Текст книги "The madness (Безумие) (дилогия) (СИ)"

Автор книги: Сергей Ким

 
Шум впереди.
Подземелье кончилось, и мы оказались перед выходом на нечто вроде внутреннего дворика или даже небольшой торговой площади среди бараков. Практически закончилась и буря, поэтому не она была источником шума.
Единственный более-менее широкий выезд с уставленной самодельными торговыми лотками площади перегораживал необычайно грязный и изрядно побитый «хамви». Из его люка торчал флегматично жующий «джи-ай», держащий двор под прицелом крупнокалиберного пулемёта.
Ещё примерно дюжина солдат пинками и ударами прикладов сгоняла десятка два человек – местных, походу. Да, любой араб – это потенциальный «танго», но эти выглядели откровенно жалко… Ещё и женщины…
Мы быстро укрылись и затаились. Я начал оценивать каким путём лучше всего будет отсюда слинять, пока нас не заметили или тем паче не нашли трупы солдат…
Эй, стоп. А этих что, реально сгоняют к той стенке? Это реально то, о чём думаю?
 

– Давайте, парни, сгоняйте эту дрянь. И кучнее, кучнее их ставьте.

А это, похоже, что их командир… Каска нестандартная, а более лёгкая – как у бойцов «Дельты». Тактические очки, закрывающие половину рожи, тоже вроде бы нестандартные… Пижон.

– Дайте нам то, чего мы хотим, и мы уйдём, – произнёс главный. – ЦРУ. Они были здесь? Ц-Р-У. Понимаете меня вы, животные? Вот же дрянь… Вам что, было мало прошлого раза?

Неожиданно из кучи жмущихся друг к другу местных вырвался паренёк лет пятнадцати и побежал прочь, направляясь к ближайшему входу в один из бараков.

– Стой! – выкрикнул командир, доставая из кобуры. – Хуже будет!

Выстрел сбил молодого араба с ног и заставил прокатиться по земле, держась за прострелянную голень.

– Хут, Карлос, верните эту дрянь обратно в строй, – хмыкнул командир, чисто ковбойским жестом крутанув «беретту» на пальце и убирая её обратно. – Хотя нет, лучше добейте. Чтобы не мучился. Мы же, мать его, гуманисты. Верно, парни?

Солдаты с готовностью разразились почти уставным гоготом, вырабатывающимся в ответ даже на самую убогую шутку в исполнение командира.

– Не надо, – вперёд выступил араб лет пятидесяти с чем-то. Пожалуй, из всего своего стада он выглядел наиболее серьёзно, не боясь смотреть на американцев прямо, хотя и исподлобья.

– О, Али! Неужто человеческую речь вспомнил? – ухмыльнулся командир.

– Не трогайте его, ЦРУ здесь нет.

– Врёшь, – хохотнул американец. – По глазам же вижу, что врёшь. Ну-ка, ну-ка… А всё-таки притащите-ка эту дрянь сюда.

Двое крепких «джи-ай» схватили раненого и его подтащили к командиру, оставляя на песке дорожку из крови.

– Поехали.

Один из двух солдат прижал подошвой ботинка голову араба к песку, а второй достал из-за спины короткий «узи» и направил его в землю. Загрохотали выстрелы, рядом с лицом раненого затанцевали выбиваемые пулями фонтанчики. Парень заорал, когда летящие во все стороны песчинки начали рвать кожу на его лице.

– Хватит! – выкрикнул пожилой араб. – Здесь нет ЦРУ!

– Врёшь, – процедил командир американцев. – Я знаю, что они должны быть здесь. Скажи мне, пока я не приказал перебить всё ваше стадо. Хотя… Да, парни, к чёрту эту дрянь – он скучный.

Солдаты отпустили раненого, который свернулся на земле, поскуливая от боли.

– Да, парни, притащите-ка лучше сюда вон ту тёлку.

«Джи-ай» моментально выдернули из кучи отчаянно закричавшую молодую женщину. Двинувшиеся было вперёд её соплеменники моментально остановились, когда пулемётчик в джипе недвусмысленно наставил на них толстенный ствол «браунинга».

