Текст книги "В наваждении танцующих лун"

Автор книги: Саша Кречет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 32 страниц)

   Глава 3. Фортуна[2]1
   Ренегат (ср.век.лат. Renegatus, от renego – отрекаюсь), человек, изменивший своим убеждениям, перешедший в лагерь противников; изменник, отступник. БЭС под редакцией А.М.Прохорова, т.2, 1991 г.


[Закрыть]

   15. О жизни, дружбе и любви

   Утро следующего дня... Сбылось, все сбылось. Мне уже гораздо лучше, почти хорошо. Так, слегка кружится голова от резких движений, но их, пожалуй, можно и не делать пока. Но в остальном все хорошо, вполне хорошо. Рядом на кушетке, лежа на животе, дремлет Свест. Нет, Свест, мне никогда не забыть ни наших с тобой походов, ни мук, на которые ты меня подбил, ни той странной радости, которую ты дважды подарил мне такой ценой и которой, возможно, мне уже никогда не удастся испытать. Зато вся моя предыдущая жизнь как сон – бессмысленный, невыразительный сон. У меня уж давно сложилось ощущения, что только сейчас я и живу. Только сейчас, оказавшись среди вас. Ты, должно быть извинишь меня, Свест, что я порой с трудом воспринимаю твою резкость, твою прямоту, самого тебя, серая тварь... Такой уж я слабый и медлительный аллиол. И еще, Свест, я даже не знаю от чего меня ломает больше: оттого, что ты не сколько не чувствуя раскаяния охотишься и пьешь живую кровь или оттого, что я сам не вампир. И мне никогда таким не стать. Так что уж прости меня, Свест.

   Бесцеремонно вошел жрец. Впрочем, это ведь не наше, а его жилье. Свест тут же проснулся. Неужели от его неслышных шагов? Жрец опять стал осматривать его и меня. Потом на некоторое время задумался, покачал головой:

   – Ты как всегда в своем репертуаре Свест. Ладно, еще кого-нибудь приведу. Только вот что Риарин – ты бы пока домой шел. Все с тобой в порядке, но сегодня еще дома отдохни. Надумаешь пообщаться или случится что – заходи. От любой работы, само собой, до самой поздней осени ты освобожден, а там посмотрим. Даже знак запрета особой необходимости не вижу на тебе рисовать – сам справишься. Ладно иди. Свест придет потом.

   Я вышел. Яркое солнце, легкий ветерок и тихий шепот мелких волн. Что еще нужно для счастья? Разве что... Возможно сейчас здесь, вокруг озера снова где-то бродит загадочная Ирлиинн. Нет, все-таки я не стал ее искать, а сразу пошел домой. Вернувшись я первым делом открыл окно, чтобы свежий ветер немного разогнал накопившуюся духоту. Затем обрызгал всю комнату водой, переворошил сухую траву и тщательно все подмел. Помещение снова начало приобретать атрибутику жилого. Потом я пошел смотреть дома ли Ней. Он был дома.

   – О, привет! А где Свест?

   – Пока остался у жреца...

   – Он остался, а ты пришел? Я думал скорее будет наоборот...

   – Так и должно быть наоборот, – произнес я, потупившись.

   – Да? Опять? Ладно, для тебя это тоже хорошо. Так ты заходи, заходи. Я так тебе рад.

   Он повернулся ко мне спиной, проходя вглубь комнаты и я заметил чуть появившиеся на ней рельефные узлы.

   – Слушай, я до сих пор никак не могу до конца осознать, что все обошлось.

   – Да, замкнулся круг, – пробормотал я, думаю о чем-то своем. "С начала б только не начать" – подумал я про себя.

   – Ты сегодня будешь куда-нибудь уходить?

   – Нет, я пока еще предпочитаю дома отдохнуть.

   – А я собираюсь сына навестить. Я ж тебе рассказывал, что у меня уже была семья. Так вот растет сын. Конечно, мне пока нельзя его линной покормить, но надо пойти с ним поиграть.

   – Сколько ему?

   – Около семи. Ты точно со мной не пойдешь?

   – Нет. Потом должен кто-то Свеста подождать?

   – Я к вечеру вернусь. Возможно, даже вместе с ним. Ладно, отдыхай.

