Текст книги "Жестокий наследник (ЛП)"
Автор книги: Сенна Кросс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)
Глава 35
Целый
Алессандро
Расхаживая по хозяйской спальне, как зверь в клетке, я шиплю очередной залп итальянских ругательств, проклиная весь персонал Velvet Vault и всех, кого они когда-либо знали. Как, черт возьми, Джейсу Морелло удалось ускользнуть от меня прошлой ночью?
В одну минуту он угрожал Сиенне на VIP-уровне, а в следующую перепрыгнул через перила, спрыгнул на середину танцпола и растворился в толпе, в то время как моя команда безопасности просто сидела там, держа свои члены в руках.
По крайней мере, Маттео смог точно опознать этого человека. Джейс Морелло – подающий надежды силовик в Ла Спада Нера, жестокой бруклинской банде, известной вымогательством, подпольными бойцовскими клубами и торговлей людьми.
В общем, отличный парень.
Я знаком с подающей надежды бандой, которая уже некоторое время пыталась проникнуть на территорию Джемини, особенно в ночные клубы и бары. Их лидер, Винченцо Карбоне, был бывшим пехотинцем Джемини, который стал разбойником. До сих пор они были незначительны в общем плане событий, но если они послали сюда Морелло, то ясно, что они пытаются поднять ставки.
Но какова их конечная цель?
Если бы я не был так обеспокоен тем, чтобы вытащить оттуда Рори прошлой ночью, я бы остался и сам допросил Сиенну. Вместо этого я оставил ее допрос Винсенту. И некомпетентный bastardo до сих пор не перезвонил мне с тем, что он обнаружил. В какие неприятности она вляпалась? Сиенна работает официанткой в Velvet Vault уже почти два года и была исключительно трудолюбивой, не говоря уже о преданности. Как она могла стоять за кражей и убийством?
– Алессандро? – Тихий стук в соседнюю дверь заставляет меня резко обернуться.
– Что? – Рявкаю я.
Дверь открывает Рори, ее растрепанные каштановые локоны собраны на макушке в неряшливый пучок. Мягкие завитки падают на ее лицо, завершая сексуальный, взъерошенный ото сна образ. Merda, я был так взбешен из-за потери Джейса прошлой ночью, что почти забыл, как близок был к тому, чтобы наконец заявить права на Рори как на свою.
Dio, если бы она не увидела Сиенну и Джейса, прячущихся в тени VIP-этажа, я мог бы провести ночь, трахая женщину, от которой сходил с ума, вместо того, чтобы барахтаться в гневе и жалости к себе.
– Ты выяснил, кто был этот парень?
Я киваю.
– Ты собираешься мне рассказать?
– Наверное, будет лучше, если я этого не сделаю.
Она выглядит так, словно собирается спорить, настаивать, чтобы я сказал ей правду. И, возможно, мне следует это сделать. Она заслуживает знать, во что ввязывается со мной. Как раз в тот момент, когда я решаюсь объясниться, ее рот открывается.
– Прекрасно, тогда ты закончил устраивать свою собственную вечеринку жалости? – Коварная ухмылка кривит ее губы, и просто так гнев начинает спадать.
– Напротив, я надеялся, что ты присоединишься. – Я преодолеваю расстояние между нами двумя большими шагами, упиваясь видом ее в этой обтягивающей пижаме которая сводит меня с ума.
У нее перехватывает дыхание, когда я подхожу к ней, и вместо того, чтобы заключить ее в объятия, как я планировал, я останавливаюсь. Ожидание. Что, если прошлая ночь была случайностью? Что, если она обвинит в этом... в чем, я не знаю. Мы даже не пили. Но что, если она поймет, какой это было ошибкой и насколько я ее недостоин...
Сомнения закрадываются одно за другим, разрывая меня изнутри, пока я больше не перестаю быть королем Velvet Vault. Вместо этого я – покрытая шрамами, сломанная оболочка человека, который очнулся в больнице в Милане.