– Ну и рожа, – прокомментировал американец, беря пленницу за подбородок и поворачивая её голову из стороны в сторону. – Прямо как у моей тёти Джейн… Кстати рожа на твою похожа, Али. Родственница, нет? А, плевать… Так…

 
Командир огляделся по сторонам.
 

– Теренс, ко мне.

– Сэр! – к американцу подскочил здоровенный негр-солдат.

– Ставлю боевую задачу – трахни эту суку. Как понял меня, боец?

– Сэр, есть, сэр!

– Садж, – просипел скрючившийся рядом со мной за старым холодильником Дойл. – Какого чёрта… Надо это прекратить.

– Нельзя вмешиваться, – с отвращением произнёс я, отворачиваясь. – Ни к чему ввязываться в драку. Надо уходить.

 
Хотя и мне тоже это было, мягко говоря, не по нутру.
Чёрт, и это ещё нас называют отморозками и военными преступниками… Да, мать его! Мы убийцы, мы убиваем! Но если привык считать себя элитой даже круче армейской элиты, всегда есть какой-то кодекс своих правил. И издеваться над теми, кто не может дать сдачи и ещё и получать от этого удовольствия в эти правила никак не входит.
Лучше бы этот парень здесь просто всех убил.
 

– И где этот придурок Симмонс? – обратился к одному из стоящих рядом солдат командир. – Ещё пять минут моего времени, и эта дрянь вместо отгула получит командировку к южному рубежу.

– Ноль-первый, ноль-первый, как меня слышишь? Приём. Почему не отвечаешь, ноль-первый?

– М-мать, резервный канал попробуй.

– Ноль-первый, ноль-первый…

Рация Юрая неожиданно пискнула, и сейчас этот писк показался мне сейчас просто оглушительным.

Командир американцев повернулся в нашу сторону, а затем резко упал на землю и заорал:

– Враг на шесть часов! Огонь!

– Огонь! – заорал я, прежде по нам ударил самый настоящий ураган пуль.

– Это ж наши! – выкрикнул Си Джей.

– Не ответим – нас убьют!

Мы колебались совсем немного. И колебались далеко не все, потому как Юрай сразу же снял двумя точными выстрелами парня за крупнокалиберным пулемётом, как самого опасного из всех врагов. А Дойл моментально прижал огнём из пулемёта залегших «джи-ай».

 
Вот и конец всем посторонним мыслям…
Первые три пули я всадил в спину того негра-здоровяка, затем ранил в руку ещё одного солдата.
 

– Убейте их! Убейте! – надрывался командир противника.

– Граната!

Что-то полетело в нашу сторону, заставив нас разбежаться в стороны. Я ушёл перекатом влево, укрываясь за одним из самодельных прилавков. Невдалеке громыхнул взрыв.

– Вперёд! Уничтожьте их! Не давайте им высунуться!

 
Задолбал уже, говнюк…
Я быстро высунулся из-за укрытия, оценивая обстановку, а затем нырнул обратно. Высунулся с противоположной стороны и влепил короткую очередь по горластому командиру «джи-ай».
Одна из пуль попала ему в ногу, разворотив вместе с носком ботинка и стопу.
Американец заорал и неосторожно высунулся из укрытия.
Вторая пуля попала ему в плечо и опрокинула на землю, а ещё одна пробила шею, заставив его захлёбываться собственной кровью, лёжа на земле.
 

– Лейтенант ранен! – прокатился над крохотной площадью чей-то вопль. – Это предатели! Это ЦРУ!

– Вашу мать, мы не из ЦРУ! – прокричал в ответ Си Джей, не прекращая вести огонь. – Мы от командования! Мы пришли помочь!

– Убейте их!

Залёгший неподалёку от меня Юрай дёрнулся и с шипением схватился за плечо, куртку на котором начала пропитывать кровь.

– Вы, мать вашу, понимаете, что стреляете по своим?!

– Это ЦРУ! Не слушайте их!

– С флангов, с флангов обходи ЦРУ!

– МЫ НЕ ИЗ ЦРУ!

– Прикрывай!..

Противников оставалось шесть… Нет, семь, считая одного из раненых, который продолжал вести огонь. Местные уже давным-давно разбежались, что было очень разумно.

