Текст книги "Начало тьмы (СИ)"
Автор книги: Сергей Рублёв
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 33 страниц)
– Ну и что?
– При обычном, даже десятисекундном контакте – почти ничего. Но представьте – после каждого отражения информационная матрица накладывается на мозг. При такой частоте это происходит миллионы раз в секунду – и получается, что картинка матрицы накладывается на почти такую же картинку в мозгу. Что будет?
Программист уже понял – и глядел слегка испуганно:
– Резонанс?
– Да. Усиление какого-то чувства, которое человек испытывает в данный момент. А потом это усиленное чувство вновь передается ПУВ. И вызывает усиленное отражение… Эркин, вы когда-нибудь играли в «сувви»?
Системщик уже не слушал – он говорил вслух то, что осознал:
– Лавина обратных связей… Это будет усиливаться… в геометрической прогрессии!
– И притом сколько угодно долго, – поддакнул Ило, – контакт непрерывен… А-а! Я понял, – вдруг воскликнул он, – обмороки, скорее всего, как раз и прерывают контакт – на время… – он вздохнул, отходя от мгновенной эйфории. – Наше счастье…
И у него вновь возникло чувство, что он что-то все-таки упускает… упускает… Что-то неуловимое, что заставило бы его смотреть на ПУВ совсем по иному. Но в данном положении от одной лишней догадки легче не станет – и он вернулся к реальности. Пауль Эркин уже вполне успокоился и принял свой обычный чуть снисходительный вид:
– Такая информация в корне меняет дело. Эмоциональные перегрузки в конце концов приведут всех в полную невменяемость… Вы думали о средствах защиты?
– Да… Но не придумал ничего нового. У меня такое чувство, что медики догадывались об этом эмоциональном резонансе, используя меоин. Он подавляет как раз чувства – ведь любая сильная эмоция приводит в конце концов к тому, что вы видели…
– На меня ведь это не так подействовало?
– Дайте срок… Там (он кивнул в сторону борта) все только начинается. А чем кончится…
Мрачно качнул головой – он знал, чем кончится. ПУВ не сокрушит защиту… Но этого и не потребуется.
– Так, – спокойно сказал Пауль, – придется заняться этим вопросом. Сидите здесь! – он поднялся и быстрым шагом вышел в зал. Сейчас он вновь был самим собой – тем Паулем Эркиным, которого Отари так хорошо запомнил. Надолго ли его хватит? Отари чувствовал себя усталым и голодным – найдя позади себя окошечко доставки, он заказал пару синтетических бутербродов с икрой, подумал – и добавил еще один. За все платит Федерация… Лениво дожевывая последний бутерброд, выпил витаминного бульона и бросил чашку в утилизатор. Неплохо. Сразу же потянуло в дрему – равномерный шум действовал усыпляюще. Редкий миг, когда он мог спокойно сидеть, ни о чем не думая, переложив всю тяжесть решений на чужие плечи… Пауль – умная голова, он не оставит предупреждение без внимания. И, убаюканный надеждами, Отари не сразу понял, что произошло…
Неведомая сила навалилась ему на шею, одновременно выворачивая руку за спину – через секунду, едва не вскрикнув от боли, Отари замер в незавидном положении, скрючившись в три погибели и уткнувшись лицом в колени. Лишь после этого прозвучала фраза, объяснившая все:
– …Отари Ило, вы задержаны по приказу эрмиера.
Глава 36
Голос был на редкость бесцветным и невыразительным. «Как они успели?» – промелькнуло недоумение. Голый техник, оставленный внизу, не мог так быстро навести на след. Об этом пришлось додумывать на ходу – ни на миг не ослабив хватку, те же сильные руки повлекли его к выходу, не дав возможности оглянуться. Слышалось лишь мощное ровное дыхание – один этот звук отбивал всякую охоту к сопротивлению… Словно подтверждая всю безнадежность таких попыток, в поле зрения появился один из пленивших его – детина в полной боевой экипировке забежал вперед, к двери. Благодаря его предусмотрительности Ило не пришлось открывать ее своим лбом. Шаги гулко отдались в коридоре – Реннат равнодушно, как и положено настоящему стражу, проводил их взглядом. Быстро миновав несколько поворотов, они вышли в жилой отсек – Отари изумленно огляделся. Ну и ну! – синтетический ковер под ногами, отделанные деревом (может быть, даже настоящим!) стены, вместо раздражающе ярких или похоронно-тусклых «вечек» – уютный приглушенный свет панелей. Несомненно, здесь обитали не рядовые сотрудники. Подойдя к одной из дверей, вышедший вперед офицер охраны сказал что-то в коммуникатор – то ли назвал пароль, то ли спросил разрешения войти… Как бы там ни было, дверь сразу распахнулась – ни секунды не медля, они всей компанией ввалились внутрь.
