Текст книги "Жестокий наследник (ЛП)"
Автор книги: Сенна Кросс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)
Глава 51
Дьявольская ухмылка
Рори
Старое поместье Квинлан на окраине Белфаста пахнет влажным камнем и обветшалой историей. Здесь холоднее, чем я помню. Его стены толще, тени темнее, воздух плотнее. Может быть, изменилось не само место. Может быть, это я.
Бран идет рядом со мной по узким коридорам, тихий, как могила. Очень похоже на шестичасовой перелет сюда. Его челюсть сжата, глаза отказываются встречаться с моими. Я не виню его. Он доставляет меня, как ягненка на заклание. Снова.
Я ничего не могу поделать с волной горечи, которая накатывает на меня. Моя семья ничего не сделала, чтобы защитить меня от этих монстров, и в тот момент, когда Блейн попал в беду, я примчалась сюда как дура.
Мужчина в черном пропускает нас через другие двери, усиленные сталью, пока мы не оказываемся в длинном коридоре, отделанном темным дубом и потускневшими бра. В конце – комната. Окон нет. Только длинный прямоугольный стол, два стула и широкое зеркальное стекло на стене.
Мне требуется полсекунды, чтобы понять, что это.
Одностороннее стекло.
Я шагаю вперед, в тускло освещенную комнату, горло сжимается, когда я вглядываюсь в нее. С другой стороны, другая комната. Холодная. Суровая. Блейн сидит привязанный к стулу посередине, его голова низко опущена, из глубокой раны на виске течет кровь. Резкий вздох вырывается сквозь мои стиснутые зубы.
Один глаз заплыл. Губа разбита. Но он жив. Все еще дышит. Все еще мой младший брат.
Я прижимаю руку к стеклу, мое сердце разрывается в груди.
– Ты сказал, что он в порядке. – Я шепчу Брану, не глядя.
– Он в порядке. Пока. – У него хриплый, измученный голос.
Я не отвечаю. Потому что мы оба знаем, что будет дальше.
– Тебе не следовало убегать, – выдавливает он сквозь стиснутые зубы.
– И папе никогда не следовало заставлять меня выходить за него замуж, – Шиплю я в ответ.
– Он точно не имел права голоса в этом вопросе, Бриг.
– Это чушь, и ты это знаешь. – Я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Это сделал Коналл Квинлан.
Правда тяжестью ложится между нами на долгое мгновение. Ни один из нас не произносит ни слова. Едва дышит.
Дверь позади нас открывается, и я знаю, что это он, еще до того, как оборачиваюсь. Температура падает, воздух густеет. Мои легкие сжимаются, как будто они слишком хорошо помнят вкус страха.
Коналл Куинлан входит в комнату так, словно ему принадлежит весь мир. Высокий, холодный, сдержанный. Мясник из Белфаста в костюме-тройке и дьявольской ухмылке.
– Бриджид, – говорит он спокойно, как будто это приветствие между старыми друзьями. – Ты хорошо выглядишь.
Я не отвечаю. Я не двигаюсь. Я боюсь, что если сделаю это, то могу вцепиться ему в горло. Или упаду в обморок. Может быть, и то, и другое.
Его улыбка становится еще шире, когда он подходит ближе, медленно и обдуманно, как хищник, наслаждающийся охотой. – Ты стала еще красивее, – бормочет он, медленно обходя стол. – Нью-Йорк был добр к тебе.
Я держу рот на замке, несмотря на град ругательств, вертящихся у меня на кончике языка.
– Это был долгий год, не так ли? Скажи мне…он того стоил? Твое маленькое восстание? Итальянец?
– Пошел ты! – Шиплю я, не в силах больше молчать.
– Следи за своим грязным шлюшьим языком, – рычит он. Он поднимает руку, глаза темные и угрожающие. – Или мне напомнить тебе, что происходит, когда ты проявляешь ко мне неуважение?
Я не морщусь. Я не осмеливаюсь доставить ему удовольствие. Вместо этого я выталкиваю ноги вперед и становлюсь между ним и окном. Он не заслуживает того, чтобы смотреть на Блейна.
