Текст книги "Начало тьмы (СИ)"

Автор книги: Сергей Рублёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 33 страниц)

Глава 2

Стандартная станция космической связи представляет собой автономный купол с пультом управления, малый кварк-реактор и пробивающую антенну с монокристаллическим сердечником. Все это располагалось треугольником на оконечности мыса, перпендикулярно берегу вдающегося в океан. Антенна, как и положено, огороженная частой сеткой, занимала верхушку последнего на мысе холма; реактор был вплавлен в каменистую почву с правой стороны мыса, купол размещался слева. Отари изучал сейчас свою тень на тускло блестевшей стенке этого купола. Вокруг – звенящая тишина, в которой далеко разносится хруст гравия под ногами… Отари очнулся от столбняка и еще раз нажал на кнопку вызова. Ответа не последовало. Координатор выругался и беспомощно огляделся – вокруг никого. А попасть внутрь автономного купола можно разве что с помощью миниатюрной атомной бомбы. В таком положении досужие остряки советуют находить смешную сторону. Что ж, над этим действительно можно посмеяться – когда-нибудь… Вздохнув, Отари уселся на корточки в тени купола. Поерзав, сел поудобнее, вытянув ноги и опершись спиной о дверь – и полетел кувырком!

…Приподнявшись на руках, координатор очумелым взглядом уперся в десять ступенек трапа, по которым спустился. И лишь спустя несколько секунд осознал, что попал туда, куда хотел. А ведь дверь открывается только индивидуальным кодом – если он есть в памяти замка… Поднявшись на ноги, он увидел, что его вообще отключили. Хм…

Механически отряхнувшись, он вышел из тамбура в настроечную. Один беглый взгляд убедил в том, что помещение покинуто совсем недавно – дежурный экран пульсировал зеленой жилкой несущего канала, мирно попискивал настроечный компьютер, медленно клубя на шкалах золотистое облако графических коррекций… Отари с трудом втиснулся в кресло дубль-оператора и расслабился. Коммуникатор по-прежнему не подавал признаков жизни – правда, теперь на экран проецировалась надпись: «Доступ закрыт». Ило превратил буквы в пылающий фейерверк разноцветных искр, тут же преобразив их в подобие букета. Испуганно оглянулся… хмыкнул. Теперь-то на это внимания не обращают… После того, как на каждого жителя Земли пришлось по миллиону «ниток»-каналов, искусство самосвязи достигло расцвета, несмотря на ярлыки типа «электронного онанизма». Возможность с помощью лавины обратных связей получать ярчайшие картины прямо на запястье мало кого оставила равнодушной, и «сувви», бывший до этого развлечением жителей окраин, вышел из подполья – по нему уже проводили соревнования.

…Ждать пришлось недолго – в тамбуре послышалось шлепанье босых ног, взметнулось покрывало двери, и в зал проворно вбежала девушка… Нет, скорее девочка – очаровательный бесенок явно несовершеннолетнего возраста. Ошеломленный координатор успел увидеть лишь полыхнувшую гриву рыжих волос и два больших негодующих глаза:

– Ой-ей-ей-ей! – горестно завопила девчонка, всплеснув руками, – Опять! Сейчас же марш отсюда – чего расселся, бессовестный! Прямо нельзя никуда отойти, так и лезут – мало я вас гоняла!

Опешивший Ило не смог вставить ни словечка в эту тираду, произнесенную на редкость пронзительным и звонким голосом. Встав с кресла, он оказался на две головы выше хозяйки станции, но это ее не смутило:

– Бездельничаешь – да-да, а все небось работают! Вот скажу дяде, он тебе покажет! – продолжила она более язвительно, уперев руки в бока и явно напрашиваясь на скандал. «Какой еще дядя…» – подумал сбитый с толку координатор, собираясь объяснить вспыльчивой дюймовочке положение вещей. Эта мысль на секунду задержала его – а услышанное в следующий миг пригвоздило к месту:

– …Так и будешь здесь торчать? – в ее голосе уже звенело отчаяние – Хочешь, чтобы координатор увидел тебя тут?

