Текст книги "Начало тьмы (СИ)"
Автор книги: Сергей Рублёв
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 33 страниц)
Глава 8
Остров, по местным меркам, был достаточно велик, пеший путь от одного его края до другого занял бы не меньше двух дней. Отари уже было настроился на дальнюю дорогу, когда нелепая случайность подарила ему скоростной транспорт. И теперь он не знал, что с ним делать – весь путь ужался в минут сорок не самого быстрого полета. Для начала, доверив управление автопилоту, Ило облазил весь танк в поисках мерещившихся ему в каждой щели радиомаяков. Ничего не найдя, вернулся в водительское кресло и задумался. Бесконечная серо-желтая равнина наматывалась на спидометр прыгающими цифрами километров. Двадцатитонная машина шла плавно, без толчков, сминая высокую траву невидимым валом отталкивающего поля – за кормой оставался ясный след… Наверное, он хорошо заметен сверху. Но даже если над ним нет спутников-наблюдателей, все равно обнаружение угнанного танка – вопрос часов. Опять у него небольшая фора… Стало быть, надо использовать ее наилучшим образом. Как? Может, на полной скорости уйти в океан? Чушь – что он там забыл… Как ни крути, цель бегства остается прежней – пещеры. Ило потянулся было к передатчику, чтобы напрямую связаться с Жюлем, но тут же отдернул руку – общий эфир наверняка прослушивается, даже если эти горе-вояки еще не известили свое начальство. Вот уж кому не позавидуешь! Отари только покрутил головой, представляя взбучку, которую закатит им Бронтом.
…Танк слегка встряхнуло – Отари взглянул на экран. Степь изменилось: трава стала пониже, то и дело мелькали гнезда кустарника. Машину еще раз подбросило, и он отключил автопилот, чтобы тот не дергал над кустами. Потом поднял глаза и заметил на горизонте три пологие вершины. «Вот они, те самые, о которых говорил старик…» Холмы постепенно вырастали, скорее, однако, не в высоту, а в ширину, постепенно заполняя горизонт – стало видно, что на самом деле это не горная цепь, а, скорее, холмистая возвышенность. Отари резко уменьшил скорость, рыская глазами по сторонам – где здесь искать эту самую левую тропу? Здравый смысл подсказывал, что слева, и он повернул к крайнему холму. По мере приближения Ило испытывал все большую неуверенность – местность выглядела дикой и пустынной; какие там тропы… И лишь когда массив холма наполз вплотную, увидел.
…Назвать это тропой можно было лишь при наличии богатого воображения – но ничего другого окружающая местность предложить не могла. Неглубокая узкая ложбина, заросшая травой, словно шрам прорезала склон. Ни за что бы не заметил, если бы специально не искал… Придется бросить танк – в пещеры его с собой не возьмешь. А жаль! Машина давала чувство защищенности; Отари чувствовал себя словно цыпленок в скорлупе, и вылезать наружу, в этот большой неуютный мир не хотелось… Но он не сделал и лишнего вдоха, понукая себя в лучших традициях первопоселенцев – с ленью нужно расправляться максимально быстро, чтобы война с ней не отнимала сил. Задав автопилоту новую программу, он подхватил короб и выскочил наружу, как ошпаренный – время задержки измерялось секундами. Спрыгнув на сухую траву, откатился в сторону и некоторое время наблюдал за тем, как танк, чуть колеблясь, висел в метре над землей. Наконец, свист усилился, и все двадцать тонн брони и пластика двинулись вперед. Все больше ускоряясь, машина взлетела на вершину холма и пропала, оглушив на прощание ревом форсажа. Через час она окажется километров за триста. А ему, Отари Ило, несостоявшемуся координатору, еще предстояло найти убежище, руководствуясь маловразумительными указаниями старика. Поднявшись, он навьючил на себя багаж и побрел по тропинке, проложенной неизвестно