Текст книги "В наваждении танцующих лун"

Автор книги: Саша Кречет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 32 страниц)

   – По-вашему поселению объявлено, – он сверкнул на меня глазами, – что завтра пойманного нелюдя казнят на площади. Днем. В него будут выпускать стрелы до тех пор пока он не...

   На этих словах Ней запнулся и мотая головой опустил ее на грудь. Я до боли закусил губы. Свест ты не можешь так..., ты не можешь.

   – Наши обсуждают можно ли его спасти, – Нияст снова заставил себя говорить, – но на равнине практически наверняка отловят всех. Нам не прорваться. Вся надежда что может его выкинут в лес еще живого... Не поймут.

   "А могут и спалить", – подумал я, но промолчал. Да если и в лес... Нет, должен быть другой, должен быть другой выход! Я зажал виски руками. В голове словно выпущенные из неведомых доселе луков мысли понеслись с огромной скоростью. Вот, вот, вот... да вот же оно! Если так, нет, а если... Так, так... а вот это ведь пройдет. Точно!

   – Ней, слышишь Ней, – я принялся его тормошить, казалось он просто отключился от реальности, – Ней, я знаю как спасти Свеста.

   – Ты? Не думаю... Что ты можешь?

   – То, что не сможете вы! – я должен был во что бы то ни стало его убедить, – я могу пройти на территорию Смиалоэтов так, чтобы они приняли меня за своего.

   – И что ты там будешь делать один?

   Я тщательнейшим образом изложил свой план.

   – Даже если ты с этим справишься, тебя могут узнать. И потом ты знаешь какой сегодня день?

   – То есть? – я сразу не врубился.

   – Сегодня ночью луны встретятся в небесах...

   – Брось Нияст, не до этого и потом... глянь в окно – уже темнеет и луны друг друга заметили и успокоились. А по поводу того, что меня могут узнать... Знаешь, Ней это просто издевательство. Я сам себя в зеркале не узнаю.

   – В этом ты может и прав, а вот в остальном... – засомневался все же Нияст.

   – И в остальном прав! – я был в этом уверен, – все получится.

   – А если нет? – Ней все еще сомневался, – Рин я не могу потерять вас сразу двоих!

   – Да что ты все о себе, – я готов был сорваться на крик, – да пойми ты наконец, что сейчас он еще живой. Его можно спасти! А завтра к вечеру его уже не будет. Как ты будешь жить с тем, что не помог мне! Ну подумай ты как следует! Все должно получиться! Вероятность очень высока. У меня сейчас и росписи нет, и в лицо меня не узнать, и я смогу. Правда смогу. Все как один к одному складывается.

   Ней какое-то время сидел закрыв лицо руками, потом поднял на меня переполненные болью глаза:

   – Я тебе помогу, – коротко бросил он.

   – Тогда давай быстрей.

   – Спешить некуда. Сейчас ночь. А появиться ты должен где-то утром. Ваши ночами не бродят, – наконец-то Нияст заговорил дело, – Брошу я тебя на пути от Смиалоэтов к Моаи. Ты и за того и за другого в принципе сойдешь. А там будешь по обстоятельствам. На всякий случай учти – стрела летит максимум на пятьдесят шагов. И да помогут тебе Боги.

   – Наши не задержат?

   – Я могу выйти свободно да и твоя эта штуковина на шее дает тебе такую возможность, – Ней пожал плечами, – Но лучше не рисковать. Время есть, но не настолько его много, чтобы убеждать еще кого бы то ни было. Так что я сейчас разведаю какими колодцами и переходами лучше уходить. Попробуем пробраться так.

   Он оставил меня одного. О Боги, что же я такое делаю? Тем не менее я почувствовал как меня одолевает азарт. Я пройду, обязательно пройду! Вот только надо как следует подкрепиться и восстановиться. Вкуса еды я просто не ощущал, я поглощал ее из расчетов обычного объема и состава. Ореховые кубики я положил в поясную сумку. Пригодится. Вот жаль амулет силы кто-то увел. Подумав это я рассмеялся. Я все равно не мог бы его одеть. Смиалоэты такие не носят, я лишь привлек бы лишнее внимание. Да и... если меня поймают и разоблачат, то нет такой силы, которая могла бы меня спасти.

