Текст книги "Человек с Золотым Торком (ЛП)"

Автор книги: Саймон Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

Confusulum находил всё невероятно забавным, от этого захватывающего нового мира, в котором он находился, до своей собственной формы и природы. Он был живой и не живой, более чем живой… Он был сильной и цельной личностью. Этот новый мир и все люди в нем были для него лишь увлекательной новинкой, которой можно было наслаждаться и играть с ней какое-то время. Пока не надоест. Confusulum будет служить мне до тех пор, пока ему будет интересно, а потом он отправится куда-нибудь ещё и сделает что-нибудь ещё… Он пытался показать мне, что именно, но я не мог ничего понять, не мог оценить. Confusulum снова засмеялся, как ребёнок, играющий с совершенно новой игрушкой, и разорвал контакт. Я посмотрел на Молли.

– Ну? – сказала она.

– Думаю, он будет делать всё, что мы захотим, – осторожно сказал я. – Это… очень странно. Не знаю, запутает ли он наших врагов, но меня он озадачивает до чёртиков в ручной тележке.

Молли фыркнула. – Надо было отдать его мне. Я бы быстро научила его сидеть и служить. Я привыкла иметь дело с магическими предметами с собственным разумом. Необходимо показать им, кто здесь хозяин.

– О, я уверен, что он знает, кто здесь хозяин.

– Слушай, может ли он помочь нам с нашей самой насущной проблемой? А именно, как нам попасть в Холл? Все обычные и необычные пути из Лондона сейчас тщательно отслеживаются либо твоей семьей, либо “Манифестом Судьбы”, а у меня почти не осталось энергии, чтобы вызвать пространственный портал. Если бы только мне не пришлось разбить Мэнского Кота, чтобы спасти твою жизнь. Я могла бы почерпнуть много силы из этой статуэтки.

– Так это всё моя вина?

– Во всём виноват ты, Друд, пока нет контр-доказательств.

– Хорошо, – терпеливо сказал я. – Давай начнём с этого. Confusulum, ты можешь помочь Молли вернуть её силу?

О, конечно! – сказал радостный голос у меня под ухом. Легко и просто!

Значок на моём лацкане запульсировал потусторонним светом, и мир вокруг нас стал неопределённым.

Confusulum проявил свою уникальную природу и запутал вопрос настолько, что сама Вселенная не была уверена, обладает ли Молли своей силой или нет. Как будто кто-то двинул Вселенную под рёбра, она пропустила удар, и вот так… мир неуловимо изменился. Магия искрилась и трещала в воздухе вокруг Молли, когда сила хлынула через неё, и она громко рассмеялась от восторга. Она взмахнула руками, и мерцающие потоки энергии потянулись за её руками. Лицо Молли раскраснелось от почти сексуального возбуждения, и она выглядела невероятно живой, полной энергии диких лесов.

Я подумал, что она никогда не выглядела такой красивой.

(У этого изменения были побочные эффекты. Плакаты в витринах магазинов внезапно стали другого цвета или теперь имели другие названия. В канавах цвели красные розы. И овца торжественно зашагала задом наперёд по улице.)

– Бест-ия! – воскликнула Молли, ухмыляясь от уха до уха. – Это… потрясающе! Такое чувство, что я могу захватить весь этот проклятый мир и заставить его рыдать, как ребёнка! Хочешь пространственный портал, Эдди? Мне кажется, что я могу перенести всю эту чёртову улицу из одного конца страны в другой!

– Вообще-то, я думаю, что это будет слишком заметно, – сказал я спокойным, рассудительным и как я надеялся успокаивающим тоном. – И в любом случае, мы не можем рисковать, используя пространственный портал, чтобы попасть в Холл. Защитные системы моей семьи засекут это. Нет, наш единственный шанс – пробраться внутрь и застать мою семью врасплох.

– Ты сказал, что хочешь уничтожить свою семью!

– Я хочу, хочу! Но даже сейчас, когда ты снова в отличной форме, всё равно нет никакой надежды на то, что мы сможем выжить в прямом противостоянии с моей семьей. Ты знаешь это, Молли.

Она нахмурилась. – Ладно, может, и знаю. Итак, как мы попадём в Холл?