кем и когда. «Когда встречу Жюля, непременно узнаю об этом подробнее», – пообещал он себе. Где же обещанный «смотрящий»? Знать бы еще, что это такое… Пройдя полкилометра, Ило тоскливым взглядом обвел крутой бугор – до вершины еще топать и топать. Но кто сказал, что нужно идти до вершины? Тропинка внезапно кончилась, и человек в недоумении остановился – дальше была только поросшая травой земля. «Смотрящий, смотрящий – куда он смотрит?» – он чувствовал всю идиотскую беспомощность своего положения. Поверил полоумному старику, скажите пожалуйста! А его теперь возьмут голыми руками – голенького… Мысль об этом почему-то возмутила Отари до глубины души – сбросив сумку, он вытащил из нее комбинезон и натянул на себя – чего уж теперь… Во время этой процедуры его инстинктивно раздражали какие-то блики – он даже отмахнулся, как от назойливого насекомого. Одевшись, он повернулся лицом к холму, зачем-то долго смотрел на него… Показалось, наверное. Нагнулся, чтобы застегнуть сумку… Острый лучик уколол глаза – поморщившись, Отари зажмурился – и сразу же открыл глаза. Что здесь могло пускать солнечные зайчики? Может… Он старательно подался вперед – сквозь траву сверкали искры, словно роса… Нет, не роса! Разгребая руками землю, Отари уже был уверен, что нашел то, что искал. Пробивающиеся сквозь землю лучики оказались отблесками зеркала – самого настоящего! Величиной с поднос… Очень запыленный поднос. Отерев его ладонью, Отари почувствовал скользкую сухую поверхность. Совсем не непохоже на камень… Не чувствовалось характерного холодка – поверхность казалась теплой. Он провел рукой по поверхности, ощущая под пальцами потрескивание статического электричества. Похоже, скорее, на янтарь… Теперь осталось посмотреть туда – вот тебе и смотрящий. С легким сердцем Отари заглянул в полированную глубину. И ничего не увидел.
Сначала показалось, что он сходит с ума – отражалось все: белое небо, перевернутая трава… Все, кроме него! Ило почувствовал возмущение – отрицался сам факт его существования! Через секунду он опомнился – тем не менее, чувство было искренним. Бессмысленный гнев угас, растерянность осталось. Что-то здесь не так… Он пригляделся – действительно, не так. И еще как! Протянув руку, он повертел ею над зеркалом – и наконец-то понял. Рука отражалась. Но не там, где должна! Ну и ну – это зеркало не подчинялось обычным законам отражения. И глядя прямо в него, Отари видел небо впереди себя. Во-он там – кинув взгляд, он сравнил вид неба с отражением. Но как же ему увидеть себя? Или старик употребил слово «смотрящий» просто так? Нет – Отари убедился в этом, попытавшись сдвинуть камень. Тот не шелохнулся – и явно не шевелился уже сотни лет. Вход не здесь. Отари выпрямился и озадаченно почесал в затылке – ему померещилось, что в зеркале мелькнула тень. Согнувшись, он внимательно следил за отражением и вновь уловил краткий миг затмения. Тогда он начал, пятясь, отступать от мерцающего в земле окна. В первый раз его постигла неудача – изображение получилось каким-то размытым. Он вовремя вспомнил про рост туземцев; подогнул колени… В тот же миг на него глянули глаза – только глаза, ничего больше не умещалось в зеркальном эллипсе, каким виделось зеркало сбоку. Это были его собственные глаза, но он не мог отделаться от опасливого чувства – они не глядели на него. «Смотрящий увидит тебя…» – сказал старик… Отари начал медленно продвигаться вбок – так же медленно отражение начало поворачиваться к нему… Отойдя уже на довольно приличное расстояние, он остановился. Глаза теперь смотрели прямо – он не удержался и подмигнул своему отражению. Теперь… Дальше он ни о чем не успел подумать – опора под ногами исчезла, и он с невнятным воплем провалился в темноту.
