Текст книги "Человек с Золотым Торком (ЛП)"

Автор книги: Саймон Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

В какой-то момент Янычарка Джейн остановилась перед неприметным магазином спиртных напитков, из такого рода заведений, которые открыты двадцать четыре часа в сутки, и в которых всегда идёт распродажа. Мы с Молли вышли из машины, и вопросительно посмотрели на Янычарку Джейн.

– У Голубого Фейри здесь однокомнатная квартира, над магазином, – сказала она. – Приготовьтесь. В наши дни он не очень-то следит за квартирой. И нам придётся пройти через магазин, чтобы попасть в квартиру, так что помните, – мы здесь, чтобы увидеть мистера Блю.

– Почему… здесь? – спросил я.

– Вы бы искали его здесь? – спросила Янычарка Джейн, и мне пришлось кивнуть. Она была права.

Янычарка Джейн повела нас в винный магазин. Стены от пола до потолка были заставлены всевозможной выпивкой, многие бутылки имели этикетки, которые я даже не узнавал. Пакистанец средних лет за прилавком весело поприветствовал нас и быстро кивнул, когда узнал, что мы пришли к мистеру Блю.

– Конечно, конечно. Здравствуйте, мисс Джейн; я очень рад вас снова видеть. Мистер Блю дома, он наверху; проходите. Он отдыхает, я полагаю, и слегка не в духе. Я уверен, что ему пойдёт на пользу дружеская компания. Он провёл нас в подсобку, все ещё улыбаясь.

Мы поднялись по тускло освещённой лестнице на следующий этаж и нашли дверь с нужным названием рядом с кнопкой звонка. Дверь стояла слегка приоткрытой. Не очень хороший знак. Я достал свой Colt Repeater, Янычарка Джейн достала два своих кулачных кинжала, а Молли заставила свой колдовской нож появиться из ниоткуда. Я жестом попросил Янычарку Джейн и Молли держаться позади меня. Они проигнорировали меня, молча протискиваясь вперёд, и я мысленно вздохнул. Янычарка Джейн медленно толкнула дверь. Та не издала ни звука. В комнате был полумрак, несмотря на то, что был полдень. Мы проскользнули внутрь по одному, готовые к худшему, но ничто не могло подготовить нас к тому, что мы обнаружили.

В комнате царил настоящий беспорядок. Рукотворный кавардак… Первой моей мыслью было, что гостиную перевернули вверх дном профессионалы, которые что-то искали, но быстро стало ясно, что ни один уважающий себя профессиональный агент не стал бы марать руки грязью, которая была повсюду.

На большинстве поверхностей грязь и мусор стремились к доминированию, то, что можно было разглядеть на ковре, было запятнано в дюжину цветов, а хлам и мусор образовали на полу такой толстый слой, что нам пришлось пробивать себе дорогу ногами. В углу была свалена старая одежда, возможно, для стирки, или, что более вероятно, для сжигания, а картонные коробки из-под еды на вынос липли друг к другу. Что-то влажно хрустнуло под ногой, и я искренне надеялся, что это всего лишь таракан. Шторы не были задёрнуты, но оконное стекло было так густо заляпано грязью, что послеполуденному свету приходилось пробиваться сквозь них. На каждой поверхности стояли пустые бутылки, в основном из-под India Pale Ale и Bombay Gin (из-под Индийского светлого эля и Бомбейского джина). Были и бутылочки из-под таблеток, причём не тех, которые отпускаются по рецепту; мятая фольга для погони за драконом… И полдюжины шприцев, а рядом с ними – горелка для стерилизации игл. Напрашивается финальный штрих – пойти и принять алкоголь с метанолом, из бутылки упакованной в картон на набережной Чаринг-Кросс, – при условии, что Голубой Фейри дотянет до этого.

Мы передвигались по комнате так тихо, как только могли. Никаких следов злодеев, и я начал сомневаться, что мы ищем – труп, или человека? Я толкнул дверь спальни и увидел Голубого Фейри, лежащего лицом вниз – на кровати. Он тихонько похрапывал, а из его рта вырывались невнятные звуки. Мы все немного расслабились и убрали оружие.

На Голубом Фейри были только трусы-боксёры, срок годности которых давно истёк, и браслет-амулет на левой лодыжке.

