Текст книги "Человек с Золотым Торком (ЛП)"

Автор книги: Саймон Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 27 страниц)

– Как получилось, что мы это увидели? – спросил я. – Если там нет съёмочных групп..?

– У меня везде камеры, помнишь? – сказал Крот, гордо, и подмигнул. – Я могу подключиться к любой системе видеонаблюдения, и к любой системе безопасности, а кроме того, у моих людей есть целая куча разнообразных скрытых технических средств. У меня есть глаза и уши в каждом крупном городе мира. Плюс все те местечки, о значимости которых мир не знает. Хотя мне всё ещё трудно попасть в Зону – 53… Но в Лондоне не происходит ничего такого, о чём бы я рано или поздно не узнал. О, нет… Я знал, что ты спустишься сюда в поисках меня, даже раньше, чем ты это сделал. О, да! У меня было достаточно времени, чтобы подумать, впускать ли тебя сюда, Эдвин. Помогло то, что ты привёл с собой Молли. Двойной агент никогда бы не связался с печально известной Молли Меткалф.

Он проигнорировал ощетинившуюся Молли, сосредоточенный на хаосе, заполнившем большой экран. Солдаты “Манифест Судьбы” отступали, преследуемые тремя полевыми агентами. Крот усмехнулся.

– Хорошо, что я это записываю. Я знаю людей, которые готовы заплатить хорошие деньги, чтобы увидеть полевых агентов Друдов за работой. А другие заплатят ещё больше, чтобы увидеть, как “Манифесту Судьбы” так убедительно надрали их мерзкие задницы. О, это напомнило мне..! Извините меня, я на минуту, удостоверюсь что машины правильно записывают все мои мыльные оперы. Ненавижу, когда пропускаю серию, потому что машина опять записала не тот канал. Он уделил всё своё внимание возне с пультом, а мы с Молли воспользовались возможностью отойти на несколько шагов и тихо поговорить друг с другом. Я говорил очень тихо. Я не исключал, что Крот подслушивает в своём собственном логове, так, на всякий случай.

– Что ты думаешь? – пробормотал я. – Можем ли мы ему доверять? Если честно, у меня такое чувство, что он съехал с нарезки.

– А чего ты ожидал? – так же тихо ответила Молли. – Он живёт здесь в уединении уже бог знает сколько лет, его единственный контакт с миром – то, что он видит на своих экранах и слышит в Сети. Как и Странный Джон: если он не был сумасшедшим, когда спустился сюда, то почти наверняка сейчас он уже съехал.

– Но он говорит, что знает кое-что.

– Да, он знает. Но будет ли от этого реальная польза… Тебе, Эдди, предстоит разговорить его, услышать от него, то, что тебе нужно услышать. Я имею в виду, Крот – милашка, но он буквально больше не живёт в одном с нами мире.

– Тогда зачем ты привела меня сюда? – сказал я немного раздражённо.

– Потому что Крот знает то, чего не знает никто другой.

– Шептаться – это дурной тон, – рявкнул Крот. – И мы не в гостях у грубияна – мистера Руди.

– Извините, – сказал я. – Мы не хотели вас беспокоить. Я надеялся, что вы знаете кое-что, что мне нужно знать.

– Давайте, – величественно сказал Крот. – Я мудр и многое знаю. Да. В том числе и многое из того, что мне знать не положено.

– Знаешь ли ты, почему меня объявили изгоем? – сказал я категорично. – Почему Матриарх так сильно хочет моей смерти?

– Ах, – сказал Крот, поникнув. Он сложил пухлые руки на выпирающем животе. – Я не посвящён во внутренние дела нашей семьи. Уже нет. Нет. Я даже не могу сказать, почему стал изгоем… – Он печально посмотрел на меня сквозь массивные очки и тоскливо вздохнул. – Тогда я был уважаемым семейным ученым. Никогда не был в этом мире, никогда не хотел этого. Я работал над официально одобренной историей семьи. Полный доступ в библиотеку, доступ ко всем документам, интервью с кем угодно. Множество захватывающих историй… В следующее мгновение я уже был в бегах, а стая настигала меня по пятам. К счастью, даже тогда я был в некотором роде вуайеристом, – он усмехнулся. – Ничего злонамеренного. Не так чтобы… Просто мне нравилось всё знать… Впрочем, это принесло свои плоды; я уже покинул Поместье с рюкзаком набитым ценностями, напихал в него сколько сколько смог, прежде чем поступил официальный приказ остановить меня. О, да… Я спустился сюда под землю. О, да… Я учился здесь. Я знал об этом месте. Я не первый Крот под Лондоном, знаете ли. Были и другие до меня, по разным причинам. Я просто продолжил то, что они начали.