– Мы используем Confusulum, – сказал я. – Если он может запутать всю вселенную в том, есть ли у тебя магия, он может запутать весь мир в том, где мы на самом деле находимся. Верно, значок?

О, конечно! Без проблем! Я живу ради путаницы! Знаешь, ты мыслишь очень ясно для трёхмерной сущности!

Итак, Confusulum начал действовать; Мир вскинул руки и заявил: “Ну что же.., пусть будет по-твоему”, и мы с Молли оказались на территории Холла. Перед нами простирались обширные травянистые лужайки, а впереди на горизонте вырисовывался Холл. Был ранний вечер, и дневной свет угасал. Небо закрывали облака, воздух был жарким и гнетущим. Я быстро огляделся вокруг, но, похоже, никого не было. Я согнулся, напрягся в ожидании сигнала тревоги и активации защитных систем, но всё было спокойно и тихо, вечерний покой не нарушался, за исключением пения нескольких сонных птах и ржания единорогов в стойлах. Спокойствие меня не обмануло. Особняк и его территория постоянно находятся под надёжной защитой с помощью причудливых – чудовищных научных и магических средств. Все они, судя по всему, в данный момент были совершенно сбиты с толку – Оконфужены… Я выпрямился и медленно кивнул.

Я вернулся домой.

– Молли держись рядом со мной. – Семья не может видеть меня на расстоянии, пока я ношу Торк, и пока ты рядом со мной, он должен скрыть и тебя.

– Я могу защитить себя, – не задумываясь ответила Молли. Она смотрела вокруг себя широко раскрытыми глазами и недоверчиво улыбалась. – О, Эдди, ты должен был рассказать мне… Это просто сказочное место! Я имею в виду, площадь всей этой территории… На такой лужайке можно посадить самолёт! И у вас есть фонтаны, и собственное озеро… и лебеди! Оооо… Я просто обожаю лебедей!

– Я тоже, – сказал я. – Вкуснятина!

– Варвар! Это павлины там?

– Да. Постарайся их не беспокоить. Они могут наделать больше шума, чем сигнализация.

– Я всегда думала, что вы живете хорошо, но это просто невероятно. Я знаю некоторых дворян, у которых не так хорошо, как здесь!

– Добро пожаловать в мой дом, – сказал я. – Когда-нибудь я абсолютно всё это потеряю.

Молли посмотрела на меня. – Почему мы высадились здесь, так далеко от Холла? Почему бы не прибыть куда-нибудь в полезное место, в дом?

– Потому что это вызвало бы тревогу, – сказал я. – Даже Confusulum не справился бы с той охраной, которую моя семья установила в Холле. Эта сигнализация срабатывает, даже в случае подозрения, или кошмарного сна. Здесь же защита более простая: включение/выключение, убить/не убить и тому подобное. Детская игра для Confusulum.

Молли весело усмехнулась. – Если бы я знала, что ограбить Холл так просто, я бы сделала это много лет назад.

Мы осторожно двинулись вперёд через лужайку к дому. Мы держались подальше от гравийной дорожки, слишком шумной, и давали павлинам достаточно места. Несколько из них закричали, но никто в доме не обратил внимания на их жалобные крики. Мы с Молли успели пройти довольно большое расстояние, прежде чем полдюжины самонаводящихся винтовок внезапно поднялись из своих скрытых в земле бункеров. Большие, уродливые, беспощадные орудия, они вертелись из стороны в сторону, пока их баллистические вычислители пытались навести их на нарушителей, чьё приближение привело их в действие. Мы с Молли замерли, я держал одну руку на значке у себя на лацкане. Confusulum сделал своё дело, и стволы раскачивались взад-вперёд, всё больше запутываясь и теряясь из-за противоречивых импульсов. В конце концов, глупые механизмы решили, что раз они единственные, кто движется, то, должно быть, они и есть нарушители. И они перестреляли друг друга. Заревели стволы, полетели пули, и одна за другой самонаводящиеся винтовки взлетали в воздух в ярких взрывах, в огне и дыме. Но ни одна из пуль не пролетела рядом с нами.

– Вот ты и прокрался, – сказала Молли, когда затихли последние отголоски выстрелов.

– Молчи и беги, – сказал я.