…Каюта превосходила размерами все, виденное координатором здесь – даже незабвенную «свальню». Хозяина видно не было, но откуда-то слышался плеск воды. «Еще и туалетная отдельно…» – с непонятной самому себе брезгливостью подумал Отари.
– Привели, – буркнул глава конвоя в полутемное пространство.
– Отлично! – сочный голос прозвучал сбоку, вызвав озноб – и отнюдь не только от неожиданности… Журчание воды прекратилось, сменившись серией невнятных звуков, раздались шаги – и из-за шумно отодвинутой ширмы показался небольшого роста коренастый человек… Отари сжал зубы, с трудом переводя дыхание – голос не обманул. По-прежнему сияя сквозь черную бороду великолепными зубами, на него в упор глядел Грор Сими, атмосферщик…
– Иуда! – выдавил из себя координатор. Мощные длани чувствительно сдавили локти – Грор, ничуть не обидевшись, сделал знак рукой – хватка ослабла.
– Ошибаешься, дружище! – осклабившись, ответил он, но до объяснений не снизошел. Переведя взгляд на командира конвоя, в задумчивости почесал подбородок, молвил равнодушно:
– Как думаешь, куда его поместить?
Офицер брезгливо поморщился:
– За борт?
– Ну-ну, не будь таким кровожадным. А вот, например, тамбур – чем не камера?
Офицер пожал плечами:
– Можно. Сейчас им не пользуются…
– Хорошо, – решил Грор, – запри его в скафандровом отсеке. Только не забудь приставить постоянного охранника, чтобы не подох с голоду…
Равнодушие в голосе убеждало лучше всех слов – Грор не считал себя предателем, а просто делал свое дело, как его и положено делать профессионалу, и, надо признать, делал мастерски. Связь с Думлоком так же проявлялась в новом свете – не конспиративное использование нужного человека, а партнерство. Жизни Отари ничего не грозит – пока он нужен для их плана. «Здорово спелись…» – лихорадочно прокручивал в уме Ило. Конечно же, Мец знал о его убежище. Может, еще раньше, чем он сам. И с доктором у них получилось как нельзя удачнее – второй свидетель обеспечен… с его, Отари, легкой руки. Значит, все, что было – притворство? Он не мог в это поверить. И не поверил – понял, отделив одно от другого. То есть Грора Сими и его личные счеты от работы. И на миг ему стало даже жалко гран-эрмиера…
…Грор больше не разговаривал с ним – просто показал на дверь. Что самое обидное, даже не ему самому, а его конвоирам. Безнадежно свесив голову, Отари еле передвигал ногами, мрачно размышляя о том, что если бы он даже поджал их, стражники, небось и не заметили бы…
Тамбур уровня находился тут же – начальствующее сословие предусмотрительно обосновалось вблизи от аварийного выхода. Правда, в условиях Плона такая предосторожность не поможет – но когда планировали станцию, об этом не подозревали. Малозаметная дверь тяжело отворилась, вспыхнул свет – Отари узрел тесную конурку «прихожей» еще с двумя люками – непосредственно в тамбур и в скафандровый отсек. Через несколько секунд он уже имел возможность наблюдать его изнутри – дверь захлопнулась, дав по ушам глухим толчком воздуха, и он остался наедине с несколькими десятками легких гермокостюмов – «скафандровым» отсек назывался скорее по инерции, в память славного космического прошлого.
