Текст книги "The madness (Безумие) (дилогия) (СИ)"

Автор книги: Сергей Ким

– Вы, двое! – рявкнул Датч священникам. – Живо сюда!

Длинноволосый вытащил из-под сутаны… пистолет?! Хотя чего я удивляюсь – это ж Тортуга… И удлинённый целевой «глок» – это абсолютно нормально для местного священника…

– Аксель!..

Светловолосый громила, всё ещё держащий на руках непонятную девушку, с неожиданной для такой туши прытью рванул к нам, пока напарник прикрывал его огнём. Одним рывком преодолел под пулями полдюжины метров и остановился уже только за нашей машиной. Следом рванул и длинноволосый.

Ветровое стекло ближайшего к нам грузовика выбило мощным ударом приклада и по нам открыли яростный огонь из ручного пулемёта.

В ответ Датч пустил-таки в ход свой чудовищный дробовик. Короткая очередь ударила по ушам просто нестерпимым грохотом, а сплошной поток картечи буквально разнёс кабину грузовика, расплескав вокруг кровь и ошмётки плоти.

Пули с визгом начали бить по лёгкой броне «хамви», кроша стёкла и разрывая литые покрышки.

 
Вот падлы… Это ж во сколько нам ремонт-то встрянет…
Но сидеть долго здесь нельзя, ой нельзя…
 

– Что предпримем? – спокойно, будто бы вокруг и не гремела перестрелка, осведомился длинноволосый.

– К департаменту? – предложил я.

– Дельно, – согласился Датч. – Вайс, прикрой. Преподобные…

– На счёт три начинаем прорыв к департаменту, – перебил его длинноволосый. – Используем машины в качестве прикрытия.

– Тогда, раз… два… три!..

– Аааааа, вашу мать!.. – выругался я, высовываясь из-за «хамви» и ведя огонь по нападающим, которые начали вылезать из машин и ринулись в атаку в пешем порядке. – Сдохните!

Всё хорошее когда-нибудь кончается – кончились и полсотни патронов в барабане «томпсона». Так что с пистолетом-пулемётом пришлось расстаться и броситься следом за остальными, доставая на ходу «катлассы».

Увы, но припаркованные «доджи», которых сейчас изрядно изрешетило, не стояли сплошняком до департамента и преодолеть последние десяток метров открытого пространства под огнём было смерти подобно…

– Ну и где? – Датч выпустил оставшиеся заряды из дробовика и отложил его в сторону, достав револьверы. – Где наши доблестные стражи порядка?

– Мы тут как в мышеловке, – сплюнул я, когда мне на голову посыпалась стеклянная крошка из выбитого бокового стекла машины, за которой мы укрывались. – Остался последний рывок. Надо.

– Знаю, что надо. Но рискованно. И напомни, почему мы просто не линяем отсюда?

– Ну, побежали бы. А на их месте ты бы в спину стрелять стал?

– Конечно стал.

– Вот и я стал бы. Так зачем же лишний раз считать этих придурков тупее нас?

– Резонно, – кивнул Датч. – Значит, прорываемся дальше. Вайс, прикрывай. Святые отцы…

– Сейчас всё будет, сын мой, – пообещал длинноволосый.

Я высунулся из-за машины и открыл беглый огонь, свалив двоих противников. Увы, но вокруг было ещё пара десятков уродов, так что пришлось прятаться обратно.

– Аксель, прошу вас, – вежливо произнёс священник, обращаясь к своему большому напарнику.

Громила отложил всё ещё что-то бормочущую девушку в сторону, сунул руку под рясу и достал… гранату.

– Святая антиохская? – хмыкнул Датч.

– Не богохульствуй, – серьёзно произнёс светловолосый, выдёргивая чеку и бросая гранату в сторону наступающих. – Осколочная американская.

 
Бум!
Взрыв громыхнул совсем рядом, порубив осколками полдюжины противников. В грохот стрельбы моментально вплелись вопли раненых и умирающих. Как всегда молчали только мёртвые.
 

– Вперёд! – рявкнул я, вновь высовываясь и открывая огонь. Пистолеты в моих руках загрохотали почти в автоматическом режиме.

