Текст книги "Рассвет полночи. Том 1. Херсонида"

Автор книги: Семен Бобров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

184 Рассвет полночи Тогда к пристанищу он парус направляет, И близ Мизеврии, где Фар ос, отдыхает; Меж тем легчайшие послов отряды он, Чтоб мелким их судам конечный дать урон, Одни из оных жжет, другие же пленяет, А прочие на мель песчаную сажает. – Отчаянны враги с них мещутся на брег И, по крутым горам свой простирая бег, Взыскуют живота в вертепах темных, мшистых Или в расселинах глубоких, каменистых. Герой наш к Варне1 взор свой бдительный стремит И об оставшихся судах турецких мнит. – Недовершенной он победы не желает И как орел туда путь быстрый направляет, Дабы рассыпать их иль всех во плен ввести, И вкупе город сей приморский потрясти. Но что? – Бежит к нему вдали срацинско судно; Там белый веет флаг – сие Герою чудно; «Мир! мир, россияне! – вопил в восторге враг, – Довольно лавров вам в полях и на водах!» Еще б Герой желал умножить россов славу; Но небо паче мир, чем брань живит кроваву. – Венчанный Витязь наш победных славой дел Обратный емлет путь в Таврический предел, Где будут ввек стоять перуны соруженны, Через Эвксин в чело Стамбула устремленны, Дабы страшились впредь Исмаила сыны, Когда б хотели быть на брань возбуждены. 1 Турецкая крепость при Черном море.

Часть вторая 185 Россия! – Коль таких героев ты имеешь И дарованья их оценивать умеешь, Еще подобных им под громом воспитай И столь живых духов на брань одушевляй! 48. ПЕСНЬ БЛАГОДАРСТВЕННАЯ ГРАФУ СУВОРОВУ-РЫМНИКСКОМУ от награжденного за военную услугу Сын молнии, одушевленный Геройским мужества огнем, В ком Марс с Палладой сопряженны Живут в сиянии своем, Кто с сердцем твердым, благородным В отличну славу земнородным В день брани тьмы полков срацин Между огней, меж пуль свистящих, Меж ядер, меж мечей блестящих Средь ратных низвергал долин! Тогда – как громкий труб звук бранный На битву больше не зовет И всюду мир, давно желанный, Свой скипетр масличный несет, Тогда – как меч твой пресыщенной Обвит оливою зеленой; Владычица полночных стран С престола на тебя взирает, Щедрот избыток изливает, Твоих признавши цену ран. Еще из климатов полночных, Как зефир, глас несется в Юг; Глас рек: «Смиритель стран восточных! Я знаю меру всю заслуг,

186 Рассвет полночи Что ты в дни брани оказуешь, Что ты в дни мира образуешь; Твой путь тернист и преткновен; Число твоих ран твердо знаю; Седины зрю, как шлем снимаю; Почий на лаврах усыплен! Тебе, – отважный вождь героев, России честь, Стамбула страх! – Тебе известен подвиг воев, С тобою текших на полях; Тебе я власть ниспосылаю, Тебе я право поручаю Отличием того почтить, Кого твой опыт избирает». – Глас рек; – Герой наш поспешает Монаршу в деле мысль открыть. Лобзаю жребий мой блаженной, Что сих в чреду меня включил, Что сверх надежды вожделенной Усмешку нежну мне явил. – О победительный воитель И паче мой благотворитель! – Тобою ныне счастлив я; Что ж я воздам ЕКАТЕРИНЕ? И что тебе воздам я ныне? – Недоумеет мысль моя... Где кисть? – где кисть, чтоб изразила В чертах мой благородный жар? Велика чувствований сила; Но больше их мне бесценный дар. – Герой! – Живи в столетьях дальных! Но должен не в одних похвальных

Часть вторая 187 Ты летописях обитать; В устах героев, быть имущих В позднейших временах грядущих, Ты должен сто веков дышать. 49. ПОСЛЕДНЯЯ ДАНЬ СЕРДЦА ГРАФУ РУМЯНЦОВУ-ЗАДУНАЙСКОМУ Гряди, тень славна, вслед за нею, – Вслед за богинею своею!1 – Гряди превыше всех телес По ту страну млечных небес, Где ново небо осиянно, Вратясь в гармоньи непрестанно, Как движущася кругла сень, Приосеняет вечный день; Где, устранясь несовратимо, 10 Приосенясь природа мглой, Со трепетом проходит мимо Последних солнцев мир живой; Где пламенны полки героев, Владык премудрых, славных воев И где велика россов мать, – Богиня их возникла вспять! – Ах! – Как твое дыханье томно В долине гасло суеты! – Но лавров ты пожал довольно; 20 Почий на вечных лаврах ты! Дщерь песни! – Стань на гроб Героя! Пой слезно, арфы ключ престроя! Пускай среди надгробна воя 1 Кончина ЕКАТЕРИНЫ П последовала незадолго пред смертию славного сего полководца.

