Текст книги "Начало тьмы (СИ)"
Автор книги: Сергей Рублёв
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 33 страниц)
– А есть ли у вас такое право? – елейно поинтересовался Отари. Профессор наградил его свирепым взглядом:
– Право? Это совершенно не важно – вскоре для таких, как вы, это понятие потеряет всякий смысл!
Эти слова обдали Ило холодом неприкрытой, хотя и непонятной угрозы.
– Охрана подчиняется мне, и я дам приказ не пускать вас ни на одну из баз… А так же не выпускать с острова вообще! Я не буду рисковать – следующий корабль придет только через полгода… – он резко оборвал фразу, оставив Ило самому догадываться, что скрывалось за ней. Подумав, он спросил:
– С какого именно острова?
Профессор слегка опешил:
– Что значит – с какого?
Отари объяснил:
– Я просто хотел бы уточнить формулировку – не с острова, а с островов. Ведь их несколько?
– А вам-то какая разница?
– Я хотел бы иметь возможность исследовать острова – раз уж мне нельзя работать по специальности…
Такое примерное послушание умилило диктатора:
– Ха! Вы благоразумнее, чем я думал. Пожалуйста! – он сделал широкий жест рукой. – Катайтесь! Развлекайтесь, устройте себе каникулы – напоследок!
Отари намеренно пропустил мимо ушей последнее слово – сейчас его целью было расстаться с руководителем экспедиции с наименьшими потерями. И как можно дольше держать его в приятном заблуждении.
…Но еще одно испытание, совершенно неожиданное, предстояло выдержать ему перед тем, как покинуть негостеприимную базу. Разговор был завершен, и он повернулся было к двери, когда Бронтом остановил его:
– Кстати, вы ведь знакомы с Инар?
– С кем?
– С моей племянницей?
Отари лишь пожал плечами. После всего – и эта девчонка? Бронтом усмехнулся и коснулся сегмента вызова – на одном из экранов тут же появилась знакомая рожица в бледных веснушках. Длинные ресницы широко раскрытых глаз – хлоп, хлоп… И открытое обожание, устремленное на великого дядю! Это больно царапнуло Отари, как какая-то вопиющая несправедливость – Эш Бронтом, холодный и явно жестокий, как предмет обожания?
– Что, дядя?
«А голосок-то прямо ангельский», – неприязненно отметил Ило.
– Инар, ты знаешь, кто это?
– Да, дядя… – пауза – Это координатор… Ну, новый, он недавно прилетел.
– Так вот, – с нажимом перебил Бронтом, – больше на станцию его не пускать, понятно?
Грубость тона была ужасающей – Ило покоробило. Но секунду спустя он осознал, что этим приказом его лишили связи – буквально отрезали от всего остального мира! Инар глядела на него с экрана с каким-то даже ужасом, как на закоренелого преступника. «Дура», – мстительно подумал он. Видимо, это отразилось на лице – она вспыхнула и отвернулась. «Ну и черт с тобой, – по инерции продолжил про себя координатор, – тоже, дядюшкина племянница…» Экран погас – Отари испытал некоторое смущение. Но заниматься самокопанием ему не дали:
– Теперь можете идти, – и он впервые увидел у гран-эрмиера улыбку… Очень знакомую улыбку – такую же, какую надел на себя директор Академии Управления, вручая ему диплом. Ему, выскочке с внешних миров, обошедшему отпрысков многих родовитых семей… Внутренне передернувшись, он вновь повернул к выходу, твердо решив больше не оборачиваться.