…Сверху послышался стук, с шорохом посыпался мелкий мусор. Ошеломленно моргнув, он сел, пощупал вокруг себя руками – то ли мох, то ли еще что… Больше испуга, чем ущерба. Близкая стена зеленовато светилась – машинально дотронувшись до нее, он словно испачкал пальцы в бледном мерцании. «Какие-то бактерии…» Прогнав последние следы умственного столбняка, встал, отряхнулся – на светящейся поверхности остался явственный отпечаток тела. По-видимому, в дальнейшем он может сам освещать свой путь. «Человек со светящейся задницей – это звучит…» – меланхолично подумал Отари. Посмотрев наверх, он не увидел отверстия, в которое провалился. Это объясняло причину стука – вход работал, как клапан. Ило не стал проверять, можно ли через него выйти наружу – в конце концов, не за тем пришел. Несколько секунд постоял, словно к чему-то прислушиваясь, затем осторожно сделал шаг по мягкому светящемуся ковру, оставив за собой черный след. Вскоре цепочка этих следов украсила подземелье.
Пещера… или коридор – Отари никак не мог решить, искусственное это сооружение или естественное образование. После встречи с ненормальным зеркалом Отари был готов ко всему. Простенькая цивилизация плонийцев включала в себя довольно странные тайны… Ход тем временем все круче заворачивал влево – впрочем, потеряв после падения всякую ориентировку, Отари мог только констатировать сей факт, не делая никаких выводов. Может, он уже в недрах горы… или, наоборот, под дном океана. Уклоны и подъемы чередовались с такой мягкой неспешностью, что он не мог даже определить, поднимается он или спускается. Скорее все-таки спускается – воздух стал как-то по особенному глух, мхи мерцали вроде не так ярко… Он не мог сказать, сколько времени прошло, когда запах чего-то дразняще-ароматного обеспокоил обоняние. Мерцание впереди стал ярче – бесшумно ступая по мягкому ворсу, Ило приблизился к очередному повороту и настороженно выглянул… В первый миг свет ослепил его, но раздавшийся в глухоте подземелья голос сладким нектаром влился прямо в душу:
– А я бы на вашем месте не стал здесь ходить, координатор!
* * *
– Жюль!
– К вашим услугам! Уном, доставай еще один прибор – у нас гость…
– Жюль… Уном! – в следующую секунду он оказался в гуще дружеских объятий и возгласов – его хлопали по спине (больше Кутюрф), стискивали руку (больше Уном), и Отари счастливо рассмеялся, видя их блестящие глаза – такие разные, но в то же время похожие…
Отдышавшись, от открыл было рот для вопросов, но его уже усадили возле «костра» из перегнилушек, озарявшего стены, отчего те казались тусклыми и безжизненными, как мятая бумага, и сунули в руки здоровенный кусок консервированной говядины, истекающий аппетитным жиром. Он узнал запах и подивился своей недогадливости – видимо, столь знакомый аромат никак не вязался в сознании с экзотически переливающейся пещерой Али-Бабы. Жюль подбодрил его:
– Давайте, сначала поешьте – я пока расскажу, что услышал…
Отари, чуть не заурчав, вцепился зубами в мясо – Уном издал одобрительный скрипучий возглас:
– Ей-йть! Мно… га йсть – правильна!
– Конечно, – подтвердил Жюль, – насколько я догадываюсь, в последнее время вам некогда заниматься такими пустяками.
Отари кивнул, не отрываясь от куска.
– Ну, я так и думал. И не сомневался, что вы рано или поздно найдете нас… Когда за тобой гоняется стража всей планеты, нет лучшего убежища, чем эти уютные пещеры. Потому-то мы и встали лагерем у входа. А мои малыши (он щелкнул пальцем по грозди каких-то булавок на поясе) загодя предупредили о визите… Откровенно говоря, я думал связаться, как обычно, но почему-то все время натыкался на отказ.
Отари молча продемонстрировал пустое запястье – Жюль недоумевающе уставился, потом кивнул.
…Пока Отари насыщался, этнограф вкратце изложил ему ситуацию. Как и предполагал координатор, после похищения танка тревога перекинулась на все базы. «Ну а мы в стороне – кому какое дело до мирного этнографа? По-моему, про меня просто забыли…» Сейчас идет погоня за угнанным танком – Жюль следил за перипетиями этого увлекательного дела, подключившись в общую сеть – «Антенна наверху – очень удачно, что я ее оставил… Хотя так и полагалось по технике безопасности».