   Вот так... Сын. А у Свеста? Наверно тоже и может быть не один. Все-таки не настолько они позже взрослеют, насколько дольше живут. Я поплелся к себе и едва успел завалиться на лежак как послышался легкий стук. Я вскочил. Дверь не закрывал... Что могло здесь в этот раз понадобиться жрецу?

   – Войди! – почти прокричал я и тут же онемел. На пороге, смущенно опустив глаза стояла Лиинн.

   – Привет! Хоть и открыто – не могла не постучать. Ничего, что я зашла? Ты не ждал?

   – Да, то есть нет... То есть проходи, – невнятно бормотал я, предлагая ей стул, – ты, ты как меня нашла?

   – Рассказали друзья. Ты пропал, а потом я узнала, что с тобой ... Я, я ... места себе найти не могла, – слезы навернулись на ее слегка лиловые глаза, – Мы столько говорили с тобой. Почему, ну почему ты мне ничего не сказал?

   – Я не подумал, что это касается тебя. Мне не хотелось тебя волновать. Ну сама подумай, зачем тебе было это знать? Ну, ну перестань...– я взял ее руку в свою, – Все же уже хорошо.

   – Я должна, должна была знать! – она вырвала руку и яростно посмотрела мне в глаза.

   – Но зачем, почему?

   – Да потому, что я тебя люблю! – выпалила она и отвела глаза, – я поняла это тогда, когда не смогла дождаться тебя у озера день, другой... Решила узнать, может ты сейчас не в замке... И мне рассказали... Все! Это должен был сделать ты! Или я ничего не значу для тебя?

   Она начала рыдать. Мда "если к аллиолу, особенно новенькому сама не подойдешь он никогда не найдет способа... " Но сейчас этот способ я, кажется, нашел. Я обхватил ее руками, прижал, начал целовать ее губы, мокрые глаза. Она ответила мне тем же. И вот я уже целую ее плечи, маленькую грудь... Я плохо запомнил как закрывал входную дверь, как мы перебрались в кровать... Там... гибкое тело, то затуманенные, то сияющие глаза и бесконечный взлет туда где нет различий между аллиолами и дикими, вампирами и людьми, где нет разницы между формами носа и цветом глаз и где даже не суть важно наличие крыльев за спиной, чтобы испытать полет. Там где есть только один непреложный закон – закон чувства, неги, любви...

   Потом нам еще долго было трудно расцепить объятия. Она меня о чем-то спрашивала – я отвечал. А сам, сам смотрел в ее глаза и никак не мог привыкнуть к мысли, что она моя. Тем временем вечер начал вступать в свои права и Лиинн заметила, что ей лучше идти. Собственно она была права и я не стал ее задерживать. Однако, когда мы с ней уже вышли за дверь, я опять-таки не смог ее сразу отпустить и последовал долгий страстный поцелуй. Когда мы оторвались друг от друга и я поднял глаза я увидел, что в двух шагах от меня стоит Свест, а рядом с ним привалился к стене едва сдерживающий усмешку Нияст. Ирли сразу же произнесла нечто вроде "привет ребята и пока, Рин завтра утром у пруда" и упорхнула в длинный коридор. Повисло неловкое молчание. Его нарушил Свест:

   – Вы как знаете ребята, а я думаю нам всем стоит выпить за то что все так хорошо в конечном итоге обошлось, – он хлопнул меня с размаху по плечу так, что я пошатнулся, – ты Рин сейчас можешь ничего не говорить, но потом как-нибудь просто чисто по-дружески расскажи, когда ты успел? Вроде ж почти все время был на виду и вот поди...

   – Ладно, всех зову ко мне, – заговорил Нияст, сияя как горная медь и увлекая нас за собой, – мой дом по середочке, вот там и посидим. А ты Свест мне втирал, что Рин больше ничем не сможет тебя удивить, что ты как никто другой стал его понимать и предугадывать его действия... А получается ты ничего о нем толком и не знал.

   Я думал, он лопнет, сдерживая смех.

   Мы расселись на циновках. Нияст на правах хозяина выкладывал еду и наливал вино. Свест сидел крепко сжав мое плечо и продолжал его терзать до тех пор, пока Нияст не протянул ему чашу с вином. Потом он протянул такую же, наполненную до самых что ни на есть краев чашу мне.

   – Ну, до дна, – сказал Ней, поднимая повыше свою посудину.