Так что я просто стою на месте, застыв, как coglione.
Ее пламенный взгляд поднимается на мой, одна бровь вопросительно приподнимается. – Ну, ты собираешься поцеловать меня, Росси, или просто будешь стоять там?
Мое сердце колотится о ребра в отчаянной попытке заставить свой дурацкий рот открыться.
– Потому что, если у меня будет еще одна ночь, чтобы обдумать все причины, по которым связываться с тобой – ужасная идея, этого может никогда не случиться.
На этот раз мое сердце не просто бьется, оно пробивает мою грудную клетку и приземляется прямо у ее босых ног.
Рори Делани. Стоит передо мной в майке, которая обтягивает ее изгибы, как будто создана только для того, чтобы мучить меня, в шортах, которые с таким же успехом можно было бы нарисовать, и с глазами, которые призывают меня сделать шаг.
Все мысли о Velvet Vault, Сиенне, краже и Ла Спада Нера вылетают у меня из головы.
Я придвигаюсь на дюйм ближе, так что наши губы оказываются на расстоянии удара сердца. – Ты уверена, что готова к этому, Рыжая? – Хриплю я, мой голос низкий и надломленный.
Она вызывающе вздергивает подбородок. – Я все еще здесь, не так ли?
Это все, что мне нужно.
Я прижимаюсь своим ртом к ее рту, проглатывая ее вздох, когда подталкиваю ее к кровати, пожирая ее губы, как изголодавшийся мужчина. Мои руки ложатся на ее бедра, затем на талию, затем поднимаются под топ, касаясь нежной кожи, о которой я только мечтал. Тихий вздох вырывается из ее губ, когда я нахожу ее грудь. Cazzo, без лифчика. Тепло разливается на юг, когда я играю с ее соском, и я чувствую, как он уплотняется. Она притягивает меня ближе, так что наши тела соприкасаются, пальцы зарываются в мои волосы, дергают с той же смелостью, которой я так жаждал от нее.
Ее ладонь скользит вниз между нами, миниатюрная ручка обвивается вокруг моего члена поверх боксеров. Затем эти сверкающие изумрудные глаза поднимаются к моим, искрясь нечестивым жаром. – У тебя явно нет проблем с эрекцией.
Я шиплю проклятие или, может быть, это молитва. Потому что Dio знает, что я плохой человек, так что же я сделал, чтобы заслужить эту женщину?
Когда мы подходим к краю кровати, начинается суматошное движение, сплетение конечностей и языков, сорванная одежда и прерывистое дыхание. Она стоит передо мной совершенным фарфоровым полотном, усыпанным веснушками, мой крошечный тиран, моя дикарка, мой маленький лепрекон. Вся моя.
– Dio, от тебя захватывает дух, Рори, ты словно создана специально для меня, и я проведу остаток своей жизни, пытаясь заслужить тебя.
Merda, я не хотел, чтобы последняя часть вырвалась. Слишком много?
Ее пылающий взгляд скользит по мне, и мне требуется вся моя выдержка, чтобы не съежиться, не прикрыть свои шрамы под этим пронзительным взглядом. Она видела меня обнаженным ни один раз, но никогда таким.
Я жду, когда пройдут колебания, когда она выбежит из комнаты при виде этого грубого заявления, при виде карты шрамов, уродующих мое тело. Вместо этого она только придвигается ближе, поднимаясь на цыпочки, чтобы обхватить мое лицо своими маленькими, сильными руками.
– Ты уже заслуживаешь меня, Росси. Иначе я бы не отдалась тебе.
С нелепой улыбкой я укладываю ее на матрас и переползаю через нее. Мой взгляд останавливается на татуировке вдоль ее грудной клетки, и я останавливаюсь. Это должно что-то значить. Что-то большое. Я только надеюсь, что однажды она скажет мне. Пока я провожу по линиям вычурного почерка, ее ноги раздвигаются для меня без колебаний, как будто я уже принадлежу этому месту. Кажется, она не боится. Не моих шрамов. Не того, кто я такой. Даже не о том, чем это могло бы стать.