– Но я до сих пор не знаю, почему меня объявили вне закона. После всех моих лет копания, зондирования и прослушивания электронных замочных скважин, я так ничего и не понял. Нет. Я могу только предполагать… Должно быть, я был на грани открытия чего-то действительно важного, какого-то глубокого тёмного семейного секрета, который Друды должны скрывать любой ценой… Хотел бы я знать, что это было. Я бы продал его всем, только чтобы заставить семью заплатить за то, что они сделали со мной.

Еще один тупик. Я нахмурился, размышляя. – Это очень напоминает мне то, что случилось со старым библиотекарем, – сказал я наконец.

– Ах, да, – сказал Крот. – Бедный старина Уильям. Вы знаете, что с ним случилось?

– Да, – сказал я. – Мы с Молли навестили его сегодня утром. Он не смог нам ничего рассказать.

– Удивительно, что он вам что-то рассказал, – сказал Крот. – Я посылал людей поговорить с ним в течение многих лет, но безуспешно. Вы должны рассказать мне абсолютно всё, что он вам сказал, прежде чем вы уйдете, чтобы я мог это записать. Всё, каждое слово. Да. Я изучу записи позже, посмотрю, смогу ли я найти какие-нибудь полезные зацепки.

– Ты знаешь, что именно он выяснил? – спросил я. – Что именно свело его с ума? Он упомянул о Святости и Сердце…

– Неужели? Правда? Это интересно… Хотя для меня это ничего не значит. Нет. Я должен подумать об этом. Да. Тем не менее, я не могу отделаться от мысли, что нам лучше не знать. Посмотрите, что это знание сделало с таким блестящим умом… Крот несколько раз быстро моргнул, а затем намеренно сменил тему. – Знаете, я всё ещё работаю над историей семьи Друд. С безопасной дистанции. Вы удивитесь, как много информации о Друдах есть в мире, где они не могут её скрыть. О, да. Я постоянно узнаю о всяких ужасных вещах, которые наша семья совершала, Эдвин, на протяжении веков. Ужасные, ужасные вещи, за которые мы ответственны… Да. В последнее время я сосредоточился на истинных причинах некоторых важных и известных операций. Например, Эдвин, знаешь ли ты, почему наша семья так решительно настроена уничтожить Отвратительных?

– Ну, да, – сказал я. – Они питаются душами.

– Кроме этого, – сказал Крот. – Семье нужно заставить их замолчать, чтобы все остальные не узнали, что именно мы изначально отворили дверь измерений и впустили Отвратительных в нашу реальность. Мы привели их сюда, чтобы они действовали как пехотинцы против Vril Power Inc. во время второй мировой войны. При Гитлере “Врил” стала достаточно могущественной, чтобы представлять реальную угрозу для семьи. У них была своя армия и всё такое. О, да, в тени конфликта шло множество тайных войн, о которых мир так и не узнал. В общем, Отвратительные, хорошо сделали свою работу, но когда пришло время им вернуться в своё измерение, как было условлено, Отвратительные отказались от сделки и отказались уходить. Им понравилось здесь. Их так вкусно кормили… С тех пор семья пытается уничтожить их, чтобы никто никогда не узнал, что это мы были ответственны за их появление в мире.

– Боже правый, – сказал я.

– О, это ерунда! – сказал Крот, наклоняясь вперёд в своём кресле. – Это ничто в сравнении с тем, что я узнал! Семейная история, на которой мы воспитывались, отражает только официальную версию событий, а не неудачи и не провальные тайные сделки. Крот сделал паузу и задумался. – Должен сказать, я всё ещё верю, что большая часть того, чему нас учили, было правдой… в целом… но это нужно рассматривать в правильном целевом контексте. Для чего всё это делалось.