Он тихо хихикает, звук приятный, как от разбитого стекла. – Все такая же пылкая. Вот почему ты мне понравилась в первую очередь. Этот огонь, эта искра. Ломать тебя будет еще приятнее.
Втягивая воздух через нос, я заставляю себя сохранять спокойствие. – Ты можешь попробовать.
– Мне даже не придется прикасаться к тебе, Бриджид. Я заставлю твоих братьев сделать это за меня. – Он мягко улыбается, переводя взгляд на моего старшего брата, неподвижно стоящего у двери. – В этом разница между мной и Росси. Я понимаю, как завоевать лояльность.
Изображение слишком жестокое и несет в себе слишком много правды, чтобы произнести хотя бы слово.
Еще один проблеск веселья появляется в его холодных карих глазах. – Итак… Алессандро Росси, да? Сломленный маленький принц Джемини. Скажи мне, Бриджид, он трахает тебя так же, как я раньше?
– Лучше, – огрызаюсь я. – Он настоящий мужчина, Коналл, с самым большим членом, который я когда-либо видела. Не маленький придурок в костюме, притворяющийся королем гребаного мира.
Вот и все. Первая настоящая реакция. Вспышка ярости. Затем раздается резкий треск, и жгучее жало расцветает на моей щеке, прежде чем я осознаю, что его рука шевельнулась.
– Вот и она, моя острая на язычок Бриджит.
– Вообще-то, теперь я Рори. – У меня сводит живот. Я борюсь с желанием выругаться. – Почему я здесь? – В моем голосе звучит сталь, даже если вся я дрожу.
– Чтобы дать тебе выбор.
Я моргаю. – Что?
Проходит мгновение, прежде чем он бросает бомбу. – Я все еще планирую жениться на тебе.
Эти слова обрушиваются на меня, как удар. – Ты не в своем гребаном уме. – Шепчу я.
Он хихикает. – Может быть. Но даже ты должна увидеть в этом поэзию. После всех твоих побегов, всего твоего бунта ты все равно будешь моей. И поверь мне, это будет худшим наказанием из всех.
– Я предпочитаю умереть. – Я шиплю, глаза отчаянно ищут Брана. Пожалуйста, помоги мне, черт возьми. Этот трус даже не смотрит на меня.
– А ты бы стала? – Коналл кивает в сторону стекла. Влажный локон клубнично-светлых волос падает Блейну на лоб. – Потому что ты не та, кто заплатит.
За стеклом мой брат слабо поднимает голову. Один из людей Коналла делает шаг вперед с ножом.
– Нет, подожди! – Я бросаюсь вперед.
Но уже слишком поздно.
Мужчина вонзает лезвие в бок Блейна. Недостаточно глубоко, чтобы убить, но достаточно, чтобы причинить боль.
Блейн кричит, его голос хриплый и сорванный, и я почти падаю на перекошенный стул.
– Нет. Нет. Нет. – Я прижимаю руки к стеклу, от моего дыхания поверхность запотевает. – Ты ублюдок!
– В следующий раз это будет не так милосердно, – тихо произносит Коналл у меня за спиной. Затем его рука оказывается на моем горле, сдавливая. Недостаточно сильно, чтобы задушить, но достаточно, чтобы паника разлилась по моим венам и заставила сжаться легкие.
– Это то, что ты сделал с Мейв? – хрипло спрашиваю я. – Со своей собственной сестрой?
И снова эта дерзкая улыбка гаснет, а его пальцы сжимаются. – Она мне не сестра. Она была гребаной предательницей и заслужила то, что получила. Когда я узнал, что именно она помогла тебе сбежать... – Он клацает зубами, качая головой. – Ее крики, когда я вонзал нож ей между ребер, – чарующая мелодия, под которую я засыпаю каждую ночь.
Дрожь пробегает по моему позвоночнику, и я крепко обхватываю себя руками, чтобы унять дрожь. Иисус, Мария и Иосиф... Он монстр.