– Вас проводят, – сказал вдогонку Бронтом. Прозвучало это у него донельзя ехидно…
«…Не стоит впадать в истерику», – уговаривал он себя, шествуя под конвоем к верхней палубе. А основания для истерики были – фактически он приговорен к заключению сроком на полгода, и кто его знает, что будет потом… Но он не будет устраивать себе каникул. Удачная отговорка насчет исследования островов – она и есть отговорка. Бронтом ничего не знает о возможностях и методах профессионалов управления, если позволяет себе так легкомысленно с ним обойтись. Это-то, в общем, как раз неудивительно – обычно, чем лучше работает управленец, тем менее заметна его деятельность окружающим. В идеале все должно происходить как бы само собой – недаром по Федерации ходит столько анекдотов об управленцах, спящих в своих кабинетах. «Наверное, он с самого начала работал в учреждениях очень высокого ранга», – подумал Ило. Сейчас это играло ему на руку. Хуже то, что он по-прежнему не ухватывал сути замысла неведомого игрока – логика давала сбой. Если его хотели подставить, то должны были дать возможность работать. Зачем на планете координатор, который ничего не координирует – ведь при случае и свалить на него ничего не удастся! Другое дело, если бы его кодом был помечен хотя бы один приказ, циркулирующий в инфорсети. «Значит, – трезво рассудил Отари, – меня выгоднее устранить». А это значило, что здесь происходит нечто гораздо более важное, чем интрига с подставкой какого-то координатора. Важное именно для боулистов – более чем прозрачные намеки доказывали это. И словечко «устранить» начало вызывать неприятные ассоциации – сразу вспомнился смертельно бледный «коп». «Черт, надо же так напугать…» Отари, кажется, начал проникаться чувством серьезности происходящего. До этого все казалось какой-то постановкой, в которой он играл отведенную роль. Роль пешки… Он брезгливо передернул плечом, чем заставил насторожиться идущих рядом стражей – крепко взяв его под локти, они ускорили шаг. Отари криво усмехнулся – пешка, даже превращенная в ферзя, остается пешкой – игрушкой в чужих руках. Единственное, на что не рассчитывает игрок (и что дает призрачную надежду координатору), так это то, что пешка перестанет быть послушной деревянной фигуркой и превратится в полноправного игрока. «Тут-то мы и поиграем», – с мрачным обещанием подумал Отари, восходя по лестнице к последней палубе. В следующий миг что-то громоздкое заслонило свет, и он получил сильнейший толчок в грудь, отчего кувырком полетел вниз, смяв идущих следом стражей.
– Смотри, куда прешь!.. …Ох, на руку наступил… Придурок, разуй глаза! – хор воплей пронесся над его головой. Чья-то рука сунулась под нос – ухватившись за нее, Отари поднялся, ничего не различая в полутьме.
– На лифте надо ездить, – добродушно прогудел кто-то над самым ухом.
– Слыхали, какой умный!?.. Ты тут не выступай, враз пожалеешь!
– Ладно-ладно, чего вы… – неизвестный, сопя, кое-как пропихнулся меж стражей и сгинул внизу, дробно гремя ступеньками. Трое охранников, злобно ворча, кое-как привели себя в порядок и выбрались к свету, предоставив Отари возможность еще раз обозреть милые сердцу пустынные коридоры. Вскоре он снова увидит солнце…
* * *
Створка люка с гулом захлопнулась, оставив его одного. Охранники даже не удосужились проверить, на чем он прибыл – выкинув его наружу, они сразу же задраили люк, как ретивые монахи, отгораживаясь от скверны. Вокруг базы ничего не изменилось – все то же немое белое ничто… Отари оглянулся и разжал кулак – в нем лежал скомканный клочок бумаги. Расправив его, он прочел: «19.19.00 138°13′08″ направл. луч по сигналу». Яснее и быть не могло – дата и время приглашения на связь. Завтра, за час до захода солнца. Обратного адреса, естественно, нет.
Спустившись к воде, он спрыгнул в покачнувшуюся лодку. Посидев немного с неопределенными мыслями, оглянулся на базу – грандиозная туша казалась несокрушимой… Пожав плечами, запустил мотор – лодка рванула, как норовистая лошадь, взметнув гриву пены. Через минуту он нее остался лишь неясный отблеск у горизонта. Еще с минуту волны лениво поплескивали о матово отсвечивающий черный бок.