   Вскоре вернулся Нияст и мы вышли. Спустились на нижний уровень мы через местный колодец. Ней даже не свистел. Просто как следует прислушался, убеждаясь, что никто кроме нас не собирается им воспользоваться. Через главный ход мы тоже не пошли. Нияст предпочел выбраться через узкую щель со стороны южного сада. Последний мы пересекли довольно быстро не привлеча ничьего внимания. И вскоре Ней сбросил меня напротив еле заметного хода в обводной горе.

   – Слушай Ней, ведь это не самый близкий проход в сторону Ашенген? – заметил я.

  – Я знаю, что делаю. Этот сейчас лучше.

   Мы скользнули по очереди в щель. Это был скорее лаз, чем проход. Хорошо хоть можно было идти в полный рост, хоть и боком. Когда мы вышли наружу около нас спикировал вампир.

   – Ариса, это свои! – поприветствовал наирию Нияст.

   – Чужие пока, слава Богам, из замка не выходят, – заулыбалась Ариса, – ты уже уходишь назад? Спасибо, что здесь.

   – Ариса, это тебе будет огромное спасибо, если ты помолчишь о том, что я сейчас, здесь и не один прошел.

   – Я тебя поняла... Это связано со Свестом?

   – Да.

   – Мне очень хочется тебя остановить, но ты ведь никогда мне этого потом не простишь, – вздохнула Риса. – Так что иди. И удачи вам.

   – Я-то скоро вернусь... Все расскажу, но ты, умоляю, молчи, если нас будут искать.

   – Я все поняла, – проявила сообразительность подруга Нея, – у вас нет времени на долгие объяснения. Я буду ждать. Обоих.

   Нияст поцеловал Арису на прощанье и мы ринулись в путь. К счастью иной караул на территории в эти сложные времена выставлен не был.

   Небольшой привал мы сделали на Ашенген. Ней помог мне избавиться от медальонов. Внимательно меня осмотрел.

   – Вроде должен сойти там за своего и внешность никого не удивит. Они там уже привыкли к покалеченным – проявил относительную черствость он. Но я понял, что Нияст это не со зла. Просто бывают случаи, когда вещи надо называть своими именами, чтобы не было неясностей.

   Мы дождались начала рассвета и продолжили путь.

   Нияст долго плутал по смежной территории Смиалоэтов и Моаи. Наконец, решился и спустил меня на землю.

   – Тропа в двадцати шагах, – поведал он.

   – Я хорошо знаю эту местность, – скривил я подобие улыбки.

   – Я должен тебя оставить...

   – Исчезни побыстрей – ты меня подведешь, – напомнил я.

   Ней не заставил себя просить дважды и взмыл наверх.

   31. Авантюра.

   Я очень быстро разыскал тропу и вскоре оказался на территории поселения Смиалоэтов. Народ здесь обычно встает рано и я встретил немало бывших соплеменников, напоминая при этом себе, что я должен реагировать на них естественно и спокойно. А они? Они никак не выказывали какого бы то ни было ко мне отношения. Разве что одна девушка глянула с сочувствием. Да кто обратит внимание на обычного аллиола, который может Смиалоэт, может Моаи. Все наверняка так смешалось с этой войной. А неплохо, что я могу ответить на любом из этих языков. Это вселило в меня некоторую дополнительную уверенность. И в рекруты меня не потащат. Я тщательно изображал не слишком бодрую, слегка прихрамывающую походку. К тому же у меня на лице написано, что я только что был в серьезной переделке. Скорей оставят в покое.

   Так никем не остановленный, я дошел до жреческого дворца. Теперь предстояло самое сложное. Мысль разыскать Свеста в подвалах я откинул в самом начале. У меня был совершенно иной план.