188 Рассвет полночи Дрожащая слеза течет И искрой сребряной падет! Пусть вздохи сердца истощатся И в томно пенье превратятся! Ах! – Он, подобно как сумрак, В вечерний час по дни иссяк И погрузился в ночь, – ночь вечну, Забвенья в бездну бесконечну! – Где брани муж? – где мужа длань Ужасная, как грозна брань? – Где меч толь быстрый, – как перуны Секущи в тверди тучи бурны? – Где мышца, что, как медян лук, Простерла всюду смерти звук? – Дщерь песни! – Нет уже его! Как? – разве слава онемела И разве больше не гремела, Когда сидел он, снявши шлем, Под гетским бедным шалашем2, Отколе он, как Велисарий, Взирал, как бился новый Марий; Отколь в геройских он слезах Взирал на спящие в полях Оружеборцов кости тленны – Трофеи ветхи битв его; Отколь печально усмехался Угрозам рока своего. – Свершилось все, – уже умчался Рок грозный в бездну от него. – Дщерь песни! – Нет уже его... 2 Геты – древнее имя жителей Молдавии, или Валахии. 40 50

Часть вторая 189 Великость духа несравненна Всем добродетелям священна. – Полночны браноносцы в нем Свой находили щит и шлем. – Хоть век, дотоль воспламененный, Был – век, к покою преклоненный, Как мрак вечерний пол-зажженный; Но странник и порой ночной, Узревши месяц, осененный Мглы тонкой флеровой пленой, Еще сквозь флеры посребренны Вождя во бледном свете ждет. О ратники! – Скажите ныне, На что вы, видя сей предмет И зыбля меч рукой в пустыне, Другой на взор спускали шлем, Как он сидел под шалашем? – На то ль, чтоб скрыть ключи слез в нем? Ах! – ратники еще рыдают, Как Велисарья вспоминают!.. Да, – слезы всяк о нем прольет! – Дщерь песни! – Велисарья нет!.. В сем старце небо-вдохновенном, В сосуде ветхом, – но почтенном, Величественный, бодрый дух, Тогда – как он в гражданский круг Лучи лил опытов потребны Или тогда – как мир врачебный На берегах Днепра вкушал И в сельских тенях отдыхал, – Сей дух еще звездой восточной Являлся силе полуночной, – Сей дух, презревши хлад костей

190 Рассвет полночи Еще рдел пылкостью своей, Открыв чертеж для рати всей; Как светоч в томности над гробом Последний сыпал свет лучей И, дмясь в мелькании особом, Водил героев до Варшавы, И там трофей означил славы. – Куда исчез звезды сей свет? – Дщерь песни! – ах! – звезды сей нет!.. Дщерь песни! – Нет его конечно; Нет сына молнии! – Нет вечно! – Нет Велисария сего, На ком седины осребренны С оттенкой лавра своего, Царями многими почтенны Вершили восемьдесят зим; Глава его под шлемом славным Сиянием блистала равным; Кагулъский лавр – есть лавром главным; Глава бессмертна стала сим; А ныне... возлежит в покое! – Дщерь песни! – Плачь по сем Герое! – Он спит! – ах! ступит ли нога Еще когда нибудь подобна На бурны Петровы брега? – Ах! – Будет ли так стать способна, Как страшным он ступал мечем? – Плачь, песни дщерь! – ах! плачь по нем!

Часть вторая 191 50. ОДА СОЧИНЕННАЯ СЛАВНЫМ Г. БУАЛО ПРОТИВ АНГЛИЧАН* Как? – Сей, в злодействе ослепленный И царской кровью обагренный, Претворши трон в позорный вид, Сей мнит народ, что Бог, держащий В деснице огнь и гром разящий, Плачевну жертву не отмстит! Его простерши флот ветрилы, Презрев и звезд, и ветров силы, Вселенной хощет обладать 10 И мнит, что царства изумленны, Его отвагой устрашенны, Должны им власть морей отдать. Примите, галлы, грозны громы! Развейте в прах кровавы сонмы Врагов, разрушивших закон! – Победа их зовет; – теките И буйный сей народ поприте, Дабы отмстить позор корон! Пусть море меж двумя мирами2 2^ Зреть будет трупы меж волнами, Носимы волею судьбы! – Уже Нептун, веселья полный, Зрит китов северных сквозь волны Корысти ищущи толпы. 1 Сия ода сочинена сим знаменитым французским стихотворцем на случай возмущения англичан под хитрым руководством Кромвеля против несчастного короля Карла I, который был обезглавлен поносным образом. Она переведена с французского подлинника. 2 Пролив между берегами Франции и Англии отделяет как бы два мира.