Янычар Джейн, Молли и я устроили короткую, но оживлённую дискуссию о том, кому придётся прикасаться к нему, чтобы перевернуть. Мы сыграли несколько быстрых раундов в камень, ножницы, бумагу, и я проиграл. Думаю, что они как-то сжульничали. Я крепко ухватился за удивительно волосатое плечо Голубого Фейри, перевернул его и прокричал его имя ему в лицо. Затем я быстро попятился, когда он резко сел в постели, хрипя и кашляя.

– Хорошо, хорошо, я проснулась! Отставить грубости, я сверхчувствительна! Особенно по утрам.

– Сейчас полдень, – уточнил я.

– Для тебя, может быть. Для меня, к сожалению, это начало нового дня. Вам придётся меня простить.

Старые серые клетки не в состоянии работать в такую рань, по крайней мере, пока я не выпью пару чашек кофе и не выкурю сигарету. Итак, кто вы, что вы.., и почему преследуете бедную фею в этот безбожный час? Я ведь не делала заказ? Могу поклясться, что эскорт-агентство заявило, что я больше не кредитоспособна, ублюдки. Он зажмурил глаза, выкашлял половину лёгкого, а затем уставился на меня обескураженным взглядом. Его глаза расширились, когда он, наконец, хорошо рассмотрел меня, а затем он отполз назад по смятым простыням, подняв руки в защитном жесте, пока не упёрся в изголовье кровати. Он попытался улыбнуться, но не смог сделать это убедительно.

– Эдди! Это ты! Если бы я знала, что ты придёшь, я бы хоть немного прибралась, хоть немного постаралась… Угощайся чем хочешь, чувствуй себя как дома… О, Боже, Эдди, не убивай меня, пожалуйста! Я не представляю для тебя угрозы!

– Интересно, – сказал я. – Вообще-то, ты должен знать меня только как Шамана Бонда. Но ты знаешь моё настоящее имя. Как так, Блю?

– Я вижу твой Торк, – сказал он, быстро моргая. – Знаешь, я полуэльф. Конечно, ты знаешь. Вы, Друды, всё знаете. А я, время от времени выполняю небольшую работу для вашей семьи. Вынуждено. Они дают мне деньги. Не убивай меня, Эдди, пожалуйста. Они заставили меня сделать это!

– Ладно, Эдди, отстань от него, – сказала Янычарка Джейн, подавшись вперёд и встав рядом со мной. – Привет, Блю. Это я, Джейн. На этот раз ты попал в настоящую передрягу, не так ли? Даже я, возможно, не смогу вытащить тебя из неё. Что именно ты сделал для Друдов, чего ты так стыдишься?

– Ах, Джейн, – сказал Голубой Фей, немного успокаиваясь. – И Молли тоже здесь. Как мило. Добро пожаловать в мою скромную обитель. Простите за беспорядок, но я здесь живу. И кажется, у меня иссяк энтузиазм, и я больше не могу не обращать на всё это внимания. Ужасно небрежно с моей стороны, я знаю, но такова жизнь в наши дни. Во всяком случае, моя жизнь. Тем не менее, я рад, что ты здесь. Если кто-то вот-вот умрёт ужасной смертью, то немного лучше сделать это в компании своих друзей. Не могли бы вы убедить вашего друга-убийцу позволить мне одеться? Я бы не хотел встретить своего создателя в одних трусах.

– Одевайся, – сказал я, невольно забавляясь. – Я здесь не для того, чтобы убивать тебя, Блю. Просто задам тебе несколько вопросов.

– Подожди, пока не услышишь ответы, – сказал Голубой Фей-ри.

Мы все попятились от кровати, он поднялся с продавленного матраса и натянул старую потрёпанную шёлковую накидку. Он провёл руками по редеющим волосам, достал сигарету из пачки у кровати, прикурил кончиком пальца и глубоко затянулся. Затем у него случился ещё один продолжительный приступ кашля, сопровождавшийся действительно ужасными звуками, и он снова сел на кровать, его лицо было серым и потным. Он страдал от избыточной массы тела, что было хорошо видно по его обвисшим щекам и двойному подбородку. Его лицо имело нездоровый оттенок, а глаза были тревожно налиты кровью. Говорят, что в своё время, во времена глэм-рока, он был настоящим денди, но возраст не был к нему благосклонен. Голубой Фей-ри не рефлексировал, а прожигал свою жизнь, и это было заметно. Возможно, когда-то он и был личностью, с которой следовало считаться, но это было давно. И всё же, если он совершил хотя бы половину того, о чём говорили, в постели и вне её, удивительно, что он вообще ещё существует. Предположительно, даже полуэльфу очень трудно умереть.

