Текст книги "Человек с Золотым Торком (ЛП)"

Автор книги: Саймон Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц)

Он холодно посмотрел на меня. – Это очень серьёзное дело, сэр. Пожалуйста, отойдите от автомобиля. Мне нужны документы.

– Нет, не нужны. Я достал свой Colt Repeater из наплечной кобуры.

Полицейский немедленно поднял руки вверх, ладонями наружу, чтобы показать, что они пусты. Его коллега подался вперёд, и я чуть приподнял пистолет.

– Оставайся на месте, Лесли, и не будь дураком! – сказал другой офицер.

– Вспомни тренинг!

– Это может быть точная копия, – сказал Лес, оставаясь в стороне, но всё ещё хмуро глядя на меня.

Я небрежно прицелился в патрульную машину, и Colt прострелил все четыре шины. Небольшая группа водителей у конусов тревожно и шокировано закричали. В Англии люди не привычны к огнестрельному оружию, что я в целом одобряю. Я жестом попросил полицейских убрать конусы с дороги, и они сделали это медленно и неохотно. Я внимательно наблюдал за ними, следя за тем, чтобы они держались вместе, чтобы я мог контролировать их Кольтом. Я не собирался ни в кого стрелять, но им не нужно было это знать.

Толпа водителей начала проявлять беспокойство. Мне нужно было начать действовать, пока один из них не решил, что он герой, и не натворил глупостей. Невинные свидетели иногда могут быть настоящей занозой в заднице. Я отступил и сел за руль Hirondel. Я нарушил первое правило полевого агента; Меня заметили. Поэтому, когда есть сомнения, пудрите мозги.

– Передайте своему декадентскому правительству, что Альянс Сепаратистов Тасмании начал действовать!– громогласно объявил я. – Угнетатели будет вынуждены склониться перед нашей непревзойдённой догмой! Все дельфины будут освобождены, а пингвинов больше не будут заставлять курить сигареты!

Это должно дать им пищу для размышлений. К тому времени, когда они разберутся с этим и потратят ещё больше времени, пытаясь выследить террористическую группу (и номерной знак), которых на самом деле не существует, у меня будет тайм-аут, – чтобы залечь на дно. Я собирался потерять Hirondel. Он слишком заметен. Раздражённый, я завёл двигатель и с рёвом пронёсся мимо полицейских, толпы водителей и длинной очереди ожидающих машин. Мне нужно было добраться до Лондона, и быстро. Некоторые люди высовывались из окон своих машин, чтобы попытаться сфотографировать меня на свои мобильные. Я услужливо улыбался им, уверенный в том, что мой Торк скрывает меня от всех форм наблюдения, научных и магических. Как другие полевые агенты, такие как я, могли бы работать в мире, где за вами постоянно кто-то наблюдает?

Я оставил очередь позади и быстро скрылся на боковых дорогах и объездных путях. У меня было тайное убежище на окраине Лондона, одно из нескольких, которые я держал на крайний случай. В том, о котором я думал, не было ничего особенного, просто арендованный гараж во вполне респектабельном жилом районе. Но в нём было всё, что нужно чтобы залечь на дно. Скрыться. Я всегда поддерживал свои тайники в актуальном состоянии и снабжал их полезными предметами для тех редких, но неизбежных случаев, когда моё прикрытие раскрывалось и мне приходилось в спешке исчезать. Я могу войти в любое из своих убежищ, и выйти кем-то другим, с совершенно новым обликом и удостоверением личности. Семья не знала об этих местах. Они ничего не знали о том, как я работаю. Они не хотели знать.