Трое, считая раненого – по центру, по паре слева и справа. И эти двойки попытались под прикрытием центровых взять нас в клещи…

Дойл прошёлся из пулемёта по правому флангу, заставив врага остановиться, а Си Джей снял одного солдата в центре.

 
И их осталось шесть…
 

– Юрай! – крикнул я. – Ранен?

– Я в норме! – в подтверждение своих слов наспех перевязавший руку Блазкович открыл огонь из карабина.

 
А мы в целом – как-то не особо…
Силы сравнялись, и на какой-то момент установилось равновесие – у «джи-ай» было шесть стволов против наших четырёх, но у нас был пулемётчик и снайпер. Но равновесие это длилось только бы ровно до того момента, пока к «штормовым стражам» не прибудет подкрепление. А оно прибудет – зуб даю.
 

– Юрай, выкуриваем их! – скомандовал я. – Си Джей, Дойл – наготове!

– Принято!

Я вытащил из подсумка гранату, выдернул чеку и метнул её вперёд. Следом полетела ещё одна граната.

Два взрыва громыхнули почти одновременно, изрешетив укрытие одной из пар противников вместе с ними. Остальные солдаты попытались отступить, на удивление не ответив нам ответными бросками гранат, и попали под сосредоточенный пулемётно-снайперский огонь.

По одному записали на свой счёт я, Дойл и Си Джей, в живых оставался всего один противник… А у меня как раз опустел очередной магазин. Ладно, им ещё займутся другие…

Невдалеке послышался рёв двигателя и лязг гусениц. С песчаного склона, погребающего под собой один из бараков по левому флангу, съехал М113 с американцем за турелью. Бронетранспортёр ткнулся носом в песок и застрял, а сидящий за пулемётом стрелок открыл огонь из «браунинга», превращая всё вокруг в сплошное решето. От пятидесятого калибра наши хлипкие укрытия никак не спасут.

БТР заставил спешно отступить остальных парней, что находились справа от меня, и американец за пулемётом начал переносить огонь в мою сторону. Да ещё и аппарель десантного отсека начала откидываться…

Я рванул вперёд, забрасывая практически бесполезный автомат за спину, и выхватывая пистолет. Трижды выстрелил, влепив одну из пуль точно под срез каски стрелка и заставив умолкнуть его «браунинг», а затем достал ещё одну гранату – предпоследнюю.

 
Размахнулся и закинул её прямо в люк следом за упавшим в него телом.
Трёхочковый бросок, мать его. Мой школьный физрук был бы доволен.
Взрыв прогремел внутри БТРа. Из приоткрытой аппарели и командирского люка вырвался дым и кровавые ошмётки. Даже думать не хочу, что может натворить граната в таком закрытом помещении…
 

– Уходим отсюда, живо! – крикнул я.

…Остановились мы только где-то через километр, не раньше – когда укрылись в каком-то заброшенном офисном здании и начали понемногу приходить в себя.

Первым общее настроение выразил Си Джей, привалившись к стене и вытирая пыльной бейсболкой своё побледневшее лицо:

– Господи Боже… Во что же мы вляпались…

25

Когда одного из членов экипажа бомбера, что отоварил Нагасаки ядрённой бомбой, спросили «А если бы вам приказали, вы бы сбросили бомбу на советский город?» он сказал «Да я бы и на Нью-Йорк сбросил, если бы приказали».

В общем, американцам не доставляет особых тревог, если они почему-то вынуждены убивать своих. Старый-добрый дух Дикого Запада, когда человек человеку – мишень для шестизарядного «кольта» и источник добычи…

Однако только законченный псих спокойно воспримет необходимость стрелять в тех, кто ещё вчера был или мог стать твоим союзником. У любого нормального человека это вызовет минимум дискомфорт…

– Нужно валить подальше, пока сюда не нагрянули солдаты, – произнёс Юрай, сидя около выбитого окна.

– АМЕРИКАНСКИЕ солдаты, ты хотел сказать, – криво ухмыльнулся Си Джей.

– Дезертиры, – рубанул я. – Они забили на приказы командования, они устроили в этом городе беспредел. После этого они не солдаты, а дезертиры и преступники.