   Залив в себя все до капли, Свест произнес:

   – Я так рад, что мы снова все вместе и практически в полном порядке, что вряд ли найдется что-либо, что может эту радость серьезно омрачить, – он покосился на меня, – но ты Рин, в плане ознакомления с нашими обычаями учти, что бы у вас там с этой наирией не было – ты никогда не должен ее ревновать и мешать ей встречаться с кем-либо еще. Это только ей решать. Так что учти. А то ребята по морде настучат и даже не обратят внимание, что ты – аллиол.

   – Ты только не вздумай обижаться, Риарин, – вставил Нияст, – как бы там ни было Свест дело говорит. А то у вас, то есть там, где ты когда-то мог иметь отношения с девушками принято немного не так.

   – Я бы даже больше сказал, – вздохнул я, – хорошо, я понял.

   – Ну тогда по второй. Для еще лучшего понимания, – занялся хозяйскими хлопотами Нияст.

   Кисло-сладкое вино приятной теплотой разлилось по телу, легонько ударило в голову.

   – Свест, – заговорил Нияст, – ты как – поможешь мне заново освоиться в лесу? Или мне одному ходить...

   – Да, конечно, почему нет? – отвечал Свест, – вот завтра как проспимся так и пойдем. Мне еще семь дней можно отдыхать, а потом сразу в караул. Мои ребята заждались. Тут они дежурили без меня, так проверяющий их Итаск обнаружил в постах огромную брешь. Эти охламоны просто забыли выставить кого-нибудь перед Ухту.

   – Зато тройной пост был выставлен в районе южной расщелины, – заметил посвященный в эти события Нияст, – причем в число постовых вошли три бочонка с вином. Так что там, по сути, вскоре была тоже довольно заметная дыра. Разве что прикрытая слегка ковром из почти бесчувственных тел.

   – Хорошо хоть это не отследил Итаск. Повезло разгильдяям.

   – Ну да не нам и не сейчас их судить... Так что прямо завтра пойдем?

   – И завтра и послезавтра и через день... Рин, я думаю, ты без нас найдешь чем заняться...

   Тем временем Ней снова протягивал нам полные до краев чаши.

   ***

   Лично я, проспавшись на следующий день, не сразу смог встать. Голова Свеста мирно покоилась на моей груди, а мою руку пристроил себе под голову Ней. Аккуратно высвободившись, я быстренько забежал к себе, вылил на себя несколько ковшей воды, чтобы оклематься, переоделся и бегом бросился к озерам.

   Там меня и вправду ждала Лиинн. Ответив на мой поцелуй, она потянула меня к воде.

   – Извини, – сказал я, когда мы вышли из озера – я немного задержался сегодня. Ты долго меня ждала? Понимаешь мы с ребятами...

   – Я так и поняла. И собственно тоже только что пришла. Было не уверена, что ты вообще подойдешь.

   – Как я мог?

   – Ну, у тебя могли быть проблемы. Я же видела, как Свест порой смотрит на меня. Но я хотела верить, что он все-таки тебе друг.

   – Мда, я хоть и был в этом почти убежден... Неужели его внимание не заинтересовало тебя?

   – Ой, да на нем все девчонки виснут! Я что винолина, чтобы в гроздьях болтаться? – она лишь пожала плечами, – может он потому-то так и смотрел... Да и дело не только в том. Как бы тебе сказать... Если бы я стала встречаться со Свестом или с Ниястом или еще с кем... я бы просто для себя не видела причины почему именно с этим, а не с другим и почему не со всеми по очереди хоть каждый день... Но только я так не хочу. А ты... когда я услышала об истории с Гаридом, а потом увидела тебя на площади, такого гордого, несмотря, что тебя чуть не осудили и хотели испытать... и на то, что ты всего лишь, извини, аллиол... А потом когда еще жрец сказал, что ты – избранник Богов... У меня внутри словно что-то оборвалось. Мне так захотелось почувствовать твои руки на своих плечах. И мое желание сейчас сбылось. Я правда очень увлеклась тобой.

   – Я польщен, – произнес я, хотя и не мог припомнить, чтобы жрец назвал меня "избранником Богов", – мне кажется, что я тоже тебя люблю.

   – Так кажется или любишь? – она сорвала у меня с пояса сумку со всякой ерундой и отскочила в сторону.