– Какой еще координатор?! – изумился Отари, никак не ожидавший встретить в экспедиции самозванца.

– Самый настоящий, с Земли! – гневно бросила ему девчонка – Сегодня прилетел и сейчас придет сюда, понятно? Ну что стал столбом, уйдешь наконец!

– Но послушайте! – попытался было возразить Отари, чувствуя себя бессильным перед таким потоком красноречия – Ведь я…

– И слушать тут нечего! – замотала головой маленькая фурия – Выметайтесь, кому говорю! – и притопнула босой ногой.

Наступила пауза – девушка выжидательно смотрела на него, Отари-таки стоял столбом. Почему-то только сейчас он обратил внимание на то, во что она одета – ярко-красный то ли сарафан, то ли халат, колокольчиком болтающийся на слишком тонкой фигуре, явно не претендуя обтягивать что-нибудь.

– Ну! – скорее просяще, чем угрожающе, произнесла девушка. До Отари дошло, что он уставился на нее в упор. Смутившись, он безропотно повернул к выходу и прошел туда под настороженным взглядом блестящих глаз. У самой двери, опомнившись, остановился – его разбирал смех.

– Еще и смеется! – возмущенно воскликнула связист-девица, зорко углядев усмешку на его лице – Вот-вот координатор приедет! А вы…

– Уже приехал, – мрачно буркнул Ило, громадным усилием удерживаясь от того, чтобы не расхохотаться.

– Ой! Где? – взвизгнула она, крутнувшись, словно упомянутый координатор спрятался за спиной.

– Здесь, – еще более мрачно сообщил ей Отари, утихомирив спазмы смеха. Не объясняя более ничего, он молча вытащил свой документ и сунул ей под нос.

– Что это? – брезгливо отстранилась она.

– Я – координатор, – отчеканил Ило, возвращаясь к пульту.

– Что-о? Врун несчастный! – она отбросила бумагу и тоже подбежала к пульту – Вот я сейчас вызову…

– Проверь сначала, – посоветовал Отари и поудобнее устроился в тесном креслице. Теперь понятно, на кого оно скроено…

Посмотрев на него долгим взглядом, девчонка медленно подняла листок. Глаза ее расширились – беспомощно глянув на Отари, она, запинаясь, попросила вдруг сразу угасшим голосом:

– Ком… коммуникатор пожалуйста. Сюда…

Ясно – требуется проверка. Браслет, настроенный на своего владельца – лучший свидетель. Отари протянул руку к идентификатору и с интересом смотрел, как на «пузыре» проступили его данные. Все правильно: «Отари Ило, социальный код № 182430021», и проч., и проч. Потом повернулся к девушке – тут тоже было что понаблюдать. Переводя взгляд с документа на владельца, она, закусив губу, мучительно старалась понять это явление. Потом так же мучительно и неудержимо начала краснеть. Поднявшись и забрав у окаменевшей девушки свидетельство, Отари независимо прошелся вдоль стеллажей с аппаратурой, ожидая, пока она придет в себя. За это время он рассмотрел ее внимательнее и убедился, что первое впечатление обманчиво – из детского возраста его собеседница вышла… Вот только когда? Подростковая угловатость никак не вязалась с занимаемой ответственной должностью. Неблагодарное дело угадывать возраст женщины по внешности… Ей могло быть и пятнадцать, и двадцать – и это говорило ему только о том, о чем он и так уже догадывался. Замедленное физическое развитие было побочным следствием генетической коррекции и отличало всех подопечных Евгенички лет до двадцати пяти. Поговаривали, что это замедление специально закладывалось при программировании…

…Между тем еще недавно так живо налетевшая на него фурия молчала, как убитая. Отари подождал, потом, видя, что толку от нее не добиться, спросил сам:

– Разве вам не сообщили обо мне заранее?