   Входы в пещеры Чистейшего, разумеется, охранялись. Тут вам не агорийские жрецы, чтобы мог шататься внутри кто не попадя. Но с противоположной от входа стороны было окно. Хорошее большое окно. Верховный жрец, бывало, махал оттуда ручкой радостным жителям. Видимо от его личной гвардии поползли слухи, что за этим окошком и находится келья светлейшего деятеля Божественного промысла. Я надеялся что так оно и есть. И главное – никто не подумал охранять отвесную стену с этой стороны. Да и, собственно, от кого? Ни один вампир не сможет пройти незамеченным через все поселение, а местные жители не смогут взобраться даже на растущий под окном верт. Жаль его ветви порядочно не доходят до окна. Я – не вампир. Поэтому я здесь, но я и достаточно давно здесь не живу и с некоторых пор отвесная стена для меня не препятствие. Я огляделся. Вроде никого. Нет, идет.

   – Эй парень! – окликнул меня человек в гвардейской повязке, я затрепетал изнутри, – зря ты здесь стоишь. Светлейший жрец сейчас не выглянет – в это время он еще спит. Лучше к вечеру приходи. После веселья на площади. Эй, ты смиати-то понимаешь?

   Он все-таки почуял чужака.

   – Есть, дели слив, мало слав, – коверкая смиати и добавляя моаинские слова ответил я, – понимай, разум бервелакий жрейц, слава его. Хоть свиэт окана евойго узверити. Уходить треб динема. Якосты идероги аби воины. Сим залечиса ико барве свеиты.

   На последних словах я указал на голову и ногу. Я очень хотел верить, что похож на дурака, который верит в чудодейственную мощь верховного жреца Смиалоэтов. Нет, конечно, если повезет – может он-то и поможет мне совершить чудо.

   – Ну, лады, тогда стой. Только не вздумай кричать! Шкуру спущу, не посмотрю, что ты ранен.

   Еще раз смерив меня взглядом, гвардеец пошел прочь. Да я стою, стою. И кричать не собираюсь. Пока... Вот бы еще узнать поточней сколько здесь еще таких остолопов шляется. Но некогда. Сколько мне понадобится времени чтобы достичь того окна? Хотя, даже если меня и заметят, то все равно вряд ли что успеют сделать. Разве что "снимут" стрелой. Впрочем, я не замечал поблизости лучников. Пока еще подбегут... Я еще раз огляделся. Почти все направления просматривалось шагов на сто и ничего подозрительного я не замечал. Я тщательно растер пальцы, заглотал кубики и резво запрыгнул на сук верта. Заметил кто или нет? Лучше не гадать – в любом случае должна помочь скорость. Лишь бы там, за окном меня не встретили гвардейцы. Выше, выше, быстрей, быстрей. Скорость не в ущерб аккуратности, черт возьми. Все, дальше ветки слишком тонкие. Но хорошо, что сучья верта упираются в стену. Легко на нее перейти. На почти отвесной стене я как на ладони. Успокаиваю себя тем, что если меня подстрелят и я сорвусь с этой высоты все, что будет позже, для меня потеряет всякий смысл. Может оно бы и к лучшему. Все, я почти у цели. И – вот оно. Я протискиваюсь в достаточно широкое окно. И как это я не заметил, что на нем стоит сосуд! На меня ошалелыми глазами смотрит еще лежащий в своей постели жрец. Дорогой ты мой – как же я рад встретиться с тобой наедине! Мне нужна твоя помощь.

   Служитель Богов успевает спрыгнуть с лежанки и пытается добежать до двери. Где ему. Когда я почти за его спиной он понимает это и пытается рывком схватить со стола лежащий там обломок стрелы с отточенным наконечником. Тебе бы это не помогло – внутренне хохочу я, но идея мне нравится. И как я сам об этом не подумал... Я мигом заламываю ему руку, притягиваю к себе и вот он совершенно беспомощен. Вместе с ним мы подходим к столу и я сам беру в руку обломок стрелы и подношу ее поближе к его горлу. Черт, а почему он молчит?

