застыл на месте – ему послышалось… «Уном?» Отари бесшумно направился к месту, где оставил своего спутника. Нет, здесь все по-прежнему – плониец спокойно спал в той же позе, языки живого костра освещали его осунувшееся лицо. Человек почувствовал, как начинает топорщиться несуществующая шерсть на загривке – он не мог ошибиться, звук был! Тьма и тишина вокруг перестали быть нейтральными – обступив со всех сторон, они таили угрозу. Вытерев со лба испарину, Ило, пересиливая себя, решительно двинулся обратно.
…Звук повторился, окончательно убедив Отари в том, что он не страдает слуховыми галлюцинациями – вытянувшись в струнку, он напряженно вслушивался. Какой-то отдаленный гул – но он исходил из одной точки. Поставив на подходящий выступ плошку с отводком костра, он начал ощупывать стену. Вот звук стал как будто глуше… Вжал ладонь во что-то мягкое – звук пропал. Отнял – снова неопределенный гул. Слуховое окно… Ладонь засветилась уже знакомым мерцающим светом – в темноте зажегся знак пятерни. Что-то вроде гнезда мха… Подкатив камень, он забрался повыше и приложился к нему ухом. Вначале ничего нельзя было разобрать, но вот на общем фоне ясно и четко прозвучало: «Сворачивай, здесь…» Все ясно. Спрыгнув, он машинально потер руки, окрасив фосфоресцирующим веществом и вторую ладонь. Преследователи близко. Теперь, когда опасность приняла конкретные очертания, он мог думать спокойно и трезво. Однако же бесплодно – трезвый рассудок подтвердил смутное ощущение обреченности. «Они перекроют развилки и обследуют все ходы по очереди…»
Вернувшись, он привалился к стене, слушая тихое дыхание Унома. Невысвобожденная энергия рвалась наружу – как, вот так тихо сдаться? Ило зябко повел плечами – ведь они могут попросту пристукнуть его здесь… Хотя бы за угнанный танк. Вокруг царила такая тишина, что, казалось, ничто не сможет ее нарушить – заповедник покоя и неподвижности… Отари поднялся – он не мог больше сидеть. Теперь он направился к затопленному проходу, высоко подняв разошедшийся на добротном перегное отводок костра. Чем черт не шутит, может быть, удастся пронырнуть… Подойдя к застывшей воде, он склонился над черной поверхностью… И первое, что он увидел, оказалось до боли знакомо. «Смотрящий!» – шарахнуло в мозгу. В воде не отражалось ничего.
«Точно так же, как у входа… Но здесь – вода! А там?» Он припомнил глубокую поверхность… Камень так не отполировать. «Что, черт побери, это может означать?» Задав себе этот риторический вопрос, он обнаружил, что осторожно отодвигается назад – точно так же, как тогда. Чуть подогнув колени, он поймал глазами свое отражение – так же, как и там, оно глядело мимо. Двинувшись в сторону, уперся плечом в холодный камень стены. Здесь встретиться глазами не удастся… А если бы удалось – что бы это дало? Вход в какое-то другое подземелье? Это уже слишком. Хотя – почему? Отари покачал головой – после стольких фокусов ничего не будет слишком. Нагнувшись, он взбаламутил воду рукой. Раздался легкий плеск, гладкое зеркало подернулось рябью. Вода был чуть холоднее, чем снаружи. «Ладно, нечего время терять», – решившись, Ило быстро пошел назад, помахивая в воздухе плошкой – тени нетопырями носились по стенам.
– Уном! – крикнул он скорее по инерции – тот, оказывается, уже не спал. Сидя у костра, он глядел на своего земного товарища большими грустными глазами.
– Уном, слушай меня внимательно, – начал человек, садясь на корточки и ставя плошку рядом, – сейчас я пойду искать другой выход, а ты иди наверх один…
– Я… не! – вскинулся туземец, обиженно моргая.