– Нет… То есть – да! – поспешно выпалила девчонка, нервно сдув волосы со лба – Но я не думала, что вы… Ведь Жюль сообщил… Ну, я ему покажу! – неожиданно энергично закончила она.

– А что, это он предупредил вас? – нейтральным тоном поинтересовался Ило.

– Да, что придет такой старый и страшный… А вы… вот. – Обезоруживающе улыбнулась девушка, и сразу превратилась из фурии в ангела. Отари мужественно откашлялся. Поведя плечом, как будто подогнанный комбинезон стал вдруг тесен, он неловко перевел разговор в деловое русло:

– Так мне нужно передать на Землю… это… И «нитку» подключить.

Девчонка юркнула на свое место, по дороге стрельнув глазами так, что он вздрогнул. Отари вдруг вспомнил, что так и не узнал ее имени… Но сейчас спрашивать было неловко, и он быстро продиктовал адрес сообщения: «Земля 801, Управление Освоения…»

…Передача не заняла много времени, подсоединение «нитки» – тоже, и через десять минут Отари ощутил себя полноправным членом экспедиции, имея возможность связаться с любым человеком или роботом на этой планете. И, конечно, первым делом надо было связаться с руководителем – гран-эрмиером Эшем Телалом Бронтомом. Когда он сообщил о своем желании, девчонка с любопытством посмотрела на него, но канал на большой экран вывела. Кстати, работала она споро, чувствовалась хорошая выучка. Вот только мешала ее манера после каждой манипуляции оборачиваться и уставляться на него круглыми глазами – Ило поймал себя на том, что сравнивает ее с Уномом. Но то, что у туземца было просто незнанием хороших манер, у нее выглядело каким-то детским бесстыдством.

Соединиться с руководителем экспедиции удалось не сразу. После первого вызова на экране появились только два слова: «Не беспокоить». Отари ввел в компьютер свою должность – дисциплинированный кибернетический ум сразу же поступил по уставу. Гран-эрмиер Бронтом поднял к экрану недовольное лицо, оторвавшись от каких-то машинных распечаток. Встретившись с равнодушным взглядом выцветших голубых глаз, Отари впервые усомнился в том, что справиться со своими обязанностями.

– Меня ни для кого нет – как вы соединились? – это звучало скорее приказом, чем вопросом. Отари умиротворяюще улыбнулся:

– Здравствуйте, профессор Бронтом! Я только вчера вечером прибыл на вашу планету…

– Какая она моя! – резко перебил его гран, поморщившись – Вы – координатор?

– Да, и надеюсь что сумею оказаться полезным вашей экспедиции…

– Да что вы все заладили – ваша, ваша… – профессор, кажется, болезненно воспринимал все, что касалось его личности, и это не облегчало общения.

– Помощников мне не нужно, – как бы окончательно подводя черту, бросил Бронтом, окинув Отари взглядом льдистых глаз, – до сего дня справлялся сам, и менять свои привычки не собираюсь…

– Но я вовсе не собираюсь вмешиваться в руководство! – горячо (даже слишком) заверил Отари, покосившись на притаившуюся за пультом рыжую фурию-ангела. Та пожирала его глазами. Он чувствовал себя как под огнем лазерной батареи.

– Да-а? – голос профессора звучал иронически. Ило поспешно продолжил:

– Конечно, ведь моя задача – координация, то есть наиболее эффективное исполнение ваших приказов …

Тут Отари намеренно отступил от истины. Функции координатора вовсе не ограничивались выполнением чьих-то приказов. Но в данной ситуации полуправда показалась ему лучшим выходом из положения. Однако взгляд Бронтома оставался холодным. Помолчав, он сказал, явно пересиливая себя:

– Ладно, раз уж вы все равно тут… Хотя мне непонятно, чего ради переклассифицировали экспедицию!

Отари благоразумно промолчал. Любое слово сейчас было некстати, ему вовсе не хотелось, чтобы профессор на нем срывал свой гнев. А ведь насчет поспешной переклассификации – чистая правда!