192 Рассвет полночи Давно убийцы венценосцев С подпорой наших вероломцев Багрили долы многократ И, в степи грады претворивши И наших тук нив попаливши, 30 Жгли даже тростники у блат. Но вскоре в сих лугах блестящих Их кровь, лиясь в струях кипящих И наглу дерзость посрамив, Потерю нашу наградила; Лишь персть их трупов утучнила Бразды зеленых наших нив. 51. ОТЗЫВ БУАЛУ ПРОТИВ ФРАНЦУЗОВ i Как? – В вольных мыслях исступленный Претворши в лобно место трон, Людвига жертвой оскверненный, Разрушивши святый закон, Народ сей мнит, что Бог, грядущий Средь тайных бурь на месть крамол, Невинну кровь отмстить имущий, Не снидет в молниях в сей дол! О ты, британцов укорявший, Ю Умолкни ныне, Буало Ты б в дни сии, из гроба вставши, Покрыл стыдом свое чело; В потомках видя теж позоры, В каких британцов обличал, Ты б галлам сделал те ж укоры, Что в песни против них вещал. Сия ода сочинена на российском языке в подражание г-ну Буалу против французов точно на такой же случай, на какой он прежде писал против англичан.

Часть вторая 193 Ужель вам, галлы, не довольно, Как Людвиг новой ваш закон Крепил среди мечей невольно, Когда в слезах чел клятву он, Чтоб быть крамольникам слугою? – Да, – не довольно; – он заклан; Супруга тою же судьбою И весь Бурбонов род попран. Где равновесия уставы, Что вы обыкли учреждать В Европе ради вашей славы, Чтоб тайно ею обладать? – Одни расторглись паутины, Плетете тысячу других; Меж вас родились Исполины; Питала Эвменида их. Не вы ли насадить успели Повсюду бунта семена? – И правда – семена б созрели Во исполински времена. – Вы скрытые пружины тщились Равенства в царствах заводить; Вы всяких мер искать решились Венчанных в мире глав губить. Вы Альпы с Этной захватили И тем, кого вы равным злом В веках минувших укорили, – Куете тайно явный гром. – Ах! – сих ли ожидать нам должно От просвещения плодов? – Сие наук блистанье ложно. – Устав небесный не таков. О боги века! – воспалите С престолов в громе должну месть 7. Бобров Семен, т. 1

194 Рассвет полночи И общей молнией отмстите Отъемлемую вашу честь! – Вы, россы – зрите ли во гневе Кипящий смертоносный яд В терзаемом Европы чреве, Что сам варит безбожный ад? Еще Людвига кровь дымится И к вам о мщеньи вопиет; Еще страдальца тень томится И скорбный сей дает увет: «О братия, – цари! – восстаньте! – Карайте Исполинов сих! – Восставьте славу трона! – гряньте! – Спасите братиев своих!» 52. ПРИЗНАТЕЛЬНОСТЬ ПАТРИОТУ г. а(дмиралу) М(ордвинову) Небесна Дева рассыпает1 Плоды пред солнцем на полях, Что луч небес одушевляет, Что дождь живит в златых браздах; А ты, – которой нежна длань Оливы сеет плодовиты, – Ты, – коей радость часто в дань Слезою катится с ланиты, – Богиня – и сестра любви, – О милостъ – ты в живой крови Кипящу разливаешь радость; Раскинув счастия цветы И полня упованья сладость, Ты оживляешь душу, – ты. Церера, или знак августа месяца, во время коего признание милости изображаемо было в сей песни.

Часть вторая 195 Се здесь, из царственна устава Блаженство черпая, сердца Приветствуют: да будет слава Источнику благ до конца! Так в дебри низменной, тенистой Источник под благой звездой2 При Буге в глубине стремнистой Бежит и ток лиет живой Сквозь камышки, пески омыты, И, мчась в тени густых калин, Живит коренья их сокрыты, Коренья верб или бузин. – Ни море утрення тумана, Ни с крутизны холма песчана Упадша на источник тень Его сребра не возмущает; Врачебный ключ и ночь и день Стопою легкой пробегает Под мглою теней и паров И нежит красоты брегов. Ах! – что щедроте благородной, Что может заградить ей путь, Когда она рукой свободной Бальзам вливает в бьющусь грудь, В сей корень жизни и страстей, Надежды, страхов и скорбей? Как? – милый ключ не забывает И ту фиалку оросить, Котору жребий заставляет Под тенью диких тернов жить! – Теперь фиалка оживленна 2 Спасский ключ на берегу Буга близ города Николаева. 7*

