Текст книги "В чужом обличье (СИ)"

Автор книги: Самат Сейтимбетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Поэтому Реймонд предложил больше не говорить о делах, и так они и поступили.

* * *

― А ницего так, – оценил мутным взором завал Реймонд.

Дожди напитали землю, и всё «поплыло», взломав в одном месте камень склона и обрушив его огромной грудой обломков прямо на дорогу, перекрыв её. Возле завала возились четверо: три крепких парня под руководством горца постарше, который, впрочем, налегал на рычаги наравне со всеми. Они совали жерди под камни, наваливались, спихивая их вниз, в реку, грохотавшую на дне ущелья.

От этого грохота в похмельной голове дополнительно шумело, и Реймонд подошёл к краю разлома, подставил ладони под выбивающийся там родничок, ощущая ледяную свежесть воды. В зубах заломило, в голове немного прояснилось. Реймонд поморгал, глядя на склон, проводил взглядом улетевший вниз огромный валун, по дороге дважды треснувшийся с искрами о склон.

– Тоже в каком-то смысле геомантия, – улыбнулся он, ощущая новый прострел головной боли.

Вроде бы он не выдал себя вчера, но всё же в будущем следовало поумерить возлияния. Князь был рад стараться для дорогого гостя, Реймонд не возражал, не зная подноготной отношений Вылинаса и деда, и вот он, итог. Похмелье от местной браги, смешанной с вином. Прямо как в Вагранте, где они обычно пили в самых дешёвых кабаках, так как другие были не по карману!

Горцы, расчищавшие дорогу, остановились, глядя на Реймонда.

– День добрый, – поздоровался Реймонд. – Спаситель в помощь.

– Уважаемый магистр Хатчет, – стащил шапку старший горец, поклонился, и три парня торопливо последовали его примеру.

– Князь Вылинас Остраниш попросил меня осмотреть завал, – небрежно пояснил Реймонд.

Осмотреть, не чинить немедленно – так Реймонд оставил себе небольшую лазейку, чтобы не пришлось сразу применять геомантию. Трудно ведь применять то, чем не владеешь. Идей по устранению завала тоже не было, разве что накрыться иллюзией – словно ничего не происходит – и продолжить то, что начали местные.

– Цто тут произошло?

– А ну не стойте, давайте вон тот валун спихивайте, пока я уважаемому магистру всё объясню толком! – прикрикнул на парней старший горец. – Токрас меня зовут, уважаемый магистр, и надо сказать, с тех пор, как вы тут дорогу проложили да склоны укрепили, мы по ней ездили, горя не знали. Крепко всё держалось, надежно, а вода просто стекала в реку, чудо, в общем, я даже как-то, когда был в Нуандише по делам нашего селения, хотел к вам зайти да поклониться в пояс от всех наших, да как-то заробел.

Что, впрочем, не помешало Токрасу тут же поклониться в пояс. Реймонду стало неловко.

– Так вот, а третьего дня, значит, дожди такие хлынули, что, казалось, сейчас сами горы смоет. А потом Вындил поехал, а склон треснул, и камни на дорогу посыпались! Он раскидал немного – у него ж мышцы, во, горного медведя в одиночку заломает! – да поехал дальше за солью, никому ничего не сказал, так как Вындил всегда один ездит. Пока он туда-сюда съездил, трещина еще шире стала, а прошлой ночью окончательно все завалило. Я-то троих наших парней взял, думал, расчистим, да оно вон как вышло. Ничего, раз беда пришла, нужно с ней как-то бороться, верно? Поплевали мы на ладони, да взялись, а Зарукаса в селение послали, чтобы ещё людей привел. Всем миром да расчистим завал!

Тут он замялся, потом понизил голос, наклонился к Реймонду.

– Уважаемый магистр, мы уж с камнями справимся, а вы бы эта… проверили склон на черное колдовство, а? Я-то всякого повидал, а парни вот нервничают, ну, молодые ещё, не знают, каких пакостей можно от намрийцев ждать!

Реймонд изобразил понимающую улыбку уголками губ, кивнул.

