Текст книги "The madness (Безумие) (дилогия) (СИ)"

Автор книги: Сергей Ким

49

– …Ну и какого чёрта мы должны ходить в патрули, как последние Джи-Ай? – бурчал Дойл, держа свой неизменный пулемёт поперёк груди и настороженно озираясь по сторонам. – Где сраные туземные солдатики? Где сраные наши солдатики? Где сраные дроны?

– Иракцы сейчас пытаются подавить мятежи на окраинах Треугольника, – охотно пояснил Си Джей, энергично жуя жевачку. – Федаины совсем озверели в последние месяцы. А Джи-Ай из баз сейчас не высовываются лишний раз – в Штатах слишком уж нервно реагируют на нескончаемый поток накрытых звёздно-полосатыми флагами гробов.

– А дроны?

– Дроны дорогие – наёмники сейчас обходятся дешевле.

– С тех пор, как нас здесь стало в два раза больше армейцев, цены резко пошли вниз, – хмыкнул Франклин. – Конкуренция. Может, после дежурства в бордель? Али обещал на неделе новых девочек привезти.

– У меня не стоит на обезьян, – поморщился Дойл.

– Может, у тебя вообще не стоит? – хохотнул Си Джей, поправляя стволом винтовки каску. – Прошлые девчонки были очень даже ничего…

– Захлопни пасть, дрищ, пока я её тебе не захлопнул сам.

– Ой-ой-ой! Какие мы грозные!..

– Заткнитесь и смотрите в оба, кретины, – беззлобно ругнулся я, непрерывно сканируя окружающее пространство.

Болтовня во время пеших обходов штука опасная. С другой стороны не чесать языками в дороге – верный способ накрутить себя и лишний раз взвинтить нервы. Тоже мало приятно и полезного. А третий маршрут, в принципе, спокоен, хотя и длиннее остальных будет.

Белый Город, как-никак – «зелёная зона». Здесь живёт новая местная элита, которая успела вовремя подсуетиться и вовремя лизнула задницу Дяде Сэму, который принёс в этот воняющий ослиной мочой угол немножечко добра и демократии в тротиловом эквиваленте. В отличие от диких кварталов «красной зоны» тут почти мир – почти не случается подрывов, почти не бывает засад.

 
Почти.
И внешне – почти нормальный цивильный город, не хуже, чем где-нибудь на Среднем Западе Штатов. Грязно только… Хотя, скорее – запущено. Это как с пленными. Пока «танго» бегает на воле, то он весь из себя такой крутой моджахед и воин Аллаха… А как его пихают в автозак и везут в Абу-Грейб, то он сразу же как-то весь сморщивается, съёживается и худеет. И даже щетина начинает раза в четыре быстрее расти.
Так же и тут.
При Саддаме это был небольшой, но европеизированный городок. Что-то вроде выставочной витрины, что у них, дескать, есть всё то же, что и в соседнем Кувейте. А как Саддама не стало, так и порядка не стало. Банально мусор даже вывезти больше некому.
Американский образ жизни, мать его. Всюду, куда не ступит лапка Джи-Ай, тотчас же заводится мусор.
Хотя с мусором на дорогах тут всё-таки стараются бороться, потому как в куче хлама запросто можно спрятать фугас. Кто борется? Тоже ЧВК, только масштабом поменьше. Официально подряжаются на уборку закреплённых за контингентом НАТО территорий… Ага, мусорщики с винтовками. Вывозят мусор, выносят «танго» и чистят музеи от скопившегося там антиква… ну, мусора, да.
Но технику гонять всё равно опасаются, даже в Белом Городе. Даже МРАПы. Точнее не опасаются, но… Лично я бы не отказался от броневика, который может выдержать подрыв мощного фугаса при наезде. Уж явно лучше, чем топать на своих двоих в жару по этим пыльным улицам.
Но МРАПы идут в основном в республиканскую гвардию, а не нам. Что армейцы, что наши шишки на рядовых экономят. Конечно, какое им дело до простых парней, когда можно спокойно делать свой маленький (или, скорее, не очень) гешефт на военных тендерах?
Всё меняется – дерьмо остаётся. Всегда и везде.
Кто-то из пронафталиненных русских классиков, помнится, брякнул, что если его подымут из могилы через сто лет и спросят, что происходит в России, то он ответит – пьют и воруют.
Можно подумать, это исключительная прерогатива русских… Видели бы все эти, кто так распинается о райской жизни на Западе, какая именно там жизнь…
Там ведь если ты не на коне, то в дерьме по самые уши.
Вот, например, полная навоза голова в Сенате решила, что МРАПы на иракских улицах будут уж больно смущать «мирное» население. Война ведь официально закончилась ещё десять лет назад, и мы тут ни с кем не воюем… А воинский контингент просто помогает местным в наведении порядка.
Ага, уже десять лет с привлечением бронетехники, авиации и спецназа. Очень смешно, блин.
МРАПы этих обезьян, видите ли, будут смущать… Вот то, что они в нас стреляют и кидают гранаты, их это почему-то не смущает, а МРАПы – это да… Это – смущает…
Придурки.
Идиотизм, как и терроризм национальности действительно не имеет – своих оленей в избытке в любой стране.
 