196 Рассвет полночи Поникши взносит вверх листы И, в новых силах укрепленна, Приемлет новы красоты. – В ея челе веселом, мнится, Благодаренья знак слезится; Тогда пришлец сюда спешит, Садится при ключе кристальном; Он пьет в нем жизнь, – фиалку зрит, Что в виде зрел вчера печальном; Он зрит и чести долг творит. Ах! – можно ль, чтоб, себя изъемля Из сонма оживленных чад И сладкий милости глас внемля, Отрекся б я обобызать Ту жребия, благую руку С потоком благодарных слез, Что облегчить надежды муку Ко мне склонилася с небес, – Склонилась с счастьем примирить И вновь ему усыновить? Небесно девять крат светило В блестящий Девы знак входило И согревало девять крат Надежду в томном сердце стывшу; Теперь исчез надежды хлад. – Ах! – можно ль, зря ее ожившу, Не ощутить в груди биенье И сладко некое движенье? О Небо! – Если внемлешь ныне Вещанию души моей, Пусть в тихой живота долине Лампады кроткий свет твоей Здесь долго, – долго озаряет

Часть вторая 197 То драгоценное чело, Где прозорливость обитает И полное доброт число; Где та пружина отскокнула, Что тайным действием своим Фортуны колесо вернула, Дала круг лучший дням моим; А Лира, – Лира благодарна, – Гордыня Феба лучезарна, – Котора с трепетом гласит Тавр(ид)ы в мерах изложенной, Еще пусть громче зазвучит В моей руке обвороженной Вновь напряженною струной Под новой счастия звездой! 53. ЖЕЛАНИЕ ЛЮБИТЕЛЮ ОТЕЧЕСТВА* Лето паляще летит; Молния в туче немеет; Осень на буре висит; Риза туманна сизеет. Брови навислы ея Иней на долы кидают; Голые рощи, слезя, Вздохи шумящи выводят. Злачны цепочки падут; 10 Травка ложится и сохнет; Кролики в норы бегут; Спящая мошка не дохнет. Сии стихи сочинены вместо опыта римских дактилей на российском слове; случай их был при начале осени.

198 Рассвет полночи Мила весна! – Ты повей! Все при тебе поновится; Будет опять все живей, В зелени одушевится. Пусть и твое, прозябая, Счастье еще оживет Или, туман презирая, Весну свою призовет, Чтобы морозы унять, Страшные робкой надежде, Чтобы муравку поднять В новой зеленой одежде! 54. ПЕСНЬ ЕМУ Кедр Байкальский торжествует С остролиственным челом И спокойство знаменует Неизменным ввек венцом. – Кто на кедр ни взглянет, Умиляться станет. Царь державныя полночи Свыше на престол призван; Царь победны мещет очи, Возвеличен и венчан. – Кто не умилиться? Кто не восхититься? Кедр далече простирает По лугам прохладну тень; Хор пернатый прилетает Отдыхать там в знойный день; Тополь там живее; Ландыш там свежее.

Часть вторая 199 Царь счастливый полнощи Сень доброт далече шлет, – В дол и холм, – в кусты и рощи; Всюду милостей зрим след; Все там торжествует; Дуб и злак ликует. Буря ль свет дневный отъемлет? Зной ли в воздухе кипит? – Кедр не слабнет и не дремлет; Кедр неколебим стоит; С ним кусты ликуют, В бодрости ревнуют. Ты во бденьи подражаешь Полуночному Царю; Жертву бденью посвящаешь День и вечер и зарю. Се теперь мы сами Видим то меж нами! Се души твоей доброты, Все высокие дела, Все великие заботы, Все заслуги без числа Стали незабвенны, Стали оживленны! Кедр доколе осеняет, Тополь жизнь находит там; Царь доколе оживляет, Ты находишь плод трудам; Коль же ты успешен, Жребий мил, утешен. Будь успешен, муж высокий, И живи для блага всех! -

200 Рассвет полночи Будь счастлив! – С тобою токи Будем черпать мы утех. – Так здесь чувство дышет; Так здесь сердце пишет. 55. СОНЕТ НАГРАЖДЕННОМУ ПАТРИОТУ а(дмиралу) М(ордвинову) окт(ября) 10 дня Не soon the race of spotless glory run. Thomson Вольное переложение Он славы степени поспешно протекает, Но беспорочность всю в теченьи соблюдает. Томсон Катись, светило золотое, Теперь в полуденный конец! – Уже на севере другое Явило благости венец. Немей, клубящась над холмами Зима туманна, мати туч! Немей! – Уже под облаками Сюда проникнул теплый луч. В луче сем многи видят радость; 10 Но больше ты познал в нем сладость? М(ордвинов), – здесь ты князь морей1. Кто здесь был водоповелитель? Кто первый черных струй властитель? Ты, – моря князь – здесь флаг развей! Слово адмирал значит князь, или властелин моря, так, как Поси– дон, или Нептун. – Сей Патриот был первый, который получил сию честь на Эвксинских водах.