   – Кто ты? – слышу наконец. Ну хоть прорезался голос! Сиплый какой.

   – Если захочешь – потом познакомимся, – прямо ему в ухо прошипел я, – а пока делай, что скажу и, может, выживешь.

   – Да ты понимаешь, тварь, с кем разговариваешь! – завопил жрец, обретя вновь полноценный тембр. – Я – верховный жрец великого племени Смиалоэтов! (слава Богам – я не ошибся). Великие Боги покарают тебя, исчадие горнила земли, чертово отродье, и ты узнаешь, что есть гнев Богов, когда кто-то смеет угрожать их служителю. А если хоть волос упадет с моей головы, то Великие Боги превратят тебя в пыль. Вечное проклятие, вечное проклятие ждет тех, кто..., кто – здесь он захрипел и закашлялся.

   Тяжело толкать речь с выкрученными руками и когда у твоего горла держат заточку.

   – Да-да, правильно, – я не мог не согласиться, что мыслит он в нужном направлении, – именно это ты и пообещай тем, кто сейчас нас будет окружать. Сразу же расскажи о карах за твою смерть, если они причинят ее тебе не выполняя моих пожеланий. Надеюсь, что кто-нибудь еще верит во всю эту чушь и мы не останемся с тобой в мертвых дураках.

   Тут в дверь настойчиво постучали. Да, ребята, бегаете вы не очень.

   – О великий жрец, дозволь нам войти и убедиться, что все в порядке в светлой келье твоей, – донеслось из-за двери, – мы слышали крик твой и один из паствы твоей сказал, что видел как нечто лезет в твое окно. Не опали гневом твоим! Дозволь лицезреть тебя!

   – Да что там – заходите! – поскольку жрец явно опять на время потерял дар речи, я не нашел ничего предосудительного в том, чтобы самостоятельно их пригласить.

   Дверь тут же распахнулась и на пороге замерли пять гвардейцев.

   – Только близко очень не надо подходить, – предупредил я, – я очень нервничаю. Могу нечаянно вот этого насмерть поцарапать и плохо будет всем.

   Один из гвардейцев сделал шаг в комнату. Скотина жрец не желал мне помогать и молчал как рыба.

   – Я не шучу! – решил я попробовать убедить их сам, – и страшный гнев Богов обрушится на каждого, кто обречет на погибель светлейшего служителя их, благого жреца. Великого из величайших. Вечное проклятие тому кто поспособствует гибели его действием или бездействием. И это будет тот, кто приблизится ко мне еще хотя бы на шаг!

   Я был сам удивлен своим красноречием. Честно, сам не знал как в итоге завершу начатую тираду. Но, судя по реакции гвардейцев, я был вполне убедителен – они попятились назад. Я сделал шаг в их сторону, они отошли еще дальше.

   – Я собираюсь выйти наружу! – сообщил им я, – если это удастся мне, то удастся и жрецу. Но если я только замечу лук...

   Здесь я добавил несколько взаимосвязанных слов, которые вряд ли часто слышат эти стены и одновременно прижал заточку посильнее к горлу жреца. Кажется, даже и впрямь слегка его поцарапал.

   – Ступайте прочь! – наконец-то, хоть и довольно тихо, оказал мне посильную помощь жрец.

   Я пошел вперед – гвардейцы покорно пятились, не спуская с меня глаз. Оказавшись в проеме двери я аккуратно огляделся. Слава Богам – справа был тупик и он был пуст. Я тронулся налево. Здесь не оказалось таких длинных и путаных коридоров как у Агори и дорогу к выходу, двигаясь практически боком, чтобы никто не напал со спины, я нашел легко.

   Когда мы со светлейшим оказались на улице, напротив нас оказалась целая толпа гвардейцев. Я довольно лихо выскочил наружу и встал так, чтобы за моей спиной оказалась стена.

   – На десять шагов назад! – проорал я во всю глотку, – Всем! Считаю до трех. Раз... три!

   Гвардейцы отошли почти бегом. Зато позади них стали появляться обычные жители.