– Убивать гражданских и трахать туземок – традиционные забавы «джи-ай». Для этого совсем не обязательно поднимать мятеж, Грег.

– Вот только не надо сейчас пускать скупую судьбу по миллионом взорванных ракетами с дронов, которыми управляла лично Клинтон…

– Да к чёрту те дроны. Но наша армия – это полное дерьмо.

– Ты не был в нашей армии, Си Джей, – хмыкнул Юрай.

– А вот мой папаша был. Когда он поехал во Вьетнам, то думал, что будет защищать демократию и раздавать сироткам обеды, а вляпался в полную задницу.

– Дурак был твой папаша.

– Ещё какой. Но именно поэтому я пошёл в наёмники, а не в армию.

– Вот только не надо задвигать про то, какие мы благородные и добропорядочные, – поморщился Дойл. – Мы же даже хуже тех, кто прямо ходит под Дядей Сэмом – у них есть присяга, у нас только гонорары. И, кстати, раньше без службы в армии тебя бы в «Академию» ни за что не взяли.

– Раньше – было раньше, а не сейчас, – заметил снайпер. – Но мы действительно лучше, чем «джи-ай». Во всех отношениях.

– Лучше чем?

– Чем «джи-ай».

– Си Джей, сейчас не то время, чтобы отпускать тупые хохмы, – произнёс я, прикрывая глаза и приваливаясь затылком к обшитой пластиком стене около которой сидел.

– Виноват, сэр, – в противовес своим словам, по виду парня не было видно, что ему хоть немного стыдно за своё дурацкое поведение. – Но наёмники действительно лучше – мы, по крайней мере, не лицемерим.

– О да, это серьёзный плюс… – саркастически ухмыльнулся Юрай.

– Не, ну а что? Помните тех придурков на «апаче», которые два часа гоняли иракскую свадьбу пушкой и ракетами, хотя точно знали, что это не повстанцы, а гражданские? Они сидели где-нибудь на Гуаме, а их за каким-то чёртом послали в Ирак заниматься не пойми чем. Они не понимали какого хрена забыли в этой заднице, но чуяли, что занимаются явно не тем.

– Ну, и чем же по-твоему должны заниматься пилоты «апачей»?

– А я пилот, что ли, чтобы на такое отвечать? Но явно не сходить с ума посреди пустыни в чужой стране и среди бородатых уродов…

– У них был приказ.

– Во-во. У «джи-ай» всегда есть приказы за которыми удобно прятаться, но которые редко бывают хорошими. А у нас есть только деньги.

– Слушай, кончай уже, а? – нахмурился Дойл. – Хочешь что-то сказать – говори, а не разводи тут эти свои антимонии.

– Грегори, ты – наёмник, – произнёс Си Джей. – И я тоже наёмник. Мы наёмники. Смертоносное и безжалостное оружие. Но оружие не убивает – в убийствах виноват тот, что нами воспользуется.

Нормальная философия, чего уж там. Такая вот форма побега от реальности и собственных поступков – «это не я, я всего лишь оружие…»

Ничем это не отличается от «это не я, у меня был приказ…». Слова другие, а вот смысл тот же. Но надо же как-то обманывать себя, чтобы мозги оставались в порядке?

– И знаешь что, Грег? Мы постоянно находимся в ситуации, что если не будем убивать мы, то убьют нас. И выбора тут нет – или, или. Но лично я никогда не убивал ради удовольствия. Мне нравится делать так, чтобы мои пули достигали цели, но я не ловлю кайф от того, что кого-то убиваю. И я знаю, что никогда не стрелял намеренно в женщину или ребёнка. Случайно – может быть, от этого никто не застрахован. Но намеренно – никогда. Я точно знаю зачем я здесь и что должен делать… По крайней мере до вчерашнего дня твёрдо это знал. Это всё ведь просто такая работа, верно?

– Ну-ну, утешай себя этим, – произнёс Дойл. – Тогда с чего была такая истерика совсем недавно, когда «работа» потребовала убивать «джи-ай»?

– Потому что я в первый раз усомнился, в том что делаю. Я не хочу убивать американцев.