– Так надо! – с нажимом перебил Отари, ничего, однако, не объясняя, чтобы не оживить в душе плонийца неприязни к воде. Бороться с этой фобией уговорами времени не было – он и так ожидал, что с минуты на минуту послышаться шаги стражей.
– Только смотри, никому не говори, что был со мной… Лучше вообще притворись, что не понимаешь, – наставлял он Унома, скатывая одеяло, в то время как тот сгребал разгоревшийся «костер» в горшок.
– Да… – односложно ответил Уном, выпрямившись и застыв, словно изваяние. Отари мягко подтолкнул его в нужном направлении, а сам пошел следом. Дойдя до развилки, остановился, и, несмотря на зудящее нетерпение, еще некоторое время стоял, глядя вслед. Уном так ни разу и не оглянулся – а человек даже не знал, было ли это обидой… Теплые отсветы погасли в глубине пещеры, Отари остался один.
Эти короткие мгновения покоя оказались последними – следующие полчаса Отари не остановился ни на секунду. Почти бегом возвращаясь к очередной развилке, он шел по новому пути – и, взглянув на свое отражение, поворачивал назад с сокрушенным сердцем. Время подхлестывало – из неведомо где запрятанных звуководов иногда доносились шумы погони. Иногда он видел светящиеся кляксы – видимо, мхи отвечали на отблеск огня. Пропадая из одних слуховых скважин, шум начинал исходить из других – он подстерегал теперь в самых неожиданных местах, вспархивая из-под ног, падал сверху, толкал под локоть; временами пугая, но чаще раздражая. Когда звуки стали доноситься сразу из нескольких мест, Отари до предела ускорил движение, не обращая внимания на калечащие ступни грани камней. На бегу казалось, что шаги и громыхание доносятся сразу отовсюду, подстегивая и понуждая мчаться наперегонки с эхом – он с горечью подумал, что не узнает теперь, какой звук настоящий… Стараясь передвигаться бесшумно (кто знает, может, и его могут услышать?) он успел обследовать пять или шесть ходов, но безрезультатно. Вырвавшись из очередного тупика, он замер у развилки, затравленно озираясь. Шум был справа – но смутный, слева же раздавались четкие шаги и голоса; он различил даже металлическое позвякивание и скрежет – наверное, роботы… Шаги будто бы приблизились – он настороженно прислушался… Внезапно упал на руки и приложил ухо к холодному полу. Вот оно! Звук отчетливо отдавался в монолите камня. Не медля ни секунды, Отари выпрямился, готовый бежать… Но куда? В очередной тупик? Безнадежным взглядом он ощупал чернеющий ход – его подтачивала почти полная уверенность, что и там будет то же самое. Но где-то же оно повернется, это проклятое отражение! Звук стал слышней – пожалуй, до него метров сто… И, внезапно решившись, Отари стремглав бросился навстречу, высоко подняв светлячок огня. Нет, он не свихнулся – в его мозгу струйкой ледяной воды скользнула догадка. И он понесся навстречу судьбе в чаянии достичь верхней развилки раньше преследователей. Отражения были повернуты под разными углами – продолжив в воображении их цепочку, Отари знал теперь, куда бежать! Это было единственным выходом – вместо того, чтобы перебирать все ходы подряд, вырваться сразу к крайнему – и, несясь во весь опор, он изо всех сил, до помутнения в мозгу, выдерживал в уме трехмерную схему. Нестройный топот рассыпался на отдельные шаги – звонко цокали ноги киберов; вдали мелькнул тусклый отсвет… Притушив «светлячок», Отари продолжал бег чуть ли не на цыпочках. Развилка уже близко – споткнувшись, он чуть не упал, ободрав о стену подставленную руку, но даже не почувствовал этого. Вырвавшись к повороту, он, молясь в душе, приоткрыл плошку и в мгновенной вспышке заметил несколько чернеющих впадин. Наметив направление, он прикрыл свет и направился к самой дальней. Шаги отдавались в груди, замирая тошнотворной волной – стоило неимоверного напряжения сдержаться и не броситься бежать. А на стенах уже играли блики от электрических фонарей! Голоса вдруг резко приблизились – казалось, они прямо-таки лезут в уши:
– Еще вниз? У этой развилки малость подождем, доложить надо… Эй, где сейчас главный?