– Чтобы мы могли стать тайными правителями мира, – сказал я.

– Да, – поддакнул Крот. – Иногда я задумываюсь… может быть, есть другой контекст, помимо этого, о котором мне ещё не известно. Какая-то сверхтайная причина, по которой мы должны быть тайными правителями мира, для всеобщего блага. Я бы хотел в это верить. Да.

– Были найдены какие-нибудь доказательства? – спросил я.

– Нет, – печально ответил Крот. – Если бы я только мог получить доступ к семейной библиотеке! К запретным томам и секретным книгам! Чтобы узнать всю подлинную историю семьи Друдов… Но даже с моими инструментами я не могу взломать библиотеку Друдов. Нет. Вот почему они всегда хранили всё на бумаге, из-за таких, как я. И, конечно, мне никогда не удавалось пронести в Холл ни одной камеры. Нет! Нет…

– Значит, ты ничего не можешь сказать мне о том, почему меня объявили вне закона? – упорствовал я.

– Ты должен что-то знать, – резко сказал Крот. – Именно знание вещей всегда делает вас по-настоящему опасным для Друдов. Знания того, что они не хотят, чтобы знали другие. Секреты, которые должны храниться в их драгоценном внутреннем кругу. Матриарх, её совет, её фавориты… Те, кто реально управляет миром.

– Но я ничего не знаю! – сказал я. Я слышал отчаяние в своём голосе.

– Они думают, что ты знаешь, – просто сказал Крот.

Мы оба резко обернулись, когда по пещере внезапно разнеслась громкая музыка. Похоже, Молли стало скучно, и она бродила по пещере, пока мы с Кротом спорили об истории семьи. На одном из экранов она обнаружила MTV и прибавила громкость. Песня She Bangs – Рики Мартина наполнила воздух, громкая сальса эхом отражалась от каменных стен. И Молли радостно танцевала под музыку, притопывая ногами, тряся головой и заставляя своё длинное платье развеваться вокруг неё. Мы с Кротом смотрели, слишком увлечённые, чтобы протестовать, смотрели как дикая ведьма танцует под музыку. Было приятно наблюдать момент счастливой невинности посреди таких мрачных дискуссий. Молли понимала, что жизнь нужна для того, чтобы жить, жить сейчас. В любое другое время я бы присоединился к ней, танцевал бы с ней, но от одной мысли об этом моя больная рука разболелась ещё сильнее. Наконец песня закончилась, и Крот задействовал пульт дистанционного управления, прервав следующий номер. Молли танцевала ещё мгновение, а затем вернулась к нам. Её лицо раскраснелось, глаза были яркими и счастливыми.

– Кайфолом! – буркнула она весело Кроту и наклонилась к нему, чтобы чмокнуть его в щёку. Крот покраснел. Молли посмотрела на меня.

– Мы закончили, Эдди?

– Почти, – сказал я. Я снова повернулся к Кроту. – Что ты знаешь о странной материи?

– А, – сказал Крот. – Да, да! Я слышал о стреле эльфийского Лорда! Она действительно пробила твой доспех? Интересно… Это было, ну, я не скажу, что беспрецедентно – есть истории, но это первый достоверный случай, с которым я когда-либо сталкивался. Всё, что я могу сказать наверняка, это то, что странная материя родом из другого измерения из иной реальности, где законы физики неуловимо отличаются. Таким образом, то, что никогда не могло произойти естественным образом здесь, – возможно там. Например, странная материя с её удивительными неестественными свойствами.

– Она внутри меня, – сказал я. – Отравляет меня. Убивает меня. Есть ли лекарство, противоядие? Что-то, что я мог бы использовать, чтобы изгнать её из меня?

– Я не знаю, – сказал Крот, и я увидел, что ему больно это признавать. – Мне нужно точно знать, откуда она взялось. Это может сказать только повелитель эльфов, а эльфы не разговаривают ни с кем, кто не является эльфом. У меня есть некоторые косвенные контакты… Да. Дайте мне несколько недель, и я смогу вам что-нибудь рассказать.