– Итак, что ты выберешь, Бриг? – Он кивает головой в сторону стеклянного окна. – В следующий раз это будет горло Блейна. Или твоего отца. Или Брана. Или, может быть, я полечу на Манхэттен и превращу вторую половину этого симпатичного итальянского личика во что-нибудь действительно неузнаваемое.
Рыдание вырывается из моего горла. – Прекрати...
– Тогда скажи “да”.
Он снова указывает на окно, сжимая пальцы так, что перед глазами все расплывается. – Видишь своего брата вон там? Ему нравится дышать. Точно так же, как это сделала Мейв. Ты хочешь, чтобы Блейн присоединился к моей сестре-предательнице?
– Конечно, нет, – выплевываю я, едва сдерживая дрожь.
– Тогда твой выбор должен быть прост. Выходи за меня замуж, и он продолжит дышать. Или не делай этого...
Я качаю головой. – Пожалуйста...
Он наклоняется, голос ядовитый. – Скажи. Да.
Из соседней комнаты доносится еще один стон боли. Мое сердце разрывается.
Я делаю прерывистый вдох, и стальная хватка на моей шее только усиливается.
И затем лицо Алессандро мелькает в моем сознании – его прикосновения, его голос, его любовь. То, как он держал меня, словно я стоила того, чтобы меня спасли. Как будто я стоила всего на свете.
Перед моим взором мелькает его последнее текстовое сообщение.
Я люблю тебя, Рори.
Боже, я никогда никого так не любила. Я хочу держаться. Я хочу бороться. Но я уже потеряла слишком многих людей. И я больше никого не могу потерять.
Я поворачиваюсь обратно к Коналлу, огонь в моей груди сменяется льдом. – Да, – выдыхаю я.
Его улыбка становится медленной. Торжествующей. Но, по крайней мере, он отпускает меня. – Я знал, что ты образумишься, Бриг.
Я прислоняюсь к стеклянной стене, глотая благословенный кислород. Я больше не смотрю на Блейна. Я не могу. Потому что, если я это сделаю, я развалюсь на части.
И прямо сейчас мне нужно выжить. Достаточно долго, чтобы найти выход из этого ада.
Я сжимаю пальцами подвеску в виде бабочки под ключицей. Алессандро. Это единственная часть меня, которая все еще кажется настоящей.
Сжимая его изо всех сил, я клянусь найти выход из этого положения и вернуться к нему.
Глава 52
Выйти замуж за монстра
Рори
Что, если я прыгну?
Я отодвигаю плотную занавеску цвета хантер-грин и вглядываюсь в бесконечные серые мили за поместьем Квинлан.
Умру ли я или буду только безнадежно сломлена и мне будет в десять раз хуже, чем сейчас?
С положительной стороны, возможно, Коналлу стало бы противно видеть жену со сломанными конечностями и позвоночником, и он, наконец, оставил бы меня в покое. Или он мог бы наслаждаться моими страданиями и только продлевать их.
Тяжело вздохнув, я отдергиваю занавеску на панорамном окне и поворачиваюсь к холодному завтраку, накрытому на столике у кровати. Одна из горничных принесла его сегодня утром, когда я притворилась спящей.
Крошечная, глупая часть меня думала, что, возможно, у меня будет шанс сбежать. Но если бы не было ничего, кроме миль пустых сельскохозяйственных угодий, куда бы я пошла? Угнать машину было бы моим лучшим вариантом, но для этого мне пришлось бы найти ключ. Я знаю только машину Коналла, модный Bentley, совершенно неуместный на холмах сельской местности Белфаста. Это означало бы, что мне придется подойти к нему достаточно близко, чтобы засунуть руку в карман его брюк, где он всегда их держит.
И этого, конечно же, не произойдет.
Не говоря уже о Блейне.
Если я сбегу, Коналл убьет его. Брана и папу тоже.
После всего дерьма, через которое они заставили меня пройти, я не должна так сильно беспокоиться ни о ком из них, но мы здесь.