– …Лучше дождаться увольнения в Болгарию, – вставил Кирк. – Там хоть шлюхи нормальные, а тут половина туберкулёзные, половина работает на федаинов. Так что трахать лучше тех, кто кашляет – меньше риска.

– Кстати, слыхали, парни? – у Си Джей всегда была в запасе байка-другая. – «Вороны» недавно ещё одного инструктора «танго» поймали.

– Опять китаец?

– Вообще-то в прошлый раз это был северный кореец… А сейчас – нет, белый. Русский вроде.

– Фигня.

– Почему фигня? Все же знают, что это сраные комми дают «танго» оружие.

– Опять у тебя русские во всём виноваты, Кирк…

– Почему опять? Как всегда.

– У тебя шиза.

– Это не шиза. У меня кореш когда-то у саудов тренировал боевиков, которые там где-то в России воевали… Черкессия, нет?

– Вроде Чехия.

– А, точно. Ну так вот, мы пару месяцев назад в увольнении в Турции встретились, так он мне и рассказал, что видал среди дохлых «танго» знакомые рожи.

– Чего ты брешешь? Они же все на одно лицо.

– У моего приятеля глаз намётанный.

– Америка готовила исламистов, чтобы они воевали на территории России, – негромко произнёс я на ходу. – А теперь эти исламисты воюют против нас. И ты думаешь, что их прислали русские?

– Конечно, – удивился Кирк. – А кто же ещё?

И ты тоже придурок, Кирк. Сколько же вас таких придурков-то… На вас же никаких патронов не хватит.

Хотя… Может, что-то здравое в этом бреде и есть. «Танго» за два последних года резко научились воевать. Именно резко. А ещё у них появилась куча разных «забавных» примочек, с помощью которых они всячески отравляют жизнь проклятым интервентам… То есть американцам. То есть, в данный момент – нам.