– Какой-нибудь прыщавый неудачник, который устраивает бойню в школе – тоже американец. Или жирный брокер с Уолл-стрит, который сейчас в своём пент-хаусе раскладывает очередную манекенщицу, пока мы в крови и дерьмище зарабатываем его деньги. Они тоже американцы.

– Они плесень. Вирус, который разрушает нашу великую страну. Их бы я отстреливал за символическую плату в доллар за одну пару ушей.

– Не убивал ради удовольствия, говоришь?.. – хмыкнул Дойл.

– Но не отстреливаю же? – парировал Си Джей. – Я, наверное, коряво выразился – я не хочу стрелять в американских солдат.

– Они хотели положить кучу гражданских из-за одного только подозрения.

– А если бы мы потеряли там наших людей, ты поступил бы по-другому?

– Требовалось бы кого-нибудь расстрелять – расстрелял бы. Но при этом уж точно не наслаждался происходящим. Вот из-за таких уродов нашу армию и считают скопищем подонков… Вполне заслужено получается.

– Они не доллары, чтобы всем нравится. Зато когда мы штурмовали Фаллуджу, точно такой же урод мог прикрывать твою спину и драться рядом.

– А мог и приласкать «дружеским огнём» на всякий случай.

– Мог. Но что сейчас такого выдающегося из всех прошлых передряг, в которые мы попадали, что ты так разговорился, Си Джей?

– Потому что сегодня надо было выбрать сторону, и мы её выбрали. И теперь мы по одну сторону с ЦРУ и «танго».

– А что нам ещё оставалось? – вставил Юрай. – Если бы мы не ответили этим придуркам, нас всех положили бы прямо там. И мы сейчас не болтали так весело и забавно о том, что быть наёмником – это круто.

– Может, у нас и не было выбора… Вот только мы вообще хотели делать этот выбор? Или просто подсознательно решили, что тупо подраться будет самым простым выходом из тупика?

– Херню ты несёшь, Си Джей, – вынес свой вердикт Дойл. – Какую-то заумную херню. Могли, не могли, должны, не должны… Нормальный мужик не жуёт сопли, думая какую из двух глупостей сделать. Он просто делает хоть что-то, но не ноет, а потом уже разбирается с последствиями.

– Пусть так. Тогда нам, наверное, самое время разобраться с последствиями?

 
И три взгляда скрещиваются на мне. А я, что я?
И Дойл, и Си Джей говорят, в принципе, разумные вещи. Каждый из них по-своему прав, но решать всё равно мне. Всех их слова, их перепалка ни о чём… Это было нужно мне ничуть не меньше, чем им. Можно сказать, что я сейчас вкладывал в их уста свои собственные мысли и колебания. Не можешь сказать что-то сам – надень на руку тряпичную куклу или достань из кармана деревянного клоуна и скажи через них то, чего сам сказать не решаешься.
Правильно, неправильно, а если бы, а надо ли было, а может… Это всё слова. С происшедшими событиями разберёмся позже, а сейчас у нас есть дела и поважнее. С теми же последствиями принятых решений разобраться, к примеру.
 

– Надо понять, что здесь происходит, – медленно произнёс я.

– На хера, садж? – вполне резонно осведомился Юрай. – Нам же только этого грёбанного Махоуни или его кейс найти и требуется…

– Чтобы больше не вляпываться ни в какое дерьмо. Если мы ещё ненароком покусаемся с ЦРУ – будет вообще тоскливо.

– Ну, как вариант… – скривился Дойл. – А как именно?

– Будем искать местных шишек.

– Махоуни?

– Махоуни, Коннорс – плевать. Главное, чтобы это был кто-то ориентирующийся в творящемся здесь бардаке и способный на этот бардак повлиять.

– Коннорс спятил – нам к нему не надо.

– Да уж, зачем нам предводитель дезертиров и мятежников… – хмыкнул Си Джей. – У которого мы вдобавок уже полтора десятка людей укокошили…

– Коннорс всегда был нормальным мужиком, – возразил я. – Если «стражи» и спятили, то полковник – вряд ли.

– Ты настолько хорошо знаешь его, Морган? – спросил Дойл.