   – Мне не нравится затеянное вами представление! – громогласно оповестил всех я, – поэтому решил показать вам свое. Но мне все равно нужен выбранный вами герой. Захваченного вчера вампира быстро, сюда!

   Только бы послушались, только бы... Только бы он мог идти... Только, только...

   – Луки вниз! – крикнул я заметив, что подошли несколько лучников, – или ждите гнева Великих Богов – я убью его!

   Я словно игрушку встряхнул скованного ужасом жреца. Впрочем, я догадывался, что пока я стою держа его перед собой – им проще попасть в него, чем в меня. Насколько я видел в нас не целились. При этом все смотрели на меня с ужасом и ненавистью, как на злейшего врага. Я поймал дикий взгляд знакомой мне геттам Илъяизы. И тут... Тут я увидел, что около входа в пещеру положили стянутого веревками по рукам и ногам Свеста. Кажется мое сердце забилось в два раза быстрей.

   – Развязать!!! – в этот раз я превзошел сам себя по громогласности вопля.

   И только тут сообразил, что ору почти на ухо жреца. Сейчас он не только разучится говорить, но не ровен час и оглохнет – с запозданием догадался я.

   Один из гвардейцев подошел к Свесту с заточкой. Я на миг подумал, что все потеряно, но он лишь опасливо перерезал веревки на его руках и ногах и тут же отскочил. Свест довольно лихо освободился от остатков пут. Еще сдирая обрывки он глянул на меня и я понял, что он меня не узнает. Но он быстро осознал, что к чему и оказался рядом со мной.

   – Рин ты? – чуть слышно уточнил он, как и я не спуская глаз с окружившей нас толпы.

   – Да я, – согласился я с очевидным, – Ты как?

   – Относительно, помяли слегка.

   – Свест сейчас многое зависит от того насколько ты будешь в форме, – сверля толпу глазами заговорил я, – поэтому давай восстанавливайся за счет меня. Только береги зубы, расслабиться я сейчас, видишь, не смогу. Быстрей, пока они лишь глядят. Вдруг оклемаются и что-нибудь выкинут.

   Свест провел рукой по моему плечу и последовал сильный, резкий удар. Я только сильнее прижал к себе что-то орущего жреца и поближе поднес к его морде заточку. Многие бывшие соплеменники смотрели на меня совершенно ошалело. Возможно я, держащий в захвате их жреца и одновременно с присосавшимся вампиром на плече, и впрямь казался им чертом, вылезшим из самого огненного чрева земли. Напившись, Свест отстранился и привалившись к стене замер буквально на время полного полета смиалоэтской стрелы. Я думал только о последнем.

   – Все можно идти, Рин.

   – Разойтись, – рявкнул я, – иначе этого деятеля я верну вам в нарезку.

   – Разойтись, именем высшей власти! Именем Богов, – в этот раз охотно поддержал меня жрец.

   Наш совместный приказ возымел должное действия и дорога стала свободна.

   – Свест, следи за нашей спиной! – очень громко произнес я, – и если хоть кто-то поднимет лук – дай мне знать, я сверну этой мрази голову. Хоть не за так пропадем.

   – Ну зачем сразу голову, можно поторговаться – ты ему сначала ухо отстриги, – заметил так же громко Свест. – Не волнуйся меня стрелой в один момент не убить – я закончу, если что.

   – Луки опустить! Дубины положить на землю! Иначе – прокляну! Именем Богов! – снова оказал нам эффективную поддержку жрец.

   Действительно дубинки все начали бросать себе под ноги. Если кто-то медлил – к нему подходили другие и вырывали их из рук и тоже бросали. Ни одного лука я вообще не наблюдал.

   – Не приближаться к нам ближе полета стрелы! – это был мой последний приказ. И я быстро, насколько это было возможно с полупридушенным медлительным жрецом пошел в сторону леса. Свест не отставал держа руку на моем плече. Краем глаза я видел, что он весь обратился в зрение и слух.

   Даже и без криков дрожащего жреца нам дали отойти на приличное расстояние и лишь затем тронулись в след.