 
Два года? Ну да, аккурат после реставрации Союза…
…Дорога была пустынной в прямом и переносном смыслах. Песок вокруг, почти никого вокруг – только секция унылых наёмников, уныло несущих какую-то чушь. Почти все были в Ираке новичками, только-только заключившими своей первый контракт на поездку в горячую точку. Я со своим сержантским званием и двумя годами нахождения в этом Богом забытом Аду держался особняком.
По идее мне вообще в патрули ходить не положено, но начальство – хвала и кара ему! Как и подобает всякому идиотскому начальству, решило «укреплять корпоративное братство» внутри ЧВК и заставлять командиров тянуть лямку наравне со всеми.
Совсем они там у себя в Мойоке умом тронулись с тех пор, как Сенат фактически купил крупнейшую в мире компанию наёмников… Старики ушли, а на смену им прислали «эффективных менеджеров», мать их так…
Я был на взводе – как и всегда, как и всё время, что нахожусь вне базы, но парней не дёргаю. А зачем? Лучше один раз словить в бронник пулю, чем сто раз выслушать нудные лекции о том, что нужно быть постоянно начеку. Не хотят жить – Бог им судья, но уж никак не я. Мне на других наёмников вообще плевать. Всё равно в «Академии» не в ходу всякая там честь, доблесть, храбрость…
Один за всех, каждый за себя и никого над нами.
А эти… бойскауты на прогулке… Всего месяц в Ираке, а уже ведут себя, как прожжённые ветераны. Придурки, они ведь даже ещё не в курсе того, в какую именно задницу попали. Халява скоро кончится, и наша вахта по охране Белого Города тоже кончится. И извольте-пожалуйте на проводки конвоев и зачистку местности. Вот тогда-то посмотрим у кого кишка не тонка и кто тут настоящий боец, а кто «эй, ты, подвинься, козёл – не видишь „дельта“ идёт?»
Это я про Кирка если что. Дельтовец, мать его так…
Я настоящих бывших дельтовцев в учебке «Академии» ещё застал. А сейчас, чтобы попасть к ним или к рейнджерам много ума не надо – в армию начали грести всякую шваль. Нет, американская армия и раньше-то никогда особо хорошей не была, но сейчас это вообще… Сейчас в Джи-Ай часто идут, чтобы в тюрьму не сесть, а из армии всякую мразь уже хрен выковыряешь – согласно крайним положениям за полное служебное несоответствие в позорную или не совсем отставку вылететь вообще почти нереально.
И, конечно же, никто не хочет воевать. Просто категорически. Все хотят получать деньги или грин-карты, сидя на базе и попивая пиво. Причём, денег хочется всё больше и больше, а что-то делать – всё меньше и меньше.
Хорошо ещё, что у Америки есть наёмники, которые за деньги готовы на многое. Они обходятся дороже, но зато делают хоть что-то…
…Людей вокруг было немного, но они всё-таки были. В основном мужчины – женщины предпочитали отсиживаться по домам. Вполне резонно, кстати. Другие – не я, часто думают не головой, а яйцами. Поймать туземку для развлечения – в порядке вещей. А если кто там из её родичей рыпнется, то положить их всех – тоже не проблема.
Я за одни такие разговоры при мне могу и в зубы дать, хоть кто передо мной будет. Возможно, и огребу в ответ, но терпеть всяко не буду.
И мои парни об этом прекрасно знают, поэтому дисциплину я во взводе держу. В принципе, ничего сложного, хотя и хорошего тоже мало. Никаких друзей – максимум приятели или даже, скорее, подручные-«шестёрки». Потенциальных лидеров – давить, кружки по интересам – разрушать, серьёзных тёрок не допускать, но и вялотекущие конфликты постоянно поддерживать.
Обычное дело для гадкого и злого сержанта… На авторитетного отца-командира я, увы, не тяну, а другого злодея нет, чтобы я мог взять на себя роль «доброго» сержанта, так что приходится крутиться как придётся…
Вышли на небольшую площадь. Ещё десять минут, и достигнем крайней точки, откуда начнётся наше возвращение на базу…
Около дальнего края была сооружена виселица, на которой сейчас болталось полдюжины свеженьких трупов. Наверняка, казнены совсем недавно – может даже считанные часы назад, но уже пованивают. Даже отсюда чувствуется. На местной жаре мертвецы вообще имеют нехорошую тенденцию разлагаться крайне быстро…
 

– Мародёры? «Танго»? – лениво поинтересовался Франклин, указывая на раскачиваемые ветром трупы.