Утолив голод, Отари некоторое время расслабленно глядел в переливы костра, слушая Кутюрфа, рассказывающего о своей работе. За два дня он успел исследовать несколько глубинных ходов – там нашлись обширные полости, абсолютно пустые, если не считать светящихся мхов. Это удивляло словоохотливого этнографа, рассчитывавшего найти следы тех, кто укрывался здесь во время пресловутого мрога. Отари заинтересовала пока лишь информация о том, что других входов в подземелье не обнаружено. Это давало почти стопроцентную гарантию – чтобы попасть внутрь, требовалось точно встать на клапан-вход и еще секунд десять постоять. Тогда только он отопрется. Что-то уж очень хитрое, в самом деле, для простодушных плонийцев! Он покосился на Унома – тот спокойно сидел рядышком, слушая, огонь отражался в прищуренных глазах…
– …Так что же вы думаете делать?
Жюль серьезно посмотрел на него, отбросив на время иронический тон. Это напомнило молодому управленцу, что он даже еще не рассказал о причинах, толкнувших его на бегство:
– Я хотел посоветоваться с вами, для того и пришел…
«Ну, не только для этого», – напомнила неуслужливая совесть. Он тряхнул головой:
– На этой планете затевается какая-то провокация в отношении Конференции… И я хочу, насколько возможно, помешать боулистам. Кажется, они готовят переворот – я кое-что узнал, хоть и недостаточно. Правда, Бронтом так не считает…
Жюль присвистнул по своей манере:
– Я подозревал, что эта экспедиция неспроста. Меня ведь буквально навязали в последний момент – теперь подозреваю, что только из-за происхождения.
Отари вскинул на него глаза – Жюль невесело рассмеялся:
– Не бойтесь, координатор – я-то ведь не боулист. Зато я хорошо знаю историю – общество, дробящееся на касты, в конечном итоге всегда деградирует.
Отари кивнул:
– Так же говорил мой учитель, профессор Лемон.
– Я рад, – кратко ответил Жюль.
Помолчав, координатор обстоятельно и неспешно изложил ему всю предысторию бегства, изредка отрывая глаза от огня – Жюль слушал внимательно, не перебивая, как обычно, ироническими репликами.
– …Теперь у меня одна возможность – отсидеться где-нибудь до прибытия корабля. Это полгода… Думаю, что выдержу – если, конечно, поможете. Особенно ты, Уном, – он обратился к молчавшему все это время плонийцу. Тот медленно наклонил голову и поднял ее – кивнул, как это делали люди. Сказал негромко, так, что тембр голоса показался почти терпимым:
– Я… помогу… – он сделал жест вокруг, – мы все…
Отари несколько долгих секунд, не отрываясь, смотрел в его строгие глаза. Положил руку на теплое ускользающее плечо и чуть потрепал – неожиданно лукаво улыбнувшись, Уном ответил ему тем же.
– Полное взаимопонимание! – прокомментировал Жюль. Отари показалось, что даже с некоторой завистью.
– Ну а теперь пора спать – по моим часам уже ночь.
Ило машинально поднес левую руку к глазам и досадливо поморщился – от таких привычек за день не отвыкают.
– Утром пойдем вниз, – сообщил Жюль, – там, кажется, есть еще ответвления… Теперь работа у меня пойдет, еще бы – целый координатор! Как, не возражаете? Конечно – вам развлечение, а мне польза… Наша база отсюда в получасе ходьбы – втроем сделаем еще одну – на глубине. И вдвое быстрее… А от Унома в перетаскивании груза пользы ну никакой!
Устроившись на теплой от близости «костра» ворсистой поверхности, Отари положил под голову свой короб и слушал воркотню этнографа уже сквозь сон. Уном проскрипел в ответ что-то непочтительное – Кутюрф весело захихикал… О чем они говорили дальше, Отари не услышал. Благодетельный сон смежил ему веки.