Тем временем пара священников и Датч рванули к полицейскому департаменту, укрывшись перед ним за высокими каменными бордюрами. Как только они перемахнули через них, то здоровяк и длинноволосый открыли огонь из трёх стволов по нападавшим. Я со всех ног побежал вперёд.

Неожиданно из-за левого края департамента вырулил кустарно бронированный джип с массивным таранным бампером-ковшом спереди и врубился прямо в ряды заграждений. Бетон разлетелся каменным крошевом и бронемашина на полном ходу врезалась в правое переднее крыло припаркованного «доджа». Полицейский автомобиль от удара буквально подбросило в воздух и, перекувыркнувшись, он полетел прямо в меня.

В последний момент я успел ничком рухнуть на асфальт, обдирая кожу на правом плече и прокатываясь по земле. Грудь моментально отозвалась вспышкой боли в едва-едва заживших рёбрах. Над головой пролетел искорёженный «додж» и врезался в асфальт в нескольких метрах от меня.

Бронеджип затормозил совсем рядом, дверца его багажника распахнулась и из неё высыпались что-то орущие гангстеры. Я привстал на одно колено и буквально смёл их плотным огнём из обоих стволов.

Неожиданно в метре от меня распахнулась передняя дверца машины, и из неё на меня глянуло дуло «калашникова», который держал в руках какой-то ямаец… Грудь которого спустя мгновение взорвалась кровью, и его отбросило назад.

Кажется, мне даже почудилось, как пули неизвестного стрелка просвистели почти рядом с моей головой.

Обернулся назад, увидел опускающего револьвер Датча, который сейчас ухмылялся.

– Ты что, охренел? – рявкнул я, подползая поближе к джипу, прячась за него и заменяя почти опустошённые магазины на новые. – Чуть меня не угробил!

– Забей! – отозвался здоровяк.

 
Юморист чёртов.
Бросил взгляд назад – на сиденье джипа… Хм-хм-хм…
Спрятал «катлассы» и подтянул к себе старенький, с вытертой почти до белизны ствольной коробкой АКМ.
Пистолеты – хорошо, автоматы – лучше. Ваше слово, товарищ Калашников!..
Из-за поворота вырулил ещё один самосвал, но водитель у него явно был криворук и ущербен, потому что умудрился на полном ходу врезаться в бетонные «зубы», разворотив себе весь капот и опрокинув грузовик. Машина проехала на правом боку несколько метров, сдвинув противотаранные барьеры, после чего остановилась.
Спустя пару минут из кузова самосвала начали выбираться помятые, не особо целые и не всегда невредимые гангстеры…
Вся неприятность заключалась в том, что остановился самосвал буквально в двух-трёх метрах от бронеджипа, за которым я укрывался. Соответственно противник находился от меня не просто близко, а СЛИШКОМ близко.
Я вскочил на ноги и дал от бедра длинную очередь.
Вихрь тяжёлых пуль трёхсотого калибра, выпущенных из «калашникова», смёл идущих в первых рядах нападающих, но затем патроны кончились, и я остался с голыми руками против полутора десятков врагов.
Рывок вперёд, отбиваю автоматом ствол старенькой М-16 в сторону. Грохот выстрелов гремит рядом. Впечатываю усиленный металлом затыльник приклада, разбивая зубы и челюсть врага в кровь. Противник отлетает назад. Шаг, второй. Поворот, удар. Пустой магазин бьёт в печень ещё одному врагу, заставив его скрючиться от боли и выпустить винтовку из рук. Поворот, тычок стволом под рёбра ещё одному. Вспарывающий удар прикладом, бьющий противнику под подбородок сворачивающий ему шею.
Поворачиваюсь на месте, приседаю. Идущий по дуге увесистый деревянный приклад «калашникова» бьёт по колену следующего врага, опрокидывая его набок…
Прямо в лицо мне смотрит пистолет, который держит в вытянутой руке ещё один враг…
Неожиданно в его голову чуть пониже уха с влажным хрустом вонзается тяжёлый метательный кинжал. Враг с хрипом оседает на колени, отводя от меня оружие и протягивая вторую рук к торчащему из головы ножу.
Выпустил из рук автомат, рванул вперёд. Поворот, правое плечо бьёт в грудь умирающего врага. Перехватываю выпадающий из его ладони пистолет. Тело гангстера содрогается от попавших ему в спину пуль – очень вовремя я решил воспользоваться этим живым щитом… Приятели урода наконец-то спохватились и, как водится, начали много и бестолково палить, не особо разбирая, кто перед ними – враг или союзник…
Поворачиваюсь, «кольт-1911» в руке плюётся огнём – троих противников буквально сносит попаданиями тяжёлых пуль. Последняя пуля – в корчащегося на земле врага со сломанным коленом.
Буквально из ниоткуда появляется светловолосый священник, в подкате подсекающий ещё одного врага. В его лапе мелькает массивный треугольный метательный нож, вроде которого я уже видел у Тома. Кажется, он называл его кунаем…
Тычок в горло лежащего на земле гангстера. Священник поднимается на ноги и несколько раз всаживает нож в живот ещё одного. Поворот – кинжал вспарывает горло ещё одного. Громила пинком отшиб направленный в него ствол укороченного «калашникова», перехватил автомат, выкрутил его вместе с рукой держащего его бандита. Метнул свой нож в глаз следующего противника, стоящего в паре метров от него. Выхватил второй нож и одним махом вскрыл горло врагу, которого держал.
Я достал «катлассы» и успокоил ещё двоих, а вот третий успел дать по нам очередь из укороченного «калашникова». Мы со священником порскнули в стороны. Я укрылся за уже почти что родным бронеджипом, а вот громила рванул к последнему противнику.
В руках священника сверкнули выхваченные из-под рясы тяжёлые изогнутые кинжалы-кукри. Автомат гангстера замолк и тот вскинул его, защищаясь от удара. Тяжёлый клинок оставил на ствольной коробке глубокую вмятину, а священник в этот же момент двумя быстрыми движениями второго кукри распорол противнику живот и оперативно укрылся за лежащим на боку самосвалом.
 