– Шииты, – охотно пояснил Си Джей. – Иранцы их поддерживают, а местные сунниты не любят. Вот и вешают при любом удобном случае и без случая.

– Кто такие шииты?

– Ну, что-то типа католиков… А сунниты – это что-то типа протестантов. И они друг дружку настолько ненавидят, что охотно режут.

– Прикольно. Не знал, что у исламистов тоже есть католики.

 
Боже, убей этого идиота, пока у меня не отсохли мозги…
 

– Позорная смерть… – пробормотал Дойл, когда мы проходили мимо виселицы, стараясь слишком уж не морщиться от витающего в воздухе трупного амбре.

– Чего?

– Виселица. Позорная смерть.

– Смерть – вообще паршивая штука, – жизнерадостно заметил Си Джей. – А ты бы как хотел помереть, Грег?

– Никак.

– А я вот хотел бы… Хотел бы помереть от старости – лет в девяносто. В собственной постели и в окружении детей и внуков.

– Если не заткнёшься, то помрёшь прямо здесь и сейчас, – буркнул я.

Настроение отчего-то было на редкость паршивым. Вроде бы с чего? Тихий же район. Топай себе и топай. Ан нет, гложет что-то меня, как есть гложет…

 
Вы вышли на широкую улицу…
И тут же мимо нас пронёсся небольшой кортеж – два «хамви», а между ними – громадный джип «форд» с американскими номерами и флажками на капоте. На дверце надпись – «Комитет по стабилизации».
Колониальная администрация, мать их, сукиных детей… Считают, что они тут вице-короли и наместники императора американского…
 

– Чтоб вы сдохли, торгаши сраные, – плюнул я им вслед.

Из-за поворота наперерез кортежу стремительно вырулил старенький раздолбанный автобус и натурально заглох посреди дороги, перегородив всю проезжую часть. Головной «хамви» едва успел затормозить. Стрелок за пулемётом на крыше джипа оперативно покрыл матом Ирак, иракских водителей в целом и одного отдельно взятого в частности. А для пущей весомости собственных слов недвусмысленно наставил ствол М240 на неожиданно возникшую на пути помеху…

 
А дальше события завертелись, будто в каком-то причудливом калейдоскопе.
Из переулка напротив нас с рёвом вылетел новенький чёрный спортивный мотоцикл с двумя людьми, чьи лица защищали глухие шлемы. Мотоцикл затормозил прямо рядом с джипом. Водитель рванул с пояса пистолет и двумя точными выстрелами свалил сначала заднего, а потом и переднего стрелков «хамви».
В это же время пассажир достал небольшой скорострельный «микро-узи» и разрядил весь магазин в джип комитетчиков.
Поток пуль буквально изрешетил «форд», а затем неизвестный что-то швырнул внутрь салона.
Мотоцикл взревел мотором и рванул вперёд, выбросив из-под колеса облако песка.
В салоне «форда» прогремел взрыв, выбивший в машине все стёкла и разорвавший борта и крышу множеством противно взвизгнувших осколков.
И всё это заняло не просто считанные минуты, а даже считанные секунды. За это время мы только и успели, что рухнуть в дорожную пыль там же, где стояли, но открыть ответный огонь уже не смогли…
Точнее, не все.
Шустрый Си Джей, на котором как на снайпере всегда было традиционно меньше всякой снаряги, успел вскочить на одно колено и сделать выстрел из своего «эмриса».
Пуля ударила уже удалившегося на приличное расстояние пассажира мотоцикла в шлем, но видимо лишь вскользь. Потому как хоть прочный пластик и раскололся, неизвестный тут же сорвал повреждённый шлем с головы…
Неизвестный?..
По плечам нападавшего рассыпались длинные светлые волосы.
После чего мотоцикл резко свернул в переулок и исчез из вида.
 

– Твою мать, баба, – выдохнул Кирк.