   Вот и лес.

   Я развернулся к толпе и огорченно отметил, что все-таки первоначальное расстояние между нею и нами заметно уменьшалось.

   – Если вам нужен ваш жрец – приказываю отойти подальше и я сразу отпускаю его!

   Жрец хотел что-то крикнуть, но у него видимо от быстрой ходьбы перехватило дыхание.

   – А где гарантия, что ты его сейчас не убьешь? – послышались возгласы из толпы.

   – Я клянусь своею жизнью и волею Богов!

   Здесь мне пришелся очень кстати слегка измененный текст родовых клятв. Народ начал понемногу отступать. И только одна из фигур, напротив, кинулась к нам. Я узнал Гая.

   – Я узнал тебя Рин, и твою ручную тварь, что троих наших за раз порешила, я тоже узнал. Я узнал тебя, урод! – заорал он мне в лицо, приблизившись почти вплотную.

   На какой-то момент мне показалось, что он сейчас ударит меня и ему безразлично, что будет со жрецом. Жрец, который очередной раз смог ощутить остроту своего же клинка, отчаянно завизжал:

   – Исчезни Гайчен, уходи, именем Богов, Богов, Прочь... Да кто же ни будь, оттащите этого психа прочь! Именем Богов!

   – Я узнал тебя Рин, хотя на твоей роже проклятие Богов, – тем временем продолжил Гай, – Я все, все рассказал о нашей последней встрече и жрецы отслужили обряд проклятия. Ха-ха-ха и вот твою рожу почти не узнать! Ты теперь – урод! УРОД! И этим для тебя проклятие Богов не ограничится!

   К нам приблизилось еще несколько человек, У меня уже появились сомнения, что удастся уйти и я так сжал горло жреца, что тот начал хрипеть, а из-под острия заточки выступила липкая кровь. Но те, другие, подхватили сопротивляющегося и плюющегося Гая за руки и поволокли прочь. И вот расстояние между воинами Смиалоэтов и нашей группой стало немного больше расстояния полета стрелы.

   – Свест, готовься, – скомандовал я.

   – Я давно готов. Предупреждаю, Рин, если ты не удержишься – я вернусь. Мы уйдем отсюда только вдвоем.

   – Я не сорвусь, Свест. И так на три... Раз, два...

   Я одним резким движением отшвырнул на приличное расстояние жреца (три!!!), запрыгнул на спину Свеста. Мы рванули вверх. Может нам вслед и полетела какая-нибудь стрела, но ей нас уже было не достать.

   ***

   Немного времени спустя, находясь в полной безопасности за долиной Ашенген, Свест остановился и крепко обнял меня, потом чуть отстранил не в силах оторвать взгляд от страшного шрама на моем лице.

   – Рин, ты же меня спас, Риарин. Ты, ты смог! Какой же ты отчаянный. Но, о Боги! Все-таки, Рин, что же с твоим лицом? Это те тебя так?

   – Нет, Свест, в данном случае это свои. Я хотел сказать – Агори.

   – Зачем, как? И главное – кто? Я, я разберусь...

   – Как раз с этим справились без тебя. Но уже ничто не вернет мне обратно мое лицо и не надо говорить, что можно жить и так. Об этом мне уже пытался рассказать Нияст. Я не хочу этого обсуждать.

   Свест не нашел, что мне сказать. Вернулись мы почти молча. Потом были удивленные вопли, дикие торжествующие крики, шум, поздравления со всех сторон. Нас буквально качали на руках, жали руки, ощупывали словно не верили, что это именно мы. Я едва вырвался, оставив Свеста ликующей толпе и вбежал в жреческую башню. Войдя в знакомую келью я увидел, что Аркетт стоит ко мне спиной.

   – Зачем пришел? – обернулся ко мне жрец, – вернись обратно. Ребята так переживали за вас. Ты теперь их герой. Да и Свест тоже. Иди – принимай законное ликованье. Торжествуй! Ты – заслужил этого как никто другой.

   – Я не хочу...