…Эхо донесло до слуха плотные голоса сытых и самоуверенных людей. Отари вдруг подумалось, что у смерти должен быть именно такой голос – сытый и самоуверенный. В нем было спокойное сознание своей правоты, возлелеяное многими поколениями – элиту Корпуса Стражи взращивала все та же Евгеничка. Пощады не будет. Полувздохнув, полувсхлипнув, Отари бросился к открывшейся в неверном свете тени прохода на миг раньше, чем из-за изгиба пещеры показалась расцвеченная прожекторами туша робота.
Благословенная темнота укрыла беглеца. Спеша и спотыкаясь, он уходил все дальше от занятой развилки. Наконец, шум за спиной утих, и Отари пошел спокойнее, время от времени подсвечивая себе под ноги. Минут десять в запасе у него есть – целая вечность! Вообще-то он был уверен, что затея не стоит и выеденного яйца – вся здравомыслящая часть его натуры восставала против подобной надежды. Но присущая тому же здравомыслию добросовестность не давала бросить дело на полпути… Да и, честно говоря, жила, жила где-то в душе ма-аленькая детская надежда на чудо. В конце концов, мало, что ли, чудес он встретил – почему бы не случиться еще одному? Специально в награду за веру… Угрюмо глянув вперед, он заметил на сводах прозрачный отблеск; еще через несколько шагов открылась уютная пещера метров десяти в поперечнике – подняв тлеющую плошку, он уловил искорку отражения. Темное стоячее озерцо – цель рискованного путешествия. Все с тем же угрюмым выражением лица, словно боясь сглазить, он проделал уже знакомое упражнение, и… разочарованно выругался. «Опять мимо, так его…» Отражение глядело почти прямо – но именно почти. Встретиться с ним глазами не удавалось. Ощущая себя донельзя глупо, Отари на полусогнутых ногах начал продвигаться вправо. Казалось, вот-вот, еще немного… Но тут локоть уперся в холодную скалу. Все больше злясь, он вжался в нее, стараясь зацепить хоть краешек… Нет, хоть ты тресни! Он аж сплюнул от острой досады и с размаху двинул локтем стену. Все насмарку! Чувствуя, как на глазах закипают слезы, он еще раз с ожесточением пнул мертвый камень. Башмак вдруг застрял в чем-то рыхлом – с усилием выдернув ногу, Ило услышал стук осыпающихся камешков. Боясь расстаться с внезапной надеждой, внимательно рассмотрел скалу, попробовал отколупнуть… Радостно засмеялся – глина! Ниша в скале, искусно заделанная глиной с камнями! Поставив плошку, он остервенело принялся за работу – не прошло и трех минут, как перед ним открылась глубокая трещина в скале, явно расширенная каким-то инструментом. «Вот Жюля бы сюда!» Находка и впрямь любопытная. Вот только поможет ли она… Все еще сомневаясь, он попытался втиснуть свой торс в узкую расщелину – наконец, со второй попытки это ему удалось, и с некоторым страхом он поднял глаза.