Глава 9
…Сквозь потрескивание и шорох прорвался голос: «…семнадцатый возвращается… Он на привязи». Снова шорох… Как будто трутся сухие листья. Внезапно и громко: «Я семнадцатый, у меня все в порядке, прием!» И словно разбудили улей – заговорили все разом: «Передайте остальным – поиск завершен… Да, старику доложили…» «Программист вылетел с Бронзовой, будет через час…» «Ахай, Пелес, встретимся позднее…» «…уберите атмосферщика!» Отари вздохнул и открыл глаза, просыпаясь. Прямо перед ним была чья-то спина – лопатки под смуглой кожей проворно двигались, и в такт их движению мутно-розовое свечение то затухало, то вновь вспыхивало. Сквозь усиливающийся свист и треск пробилось какое-то неразборчивое слово, затем все стихло – стало слышно аппетитное скворчание костра. Спина пропала – вместо нее обнаружились два блестящих глаза. Заглянув в лицо спящего, Уном резко повернулся и издал негромкий возглас. Негромкий по своим меркам – Отари болезненно поморщился и сел, потирая глаза.
– С добрым утром!
Обернувшись, он увидел Жюля – примостившись в углу пещерки, этнограф производил какие-то загадочные манипуляции. Вглядевшись, Отари узнал походную радиостанцию.
– Могу вас порадовать, – сообщил ему Кутюрф, сматывая блестящую паутинку антенны, – танк уже нашли.
Отари подумал – и кивнул головой, так ничего и не ответив. Сразу после сна соображалось туговато.
– Е… эсть будем… Щас! – уж это-то он сразу уразумел. Придвинулся к «костру» и ощутил его тепло – не жгучее, а мягкое, похоже – живое. Тление вместо горения – как они этого добиваются? Туземец заинтересованно смотрел сквозь неяркое полыхание – сзади коротко засмеялся Жюль:
– Фирменное блюдо – травка под соусом… Надеюсь, вам не претит туземная кухня?
Отари в ответ промычал что-то неразборчивое – его рот уже был забит душистой, истекающей соком мякотью.
– …Вы слышали радио? – спросил Жюль после короткого завтрака.
– Да, – только и ответил Отари. Кутюрф покачал головой:
– Вам надо уходить.
– Куда?
Действительно – куда? Вызванный программист, наверное, уже прибыл – не пройдет и получаса, как преследователи выяснят маршрут танка со всеми остановками.
– Я имел в виду не туда, – Жюль показал наверх, – а сюда, – и он повернул указательный палец вниз.
– В пещеры?
– Думаю, это единственный выход.
Отари согласно кивнул – наверх-то ему теперь и носа казать нельзя… Жюль лукаво прищурился:
– Придется похоронить… свою идею! Насчет грузчика… А жаль – целый координатор на побегушках! – он сожалеюще причмокнул.
– Бывший, – недовольно хмурясь, поправил его Ило, поднимаясь.
– Настоящий координатор – это призвание! – патетически воскликнул этнограф и ухмыльнулся. – Возьмите свой запас продовольствия.
Через пять минут они были готовы – Отари с коробом за плечами, Жюль с радиостанцией и Уном с отводком костра в специальном горшке – чтобы было чем светить и обогреваться там, в глубине.
– По радио мы будем следить за поисковиками, – объяснил Жюль, – всегда полезно знать намерения другой стороны…
– Скажите уж сразу – просто любопытно…
Жюль хохотнул:
– Да вы и впрямь психолог! Но и того, что я сказал, вполне достаточно. Ну, вперед!
Призывно взмахнув рукой, Кутюрф первым пропал в мерцающем мраке. Отари последовал за ним, слыша за спиной дыхание Унома – то предпочитал держаться чуть ли не за плечами. Очередное бегство – по-видимому, последнее.