– Не думаю, что я знаю его хорошо… Но думаю, что знаю его вполне достаточно.

Это, конечно, было враньём, но парням об этом знать не требовалось. Коннорса я действительно знал всего один бой, но этого хватило, чтобы составить впечатление о нём как о нормальном человеке. Такой скорее пустит себе пулю в лоб, чем сделает что-то паршивое.

26

 
Мы наклонились над потёртым и поцарапанным тактическим планшетом Юрая.
 

– Это Эль-Кувейт ещё до Бури, так что…

– С таким же успехом это могла быть и карта Бостона, – скривился Дойл. – Из-за этого грёбанного песка тут всё совершенно изменилось…

– Мы где-то здесь… – слегка сощурился Си Джей. – А вот здесь наверняка сидят «стражи»…

– И нам туда не надо.

– Это точно.

– Где может быть штаб ЦРУ?

– И как нам попасть в него так, чтобы нас не пристрелили на подходе или не казнили внутри, – хмыкнул снайпер.

– Угу, – буркнул я. – Так… Допустим, запасов еды, которая не стухнет на жаре сразу же, в городе хватает… А вот вопрос с водой – острый. Бутилированной надолго и намного не хватит, качать из скважин – нужно электричество и исправные насосные станции.

– Горючки, я смотрю, даже спустя два месяца времени на всех хватает, – заметил Дойл. – Откуда такое богатство?

– Да хрен его знает. Но думаю, что мы действуем правильно и ЦРУ действительно нужно искать около водонапорных башен. Это сейчас, вероятно, самое главное, что есть ценного в этом городе…

– Действуем правильно, ага…

– Си Джей, заткнись, – рыкнул я. – Иди на хрен со своими соплями. Понял, нет?

– Ну, сэр, вы же знаете – я не особо понятливый…

– Объясняю на пальцах. Средний видишь? Отлично, тогда продолжаем.

– В городе осталось довольно много гражданских для изолированного в пустыне города, – произнёс Дойл. – Не находите?

– Так это ж он только с пригородами на миллионик тянул, – охотно сообщил Си Джей. – А в даун-тауне от силы тысяч сорок жило. Так себе захолустный городишко.

– В любом случае даже паре тысяч человек в таких условиях выжить не так уж и просто, – сказал я. – Если не организовать подвоз воды и продуктов, то очень быстро можно получить город полный трупов.

– И что с того? Меньше народа – меньше путающихся под ногами во время эпического махача между ЦРУ и армией.

– Не канает, – покачал головой Юрай. – Самостоятельно дохнущее по углам население – это рассадник эпидемий. Холера, чума, тиф и прочие милые вещи. А без помощи с большой земли полк долго не протянет. Так что тут надо поддерживать относительный порядок для собственного же благополучия…

– А ещё можно загеноцидить и захоронить местных превентивно, – хмыкнул я. – Чем не вариант?

– Вариант, – согласился Дойл. – Но пока что всё увиденное говорит, что «стражи» возомнили себя местными хозяевами, а хозяева своё не ломают.

– Тоже верно. Так что вполне стоит опасаться раскатывающих по городу патрулей и конвоев Второго пехотного. Нам с ними встречаться не с руки.

Где-то вдалеке послышались звуки перестрелки, пара взрывов, ещё выстрелы. Затем всё стихло. Потом снова повторилось. И то затухая, то разгораясь с новой силой стрельба стала практически беспрерывной.

– Веселуха, однако, – прокомментировал происходящее Си Джей. – А что в эфире?

Юрай на какое-то время отвлёкся, переключая частоты и прижимая наушник поплотнее к уху.

– На четвёртом канале, – наконец произнёс он.

Ну, и что же там, интересно? Либо очередные невнятные переговоры, либо очередной принудительный сеанс рок-музыки…

– …пиру-пи-пиру-пи, – немелодично бубнил себе под нос уже знакомый зычный голос, некогда представившийся как ди-джей Хьюз. – Пипиру-пиру-пиру-пи-пиру-пи.

Судя по учащённому дыханию, крикам и шуму на заднем фоне, этот тип куда-то шёл. Причём, не один, а в компании парней, переговаривающихся посредством армейских команд.