– Конецно, сейцас же всё проверю.

Главное, что не надо будет демонстрировать «геомантию».

– А ну шевелись, шевелись, – прикрикнул за его спиной Токрас на парней, – или вы хотите, чтобы уважаемый магистр подумал, что у нас в селении одни слабаки живут, кто с хиленьким завалом сами справиться не могут?

Реймонд, поднимаясь по склону, широко улыбнулся.

* * *

― Спасибо, дедушка, – с чувством выдохнул Реймонд и добавил ритуальную фразу. – Пусть твой путь всегда освещает Спаситель.

Дед не просто наколдовал здесь дорогу, нет. Он раскинул колдовскую «сеть», с опорными узлами-камнями, на которых и держалось заклинание, укреплявшее склон. Реймонд понял это благодаря своим исследованиям и попыткам добраться до сокровищ деда, ведь башню свою Агостон Хатчет заколдовал похожим образом, с опорными узлами.

Камень, рядом с которым стоял Реймонд, разрядился, и поэтому склон ниже «сломался», рассыпавшись на обломки, завалившие дорогу. К счастью, камни дед никак не защищал, и теперь Реймонду достаточно было подать магической энергии, чтобы склон восстановился. Может, не моментально, может, Реймонду предстояло вспотеть там, где дед решил бы проблему щелчком пальцев, но главное – у него имелась возможность починить склон!

Причём на глазах у свидетелей, которые разнесут слухи о мощи магистра дальше!

С этими мыслями Реймонд возложил руки на камень, добавив иллюзии свечения, просто так, в рамках «светлого волшебства», и сосредоточился на подаче энергии. К счастью, этому не надо было учиться в университете – точнее говоря, этому там учили, но Реймонд овладел основами передачи ещё в детстве, под присмотром деда.

Энергия уходила, как в колодец, и Реймонду моментально стало хуже.

– Мне нужен маг поддержки, – пришёл он к очевидному выводу, утирая пот со лба и снова возвращая руку на камень.

Маг, который будет заниматься делами «магистра». Маг, который не будет отвлекаться на другие дела. Наёмник? Но у него нет денег. Будь у него деньги, так нанял бы мастера взломов, дабы добраться до сокровищ деда в башне. Кто-то из горцев? Но здесь нет таких мастеров, кроме… тех, кто отучился на королевскую стипендию в иных странах.

Реймонд чуть повеселел, снова утёр пот.

– Надо всё обдумать, чтобы даже горный комар не подточил носа!

И тут его осенило внезапной мыслью. А с чего бы разрядился только этот камень? Не могло ли получиться так, что разрядились все камни, и всё ущелье просто завалит? Встревоженный, Реймонд пошел проверять, тщательно ставя ноги, чтобы не поскользнуться на склоне и не испортить образ деда. Камни вокруг оказались полны энергии, и Реймонд озадаченно прищурил глаз.

После чего пошел обратно – разбираться.

* * *

― Так, двойная петля и затем штрих, – бормотал под нос Реймонд, снова потея.

Теперь от умственных усилий, что оказались ещё хуже физических.

– И формула готова, надо будет потом… – Реймонд осекся.

Формула активировалась, благо вокруг хватало на её активацию магии. Всё равно Реймонд ощутил нечто вроде гордости. Сработало! Сам изучил, сам нарисовал ― всё сам! И ведь здесь была не башня деда с её тепличными условиями, а самое что ни на есть горское захолустье.

– Никогда не буду больше смеяться над доньей, – пробормотал Реймонд под нос, присаживаясь на корточки, дабы лучше рассмотреть.

Очень неудобная поза, но зато были отчетливо видна вся формула. Реймонд водил пальцем по изменившимся узлам, пытаясь припомнить страницы из учебников. Теперь он понимал, зачем Августина постоянно таскает с собой мини-библиотеку, ведь вспоминалось тяжело и крайне неохотно. Тело ломило, от склона, затягиваемого камнем, тянуло холодом, хотелось бросить всё и уйти.

Но уйти на глазах горцев, к которым прибыло подкрепление, было решительно невозможно.