Плюхнувшись в антикварное кресло, я беру картофельный хлеб, который подавался к моему полному ирландскому завтраку с яичницей-глазуньей, печеными бобами, помидорами-гриль и сосисками. Мой желудок скручивается при виде жирной пищи.
Боже, чего бы я только не отдала за один из протеиновых фруктовых коктейлей миссис Дженкинс.
У меня перехватывает горло, когда воспоминания о времени, проведенном в пентхаусе, захлестывают мой разум. Я так старалась держать их на расстоянии, не думать о нем. Потому что, если я это сделаю… Я просто могу выпрыгнуть из окна. И все же воспоминания приходят, я не в силах удержать их от всплеска на поверхность.
Это был первый раз, когда я заставила Алессандро съесть тост с авокадо.
Тогда мы едва разговаривали полными предложениями. Мы все еще кружили друг вокруг друга, как настороженные зверьки, но он забрел на кухню без рубашки, весь сварливый и взъерошенный, потирая рукой свою неряшливую челюсть, как будто мир лично оскорбил его.
Я сажусь на табурет с миской для смузи и домашним тостом с авокадо, чувствуя себя очень довольной тем, что наконец-то нашла что-то зеленое в холодильнике "пентхауса".
Он смотрит на мою тарелку так, словно я только что положила на нее кучу собачьего дерьма. Затем он сердито смотрит на ту, которую я оставила для него на другом конце острова.
— Ты пытаешься отравить меня, Рыжая? — спрашивает он, приподнимая бровь.
Я отправляю в рот кусочек и пожимаю плечами. — Это называется клетчатка, Алессандро. Посмотри на нее.
Он ворчит что-то по-итальянски себе под нос, но пять минут спустя уже сидит напротив меня, уставившись в свою тарелку. Предварительно насыпав примерно половину солонки сверху.
— На вкус как печаль, — заявляет он после первого кусочка.
— И все же ты все еще ешь это, — отвечаю я с ухмылкой.
— Я ем это только для того, чтобы ты снова не начала плакаться по поводу моего уровня холестерина.
Я показываю ему язык, и он в ответ крадет остаток моего тоста.
Это был первый раз, когда мы смеялись вместе. По-настоящему смеялись. Никаких стен. Никаких угроз. Просто два человека, сидящие на залитой солнцем кухне и притворяющиеся, что мы не из двух разных, опасных миров.
И в тот момент это было не так.
Я зажмуриваю глаза, и яркие образы исчезают, оставляя передо мной только закупоривающий артерии завтрак и огромную зияющую дыру там, где раньше было мое сердце.
Алессандро. Комок в моем горле становится все больше, пока я с трудом не могу сглотнуть. Горячие слезы обжигают мне глаза, и на этот раз я позволяю им пролиться. Всего на минуту я могу быть слабой, я могу оплакивать мужчину, которого люблю больше всего на свете. Тот, от кого я вынуждена отказаться ради семьи, которая никогда не заботилась обо мне достаточно.
Слезы продолжают литься, струясь по моим щекам, плечи дрожат от силы бесконечных рыданий. Зачем я вообще ушла от него? Я должна было оставить всю семью О'Ши гнить в аду.
Но я не могла... Потому что я больше не была Бриджид О'Ши. Я Рори Делани, и она никогда бы не позволила своей семье умереть за нее, если бы могла этому помешать.
Щелчок отодвигаемого засова на двери заставляет мою голову резко обернуться через плечо. Тяжелая дверь со скрипом открывается, и я пытаюсь вытереть слезы со щек, прежде чем обернуться.
Мой отец входит внутрь так, словно это место принадлежит ему, как будто он не продавал свою дочь дьяволу год назад. На нем его обычное шерстяное пальто и плоская кепка, седая борода подстрижена, и от него исходит запах трубочного дыма. Сейчас он хромает сильнее, вероятно, из-за слишком большого количества драк и слишком большого количества виски за последний год. Хотя его мшисто-зеленые глаза такие же острые и холодные, как всегда.