– Отличная работа, ваше преподобие! – крикнул я, выглядывая из-за джипа и оценивая как близко продвинулись нападающие.

– Иди на хрен, сын мой!

И тут наконец-то прибыла сакраментальная кавалерия Конфедерации из-за холмов.

Просто – раз! И из всех улиц и переулков начали появляться полицейские машины и даже БТР в чёрно-белой окраске, которые ураганным огнём разнесли нападавших в кровавую пыль. Не спасла даже доморощенная броня кузовов самосвалов – крупнокалиберные пулемёты прошили её на раз.

В течение нескольких минут всё было кончено. И только после этого из департамента соизволил выгрестись Уолтер в сопровождении полудюжины полицейских с оружием и с укороченным автоматом наперевес.

Мы с светловолосым священником выбрались из укрытий и направились к своим напарникам. Почти одновременно подошёл и Фрей.

– Ну, и что это? – сварливо осведомился шеф полиции. – Что это была за комедия дель арте?

– Это риторический вопрос, – сообщил я всем собравшимся. – Ты чего это внутри сидел и молчал, пока мы тут воевали. Между прочим, за твою берлогу, а?

– Мне платят не за то, чтобы я был героем, а чтобы я делал свою работу, – парировал Фрей. – И, между прочим, вас ввязываться в перестрелку никто не просил, вот!

– Ага, по нам тут стрелять начали, а мы должны были молчать в ответ, так что ли? Разбежался! Моя полиция меня бережёт, только как-то паршиво бережёт – ажно самому беречься приходится.

– Вайс, не кипятись, – вмешался Датч, пряча револьверы и присаживаясь на корточки рядом с лежащей на земле девушкой. – Это ж из-за неё ты весь этот сыр-бор затеял?

 
Тьфу ты. Девка, точно же! Забыл уже…
 

– Да, из-за неё. Её не зацепило?

– Нет, ран у неё нет, – покачал головой здоровяк. – Правда и пульса тоже.

– Хочешь сказать, что она…

– Именно. Померла.

 
Ну, вот что за невезуха, а?
 

– Джонни, займись этими ребятами, – кивнул в нашу сторону одному из своих парней Фрей.