– У меня нет нескольких недель, – сказал я. – И я начинаю думать, что единственное место, которое может мне помочь, единственное место, где есть ответы, которые мне нужны, это библиотека в Холле.

– Они тебе не помогут, – сказал Крот.

Я недобро улыбнулся. Это было хорошее чувство. – Я и не собирался их расспрашивать, – сказал я. – Я больше думаю о том, как проникнуть в Холл, разграбить библиотеку и взять то, что мне чертовски нужно. А если при этом придётся выбивать ответы из разных людей, например, из любимого бабушкиного супруга, это будет просто приятным бонусом.

– Ну, так звучит лучше! – воскликнула Молли, радостно хлопая в ладоши. – Ты крепкий орешек, Эдди! Уже несколько поколений никто не осмеливался врываться в Холл! Позволь и мне пойти с тобой! О, пожалуйста; обещаю, я устрою у вас настоящий беспорядок!

– Эдвин, нет, даже не думай об этом, – быстро сказал Крот. – Ты же знаешь, какая охрана защищает Холл. Все ужасные сущности и силы, на которые полагается наша семья для защиты своей частной жизни. Любые коды, которые ты мог знать, уже отменены. Ты же не хочешь оказаться в роли одного из пугал?

– Подожди-ка, они настоящие? – воскликнула Молли. – Я думала, это просто сказки, чтобы отпугивать людей.

– Они настоящие, – подтвердил я. – Я слышал их стенания. Моя семья без сомнения такая же злобная и мстительная по отношению к незваным гостям, это соответствует всем этим историям.

– Я посмотрел на Крота. – Вы, вероятно, знаете об обороне Холла больше, чем любой другой человек, не являющийся инсайдером. Если бы вы пошли с нами…

– Нет! Нет. Я не могу.

– Даже ради возможности отомстить людям, которые разрушили вашу жизнь?

– Вы не понимаете, – сказал сломленный человек, который когда-то был Малькольмом Друдом. – Я не покидал это место с тех пор, как впервые спустился сюда. Прошло так много лет… Это единственное место, где я чувствую себя в безопасности. Одна мысль о том, чтобы уйти отсюда… это больше, чем я могу вынести. Вы – первые посетители во плоти, которых я впустил с тех пор, как впервые закрыл за собой дверь и отгородился от мира… – Ему едва удалось улыбнуться. – Вы должны чувствовать себя польщённым.

– Всегда в одиночестве? – воскликнула Молли. – До меня доходили слухи, но я никогда не думала… Как ты это терпишь?

– Потому что альтернатива ещё хуже, – ответил Крот. – Теперь моя жизнь это сеть и экраны. Виртуальная жизнь, но лучше, чем Ничто.

– Все эти годы, – сказал я. – Ты собирал и анализировал информацию, но ты ни разу не сделал ничего, чтобы раскрыть правду о нашей семье в мировых СМИ. Почему?

– Потому что я ещё не готов умереть, – сказал Крот.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Снова и снова

– Итак, – обратился я к Кроту, – нет ли случайно другого выхода отсюда? Мне не очень хочется пробиваться обратно через туннели, полные взбешённых троллей, чтобы вернуться на станцию Блэкфрайарс. Которая, вероятно, кишит недружелюбными людьми, высматривающими нас с Молли.

– Конечно, есть и другой выход, – сказал Крот. – Вы же не думаете, что я позволю заманить себя в ловушку, тем более в своём собственном логове? Может, у меня паранойя, агорафобия и нездоровая зависимость от eBay, но я не дурак. Нет. Я всегда знал, что однажды мои многочисленные враги выследят меня, и тогда мне придётся покинуть своё уютное убежище. Возможно, бежать. Да. Так что, если вы пройдёте в заднюю часть логова, желательно не задевая и не повреждая моё очень деликатное оборудование, вы найдёте аварийный лифт, готовый доставить вас прямо на поверхность.

– Куда на поверхность? – спросила Молли.

– Куда угодно, – самодовольно сказал Крот. – Просто скажите лифту, куда вы хотите попасть, и он доставит вас туда.

– Куда-нибудь в Лондон? – спросила Молли.

– В любую точку мира, – сказал Крот. – Ты всегда думала слишком поверхностно, Молли.