– Не ожидал, что ты уже встала, – бормочет он, глядя на нетронутый завтрак.
Ни привета. Ни вопроса "Как ты жила весь прошлый год"… Ничего.
– Я не спала всю ночь, – говорю я категорично, не потрудившись скрыть яд в своем голосе. – Трудно заснуть, когда тебя вот-вот поведет к алтарю гребаный убийца.
Его челюсть сжимается, но он не спорит. Вместо этого он проходит дальше в комнату и кивает в сторону подноса. – Ты должна поесть. Тебе понадобятся силы. Свадьба состоится сегодня вечером.
Эти слова пронзают меня, как лезвие. Дерьмо. Уже сегодня вечером?
Не дни. Даже не часы для планирования.
Мое дыхание сбивается, грудь сжимается так, что кажется, будто мои ребра прогибаются. Желчь обжигает заднюю стенку моего горла. Комната слегка вращается, наклоняясь вбок, как будто мир только что решил сойти со своей оси.
Я хватаюсь за край стола, чтобы не упасть.
– Нет, – выдыхаю я слишком тихо, чтобы он мог услышать. – Нет, нет, нет...
Еще слишком рано. Я не готова. Я никогда не буду готова.
Через несколько часов я буду его. Его невестой. Его пленницей. Навсегда.
Я делаю глубокий вдох, успокаиваясь. Затем этот страх переходит во что-то более темное. Гнев. Ярость. Это все так чертовски несправедливо.
– И это все? Никаких извинений? Никаких объяснений? Просто нарядиться и быть прикованной к Мяснику из Белфаста, как примерная маленькая дочь?
Его губы сжимаются. – Ты поступаешь правильно, Бриджид. Ради своей семьи.
Горький смех вырывается из моего горла. – Не называй меня так. Ты потерял право в тот день, когда продал меня, как скот. Теперь меня зовут Рори. Я никогда больше не буду Бриджит. А ты никогда не был отцом, ты был всего лишь трусом. Трусом, который позволил маме умереть. Который позволил Коналлу уничтожить меня.
Папа напрягается. – Ты думаешь, я хотел этого для тебя? Ты думаешь, у меня был чертов выбор? Коналл преследует тебя с того самого момента, как ты сбежала. Ты смутила его. Выставила слабым. Я делал все, что мог, чтобы остальные члены семьи дышали.
Мой голос ледяной. – Так почему он пришел за мной сейчас? – Теперь, когда я наконец была счастлива с Алессандро. – Почему не год назад?
Он переминается с ноги на ногу, бросая взгляд на занавешенное окно. – Он узнал, что ты на Манхэттене. Один из парней Маллена видел тебя у Фланагана. Известие дошло до Коналла, и он связался с нами.
– Чушь собачья. – Я прищуриваюсь. – Он искал меня с тех пор, как я исчезла. Я знаю о награде. Так почему же он не действовал раньше?
Он колеблется. И тогда я понимаю.
– Ты не рассказываешь мне всего, – шепчу я.
– Я все рассказал.
– Нет, ты лжешь. – Мои руки сжимаются в кулаки. Награда… – Кто меня выдал?
Его молчание – ответ.
Я делаю шаг вперед, сердце бешено колотится. – Кто?
Он вздыхает, проводя рукой по седеющим волосам. – Коналл предложил награду и... Он сказал, что даст кругленькую сумму тому, кто сможет вернуть тебя обратно.
Удар. Потом еще один.
Боже, нет. Весь воздух выкачивается из моей груди. – Это был Блейн, верно?
Его взгляд встречается с моим, слишком медленно, чтобы отрицать это.
Пол уходит у меня из-под ног.
На секунду я не могу дышать. Как будто кто-то пробил дыру прямо в моей груди, вырезал легкие и оставил меня пустой. Мои колени подгибаются, и я отшатываюсь назад, пока не упираюсь спиной в край кровати.
– Нет, – шепчу я, но это выходит надтреснуто и бесполезно.
Вспышка кривой улыбки Блейна, веснушки на его носу, то, как он засыпал рядом со мной во время грозы. Все это поражает, как шрапнель.