Я добрался до окраины Лондона без происшествий, хотя большую часть пути сидел за рулем напряжённый и сгорбленный в ожидании вызова или нападения, но этого так и не произошло. Избитый и изрешечённый пулями Хирондель привлекал множество взглядов, но никто ничего не говорил и не делал. В конце концов, это была Англия. Я направился в престижный жилой район, и мои весьма уважаемые соседи с открытыми ртами наблюдали, как я остановил машину перед арендованным гаражом. Я кивал и улыбался всем и каждому, а они быстро отводили взгляды в другую сторону. Здесь я разрушил свою репутацию, но это не имело значения… Я бы всё равно сюда не вернулся. Я открыл дверь гаража с помощью сканирования ладони, сканирования сетчатки глаза и произнеся пароль, а затем загнал Hirondel внутрь. Я вошёл и закрыл за собой дверь, и только тогда наконец позволил себе расслабиться. Я провёл добрых десять минут, просто сидя на капоте, крепко обхватив себя, слишком измотанный, даже чтобы двигаться. Я был уставшим, до мозга костей, уставшим и морально измотанным. За такое короткое время произошло так много событий, и почти все они были плохими. Но в конце концов я заставил себя подняться и снова встать на ноги. Я не мог себе позволить отдохнуть или хотя бы как следует всё обдумать. Моя семья уже наверняка отправила людей на поиски.

Умных, талантливых людей. Опасных людей. Теперь я был врагом, и не понаслышке знал, как Друды расправляются со своими врагами.

Я снял окровавленные куртку и рубашку, чтобы проверить рану на плече. Сгусток первой помощи почти усох, сморщился, теперь он только прикрывал рану. Я осторожно оттянул его и обнаружил, что отверстие уже зарубцевалось. Сгусток израсходовал свою псевдожизнь на лечение и восстановление меня, и теперь это был просто комок недифференцированной протоплазмы. Я уронил его на пол, произнёс нужные слова, и он растворился в жирном пятне на голом бетоне. Первое правило агента: не оставлять после себя улик. Полезные штуки, эти шарики. Мне было бы легче, если бы у меня было ещё несколько таких, но как только начинаешь желать чего-то… Я осторожно повёл плечом. Оно задеревенело, и всё ещё отдавало тупой болью, но казалась внушало оптимизм.

Мои руки поднялись вверх, чтобы коснуться золотого ошейника на моей шее. Моя броня больше не была неуязвимой. Защита и безопасность, которыми я так небрежно пользовался всю свою жизнь, были отняты у меня в одно мгновение. Я задавался вопросом, смогу ли я когда-нибудь снова почувствовать себя в безопасности и обрести уверенность.

Я сел перед компьютером в углу, запустил его и составил список адресов и общих мест нахождения различных старых врагов, которые могли что-то знать о происходящем. Некоторые из них могут согласиться помочь мне за соответствующее вознаграждение; или шантаж. В Лондоне и его окрестностях никогда не было недостатка в плохих парнях, но только избранные могли иметь доступ к той информации, которая была мне нужна. И большинство из них были очень влиятельными людьми, часто имевшими веские причины убить меня на месте, как только я раскрою, кто я такой. Я работал над списком, вычеркивая то тут, то там, имена, где риск был слишком велик, и в итоге набралось с десяток возможных вариантов. Я распечатал прошедший ревизую список, выключил компьютер и некоторое время просто сидел, набираясь храбрости. Даже с моей бронёй, работающей в полную силу, это всё ещё были очень опасные люди. То, как Пророк Даниил вошёл в логово льва, было ничто по сравнению с тем, что ждало меня впереди. Но мне нужно было спешить. Мои респектабельные соседи уже должны были позвонить в полицию.

Поэтому я позвонил по мобильному телефону в одну небезызвестную фирму такси; анонимные чёрные такси, водители которых отвезут кого угодно куда угодно и никогда не зададут неудобных вопросов.