– Боже, ты в полном беспорядке, Блю, – воскликнула Янычарка Джейн. – Ты выглядишь хуже, чем твоя комната, а это о многом говорит.

– Я знаю, знаю, – сказал Блю, снова затягиваясь сигаретой и усилием воли подавляя очередной приступ кашля. – Считайте, что я, в процессе… Я всё надеюсь, что если я выпью достаточно, или проглочу достаточно дряни, мне не придётся снова просыпаться в этой ужасной комнате, в этой ужасной жизни. Возвращаться в эту яму, которую я вырыл для себя, в эту нору, в которую я заполз… Но я всегда просыпаюсь. Трудно убить эльфа, даже когда он изо всех сил старается. Даже полуэльфа. Благословение на старого доброго папочку и его буйные гонады.

– Для человека, так решительно настроенного умереть, ты выглядишь очень обеспокоенным тем, что я здесь, ради того, чтобы убить тебя. – сказал я.

– Я бы предпочёл уйти с достоинством, – сказал Голубой Фей-ри. – А не брыкаться и кричать всю дорогу, пока ты будешь разрывать меня на мелкие кровавые кусочки. Я знаю, как вы, Друды, действуете.

– Но почему ты вообще хочешь умереть? – спросила Молли. – Если тебе не нравится твоя жизнь, измени её, поверни её вспять. Время ещё есть.

Голубой Фей-ри ласково улыбнулся ей. – Ах, это говорит невинность и оптимизм юности. Когда жизнь ещё кажется полной перспектив и возможностей. Но никто не любит фею, когда ей пятьдесят. Они желают получать своё волшебство от более молодых. И моя магия, к сожалению, уже не та, что раньше. Она потускнела вместе с моей внешностью… которая была великолепна, когда-то давно. Меня приглашали на все самые лучшие вечеринки. Я общалась со всеми знаменитостями, моё лицо еженедельно мелькало на страницах глянцевых журналов… Но, увы, мы, полуэльфы, рано расцветаем и быстро увядаем. Энергия папочки изначально не предназначалась для человеческого тела. Свеча, которая горит в два раза быстрее… в конце концов, это оказывается не такой уж большой удачей.

– Теперь я уже не настолько хороша собой, чтобы держаться за всех этих красивых мальчиков и красивые вещи, которые только и делают жизнь достойной. Милые юные создания всё ещё оказываются в моей постели, но только тогда, когда я им плачу. А состояние, которое я когда-то имела, и которое, как я думала, прибудет со мной вечно, давно ушло, давно растрачено. На это… и на то. Я никогда не беспокоилась о деньгах, пока у меня их не осталось. Вот почему в эти дни мне приходится браться за любую работу, которую я могу найти. Даже за такую работу, от которой как я знаю, потом будут проблемы.

– Что вы сделали, Блю? – спросил я его.

Он умоляюще посмотрел на меня. – У меня не было выбора. Один из ваших людей появился здесь совершенно неожиданно. Я не думал, что Друды вообще знают о моём существовании, не говоря уже о том, где меня искать. Но у него была для меня работа, и хорошие деньги. Очень хорошие. Это была реальная Угроза… Друдам нельзя отказывать. И поскольку всё, что ему было нужно, это небольшой кусочек страной – чужеродной материи я не увидел в этом ничего плохого. Обретение необычных предметов из других измерений – одна из немногих вещей, в которых я всё ещё хороша. Это в генах, видите ли. Однажды, несколько лет назад, я раздобыла странную материю для Оружейника вашей семьи, и, должно быть, она где-то хранилась, потому что когда им понадобилось ещё, они обратились ко мне.

– Кого они прислали? – спросил я.

– Мэтью, – сказал Голубой Фей-ри. – Они всегда посылают Мэтью, когда не готовы принять ответ: “Проваливайте в Пекло”.