Мы помчались вперёд по лужайке. В Холле зажигался свет. Я не сомневался, что люди будут толпиться у своих мониторов систем наблюдения, пытаясь понять, что происходит. Надеюсь, Confusulum поводит их за нос некоторое время. Роботы-автоматы и раньше давали сбои; их установка – одна из идей Алистера.

– Впереди, – воскликнула Молли. – Что это за уродливые штуки?

– О, чёрт, – сказал я.

– Ненавижу, когда ты так говоришь.

– Просто держись поближе ко мне, хорошо?

По траве к нам приближались два грифона – огромные существа с серыми чешуйчатыми телами и длинными угрюмыми мордами. Они были единственными, кто с нетерпением ждал незваных гостей, потому что они должны были их съесть. Confusulum, видимо, оказывал на них какое-то воздействие, иначе они бы предвидели наше появление и предупредили Холл. Но в такой близости эти примитивные существа верили своим органам чувств, независимо от того, насколько они были сбиты с толку. Я подождал, пока они почти настигнут нас, а затем опустился на корточки и заговорил с ними спокойно и дружелюбно, давая им возможность вспомнить мой голос, поскольку они уже уловили мой запах. Они медленно подошли ко мне, обнюхали меня со всех сторон, а затем обхватили мои ладони своими мягкими ртами. Они недоверчиво разглядывали Молли, но я просто продолжал успокаивающе говорить с ними, удерживая их внимание на себе. Они сели и прислонились ко мне всем своим весом, и умиротворённо засопели.

– Эти штуки ужасно воняют, – сказала Молли.

– Тише, – сказал я. – Ты ранишь их чувства. Это грифоны. Лучше сторожевых собак, потому что они обычно могут видеть ближайшее будущее. Но поскольку они никогда не встречали туши, в которую не хотели бы вгрызться, их никогда не пускают в дом. Мне всегда было жаль их, когда я был совсем ребёнком; в любую погоду они оставались здесь, одни. Поэтому я пробирался по ночам и кормил их кусочками субпродуктов и всякой всячиной с кухни. Кажется, они меня помнят…

– Ах ты, – соплежуй, – сказала Молли. Она осторожно протянула руку и почесала одного из грифонов за длинным острым ухом, и тот громко фыркнул в знак благодарности.

– Вниз! – быстро сказал я.

Мы с Молли присели рядом с грифонами – просто серые силуэты в сгущающихся сумерках, – а я наблюдал, как Сенешаль выходит из парадных дверей Холла. Он осматривал территорию, не торопясь, но его взгляд просто скользнул по Молли, мне и грифонам. Конечно, он не поверил, что взаимное уничтожение автоматических винтовок произошло из-за сбоя; он жил, чтобы защищать Холл. Позади него из Холла высыпали другие члены семьи, Сенешаль быстро инструктировал их и распределял по секторам. Одни роились вокруг дома, выискивая признаки проникновения или вторжения, в то время как другие рассыпались веером по территории. Несколько человек даже взлетели с посадочных площадок на крыше, на этих неуклюжих старых вертолётных креслах да Винчи, из которых Оружейник годами пытался вывести жучков. Пусть и дальше их выводит, а меня не трогает. Они пронеслись над головой, прожекторы пронзили сгущающийся мрак. Я не ожидал такой драматической реакции на один инцидент. По всей видимости, все ещё были на взводе после нападения на Сердце. Или, возможно, это потому, что я позвонил и сказал, что возвращаюсь домой… Мне хотелось так думать.

– Ты должен был сообщать им, что придёшь? – спросила Молли.

– Защита территории была активирована, – сказал я, чтобы не отвечать ей. – Но пока Confusulum активен, они не смогут нас засечь.

– Почему они все с оружием? – внезапно спросила Молли. – Я думала, вы, в основном полагаетесь на свою броню.

– В основном, да. Но совсем недавно на Холл было совершено несколько масштабных нападений. Большие неприятности… Никто больше не хочет рисковать.

– Нападения? – спросила Молли. – Кто-нибудь, кого я могу знать?