Дальнейший разговор перешел в более мирное русло – гран-эрмиер даже соизволил в общих чертах ознакомить его с целями экспедиции. Но ни словом не обмолвился о проакустике, чем привел Отари в полное недоумение.

– Кто из управленцев сейчас работает с проектом? – задал он естественный вопрос. О дальнейшем лучше переговорить со специалистом. Но ответ огорошил:

– Я вам уже сказал – помощников мне не нужно! – с неожиданным раздражением рыкнул Бронтом и добавил язвительно – Тем более с нехваткой имени…

Отари Ило постарался сохранить на лице маску учтивой деловитости:

– Вы хотите сказать, что в экспедиции нет специалистов управления?

– Слава богу, догадались! Если уж координаторы таковы, то что говорить о других…

Отари сохранил прежнее выражение лица:

– Но кто последний выполнял эти обязанности?

– Я же сказал – никто! Управленцы сидят в Управлении – там им и место, ясно?

Действительно, все было ясно – и совершенно необъяснимо. Чтобы за пять лет в экспедиции не было никого из клана управленцев?! Отари и раньше слышал о скрытом соперничестве между кастами, но здесь уже попахивало прямой конфронтацией… Ило вспомнил профессора Лемона, и это придало ему бодрости – что значит какой-то жалкий самодур в масштабах Федерации Звездного Мира с ее тысячами миров… Поэтому он довольно спокойно выслушал наставления Бронтома по поводу того, что ему можно, а чего нельзя. Опасения оправдывались – ему оставляли возможность дышать… ну, еще, быть может, есть и спать.

– …Учтите, помогать вам никто не обязан, – заканчивал Эш Бронтом, – все люди заняты, и единственное, что вы можете сделать, это не мешать. Вы поняли? Не мешать!

– Ясно, – без большого энтузиазма отозвался Отари. Чего уж тут не понять – ему ясно указали на то место, откуда не должно высовываться. Однако – его миссия с самого начала столкнулась со сложностями!

– Я бы хотел иметь возможность посещать океанские базы, – торопясь, высказал он свою просьбу. Он и не заметил, как перешел на тон просителя. И сейчас томительно осознавал свою зависимость.

– Транспорт – ваша забота, – бросил Бронтом и отключился. По сути, это замаскированная форма отказа. Отари с досадой ударил себя по колену. Без постоянного транспорта он обречен… Что же теперь – жаловаться Земле? Потеря времени – поплевывал Бронтом на Управление, а просить сюда инспектора… Н-да. Скользнув невидящим взглядом по рыжей оператрице, он мрачно уставился сквозь стену купола куда-то вдаль, пока в поле зрения вновь не замаячила огненная грива. Эта девчонка была на удивление вертлява – не успел Ило моргнуть, как она оказалась на другом конце зала, у корректирующих аппаратов, с деловым видом копаясь в прозрачных кристаллических внутренностях. Отари поймал себя на том, что его взгляд невольно следует за ней, и рассердился на себя – в голове ни единой дельной мысли, а туда же… Наконец, описывающий круги вокруг него рыжий эльф не выдержал:

– Что, получили? – в тоне сквозило какое-то робкое торжество. Отари посмотрел на нее, постаравшись вложить в этот взгляд всю возможную тяжесть. Подождав, пока ее смущение не достигло апогея, он медленно произнес:

– Не получил. Ни черта! Этот профессор – какой-то узурпатор…

– И не какой не узурпатор! – обиженно воскликнула она, выпрямившись – Он мой дядя!

– Простите… – ошарашенно пробормотал Отари. Вот он и угодил впросак! Но кто мог предположить, что между холодным айсбергом Бронтомом и этой живой, как язычок пламени, девушкой есть что-то общее?

– Здорово он вас отбрил! – с нажимом продолжила она, суетливо протирая что-то на пульте. – Еще бы! Он из клана Телалов в пятом поколении! А я уже в шестом!