* * *
…Ночной берег был расцвечен ярко-красной шевелящийся каймой. Очнувшись от дремоты, Отари в изумлении наблюдал за этим странным явлением. Негромко прозудел вызов. «Да?» – машинально ответил он, все еще заворожено глядя на иллюминацию.
– Координатор, правьте на огонь, – знакомый голос прозвучал свежо и четко. Жюль Кутюрф.
– Какой… – начал было Отари, но осекся – увидел, какой. Огонек костра мигал прямо перед ним.
– Что у вас происходит? – спросил он все же, не в силах сдержать любопытства.
– Разве не догадались? Очередной праздник.
– Хм… Но ведь предыдущий был…
– Я сам удивлен. Но что я – со мной тут рядом наш хороший знакомый – он тоже подобного не припомнит.
– Уном? – Отари не думал, что при этом известии он испытает такую радость. Всегда с трудом заводивший друзей, он удивлялся сам себе – за три коротких плонийских дня ему стали дороги по крайней мере двое – человек и нечеловек.
– Хорошо, ждите – я сейчас, – сообщил он, уменьшая тягу и направляя лодку к трепетавшему огоньку.
…Огонь был настоящим – желтым и веселым. Две фигуры – одна повыше, другая пониже – на его фоне казались угольно-черными. Заслышав шум приближающейся лодки, Уном сделал несколько неуверенных шагов к океану – облако волос волновалось на его голове. Отари решил шикануть и выключил двигатель за несколько метров до кромки суши – лодка со свистящим шорохом выползла на берег почти к самому костру.
– Ага, вот вы где, – спокойно проговорил Жюль. Подбежавший Уном блеснул в темноте кошачьими глазищами и помог прибывшему сойти на берег (вернее, схватил за кисть и не выпускал, пока Ило не утвердился на щебне пляжа). Рука у него была твердая и теплая, но какая-то ускользающая, как будто ее намылили.
– Рукопожатие двух миров, – насмешливо прокомментировал Жюль, подходя, после чего и сам пожал ему руку.
– Откуда вы узнали, когда я появлюсь? – с долей удивления спросил его координатор.
– Вас выдворили с таким треском, что было слышно на всю планету. Я побеспокоил малышку Инар… Вернее, она побеспокоила меня этим сообщением вместе с очередными сводками. Мы приближаемся к цивилизации – у нас появились сплетни!
– Больше она ничего не добавила?
– Нет… А что?
– Да так, ничего… – Отари решил не говорить о запрете, руководимый непонятным ему самому чувством – то ли брезгливости, то ли жалости…
– Этот обормот, – показал Жюль на скромно потупившегося Унома, – поднял меня час назад, не дав выспаться после праздника… И он был совершенно трезв!
– И… и надо – трава… – в первый раз подал голос тот. Звук его показался Отари давно знакомым, почти родным. «Вот я и дома», – мысленно подвел он итог. Для него это понятие было, может быть, не таким ясным, как для других. И уж наверняка гораздо более труднодостижимым.