   Я бросился за ней:

   – Отдай!

   – Так любишь или нет?

   – Я же сказал – люблю, – воскликнул я, пытаясь отнять свой предмет, – хотя это уже похоже на шантаж.

   – Не отдам, не отдам – она весело запрыгнула на ближайший сук, потом выше и заложив сумку в расщелине эдра спрыгнула назад.

   Я подбежал к дереву, подпрыгнул, подтянулся на руках, легко закинул себя на сук, также поступил и на следующем уровне и победно привязав сумку на ее законное место прямо оттуда спрыгнул вниз.

   Но главной моей наградой был ее восхищенный взгляд.

   – Ты двигаешься почти как наэрл, как бескрылый наэрл.

   Бескрылый... вот то-то и оно. Она хотела сказать что-то еще, но я ей не дал, прижав свои губы к ее губам.

   Постепенно она переместила свои губы к моему уху и шепнула:

   – Пойдем ко мне? Ты ведь еще не знаешь где я живу. Тебе понравится. Идем?

   ***

   Ее комната не отличалась по размерам от моей. Но вот обстановка... По стенам были развешаны гроздья затейливо плетеных гирлянд из сушеных фруктов и цветов. Постель, как я разглядел, была заполнена смесью фарриса и трав. Поверх нее лежала какая-то очень тонкая циновка, углы которой были привязаны к каким-то колышкам, непонятно как вбитым в каменный пол. Я подошел ближе и удивился насколько интересен плетеный узор. В стороне валялась еще такая же. А там, где обычно находится голова лежал плоский тоже, конечно, плетеный мешок. Я потрогал и понял, что в нем лежит хлотовая вата. Зачем?

   Тут она одним прыжком запрыгнула на все это великолепие и охватив руками мою голову потянула на себя. Оказать сопротивление я не смог.

   ***

   Проснувшись я обнаружил, что Ирлиинн спит у меня на плече, а под моей головой лежит тот самый набитый ватой мешок. Сверху мы были накрыты той самой тонкой циновкой, которую я ранее заметил на полу. Надо сказать обе идеи мне понравились. Как и сама постель: мягкая и гладкая сразу.

   Я аккуратно выбрался попить воды. Там, в питьевой бочке было воды на самом дне. Подхватив два ведра я пошел искать пещерный родник. И как ни странно сразу нашел. Когда я вернулся, она уже не спала.

   – А я испугалась, что ты уже ушел.

   – Нет, конечно, доброе утро, Лиинн

   – Мне было с тобой так хорошо!

   – А ты – вообще самое лучшее, что когда-либо было у меня. Как у тебя красиво! Сколько же времени ты все это плела? – спросил я указывая на гирлянды.

   – Основу – в первый же год. Мне так хотелось, чтобы мое первое отдельное жилье не было похоже больше ни на чье. Конечно, это было не самое оригинальное желание... А последующие три года я только обновляла и иногда заменяла ту или иную деталь.

   Мое сердце радостно затрепетало – ей явно не было не то что трехсот, но даже и каких-нибудь пятидесяти лет. Да какое там. Она почти моя ровесница! А с учетом того, что они дольше остаются детьми так и вообще почти ровня. Я невольно ее поцеловал, что обернулось тем, что встали мы только когда солнце было в зените. Она что-то накрыла на стол. Я ел, невольно любуясь ее обнаженным телом – она не нашла необходимым чем-нибудь прикрыть бедра и грудь (впрочем, как я успел заметить, наирии часто вообще пренебрегали вторым). В этот момент я понял, что с этого дня зеленоватое серебро – мой любимый цвет.

   Конечно, сейчас я невольно сравнивал ее с другими женщинами, которые ранее были со мной. То есть с доступными для несемейного Смиалоэта девушками-геттам. Они явно даже ни в какое сравнение не шли. Они радостно встречали, могли потанцевать, но постель... Было такое ощущение, что они словно извиняются, или, наоборот, ждут какого-то осуждения от меня, или скорее терпят, чем хотят моего присутствия. И при этом подчеркнутый призыв. Здесь же – полнейшая раскованность и простота. Словно происходящее – самая естественная вещь. Нет, я не хотел бы сказать, что раньше я считал, что это не так. Но... одно дело иметь такое понимание и совершенно иное – ощущать. Это стоило того, чтобы не только выломать зубы Гариду и нахлебаться крови Амиритта до коликов. Ради этого стоило почти умереть. Но только так, чтобы воскреснуть потом. Иначе какое может быть наслаждение? Наверное, если сейчас я бы оказался в постели с кем-нибудь из геттам, я бы, возможно просто не понял, что рядом со мной – женщина.