– Мы не знаем, кто за ними стоит, – ответил я. – И если моя семья не знает, то никто не знает. Но именно поэтому они делают всё возможное. То, чего я так надеялся избежать, пробираясь сюда. Чёртов Алистер и его дурацкие проклятые роботы.

– Может, нам уйти? – предложила Молли. – Может, вернёмся в другой раз?

– У нас нет времени, – сказал я. – Каким бы ни был результат, это единственный наш шанс. Ты всё ещё в игре?

– Всегда, – сказала она, ухмыляясь. – Пойдём, начнём бедокурить…

– Вперёд, – сказал я, ухмыляясь ей в ответ.

На прощание мы несколько раз шлёпнули Грифонов, а затем решительно оттолкнули их и помчались через открытые лужайки к дому. В сгущающихся сумерках мы должны выглядеть просто как ещё две движущиеся фигуры. Если семья готовилась к нападению со стороны существа, проникшего в Святость, они не должны искать человекоподобные цели. Я чувствовал, как защитные системы объекта пытаются внести свой вклад: скрытые люки и смертоносное оружие, научные и магические устройства в их подземных бункерах, но ни одна из них не могла обнаружить Молли или меня, пока с нами Confusulum.

Силовые щиты вокруг нас включались и выключались, магические энергии проявлялись и рассеивались в одно мгновение, но ни одна из них не могла нас коснуться. Защитные системы были сбиты с толку. Но вокруг всё ещё было слишком много людей, слишком много Друдов между нами и Холлом. Вскоре кто-нибудь обязательно бросит нам вызов.

– Нам нужен отвлекающий манёвр, – сказал я Молли. – Что-то большое и драматичное, чтобы отвлечь людей от входа в дом.

– Без проблем, – заверила Молли, немного запыхавшись от бега. – Смотри внимательно!

Она что-то пробормотала себе под нос и сделала резкий жест, и вдруг над Холлом завис огромный дракон. Огромное существо, с длинным золотистым телом и огромными, хлопающими перепончатыми крыльями. С жутким криком чудовище опустилось на особняк, и ужасная рогатая голова, на змеиной шее наклонилась вперёд. Он был невероятно большим, в два раза меньше особняка, он случайными ударами когтистых лап пробил огромные дыры во внешней стене восточного крыла. Он изрыгнул огонь на посадочные площадки на крыше, сметая все находящиеся там машины вспышкой пламени. Он издал триумфальный рёв и врезался в особняк огромным плечом с такой силой, что всё здание содрогнулось.

– Этого хватит? – сказала Молли.

– Где, чёрт подери, ты нашла дракона такого размера? – Должен заявить, я впечатлён, Молли. Честно.

– Но это мой дом, и мне бы хотелось, чтобы в конце дня от него осталось хоть что-то! Слово “Перебор” тебе ничего не напоминает? Ты уверена, что сможешь его контролировать?

– Конечно, – Я однажды вытащила шип из его лапы. Расслабься, Эдди, это не настоящий дракон. Просто ещё один брелок с моего браслета.

– Значит, ущерб, который он наносит Холлу, тоже ненастоящий?

Молли нахмурилась. – Ну, и да, и нет.

– Давай побыстрее зайдём внутрь, – сказал я. – Пока семья не поняла, что происходит.

Большинство членов семьи к этому моменту обошли дом с тыльной стороны, чтобы справиться с наиболее очевидной угрозой, оставив парадную часть особняка практически без защиты. Только открытые лужайки между мной и парадным входом. И тут из ниоткуда появились пугала, чтобы преградить нам путь. Сначала одно, потом два и, наконец, целая дюжина. Я схватил Молли за руку, и мы остановились перед ними. Они застыли на месте, заняв оборонительные позиции между нами и парадным входом, их руки в перчатках были подобны когтям. Неестественно неподвижные, невероятно сильные противники. Двенадцать пугал сходили со своих крестов, одетые в потрёпанную одежду разных эпох вплоть до семнадцатого века. Самые ненавистные враги семьи Друд, превращённые в чучела, чтобы охранять Холл, которому они угрожали. Просто потому, что мы могли. Лица чучел были побиты непогодой, коричневые, натянуты, как пергамент, и такие же хрупкие. Из ушей и изо рта торчали пучки соломы, но глаза оставались живыми, бесконечно страдающими.