Глава 5
Отари покосился на играющую перспективу за окном – погода на Плоне отсутствует. Это значит, что она всегда хорошая. Повернувшись к «пузырю» домашнего терминала, бесцельно потыкал пальцем в контакт – на экране зажглось радушное приглашение… Он только вздохнул. Глобальная сеть держалась железно, как и положено любой порядочной глобальной сети, где каждый узел страхуют все остальные. Подарок Лемона здесь не пригодится – чтобы открыть замок, нужно хотя бы добраться до двери. Здесь это означало операторское место на одной из баз. А пока что он знает о работе экспедиции не больше, чем накануне. Коллекция разных малозначащих сведений вряд ли могла служить утешением – ну, например, он выяснил происхождение транспортников, превращенных в базы: как он и думал, эскадра была пригнана с кометной орбиты Зейды, где они пребывали в консервации. Зейда – известная барахолка… Вряд ли она от этого обеднела – подобных чудищ там более двухсот. Что еще? Вспомнив неопределенные угрозы гран-эрмиера, поинтересовался кадровой статистикой – скорее, в тайной надежде потешить мальчишескую страсть к страшным тайнам (все тот же синдром Синей Бороды). Но не обнаружил ничего, выходящего за рамки – за все время в экспедиции погибло двенадцать человек. Вполне сносный процент для новой планеты… В результате он вернулся к тому, с чего начал – к нулю. И если бы не записка, полученная на «Золотой»… Он бросил взгляд на часы – до назначенного срока еще два часа. А делать уже нечего… Жюль и Уном ушли утром – по слухам, где-то на другом конце острова расположены какие-то «убежища» – старик рассказал. Так что от непрерывных празднеств была и польза – недаром Жюль выглядел таким довольным. Отари, поспав после прибытия часов шесть, вплотную занялся выяснением путей передачи информации с баз – не может же такой комплекс работать в полной изоляции! Наверное, не может – но пока что в изоляции он сам. Затуманенным взором Отари следил за бесполезно мелькающими на экране цифрами статистического поиска, с отвращением ловя себя на мысли бросить все и побездельничать. Воспитание сказывалось – упрямство и трудолюбие считались необходимейшими качествами освоителя. Он невольно позавидовал этнографу. Бродит себе где-то, ищет… И найдет, должно быть. А тут… Координатор испытывал сейчас чувство сродни тому, какое, должно быть, испытывает гончар без глины или лесоруб в голой степи. Что ж, от судьбы не уйдешь… Отари отключил терминал и облегченно (хотя и с некоторым стыдом) вздохнул. Солнце палило ощутимо, океан был совсем рядом… «Пойти искупаться?» – подумал он, поднимаясь с кресла. Мысль неплоха. Правда, плавал он плохо – но здесь некому это заметить. За все это время ни один из членов экспедиции не появлялся в поселке. Отари мог бы приписать это зловредному влиянию Бронтома, но здравый смысл подсказывал, что поселок никогда и не был очень уж обитаем. Раньше его заселяли работники служб обеспечения и специалисты-наземники. После недавнего сокращения от первых остался засыпающий на ходу техник, а от вторых – Жюль Кутюрф, днюющий и ночующий в туземной деревне. И поселок стал фактически не нужен, играя роль перевалочной базы.
…Вода была теплой и чуть солоноватой, она обволакивала тело и убаюкивала сонным колыханием. Безопаснее пляжа не придумаешь – ни жгучих медуз, ни акул не предусмотрено. Волн тоже нет – можно хоть спать, если охота. Отари сладко потянулся, лежа на воде – лучшего отдыха не придумать! Одним глазом посмотрел на часы – до срока еще больше часа… Он купался прямо напротив дома, и при желании мог увидеть его, слегка приподняв голову. Но желания не было – истома, охватившая его, препятствовала любым движениям. И он продолжал спокойно лежать, лишь щурясь на бледное, но жаркое солнце Плона…
Мерное колыхание на блестящей поверхности отраженного неба… Ощущение времени пропало. Он глядел, как небо уходит от него в бесконечную высь, в то же время оставаясь на месте – воплощение двуединства покоя и движения… Он парил на зыбкой границе двух бездн – неба и воды, испытывая головокружительное щекочущее ощущение – казалось, теперь все возможно… Как во сне, что забывается сразу после пробуждения.
* * *
…Легкое касание к затылку подействовало как удар. Отари дернулся от неожиданности, взбаламутив воду… И сел. «Что за черт?» – он сидел на мелководье, оглядываясь по сторонам и не узнавая места. Слева тянулся берег, справа – океан… Он с шумом и плеском поднялся – во-он, вон там белели аккуратные домики поселка. До них было не меньше двух километров! Ошеломленный, он некоторое время стоял неподвижно, а затем резко повернулся. Его взгляд уперся в стену металлического купола, а затем наткнулся на два широко раскрытых глаза, полных ужаса. Нестерпимый визг потряс окрестности – племянница гран-эрмиера, командующая станцией космосвязи амазонка Инар, в чаянии полной свободы обходившаяся без купальника, сидела на корточках и визжала, обхватив руками острые коленки. Вконец добитый, Отари закрыл уши руками – скрипучие вопли плонийцев по сравнении с этим звучали просто райской музыкой! Совсем уж неуместно мелькнула мысль – до чего ж одинаково охраняют они свои святыни. «Тьфу! Было бы что охранять!» И, вспомнив, как поступил с плонийцами, Отари бестрепетно открыл глаза и, преисполнившись мужества, вышел на берег, в душе благословляя свою предусмотрительность – его собственная одежда, ужатая до размеров шорт, была на нем.