   – Тогда иди к Ирлиинн. Она давно ждет тебя...

   – Нет, тем более я не хочу показываться в таком виде ей.

   – Она любит тебя...

   – Вот и пусть продолжает любить...

   – Вряд ли ее напугает твой вид.

   – Вполне достаточно того, что он пугает меня. Я не хочу идти к ней, не хочу. Мне не надо ее жалости. Пусть, постепенно, не видя меня, она начнет от меня отвыкать и найдет себе другого. Пусть кто-нибудь скажет ей, что я ее разлюбил. Передайте ей, что у Смиалоэтов я встретил другую женщину – свою старую любовь и хочу иметь семью и детей.

   – Это правда?

   – Конечно нет. Но это самая лучшая версия, чтобы помочь ей меня разлюбить.

   – Я еще подумаю, что ей сказать, но конечно, в таком состоянии тебе лучше не видеться с ней. Может тебе аффики дать?

   – Я справлюсь сам. Я – сильный. Не хочу.

   – Я слышу ребята тебя зовут. Они сейчас будут у этих дверей. Что им сказать?

   – Скажи, что я решил жить с храмовыми аллиолами. Ты ведь давно меня сюда зазывал. И видеть никого не хочу. Я же теперь ваш герой, я верховного вождя спас. Могу я хоть что-то попросить для себя от племени? И я прошу только одной вещи – оставить меня в покое, одного! – я перешел на крик.

   – Ладно оставайся. Может приляг, отдохни, а я пойду попробую всех убедить тебя не беспокоить. Надеюсь, ты придешь в себя, Рин.

   ***

   Последующие дни шли для меня словно в полусне. Будто какая-то заторможенность овладела мной. Ко мне в комнату заходил только жрец. Наши диалоги были редки и отрывочны. Иногда я просто не отвечал. И даже не обращал внимание на то, что он говорит. Только отдельные фразы задевали меня настолько что я что-то произносил.

   – Рин, тебя насильно кормить?

   – Нет, я буду есть, – кусок чего-то в рот напоказ.

   Днем позже.

   – Рин, дай я осмотрю тебя.

   – Не надо и так сойдет, – лишь лениво махнул я рукой.

   Еще через день.

   – Рин, Свест принял решение использовать луки в качестве оружия. Наэрлы учатся стрелять.

   – Давно пора, – отворачиваясь к стене соглашаюсь я.

   Трое суток спустя.

   – У Смиалоэтов внутренние разборки. Многие недовольны действиями жреца. Не все верят что он имеет на себе благость Богов. Подпортил ты ему репутацию. Во главе не верящих в него – твой знакомый Гай. Смиалоэты начали воевать промеж собой.

   – Забавно, – односложно отвечаю я.

   Через два дня.

   – Моаи отказались далее оказывать военную помощь Смиалоэтам и ушли на свою территорию.

   – Я рад, – кладу голову на стол.

   Через день.

   – Риарин, да Риарин же очнись! Сколько можно!

   На меня выливают ведро воды. Я подскакиваю.

   – Рин! Смиалоэты вслух просят о пощаде и кидают оружие везде прямо у кромки леса. Этты восстановились в прежней территории и с ними заключен очень выгодный для нас договор. Мы можем уходить! С нашей стороны нет убитых! Война окончена. Во многом всем этим мы обязаны тебе! И думаю, скоро здесь будет Свест. Он все еще верховный вождь и я не смогу его удержать, если он захочет пройти к тебе!

   – Так и говорить не о чем, – я ложусь там где сухо и накрываюсь покрывалом с головой.

   Они ввалились ко мне вечером того же дня все втроем: Аркетт, Нияст и Свест. Из вежливости я встал и даже сел с ними за стол.

   – Рин, племя перед тобой в долгу, – заговорил Аркетт, – может у тебя есть какие-нибудь желания? Не может же быть, чтобы ты хотел только большую часть времени изображать из себя покойника в этой каморке.

   – Да есть пожелание: я хочу пожить совершенно один. Там где вас никого нет, совсем нет, – отвечаю я глядя в угол.