– Это те самые…? – уточнила Молли.

– Да, – сказал я. – Кто-то в Холле запаниковал и выпустил пугала на волю. Наши самые лютые враги, побеждённые и пущенные в дело. Их тела выпотрошили и набили соломой, ещё при жизни, а потом связали нерушимым договором, – защищать Холл, вплоть до самоуничтожения. Ни один из них не умер. Они не могли бы продолжать страдать, если бы мы позволили им умереть. Если прислушаться на нужной сверхъестественной частоте, можно услышать их крики.

– О, Боже мой, – сказала Молли. – Это Лора Лай, убийца водных элементалей, та, которую они называли Ликвидатором. А это Безумный Фрэнки Фантазм. Мне всегда было интересно, что с ними случилось.

– Тот, кто нападает на семью в её собственных стенах – не выходит сухим из воды.

– Мы принимаем это близко к сердцу. И нам всегда нравилась нотка иронии в нашей мести. Так что теперь ты знаешь, что нас ждёт, если мы оконфузимся…

– Почему Confusulum не занимается ими? – спросила Молли.

– Хороший вопрос. Я думаю… потому что пугала существуют на границе между жизнью и смертью, – кромешники. Их природа уже настолько запутана, что Confusulum, наверное, не смог бы сделать хуже, даже если бы попытался.

– У нас проблемы? – осторожно спросила Молли.

– Из-за того, кто они есть, и того, что с ними сделали, пугалам нельзя причинить боль, остановить или заморочить.

– Так что же нам делать?

– Мы с ними беспощадно расправимся, – сказал я. – Потому что, в конце концов, они просто пугала, в то время как мы Эдди Друд и Молли Меткалф.

– Чертовски верно, – сказала Молли.

Я вооружился, живой металл пронёсся по мне, и я пошёл навстречу пугалам, когда они бросились вперёд. Золотой доспех снова сделал меня сильным, несмотря на боль, пронзившую всю мою левую сторону. Я врезался в первое пугало и разорвал его на части грубой бронированной силой. Я оторвал ему руки, раздробил грудь, а затем сорвал голову с плеч и отбросил её в сторону. Другие пугала столпились вокруг меня, колотя меня своими твёрдыми, как камень, кулаками, дёргая за плечи, но даже их неестественная сила не могла сравниться с моей бронёй. (Никогда и не предполагалось, что они смогут уничтожить Друда. Мы никогда не рискуем тем, что наше собственное оружие может быть использовано против нас.) Они тянули за мои золотые ноги, пытаясь опрокинуть меня, наседая со всех сторон, но я стоял твёрдо и не падал. Я разрывал их на части, конечность за конечностью, но кровь не текла, только ещё больше соломы торчало из потрёпанных впадин.

Я разрывал их полые тела на части, расшвыривал куски в разные стороны. Головы катились по траве, но в глазах всё ещё была жизнь, они всё ещё страдали и ненавидели. Когда всё закончится, семья просто соберёт их обратно. Нет покоя тем, кто осмелился злоумышлять против нас.

Молли расправилась со своей долей чучел. Она обрушила на них все четыре стихии… Ураганный ветер налетел из ниоткуда, подхватил пугала, подбросил их высоко в небо, а затем снова швырнул на землю. Внезапные ливни обрушивались на отдельные чучела и так сильно мочили их, что они едва могли двигаться. Другие вспыхивали в огне, который горел так яростно, что набитые соломой тела сгорали в считанные секунды. И наконец, сама земля разверзлась, поглотила все оставшиеся чучела, а затем снова сомкнулась, загнав чучела под землю. Молли огляделась вокруг и удовлетворенно кивнула.

– О… – Мы в порядке.

– Да, – сказал я. – Так и есть.

Я мог бы использовать Confusulum, чтобы прервать действие сил, которые удерживали пугала. Я мог бы использовать его, чтобы освободить пойманных духов из чучел. Но я этого не сделал. Потому что они напали на мою семью, на наш дом, а этого мы никогда не прощаем.