– Конечно! – сказал я. – Конечно, этого стоило ожидать от Мэтью. Он готов на всё ради семьи. Продолжайте, Блю.

Голубой Фей-ри нервно моргнул, уловив холодность в моём голосе. Он затушил последнюю сигарету о прикроватную тумбочку и попытался сесть прямо, сцепив руки на коленях, чтобы они не дрожали.

– Ну, – сказал он, – я занялся ловлей. Это то, чем я занимаюсь. Забрасываю леску в другие сферы и смотрю, что удастся поймать на крючок. Странную материю найти нелегко. Я называю её так, потому что понятия не имею, что это такое и для чего она. Это органическое вещество… может быть, живое, а может быть, и нет, и оно обладает некоторыми… совершенно уникальными свойствами. Рыбалка в измерениях может быть очень опасной, знаете ли… Никогда не знаешь, когда по ошибке зацепишь что-то большое и мерзкое, а потом оно поднимается через планы, злое как чёрт и жаждущее мести… Но я достал Мэтью то, что он хотел, и он заплатил мне наличными прямо на месте. Хорошие деньги. Слишком много для человека в моих стесненных обстоятельствах. Тогда-то я и начал подозревать. Но я ничего не предпринял. У меня была новая выпивка, которую можно было выпить, и новые наркотики, чтобы принять, и… он был Друдом, в конце концов. А с Друдами не шутят. Потом я услышал, что ты попал в засаду, устроенную эльфийским Лордом, которого наняли Друды, про стрелу из странной материи, и я понял… Мне было не по себе, Эдди, правда. Я всегда знал, что ты Друд; от эльфийских глаз Торк не спрячешь. И мы неплохо проводили время вместе, в старой “Волчьей Голове”… Ты покупал мне выпивку и слушал меня, и никогда не смеялся надо мной.

И после того, как я узнал… что случилось… я ждал, что ты будешь искать меня. И вот ты здесь. Но ты здесь не для того, чтобы убить меня, не так ли? Тебе что-то нужно.

– Странная материя всё ещё в моём теле. И она убивает меня. Ты можешь достать мне лекарство?

– Нет, – сказал Голубой Фей-ри, пристально глядя мне в глаза. – Это так не работает. Я должен точно знать, что ищу, когда иду на рыбалку, иначе я не смогу это найти. И я не знаю достаточно об инопланетной материи, чтобы иметь представление о том, каким может быть противоядие. Мне жаль, Эдди, правда жаль. Я не знал, что они собираются делать!

– А если бы ты знал, это имело бы какое-то значение? – спросил я.

– Наверное, нет, – признал он. – Это были очень большие деньги.

– Как ты смотришь на возможность искупить свою вину? – спросила Молли. – Ты бы хотел порыбачить для нас?

– Что вы задумали? – поинтересовался Голубой Фей-ри.

– Нам нужен скелетный – ключ – отмычка, чтобы пройти защиту Холла, – сказал я.

– Существует ли он?

Он неожиданно улыбнулся. – О, да. Есть… Я много лет ждал, когда кто-нибудь придёт и спросит меня. Всё очень просто, даже элегантно. Но ты уверен, что хочешь это сделать, Эдди? Как только станет известно, что оборона Друдов прорвана…

– Пусть, – сказал я. – Пусть вся семья летит в Тартар, в Пекло, если это необходимо, чтобы добраться до истины.

Мы вышли в соседнюю комнату. Голубой Фей-ри порылся в куче мусора и достал самую обычную на вид удочку и катушку. Такие люди обычно используют, когда едут на рыбалку ради отдыха, не на спортивные соревнования. Затем Голубой Фей-ри из ниоткуда извлёк нож, задрал левый рукав халата и сделал неглубокий надрез чуть выше запястья. Я увидел целую серию шрамов, тянущихся вверх по руке до локтя, некоторые старые, а некоторые нет; он явно делал это не в первый раз. Из пореза сочилась золотистая кровь, он провёл рукой по месту, которое расчистил на полу перед собой. Кровь стекала вниз и образовывала золотистую лужу. Когда она стала диаметром около трёх-четырёх дюймов, Голубой Фей-ри прижал пальцы к порезу и что-то пробормотал себе под нос, и рана тут же затянулась, оставив на руке ещё один шрам.