Работая в моей сфере деятельности вы учитесь находить такие фирмы. Они были надежными, но дорогими, и я впервые понял, что деньги станут проблемой. Семья уже наверняка закрыла все мои кредиты. Всё, что у меня было, – это наличные в моём бумажнике. К счастью, я всегда был параноиком и постоянно планировал. В небольшом металлическом сейфе в задней части гаража хранилось полдюжины поддельных удостоверений личности и десять тысяч фунтов стерлингов в использованных банкнотах. Достаточно, чтобы продержаться некоторое время. Я переоделся в новую одежду. Она немного отдавала затхлостью от долгого хранения в гараже, но была приятно неброской. Настолько типичной и неброской, что любому свидетелю было бы трудно найти в ней что-то конкретное для описания. Я сложил свою старую окровавленную одежду на полу, а затем разбил над ней капсулу с кислотой. Гадство. Мне очень нравился этот пиджак. Ещё одно пятно на полу…

Я с грустью посмотрел на Hirondel. Я никогда больше не смогу водить эту чудесную старую машину. Она стала слишком заметной, слишком примелькалась; и я не мог допустить, чтобы такая машина, со всеми дополнениями Оружейника, попала в руки обывателей. Я мрачно улыбнулся. Даже после всего, что произошло, я всё ещё защищал безопасность семьи. Прощаться с Hirondel было всё равно, что расставаться со старым другом или верным конём, но это нужно было сделать. Я похлопал по обесцвеченному капоту, а затем произнёс слова, которые должны были привести к автоматическому уничтожению машины. Конечно, ничто не может быть таким неуклюжим и капризным, как взрыв; нет, просто контролируемый элементарный поджог, который не оставит после себя ничего полезного и очистит гараж от всех улик. Полицейские криминалисты могли бы стереть себе все пальцы до костей и всё равно не нашли бы ничего, что можно было бы связать со мной.

Я параноик, я думаю наперёд и я очень скрупулёзен.

Я вышел из гаража и закрыл за собой дверь, и, конечно, безымянное такси уже ждало меня. Я подошёл к нему, сел и ни разу не оглянулся. Это важная часть работы полевого агента: уметь в один момент уйти от кого угодно, или от чего угодно и никогда не оглядываться назад.

Такси доставило меня обратно в Лондон и высадило на первой попавшейся станции метро. Я ездил на поездах туда и обратно, беспорядочно переходя с одной линии на другую, пока не убедился, что за мной никто не следит. Моя семья или кто-либо ещё, они не могли обнаружить меня так быстро, но я должен был убедиться. Я вышел на Оксфорд-стрит, поднялся наверх и вышел на открытое пространство. Был уже ранний вечер, и толпы людей сновали вверх и вниз по улице, занимаясь своими повседневными делами, как будто это был просто ещё один день. Никто не обращал на меня внимания. Это, по крайней мере, было нормально и обнадеживало.

Первыми в моем списке значились: “Chelsea Lovers”. Очень скрытные, и их очень трудно найти. Они меняли своё местоположение каждые двадцать четыре часа, и на то были веские причины. “Chelsea Lovers” ненавидели и боялись, поклонялись и обожали, просили и презирали. И единственный способ найти их – это прочитать карты Таро. Поэтому я непринуждённо шел по Оксфорд-стрит, пока не дошёл до рядов общественных телефонных будок, а потом рассматривал стены-витрины с карточками, которыми были украшены их интерьеры. Карты Таро – это визитные карточки, оставленные в будках проститутками, рекламирующими свои услуги. Иногда есть фотография (которая, будьте уверены, мало или совсем не похожа на реальную женщину); чаще всего это произведение искусства, провоцирующее развратные мысли, сопровождаемое коротким весёлым сообщением – провокацией и номером телефона.

Карты имеют долгую историю, восходящую к Викторианской эпохе, и с годами выработали свой собственный язык. Например, девушка, которая может похвастаться отличным знанием греческого языка, не будет обладать реальной академической квалификацией; хотя визит к ней почти наверняка будет познавательным сам по себе. Но под всеми эвфемизмами и двусмысленностями скрывается другой, более секретный язык, для тех, кто умеет его читать. Совсем другое послание, которое можно обнаружить в расположении определённых слов и букв, открывающих посвящённым, как найти сиюминутные места для более тёмных и опасных удовольствий.