– Вы арестованы! – бодро рявкнул коп, наставляя на нас винтовку.

В следующий момент на него смотрело пять пистолетных стволов. То, что коллеги полицейского тоже взяли нас на прицел, казалось, ни меня с Датчем, ни священников не взволновало.

– Не вводи нас во искушение, сын мой, – добродушно произнёс длинноволосый.

– Гхм… Тогда задержаны.

– Джонни, если тебя убьют я не буду мстить, потому что ты идиот! – издали рявкнул Уолтер. – Святош опроси и отпусти, двое других головорезов пускай тоже дадут показания и катятся на все четыре стороны.

– Я бы хотел кое-что для начала прояснить, – я убрал «катлассы» и подошёл к лежащей на земле девушке.

– С удовольствием отвечу на любые ваши вопросы, – дружелюбно сказал Датч, нажимая на клавишу и откидывая в сторону барабан одного из револьверов. Раз, и на землю валятся золотистые гильзы, а здоровяк достаёт из одного из многочисленных карманов жилета специальную обойму для перезарядки.

– Он был незаряжен? – поинтересовался длинноволосый, убирая свой удлинённый «глок» под сутану.

– Зато я мог опустошить барабан второго всего за две секунды. Уверен, этому господину такого бы хватило с запасом.

– И то верно…

39

Беглый осмотр тела неизвестной показал следующее:

На вид – лет двадцати пяти, очень худая. Из одежды – свободная рубаха типа больничной. Отсутствует левый глаз, предположительно, удалённый хирургическим способом. Множественные ушибы и ссадины. Запястья и лодыжки носят следы связывания чем-то эластичным.

Кости правой руки носят следы многочисленных недавних переломов. Плохо заживших. На голове – следы от применения электрошока. Множественные следы от уколов на левой руке…

Беглянка из какой-нибудь больницы, вполне возможно даже подпольной по принудительному изъятию органов?

Но тогда на кой ляд у неё на груди выжжено какое-то замысловатое клеймо, а левая рука от пальцев до плеча покрыта вязью вырезанных прямо на коже символов?

– Эмм… Падре, отче или как вас там… – обратился я к стоящим рядом священникам, которые уже закончили давать показания полиции, но не торопились покидать место боя о чём-то негромко переговариваясь между собой.

– Отец Энрико, – вежливо представился длинноволосый, а затем указал на своего хмурого спутника. – Отец Аксель. Мы представляем на Тортуге церковь Святых Апокалипсиса.

Это не простые католики или лютеране, а что-то вроде воинствующих сектантов, учитывая пистолеты, ножи и гранаты. Логично, да… Кто кроме таких может жить здесь?

– Никогда о такой не слышал, – признался Датч, глядя, как ходящие вокруг полицейские собирали трупы и оружие перед департаментом.

– Мы небольшая община, – улыбнулся священник. – И проповедуем слово Божье в основном в таких вот неспокойных местах.

– Отец Энрико, а где вы нашли эту девушку? – спросил я.

– Её обнаружил отец Аксель.

– Хммм?..

– Это было в порту, – хмуро произнёс громила в рясе. – Сегодня, часа в два пополудни. После проверки грузов гуманитарных возвращался я в Обитель, когда встретил сию дщерь…

– Это похвально, брат мой, что вы не забываете помогать страждущим даже в этом грешном городе, – вдохновенно произнёс Энрико, доставая из-за пазухи пачку «парламента» и зажигалку.

– Эта чертовка вылетела прямо мне под колёса и едва не отдала душу Господу, предварительно помяв мне капот, – поморщился Аксель. – В следующий раз она едва не отдала свою душу, когда я уже было собрался благословить её… с правой в челюсть. Но потом решил, что пусть ею занимаются стражи правосудия.

– По дороге он подобрал меня после аудиенции в магистрате, и мы прибыли сюда уже вместе. Свидетелями последующих событий вы уже были.

– А где именно в порту? – уточнил Датч.

– Седьмой пирс, четвёртый блок складов.

– Русский сектор, значит…

– Истинно так.

– Могу я узнать ваши имена, дабы вознести молитвы за ваше здравие Господу? – деловито осведомился Энрико.