И на одно захватывающее дух мгновение она – это все, что я вижу, весь я. Дело не в шрамах или обломках. Я вижу себя таким, каким видит она. Просто мужчина. Ее.
Обхватив ее руками, я целую ее подбородок, затем шею. Когда я облизываю ее нежную кожу, она дрожит, но не от страха, а от предвкушения. Нужды.
Я снова прижимаюсь губами к ее губам, теперь медленнее, наслаждаясь каждой секундой, каждым звуком, который она издает. – Ты пугаешь меня, – шепчу я ей в губы.
– Хорошо, – выдыхает она. – Значит, нас двое.
Ладно, может быть, я ошибался насчет страха.
Тогда больше никаких разговоров. Только ее кожа на моей, когда я двигаюсь по ней, руки жаждут исследовать каждый дюйм. Ее дыхание смешивается между нами, когда я пожираю ее губы.
Затем тихий вздох, когда я просовываю руку ей между ног и обнаруживаю, что она вся мокрая для меня.
Стон срывается с моих губ, когда я провожу пальцем по ее скользкому теплу. – Ммм, Рыжая, ты понятия не имеешь, что ты со мной делаешь. Только ты. – Мой член тяжело упирается в ее бедро, и отчаянный клубок возбуждения и ужаса опустошает мою грудь.
Что, если я не смогу...
Я начинаю скользить вниз по ее телу, прибегая к тому, что, как я знаю, у меня получается лучше всего. Она тут же кончит мне на язык. Но ее руки обхватывают мое лицо, заставляя посмотреть ей в глаза.
– Э-э-э, Росси. На этот раз я хочу, чтобы твой рот был здесь.
– Но...
Она качает головой, затем захватывает мои губы своими. И как будто она прочитала мои самые сокровенные мысли, ее пальцы обвиваются вокруг моего члена, направляя его к своему входу.
Меня гложет страх.
Но потом она двигается, и все, что остается, – это тепло и она. Она покачивает бедрами, и из моего горла вырывается стон, когда она скользит моей пульсирующей головкой по своей влажности, этот звук эхом срывается с губ красивой женщины подо мной. Просто так страх, тревога исчезают.
С ободряющей улыбкой она отпускает меня, и я беру инициативу в свои руки. Скольжу членом по ее влажным складочкам, нарастающий жар усиливается с каждым движением. Dio, я еще даже не внутри нее, а уже готов взорваться.
Рори права. Я могу это сделать. Более того, нет ничего, чего я хочу больше в этом мире, чем трахнуть эту женщину и заявить на нее права как на свою.
– Ты принимаешь таблетки? – Хрипло спрашиваю я. О, пожалуйста, скажи «да». Все, чего я хочу, это почувствовать, как ее киска обхватывает мой голый член.
– Я бы никогда не позволила тебе зайти так далеко, если бы это было не так, МакФекер. – Ее голос грубый, пронизанный таким же желанием, как и мой собственный.
– Хорошо. – Мои губы растягиваются в улыбке.
Ее руки обвиваются вокруг моей талии, ладони обхватывают мою задницу. Она притягивает меня ближе, кончик моего члена погружается в ее сладость. Невысказанная команда понятна.
Моя крошечная тиранша хочет, чтобы я был внутри нее, и я твердо намерен подчиниться.
Поэтому я толкаюсь бедрами и погружаюсь в ее киску.
И все останавливается. Мое сердце. Мои легкие. Мой мозг.
Все, что я знаю, – это ощущения. Невероятное ощущение того, как она обвивается вокруг меня. Такая влажная, такая теплая, такая совершенная.
– Алессандро... – Мое имя на ее устах – это все.
Наши взгляды встречаются, и прерывистый стон разрушает момент чистого совершенства, мелодия наших прерывистых вздохов вырывается как один.