Мой младший брат.
Тот, ради кого я собиралась пожертвовать всем.
И он продал меня.
– Он не хотел причинить никакого вреда...
– Никакого вреда? – Я задыхаюсь, голос срывается. – Он продал меня. Свою собственную сестру. За что? Гребаная куча наличных?
– Он думал, что спасает себя. Спасает всех нас. Ты не представляешь, до какого отчаяния все дошло после твоего ухода. Коналл забрал все. Наши деньги, наших людей. Блейн заключил сделку, чтобы вернуть тебя домой, и Бран помог. Никто не знал, как далеко зайдет Коналл.
– Я знаю. – Я шиплю. – Вот в чем разница. Я точно знала, какому чудовищу ты передаешь меня. Вот почему я сбежала через проклятый океан, чтобы убраться от него подальше.
Лицо отца напряжено, на нем написано чувство вины, но уже слишком поздно.
Я опускаюсь на край кровати, тяжесть предательства давит на меня со всех сторон. Блейна. Отец. Каждый мужчина, который когда-либо говорил, что любит меня, и все равно позволял мне гореть.
– Я выхожу замуж за чудовище сегодня. – Я шепчу, глаза остекленели. – И люди, ради которых я это сделала, – те же самые, кто бросил меня вгребаный огонь.
Отец ничего не говорит. Просто стоит там с тенью стыда на лице. Но я не хочу его позора. Я хочу вернуть свою жизнь обратно.
Я хочу Алессандро.
Но сегодня я буду невестой Коналла. Если только я не найду способ остановить это.
И я остановлю. Даже если это будет последнее, что я сделаю.
Глава 53
Сжечь этот город
Алессандро
Зимний воздух Белфаста режет как нож, как только я выхожу из самолета. Сырой, серый, с примесью чего-то едкого, похожего на дух старых войн и обид. Он проникает в мои кости, вытаскивая на поверхность всю похороненную ярость и страх.
– Она здесь, – бормочу я, стиснув зубы, когда мои ботинки ступают на асфальт. – Я чувствую это.
Маттео следует чуть позади, плотнее запахивая пальто от ветра. – И он тоже. Давай не будем забывать об этом. – Что-то нечитаемое промелькнуло в глазах моего кузена. Это не страх; Маттео ничего не боится. Как будто он увидел привидение среди холмов Белфаста.
Я открываю рот, чтобы спросить, что его так напугало, но он перебивает меня прежде, чем я успеваю вымолвить хоть слово. – Гребаный Коналл Квинлан, – рычит он.
И вот так все мысли о его тревогах вытесняются моими собственными. Каждая частичка меня хочет разнести этот город по кирпичикам, пока я не найду Рори. Пока она снова не окажется в моих объятиях в безопасности.
Только когда мы добираемся до черного внедорожника, ожидающего у ангара, до меня доходит, что это первый раз, когда я ступаю по асфальту после взрыва в Милане. Я даже не подумал об этом, потому что был так поглощен страхом за Рори.
Прежде чем мрачные воспоминания о прошлом всплывают на поверхность, мы добираемся до машины. Запрятав любую мимолетную травму в дальние уголки своего сознания, я сосредотачиваюсь на том, почему мы здесь, и забываю свое ужасное прошлое.
– Есть какие-нибудь признаки машины, которая забрала ее из аэропорта прошлой ночью? – спрашиваю я, когда мы забираемся во внедорожник.
Мы отстаем от них всего на несколько часов. Они не могли уйти далеко.
– Пока нет. Мои ребята просматривают данные службы безопасности, – отвечает Маттео, стуча по своему телефону. – Но я уже разместил нашу зарубежную команду на каждом крупном выезде из города. Порты, аэродромы, даже паромные станции. Если Коналл попытается перевезти ее куда-нибудь, мы узнаем. В настоящее время они обыскивают его склады, магазины, пабы, все известные адреса...