Все это настолько отдавало чисто детским желанием прихвастнуть, что Отари невольно улыбнулся.

– И нечего улыбаться! – вмиг рассвирепела она, снова превратившись в фурию с пронзительным голосом. По всему видно, она находилась под сильным влиянием дяди. Но что она делает на станции – ведь работа оператора не из тех, что пристала генетически продвинутой? Впрочем, эти вопросы занимали его недолго – ровно столько, сколько он позволил себе отдохнуть в мягком кресле.

…«Черепаха» уборщика, вызывающе жужжа, проехала чуть ли не по ногам; за ней тянулась блестящая полоса обновленного пластика. Отари понял, что его выживают. Уже у самого выхода он обернулся и встретился с взглядом больших серых… – да, серых! – глаз. Выйдя, он неловко усмехнулся и пожал плечами. Миниатюрная хозяйка станции позабавила его, но впечатление осталось какое-то смутное и тревожное. «А ведь я так и не спросил ее имени», – напоследок подумал он и вдохнул относительно свежий наружный воздух.

Ничего не изменилось – все та же тишина. Только солнце передвинулось – теперь лучи падали отвесно, и бесформенная тень путалась под ногами. Рассеянно улыбаясь, Отари шел назад. Вообще-то ему уже следовало приступить к делу, но настроение никак не хотело соответствовать серьезным мыслям. Ничего, успеется…

Замечтавшись, он только через некоторое время осознал, что не один – рядом отчетливо слышались чьи-то шаги. «Оказывается, он способен быть и деликатным…» – с удивлением подумал Отари. Серокожий плониец молча следовал за ним на расстоянии метров пяти. Увидев, что его заметили, он подошел ближе, вопросительно подняв глаза.

– Хорошо, что ты не ушел, – искренне приветствовал его человек, – я хотел с тобой поговорить.

Неизвестно, была ли это улыбка, но в блеске глаз Унома что-то изменилось, и лицо его больше не казалось таким твердокаменным.

– Д… да… Я, тоже (скрипучий тембр вновь поразил землянина своей несуразностью).

– …один – скучно, говорить – интерес… но…

– А почему ты один?

Уном сделал уже знакомый змеиный жест рукой и сказал печально:

– Я… плохой… Не так… все. – и посмотрел на человека, как будто проверяя действие своих слов. Отари только поднял брови – что тут можно сказать? Неизвестно, что значит «плохой» в понимании туземцев, но Уном ему нравился, а он привык доверять своим чувствам.

Дальше пошли веселее – после еще одной демонстрации возможностей браслета Уном пришел в дикий восторг и сплясал на куче гравия танец-пантомиму – пораженный Отари узнал в ней себя и, как ни странно, свой браслет в действии. Похоже, у плонийца была абсолютная зрительная память – Отари казалось, что он видит себя снятым на видео… Впечатление нарушали только плавающие облаком пепельные волосы, отзывающиеся на каждое движение смятенным волнением.

На подходе к поселку вспомнилось о важном и неотложном деле. И, следя глазами за белеющими домиками, он без околичностей задал вопрос:

– Уном, а есть ли у вашего народа лодки?

– М-м?.. – недоумение было неподдельным. Отари решил уточнить:

– Ну, то, на чем плавают по воде? – и махнул в сторону океана. Оживление плонийца сразу угасло, он отвел глаза и сказал:

– Н-не… знаю. Нет… Это – нет.

– Нет лодок?

– Н… нет – этого, – и он, не глядя ткнул гибким пальцем в сторону океана.

– Нет – этого? Чего – океана, что ли? – удивился землянин.