Мы уже почти дошли до Холла, когда голос в моем ухе вдруг сказал: “Прости! Вот и всё! Дела зовут, и мне пора! Было весело; мы должны как-нибудь повторить это!” Я посмотрел вниз, значок на моём лацкане исчез. Вот так просто Confusulum покинул меня. Вступая в центр власти моей семьи, мы с Молли оказались предоставлены сами себе. Что… было типично для того, как складывалась моя жизнь в последнее время. Я решил не говорить Молли. Это только расстроит её. Я подошёл к парадному входу, резко распахнув дверь и прошёл в коридор. Молли не могла дождаться, когда я войду, и даже протиснулась мимо меня в своем нетерпении. Я аккуратно закрыл за нами дверь, шум и рёв немедленно стихли. Моя семья сражалась с драконом. Внутри дома было тихо и мирно, как всегда. Монотонное тиканье старинных часов, запах пчелиного воска, полироли и пыли. Дом.

И тут Сержант-ат-Армс – Сенешаль вышел из своего закутка, чтобы встретиться со мной лицом к лицу, и я вспомнил, почему я был так рад уехать в первый раз. Твёрдо, он стоял передо мной, преграждая мне путь, строгий и формальный, как всегда, в своём старомодном костюме дворецкого.

Человек, который всегда был намного больше, чем просто дворецкий. Я стоял очень спокойно. На мне всё ещё был доспех. Я выглядел как любой другой Друд. Был шанс…

– Я знаю, что это ты, Эдвин, – сказал сержант. – Я знаю, как ты двигаешься. Ты всегда был небрежным, недисциплинированным. Когда оборона на земле не смогла никого зацепить, я знал, что это должен быть ты. Ты всегда был латеральным мыслителем, тихоней, скрывающимся в тени. И твоя спутница – печально известная Молли Меткалф? Тебе не потребовалось много времени, чтобы попасть в дурную компанию. Я всегда знал, что ты головотяп, Эдвин. Даже когда ты был ещё мальчишкой.

Я опустил броню, чтобы встретиться с ним взглядом. Я хотел, чтобы он мог видеть моё лицо. – Я уже давно не мальчик, Сержант-ат-Армс. – Я больше не боюсь тебя. Видишь этого человека, Молли? Он сделал мою жизнь несчастной, когда я был ребёнком. Он сделал несчастными всех нас. Ничто из того, что мы делали в детстве, не было для него чем-то стоящим. Видишь ли, все взрослые члены семьи могут отменять команды детей. Так что они могут дисциплинировать нас, контролировать нас… Наказывать нас. Мы древняя, старомодная семья и мы никогда не верили в то, что розга будет к нам милосердна. А этот человек… любил наказывать детей. По любой причине, или вообще без причины. Просто потому, что он мог. В детстве мы все жили в страхе перед Сержант-ат-Армсом.

– Это было для вашего же блага, – спокойно возразил Сержант-ат-Армс. – Ты должен был учиться. А ты всегда были необычайно туп, Эдвин.

Я снова вооружился и поднял кулак. Из тяжёлых костяшек выросли золотые шипы. – Отойди, Сержант-ат-Армс. На этот раз меня не остановить.

– Ещё не поздно, – сказал сержант. – Ты ещё можешь сдаться. Подчиниться семейной дисциплине. Искупить свои преступления.

– Я никогда не совершал никаких преступлений! Никогда! Но семья совершала.

Сержант-ат-Армс вздохнул. – Ты никогда не слушаешь и никогда не учишься. Сбрось свой доспех, Эдвин. Или я заставлю страдать твою спутницу.

Он извлёк оружие из воздуха. Его необыкновенный талант, данный ему, чтобы он мог защищать Холл. В одной руке появился пистолет, в другой – огнемёт. Он нацелил их на Молли, и я бросился вперёд, чтобы защитить её. Пули ударялись о мою бронированную грудь и рикошетили от неё, но пламя проносилось мимо меня, угрожая Молли… только чтобы отклониться в последний момент, отражённое магией Молли. Она ткнула рукой в Сержант-ат-Армса, и он отшатнулся назад от невидимого удара. Молли рассмеялась над ним.

– Моя спутница может сама о себе позаботиться, – сообщил я Сержанту.

– В точку, – сказала Молли.