…Вода в озерце, взбаламученная его трудами, медленно успокаивалась – Отари пригнулся еще ниже, больно упершись в стену коленями. Вода стала ясной, как черное стекло – в этом стекле он увидел свое отражение. И взглянул ему в глаза…
Глава 11
…Яркий блеск ослепил, а нахлынувшая невесть откуда вода норовила забиться в нос и в рот – кашляя и отплевываясь, Отари перевернулся на живот, очумело молотя руками и поднимая тучу брызг. Сглотнув добрую порцию теплого солоноватого раствора, он открыл зажмуренные глаза и окончательно пришел в себя. Вокруг, отражая дневное небо, раскинулось необозримое пространство… Понимание пришло с некоторой задержкой. «Океан…» Ило плавал на поверхности, как невезучее насекомое – волны кругом расходились от его тела, единственно оживляя остекленелую гладь. Непромокаемый комбинезон вздулся пузырем, мешая движениям – отфыркиваясь и кидая вокруг дикие взгляды, Ило принял в воде какое-то подобие сидячей позы, помогая себе руками. Некоторое время прошло, прежде чем вернулась способность думать. Первая осознанная мысль – чудо все-таки произошло! А каким образом – вопрос десятый… Но где он? Отари медленно повернулся, обшаривая взглядом горизонт – и почти сразу увидел знакомые вершины. Остров оказался рядом. Вода щекотала шею, просачиваясь за шиворот – подтянув ворот, Отари обреченно вздохнул. Если бы ему сейчас оказаться где-нибудь далеко-далеко… Ведь есть еще острова – почему бы ему не оказаться на одном из них? Или таинственная сила ограничена в своих возможностях? Отари припомнил оба случая, когда она вмешалась в его жизнь… Оба – первый все-таки произошел во время купания. Пожалуй, общего между ними было только то, что он о них ничего не помнил. В первый раз он млел в полудреме, а во второй просто выключился, и каким образом удалось ему просочиться сквозь толщу скал, можно только гадать. Отари прикинул расстояние до острова – километра два… При его искусстве плавать – целое путешествие. А на финише поджидают судьи с секундомерами… Плыть все же придется. Он окунул голову в воду и выдохнул, нарушив надоевшую тишину задорным бульканьем. Вода… Это ведь не просто вода – он присмотрелся внимательнее. Однако идеально прозрачная среда ничем не выдавала своей тайны. Дно терялась в голубой дымке… Ило с шумом вынырнул, втянул ртом пропаренный воздух – тот показался прохладным. Ванна какая-то, прости господи… Он помотал головой, вытряхивая воду из ушей. Никогда не думал раньше, что бывают такие курортные миры. Ни ветерка – поверхность воды серебристо отсвечивает. Как зеркало… Отари прекратил всякое движение, терпеливо ожидая, пока улягутся поднятые им волны. Зеркало… Замерев, он вглядывался в воду. Вот она успокоилась… Он осторожно наклонил голову и нос к носу встретился со своим двойником. На фоне неба лицо было почти неразличимым – какой-то темный кочан… «Черт! Почему?» Перевернутое лицо вновь подернулось рябью – оно ничем не нарушало законы отражения. Это-то и вызывало досаду. Но она длилось недолго, резко сменившись глухой тоской – в тот самый момент, когда откуда-то вдруг донесло комариное зудение мотора.
…Чувство обреченности тоже может достичь совершенства – именно такое законченное до полного спокойствия отчаяние испытывал Отари, когда над ним, взблескивая в лучах солнца, завис крохотный самолетик. Лежащий в воде человек равнодушно следил за его эволюциями, не делая попыток уплыть или нырнуть. Он ждал. Вот самолет легко выпрямился после разворота и пошел на снижение – коснувшись воды острым реданом, он на секунду выкинул белые усы пены – в пику окружающей глади – и сел на брюхо за десяток метров от беглеца. Виртуозная посадка. Но Отари не оценил мастерства пилота – с закаменелым лицом он следил за поднимающимся лепестком кабины. И сначала не поверил своим ушам, услышав до жути знакомый голос:
– Координатор, плывите сюда!
…Живые серые глаза, широкая улыбка, утонувшая в черной окладистой бороде:
– Здравствуйте, координатор!
Ухватившись здоровенной ручищей, он одним движением втащил мокрого беглеца в прозрачную кабину:
– Ну, мне повезло – вот-так так!