Инстинктивно мои бедра начинают двигаться, медленно выскальзывая из нее, прежде чем полностью войти. И еще. Снова и снова. Пока границы между нами не стираются, и я не забываю, где заканчивается биение ее сердца и начинается мое.
На этот раз никаких помех. Никаких секретов.
Просто две израненные души, нашедшие утешение в обломках друг друга. И впервые за долгое время я не чувствую себя сломленным. Я чувствую себя целым.
Потому что я больше не выживаю в этой жизни.
Я живу.
С ней.
Глава 36
Это было все
Рори
Я никогда не чувствовала себя такой живой. Или такой совершенно разбитой, самым лучшим, захватывающим дух способом, который только можно себе представить. Часть меня была уверена, что я никогда больше не получу удовольствия от секса. Я боялась, что Чип Армстронг погубил меня навсегда. Как будто Коналл недостаточно потрудился надо мной.
Но это? Это было именно то, чего я ждала.
Грозное тело Алессандро прижимается к моему, каждым движением заявляя на меня права, обладая мной, клеймя меня. И, черт возьми, я хочу всего этого.
После Коналла я поклялась, что никогда больше не позволю безжалостному, могущественному мужчине держать меня за дуру, но с Алессандро все мои клятвы полетели к чертям. И если я все равно направляюсь туда, то вполне могу насладиться поездкой.
Мои руки обвиваются вокруг изгиба его мускулистой задницы, пока я вгоняю его глубже в себя. Мне нужно больше. Я хочу, чтобы он был ближе, глубже, тверже.
Огонь, разгорающийся между нами в течение последнего месяца, бушует как дикий, и я так готова сгореть. Пламя разливается по моим венам с каждым отчаянным толчком, наши движения становятся все более неистовыми.
Дрожь нарастает внизу моего живота, горячая, дикая и ужасающая по своей интенсивности. Но это не просто физическое чувство, это что-то более глубокое, как будто плотина внутри меня широко распахивается.
На мгновение это кажется чересчур. Слишком много. Слишком грубо. Слезы жгут по краям моего зрения. Годы контроля, когда я все держала взаперти, ушли в жар его прикосновений, в то, как он смотрит на меня, словно я единственное, ради чего стоит жить.
У меня перехватывает дыхание, и я цепляюсь за него, как за единственное, что связывает меня с этим миром. Удовольствие нарастает, пока я не начинаю извиваться под ним, твердый выступ его члена поглаживает мой клитор. Сильнее.
– Я так близко, – стону я.
– Хорошая девочка, Рори, – хрипло произносит он, его собственное дыхание вырывается неровными рывками, когда он входит в меня. – Кончай для меня,только для меня.
Рыдание вырывается наружу, наполовину от удовольствия, наполовину от освобождения, когда оргазм захлестывает меня, дикий и неконтролируемый. Это пробивает все стены, которые я построила, каждый страх, который я похоронила.
Алессандро кончает секундой позже, его член дергается внутри меня и наполняет меня своей теплой спермой. Его лоб прижимается к моему, тело накрывает мое собственное.
И в этот затаивший дыхание, сбивающий с толку момент я уже не та девушка, которая убежала. Я не сломленная выжившая и не заботливая медсестра, удерживающая все вместе.
Я не вздрагиваю. Я не замираю. Я не чувствую, как удушающий страх сжимает мне горло.
Я чувствую себя живой. Свирепой. Свободной.
Я – это просто я. Полностью разрушенная, беззащитная, полностью принадлежу ему.
И я чувствую себя… целой.
– Cazzo, дикарка, это было невероятно. – Дыхание Алессандро скользит по моим губам, прежде чем он снова прижимает их к моему рту.
– Все было хорошо. – Я все еще задыхаюсь, каждую частичку моего тела покалывает, от позвоночника до кончиков пальцев ног.
Алессандро перекатывается и ложится рядом со мной, одна рука собственнически обвивается вокруг моей талии, его дыхание все еще немного прерывистое, грудь поднимается и опускается. Я кладу голову ему на грудь, с левой стороны, на ту часть, которая совершенно не повреждена и защищает его сердце. В комнате пахнет сексом, потом и чем-то гораздо более опасным. Надежда.