Помещение нельзя было назвать просторным – скорее, длинным. По сути, это был коридор с множеством ниш в одной из стен, освещенный с двух концов тусклыми дежурными лампами, создающими какой-то ржавый полумрак. Гардероб, раздевалка – что еще? Теперь вот камера предварительного заключения. Фантазия у стражей просто неиссякаема! Отари потрогал застежки ближайшего костюма. Если что, он будет первым…
Ужин принесли через час. Несмотря на уныние, аппетита он не потерял, умяв все за рекордно короткий срок. Отдавая посуду охраннику, Отари впервые как следует рассмотрел его. Ничего особенного – лицо как лицо… Не слишком интеллектуальное, конечно, но таких много (даже в Академии Управления). Если бы Отари встретился с ним случайно, ни за что бы не подумал, что в его длинных руках кроется такая силища. Что ж – наверняка умение скрывать свои боевые качества входило в его подготовку… Вопросы, заданные стражу, остались без ответа, даже «Который час?» Видно, не было такого приказа – отвечать. Отари вновь остался один – коротать ночь в ожидании завтрака. Спать, как назло, не хотелось – промаявшись полчаса на каком-то ящике, он поднялся и принялся мерить отсек шагами. Вперед – двадцать шесть шагов, назад – двадцать семь… Почему больше? Еще раз – потом еще и еще… Занятие вгоняло в отупение – мысли ворочались с трудом, как несмазанные шестерни. Но это отупление, как оказалось, спасло его – очередной «пик» настал через час изматывающего хождения и проявился в исступленной арифметикомании – на сей раз обошлось даже без обморока. Обессиленный и дрожащий, но посвежевший, Отари привалился к ближайшей нише и заснул, успев подумать на прощанье о том, что специалистам станции пора бы принимать меры…
…Его разбудили – негрубым, но сильным толчком. Страж был слишком большим профессионалом, чтобы опускаться до садизма. Разбудил он его не для своего развлечения – указав на дверь, без слов дал понять, что делать. Отари уже начинал сомневаться в том, что услышит от него человеческую речь… Поднявшись, молодой управленец так же молча прошел к выходу, унимая сонный озноб. После тусклого отсека свет в коридоре показался ярким – он прищурился. Страж плотно взял его за руку – со стороны и не поймешь, кто кого ведет… Однако у Ило и мысли не было о побеге – захват был таков, что конвоир мог одним движением сломать ему кисть. Изредка встречаемые люди не обращали на них внимания, пробегая мимо с озабоченными лицами. Несколько раз Отари ощущал сотрясение палубы, сопровождающееся каким-то неясным гулом. Он не понял, что это, но внутренне подобрался.
На другой уровень перебираться не пришлось – через несколько минут они вышли к оси, затем страж легким надавливанием повернул своего подопечного в соседний сектор. Отари жадно заоглядывался, чувствуя подспудное волнение – он уже когда-то был здесь. И шел той же дорогой! К той же цели? Это выяснилось вскоре – остановившись перед знакомой дверью, стражник буркнул в браслет: «Привел… впускайте». «Сподобился-таки!» – умилился Отари, услышав от него внятную фразу. Голос у стража оказался под стать внешности – такой же тусклый и невыразительный. Координатора словно кольнуло что-то – впервые он взглянул на конвоира внимательно, как на близкого человека, про которого знают, что он неизлечимо болен. Неужели этот службист ничего не чувствовал все это время? По лицу не поймешь… А чужая душа – потемки. «Давай… его сюда», – комариным писком послышалось с браслета. Отари показалось, что это голос Грора – хотя, как можно пищать басом? Страж втолкнул его в распахнувшуюся дверь, сам оставшись снаружи. Удобный момент, чтобы совершить какой-нибудь отчаянный прыжок… Но Отари стоял, не двигаясь, и лишь старательно жевал губы, чтобы не выдать себя. Дверь, наконец, захлопнулась, и он смог расслабиться, сразу же расплывшись в широчайшей улыбке. Еще бы – никакого Грора здесь не было! В крохотной кабинке было место лишь для одного – и этот один сидел сейчас за своим пультом, глядя на Отари с каким-то робким ожиданием, словно спрашивая: «Ну как, правильно я поступил?» Отари хотелось крикнуть во все горло: «Ну конечно! Молодец! Молодчина!..» Но он просто подошел к сидящему, и, положив руку ему на плечо, негромко произнес:
– Дино Микки! Так это ты…