Голубой Фей-ри снова одёрнул рукав, не глядя на нас троих, и отрывисто произнёс полдюжины слов на древнеэльфийском. Я уловил некоторые из них, но этот диалект был мне незнаком. Лужа на полу внезапно вспыхнула золотым светом и растеклась по полу, пока не достигла почти ярда в диаметре.

Это больше не было похоже на лужу жидкости. Смотреть в неё было всё равно, что заглядывать в глубокий колодец, который становиться тем глубже, чем дольше ты в него смотришь. Мне казалось, что я теряю равновесие и вот-вот упаду. Я потянулся к руке Молли в тот же момент, когда она потянулась к моей. Мы слегка смущённо улыбнулись друг другу. Янычарка Джейн не смотрела в лужу – бассейн. Всё её внимание было приковано к Голубому Фей-ри. И оба своих кулачных кинжала она держала наготове.

Голубой Фей-ри взял свою удочку, проверил надёжность крючка и плавность хода лески, а затем опустил леску в светящийся золотой бассейн. Крючок исчез, за ним последовали ярды и ярды новой лески.

– Как глубоко он погружается? – спросила Молли.

– Он достаёт до дна, – прошептала Голубая Фея.

– На некоторые вопросы, очевидно, невозможно получить внятного ответа, – прокомментировала Молли.

– Эльфийская кровь обладает многими полезными свойствами, – спокойно сказал Голубой Фей-ри. – Даже такая разбавленная и порченная кровь, как моя. У всех эльфов есть талант к перемещениям. Они могут оставить солнце, переместиться в другие плоскости бытия, входить в измерения, которые вы даже не можете вообразить, не говоря уже о том, чтобы функционировать в них. Но самой крови достаточно, чтобы открыть двери и позволить мне порыбачить. Иногда просто ради удовольствия, ловя наугад всё, что попадётся, а иногда на заказ, за определённую плату… Если я достаточно сосредоточусь, я могу найти практически всё, и то, что тебе нужно, Эдди, это: Confusulum.

– Что? – воскликнул я.

– Confusulum, – терпеливо сказал Голубой Фей-ри. – Не спрашивай меня, что это такое, потому что я понятия не имею. На самом деле это ничего не меняет, просто приводит всех в полное замешательство – конфуз. Это работает по принципу неопределённости: Всё не то, чем оно нам кажется… Первый раз я обнаружил это много лет назад, совершенно случайно, и это напугало меня до… полусмерти. Каждому нужна некая определённость. Я проигнорировал это, но это осталось в моей памяти… Защита семьи Друд основана на определённости: друг или враг, разрешён вход или нет, и всё в таком духе. Но Confusulum исключит все эти определённости из уравнения. Защита Холла будет настолько сбита с толку, что она не будет знать, функционирует ли она, или нет, разрешён вам вход, или нет, даже находитесь ли вы там на самом деле, или нет. Она будут в полном замешательстве, пока они поймут, что к чему, вы сможете преодолеть защиту. К тому времени, когда кто-нибудь в Холле заметит, что их защита только что пережила серьёзный нервный срыв, вы уже будете внутри.

– Confusulum не даёт стопроцентной гарантии; его неопределённость распространяется даже на его.

Поэтому невозможно точно сказать, какими будут эффект от него и как долго он продлятся. Но поскольку я единственный, кто когда-либо сталкивался с Confusulum, ты можешь быть уверен, что у вашей семьи нет специфических средств защиты от него.

Некоторое время он рыбачил, чтобы настроиться, а Молли, Джейн и я сохраняя терпение сидели вокруг золотого бассейна и наблюдали. Мне было трудно свыкнуться с мыслью, что я могу так скоро вернуться домой, и что пресловутая защита моей семьи может быть так легко отброшена. И всё из-за маленького человечка, который затаил обиду и только и ждал, чтобы задать вопрос. Первым, что он вытащил из бассейна, был дырявый сапог, за ним последовали маленькая чёрная лакированная шкатулка-головоломка, чучело муми-тролля и статуэтка чёрной птицы.