Часть вторая 201 56. НАДПИСЬ ЕМУ Не более твой век, как только в половине; Но твой высокий дух нашел все то в судьбине, Чего достоинства природные тебе И свойства требуют в хвалу и честь себе. – Иной красуется лишь счастьем и чинами; Но кто бы так из них умел владеть сердцами, Как ты, М(ордвинов)? – ты один владеть умеешь; Еще живи сто лет! – Еще ты в том успеешь. 57. ХОРЫ ДЛЯ ПОЛЬСКОГО В ЧЕСТЬ ЕМУ ЖЕ Хор Для того ль дышать мы стали, Чтоб в одном труде вздыхали? – Разве в мраке туч Радужный не зрится луч! Трио Тень без света – вечна мука; Труд без неги – сердца скука, А без розы шип – лишь терн. Хор Кто чело забот мятежно Миртами увьет толь нежно? – Разве ты увьешь! – Ты, М(ордвинов), сень прострешь!

202 Рассвет полночи Трио Ты, нося дел важных бремя, Тщишься выбрать нам в то ж время Сень из роз, – но без шипов. 58. ЧУВСТВОВАНИЕ ПРИ УДАЛЯЮЩЕМСЯ ПАТРИОТЕ* Добра виновно зло; – но жало сколь ни больно, Чем зависть любит лучших б(ос)ть; Великосердия в твоей груди довольно Простить безропотно и злость. Пе(тр)ов к нему же Там, – где среди священной сени Тебя ждет мудрость и покой, – Забудь всё то, что мрачный Гений Теперь навеял за собой! – Прости ему за то достойно, Что паки в сень грядешь спокойно! Где б ни был ты, – при бреге ль Буга! Иль при Эвксинских берегах? Иль мирного искал досуга В Байдарских иль иных садах, Куда свой правишь путь пустынный Чрез цепи гор и долов длинны; Где ты среди зеленой нощи Ясеней, тополов, раин И златоплодной тучной рощи 1 Сии стансы сочинены в 1799 году.

Часть вторая 203 При корне шиферных вершин Мир любомудрия сретаешь И чудеса в нем созерцаешь; Иль там, – где мещешь в восхищеньи Прилежный и хозяйский взор На сельский мир в уединеньи, Красующийся между гор, Когда чреватый год желтеет И труд его цветет и зреет? Поверь, поверь! – где б ты ни крылся, Но свет души и в тьме блестит; Сей черный Гений лишь потщился По буре тихость возвратить; Он тем судьбину примиряет, Дверь Янусову затворяет. Твоя лодъя, устав в стремленье, Что в буре плавала забот, Чрез бурно севера дхновенье На пристань прежнюю течот. – Там ты отдохнешь, муж почтенный; Там ощутишь покой бесценный. Но не забудь ту лиру томну, Которой благодарный дух Тебе сопутствует в сень скромну, Тебе, – отец и музы друг! – Так, – всяк отца в тебе теряет... Ах! – здесь слеза в очах сверкает...

204 Рассвет полночи 59. ВОЗЗВАНИЕ ПАТРИОТА К ВАЖНЕЙШИМ ПОДВИГАМ* Паки пламенный твой Гений Пред престол из тьмы восстал; Паки дух, – как свет сквозь тени, – Из-под спуда возблистал. В те часы, как уклонялся Ты к Таврическим холмам, И к пустынным устранялся Скромным мудрости теням, Благодарная камена, С арфойза тобою шед, В провожаньи сокрушенна, Истину гласила вслед: «Какова б тебя ни крыла Меж холмов глубока тень; Но доброта б ночь пронзила И познала бы свой день; Между звезд звезду отличну Ночь не может укрывать; Луч сечет тьму седьмеричну; Свет ея далече знать...» Так, – она правдива ныне; Равноангельный МОНАРХ, Зыбля факел по пустыне, Видит Гения в тенях; 1 Сии стансы сочинены 1801 года в честь сему ревнителю отечества.