   Лиинн присела около меня на корточки и взяла мои руки в свои.

   – Ты, может, хочешь крови? Так не стесняйся – пей, – предложил ей я.

   – Нет, не хочу. Я не хочу, чтобы ты думал, что я с тобой ради этого и сомневался в том, как я к тебе отношусь. Только знаешь, что я хочу тебе сказать... Иногда, когда люди начинают встречаться они стараются видеться каждый день. Стараются не расставаться и ночуют вместе почти всегда. А потом... потом сами не замечают, что надоели друг другу до смерти. И теряют вот этот восторг, который сейчас чувствую я, находясь рядом с тобой. Может не стоит так? Давай договоримся, что встречаться будем лишь иногда. Вот сейчас, например, вместе, а завтра каждый сам по себе. Чтобы немного поскучать. И – снова встречаемся. А?

   "Ты никогда не должен ее ревновать и мешать ей встречаться с кем-либо еще. "Это только ей решать". Да я все понял, Свест и я это учту.

   – Конечно, солнышко, все будет так, как хочешь ты. Это только тебе, милая, решать, когда мы увидимся в следующий раз, – произнес я вслух, боясь только одного – совсем ее потерять.

   – Я, я люблю тебя.

   Она залезла мне на колени и вскоре мы опять переместились обратно на кровать.

   ***

   Вернулся я домой только утром следующего дня. Причем и Свест и Нияст куда-то уже ушли. Я достал свою сокровищницу и выковыряв оттуда весь имеющийся запас жемчуга нашел, что это слишком мало для Ирлиинн. Быстро перекусив я тронулся в путь и к полудню был уже на внешнем озере. Никогда я так интенсивно не нырял просматривая каждую пядь бугристого, поросшего водорослями дна. Вскоре я набрал почти пригоршню жемчуга. Правда достаточно крупной жемчужины я так и не нашел. Выбравшись на берег и проверив нет ли отверстий в немного потолстевшей сумке на бедре я, закрыв глаза, вытянулся под лучами еще ярко светившего солнца. Вскоре на меня упала тень. Нет, это не облако прикрыло солнечные лучи. Надо мной стоял Свест.

   – Не помешал? – поинтересовался он садясь рядом.

   – Нет конечно, и, заметь, я даже не спрашиваю как ты меня нашел.

   – А чего спрашивать – ты здесь как на помосте. Виден с любой точки. Кто еще может столько времени проторчать в воде? Вот я дождался пока ты наконец-то захочешь ощутить под ногами твердь и решил подойти.

   – Ты сердишься на меня, Свест?

   – Да, собственно, нет. Хоть ты поначалу немного и выбил меня из колеи. Девушек хватит на всех – это во-первых, а во-вторых то, что девушки всегда вправе сами решать и никто не может чинить этому препятствия относится и ко мне. Так что мир.

   – А где Нияст?

   – Висит на дереве, пытаясь ускорить свое передвижение вверх и вниз по ветвям в трехстах шагах отсюда по земле.

   – Пойду, пожалуй к нему подойду...

   – Да ладно, садись, – донесу. Я ж тебе сказал – мир.

   Мы добрались до места в один момент. И, конечно, Свест остановился не на земле а в кроне липолы. Как только мы оказались в ее расщелине к нам, немного неловко перепрыгнул Нияст.

   – О! Привет Рин! Думал не увижу тебя еще несколько дней. Ну и как она?

   – Тебя не касается, – отмахнулся я.

   – Да ладно, я так сказал.

   – Все, спускаемся, – скомандовал Свест, – тут не танцплощадка толпой стоять.

   И первым сиганул вниз.

   Я спрыгнул следующим и несмотря на высоту – точно на ноги, разве что слегка коснувшись земли ладонями. Я успел заметить, что спрыгнувшего Нияста, в отличие от меня, все же немного подстраховал Свест.

   – Ого, – оглядывая меня с головы до ног произнес Нияст, – ничего себе спускаешься. И как только цел.