– Вы… – выдохнул Отари, – вы…
– Да, я – Грор Сими, нитка 418502630!
Отари смотрел во все глаза – чудеса продолжались. Этот человек говорил с ним двое суток назад!
– Я сразу понял, что вас засекли, – сочным баском говорил Грор, протискиваясь к пилотскому креслу, и продолжал уже оттуда:
– Трезвон подняли по всей планете, даже объявили, идиоты, осадное положение!
Он густо захохотал, откидывая голову назад, одновременно небрежно двинул вперед рычажок газа и взялся левой рукой за штурвал, слегка поправляя рвущуюся вперед машину:
– Слышите? А того не скумекали, что атмосферщики летали и летать будут, чихая на их запреты!
– Но как вы меня нашли?! – придвинувшись поближе, прокричал Отари сквозь нарастающий свист двигателя.
– Как? – Грор оглянулся, еще раз блеснув в полумраке поляризованного света широченной улыбкой. – Это уж вам виднее – я получил сообщение буквально полчаса назад. Слава богу, что сегодня моя смена!
– Жюль! – догадался Отари и осекся, подозрительно глянув на сосредоточенно управляющего самолетом человека. Не следовало все-таки давать волю языку… Но атмосферщик, казалось, не расслышал – свист достиг кульминации, и «стрекоза», круто наклонившись, полезла вверх. Отари молча провожал взглядом остров, хотя на языке у него вертелись десятки вопросов. Всему свое время. А все-таки Жюль молодец!
Все объяснялось просто – поднявшись на две тысячи метров, Грор оставил управление на автопилота, и, повернувшись, подробно изложил обстоятельства, приведшие к встрече. Получив координаты, он, не долго думая, направился прямо к входу в пещеры, рассчитывая на то, что беглецу удастся выбраться. Но двухчасовое барражирование не дало результатов – более того, его не очень вежливо попросили убраться из района поиска. А потом началось непонятное… Подключившись в радиосеть стражи, Грор услышал паническое сообщение – вода вдруг начала подниматься, затопляя проходы. Группы поисковиков в крайней спешке покидали подземелье, оставив там даже нескольких роботов. Наводнение было тем более загадочным, что океан оставался спокоен – ни одной морщинки не появилось на его поверхности. Между тем вода дошла до отметки двадцати пяти метров над его уровнем за сорок минут и затопила всю нижнюю часть пещер. Стражники, в силу своей натуры, не предавались удивлению или растерянности, сделав главный для себя вывод – разыскиваемого, если он был под землей, больше нет в живых. А так как весь остров уже поделили на квадраты для одновременного прочесывания, то занялись им. Насколько знал Грор, сейчас прочесывание в полном разгаре.
– …Так что, можно сказать, нам повезло – возвращаясь назад, я не выключил сканирование, поленился, знаете ли… – тут он вновь улыбнулся. Зубы у него были великолепные – крупные, белые. Может быть, чуточку излишне крупные – Отари представилось, что если бы Грор улыбнулся во всю ширь, впечатление получилось бы жутковатым. Сила так и била из этого жизнерадостного бородача, играя в глазах бесоватыми искорками – и Отари в первый раз подумал, что такого человека можно и боятся. К тому же он испытывал дополнительную неловкость оттого, что был много младше. Сейчас это мешало – ведь он намеревался взять командование в свои руки…
Начав думать о будущем, Отари почувствовал беспокойство – блаженное состояние избавления начало проходить, уступая место заботам насущным, и он спросил:
– Куда мы сейчас летим?
Грор покосился выпуклым глазом:
– На Бронзовую.
– Да? – не нашелся что сказать молодой управленец. Он почему-то был уверен, что они летят к одному из островов… Да ведь и Бронтом не запрещал ему этого! Отари улыбнулся, потом вновь стал серьезен:
– Не слишком ли рискованно?