…Все объяснялось просто – Отари забыл о своей программе-вирусе. Забыли о ней и все остальные – вернее, просто махнули рукой после исчезновения хозяина, прикинув трудоемкость ее искоренения… Программистов не слишком озаботил еще один вход в операционную систему, раз ключ от него находился в их руках… Вот тут-то они ошибались. Дино Микки, неожиданно оставшись один, вначале и не подозревал, что отныне вся власть над базой перешла к нему. Он даже не сказал об этом Грору – другие события, кажущиеся более важными, вытеснили из головы минутное соприкосновение с компьютерным шаманством. Именно тогда первая искра подозрения проникла в его душу – и нашла там благодатную почву. Грор отрицал свою причастность к диверсии, свалив ее на безмозглых фанатиков с других станций. Проверить его было затруднительно – связаться с виновными по соображениям конспирации мог лишь он сам. Тогда-то Дино Микки и вспомнил об оставленном ему могучем оружии. Первое время он ограничивался тем, что прослушивал переговоры Грора, предоставив компьютеру записывать все вызовы на «нитку» № 418502630. Подозрения не подтвердились, но и не были опровергнуты – трудно сделать выводы из обрывочных реплик, относящихся к неизвестным тебе людям и обстоятельствам. Тогда он совершил следующий шаг, начав слежку за мнимым атмосферщиком по его браслету (почти так же в свое время выслеживали Отари). На станции, однако, скрыться труднее – не прошло и суток, как Дино обнаружил роскошное жилище своего командира и установил там прослушивание с помощью аварийной системы оповещения (старый трюк с молчащим, но не выключенным телефоном). С этого момента подозрения его перешли в уверенность. Если бы у него было время, он просто собрал бы побольше доказательств провокаторской деятельности Грора и оповестил бы об этом всех известных ему членов организации. Но с момента знаменательного разговора Грора с воскресшим координатором времени не оставалось.
– …Я передал об участии Грора в вашем аресте тем, кого знал. Но они не поверили… Ведь меня-то почти никто не знает! Решили, что я «подсадной»… – Дино устало поник плечами, завершая свой рассказ.
– А дальше?
– Они пытались сообщить Грору… обо мне. – Упавшим голосом закончил Дино.
– Но ты не пропустил вызова?
– Точно. Вот только теперь… – и он беспомощно развел руками. Отари в душе восхитился им – оставшись один, в осаде бывших «друзей», считающих его чуть ли не предателем, этот птенец ухитрился вытащить его из лап самого опасного человека планеты (если не считать, конечно, Меца).
– Голос-то был его? – полувопросительно поинтересовался Ило.
– Его… – по-мальчишески улыбнулся Дино, не в силах скрыть довольства. – Собрал из старых записей, смоделировал тембр… Со всей-то системой можно еще и не такие штуки вытворять! Если б было время, я бы и изображение сделал – я уже пробовал…
– Ладно, кому ты это говоришь, – грубовато-добродушно перебил Отари, – с другими станциями связь есть?
– Нет. Только нейтринные маяки…
«Будем надеяться, что у других не хуже, чем у нас…» Слабая надежда.
– …Кстати, как быть со стражником?
– Я уже направил в сеть приказ о его переводе… А если они с Грором захотят связаться, то разговаривать будут не друг с другом, а с компьютером. Я все подготовил – за ночь успел! – с гордостью отрапортовал связист.
– Отлично… – Отари сделал невольную паузу, переводя мысли в другое измерение. – Мне нужно связаться с главой программистов.
– С кем? – Дино как-то особенно неуверенно положил руку на контакт.
– С Паулем Эркиным – ты должен его знать.
– А разве вы не знаете, где он? – удивленно произнес связист, отняв руку и повернувшись.
– Откуда? – в свою очередь удивился Отари.
– Но… – Дино нервно сглотнул, – ведь вы… то есть – с ним…
– Что? – не вытерпел Ило.
– Вы же были вместе! – ошеломил его связист.
– С какой стати?! – раздражаясь непонятностью ситуации, рявкнул координатор. И Микки, наконец, объяснил, сообщив, как о чем-то само собой разумеющемся:
– Но ведь он тоже арестован.
Это был удар. Отари бессмысленным взглядом обежал помещеньице, не особенно вникая в то, что видит. Его слегка познабливало – он мимолетно удивился этому – в рубке связи было тепло. Собравшись с духом, он перевел взгляд на Микки и тут же отвел глаза – на лицо связиста, искаженное нервным подрагиванием, смотреть казалось просто неприличным.
– За что?