   – Мда, утверждения о том, что аллиолы несравненно менее способны передвигаться по деревьям, чем л... вампиры сильно преувеличены, – заметил Свест, – дело только в тренированности да в страхе высоты.

   – Собственно трусостью Рин никогда особо не страдал...

   – И осторожностью тоже... Проблема в том, что если неловко сорвешься ты или я – скорее всего это будет лишь вопрос времени кости срастить. Если вообще будет перелом. А вот собрать аллиола... вопрос будет есть ли вообще что собирать. Может, будешь поосторожнее, Рин?

   – Я не сорвусь. А по поводу моей осторожности, да если бы она у меня была...

   – Ладно, не заводись. Только не забывай – мы с Ниястом носимся по верхам с трех лет. Сначала, конечно, скорее ползали. Но все равно. Ты – без года недели. Учти!

   – Я все учту Свест.

   – Ну тогда постараюсь сильно за тебя не переживать и за себя, кстати, тоже...

   В целом я понял намек, но развивать эту тему не стал.

   – Ладно, ребята, главное не ссориться, – резюмировал Нияст, – поскольку мне не хочется демонстрировать Рину насколько я стал неловок наверху, предлагаю куда-нибудь пойти прогуляться пешком.

   – Я даже знаю куда, – вставил Свест, – тут недалеко некто Каэрс заметно похорошел и уже должно быть совершенно не понимает, почему столько времени мы прячем от него тебя, Рин. Ты же понимаешь Риарин, мы не могли ему сказать, что ты валяешься полностью выпитый в келье жреца. Он просто бы не смог понять. Пришлось сказать, что он сам очень заразен для тебя. Но это становится все меньше похоже на правду.

   О Боги! Как я мог забыть!

   – Каэрс? – переспросил Нияст, – а это кто?

   – Я тебе подробно расскажу, пока Рин пойдет с ним поговорить. Наше с тобой двойное присутствие он вряд ли перенесет. Или мы туда не пойдем? А, Рин?

   – Идем, конечно.

   – Ну и хорошо. Обратите внимание, дорогие – ради вас я тоже иду пешком.

   – Да ты только цену-то себе не набивай, – насмешливо произнес Ней, подмигнув мне, – ты для нас и так великий вождь. Показывай дорогу.

   Неужели именно этого веселого парня я чуть не забил дубиной до смерти меньше чем две луны назад? Видя в нем лишь жаждущую крови и возможно бессмертную тварь? О Боги! Неужели это был я?

   Мы обошли озеро вокруг. Затем резко пошли направо и практически вышли на одиноко стоящую хижину. Где-то в ста шагах от нее Свест остановился.

   – Тебе Рин именно туда, а мы подождем пока здесь.

   Я дошел до хижины, обошел ее вокруг. На пороге, уставившись в одну точку перед собой, сидел Каэрс, Кай.

   – Привет! – первым порывом для меня было его обнять.

   – Не приближайся ко мне Рин, не надо. Я не хочу.

   – Зачем ты так?

   – Ты должен считать, что я должен быть благодарен тебе и я действительно хочу тебя поблагодарить. Я, кажется, почти совсем здоров. Эти твои кровососы творят чудеса. Но если бы ты знал, Рин, каким дерьмом я ощущаю себя теперь.

   – Кай, эти кровососы спасли тебе жизнь, неужели ты нисколько не благодарен им?

   – Я слышал они это сделали ради тебя. Чем ты им так услужил? Сколько людей ты подставил под их клыки?

   – Как ты мог подумать такое обо мне Кай? Ты, который знает меня столько лет?

   – Я знал другого Риарина. Сильного, смелого, принципиального... А теперь оказалось, что он совершенно другой. Получилось, что я совершенно не знал тебя, Рин.

   – Ну подожди Кай, может у меня не было просто другого выхода?

   – Другой выход есть всегда. Впрочем, и я тоже оказался слишком слаб и мне придется терзаться тем. Я настолько слаб, что даже не посмею пойти раскаяться великому жрецу и тем, возможно, прервать свою никчемную жизнь. Радуйся – я принял предложение этих серых и зеленых тварей выдать себя за странника в племени каких-то Гайчшерт. И начать другую жизнь. Но извини, в ней уже не будет места для тебя.

   – Зря ты так и ты не прав называя их тварями. Ты ничего не знаешь о них!