Я разобрался с сообщением этого дня и позвонил по указанному номеру, и голос на другом конце, который мог быть мужским или женским, или ни тем, ни другим, назвал мне адрес недалеко от Ковент-Гардена и сказал, чтобы я спросил клуб: “Kit-Kat”. Приятно знать, что у кого-то всё ещё есть чувство юмора. Найти это место было несложно. Снаружи он выглядел как обычное здание, за безвкусным безымянным фасадом. Никакой рекламы, никаких подсказок. Либо вы точно знали, что это за место, либо вам там нечего делать. Пока люди проходили мимо меня, ничего не подозревая, я задумчиво рассматривал его экстерьер. Клуб “Kit-Kat” был не тем местом, куда можно просто ворваться. До этого вы должны были препоясать свои духовные чресла.

“Chelsea Lovers” были группой брачующихся, различных мистиков, посвящённых тёмным областям тантрической сексуальной магии, транслируемой посредством передовых компьютерных технологий.

Они устраивали оргии, которые продолжались двадцать четыре часа в сутки, участники которых постоянно приходили и уходили. С той мистической силой, которую они могли генерировать, они могли бы поднять весь Лондон и несколько раз… крутануть его вокруг себя, а затем сказать: Белла Чао… Только они так и не сделали этого, потому что… ну, видимо, потому что были озабочены чем-то гораздо более важным. Что это может быть, никто точно не знал, и большинство боялось спросить. “Chelsea Lovers” имели связи со всеми некротех, – психо-фетишистскими и церемониальными секс-клубами в городе и славились тем, что знали то, чего никто другой не знал или не хотел знать. Они держались на плаву, практикуя “медовые ловушки” и последующий шантаж значимых людей: знаменитостей, политиков и т.д. Именно поэтому “Chelsea Lovers” имели веские причины желать смерти Эдвину Друду. Год или около того назад семья послала меня уничтожить головные компьютеры “Chelsea Lovers” со всеми компрометирующими файлами, после того как они совершили ошибку, попытавшись оказать давление на кого-то, находящегося под защитой семьи.

Поэтому я вооружился, прорвался внутрь и вывел из строя их компьютеры с помощью специальной логической бомбы, выпущенной из одного из специальных орудий Оружейника. Компьютеры расплавились так быстро, что на полу осталась лишь лужица кремния.

Они никогда не видели моего настоящего лица; только золотую маску. Поэтому у них не было причин подозревать Шамана Бонда. За исключением, конечно, того, что “Chelsea Lovers” подозревали всех, и вполне обоснованно. Они нервировали людей.

Я подошёл к совершенно обычной входной двери и вежливо постучал. Скрытая раздвижная панель открылась, и пара хмурых глаз молча изучала меня. Я назвал им пароль, который получил по телефону, и этого оказалось достаточно, чтобы войти. Раздвижная панель захлопнулась, и дверь открылась достаточно, чтобы впустить меня. Мне пришлось повернуться боком, чтобы протиснуться, и дверь тут же закрылась за мной. Охранник придвинулся ко мне. Он был большой, как шкаф, с рельефными мускулами. Я мог видеть это, потому что он был полностью обнажён, если не считать многочисленный стальной пирсинг в болезненных местах; находиться рядом с ним во время грозы было бы опасно… Он хотел, чтобы я тоже разделся (правила внутреннего распорядка) или, по крайней мере, подвергся тщательному досмотру. Я бросил на него свой лучший жесткий взгляд, и он решил передать вопрос наверх. Я сказал ему, что я здесь, чтобы увидеть квартет основателей, и он приподнял проколотую бровь.

Я назвал ему их настоящие имена, что произвело на него впечатление, медленно кивнув, он отправился на их поиски.