Мне следовало бы запаниковать. Выйти из себя. Составить список всех способов, почему это было ужасной идеей. Но все, что я могу делать, это чувствовать.
Боль между моих бедер, призрак его рта на моей коже, слабое давление его пальцев, когда они держали меня так, словно я могла убежать.
Я прижимаю ладонь к груди. Мое сердце все еще бьется, как военный барабан.
Потому что это был не просто секс. Это было все.
Он не просто прикасался к моему телу. Он видел каждую мою раздробленную частичку и не дрогнул.
Впервые за целую вечность я позволила кому-то увидеть меня. Не просто девушку с острым язычком, а женщину, которая до сих пор иногда просыпается по ночам, хватая ртом воздух, женщину со шрамами, которых никто не видит.
Я переворачиваюсь на бок, чтобы посмотреть ему в лицо. Его глаза закрыты, темные ресницы оттеняют раскрасневшиеся щеки, с его лица наконец-то исчезло напряжение. Умиротворенное. Как будто груз, который он всегда несет, был снят, пусть и всего на мгновение.
Боже, он прекрасен. Не несмотря на свои шрамы, а из-за них.
Я протягиваю руку, мои пальцы призрачно скользят по его груди, прослеживая линию прямо под повязкой, все еще обмотанной вокруг ребер. Он шевелится, глаза распахиваются, ловя мои, как он всегда делает, без предупреждения или пощады.
Его голос хриплый от усталости и чего-то более сладкого. – На что ты смотришь, Рыжая?
– На тебя, – шепчу я. – Пытаюсь понять, когда я перестала бояться сближения с тобой, этого.
Он слабо ухмыляется. – И?
– Я думаю, это было где-то между поцелуем после того, как я убежала, и оргазмом на диване.
У него вырывается глубокий, хриплый смех, и он оседает где-то внизу моего живота. Но под теплотой, радостью, интимностью все еще скрывается грань страха.
Потому что теперь пути назад нет. Ни для кого из нас.
И я не знаю, переживем ли мы то, что будет дальше.
Но одно я знаю совершенно точно: что бы сейчас ни случилось, я не уйду без борьбы.
– Думаю, ты была права с самого начала, сестра Рори. – Он бросает взгляд на свой все еще полутвердый член, лежащий между нами. – В этом отделе проблем нет.
– Тебе просто нужна была подходящая женщина, чтобы разбудить его, Росси.
Он снова смеется, и, Боже, этот звук согревает каждую клеточку моего тела. Иисус, Мария и Иосиф, я влюбляюсь в этого мужчину. Это был не просто лучший секс в моей жизни. В тот момент я поняла, по-настоящему поняла, что влюбилась в него. Не трепетное увлечение. Не опасное влечение. А такая большая, пугающая любовь. То, чего уже не вернешь.
Теперь его палец обводит мое тело, обводит грудь, затем задерживается на татуировке. Я знаю, что вопрос повторится, это неизбежно. Я вижу, как он с неослабевающим любопытством разглядывает бабочку.
– Ты готова сказать мне, что это значит? – шепчет он, продолжая водить пальцем по строчкам.
– Saor óna slabhraí, — Я произношу эти слова на грубом гэльском, мое горло хрипит от эмоций. – Свободна от цепей.
Теперь он долго смотрит на меня, ни один из нас не произносит ни слова. Затем, наконец, – От чего ты убегаешь, Рыжая?
– Мое прошлое, – бормочу я.
– И это сработало?
Я медленно киваю. – Думаю, да. – Хотя бы для того, чтобы еще глубже погрузиться в новую тьму. И поскольку этот умопомрачительный оргазм явно лишил меня всякого здравого смысла, я шепчу. – Это был не только твой первый раз, когда ты снова сел на лошадь...