Голубой Фей-ри бросил всё это обратно, а затем уставился в пруд с выражением мрачной сосредоточенности. Его глаза выпучились, губы растянулись обнажая зубы. Капли пота выступили на его напряжённом лице. Леска внезапно натянулась, дёрнулась, по блестящей поверхности бассейна пошла рябь. Голубой Фей-ри испустил длинный вздох и начал медленно наматывать леску. Не торопясь, аккуратно, он постепенно подтягивал леску, и смотрел так пристально, что уже даже не дышал. И наконец он вытащил что-то из золотого бассейна.

Я не мог сказать, что это было. Оно цеплялось за крючок, извиваясь и скручиваясь, как живое существо, хотя на каком-то глубоком инстинктивном уровне я знал, что оно не живое, не может быть живым. Оно меняло размер и цвет, форму и текстуру, от мгновения к мгновению, его размеры менялись то туда, то сюда, то туда, то сюда. Оно было похоже на всё то, что можно увидеть в уголках глаз, когда только что проснулся, но всё ещё прибываешь в полусне.

– Быстрее! – сказал Голубой Фей-ри, его лицо исказилось – от сосредоточенности. – Я довёл его сюда для тебя, Эдди, поэтому тебе предстоит придать ему форму в этом измерении. Заставь его принять упорядоченную форму, заверши связь преобразования, и… – чтобы он мог выжить здесь.

Связь, которую ты создашь, будет означать, что оно будет служить тебе и только тебе. Но сделай это быстро, пока оно не стал тем, на что нам невыносимо смотреть нашим ограниченным человеческим зрением! Я сосредоточился на первом образе, который пришел мне в голову. Это просто пришло мне в голову: простой круглый значок, который я видел в старом головном магазине на Датской улице много лет назад, белый значок с надписью: Go Lemmings Go… И вот так, крутящаяся нервирующая штучка на крючке исчезла, а на моей ладони остался лежать значок. Он выглядел и ощущался совершенно нормально, совершенно невинно. Я аккуратно приколол его к лацкану пиджака.

– Просто необузданный выбор.., – констатировала Молли. – Ты мог выбрать всё, – от Экскалибура до Священной ручной гранаты Святого Антиоха, а ты выбрал именно это. Работа твоего разума остается для меня полной загадкой, Эдди.

– Это самое приятное, что ты мне когда-либо говорила, – сказал я, и мы оба улыбнулись.

– Случайно, вы двое не пара? – неожиданно спросила Янычарка Джейн.

– Мы ещё не решили, – ответил я.

– Мы всё ещё работаем над этим, – сказала Молли.

– Мы… партнёры, в этом конкретном предприятии.

– Криминальная пара.

– Или, возможно, у нас самоубийственный пакт.

– Вы двое стоите друг друга, – сказала Янычарка Джейн, покачав головой.

Никто из нас не заметил, что Голубой Фей-ри по неосторожности позволил своей леске опуститься обратно в светящийся бассейн. Он резко вскрикнул, когда что-то внизу схватило крючок и сильно дёрнуло за леску. Его резко потянуло вперёд, и леска с жужжанием пронеслась по катушке, пока полностью не размоталась. Голубую фею снова потянуло вперёд, но она держалась изо всех сил.

– Что там у тебя? – спросил я. – На чём ты сосредоточился?

– Я ни о чем не думал! Не я поймал это, а оно поймало меня!

Я нажал на кнопку на своих реверсивных часах, но ничего не произошло. Я снова нажал на кнопку, и всё равно ничего. Я энергично потряс запястьем.

– О, чёрт, – сказал я.

– Когда он это говорит, это звучит просто беспомощно.., – буркнула Янычарка Джейн.

– В последнее время он много тренировался, – сказала Молли. – Что случилось, Эдди?

– Похоже, я сломал реверсивные часы, – сказал я. – Или разрядил батарейку, или на чём там эта проклятая штука работает. Думаю, я слишком многого от них потребовал, когда заставил их спасти тебя.

– Так это моя Вина? – воскликнула Молли.

– Неизбывная, – сказал я, улыбаясь.

Мы все смотрели, как Голубой Фей-ри борется с удочкой, как натянутая леска дёргается туда – сюда по бассейну. Вдруг она резко щёлкнула, и Голубой Фей-ри попятился назад. И что-то огромное, длинное и нечеловечески сильное вынырнуло из золотого бассейна и потянулось к нему. Это было щупальце тёмно-фиолетового цвета, усыпанное рядами присосок с каймой из зубов. Всё больше и больше щупалец вырывалось из бассейна, они щёлкали и извивались.