Я остался на месте, у двери. Я не был полностью уверен в том, чего ожидать. Я имею в виду, я был рядом с ними, это входило в обязанности, но “Chelsea Lovers” были для меня совершенно новой областью разврата. Всё здание было сконфигурировано таким образом, что образовалось большое, открытое псевдопещерное пространство. Клуб “Kit Kat” был освещён вращающимися цветными огнями, что придавало сцене калейдоскопическую, трипповую атмосферу. Очень уместно для группы, чьи истоки лежат в шестидесятых. Практически везде, куда бы я ни посмотрел, были голые люди или люди, одетые в такое драматическое фетиш-снаряжение, которое заставляет вас выглядеть не просто голым, а сверхголым. Кожа и резина, пластик и латекс, ошейники и цепи, шипы и маски и всевозможные средства усмирения, о которых лучше не думать. Здесь не было перегородок; каждый был связан с кем-то или чем-то. Они плавно двигались вместе, по всей огромной комнате, плоть поднималась и опускалась, кожа скользила по потной коже. Слов не было, только стоны, вздохи и звуки языка, более древнего, чем цивилизация. Лица которые я мог видеть, имели самозабвенный, животный вид; повсюду широко раскрытые глаза и оскаленные зубы. Повсюду мужчины и женщины, запутавшиеся друг в друге, – на полу, стенах и потолке, и даже парящие в воздухе. В воздухе витал секс, горячий, потный и переполненный феромонами. Я чувствовал запах пота, духов и разнообразных психотропных препаратов. Я не волновался. Мой Торк отфильтрует их. Даже затихшая вокруг моего горла броня всё ещё защищала меня. Так много наготы, так много секса, так много запряжённой страсти; но я не могу сказать, что это меня возбуждало. Это было страшно. Они творили здесь магию, вызывая странные и мощные энергии, порождённые людьми, которые добровольно вывели себя из-под контроля, людьми, которые готовы сделать всё, что угодно, позволить всё, что угодно, и гори оно всё в Пекле… Здесь не было ни любви, ни нежности; ничего, кроме потворства и грехопадения.

Широкая комната – пещера казалась намного больше, чем могло вместить здание. Это работала пространственная магия, подпитываемая тантрической энергией. Комната расширялась, чтобы вместить в себя страсть. Стены, пол и потолок приобрели одутловатый, органический вид. Все розовые, пурпурные и кровавые оттенки, испещрённые длинными дорожками пульсирующих вен. Ближайшая ко мне стена вспотела, как будто её возбуждал нескончаемый секс. Клуб “Kit Kat” жил и участвовал в процессе. Там, где мужчины и женщины сталкивались с полом, стенами или потолком, они погружались в плотские объятия, словно в объятия другого партнёра. Я неловко переставлял ноги, и пол подо мной едва заметно подрагивал, как будто я стоял на водяной кровати. Люди стекались ко мне, протягивая пытливые руки. В их лицах было что-то не совсем человеческое; или, возможно, более чем человеческое. Преображённые эмоцией или желанием, настолько сильным, что у меня не было для него названия. Я был не в своей тарелке. Я состроил самое уверенное лицо и даже слегка усмехнулся, как будто я уже видел всё это раньше но и тогда не был впечатлён. Я бросал взгляд на любого, кто подходил слишком близко, и они тут же отворачивались, теряя интерес.

Когда мои глаза адаптировались к ярким огням и цветам, я начал узнавать лица в колышущейся толпе: знаменитостей, футболистов, политиков, даже нескольких респектабельных городских бизнесменов, которых дорогой ханжа Мэтью, вероятно, с ужасом обнаружил бы в подобном месте.

Я запомнил эти лица, чтобы потом вспомнить их. И, возможно, немного шантажировать, если с деньгами будет туго.

Ходячий шкаф вернулся с четырьмя членами-основателями группы “Chelsea Lovers”.

Они шли с почти сверхъестественной грацией сквозь бурлящую толпу, которая расступалась перед ними и смыкались за ними, сексонавты не останавливались и даже не замедляли своих действий.

Четыре основателя шествовали по воздуху, властелины собственного пространства, не касаясь ничего, кроме друг друга. Их руки постоянно блуждали по обнажённой плоти партнёров. Они медленно опустились и зависли передо мной, а вышибала вернулся к своей двери. Четыре истинных “Chelsea Lovers”: Дэйв и Энни, Стюарт и Ленни. Двое мужчин и две женщины, но далеко за пределами всего человеческого. Они были инородными, вне всего, с чем я когда-либо сталкивался; из другого измерения.