– Не думаю, – не спеша отозвался Грор, рассеянно оглядывая горизонт, – сейчас охраны меньше, а я специально сегодня вылетел без напарника…
– Но на базе есть контроль, – напомнил Отари.
Бородач усмехнулся:
– Да ведь и мы не простаки – есть место сменившегося контроператора… Того уже с полгода, как нет, а в память учета на Бронзовой об этом еще не сообщили, – он хитровато подмигнул.
– Ваша работа?
– Наша… Кое-кто есть в контроле.
– Здорово! – восхитился Ило. – Значит, я буду прописан официально… Но ведь могут узнать – лицо-то не заменишь… Да и браслета нет.
– Браслет я дам, – перебил Грор, слегка позевывая, – о-хо, что-то в сон потянуло… Так, значит, работать он будет, – продолжал он объяснения, прозевавшись, – но только в пределах базы. В глобальную лучше не соваться – расколет… А этот оператор – он с другой базы, с Золотой – оттуда я сегодня и вылетел. Запомните только имя – Эванг Ллбван. И ни о чем не беспокойтесь – техники тут годами сидят безвылазно, и вряд ли кто что заметит. А евгенисты не очень-то присматриваются к нашему брату – так что если и будет кто оттуда, не страшно… Вы мне нужны здесь – так что и говорить не о чем.
Несокрушимая самоуверенность сквозила в этих словах, и Отари понял, что перехватить инициативу будет нелегко. И еще он понял, что делать это надо исподволь – прямое столкновение ни к чему хорошему не приведет.
…Спустя пару часов Грор указал вниз:
– Прилетели.
База выделялась на бледной поверхности океана блестящей точкой. Верхушка бронзового айсберга отбрасывала длинную тень, напоминая Ило о приближении ночи – он так и не успел еще полностью приспособиться к местным коротким суткам.
– Возьмите, – атмосферщик вытащил из кармана тускло блеснувший браслет и кивнул на стоящий за креслом унылого цвета чемоданчик, – это тоже… В этой комбинашке вполне сойдете за средняка. Я буду говорить с охраной, а вы тем временем стойте где-нибудь в сторонке и не вмешивайтесь. У нас этого не делают, ясно?
Ило подумал, что придется на ходу осваивать привычки средних каст – перескочив из освоителей в привилегированные, он мало знал о гигантской прослойке служащих и унтерспецов. Лучше всего держаться потише – не произнеся ни слова, он кивнул Грору и наглухо застегнул комбинезон, прикрыв щегольскую подкладку. Грор только одобрительно хмыкнул.
«Стрекоза» накренилась и легко заскользила с воздушной горки, выключив маршевый двигатель – слышался тонкий свист воздуха, обдувающего крылья. Когда показалось, что они вот-вот врежутся в надвигающуюся воду, взревел ускоритель, и самолет, сделав плавную горку, с шипением коснулся воды. Несколько секунд, и он уже покачивается у борта станции. Отари молча показал большой палец – Грор самодовольно ухмыльнулся и касанием контакта вызвал охрану:
– Говорит девятнадцатый, маршрут закончил, на борту пассажир с Золотой…
Динамик в ответ что-то неразборчиво квакнул – Грор подмигнул затаившему дыхание координатору:
– Принимай, говорю, чертова перечница – забыл, что у нас вечером намечается? Гляди, останешься без штанов!
Динамик отчаянно взвыл и отключился – Грор захохотал, откинувшись в кресле:
– Знает, паскудник, с кем имеет дело! Нынче затевали банчок, так он, наверное, все счета позакрывал… Все в порядке, – обратился он к Отари, – нынче ему не до придирок. Это толстяк Иов… Гляди, еще познакомлю вас! – и засиял всеми своими зубищами. Отари пожал плечами, чувствуя, как и его забирает этот вихрь бесшабашности – но, поиграв желваками, все же подавил готовую прорваться улыбку. Сам не зная, почему – может, из инстинктивного чувства меры.