– Лифт в любую точку мира? – сказал я. – Как это вообще возможно?

Крот с жалостью улыбнулся мне. – Ты не поймёшь, даже если я тебе объясню. Давайте просто скажем, что это квантовая неопределённость – это замечательная штука, и оставим всё как есть. Приятно было наконец-то познакомиться с тобой, Молли. И с тобой, Эдвин. Но не возвращайся. Когда ты рядом, это слишком опасно. Пока-пока. Счастливого пути. Почему вы всё ещё здесь?

Мы с Молли поняли намёк, кивнули на прощание и направились в заднюю часть пещеры. Там действительно была совершенно обычная дверь лифта, вмурованная заподлицо с чёрной базальтовой стеной пещеры. Дверь была из полированной стали, а рядом с ней находилась большая красная кнопка с надписью UP. ( Вверх ) Я посмотрел на Молли.

– Полагаю, нам к следующему изгою. За неимением ничего лучшего. Молли ты знаешь о другом изгое?

– Конечно. Себастьян Друд. У него милое местечко в Найтсбридже, прямо по дороге от тебя.

Возможно, я несколько раз моргнул от удивления. – Я этого не знал!

– Ты многого не знаешь, а я знаю, – сказала Молли. – Ты будешь поражён. Себастьян существует уже целую вечность, хотя он не часто появляется на сцене. Любит, чтобы о нём думали как о воре-джентльмене, но на самом деле он просто профессиональный взломщик с манией величия.

– Не могу сказать, что мне знакомо это имя, – сказал я. – Наверное, его вычеркнули из семейной истории, как и Крота. И меня.

– Себастьян намного старше тебя, – сказала Молли. – И хотя он не прочь ввязаться в какую-нибудь интригу, он всегда был закулисным игроком. Когда двое ссорятся, третий радуется, – таков его девиз. Он никогда ничего не делает, если это не приносит ему выгоды. Но он может помочь тебе… просто чтобы отомстить семье, которая посмела объявить его вне закона. Себастьян всегда умел затаить обиду.

Она нажала кнопку “Вверх”, назвала улицу в престижном районе Найтсбриджа, и дверь лифта с шипением отошла. Внутри всё выглядело так же, как и в любом другом лифте. Мы вошли внутрь, и дверь тут же закрылась за нами. Не было ни панели управления, ни ощущения движения вверх, но мгновение спустя дверь открылась, и я узнал улицу, которая находилась всего в нескольких минутах ходьбы от места, где я жил раньше. Я вышел на улицу и настороженно огляделся. Агентов Друда не было видно. Вероятно, слежка была сосредоточена вокруг моей прежней квартиры, на случай, если я окажусь настолько глуп, что вернусь туда. Солнце стояло высоко в небе. Прошло полдня, а мы всё ещё ничего не узнали. Трудно было думать, правильно планировать, находясь под постоянным прессингом. Я оглянулся на Молли и не удивился, обнаружив, что дверь лифта исчезла за её спиной.

– Откуда тебе известно о Себастьяне? – спросил я. – Ты тоже с ним работала?

– Ты, должно быть шутишь, – буркнула Молли, скривив губы. – Я бы не стала прикасаться к этому человеку даже с помощью продезинфицированного баржевого шеста. Он работает один, потому что никто ему больше не доверяет. Он двуличный, вероломный мелкий паршивец, который в то, или иное время подставил почти всех. Однако… он может стать тем человеком, к которому стоит обратиться, когда вам нужно достать определённую вещь, которую никто другой не может достать, легально или нелегально. Себастьян может достать вам всё, что угодно, по правильной цене, если только вы твёрдо понимаете, что это нужно будет держать в секрете. Он вас не защитит, если первоначальный владелец обнаружит, что это у вас. Вы также можете быть абсолютно уверены, что вам не вернут деньги, если вещь окажется не совсем тем, чем вы её считали. Стоит убедиться, прежде чем отдать деньги. Покупатель должен остерегаться, и носить с собой чертовски большую дубинку.

– И это тот человек, который, по твоему мнению, может мне помочь? – сказал я.

– Я лучше позвоню, – сказала Молли, доставая ярко-розовый телефон с мордочкой Hello Kitty. – Стоит убедиться, что он на месте и что он согласится нас принять.