– Чего орешь, как резаная? Никто на тебя не смотрит! Тоже, сокровище… – добавил он ворчливо. Как ни странно, грубость, кажется, успокоила девушку – тем более, он стоял отвернувшись.
– А… А что вы здесь… – испуганно, но напористо спросила она, кажется, одеваясь – слышалось лишь сердитое сопение и шуршание.
– Все! Можете поворачиваться! – звонко добавила она секунду спустя, не дав ему собраться с мыслями для ответа. Так ничего и не сказав, он повернулся. Нельзя сказать, что он застыл ослепленный, однако впечатление, бесспорно, было. Короткая красная туника подчеркивала ее угловатую грацию, волосы «а`ля аборигены Плона» обрамляли лицо пушистым нимбом… Как ни странно, она сейчас была чем-то очень похожа на Унома – только в цвете. Отари скептически прищурился, невольно все-таки поддаваясь бесплотному очарованию полуженщины-полуребенка. Но не надо забывать и о ее дяде…
– Так что вы тут делали – подкрались, подсматривали, у-у!.. – глаза ее округлились, словно от безмерного возмущения. Отари смутился от неожиданности, но взял себя в руки – такой только дай повод! Ответил примирительно:
– Не говори ерунды – больно надо мне к тебе подкрадываться. Но как меня сюда занесло? Ведь залез в воду напротив дома…
Она недоверчиво хмыкнула и отвернулась, уставившись куда-то вдаль. Отари невольно проследил направление ее взгляда – солнце уже клонилось к горизонту… Неужели прошло столько времени? Его вдруг как ударило: «Черт возьми, ведь сейчас связь!» Взглянул на часы – осталось пять минут. Обратно идти не меньше получаса, а там еще антенну устанавливать… «Дьявол!» – еще раз выругался он, беспомощно оглядываясь вокруг. Станция – вот она, рядом, и там есть все, что надо, и даже больше… К явным излишествам относилась только сама хозяйка, которая по-прежнему разглядывала что-то там, на горизонте. «Наверное, она здесь сильно скучает…» – мелькнула никчемная мысль, тут же уступив место злой тоске – все, буквально все оборачивалось против него! Но – что же делать? И Ило решился. Пересиливая отвращение к обману, он спросил делано-спокойным голосом:
– Инар, уж коли я сюда попал, нельзя ли от вас связаться направленным лучом?
– Лучом? С кем это?
Отари мысленно благословил женское любопытство – если бы она отказала сразу, ему пришлось бы уйти, не солоно хлебавши.
– С Жюлем. Разве вы не знаете, что он работает на другом конце острова?
– Так у вас же браслет, – с оттенком презрения фыркнула Инар. «Ага, попалась птичка!» – злорадно подумал Отари, мысленно потирая руки и спокойным, деловым тоном, как о чем-то само собой разумеющимся, ответил:
– Он же работает в пещерах, туда вызов со спутника не доходит. Мы договорились, что я его вызову направленным лучом – вот, через минуту уже… Обратно-то мне не успеть, а? – он заискивающе заглянул ей в глаза, ощущая, как сам себе становиться противен. Она пребывала в нерешительности, решая задачку – чему следовать, здравому смыслу или приказу начальника? Не она первая, не она последняя – над этой задачкой мучились люди с тех пор, как появилось организованное общество. Координатор от всей души понадеялся, что у столь строптивой и юной особы не слишком развито чинопочитание.