– Хорошо. – Я провожу рукой по волосам, меня охватывает разочарование. – Я не хочу ждать, пока он сдвинет ее с места. Я хочу нанести удар первым. – Потому что, зная этого больного ублюдка, я понимаю, что он многое может сделать с ней прямо здесь, в Белфасте.
Маттео кивает. – Я уже связался с нашим ирландским знакомым, Финлеем Морроу. Он управляет ночным клубом в Кафедральном квартале. Он лоялен. И зол на Куинланов.
Я ворчу. – Это единственное, что у нас есть общего.
Внедорожник мчится по извилистым сельским дорогам, живые изгороди размываются зелеными и серыми полосами. Каждая пролетающая секунда кажется мне песком, утекающим сквозь пальцы. Она может быть где угодно, заперта в каком-нибудь поместье с каменными стенами, избитая, сломленная… одна.
Эта мысль почти сводит меня с ума.
Я снова достаю телефон и перечитываю ее последнее сообщение.
Я люблю тебя, Але. Больше собственной жизни.
Dio, почему я не сказал ей о своих чувствах раньше? Почему я просто не женился на ней сразу? Я подвел ее. Я обещал, что буду беречь ее, и, черт возьми, у меня ничего не вышло.
– Ты собираешься вернуть ее, – тихо говорит Маттео рядом со мной, как будто он вырвал эти мысли из моей головы.
Я медленно киваю один раз.
Я бы не просто вернул ее, я бы сжег дотла все на нашем пути, чтобы сделать это. И я бы приберег этого bastardo, Коналла Куинлана напоследок. Он заслуживает особого наказания за то, через что заставил ее пройти.
Мой телефон снова жужжит. Зашифрованная линия.
Это один из наших людей. Пьетро из Рима.
– Говори, – рявкаю я.
– Мы отследили схему недавних поставок на север, большие партии спиртного и еды, но адреса доставки не относятся к лицензированным предприятиям. – Его голос отрывистый и четкий. – Один из них совпадает со старым поместьем, принадлежащим Куинланам, недалеко от города.
– Пришли мне координаты, – рявкаю я. – Должно быть, там он ее держит.
Затем я позволяю себе минуту обдумать его слова. Большие поставки спиртного и еды могут означать только одно. Мог ли этот психопат действительно организовать еще одну свадьбу?
– Уже отправил.
Я заканчиваю разговор и смотрю на Маттео. – У нас есть местоположение.
Его взгляд становится жестче. – Тогда давай сделаем это.
На мой телефон приходит еще одно сообщение, но вместо ожидаемых координат оно от Серены.
Сир: Мы в часе езды от Белфаста. Не делай глупостей, пока мы не доберемся туда. Люди Антонио из Милана тоже направляются за подкреплением.
Смесь раздражения и облегчения пробивается сквозь мешанину эмоций в моем нутре. Мои пальцы зависают над экраном, разрываясь между желанием сказать ей убираться отсюда к чертовой матери или поторопиться.
Наконец, я останавливаюсь на двух словах, которые идут первыми.
Я: Спасибо тебе.
Затем я поворачиваюсь к Мэтти, выгибая бровь. – Ты им сказал?
Мне не нужно объяснять. Он точно знает, о ком я говорю.
Он беспечно пожимает плечами. – Мне пришлось. Мы команда кузенов. Это то, что мы делаем друг для друга, верно? – Он улыбается и сжимает мое плечо.
– Втянуть друг друга в глубокую merda?
– Вот именно. – Эта глупая улыбка становится только шире.
– Тебе лучше надеяться, что с девочками ничего не случится, иначе Лука и Данте убьют нас. Семья мы или нет.
– Расслабься, Але. Мы справимся. – Он наклоняется к водителю и называет адрес.
Большой внедорожник резко сворачивает влево, когда водитель заворачивает за угол.
– Какое расчетное время прибытия? – Рявкаю я.
– Один час тридцать девять минут, capo.
Адреналин бурлит в моих венах, ядовитая смесь страха и ярости дополняет мощный коктейль.