– Наверное, не стоит называть моё имя по обычному телефону, по открытой линии, – сказал я. – В моей семье есть люди, которые прослушивают телефонные разговоры. – В моей семье есть люди, которые прослушивают всё.

– Не яйцу птицу учить, – буркнула Молли.

– Я уже много лет не разговаривала по открытой линии. Даже ангелы не смогли бы прослушать ни один из моих звонков без Божьей помощи.

Она отошла на несколько шагов, пока набирала номер. Я прислонился спиной к декоративной каменной стене и обдумал своё положение. Я не был впечатлён двумя изгоями, с которыми Молли познакомила меня до сих пор. Джон, как ни странно, сошёл с ума, а Крот двигался в том же направлении. Оба они сидели в тюрьмах, созданных ими самими. А этот Себастьян слыл настоящим подонком. Как я мог доверять словам этого человека, даже если бы мне удалось уговорить его говорить? Но время поджимало, и я должен был получить ответы хоть от кого-то. Если уж на то пошло, я был уверен, что узнаю правду, когда услышу её. Что я каким-то образом узнаю её. Моя левая рука адски болела, несмотря на то, что я держал руку на поясе, чтобы хоть немного снизить нагрузку. Я массировал мышцы здоровой рукой, но это не помогало. Боль отдавала в левое плечо и в грудь. Странная чужеродная материя неумолимо распространялось по моему организму. Три дня, сказала Молли. Может быть, четыре. А может, и нет. Я должен был получить ответы как можно быстрее, пока они ещё могут быть мне полезны. Время работало против меня…

Молли выключила телефон и убрала его подальше. – Он говорит, что примет нас, но только если мы придём прямо сейчас. Это всего в нескольких минутах ходьбы отсюда. Но Эдди… постарайся быть вежливым с Себастьяном. Он может быть настоящей занозой в заднице, но… он действительно знает то, чего не знает никто другой. Может, ты знаешь что-нибудь, что ты мог бы предложить ему взамен?

Может быть, что-то из прошлого, какой-нибудь актуальный для него семейный секрет? Себастьян любит секреты. Секреты можно продать.

– Я эрудирован, – я много чего знаю. И я буду предельно вежлив с Себастьяном. Вплоть до того момента, когда он откажется рассказать мне что-то, что мне нужно знать, и тогда я вобью его в ближайшую стену, и буду бить пока в его глазах не проясниться… Мне реально хочется поработать проктологом – реаниматором для кого-нибудь несносного. Это был такой день… Для тебя это будет проблемой?

– Пекло, – буркнула Молли. – Я буду держать его за руки, пока ты будешь его бить.

Оказалось, что у Себастьяна великолепно обставленная квартира на втором этаже над очень изысканным и эксклюзивным антикварным магазином: Time Past. Я бросил быстрый взгляд в окно. Магазин был полон деликатных вещей; если вы спрашиваете их цену, – вы определённо не можете себе их позволить… Молли заглянула мне через плечо, презрительно фыркнула, а затем позвонила, вдавив кнопку возле неприметной боковой двери. Рядом со звонком была табличка с именем, но не такая, по которой можно было бы предположить, что это Себастьян Друд. После продолжительной паузы, пока Себастьян проверял нас каким-то ненавязчивым и, вероятно, весьма заумным способом, боковая дверь распахнулась перед нами. Внутри оказалась узкая лестница, ведущая наверх. Достаточно узкая, чтобы гарантировать, что любой, кто поднимается в логово Себастьяна, сможет сделать это только гуськом. Хорошая оборонительная тактика. Молли пошла первой. Я последовал за ней, с усмешкой глядя на ужасные охотничьи гравюры на стене. Ступени заканчивались перед очередной дверью – массивной, дубовой, с засовами из холодного железа и серебра. Она распахнулась сама собой, когда мы с Молли подошли, и мы вошли в великолепно обставленную квартиру.