– Вайс.

– Датч. Агентство «Чёрная скала».

– Визитка, – протянул я игральную карту-джокера с написанным на ней номером телефона. Плод коллективного творчества моего креатива и желания помаяться дурью. – Широкий спектр услуг по приемлемым ценам.

– Будем иметь в виду, – дружелюбно произнёс длинноволосый, явно игравший в этом странном дуэте первую роль. – Охраной грузоперевозок тоже занимаетесь?

– Занимаемся. А что?

– Ну, просто мы немало грузов гуманитарных страждущим возим… Иногда охрана бывает нелишней.

– Если что – звоните.

– Благодарствую.

Тем временем я продолжал осмотр тела. Особое внимание я постарался обратить на клеймо на груди и письмена на руке.

Клеймо было именно что выжжено. Причём уже давненько, потому как успело зажить. Точка, чуть ниже ещё две точки в ряд и горизонтальные линии. Прямо как маркировка какая-то… Но запомнить, в принципе, несложно. Вот с каракулями на руке всё печальнее – просто на узор не похоже, но и письменности не слишком напоминают. Д, я не специалист по всяким там иероглифам и прочей арабской вязи, но это вообще ни на что виденное мной непохоже.

Достал из кармана недавно купленный потёртый «самсунг» и на всякий случай всё сфотографировал.

– Что-то интересное? – на меня упала внушительная тень.

– Возможно, – я покосился через плечо на подошедшего ко мне отца Акселя. – А что?

– Думаешь она может иметь отношение к Скульптору?

– Возможно.

– Вы ищете Скульптора?

– Возможно.

– Сын мой, – насупился священник. – Если не хочешь, чтобы тебе проредили зубы для смирения гордыни, то лучше ответствуй, а не валяй дурака.

– А почему я должен вам что-то рассказывать? – резонно поинтересовался я. – Вы же священники. Какое вам до этого всего дело?

– Да, это город грехов. И поэтому мы должны прилагать вдвое больше стараний, чтобы эти грехи искоренять. Наш силы, увы, скромны, но мы трудимся, не покладая рук…

– Дубль два, падре. Почему я должен вам что-то рассказывать?

– Ты ищешь выгоду, наёмник? – нахмурился Аксель.

– Я ищу смысл, падре. Выгода мне не столь важна.

 
Священник скрипнул зубами, окинув меня неприязненным взглядом:
 

– Ты же наёмник. Как тебе могут быть неважны деньги?

– В этом… – пришла уже моя очередь скрипеть зубами. – В этом грёбанном мире деньги могут не всё. Иногда – вообще ничего.

– Золотые слова, сын мой, – неожиданно усмехнулся Аксель. – Ищешь смысл? А вот мы его не ищем, а просто пытаемся делать хоть что-то в этой Гоморре. Здесь почти нет праведников – люди здесь грешны… Но и добро иногда стучится в их сердца. А такие как Скульптор – это зло, чистое и незамутнённое. И удел каждого праведника сокрушить его всеми доступными способами.

– Как-то не слишком по-христиански рассуждаете, падре, – хмыкнул я. – А как насчёт того, что Скульптор – это испытание? Спаситель терпел, нам завещал и всё такое…

– Спасителю – спасителево. А нам он принёс не мир, но меч, которым надлежит отделить агнцев от козлищ и построить на земле Царство Небесное.

– Это учение вашей сект… гхм… церкви?

– Это называется – жить по совести, наёмник, – наградил меня тяжёлым взглядом Аксель. – И если бы мы могли, то нашли и покарали Скульптора сами, но…

– …ваши силы скромны, – уже без лишнего ёрничества закончил я. – Это я понял. О'кей, падре, мы действительно занимаемся этим ублюдком. Хотим поймать, чтобы наши банковские карточки пополнились, а Скульптора выпотрошили на городской площади. Можете чем-нибудь нам помочь?

– Эта несчастная, – Аксель указал на тело девушки. – Она шла не из города, а в город. Даже не шла, а брела, не разбирая дороги.

– Из порта, – уточнил я.

– Из порта.

– Ещё что-нибудь? Может, местные о чём-то говорят?