Вопрос словно заиграл своим вторым смыслом, обращенным, скорее, к богу… Лицо Микки перекосилось еще больше, обретя окончательно мученическое выражение; но ответил он вполне разумно:
– Не знаю… Я слышал только приказ об аресте вас обоих.
– От кого исходил приказ?
– Как от кого? От главного…
Хуже и быть не может – единственный его союзник в руководстве устранен, да еще самым беспардонным образом. «Война снаружи, война внутри… Сумасшествие какое-то!» – обозленно подумал Ило.
– Я буду говорить с эрмиером! – громко оповестил он. Дино послушно протянул подрагивающую руку к контактам – Отари остановил его, с неожиданным подозрением глядя на эту безвольно трясущуюся кисть. Вскинул на связиста яростный взгляд:
– Дрожишь?
– Д-да… – пролепетал тот. Отари тоже дрожал, хоть и от другого чувства – поняв это, он схватил Дино за руку и угрожающим шепотом приказал:
– Медицинское оповещение. Срочно. Угроза прорыва, всем иметь наготове «заглушку»… Понял? Кстати, где аптечка?
Найдя в указанном месте маленький шкафчик с красным крестом, он вытащил несколько бледно-сиреневых капсул. Произведя эти действия, отметил, как тряслись руки – ярость сдавливала грудь. «Прими!» – свирепо гаркнул он на Дино. Потом, сняв колпачок, прижал ампулу к сгибу локтя. Наркотик обдал волной покоя – дышать сразу стало легче. Отдышавшись, обратился к связисту:
– Оповестил?
– Да…
Микки тоже выглядел получше – по крайней мере, вместо маски трагедии было нормальное человеческое лицо. Почти нормальное – где-то в глубине зрачков еще тлела давешняя мировая скорбь… «Пройдет… до следующего раза», – решил Ило.
– Вызывай главного, – напомнил он о своем решении гораздо более спокойным тоном, – да замаскируй вызов…
…Начальник базы сразу узнал его – еще бы! Поэтому Отари обратился к нему без обиняков, как к старому знакомому:
– Давненько не виделись, эрмиер. Вы уже приняли успокоительное?
Некоторое время глава станции не мог говорить, задохнувшись от негодования, затем выплюнул:
– Вы!
– Значит, все-таки не приняли… – сожалеюще констатировал Ило. – А нам нужно серьезно поговорить.
– Не о чем нам разговаривать!
– Что, боитесь Бронтома? Связи все равно не будет… До самого конца. Об этом и речь – нам скоро конец, если сейчас не принять мер…
– Не мелите ерунды! – зло крикнул эрмиер, откидываясь, словно от отдачи.
– Эта ерунда доказана и записана в Сети…
– Чушь! – перебил его эрмиер. – Вы думаете, я не знаю… – он словно захлебнулся словами, но с усилием преодолел заминку и просипел внезапно севшим голосом: – Мы… уже близко… Совсем близко! И не вздумайте нам мешать, вы, выскочка – защита абсолютно надежна… – он захрипел и с натугой откашлялся, лицо его покраснело, глаза блестели неестественным сухим блеском.
– Защита не поможет, – перекрыл его Отари, – я вас не обманываю, я действительно могу это доказать… Вы хоть слушали, что говорил вам Эркин?
– Незачем слушать предателя!
«Ого, какие термины…» – трезвая мысль словно осадила Отари – он осознал, что все это время тон его забирал все больше вверх… На миг вернувшийся самоконтроль послужил точкой отсчета – он поглядел на эрмиера другими глазами. И увидел, что разговор уже бесполезен… Но нельзя просто так опустить руки – нужно хоть попытаться. И Отари безоглядно бросился вперед:
– Это вы предатель! Вы предаете доверенную вам станцию и людей – по вашей вине они могут погибнуть! Слышите – вспомните хоть Кодекс…
– Плевал я на Кодекс! – взорвался эрмиер. – Плевал я на станцию и людей – и на вас в том числе… Пусть даже все погибнут – если будет результат, это оправдает меня… По новому Кодексу!