Сержант-ат-Армс начал произносить слова, которые должны были вызвать его броню. Он должен был сделать это сразу, как только узнал меня, но в своей гордости он всё ещё видел во мне ребёнка, которого нужно наказать. Но как только он начал Говорить, Молли обрушила на него ливень из крыс.

Они обрушились на него из ниоткуда, потоки больших чёрных крыс облепили его, царапая и кусая. Он закричал от шока и боли, шлёпая по крысам и пытаясь стряхнуть их с себя, не в силах сосредоточиться, чтобы произнести слова, которые могли бы вызвать его доспех и защитить. Он шатался из стороны в сторону, избивая крыс голыми руками. Одна глубоко вонзила зубы в его ладонь и повисла на ней, брыкаясь и извиваясь, пока он тщетно пытался её стряхнуть. Другая рвала ему ухо. Кровь текла по его лицу, они рвали его скальп. Я бы с удовольствием постоял немного и посмотрел, как он мучается, но у меня не было времени. Поэтому я шагнул вперёд и ударил его кулаком. Сила золотого кулака чуть не оторвала ему голову, и он рухнул на пол, едва заметно дёрнувшись.

Молли жестом отогнала крыс. Я стоял над Сержант-ат-Армсом, глядя на него сверху вниз, и мне было хорошо, так хорошо, что я наконец-то отомстил за годы боли и презрения. Теперь он не выглядел таким огромным, каким я его помнил. Он всё ещё был в сознании…

– Скольких детей вы выпороли за то, что они бегали по коридорам? – Скольких вы выпороли за опоздание, или за то, что их не было там, где они должны были быть? Потому что они давали дерзкие ответы? За то, что они осмелились иметь свои собственные мысли, надежды и мечты?

Сержант-ат-Армс болезненно зашевелился, кровь потекла из уголка его перекошенного рта, когда он улыбнулся. – Это суровый мир, парень. Пришлось закалить тебя, чтобы ты смог выжить. Ты хорошо усвоил уроки, Эдвин. Горжусь тобой, парень!

– Мы были всего лишь детьми! – сказал я, но он был без сознания и уже не слышал меня.

– Твоя семья любит свои игры разума, не так ли? – сказала Молли.

– Не сейчас, – сказал я. – Пожалуйста.

Я вошёл на пост Сержанта и открыл шкафчик аварийной сигнализации. Он был настроен на доступ для всех, кто носит Торк. Я посмотрел на все переключатели, передо мной, усмехнулся, а затем нажал на каждый из них. Внутренняя сигнализация, внешняя сигнализация, пожар, наводнение, колдовство и луддиты… (Некоторые из наших тревожных оповещений уходят корнями в далёкое прошлое).

Колокола и сирены грянули по всему Холлу, звеня, завывая и лязгая в безбожной какофонии.

Вспыхивали и гасли огни, хлопали двери, падали стальные решётки, члены семьи как наскипедаренные бегали туда-сюда, сведённые с ума визгом сигнализации. Я всегда говорил, что нам нужно больше аварийных учений.

Я уверенно шёл по коридорам и коридорчикам с Молли под руку. Люди проносились мимо, кричали и жестикулировали, но никто из них не обращал на меня внимания. Для них я был просто ещё одним Друдом, безымянным в своём доспехе. И если Молли была со мной, то, должно быть, она просто ещё один уполномоченный гость. В чрезвычайной ситуации у людей есть время увидеть только то, что они ожидают увидеть. Я повёл Молли вглубь Холла, а она охала и ахала, рассматривая всю роскошную обстановку, портреты и картины, статуи и произведения искусства, а также все прочие чудесные вещи, которые моя семья добыла на протяжении веков. Я вырос среди всего этого, поэтому до сих пор воспринимал всё это как должное, и мне приходилось улыбаться, когда Молли приходила в восторг от того или иного редкого экспоната. Мне пришлось оттащить её от нескольких вещей, которые она хотела рассмотреть поближе. Мы должны были идти дальше; время было не на нашей стороне. Молли бунтовала, но она всё понимала.

– Я под большим впечатлением, – сказала она. – Я слышала истории об этом месте, но… я даже не представляла. Здесь есть вещи, которых нет даже в музеях! Картины знаменитых художников, которых нет ни в одном каталоге! Столько красивых вещей… а тебе, наверное, всё равно, обыватель..! Неудивительно, что у Себастьяна был такой прекрасный вкус… Я не уйду отсюда, не запихнув несколько вещей в сумку.