– Н-ну… Хорошо… – не без внутренней борьбы уступила она, – только к пульту не подходите!
«Ха-ха!» – мысленно сказал Отари, кивая. Он даже отвернулся, чтобы скрыть торжествующий блеск в глазах. И краску на лице.
…Перед тем, как ступить в сень храма космосвязи, Отари нарастил свой костюм до приемлемых границ. Инар провела его через настроечную к отдельной абонентской кабинке и деликатно удалилась, стрельнув, однако, глазами на прощанье так, что он поперхнулся. Черт его знает, чему учат в Евгеничке этих девчонок…
Положив ладони на контакт, Отари оживил пульт – теперь все системы местной связи были в его распоряжении. Припоминая данные записки, быстро настроил узконаправленную антенну – так называемый «прямой луч», идущий сквозь твердь планеты, игнорируя ее выпуклость. Так сказать, тихой сапой… Это настраивало на конспиративный лад – Отари настороженно покосился на дверь и переключил звук на наушники. Неизвестно, насколько хватит деликатности у этого ангелочка… Зайчик электронного искателя канала пополз и вспыхнул изумрудным светом – связь установлена. Спустя секунду он рассыпалась сверкающим созвездием – корреспондент выбрал многополосную разбивку, самую неудобную для перехвата. В уши ворвался целый каскад звуков – протяжный металлический скрип, плеск, какое-то постукивание… Низкий мужской голос перекрыл шум:
– Не будем тратить времени, координатор… Надеюсь, это вы – иначе на мне сразу можно ставить крест.
Отари коротко подтвердил свою личность и попросил объяснить, как это понимать – фигурально?
– Буквально, – ответствовал обладатель баса, – придавят в трюмах и все дела… Вы знаете, сколько у нас несчастных случаев?
– Да, знаю, – растерянно ответил Ило, – двенадцать погибших…
– Десять из них – за последний год, – мрачно буркнул бас и замолк, никак не комментируя свои слова. Отари тоже промолчал. Ему вдруг страстно захотелось прервать этот разговор и забыть о нем. Но он не сделал этого – может быть, назло гран-эрмиеру. Да и любопытство, подстегнутое страхом, было возбуждено до крайности.
– …Я узнал о вашем появлении, когда вас уже зацапали, – продолжал неизвестный, – честно говоря, не думал, что выпустят – вы ведь из простых?
– Да… Был освоителем.
– Считайте, повезло. Да вы ничего и не знаете, значит, для них неопасны…
– Теперь я хочу знать… Особенно теперь. Но вы ничего не сказали о себе – кто вы?
Собеседник помолчал. Затем как-то нехотя ответил:
– Да зачем это вам? Ну, скажем, я представляю группу людей… Тех, что опасаются евгенистов.
– Для этого есть основания?
– Еще какие! – взорвался неизвестный. – Об этом-то я и хотел с вами говорить.
Координатор вспомнил напутствие профессора Лемона и удвоил внимание.
– У меня нет времени на подробности, – начал неизвестный, – поэтому скажу сразу о главном. Вы нужны нам, чтобы разрушить это дьявольское гнездо!
Отари ошарашено промолчал – его планы были гораздо скромнее.
– …Терять нам нечего – после того, что мы узнали, нас все равно не выпустят раньше, чем они захватят власть…
– Кто – они? – не выдержал Отари.
– Боулисты, – последовал ответ, – чертовы евгеники, так их… Если они закончат здесь свою работу, то всем нам каюк, можете не сомневаться – воцарится Генконтроль, и не пикнешь…
Еще того не лучше! Недвусмысленные угрозы Бронтома ожили в памяти – вот и подтверждение.
– Но каким образом? – шепотом возопил координатор и прислушался – в ответ прозвучало лишь одно слово, похожее на игрушечный выстрел:
– ПУВ!