Отари смотрел ему в глаза – лицо эрмиера вздрагивало и перекашивалось от бушующих чувств – слишком сильных, чтобы можно было долго их выдерживать… «Вот, оказывается, чем по-настоящему опасен мрог… – подумал Отари, – освобождаются все сжатые пружины…»
– Выключай… – он безнадежно махнул рукой, борясь с нарастающей где-то в груди досадой. На секунду виски вдруг пронзила острая боль – дернувшись, он недоуменно огляделся, словно ища виновника приступа… Но сознание уже отметило зловещий признак. Так уже было…
– Чертов эрмиер… Невменяем. – Проворчал он вслух. Услышав всхлип, стремительно оглянулся – плаксиво оттопырив нижнюю губу, Дино смотрел набрякшими глазами куда-то мимо – по небритым щекам текли слезы… «Сумасшедший дом!» – скрипнув зубами, Ило тряхнул его за плечо:
– Очнись! Сейчас же бери контроль над управлением – ну же!
Покорно кивнув, Дино начал томительно медленно разворачиваться к пульту – Отари с трудом сдерживал желание оттолкнуть его и сделать все самому. Микки за это время научился управляться с системой лучше него… Но как медленно! Наконец, пальцы легли на контакты, и команды понеслись к мозгу станции со скоростью нервных токов. Отари жадно приник к экрану…
…Многое из того, что промелькнуло на маленьком экране инфорсети, осталось непонятным – он и не стремился сейчас вникнуть во все подробности, стараясь охватить умственным взглядом общую картину. Цифры утомительно мелькали, меняясь каждый миг – иногда он терял представление о том, что они значат, какое-то время тупо созерцая пляску разнообразных кривых, затем, встряхнувшись, вновь заставлял неподатливый рассудок воспринимать картину. Концентрация активной массы (38–40 %)… Показатели отражения и преломления… (Черт с ними!) Удельное давление (0,5 тонн, тенденция к увеличению)… Ресурс энергозащиты (О-хо-хо! – до исчерпания далече… В другой раз это успокоило бы его, но сейчас просто означало выбор между быстрой и медленной смертью). Режим энергообмена в слоях, прилегающих к станции… Миллиарды тонн активной массы – как он и ожидал. И нечего ждать, пока реакция затухнет сама собой – судя по всему, это произойдет лет через пятнадцать. А что сейчас там, снаружи, Отари мог оценить только по картинке оптического сканнера… Нет, не мог оценить – своим глазом, привычным к определенной форме и цвету. Нечто, имеющее объем и глубину – вот и все, что он смог вынести из общего плана окрестностей. Да и много ли больше ему удалось вынести из всех контактов с ПУВ? Температура… Вязкость… Теплопроводность… Плотность… Химический состав… Все эти параметры утеряли смысл, став какой-то рулеткой со случайным набором цифр от нуля до черт знает чего… Единственным имеющим смысл остался показатель энергообмена – вернее, средняя величина запаздывания хроносдвига – то самое мгновение, на которое следствие в веществе опережало причины – и законы сохранения летели к черту. И становился возможным любой бред – чем больше запаздывание, тем больше бреда… q = бред. «Ну чем не новый физический закон!» Отари нужно было в этот момент посмеяться над собой… Снова и снова возвращался он к этому главному параметру, делающему ПУВ тем, чем оно было. Наконец, осознал, что не дает ему покоя – глаз постоянно цеплялся за резкие перепады величины хроносдвига, то и дело возникающие в толще окружающих базу вод. Некоторое время он склонен был думать, что это просто погрешность аппаратуры – но нет, с других сканнеров поступали донельзя похожие картины, хотя использовались иные виды взаимодействий. Наконец, и пресловутый показатель преломления менялся так же… Тупо глядя на равномерные пики, он долго пытался сообразить, чем же они его так приворожили. Потом, движимый скорее каким-то шестым чувством, нежели конкретной догадкой, задал компьютеру простенькую задачку пространственного распределения пиков хроносдвига. И получил ответ. Дино Микки в недоумении разглядывал представшую на экране картину:
– Что это?
– Что?.. – Отари потер слезящиеся глаза и вновь взглянул на экран. Там жило нечто, напоминающее электронную орбиталь – живые полыхания мерцающих точек, своим скоплением образующих кольцеобразное облако (проекция на глубине 150 метров, масштаб 1:1000, временный масштаб 1:2). В центре облака зияла дыра – палец Ило неловко ткнул в эту дыру, и голос его прозвучал так же неловко и сыро: «Это – мы…» Палец переместился в сторону, на вспыхивающие живчики: «А это – они…» «Кто они?» «Они…» И окончательно ставя точку, устало закончил:
– Они называют себя мрогвинами…