   – И знать не хочу в том-то и вопрос. А чем ты заболел, чтобы попасть сюда?

   – Бредом сошедшихся лун...

   – Ты как-то странно начал говорить.

   – Подожди, я тебе все расскажу...

   И я кратенько, выдавая только самую суть рассказал Каэрсу историю своего знакомства с племенем Агори.

   – Ну ты и кретин! – воскликнул Кай, когда я закончил рассказ, – если конечно сейчас не наврал! Действительно, я тебя совершенно не знал. Оказаться среди вампиров только для того, чтобы не дать сдохнуть одному из них! Действительно бред. Конечно, убийство любой теплокровной твари – это грех. Но не такой тяжкий как изменить себе и предать свой народ. Жрец бы вымолил тебе прощение у Богов. Тем более, что по сути ты не убил, а лишь обрек... А теперь ты обрек себя одиноко стоять пред судом беспощадных Богов.

   – А еще, между прочим, я обрек себя на выслушивание всего, что ты только что мне наговорил! И только за то, что я не дал сдохнуть тебе! – вспыхнул я, – Нет, не так. За то, что не обрек тебя подыхать в страшных муках от холода у выхода из пещер в пору жестоких зимних холодов! И где бы тебе ни один жрец не помог и не один бы жрец не стал даже молить всех этих Богов о том, чтобы ты хотя бы умер без мук. А уж про то, чтобы дать тебе какое-нибудь зелье, чтобы облегчить твои страдания я уж вообще молчу. И пусть уж Боги рассудят заодно какую большую глупость я тем самым совершил!

   – Извини меня Рин. Возможно я немного к тебе не справедлив. Может излишняя доброта заставила тебя оступиться?

   – Я спишу, все что ты говорил на твою тяжелую болезнь. Желаю поправиться поскорей.

   Только сейчас я понял, что все это время стоял на ногах и присел. Возможно, Каэрс еще сохранял какие-то дружеские чувства по отношению ко мне. И именно поэтому пересел ко мне ближе и глядя мне в глаза сказал:

   – А может нам уйти вместе с тобой Риарин? В то, чужое племя? Нелюди может, отпустят тебя? Тогда мы могли бы начать все сначала и все это забыть, просто забыть...

   – Как сон? Нет, Кай, здесь теперь мой дом, мои друзья и даже больше того. И не строй иллюзий на мой счет – они не держат меня и я тоже всегда могу уйти. Но я этого никогда, слышишь, никогда не хотел. С самого начал мой выбор был – жить среди них. А тебе, тебе желаю удачи там, где ты поселишься. Возможно, когда-нибудь ты что-нибудь поймешь. Так что прощай и благодари Богов за то, что ты мой друг.

   – Может ты и кровь теперь пьешь?

   – Может быть...

   – Ладно Рин, прощай. Больше не рассказывай мне ничего. Я еще то, что ты обращаешься к вампирам по именам пережить не могу. Я бы так не сумел. Но я не возьму назад своих слов – я благодарен тебе.

   Он все-таки снизошел до того, чтобы на прощание меня обнять. Я тоже слегка прижал его. А затем, махнув на прощание рукой легко переместился вверх на стоящий рядом эдр и эффектно исчез среди его ветвей. Затем раскачавшись на руках и сделав перехват перемахнул на следующий, затем перепрыгнул на ветвь стоящей рядом липолы и лишь с нее, решив не искушать судьбу спрыгнул вниз. И далее уже пешком дошел до места, где оставил своих теперешних соплеменников.

   – Как же ты долго! – воскликнул Нияст

   – Так я же тебе уже сказал: его приятель категорически отказывался говорить с любым из нас, только интересовался где же Риарин, – заговорил Свест, – вероятно он накопил очень много добрых и хороших слов. Так Рин?

   – Ты же обо всем догадался Свест. Так зачем спрашивать?

   – Да просто чтоб узнать – он тебя там не совсем оскорблениями замучил? Может уже пора тебя утешать?

   – Справлюсь сам... Ты Свест хорошо меня обучил, кто мне свои. А вы действительно доставите его в племя Гайчшерт?

   – Разумеется, кроме шуток, Рин, я же обещал. Ты что не доверяешь мне?

   – Да нет, доверяю, ты же знаешь.