Им было около шестидесяти, но у них всё ещё были гладкие тела двадцатилетних. Совершенные, как статуи, худые и алчущие, пышущие неестественной энергией, движимые вечным аппетитом, не имеющим ничего общего с едой. Они выглядели так же, как, должно быть выглядели, когда впервые встретились в Челси, во времена “свингующих шестидесятых”, когда Лондон раскачивался, подобно маятнику. Две молодые пары, вышедшие в город и жаждущие новых впечатлений. Они нашли нечто, или оно нашло их, и после этого они уже никогда не были прежними. Они открыли свой первый клуб в маленьком местечке недалеко от Карнаби-стрит, и то, что они там делали, шокировало даже самых закоренелых представителей поколения вседозволенности. С тех пор “Chelsea Lovers” не видели дневного света. Они перемещались с места на место, извещая только посвящённых, путешествуя по тайным подземным ходам под городскими улицами, бесшумно пробираясь сквозь тени подземного города, с его древнеримскими арками, где собираются все злодеи, ради забав и наживы.

Никто и никогда не беспокоил Любовников из Челси. Даже в те времена они были слишком опасны.

Они стояли передо мной, кожа как мел, глаза как дыры в снегу. Бесцветные развевающиеся волосы, фиолетовые губы и бесконечные улыбки, которые ничего не значили, совсем ничего. Они были полностью обнажены, не тронуты пирсингом, татуировками или другими подобными атрибутами. Такие низкие вещи были не для них. Они просто висели в воздухе передо мной, безмолвные и манящие, и тем не менее, они были самыми откровенно сексуальными существами, на которых я когда-либо смотрел. Они оказывали такое же влияние, как первые фотографии обнажённой натуры, которые вы когда-либо видели, первый объект желания, первый парень или девушка, которых вы когда-либо желали, и первая потеря. Я хотел их и боялась их, и одному Богу известно, что бы я сделал, если бы мой Торк не был рядом, чтобы защитить меня от их влияния. Я знал четыре имени, но не знал, кто из них кто. Я не думаю, что кто-то знает больше. Возможно, даже они не знают. Одна из женщин обратилась ко мне. Её голос звучал так, словно в её венах был лёд, а в голове жар.

– Что желаете? Что вас удовлетворит?

Мне пришлось прочистить горло, прежде чем я смог заговорить, и даже тогда мой голос был не таким ровным, как хотелось бы. – Мне нужно проконсультироваться с вашими компьютерами. Мне нужна информация, которой можете обладать только вы.

– Что вы предлагаете в качестве оплаты? – спросил один из мужчин. Его голос был спокойным, весёлым, доверительным и примерно таким же человечным, как паук, пробирающийся по вашей руке. – Возможен, обмен информацией, или деньги, или ваше семя? Вы будете удивлены, что мы можем сделать из вашего семени, которое дано добровольно.

– Информация, – быстро сказал я. Во рту было очень сухо, а ноги дрожали. – Во-первых, секретное место, используемое полевым агентом Друдов, на окраине Лондона. И я дал им адрес гаража, который я только что покинул.

– Во-вторых, имя полевого агента Друда, который только что был объявлен изгоем и находится в бегах здесь, в Лондоне: Эдвин Друд.

Перспектива получить в свои руки нового Друда изгоя, первого за много лет, заставила всех четверых дрожать от восторга. Они поднимались и опускались в воздухе, беззвучно смеясь, а их меловая кожа ярко блестела. Если им удастся соблазнить и подкупить негодяя, то они получат доступ к секретам и информации, которых нет ни у кого другого.