– Дойл, Си Джей – прикрывайте, – скомандовал я. – Кирк, Франк – вперёд, проверьте есть ли выжившие…

50

– Вайс.

Я открыл глаза, моментально переходя из лёгкого сна в фазу бодрствования.

– Есть контакт?

– Ага, – кивнул Датч. – Кажется, наша посудина снова у нас на горизонте.

Весь следующий день после шторма мы боролись с его последствиями. Где-то что-то коротнуло, где-то что-то потекло… А главное – мы потеряли контакт с «Арктиком». Немаленький рефрижератор просто взял и пропал, и на прежнем курсе его не обнаружилось.

 
Так что пришлось прочёсывать квадрат за квадратом, в поисках корабля.
И вот, уже почти за полночь мы его всё-таки нашли.
 

– Мистер Дин, проследуйте, пожалуйста, в рубку, – Датч как всегда был невыносимо вежлив, вызывая ботаника через интерком.

Спустя пару минут за штурвалом «Фрейи» сидел уже изрядно нервничающий Роджер.

– Новый курс «Арктика» уже пару часов, как не меняется, – объяснил Датч. – Так что тебе особо дёргаться тоже не следует – отключишь авторулевого и сам сядешь за штурвал только в крайнем случае.

– И что же это за случай?

– Мы обратимся в позорное бегство, будем кричать и материться, – хмыкнул я. – Жди трёх зелёных свистков.

– Свист… что?

– Не обращайте внимания, мистер Дин – Вайс просто шутит. В общем, вам всё понятно?

– Вроде бы… – замялся ботаник.

– Вот и чудно. Вайс, пошли.

 
На палубе нас ждал Мао, возящийся с надувной лодкой.
 

– Готовность пятнадцать минут.

Мы, конечно, были теми ещё наглецами – втроём решили брать на абордаж корабль с несколькими десятками человек экипажа. Однако кроме наглости и непомерно раздутой самоуверенности были вполне резонные доводы полагать, что у нас всё получится.

Весь опыт применения наёмников в конфликтах второй половины двадцатого – начала двадцать первого веков позволял утверждать, что каждый «пёс войны» стоит если уж не взвода, то отделения обычных солдат. Конечно, наёмники хорошо воюют за нанимателя, пока есть деньги, но скверно умирают за него… Но глупо требовать героизма или доблести от того, кто воспринимает убийство как работу.

У солдат совершенно иная мотивация – у них всегда в запасе может быть уверенность, что он воюет за благополучие своей страны. И, в принципе, неважно идёт ли он из-за этого в завоевательный поход, или стойко обороняет родную землю…

Главное, что у наёмников этого нет. Они убивают лишь за собственное благополучие. Довольно эгоистично и мерзко, но зато честно. Мы не творим добро, если нам за это не платят, а зло… Зло – в самой человеческой натуре.