– Позже, – сказал я. – Нам нужно попасть в Оружейную Палату.

– Зачем?

– Потому что там есть кое-что, что мне нужно. Что-то, что я могу использовать, чтобы разрушить дом.

Арсенал должен был быть закрыт, заперт, изолирован и под охраной; по крайней мере, так гласили аварийные протоколы. С вероятностью фифти-фифти, я ожидал, что мне придётся пробиваться через вооруженных охранников и силой своей брони открывать взрывоустойчивые двери. Или Молли придётся использовать свою магию. Но в итоге тяжёлые двери стояли широко распахнутыми, совершенно без охраны, что было… неслыханно. Я подошел к взрывоустойчивым дверям и осторожно заглянул в оружейную. Всё свидетельствовало о том, что она пуста. Я настоял на том, чтобы войти первым, и Молли дала понять, что не одобряет этого, пристроившись сзади и почти наступая мне на пятки.

Подвалы были пустынны, все компьютеры – рабочие станции были выключены. Тишина была жутковатой. Не было ни обычных возгораний, ни взрывов, ни внезапных проклятий.

Один человек ждал нас, спокойно сидя в своем любимом кресле прямо посреди всего. Он наблюдал, криво улыбаясь, как мы с Молли осторожно шли к нему. Высокий мужчина средних лет с залысинами и густыми белыми бровями, одетый в испачканный белый лабораторный халат поверх футболки с надписью: Guns Don’t Kill People-Unless You Aim Them Properly. ( Оружие не убьёт – если ты мазила ) – Оружейник. Мой дядя Джек. Я должен был понять, что он будет держать оборону там, откуда остальные убежали.

– Привет, Эдди, – спокойно сказал он. – Я ждал тебя.

Он взял что-то в правую руку. Простой пульт в форме маленькой зелёной лягушки. Он щёлкнул ею один раз, и моя броня вернулась обратно в воротник. Я вытаращился на Оружейника, потрясённый до глубины души, а он тихонько засмеялся.

– Просто маленькая игрушка, которую я собрал давным-давно и хранил для себя. В конце концов, никогда не знаешь, когда она может пригодиться… Когда я услышал все сигналы тревоги одновременно, я понял, что это должен быть ты, Эдди. У тебя всегда был вкус к драматизму.

Почему ты вернулся? Ты знаешь, что для тебя быть здесь – смерть, теперь ты изгой. И почему ты привел одного из своих самых заклятых врагов в самую конфиденциальную часть Холла?

– Я уже не уверен, кто на самом деле враг, дядя Джек, – сказал я. – Ты знаешь Молли Меткалф?

– Конечно, я знаю, кто она, мальчик. Я знаю все значимые имена. Я двадцать лет был полевым агентом, и до сих пор листаю все отчёты. Как ещё я мог бы узнать, что нужно разработать для наших агентов? Что здесь делает печально известная Молли Меткалф, Эдди?

– Почему все продолжают употреблять это выражение? – Я не печально известна!

– Она со мной, – сказал я.

Оружейник неожиданно улыбнулся. – О, вот так, да? Что же, самое время. Он очаровательно улыбнулся Молли. – Рад познакомиться с вами, моя дорогая. Боюсь, я знаю вас только по репутации, и репутация эта весьма грозная.

– Я её заслужила, – сказала Молли. – Хотя я всегда предпочитала думать о себе как о Забавнице.

– Ты действительно превратила всю охотничью компанию в Беркшире, в лис на сорок восемь часов?

– Конечно, – сказала Молли. – Я подумала, что это поможет им немного понять, что к чему.

– Молодец, девочка, – сказал Оружейник. – Никогда не одобрял охоту на лис. Варварский вид спорта, которым в наши дни занимаются в основном безродные аристократы и нувориши-аристократы. Итак, Эдди… ты наконец-то привёл девушку в дом, чтобы познакомить её с семьей. Я уже начал волноваться за тебя.

– Она не моя… ну… – сказал я. – Мы всё ещё работаем над тем, кто мы есть.