– Местные… – скривился священник. – Местные все, как один твердят, что кто-то пытается пробудить Кровавую Богиню. И когда ей сошьют плащ из тридцати сердец, она проснётся и жестоко отомстит всем незваным гостям на своей земле…

– Понятно. Значит, больше ничего.

– Если бы я что-то знал, то рассказал тебе, – Аксель повернулся и зашагал прочь. И теперь я знал, что звон издаёт не его крест на цепи, а многочисленные ножи, висящие под сутаной.

– Живые говорят, но не знают, – пробормотал я, вновь принимаясь за осмотр тела. – Мёртвые знают, но не говорят.

– Эй, наёмник! – не оборачиваясь, бросил на ходу громила.

– Чего?

– Скажи, ты веришь в Бога?

– Я не верю в добрых старичков в небесах – ни в Бога, ни в Санта-Клауса.

– А во что ты веришь, наёмник?

– В себя, – я усмехнулся и погладил торчащие подмышками рукояти «катлассов». – И в свои пушки. А что вера для тебя, святоша?

– Ничто, – хрипло хохотнул Аксель, не сбавляя шага, а затем добавил, вскинув вверх сжатый кулак правой руки. – И весь мир!..

40

– Итак, первое заседание нашего кружка по интересам объявляю открытым! – торжественно провозгласил я, ударив винтовочным патроном по стакану с водой. Всё-таки алкоголь после событий прошлого я не особо любил… Даже не то чтобы испытывал неприязнь, а скорее просто опасался. – Слово предоставляется нашему командиру!..

– Итак, мы находимся в нашей штаб-квартире уже неделю, – солидно откашлявшись для вида, пробасил Датч. – Пора бы подвести промежуточные итоги… Том?

– «Фрейя» простоит в доке ещё минимум пару недель, – буркнул Гиббенс, сосредоточенно метая в висящую на стене мишень свои ножи. – Дыры я заделаю уже к уикэнду, а вот с заменой запчастей придётся повозиться…

– Что с вооружением катера?

– Ахмед сказал, что не возьмёт «эрликон» даже по цене металлолома, – поморщился я. – А так всё в порядке, в принципе: я уже проверил новые пушки и пулемёты – всё подержанное, но в хорошем состоянии.

– А куда старое денем? – озабоченно произнёс Мао. – Неужто выбросим?

– Предлагаю усилить «эрликоном» и «браунингами» оборону штаб-квартиры, – вынес я предложение.

– Хорошая идея, – кивнул Датч. – Только если пулемёты можно и на крышу поставить, что делать с пушкой?

– Поставим на первом этаже – что ещё тут придумать-то?

– И то верно… Кстати, как продвигается ремонт здания?

– Он продвигается, – Мао выдал ответ столь же точный, сколько и бессмысленный. И похоже не торопился что-то уточнять.

– Хмм? – Датч выразительно приподнял бровь, наградив китайца выжидательным взглядом.

– Эти лентяи совершенно не хотят работать.

– А кто хочет-то? И, между прочим, эта твоя задача – следить за ними, пуская в ходе кнут или пряник.

– Кнута у меня нет, пряников – тоже.

– Зато у тебя есть эльф восьмидесятого уровня в этой твоей игре, – съехидничал я, не слишком тактично намекая на пристрастие нашего снайпера к компьютерным играм.

– Во-первых, не эльф, а норд. И не восьмидесятого, а всего лишь семьдесят второго уровня, – педантично уточнил Мао.

– Парни, давайте потом про игрушки поговорите, хорошо? – осадил нас Датч. – Если с мелкой рутиной всё, то надо приступать к основному блюду… Роджер?

– В общем, смотрите, – Дин повернул к нам экран ноутбука, за которым работал. На нём сейчас была изображена карта Тортуги с многочисленными пометками. – Я воспользовался данными из полицейской базы данных и составил несколько графиков… Это общая схема мест обнаружения тел…

На карте загорелось три десятка красных точек, разбросанных по всему городу.

– Это та же схема, но в хронологическом порядке.