 
Увы! Но это так.
И добрым себе может позволить быть лишь сильный, а слабый легко озлобляется…
В наёмничестве нет романтики – тяжёлая работа, ничем особо не отличающаяся от любой другой тяжёлой работы. Опасность для жизни, много нервов, сильные физические нагрузки и прочее…
Почти то же самое, что и солдатское ремесло, но всё-таки иное. Грань между воюющим исключительно ради денег «псом войны» и солдатом, который тоже идёт в армию ради денег и убивает, по сути, из-за них хоть и призрачна, но есть.
Просто не каждый может её заметить. А кто может, тот иногда не в силах это объяснить.
Такая вот проблема, да.
На большой войне наёмники мало чем отличаются от обычных солдат – это факт. Когда в движение приходят многосоттысячные армии, земля дрожит под стальным траками, а воздух рвут винты, что может сделать даже тысяча самых лучших наёмников? Они ведь не спецназ и не диверсанты, нет-нет-нет. Они просто очень хорошие бойцы.
Но когда всё начинает сводиться к небольшим стычкам…
Что есть, по своей сути, подготовка обычного солдата? Это принесение в жертву собственной жизни ради общей победы. Рядовой пехотинец подобен пуле – живёт мало, нечасто демонстрирует эффективность, но без него просто никак. Он необходим… Необходим до определённого момента, когда цена его жизни становится меньше цены общей победы. Выживание солдата – не есть приоритет, победа – вот высшая цель.
С наёмниками всё иначе.
У них всего одна цель – собственное благополучие. Долгосрочное или краткосрочное. Но главное – это обеспечение личного выживания. У «пса войны» нет высокой цели – его главная цель – жить, и жить, по возможности, неплохо.
А через что это достигается? Правильно, через выживание в бою.
Наёмник замотивирован желанием выжить буквально до усрачки. Поэтому у них традиционно низкие потери – они просто не хотят и не пытаются умирать. И каждое действие опытного наёмника направлено именно на повышение собственных шансов на выживание в бою.
Зачем солдату учиться рукопашному или ножевому бою? Абсолютно незачем. Армия – это узкая и жёсткая специализация. Снайпера не будут учиться кидать гранаты, сапёру без надобности навыки стрельбы из пистолета в помещениях, танкисту ни к чему знать особенности зачистки зданий.
Наёмник же, как правило, вынужден совмещать сразу несколько специальностей, а уж учиться чему-то, полезному для выживания – вообще первейшее дело. Я, например, хоть и не Гиббенс в плане метания ножей, но этим навыком владею. Надо будет – разберусь и с пулемётом, и со снайперской винтовкой…
Широкий профиль, ага.
Вот так, пока мозг воображал, будто бы он думает, руки делали уже привычную работу – натягивали и подгоняли снаряжение. Пары прожекторов на рубке вполне достаточно, чтобы собраться в тиши после штормовой карибской ночи.
Что может потребоваться для боя в условиях абордажа? Сейчас ночь, так что однозначно – прибор ночного видения. Их мы три штуки на Тортуге прикупили по случаю – подержанных, но в хорошем состоянии.
Гранаты – осколочные и светошумовые. Бронежилет – лёгкий, но прочный. Этот у меня ещё от «Изоляции» остался. Нож. Как же без ножа-то? Желательно даже два – ка-бар и «тень» на всякий случай. На какой случай? На всяяякий случай…
Оружие основное – пистолет-пулемёт Томпсона. Старо как мир, но дёшево, надёжно и крайне сердито. Дальность прицельная и эффективная – мизер, но зато в ближнем бою превращается в самую настоящую траншейную метлу. Полсотни патронов в магазине и высокая скорострельность – это весомые доводы в любом разговоре. А потом можно будет использовать и коробчатые в случае чего, но зато в первых столкновениях долго не придётся менять магазин, а это важно.
Ну, и пара «матчей» – куда же без пистолетов? Но на этом уже всё. Героям дешёвых боевиков уподобляться не будем, цепляя на себя сразу кучу разномастного оружия под разные патроны.
Нацепил на себя всё это барахло, попрыгал, покрутился…
 

– Ну как? – поинтересовался Датч, закидывая за спину свой жуткий дробовик.

– Порядок, – ответил я, показав большой палец.

– Аналогично, – подал голос Мао, вешая на плечо М4. – Готов взвести курок и сбацать рок.

Я наклонился, чтобы подобрать бухту троса с раскладным крюком-кошкой на концу, выпрямился…

Вместо Мао на палубе «Фрейи» стоял Коннорс, спокойно смотря на меня своими серо-стальными глазами.

– Взвести курок и сбацать рок, – кивнул полковник.

 
Я моргнул и помотал головой, прогоняя наваждение.
Мао вновь превратился в Мао.
 

– Вайс?.. – вопросительно взглянул на меня Датч. – С тобой всё?..

– Порядок, капитан, не беспокойся.

– Ну, тогда по коням, ребята. Лодку на воду!