…Полностью управляемое вещество – что это такое, доподлинно не знал никто, но именно с ним, если верить неизвестному, связывали свои надежды представители генетических каст. И, как понял Отари, надежды далеко не беспочвенные…
– Ведь управлять этой штукой смогут только они! Какая-то там особая наследственность – и, если ты не евгеник, ничего у тебя не выйдет. А люди из нижних лабораторий твердят, что это чертовщина, настоящая чертовщина! Если у них выйдет – все, мы превратимся в самое что ни на есть быдло, даже хуже!
Отари не ответил на этот крик души – он напряженно обдумывал ситуацию. Насчет своего посещения лаборатории ПУВ-3 он сразу решил не распространятся – наверное, у того маленького техника хватит ума сделать то же. Иначе, как стало понятно в свете последних данных, ему будет грозить несчастный случай… Ило почему-то сразу поверил неизвестному именно в этом – покрытое испариной лицо «копа» стояло перед глазами. Но те же сведения понуждали к действию – он решил, что настало самое подходящее время изложить свои намерения:
– Я понял, зачем я вам, – медленно сказал он, – теперь выслушайте, зачем вы мне.
Выдержав необходимую паузу, он продолжил деловым тоном, входя в роль координатора – то есть того, кто всегда знает, что делать, даже если ни черта не знает:
– Во-первых – уничтожение баз, даже если его осуществить, ни к чему не приведет. Я уже не говорю о том, что не возьму на себя такой грех – играть тысячами жизней…
Собеседник попытался было что-то возразить, но Ило невозмутимо продолжил:
– Во-вторых! Пока у меня нет достаточных сведений о ПУВ, я не могу планировать ничего определенного против исследований – я имею в виду саботаж… Да и об этом говорить еще рано. В-третьих же, и это самое главное – сведения о цели боулистов должны достичь тех, кто в силах им помешать. Тут я имею в виду не больше не меньше, как Конференцию Звездного Мира.
– Ого… – пробормотала мембрана.
– Только так, – успокоил Ило, и, не дав собеседнику опомнится, перешел в галоп:
– Нам осталось обговорить условия работы и форму связи… – он изо всех сил старался, чтобы голос его звучал уверенно и авторитетно, как у тех управленцев, которых он знал. Неизвестно, достиг ли он своей цели, но с того конца канала почтения явно прибавилось:
– Ясно, координатор! Все понял. Ну что ж… – тут раздался уже знакомый протяжный вздох. – О-хо-о… Связь мы вам выделим… Запомните нитку – 418502630. Это моя. Вызывайте в это же время через сутки – обычно я наверху. А вот со сведениями…
– В чем дело? Вы же говорили про весь персонал?
– Если бы весь! – в тоне послышалась горечь – Понимаете, на многих рассчитывать нельзя. Люди запуганы, иные думают отсидеться… А что – кормежка хорошая, платят прилично, а помыкают – так многим не привыкать. Они же все в основном с Закрытых Миров…
Закрытые Миры? Отари быстренько перетряхнул в памяти все, что знал о них: научные и промышленные центры для энергоемких и опасных процессов. Там собраны самые квалифицированные кадры; там же кастовость пустила самые глубокие корни. Он как-то имел дело с обслуживающим персоналом оттуда, и его навсегда поразила четкость, с какой выполнялись его команды – его, тогда еще безусого практиканта. Беспрекословное повиновение – вот религия этих людей. Дело представлялось почти безнадежным…
– Ладно, что-нибудь придумаем, – устало отозвался его неизвестный соратник, – сейчас мне пора закругляться. Не забудьте номер нитки… и до свидания, координатор!
* * *
…Задумавшись, Отари совсем забыл о хозяйке станции. Она сидела в своем креслице у пульта в напряженной позе – взгляд в упор застал его врасплох. Остановившись, он скроил невинную мину:
– Спасибо, Инар! Ну, я пойду…
– С кем вы говорили? – требовательно перебила она, сверкнув из-под челки потемневшими глазами. Ило сглотнул, ответил неуверенно:
– Как это с кем – вы же знаете…
– Врете!