Часть вторая 205 Видит Перлу сокровенну, Видит опытность во мгле, Видит мудрость удаленну И тебе – дает крыле... Воспари, камена смела! 30 Меценат – есть Феникс твой. – Ты его в Тав(ри)де пела; Вновь теперь его воспой. 60. ВЫСОЧАЙШАЯ МИЛОСТЬ г. Г(ерингу), ц(ейхмейстеру) Ч(ерно)м(орского) а( д ми)р(ал тейства)1 От северной зари отпрянув, Монарший тихий луч слетел И, в Буг златой струею канув, Проник пустынный сей предел. Проник он синий берег моря И – на твоем челе горит; В сердцах разгнав туманы горя, Биеньем нежным их живит. Не втуне царский луч зарею 10 Спустился на твое чело; Он отсверкнет двойной струею На некое сердец число. Тогда сердца одушевленны Воскликнут Имн веселый сей: «Сын отечества, спеши в блаженный Полу день славы и честей! Сия пиеса и многие из следующих были изданы в особенном отделении. Все они имеют предметом честь деяний миролюбивого Гения.

206 Рассвет полночи Чем дале ты в степенях высших, Тем драгоценней будешь ты; Коль вспомнишь о степенях низших И к ним приникнешь с высоты. Стоишь ли ты на половине Сей громкой лествицы честей? – Долг мудрых – взор спускать к долине И помнить образ прежних дней; Тогда в движениях нежнейших Начнут в нас сгибы трепетать И после полдней сих славнейших Златого вечера желать». 61. ГЛАС ХРАНИТЕЛЯ ДУХА АКАСТОВА Майя 19 Гений кроткий, ниспускаясь На крылах зари с небес, Алой розою венчаясь, Мне приятну весть принес; Гласом майского зефира Так шептал он утром мне: «Что молчит семейна лира? Иль о сем не знаешь дне? – Или дух твой ниспадает! 10 Или грусть тебя снедает? – Как? – воспев блаженны дни Всей любезныя семьи, Вдруг холодно умолкаешь, Вдруг ты лиру покидаешь? – Рано так еще простыть И отца семьи забыть.

Часть вторая 207 Знай! – тогда, как выступали Ландыши в лесах густых И головки подымали Из пелен своих млечных, Добрый твой Акает родился, Чтобы солнце созерцать, Добрый муж в сей путь пустился, Чтоб другим добро рождать. Перестань для сей отрады Чужды песни составлять Иль для некой серенады Кисть уел ужну расправлять! – Пой его рассвет дней мирных! Пой без ложных тонов лирных! О певец, певец – внимай И на лире отвечай!» Внемлю, Гений, я, конечно, Ты за чем ко мне притек; Внемлю, божество сердечно, Справедливый сей упрек. – Если собственный мой Гений Мне о дни его таил, То, коль при его рождений Сам ты с тайным имном был И – как дух его совместный – Лучший в нем вмещаешь дар, – Поспеши же, дух небесный, За меня излить сей жар И гласи чистосердечно: «Дух, цветя, растет твой вечно, Как врачебный тихий май – Вот мое желанье лестно, Каково не всем известно!»

208 Рассвет полночи 62. ХОРЫ ДЛЯ ПОЛЬСКОГО в честь ему I Не ужасну брань, не громы, Каллиопа, прославляй! – Составляй веселы сонмы! В мире счастье воспевай! II Ныне вечность уделяет День торжественный сердцам, Так как бездна уступает Синюю струю рекам. III О бессмертна! – пой день мирный! Раздавай по стогнам глас! Пой того, кто чтит звук лирный, Чтит весы и чтит компас! Трио Ты, Гигея, – смертных радость, Чашу здравья наполняй! – Без тебя нам ядом – сладость; Без тебя – мученьем рай.

Часть вторая 209 63. ХОР для польского в честь ему же НА ГОЛОС: ВЕСЕЛЯСЬ СРЕДИ ПОКОЯ О богиня ликов стройных, Торжествуй, скачи, играй И средь сих теней спокойных Развивай прелестный рай! Восплещи младой рукою! Воздымай высоку грудь И назначь лета стопою! Другу муз подругой будь! Трио Ангел мира низлетает От превыспренней страны; Час небесный водворяет Посреди сей тишины. 64. СТАНСЫ ПРАЗДНЕСТВО ЛЮБИТЕЛЯ МУЗ В ту минуту драгоценну, Как прелестных нимф собор Чтит судьбу твою священну; Как прекрасных граций хор Разны жертвы возжигает И, любовью упоен, В исступленьи возглашает: Пе(тр), будь блажен В ту минуту вожделенну, Как простых ты бардов зришь, Песнь поющих протяженну,