– Да! Да! Мы – здесь, там – нет! – Уном был категоричен, и в его тоне Отари уловил даже какую-то брезгливость. Этого координатор не ожидал – нет океана! На планете, девяносто девять процентов которой покрывала вода! Он внимательно присмотрелся к своему собеседнику – но нет, тот был серьезен. Список вопросов к Жюлю Кутюрфу был уже достаточно велик, и вот – еще один…

…В последующие два часа Отари выяснил очень многое, но среди этого, к сожалению, очень мало приятного для себя. Ходивший за ним тенью Уном только испуганно закрывал ладонями уши, когда ругань доходила до точки кипения. Координатор по очереди разругался со старшим диспетчером, инженером безопасности и главой программистов – всей управленческой группой Бронтома. Делал он это сознательно, а не от плохого характера – следовало сразу оставить в памяти след своего появления. Испортить отношения с гран-эрмиером он не боялся – судя по характеру, тот вряд ли прислушивается к чужому мнению. Подумав, Ило решил пройтись по эрмиерам станций – в конце концов, у них были права капитанов. Но ничего полезного, кроме знания названий баз, он не приобрел. Те семь начальников, с которыми он говорил, знать ничего не знали о нем и с подозрительным однообразием предлагали обратиться к главному – обозленный координатор в конце концов сам предложил последнему обратиться к такой-то матери, на этом и закончив переговоры.

…Переводя дух после утомительных перебранок, Отари решил, что на сегодня, пожалуй, хватит. Солнце докатилось почти до горизонта – короткий плонийский день подходил к концу. Сидя на крыльце своего дома, он уплетал дежурный обед, приготовленный кухонным комбайном, и пытался угостить Унома. Тот деликатно отказывался.

– …Так, значит – самолета нам не дали, – говорил Отари, загибая пальцы на руке, – да и зачем мне он. Вездехода тоже не дали – черт с ним! Не дали ничего водоплавающего, не говоря уже о космическом боте. Хорошо, что ноги оставили! – сардонически усмехнулся он, – Да только по воде ногами не пойдешь – я ведь не святой…

– Ч… человек… Жюль… – неожиданно проскрипел Уном, как-то особенно нехотя повернувшись. Отари непонимающе вскинул взгляд:

– Жюль Кутюрф?

– Да. Он… – тут Уном запнулся, но продолжил, пересиливая себя, – он – есть… у него есть…

– Лодка?

– Да! – как груз с плеч скинул тот и замолчал, отвернувшись. Отари оценил его жертву – необъяснимое отвращение к океану достаточно глубоко укоренилось в натуре плонийца. А новость была важной – оказывается, не весь транспорт принадлежит экспедиции!

– А ведь нам надо в деревню, – объявил Отари, стряхнув крошки подбежавшему механическому уборщику, – ты не против?

– Пойдем… – без энтузиазма отозвался Уном. Он, кажется, захандрил. Ило отогнал соблазн задать ему вопрос о том, что он делал здесь утром. Если бы Уном был человеком, про него можно было бы сказать, что это неприкаянная душа. А с такими следует обращаться осторожно.

…Вызывать этнографа не пришлось – тот сам вызвал Отари, едва подошло время:

– Координатор? Вы не забыли – сегодня в деревне праздник, а вы – почетный гость…

– Я иду. Только зачем же почетным гостем, я не…

– Не беспокойтесь – здесь так принято.

– А Уном?

– А что Уном? Придет с вами, ничего ему не сделается.

– Но он сказал мне…

– Пустяки, не принимайте близко к сердцу. Дело тут обстоит совсем не так, как вам кажется – Уном не изгой… Так что давайте.

– С удовольствием. Кстати, у меня к вам и деловой разговор.

– Да? Тем более – я уже давно никому не надобился!

Отключив связь, Отари мечтательно посмотрел вдаль. Потом задал вопрос:

– А как твои соплеменники относятся к Кутюрфу?

– Он любит нас… – последовал ответ. Действительно, что еще можно добавить?

– А к людям вообще?

Уном медленно перевел взгляд на него, и несколько мгновений царило молчание. Голос его прозвучал на удивление негромко, но отчетливо:

– Люди… нет. Жюль… О… тари… Есть.