Они приказали мне следовать за ними и поплыли к центру комнаты, медленно опускаясь, пока не стали ступать по телам, которые безостановочно двигались под ними. Я с трудом продвигался за ними, мои ноги скользили на покрытых потом телах. Я уставился прямо перед собой. Вы не можете постоянно опускать глаза и извиняться. И наконец, в самом центре пещерной комнаты четверо основателей “Chelsea Lovers” деловито растолкали людей в стороны, обнажая большое, морщинистое отверстие в полу. Они сделали жест, и оно раскрылось, открыв лишь темноту и внезапный резкий запах, похожий на перегретую корицу. Один за другим они вчетвером спускались в то, что лежало под полом, исчезая в темноте, пока только я не остался стоять, застыв на краю. В конце концов, я просто пожал плечами и прыгнул вслед за ними. В конце концов, это было то, ради чего я пришёл.

И вдруг оказался в ярко освещённом, высокотехнологичном помещении, которое оказалось полной противоположностью всему вышеперечисленному. Это была круглая комната диаметром едва ли двадцать футов, заставленная новейшим компьютерным оборудованием. Но эти компьютеры лопнули, их кремниевое содержимое высыпалось наружу, как плодовые тела, расползлось по стенам и потолку серебряным плющом, и даже свисало вниз в виде инкрустаций, как кремниевые сталактиты. Компьютеры здесь были живыми существами, растущими существами, подпитываемыми сексуальной энергией сверху. Индивидуализм. Порывы кондиционера напоминали тяжёлое дыхание, а экраны мониторов вокруг меня могли быть глазами, ртами или иными отверстиями. Четверо Любовников стояли вместе посреди всего этого и выжидающе смотрели на меня.

– Говорят, что в семье Друд есть предатель, – сказал я. – Я хочу знать всё, что вы знаете об этом.

Они кивнули в жутком унисоне, и один из них ласково провёл рукой по компьютерной консоли. Это было медленное, чувственное прикосновение любовника. Я почувствовал, как на моём лбу выступили бисеринки пота. Нормальные люди не должны сталкиваться с такими вещами, как “Chelsea Lovers”. Просто их присутствие было токсичным для обычных людей. Компьютеры задумчиво жужжали. Влюбленные Челси стояли вместе, в одной позе, даже дышали в унисон. Их глаза не мигали, пока они рассматривали меня. Я чувствовал присутствие, давление в комнате. Желание, потребность, физический императив…

– Зачем всё это? – резко спросил я. – Я имею в виду, всё это. Любовники. Клуб “Kit Kat”. Сексуальная магия и компьютеры. В чём смысл всего этого?

– Апокалипсис, – сказала одна из женщин, и все они улыбнулись чуть шире. – Наконец-то произошла настоящая сексуальная революция. Мы хотим включить в это весь мир. Используя сексуальную магию, компьютерную магию, ритуалы и страсть, инстинкты и логику, плоть и кремний, соединённые вместе немыслимыми способами, чтобы вызвать приливные изменения в самой реальности. Мы сделаем весь мир сексуальным. Мы повсеместно возведём секс в ранг фетиша, приобщим мир, – всё в нём, живое и неживое, наполним мир вечной страстью и желанием. Великолепный, воодушевляющий сексуальный апокалипсис, кульминация истории. Грандиозный трах-бах. Бесконечные ощущения, бесконечные наслаждения… И все мы будем воздавать должное новой плоти, во веки веков…

Она замолчала, когда на всех экранах мониторов одновременно появилось лицо. Компьютеры обнаружили личность нового Друда – изгоя, и это был я.

Моё лицо было на каждой стене, а под ним – моё настоящее имя. Семья открыла миру мою истинную личность. Любовники повернулись как один, чтобы поставить точку… Они больше не улыбались. Каждый из них протянул ко мне свою руку, и желание поразило меня, как удар кулака. Из меня рвался крик, я бился в конвульсиях, когда страсть пылала во мне, как жар, как кошмары, которые снятся, когда поднимается температура и кровь вскипает в мозгу. Я хотел идти к ним, на четвереньках, если потребуется, и поклониться их плоти своей собственной. Я бы умолял, и умер бы за их легчайшее прикосновение, за удовольствие от их благосклонности. Но во мне ещё оставалось достаточно выучки Друдов и гордости, чтобы сдержать их, достаточно, чтобы я смог артикулировать Слова, и тогда моя броня вспыхнула вокруг меня, золотая и великолепная, защищая меня от всех атак. Я попятился назад, внезапно снова став самим собой, как человек, который отшатывается назад с самого края обрыва.