– Убирайтесь отсюда! – крикнул Голубой Фейри. – Я с этим разберусь!

– Не будь треклятым дураком! – крикнула ему в ответ Янычарка Джейн. – Ты не сможешь справиться с этим сам!

– Это пришло через мою кровь, – мрачно сказал Голубой Фейри. – Вот почему только я могу отправить его обратно. Иди. У тебя есть дела. Дела, которые важны. Это… моё дело. Никакая проклятая тварь из бездны не одолеет меня в моём собственном доме! Может, вы все уберётесь отсюда, чтобы я мог сосредоточиться? И Эдди, заставь свою семью заплатить! За то, что они сделали с тобой, и за то, что они сделали со мной. Всё больше и больше щупалец пробивались в комнату, ярды и ярды, упираясь в края бассейна, в котором они находились.

Голубой Фейри отбросил удочку в сторону и его руки заплясали прорисовывая в воздухе древние знаки и сигилы – печати, оставляя в воздухе яркие раскалённые мазки. Он напевал слова на эльфийском, в его древней форме, и я не мог разобрать и одного слова из десяти. Вокруг него искрилась и трещала магия, и впервые я увидел улыбку на его лице. Холодную, нечеловеческую улыбку.

Молли, Янычарка Джейн и я оставили его там, стоящим на краю золотого бассейна, бросающим вызов чудовищной твари, которая пришла за ним. Я оставил его там, потому что у меня были важные дела, и потому что… это было то, чем я мог отплатить ему за его помощь. Единственный способ помочь.

Шанс выстоять в одиночку против страшного врага и либо вернуть свою гордость… либо обрести прекрасную смерть, которой он так жаждал. Я оглянулся на него в последний раз, прежде чем закрыть дверь. Он стоял высокий, гордый и могущественный в своей магии; и впервые мне было совсем не трудно увидеть в нём эльфа.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Вы можете вернуться домой… (при условии, что у вас с собой будет орудие внушения)

Молли, Янычарка Джейн и я стояли на улице возле винного магазина и смотрели на окно Голубого Фейри. Яркие вспышки света прекратились, всё стихло. Люди проходили мимо, не обращая на нас никакого внимания. Они думали, что это просто очередной день, ничем не отличающийся от других. Они не знали, что существует другой мир, более опасный, который они могли бы увидеть, если бы просто остановились и посмотрели. Молли, Янычарка Джейн и я смотрели на безмолвное, пустое окно и наконец отвернулись.

– Может, нам… – сказала Молли.

– Нет, – сказала Янычарка Джейн. – В любом случае, всё кончено. Финал.

– Пора домой, – сказал я. – Ведь мне нужно выполнить обещание и пройти мили и мили, прежде чем Уснуть…

– Мне нравится, когда ты говоришь литературно, – сказала Молли.

– Эдди… – сказала Янычарка Джейн. – Прости, но я не пойду с тобой. Я знаю свои возможности. Сражаться с демонами в адских измерениях – это одно, а сражаться с твоей семьей в месте их власти… это не в моих силах. Я только буду тебе мешать. Так что… думаю, я отсижусь, если ты не против.

– Всё в порядке, Джейн, – сказал я. – Я понимаю. Поверь мне; если бы мне не нужно было этого делать, я бы тоже этого не делал.

– Я посмотрел на Молли. – Ты не должна этого делать, Молли. Моя семья, вероятно, даже не знает, что ты в этом замешана. Ты всё ещё можешь уйти. Я пойму.

– Провались оно в Пекло, – весело сказала Молли. – Я уже много лет мечтала нанести Друдам удар в их собственном доме. Кроме того, ты и десяти минут не протянешь без моей поддержки, и ты это знаешь.

– Спасибо, Молли, – сказал я. – Это очень много для меня значит.

– Просто пообещай мне одну вещь, – сказала она. Она твёрдо посмотрела мне в глаза, яростно и требовательно. – Пообещай мне, что мы придём, чтобы превратить это место в руины. Обещай мне, что ты не будешь кротко молить их принять тебя обратно.