Его темные брови хмурятся, когда он смотрит на меня.
– Этот мужчина... – Я замолкаю, прикусывая нижнюю губу.
– Тот, кто причинил тебе боль? – рычит он, садясь, мирное, расслабленное выражение его глаз, которое было мгновение назад, исчезает.
Я медленно киваю. – Ты первый... после того, что с ним случилось.
Его лицо расплывается, жесткая маска, которую он обычно носит, превращается во что-то совершенно другое. – Черт возьми, Рори, мне так жаль. Я должен был понять...
– Нет, тебе не за что извиняться, идиот. – Я сажусь и обхватываю его щеку рукой, проводя большим пальцем по мягкой, новой коже. – Ты помог мне пройти через это. Было время, когда я была в ужасе от того, что никогда больше не захочу быть с мужчиной. Но все изменилось, когда я встретила тебя.
– Правда? – Медленная улыбка растекается по его губам.
– Ты заставил меня снова захотеть чего-то. Того, что, как я думала, давно сломано и не подлежит восстановлению.
Его улыбка становится печальной, когда он дотрагивается до моей щеки. – Dio, ты говоришь совсем как я.
– Я думаю, мы две половинки одной и той же разбитой души, надломленные в разных местах, но каким-то образом мы подходим друг другу.
– Я сам не смог бы сказать лучше. – Он долго смотрит на меня, и я не могу не улыбнуться ему в ответ. Я не могу припомнить, чтобы хоть один мужчина когда-либо смотрел на меня так. Никогда.
Коналл относился ко мне как к собственности.
Засранец, который напал на меня, как на добычу.
Но Алессандро смотрит на меня так, словно я его начало и конец, как будто ничего другого не существует, когда я в комнате.
– Спасибо тебе, – шепчу я.
Его брови хмурятся, когда его пальцы переплетаются с моими. – За что?
– За Чипа...
Жесткая линия пересекает его рот, сухожилия трепещут как сумасшедшие под щетиной вдоль челюсти. – Этот pezzo di merda заслуживал гораздо худшего за то, что посмел поднять на тебя руку. Я хотел бы вернуться и сделать это снова, продлить его страдания на всю жизнь. Никто не прикасается к тому, что принадлежит мне, и остается в живых. – Ярость обволакивает его тело, усиливаясь с каждой минутой.
Прежде чем ситуация выходит из-под контроля, я наклоняюсь и касаюсь своими губами его губ. – Спасибо, – повторяю я. – Но я просто хочу забыть о нем, хорошо? Я никогда больше не хочу слышать его имени или думать о нем.
Он кивает, и намек на напряжение рассеивается.
– Ты можешь заставить меня забыть?
Коварная усмешка медленно расползается по его губам. – Нет, – рычит он мне в кожу. – Но я могу доставить тебе такие приятные ощущения, что ты забудешь об этом. – Его руки скользят вниз по моему телу, обхватывают бедра, и он сажает меня к себе на колени.
С моих губ срывается смешок, когда я сажусь на него верхом, гребаное хихиканье! Рори Делани не хихикает. Как и Бриджид О'Ши. И она чертовски уверена, что не должна хихикать сейчас. Потому что у лжи есть срок годности. А мой тикает.
Внезапная волна вины накатывает на меня, когда Алессандро прижимает меня к своей груди, его руки крепко удерживают меня на месте. Все, что я говорила этому человеку с того дня, как мы встретились, было полной ложью.
Чувствовал бы он ко мне то же самое, если бы узнал правду?
Прежде чем я успеваю полностью обдумать, чем рискую, рассказывая ему, его рот захватывает мой. Он ненасытен, его зубы касаются моих собственных, рука обвивается вокруг моей шеи сзади, чтобы углубить поцелуй. И вот так все остальное исчезает. Когда его язык переплетается с моим, а член уже твердеет у меня между ног, я просто хочу снова потеряться в нем.
Потому что, когда правда выйдет наружу, я действительно могу потерять его навсегда.