Себастьян ждал нас; он стоял, элегантный и уверенный, посреди светлой, просторной гостиной, ожидая, когда мы присоединимся к нему. Себастьян был высоким, красивым и демонстративно изысканным. Он приложил немало усилий, чтобы это было заметно. Ему должно было быть под шестьдесят, но его волосы всё ещё были чёрными как смоль, а лицо выглядело подтянутым, что говорило о частых подтяжках лица и регулярных инъекциях ботокса. У него были холодные голубые глаза и улыбка, которая появлялась и исчезала так быстро, что не означала ровным счётом ничего. На нём был белый пуловер с горловиной, надетый поверх дорогих брюк и туфель ручной работы, на приобретение которых нужно было брать вторую ипотеку. Горловина скрывала золотой ошейник на его горле, но я мог сказать, что он там есть.

– Молли! Эдди! – воскликнул он глубоким, звучным голосом, который можно натренировать только после тренировки перед зеркалом. – Входите! Я рад вас видеть! Он крепко пожал нам руки, но не сел и не пригласил сеть нас. Похоже, мы здесь не задержимся. Себастьян достал из кармана брюк старинную серебряную табакерку и молниеносно открыл её.

Пока Себастьян высыпал на тыльную сторону ладони две маленькие горки тёмного порошкообразного табака и поочерёдно вдыхал их, спрятанный механизм воспроизводил звонкую мелодию “Британских гренадёров”. Затем он громоподобно чихнул в шёлковый носовой платок, после чего снова убрал его и табакерку. Это было представление, призванное произвести впечатление. Если бы это был кто-то другой, я бы поаплодировал.

– Эта штука хуже кокса, – сказала Молли. – Вот увидишь, в один прекрасный день вся внутренняя часть твоего носа просто вывалится наружу.

– Мне нравятся мои старомодные пороки, – сказал Себастьян, совершенно беззаботно. – Пороки прошлого превалируют над пороками современности. Как вы можете видеть… Он изящным взмахом длиннопалой руки указал на меблировку своей квартиры. Она была роскошно обставлена, каждая вещь была высочайшего качества. На натёртом воском и отполированном дощатом полу стояла антикварная мебель дюжины различных эпох, аккуратно расставленная и представленная так, чтобы различные стили не конфликтовали. На стенах висели оригинальные картины, каждая из которых была тщательно освещена скрытой подсветкой. Плюс несколько Викторианских эротических рисунков пером и чернилами, которые варьировались от вульгарных до поистине ужасающих. С потолка свисала даже люстра из стекла и бриллиантов. И всё же, несмотря на все усилия, я не мог отделаться от мысли, что гостиная Себастьяна больше похожа на витрину, чем на комнату, где кто-то живёт.

– Очень мило, – сказала Молли. – Стильно. Тот антикварный магазин внизу тоже ваш?

– О, конечно. Это очень хорошее прикрытие, когда я хочу принести что-то новое, что я только что приобрёл…

У меня есть эта очаровательная молодая леди, которая управляет моим магазином. Очаровательная маленькая кобылка. На самом деле она просто голем с маскирующим заклинанием, но покупатели, похоже, этого не замечают. Итак, Эдди, давай поговорим о делах.

– Да, – сказал я. – Давайте.

Он оглядел меня так, словно я был чем-то, что он собирался купить, вероятно, вопреки своему здравому смыслу. – Итак, ты очередной изгой. Не кто иной, как старина Эдди… Чистюля. Весь район кишит родственниками, которые ищут тебя; для меня большой риск выйти из своей квартиры.

Я был в шоке, когда услышал новости. Я так старался скрыть от тебя своё присутствие все эти годы… а теперь ты – официальный позор, как и я. Ты знаешь, почему я ушёл из семьи, Эдди?

– Нет, – сказал я. – Но я уверен, что сейчас вы мне расскажете.

Молли ударила меня локтем по рёбрам, но Себастьян не обратил на это внимания. Ему нужно было рассказать историю, и ничто, кроме появления самой Смерти, не могло его остановить.