– К чертям собачьим, – сказал я, встретив её взгляд. – Дело даже не в том, что моя семья сделала со мной. А в том, что они сделали со всеми.

– Ты прошёл долгий путь, Эдди, – сказала Молли. – Я бы хотела… я бы могла сделать что-нибудь, чтобы помочь тебе. Спасти тебя от того, что внутри тебя. Все эти годы я пыталась убить тебя, а теперь, что-то другое опередило меня… Я бы спасла тебя, если бы могла, Эдди. Ты знаешь это?

– Я знаю, – сказал я. – Но… за последние несколько дней с тобой я испытал больше эмоций, чем, за все эти годы в одиночестве…

– О, снимите комнату, вы двое, – сказала Янычарка Джейн. – Я уйду отсюда, пока вы не начали обмениваться стихами.

– Нет мы не парочка! – воскликнула Молли.

– Определённо нет, – торжественно сказал я.

– Да, да, хорошо, – сказала Янычарка Джейн. – Я возьму чёрную машину и наведаюсь в местное отделение профсоюза. Посмотрим, смогу ли я организовать силовую акцию против “Манифеста Судьбы” за то, что они позволили Арчи Личу использовать меня в качестве инструмента в их борьбе. Гильдия наёмников заботится о своих. Мы всегда очень жестко пресекаем нечестную конкуренцию со стороны дилетантов. Если тайные общества хотят создать свои частные армии, они должны прийти к нам. И платить по полной программе. Итак… Эдди, Молли. Это прощание. Удачи, ребята. Она вам понадобится. И Эдди… спасибо тебе. За то, что спас меня от Лича. Ты мог бы просто уничтожить моё тело и избавиться от него. Так поступило бы большинство людей.

– Я не большинство людей, – сказал я.

– Это точно, – сказала Молли.

Мы все немного посмеялись, а потом Янычарка Джейн повернулась и пошла прочь, не оглядываясь. Для наёмника она всегда была сентиментальной. Мы с Молли смотрели, как она уезжает в большой чёрной машине, а потом стояли вместе на тротуаре у винного магазина и смотрели друг на друга. Я не знал, что ей сказать. Вместе ли мы? Пара ли мы? Все это было для меня в новинку – Terra Incognita. Я восхищался Молли. Любил её, уважал, наслаждался её обществом… и я рисковал своей жизнью, чтобы спасти её, даже не задумываясь об этом. Может ли это быть любовью, пришедшей ко мне на закате дней? Семья разрешает своим агентам иметь друзей, даже любовников, но не по любви.

Решение о браке принимает семья. Это просто ещё один способ контролировать нас. Любовь – это то, что приходит потом, если повезёт. Долг и семья всегда должны быть на первом месте. Потому что мы защищаем мир. Я бы убил их всех за эту ложь. И потому что я, как никто другой, знаю, что моя семья не может править миром. Их нужно было остановить, свергнуть и усмирить. Пока я слаб, чтобы сделать это. Возможно, я не смогу спасти себя, но я всё ещё могу спасти мир. В последний раз.

– Я знаю, о чём ты думаешь, – сказала Молли.

– Я не уверен, – сказал я.

– Скажем так, я в таком же неведении, – сказала Молли, её рука мягко легла на мою правую руку. – Ты хороший человек, Эдди. Думаю, я могла бы полюбить тебя… со временем. Но у нас не так много времени, не так ли? Так что давай просто сделаем то, что должны, а о прочем будем беспокоиться потом. Если будет потом, – она неожиданно улыбнулась. – Пекло, твоя семья всё равно нас с тобой прикончит. Так что давай просто сосредоточимся на том, что мы будем делать дальше.

– Да, – сказал я. – Давай сделаем это.

– Начнём с этой штуки на твоем лацкане, – предложила Молли, наклоняясь поближе, чтобы получше рассмотреть значок. – Confusulum. Есть идеи, как с ним работать?

Я нахмурилась, вглядываясь в значок. – Голубой Фейри не сказал. Да и не было возможности попросить инструкцию по эксплуатации. – Алло? Там есть кто-нибудь? И вот так я вступил в контакт с чем-то. Не с разумом, а скорее с душой. Я чувствовал что-то внутри своей головы и в своём сердце; не человека, ни в коем случае не человека, но большое и смеющееся, игривое и любопытное.