…Долгая дорога в зеленоватом свечении стен действовала завораживающе – с трудом подавляя зевоту, люди изредка перекидывались репликами. Казалось, они бредут здесь уже целую неделю – монотонность уничтожала романтический ореол, и подземелье больше не казалось таким таинственным. Зато давали себя знать различные мелкие неудобства – неровный пол, прикрытый маскирующим покрывалом мхов, заставлял напрягаться, угадывать твердую поверхность… Уном еще все время наступал на пятки – Отари, чертыхаясь, пытался отодвинуть его хотя бы на шаг, но безуспешно. Походило на то, что плонийцу не по себе – впрочем, Ило тоже не радовался жизни, спускаясь все ниже в этот глухой, бесшумно переливающийся мрак. Спустя целую вечность, когда геолот показывал уже более ста метров от поверхности, Жюль сделал первую остановку. Размотав антенну, он занялся настройкой приемника, в то время как Отари и Уном праздно разлеглись на мягком светящемся мху, ничуть не заботясь о том, что сами начнут светиться. Через пять минут, когда ноги начали отходить, Жюль вдруг чертыхнулся и сдернул наушники:
– Ничего не понимаю… Все переговоры прекратились!
– М-м?.. И что это может значить?
Этнограф пожал плечами.
– Может, прекратили поиски? – говоря так, Отари уже не верил собственным словам. Тревога охватила его с новой силой – чувство еще более зловещее от непонятности происходящего. Жюль хмыкнул и достал из кармана комбинезона мнемограф:
– Посмотрим.
– Что это? – Ило перевернулся на бок, чтобы лучше рассмотреть.
– Я оставил на развилках поисковые датчики, – он коснулся грозди тех самых булавок на поясе – приходиться, знаете, по мере сил заменять исследователей других специальностей. Та-ак… – он задумчиво облизнул губы, глядя на экран. Отари, уже поняв суть, терпеливо ожидал продолжения.
– Некоторые из них запрограммированы на поиск животных… И регистрируют любое движение.
Отари глянул внимательно – уже не на схему, а на лицо говорившего:
– И вы думаете…
– Тут уж я предпочитаю не думать, – без следа прежней иронии ответил Жюль, – как говориться, береженого бог бережет. Если пещеру нашли, то мы должны своевременно узнать об этом. Но пока все чисто…
Больше ничего не говоря, он начал собираться. Координатор задумчиво наблюдал за этим, потом тоже поднялся:
– Куда пойдем?
Жюль охотно объяснил – на плане (впрочем, весьма предварительном) пещеры разветвлялись от единственного хода наподобие корней дерева. Лабиринтом это можно было назвать с большой натяжкой, но количество развилок достаточно затрудняло поиск, поэтому даже в случае обнаружения пещеры у Отари был шанс – этот-то шанс они и должны использовать, забравшись в самый глухой и дальний уголок. И побыстрее! Как уже сказал Жюль, береженого бог бережет. Хотя Отари, хоть убей, не мог себе представить, как, не зная секрета, можно найти вход… Но вдруг неожиданная мысль заставила его споткнуться:
– Жюль! А где вы оставили свои координаты?
Тот вначале посмотрел непонимающе, потом хлопнул себя по лбу:
– Ах, черт, верно – я и забыл! Техника безопасности, будь она неладна… В общей сети. Думаете, догадаются?
Отари только рыкнул – уж он-то хорошо представлял себе схему поиска.
– Будем надеяться… что не догадаются… – пропыхтел Кутюрф и еще прибавил ходу. Теперь Ило мог только возблагодарить небеса за то, что в экспедиции нет управленцев – по имеющимся данным он вычислил бы себя еще вчера. Преследователи пока что следуют за событиями – но в конце концов за дело может взяться и специалист вроде профессора Бронтома. А уж на его-то мозгах только что клейма нет: «Проверено Генетическим Контролем. Высший сорт».