– Семья отправила меня в мир, чтобы я стал их агентом, – сказал он величественно. – Но я решил, что мир мне нравится гораздо больше, чем семья. В семье никогда не было места для личных амбиций, продвижения по службе или приобретения красивых вещей. Поэтому я просто ушёл, скрылся за кулисами и стал использовать Торк в своих целях. Чтобы обогатить свою жизнь и сделать её намного более комфортной. И мне это удалось! Я стал необычайно успешным в выбранной профессии и одним из самых почитаемых профессиональных воров-джентльменов в Лондоне. Это мог бы быть весь мир, но я так не люблю путешествовать…

– С помощью своего доспеха я могу проникнуть в любое заведение и унести всё, что мне приглянётся. И я так и делаю. Сигнализации и охранные системы, когда я в броне идут побоку. Я прихожу и ухожу, беру, что хочу, и никто не замечает, пока не становится слишком поздно. Скотленд-Ярд снова в замешательстве! У меня самая лучшая антикварная мебель, от кресла Луи XV до серванта от Джорджа Хэпплуайта. Знаменитые картины в оригинальных рамах! Всё, что попадется мне на глаза. От меня ничего не укроется.

– Знаете, как я всё это разыскиваю? Я просто посещаю все лучшие аукционы и записываю, кто что покупает. Есть те, кто прячется за анонимными ставками, но безопасность аукционного дома – это нелепица для таких, как мы, Эдди. Все прекрасные вещи в этой квартире изначально принадлежали кому-то другому, кто не смог их сохранить. В любом случае, вероятно, он их не ценил. Не так сильно, как я. Я уверен, что все эти красивые вещи намного счастливее здесь, со мной.

– Подождите минутку! Молли подошла к боковому столику и взяла стилизованную статуэтку чёрного кота. – Это моё, ублюдок! Мне всегда было интересно, что с ним случилось… Это Мэнский кот из Бубастеса! Я прошла через все круги ада, чтобы заполучить её, а потом она просто исчезла из моей старой квартиры четыре года назад!

– Правда? – легкомысленно сказал Себастьян. – Честно говоря, я не помню, где я приобрёл эту вещь.

– Это моё! – сказала Молли угрожающе.

– Он твой, если ты сможешь удержать его, дорогая Молли. Но если ты собираешься поднимать из-за этого такой шум…

– Это останется со мной, – заявила Молли, возвращаясь ко мне и крепко сжимая в руках кота Мэнкса. – И если я услышу хоть слово возражения от тебя, Себастьян, я оторву тебе соски.

– Дорогая Молли, – сказал Себастьян. – Как всегда сама любезность.

– Я думал, мы будем вежливы, – сказал я, забавляясь.

– Это ты будь вежлив, – прорычала она. – Он бы не поверил, если бы это исходило от меня. У кота с острова Мэн есть сила, которую я вложила в него давным-давно. Она может восполнить значительные объёмы энергии, а я много израсходовала её в последнее время. Хотя это займет некоторое время.

Я снова обратил своё внимание на Себастьяна, которого, казалось, нисколько не смутили действия Молли. – Как вам удавалось так долго скрываться от семьи? – Чёрт, как вы скрывались от меня?

– О, я уверен, что семья всегда примерно знала, где я нахожусь, – беззаботно ответил он. – Но они знают, что лучше не раскачивать лодку. Видите ли, несколько лет назад я принял меры предосторожности и оставил несколько очень подробных информационных пакетов нескольким журналистам и другим заинтересованным лицам по всему миру. В искусно запечатанных шкатулках, которые должны автоматически открыться в случае моей смерти. Даже наша семья не может быть уверена, что они заполучат всё, поэтому они оставили меня в покое. На самом деле, им было бы лучше позаботиться о том, чтобы со мной ничего не случилось…

– Очень… практично, – сказал я. – Но вы всё равно можете погибнуть в результате несчастного случая. Что тогда?

Он пожал плечами. – Если я умру, мне будет всё равно. Я уверен, что семья что-нибудь придумает. Они всегда так делают… Он задумчиво посмотрел на меня. – Я не думаю, что могу помочь тебе, Эдди. Чего бы ты ни хотел, я не смогу тебе помочь. Семья очень расстроена из-за тебя, и я не хочу оказаться в центре событий. В эти дни я забочусь только о себе. И прежде чем ты спросишь, нет, я понятия не имею, почему ты стал изгоем. У меня нет контактов ни с кем из семьи. Я даже не общаюсь с другими изгоями. Ты просто тратишь наше время, находясь здесь.