 
Точки погасли, а затем начали зажигаться вновь, но уже по одной.
К сожалению, никакой видимой системы в этом не наблюдалось – согласно ей, тела находили в разных концах города и без всякой закономерности. Два тела в русском секторе, одно в китайском, на следующий месяц все три в районе колумбийцев, в следующем в каждом секторе по одному…
 

– Пока отложим, – решил Датч. – Что с теми придурками?

– Судя по всему, на кортеж и на департамент нападала одна и та же группировка. Они называют себя «фениксами», появились в городе относительно недавно – месяца два назад… Ну, хотя как понять – появились… Были всегда. Просто несколько мелких и ничем непримечательных банд однажды решили объединиться.

– Это объединение дебилов? – осведомился я. – Нападать на столь сильных игроков в этом городе – смерти подобно.

– Ну, кажется, умом они никогда не блистали… – протянул Роджер. – И все эти два месяца их регулярно уничтожали бойцы Тринити – то «фениксы» нападали на русские склады, то пытались грабить колумбийских дилеров, то совершали налёты на китайские бордели… Однако почему-то их число всё остаётся неизменным – где-то около ста пятидесяти-двухсот человек. Неизменной остаётся и их отмороженность.

– Они действительно идиоты? – спросил Мао. – Ну, или просто наркоманы конченные?

– Скорее последнее. Судя по симптомам, они явно находились под действием какого-то препарата… Однако вскрытия не дали никакого результата. Да, деградация нервной системы отмечалась, но никаких следов известных или неизвестных наркотических веществ обнаружено не было. Наверное, какой-то новый наркотик, с очень быстрым периодом распада в организме…

– Именно поэтому их терпят, несмотря ни на что? Хотят выяснить, что за новая дурь появилась в городе?

– Нет, их не терпят. Однако разгромленные однажды, они появляются вновь.

– Как феникс. Восстают из пламени, которое их сжигает, – хмыкнул я. – Какие, однако, начитанные придурки… Думаю, сейчас они вновь переживают период разгрома?

– Вроде того, – кивнул Дин. – Отряды «Рэд» нанесли им тяжёлое поражение – сотня убитых, полсотни пленных. На послезавтра назначена публичная казнь.

– Наш контракт на них, я так понимаю, отозван? Виновные же найдены… – разочарованно вздохнул китаец.

– Отнюдь, – Роджер свернул графическую программу и открыл в браузере какой-то сайт. – Смотрите – очень занятная вещь. Централизованный сайт наёмников Тортуги – здесь размещаются заказы и предлагаются услуги…

Мы втроём наклонились поближе к экрану… Втроём, потому как оставленный без присмотра Том почти моментально захрапел – уж на что все мы были с армейским опытом, но такой потрясающей возможности засыпать при любой свободной минутке не было ни у кого.

– Безумный город, – вынес свой вердикт Мао. – В нормальных городах вместо этого всякие коммунальные сайты и порталы по оплате электричества…

Лично меня почти довела до слёз то ли умиления, то ли истерики яркая надпись в уголке экрана «Ура! Нам два года!» И сыплющиеся сверху вниз маленькие золотистые автоматики…

– Я нас тут на всякий случай зарегистрировал, – произнёс Роджер, выворачивая шею, заглядывая в развёрнутый от него экран и открывая какой-то подраздел.

– «Чёрная Скала», – вслух прочитал Датч. – «Широкий спектр оказываемых услуг – перевозка, охрана, атака…» Гм… «Текущие контракты: N 42167САР, N 34555М»… И правда – занятно…

– Ну-ка, ну-ка… – я заинтересовался данным сайтом, протянул правую руку и начал возиться с тачпадом, а левой стал непроизвольно выстукивать какой-то ритм…

– Чучух-чучух, – пробормотал Мао, тоже что-то читая на экране. – Чучух-чучух…

Я замер. Перестал барабанить пальцами по столешнице. Потом снова выстучал прежний ритм.

 
Тук-тук, тук-тук, тут-тук, тук-тук…
 

– Сороковые, роковые… Военные и фронтовые… – пришли на ум строчки из такого далёкого теперь уже детства. – Где извещенья похоронные, и перестуки эшелонные… Роджер, на Тортуге есть железные дороги? Должны быть, да… Можешь показать?