Бегство (а это было уже настоящее бегство) продолжалось в полной тишине – слышалось только запаленное дыхание. После двух часов непрерывного движения они углубились еще метров на пятьдесят – светящиеся мхи стали гораздо разреженнее и тусклее, мерцание их приобрело синеватый оттенок. Жюль иногда останавливался на развилках, втыкая в мягкий настил булавки датчиков – сделанные из пластика, они не обнаруживались металлоискателями. Томительное предчувствие беды не оставляло – координатора мучило ощущение, что он чего-то не учел, чего-то не предусмотрел – и чем дальше, тем неотвязнее было это чувство. Беспокойство, необъяснимое, а потому мучительное, скапливалось как рудничный газ в шахте – заломило виски. Взрыв был неминуем, и он произошел:
– За нами идут, – мрачно оповестил Кутюрф, останавливаясь, – уже третью развилку… Это не совпадение. Вот… – он продемонстрировал на экранчике мнемографа схему пещер – три рубиновые точки тревожно пульсировали. Это действительно не было совпадением – неизвестные преследователи шли единственно верным путем, как привязанные… И Отари вдруг вспомнил – тупо переваливающаяся махина скира, с безукоризненной точностью следующая за указанным пеленгом… С проклятием подскочив к опешившему Жюлю, Ило схватил его за руку и поднес к глазам. Так и есть! В центре матового экрана браслета еле заметно светила предательская точка – Жюль Кутюрф, этнограф, про которого вроде как и забыли, был прочно связан паутиной пеленга! Через наземный передатчик, который он так предусмотрительно оставил… Жюль смотрел на спутника круглыми глазами – уж не свихнулся ли тот, не дай бог, от пережитых волнений? Отари невесело рассмеялся – как будто откашлялся, настолько сухо это прозвучало в мертвой тишине.
– Мы попались, – он мотнул головой, – твой браслет дает им пеленг…
– Ах, черт! – в негодовании вскричал Жюль и попытался было сдернуть его. Отари пресек эту попытку всего двумя словами:
– Тоже в бега?
И объяснил уставившемуся на него Жюлю:
– Лучше будет, если вы хотя бы формально останетесь вне подозрений.
Кутюрф сразу же остыл, и даже обрел прежний иронический тон:
– Да, вы правы – зачем портить себе карьеру…
– Дальше я пойду один, – перебил его Ило, невольно прислушиваясь, хотя разум и говорил, что от преследователей их отделяет не меньше трех часов быстрой ходьбы. Жюль энергично закивал:
– Я уведу их, не беспокойтесь… Может, вам имеет смысл даже вернуться на поверхность?
С полминуты Отари обдумывал это предложение, но затем отверг его:
– На поверхности мне делать нечего – второй раз угнать машину не удастся, а по равнине далеко не уйдешь. Да и погоню не обойти… У вас есть план нижних уровней?
– Нет.
– Ладно, попробую выкрутиться так…
Они уже совсем было расстались, когда Отари окликнул этнографа:
– Жюль! Вы и впрямь не симпатизируете боулистам?
– Конечно! Я же говорил…
– Но насколько сильно?
В ответ тот только хмыкнул – внезапно решившись, Отари пошел в открытую:
– Вот что, ответьте прямо, – сказал он, глядя в глаза собеседника, – пойдете ли вы на связь с откровенными врагами этого движения? Подумайте – ведь вы принадлежите к одной из высших каст…
– Вы хотели оскорбить меня этим? Вам это почти удалось!
– Нет, нет! – выкрикнул Отари, лихорадочно решая эту неожиданно возникшую проблему. Доверить? Или нет? Ведь за этим стоят люди – если о них узнают, им несдобровать… В конце концов он с отчаянной откровенностью решил довериться своему чутью:
– Запомните номер нитки – 418502630 (этот номер намертво врезался в память – не потребовались и мнемонические навыки, настолько подействовала непривычная обстановка тайного разговора).
– Что это? – с легким недоумением спросил этнограф.
– Может быть, мое спасение… Вызовите этот номер. И расскажите все. Не знаю, к чему это может привести, но по крайней мере стоит попытаться… Но только после снятия слежки!
Жюль задумчиво кивнул головой:
– Хорошо… Попытаюсь.
Они поглядели друг на друга – и, не сказав больше ни слова, разошлись. Шаги быстро затихли, поглощенные ворсистым ковром мха.