210 Рассвет полночи О какой едва ли мнишь, – Я за нимфой вслед прелестной Робко издали влечен, Тщусь возвысит глас совместной: Пе(тр), будь блажен Скрыть не могши восхищенья Посреди сих милых жертв, Заключаю сим я пенье: «После нынешних торжеств Преходи путь счастья, – славы, Чтоб твой дух был восхищен, В здравом теле дух был здравый! Пе(тр), будь блажен).» Пусть живущий с Серафимом Светозарный Ангел твой Молит зримого в незримом, Чтоб ты тихою стопой Шел по розам в жизни сладкой, Тернием не уязвлен, Как в долине мягкой, сладкой! Пе(тр), будь блажен Пе(тр), милуй музу нежну, Что нелестно чтит тебя, Не корысть прозря надежну, Но любовь твою любя Милуй в песни огнь разлитый, Чем я ныне распален! Услади рок музы скрытый И пребудь блажен

Часть вторая 211 65. НЕБОЛЬШАЯ ОГНЕННАЯ ПОТЕХА, ИЛИ СИМВОЛ ЖИЗНИ РЕВНИТЕЛЯ ОТЕЧЕСТВА Так, П(етр), имя возвышенно Твое в рассыпчивых звездах Возникнет к тверди несумненно, Как бы на пламенных крылах; Ах! – если бы оно средь блеска И среброогненных дождей, Среди торжественного треска, Среди пурпуровых путей Достигло тех границ небесных, *0 Где покровитель твой святый, Живущий на полях прелестных, Кого названье носишь ты, В отце духов и упованье, В источнике живых лучей Бессмертно черпает сиянье И светлость невечерних дней! Но блеск огней в игре известен! – Подобно славе и честям, Подобно уст златых словам, 20 Подобно жизни, – он прелестен; Как огнь потешный, – жизнь парит, – Парит и, вспыхнув, – исчезает; Но я тебя б желал сравнить С орлом, что быстро проницает Сквозь молнии, сквозь мрак небес, Парит с отвагой роковою У самых солнечных колес, А после – с важной тишиною Спускается к земле, – к покою.

212 Рассвет полночи 66. ЗЕРЦАЛО ДЕЯНИЙ ПОДВИГОПОЛОЖНИКА Из гор Сарматских крадясь скромно, Осокою венчанный Буг, На урну опираясь томно, Сребро пенисто гонит в Юг; – Сребро бежит одушевленно. Коль образует он зерцало, Где виден чистый лик небес, Жемчужно облак покрывало Иль мачт крутых бегущий лес, Тогда – идет он тихо в бездну. Так, П(етр), и лета волнисты, Из самой колыбели шед, Влекут с собой часы струисты И крадут за собою след, Не возвращаясь к колыбели. Коль жизнь являет вид прелестный, Где вечности таится тень, Как в мелкой капле свод небесный, То рано ль, поздно ли наш день Живой струей помчится в вечность. Но коль твои лета стремятся, Как тихие ключи в лугах, Или, как здравы токи, мчатся К целенью странника в путях, Тогда – живи ты доле, П(етр) Дай видеть в днях твоих блаженных Небес намеренье, предмет И ощущать в делах бесценных Цель мудрости и правды свет, Спокойство ближнего и пользу!

Часть вторая 213 Признательны сердца желают, Да Гении над днями бдят, Да дни ко благу процветают И в твердь не прежде улетят, Как в их насмотримся зерцале. 67. БЕСЕДА МЕЖДУ ПЕВЦОМ И ЭХОМ о благоденствии почтенного по любви к ближнему Певец – Скромный Гул – Разлей отзывы, Кто сей славит день счастливый? Кто? – иль ныне П(етр) рожден? Гул – он, он. Певец – Открывая очи бренны, Зрел ли май он современный? Зрел ли, как тюльпан багрел? Гул – да, -зрел. Певец Перва как слеза катилась, L0 Пелена слезой кропилась, Гул – Тут что ты говорил? Гул – вторил.

214 Рассвет полночи Певец Если жизнь его бесценна Цепь любви к другим священна, Повторишь ли лесть тогда? Гул – ах! никогда. Певец Сын пустыни! Что ж в глубоких Долах и холмах высоких Будешь ты теперь вторить? – Гул – благодарить. Певец Но чтоб дни текли бесслезно, Что же тут ему полезно, Как он зрит еще сей мир? Гул – мир, мир. 68. СЫН ОТЕЧЕСТВА УДАЛЯЮЩИЙСЯ ИЗ ХЕРСОНИСА НА ПОКОЙ в свои маетности Исторгшись из-за гор камнистых, Где спят пустынные часы, Среди развалин диких, мшистых, Где лучши естества красы