   – Риарин! Да что ты помешался, в конце концов? – попытался взять меня за руку Свест.

   Руку я успел убрать под стол.

   – Возможно, Свест, – я не был настроен на спор.

   – Рин, может пойдем в нашу башню, – предложил Нияст, – Может ты успокоишься покинув эти стены?

   – Нет, я останусь здесь, – ответил я, – если не вышвырните прочь. Я прошу лишь, если можно, выпустить меня где-нибудь в лесу. Только не в Сатри. Сейчас лето. Я прокормлюсь.

   – Да черт тебя подери, Рин, очнись, – Свест тряхнул меня за плечи, – зачем ты спасал меня, если не хочешь даже со мной говорить? Подумай, все может быть хорошо! Возможно, что-то удастся поправить. Тебе надо лишь пустить нас обратно в твою жизнь. Почему ты вот так хочешь нас всех из нее выкинуть? Не смей отворачиваться, посмотри мне в глаза!

   – Не надо, Свест, не надо, – примирительно заговорил Нияст, – пусть Рин и правда поживет один. Допустим на территории Эттов. Они не станут возражать, если мы там возведем времянку для него. Побродит по лесу, проголодается, будет искать еду и оклемается. Ты ведь этого хочешь Рин?

   – Пожалуй да, – я поднял на Нея глаза.

   – Давай так и решим жрец, – продолжил Нияст, – я сам его отнесу. Поверь, так будет лучше для всех, Свест.

   Последний встал из-за стола и сел в стороне на полу.

   – Только вот что Риарин, давай договоримся так, – глядя мне в глаза заговорил Нияст, – каждые пятнадцать дней я буду тебя навещать. Ты позволишь мне немного подумать и о себе? Мне будет слишком тяжело потерять тебя. Ты ведь не наделаешь глупостей? Ты просто отдохнешь от нас. Так?

   – Да, так, – я не хотел потерять эту возможность и к тому же представил что было бы со мной, если бы погиб Свест. – Может я даже вернусь осенью.

   – Вот и хорошо, а прибьешься к Эттам... Что ж так тому и быть. Только поклянись, что ты постараешься научиться жить, а не будешь искать смерти оставшись один.

   – Я клянусь Ней, – здесь я заново, глядя ему в глаза, произнес текст клятвы, которую давал ему когда-то давно, когда только обещал взамен на разговоры довести его, чуть живого, до Ашенген.

   – Ну так что, жрец? – Ней обратился к Аркетту.

   – Видно так и придется поступить, – согласился тот. – Видимо он все же вменяем. И он заслужил выполнения своих пожеланий. Ты согласен, Свест?

   – Пусть, – Свест встал и направился к выходу, – удачи тебе, Риарин.

   – Ты будешь прощаться с Ирлиинн? – поинтересовался жрец, когда Свест захлопнул дверь.

   – Я же сказал – не хочу, чтобы она меня видела.

   – Хорошо, хорошо, – отступился от своего предложения жрец, – ты только не волнуйся.

   – Когда вы меня отпустите? – решил уточнить я.

   – Послезавтра, если не передумаешь, – ответил Аркетт, – нам уйти?

   – Мне все равно.

   Покладистость моих в общем-то, разумеется, друзей действительно успокоила меня. Может и правда передумать? Нет! Мой теперешний вид не пригоден для жизни здесь. Ловить на себе сочувствующие взгляды? Никогда! И я не восстановлюсь. Пустое. Пусть уж Этты лицезреют меня издалека. Может, я не хочу зарекаться, я еще и привыкну к себе такому. А пока буду жить, просто жить. Пусть Нияст будет знать, что я жив. И Свест. Обиделся он, должно быть. Что ж видно мы обречены с ним на постоянные взаимные обиды. Ну что я могу сделать с тем, что он сейчас не сможет мне помочь? Его сочувствия я тоже не хочу.

   Тем временем жрец все же ушел, а Нияст как ни в чем не бывало, стал устраиваться для сна. Пусть. Но я устроился подальше от него.