Любовники закричали, в один голос, ужасный, полный ярости при виде доспехов Друда.

Я подпрыгнул, сила моих ног усилилась благодаря доспехам, и я взмыл вверх через отверстие и вернулся в клуб “Kit Kat” наверху. Я извергся обратно, в эту пещеру из плоти, и люди отступили от меня, крича и вопя. То ли я испоганил настроение, то ли, это сделали Любовники. Я бросился к двери, и тут же, по какому-то неслышному сигналу, все в комнате бросились на меня. Удары и пинки сыпались со всех сторон, хотя я не чувствовал их сквозь броню, а голые люди хватали меня за руки и ноги, пытаясь повалить. Я бежал дальше, пиная и отталкивая людей с дороги, и никто из них не мог замедлить или остановить меня. Они цеплялись за меня бесконечными руками и толпились передо мной, загораживая своими голыми телами путь к двери. Я сосредоточился на том, чтобы просто двигаться вперёд, не наносить удары, хотя инстинкт кричал мне, что нужно бороться. С помощью силы моих доспехов я мог бы убить этих людей, но я не хотел этого делать. В отличие от некоторых членов моей семьи, я всё ещё верил (в основном) в безвинных ротозеев.

Впереди виднелась дверь. Огромный вышибала вышел вперёд, чтобы остановить меня, его огромные руки раскрылись и сомкнулись в нетерпении. Я ударил его один раз, и он упал навзничь, кровь взвилась в воздух, а сжимающаяся масса напирающих голых людей, затоптала его. Странные силы потрескивали в воздухе вокруг меня, сексуальная магия и компьютерные энергии из дыры, ползали по моей броне, пытаясь пробиться внутрь. Вокруг меня теперь были кричащие лица, отчаявшиеся люди хватались за меня, обхватывали руками мои ноги, тянулись к потолку, чтобы бесполезно стучать руками по моей золотой голове. Голые мужчины и женщины ползали по мне, замедляя меня своей массой и давлением тел. Я протянул руку через бронированный бок и достал свой игольчатый пистолет. Он всё ещё был у меня. Строго говоря, я должен был сдать его Оружейнику, но со всеми этими хождениями туда-сюда я так и не смог до него добраться. Оставалось всего несколько игл.

Я нацелил пистолет на ближайшую стену и выстрелил ледяной иглой со святой водой в ближайшую пульсирующую вену. Вся комната забилась в конвульсиях, как при сильном землетрясении. Повсюду обнажённые мужчины и женщины отваливались от меня, хватались за головы, кричали в шоке и ужасе. Они забыли обо мне, когда комната задрожала, и я побежал к двери. Я широко распахнул дверь, и дневной свет хлынул внутрь. Снова крики, страха и гнева – поровну. Я оглянулся. Теперь всё вокруг билось в конвульсиях, в усыхающих стенах открывались огромные трещины. Люди падали с высоты, когда магия распадалась, больше не поддерживаемая бесконечной оргией. Мужчины и женщины плакали, выли и набрасывались друг на друга. Я испортил им настроение. Я удовлетворенно кивнул. Возможно, я не узнал бы здесь ничего полезного, но, по крайней мере, об этом станет известно: несмотря на то, что у меня больше не было поддержки моей семьи, я всё ещё сила, с которой придётся считаться.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Скромная мечта

Никто не хотел сидеть рядом со мной в вагоне; люди даже вставали, чтобы пересесть подальше от меня. Мне потребовалось время, чтобы понять, что я всё ещё воняю мускусом из клуба “Kit Kat”. Тем не менее, несколько женщин улыбнулись мне. И несколько мужчин.