Часть вторая 215 В уединенном мраке дремлют; Где Ифигений никогда Оресту с Пиладом не внемлют, – Стремись теперь! стремись туда! Туда, – где мир и блага многи Твоих наследственных полей, Тень материя, домашни боги, Все ждут присущности твоей! – Возжги ты там лампаду паки, Которую толико крат Унылы покрывали мраки, А божества без жертв стоят! Ах! Сколь блажен ты, что желанье, Которо дале гор, морей Перелетало в упованье, – В пределах отческих полей Ты ныне средоточить будешь, Велико в малом заключать; Стремленья лишние забудешь, Чтоб токмо в родине дышать; Стремясь в сии поля прелестны, Куда мир с простотой зовет! Стремись туда! – Пусть страж небесный Теба отселе проведет, Где ты – иль вслед Эндимиону Предпримешь верно мудрый путь, Иль по Гименову закону... Довольно; – дружбы не забудь!

216 Рассвет полночи 69. К ПРИРОДЕ ПРИ КЛЮЧЕ НА БЕРЕГУ ИНГУЛА в поместье Акаста1 Мать существ боговенчанна, Первородна дщерь небес, Свыше светом осиянна, Тайна сила всех телес, Сила действ их и страданья, Сила жизни и дыханья! Если ты в странах эфирных, В многозвездных небесах, В пламенных кругах обширных, На земли и на морях, Даже и в мирах возможных Ищешь тронов непреложных; Если хощешь, чтоб свобода Под простой твоей стопой От сафирного шла свода К безднам равной чередой, – Пусть владеешь ты вселенной С волею непринужденной! Если ж инде оставляешь Своенравье средь труда И закон свой покоряешь Нашей воле иногда, Пусть на малый час, природа, Здесь минет твоя свобода! Сия пиеса прежде разделения своего на части была двоекратно издана и принята с лестным одобрением. Теперь она вновь исправлена и приведена в некоторый род облегчительного порядка.

Часть вторая 217 Пусть сей ключ новорожденный, Что из берега журчит, Чрез иной путь учрежденный В сад Акастов побежит Между диких роз душистых, Между глодов, груш тенистых! Здесь твоей свободы доля Ввек бы суетна была; Здесь торжественна неволя Драгоценна и мила; Лучше вольности бесплодной Иль нестройности свободной. Ах! как мило видеть будет, Что сей первенец брегов, Изумясь, средь уз забудет Прежню вольность меж цветов! Нет, – едва лишь забывает, Паки вольность обретает. Он, из плена вырываясь, С новой жизнью потечет; С черным илом не мешаясь, Серебро из уст прольет Неоскудными струями Между тучными браздами. Он прольет корысть богату По Акастовым грядам И, спускался по скату, Корни освежит древам; Освежит камыш шумящий, Побежит в Ингу л кипящий1. Ингул, небольшая река в окрестностях города Николаева, впадающая в Буг.

218 Рассвет полночи В розовы часы денницы, Как туман с Ингула вдруг Вид сокроет багряницы И обляжет весь округ, Серо море распрострется; Морем сгиб реки пожрется. Ключ исчезнет пред очами В сих ползущих облаках, Не осветится лучами, Крояся в густых парах; Серо море всё глотает; Ключ и блеск и брег скрывает. Но для слуха то приятно, Что сквозь бездну сих паров Отзовется урна внятно Из-под каменных оков, Рассекая мглу свею Говорливою струею; И что нимфа быстроточна В токе скачет, – ток кипит, – Что гортань ея немолчна Немо в камышках твердит, Неки лья слова сребристы Сквозь сии протоки чисты; Но лишь море выспрь умчится, Феб проглянет в небесах; Пурпур огнен покатится В живоносных сих водах, Где откроется счастливо Нимфы торжество шумливо.

Часть вторая 219 70. ДОСУЖНЫЙ ТРУД И ВОСХИЩЕНИЕ АКАСТА при будущей картине сего ключа Лишь Акает от сна воспрянет В драгоценный свой досуг, Тут увидишь, как он станет Свой пленять и взор и слух, Ходя окрест вод священных, Светом утра озаренных. Узришь, как для прохлажденья Он покорный ток сберет, Чтобы силою давленья Возвышался водомет; Чтоб кристальными стопами Прыгал ток меж древесами; Чтоб Помоны плод румяный Был кристаллом окроплен; Чтобы розоны багряны, Чтоб иссоп был оживлен; Чтоб не вяла там гвоздика, Пряный чобр, фиалка дика. Узришь, как он прививает Черен к стволу вишней, слив, Ветхи ветви очищает С тернов, тополов и ив, Чем их силу понуждает, Да в растеньи преспевает; Иль в тени новосаждений, Книгу он раскрыв времен, Странствует в воображеньи По морям мирских премен Иль по бездне углубленной Ветхой древности почтенной;