– Я знаю, сейчас многие задают такой вопрос – зачем? – произнёс Хьюз. – Вот просто уже достали всего за несколько часов меня этим вопросом. Зачем да зачем… Зачем мы опять вышли за пределы зелёной зоны и устраиваем зачистку? Ну… Вообще-то я и сам хотел вас спросить о том же. Зачем, а? Мы же заключили перемирие, верно? А вы его нарушили. Вы сами! Сейчас мы вот предложили вам сдаться… А вы взяли и отказались. Зачем? Зачем? ЗАЧЕМ? Зачем вы это сделали, мать вашу?!

 
Где-то рядом послышались крики.
 

– О, а кто это у нас тут? О, а что это у нас тут? Вау!.. Твари и джентльмены, я веду свой репортаж с Тахрир-стрит, где полным ходом продвигается карательная операция! И только что доблестные воины нашей республики поймали какую-то мымру с М4 за спиной. Тётя, а ты вообще в курсе, что автоматы простолюдинам не положены?

– Пожалуйста… Нет… Это моего мужа… – произнёс кто-то на ломаном английском.

– Нда? А, ну это меняет дело, да… А где твой муж, кстати?

– Он мёртв…

– О, мне так жаль, мэм…

Громыхнул выстрел, на фоне которого раскатился жизнерадостный хохот Хьюза.

– Но, теперь у вас будет ещё что-то общее! – новый взрыв хохота. – Между супругами ведь должно быть много общего? Он подох, и ты мертва – оба вы подохли! Ля-ля-ля! Ой, я не могу… Вот это я выдал… А, парни? Хе-хе… Видали, как её голова взорвалась? Бум! И хлюп! Вот это потеха…

 
Псих прекратил ржать и продолжил на удивление серьёзным тоном.
 

– Вот ваш выбор, вот и цена вашего выбора. Он ваш и только – не мы делаем его за вас. Мы выбираем путь нормальных отношений – вы ведёте себя как твари. Мы ведём себя так же – вы ноете и скулите. Но теперь мы может предложить только это, только лишь это… И нет, нормальные мирные жители не пострадают… Я так думаю, хе-хе. Однако любое прегрешение, на которое мы раньше могли закрыть глаза, если не случилась нам урона, сегодня мы прощать не будем. Вы посеяли ветер, а теперь пожнёте бурю. Будет больно, ублюдки!.. С вами был в прямом эфире всегда ваш, всегда великолепный ди-джей Хьюз. До встречи на радиоволнах Кувейта и на улицах Кувейта. И мелодия в тему. Лени, врубай!..

 
…Мне не нужно твое прощение,
Мне не нужна твоя ненависть,
Мне не нужно твое одобрение,
Так что же мне делать?
Мне не нужно твое сопротивление,
Мне не нужны твои молитвы,
Мне не нужна твоя вера,
Мне ничего от тебя не нужно.
 
 
 
 
Я не делаю то, что обещал.
Ты идиот, почему ты просто не свалишь?
 
 
 
 
Сдохни, ублюдок, сдохни!
Сдохни, ублюдок, сдохни!
Сдохни, ублюдок, сдохни!
Сдохни, ублюдок, сдохни!
Сдохни, ублюдок, сдохни!..
 
 
Я к чёртовой матери врубил надрывающуюся хриплым голосом и тяжёлыми гитарными рифами рацию – никакого желания и дальше слушать этого психопата у меня не было.
 

– Позитивная песенка, – произнёс Си Джей. – Добрая такая… Прям помереть хочется от умиления.

– «Стражи» реально рехнулись, – мрачно уронил Дойл. – Напрочь и бесповоротно. И даже если Коннорс не двинулся вместе с ними, то он явно в курсе этого беспредела. А значит замазан этим дерьмом ровно настолько же.

– Ди-джей Хьюз… – проворчал Юрай. – Маньяк долбанутый… Встретиться бы с ним, да потолковать хорошенько…

– Найдёшь этого урода – не трогай, он мой, – буркнул я. – У меня непреодолимое желание размазать этого сумасшедшего сукина сына ровным слоем по всему Кувейту.