Ого! В голосе звенели слезы. Отари почувствовал себя мучительно неловко, словно обманул ребенка. Инар величественным движением отвела руку и совсем не величественно ткнула пальцем в мерцающий рядом экран. Координатор сразу узнал развертку только что закончившегося контакта. «Идиот!» – мысленно выругал он себя – как он мог забыть о контрольном мониторе!
– Вы обманщик! – вскричала девушка, вскочив с креслица, – Вы забрались сюда как… как вор!
Отари, опешив, уже не пытался оправдываться и машинально кивнул головой… Вот чего не следовало делать! По-видимому, Инар приняла это за издевку – а уж издеваться над собой она никому не позволит!
– Ах вы… – задохнулась она от негодования и несколько секунд уничтожала молодого управленца взглядом. Потом внезапно отвернулась к пульту и известила оттуда ледяным тоном:
– Я вынуждена доложить… О нарушении режима. Начальнику экспедиции!
«А ведь это конец…» – мелькнуло в голове координатора. Он сделал движение к выходу, но остановился – надо все-таки выслушать приговор. Инар, не обращая на него внимания, не спеша произвела вызов и только после этого одарила взглядом, сразу же вновь повернувшись к экрану:
– Станция связи вызывает гран-эрмиера Эша Бронтома! Экстренно!
Видимо, секретари знали о родственных связях начальника экспедиции – не прошло и трех секунд, как знакомый лик уставился с экрана немигающим взглядом:
– Инар? В чем дело? – отеческим его тон никак нельзя было назвать. Но девушку это не смутило – она четко и кратко доложила о произошедшем. Сейчас она была чем-то очень похожа на дядю… Гран-эрмиер выслушал, после чего обратил взгляд на виновника:
– Вы отдаете себе отчет в том, что натворили?
– Натворил? Перекинулся парой слов… – при встрече с таким откровенным противником к Отари вернулась уверенность.
– С кем?! – рявкнул профессор, – С кем перекинулись, я спрашиваю?!
– Это мое дело… – начал было Отари, но Бронтом не намерен был выслушивать продолжение:
– Вы нарушили мой запрет… Уже вторично! Вы представляете угрозу для работы экспедиции – именно сейчас, черт побери, именно сейчас! – какой чертов дурак прислал вас сюда!
Отари хотел напомнить, что назначили его сюда его же коллеги боулисты, но не смог вставить и слова в обрушившуюся на него лавину:
– После всего, что произошло, я не могу позволить вам свободно разгуливать по планете… – гран-эрмиер помолчал и закончил, как отрубил – вы арестованы!
Инар еле заметно вздрогнула – обострившимся чутьем Отари уловил это. Она догадывалась… Но координатор-то не гадал – он знал. Арест незаконен – и, конечно, его не оставят в живых хотя бы поэтому. Знобкий холодок страха прошелся по внутренностям, заставив их болезненно сжаться… Бронтом заметил свою оплошность – подавшись к экрану, он проскрипел угрожающе:
– И не вздумайте исчезать, координатор…
Он собирался еще что-то добавить, но перехватил испуганный взгляд Инар и только окинул Ило мрачным взором. Потом кивнул застывшей у пульта девушке и отключился.
Экран погас, и словно наваждение спало – Отари вдруг ощутил пьянящую волну лихого веселья! Его жизнь в опасности – но разве не к этому приучают всех освоителей чуть ли не с рождения? И сейчас в нем бурлила могучая потребность действовать. «Не вздумайте исчезать» – а он вот именно вздумает! Профессор плохо знал психологию, иначе не стал бы загонять противника в угол.
С пылающим лицом Отари сделал первый шаг к двери… Уловил позади какое-то робкое движение и резко обернулся.
…Инар стояла, стиснув руки, и громадными глазищами смотрела на него. «Поняла небось…» – мстительно подумал Ило, испытывая гадкую радость жертвы. Ответив ей презрительным взглядом, он вышел, захлопнув за собой дверь.