   – Ну тогда поверь, что там ему будет хорошо. Там очень неплохо принимают чужаков. Меньше чем через год он будет там иметь не только свой дом, но практически наверняка и семью. Если, конечно, не подхватит болотную майори. Но мы подстраховались и на этот случай. Помнишь розовые цветы? Теперь, когда он пил в том числе и настойку на них, майори для него – что легкая простуда. Думаю, когда он немного обоснуется и я поточнее буду знать, где именно он будет находиться, можно будет нам с тобой сделать туда вылазку. Возможно, ты сможешь убедиться собственными глазами, что я тебя не обманул.

   – Это даже излишне, Свест. Не знаю даже как тебя отблагодарить. Но, все же если бы ты меня куда-нибудь с собой возьмешь я буду рад...

   – Ой не расплатишься... Разве что... Да ладно, ладно. Шучу.

   – Ну что, все выяснили? – поинтересовался Нияст, – как насчет того, чтобы тронуться в обратный путь? Нам еще столько топать по земле пешком.

   – Все, для меня наземный поход закончен, – возразил Свест, – есть три варианта: первый: я – по верхам и жду вас дома, второй – подхватываю Рина и оттаскиваю сначала его, а потом прихожу за тобой и третий – сначала отношу тебя.

   Посовещавшись с Ниястом мы выбрали второй и я первым оказался за обводной горой дворца. Едва я успел подойти к своей комнате, они уже нагнали меня.

   – Наша компания еще не успела тебе надоесть? – осведомился Ней, – с нами вечер проведешь или предпочитаешь свалить?

   Свидание с Ирли было назначено только ко второй половине следующего дня и я ответил:

   – Да, пожалуй к вам.

   – Точнее ко мне – уточнил Свест, – опустошать бутыли надо равномерно по всем домам, чтобы никому не было обидно...

   – Сопьемся, Свест – заметил Нияст.

   – Да ладно, мы по чуть-чуть.

   Как ни странно мы действительно не особо напились. Так, чисто формально. Хватило должно быть вчерашнего. Сидели, трепались обо всем. Было как-то очень уютно и хорошо. И перед сном разошлись каждый к себе.

   ***

   На следующий день я проводил своих приятелей на очередной марш-бросок по лесам. Потом немного позанимался хозяйством, обновил запасы продуктов, воды и бросился к Лиинн. Я обещал придти к ней прямо домой.

   И вот я врываюсь к ней. Совершенно не находя нужным стучать в открытую дверь. Она меня ждет, бросается на шею. Я насладившись поцелуем мягко отстраняю ее и высыпаю передней все свое жемчужное богатство. Она восторженно кричит. Собирает всю пригоршню себе в ладони, подносит к глазам, какое-то время любуется переваливая драгоценности из ладони в ладонь. Затем, высыпав все это в одну из чаш бросается на меня. Думаю, можно не описывать подробно как я провел остаток дня и следующую ночь.

   ***

   На утро моя девочка проснулась раньше меня, когда я открыл глаза она внимательно рассматривала мое лицо.

   – Знаешь, у тебя такие странные синие глаза... Я сейчас смотрела на твое лицо и думала, что мне раньше всегда казалось, что у аллиолов совершенно некрасивые, невыразительные черты. Но сейчас я бы не смогла сказать того же о тебе. Ты нравишься мне безумно! Понимаешь, мне нравится в тебе все!

   – Лицо, как лицо. Ты совсем меня захвалила, солнышко. Это лучше тебя никого нет! Я тебя так люблю, так люблю, – снова заключил я ее в объятья.

   Она ловко вывернулась:

   – Пойдем гулять?

   – Как захочешь, малыш, – сказал я немного неохотно вставая, – куда пойдем?

   – Я давно у кроков не была, они такие хорошенькие!

   – Да я бы с тобой пошел, но ты уверена, что захочешь топать до них медленно и по земле?

   – Ты что думаешь я не умею ходить пешком?

   – Ну тогда пошли.

   Уже в лесу выяснилось что медленно ходить пешком не могла сейчас не только она, но и я. Мы носились как угорелые, гоняясь друг за другом и просто так, периодически запрыгивали на ветви и стволы. Я не хотел признаваться, но к тому моменту, когда мы оказались у нор я уже начал уставать. Ей, конечно, хоть бы что. Она-то еще бы не так неслась и совсем на другой высоте.