Откидываясь на спинку сиденья, я пытаюсь унять бешеный стук своего сердца. – Отправь адрес команде. – Я рычу на Мэтти.
– Уже занимаюсь этим.
Я наклоняюсь вперед, не отрывая взгляда от дороги. – Поезжай быстрее, – рычу я водителю. – Мы не уедем из Белфаста, пока она не окажется в моих объятиях, а он не будет похоронен.
Кажется, прошла вечность, но мы наконец-то припарковались на дороге недалеко от поместья Куинлан, спрятанного за густой рощей деревьев. Каждая минута ожидания – настоящая пытка. Я смотрю на часы и бормочу очередное проклятие. До наступления темноты осталось около часа.
Как бы сильно я ни ненавидел задержку, я не могу спорить с командой мужчин из Джемини и Феррары, собранной для проникновения в поместье. Ночной покров десятикратно увеличил бы успех нашей миссии. Кроме того, это дало нам дополнительное время, чтобы убедиться, что команда кузенов вместе с людьми жениха Серены прибыли из Милана. Мы остро нуждались в дополнительных людях.
Тем не менее, ожидание от этого не становится легче.
– Мы скоро вытащим ее оттуда, Але. – Голос моего близнеца прорывается сквозь рев моего бешеного пульса.
– Ладно, – бормочу я и отталкиваюсь от внедорожника, к которому прислоняюсь.
Я был удивлен, увидев, что Алисия выходит из машины вместе с Сереной, Антонио, Изабеллой и Рафом. Не то чтобы мы не были близки, но из всех кузин она меньше всех вовлечена в наш образ жизни. Это выбор, который она сделала давным-давно, и я горжусь ею.
Она вытаскивает пистолет, взводит курок, и дикая улыбка растягивает ее рубиново-красные губы. – Этот ирландский ублюдок заплатит за попытку забрать у тебя Рори.
Но этот выбор не делает ее менее смертоносной, чем все мы.
– Спасибо, что пришла, сестренка.
Ее стройные плечи приподнимаются. – У меня не было никаких других мероприятий на эти выходные, так где же мне еще быть?
Антонио и Раф идут рядом с нами, девушки из Валентино отстают всего на несколько шагов. – Мужчины Феррары готовы к выступлению, – говорит Антонио. – Просто жду от тебя весточки, Але.
– Как только сядет это чертово солнце, мы выдвигаемся.
Оба мужчины кивают, и меня переполняет непреодолимое желание еще раз поблагодарить их всех за то, что пришли. Ни один из братьев Феррара не новичок в этой жизни, но оба делают все возможное, чтобы жить по-другому. И все же они здесь. Для меня. Для Рори.
– Еще раз спасибо, – бормочу я, прежде чем Серена прерывает меня.
– Прекрати благодарить нас, придурок. Рори – семья, и мы сделали бы то же самое для любого, кто стоит здесь.
Белла наклоняется и обвивает своей рукой мою руку. – Я согласна с тем, что сказала Сир. Мы famiglia23, и мы всегда будем рядом друг с другом. Не важно, как сильно ты пытаешься нас оттолкнуть.
– То, что сказали девочки, – добавляет Антонио.
– Они говорят лучше, чем мы. – Раф пожимает плечами, прежде чем отвести Изабеллу от меня и прижать к себе. Он настоящий псих-собственник, когда дело доходит до моей кузины.
Серена и Изабелла обе нашли хороших мужчин – мужчин, готовых убивать ради них, проливать за них кровь и боготворить землю, по которой они ходят. И долгое время я этому завидовал. Наблюдал со стороны, задаваясь вопросом, может ли кто-то вроде меня, сломленный и окровавленный, когда-нибудь заслужить такую любовь.
Но потом я нашел Рори. Или, может быть, она нашла меня. И все изменилось.
Она не просто залатала трещины во мне, она врезала в них себя.
Теперь она моя.
И я клянусь Богом, я сожгу весь этот город дотла, прежде чем позволю кому-либо забрать ее у меня.
И если я опоздаю… Я не вернусь. Не без нее.