– Так, этот узел изменился, и это означает… колдовали не здесь… точка… воздействия… нет… рассеяние… ага… – медленно, с долгими паузами бормотал под нос Реймонд, водя пальцем.

Бормотание помогало: он, словно заново читал вслух учебник, ну, не учебник целиком ― некоторые отрывки из него. И те проговаривания, что применялись при черчении формул в подвале башни деда. Палец и попытки вспомнить помогали, иногда перед глазами появлялись рисунки, вспоминались объяснения.

Выходило примерно так, что если убрать части, касающиеся заклинания деда и опорных камней вокруг, то присутствовало ещё некое колдовство, которое и разрядило камень. Собственно, та масса энергии, которую затратил Реймонд на зарядку камня, как раз и объяснялась присутствием чужого колдовства, которое никуда не делось и снова стремилось разрядить камень.

Причем колдовали не здесь, и заклинание вроде как воздействовало на склон – или просто на площадь вокруг? – изменяя свойства. То ли затем, чтобы склон вбирал больше влаги, то ли затем, чтобы та никуда не уходила и склон постепенно напитывался ей, дабы затем съехать? Но смысл? В завале никто не пострадал, ну да, перекрыло дорогу к нескольким селениям, но это было не смертельно. Горцы, да что там, те же козы, просто перебрались бы через завал и пошли дальше.

Та часть формулы, что отвечала за направление, указывала на половину гор вокруг.

– Мда, – поднялся Реймонд, – что же это тут творится?

* * *

― Князь, дело более цем серьезное, – наклонившись к нему, прошептал Реймонд.

– Я же говорил, что это намрийцы! – тут же вспыхнул Вылинас, стукнул по столу кулаком.

К счастью, рядом никого не было, так как Реймонд попросил о разговоре с глазу на глаз. Разумеется, сам факт такого тайного разговора должен был возбудить подозрения и любопытство в окружающих, что потом выльется в слухи, которые быстро дойдут до колдовавших. Поэтому Реймонд подготовился, создал парочку звуковых иллюзий, не зная, насколько достоверным выйдет его разговор с князем.

Не в том смысле, что кто-то разоблачит его иллюзии, нет, а в том, насколько достоверной выйдет речь самого князя Вылинаса. За себя-то Реймонд мог ручаться – уж он-то знал, как разговаривал дед, – но князь оставался «темным камнем». Поэтому он постарался добавить искажений, пришептываний, вообще пропадания звуков. Вначале он хотел построить разговор на том, что якобы дед жалуется князю на своего непутевого внука и заводит разговоры, мол, пора бы тому остепениться, с намеками на женитьбу на какой-нибудь внучке или там дочке князя.

Но затем Реймонд припомнил слухи в Нуандише и отказался от такой идеи.

– Пока ещё неясно, – сдержанно произнес он, – хотя факт колдовства не подлежит сомнению.

– Да я…

– Погодите, Вылинас, – вскинул руку Реймонд.

До поездки и учёбы в университете он вряд ли смог бы так небрежно останавливать князей, разыгрывая роль деда. Но в Вагранте он повидал всякого и мог воспринимать князей без особого пиетета.

– Пока цто неизвестно, кто колдовал, когда и зацем, а знацит, всё надо сохранять втайне. Если те, кто колдовал, услышат об этом, они могут добраться до вас, вашей семьи и клана. Я знаю, цто вы бесстрашны и готовы сразиться с любым врагом, но когда враги подло нашлют издалека цёрное колдовство, сражаться будет не с кем.

– Намрийцы, – пробормотал с презрением князь, держа руку на кинжале.

– Сейцас я поставил защиту, но когда меня не будет, враги могут подслушать ваши разговоры, так цто луце вообще ницего не говорить. Даже жене и детям, советникам, самым верным людям – никому!

– Думаете, предательство? – помрачнел князь. – Моих людей околдовали?

– Вряд ли, – покачал головой Реймонд. – Ну, подумайте, зацем околдовывать ваших людей, когда можно околдовать лицно вас?

Князь вспыхнул, вскочил, пылая гневом. Реймонду на мгновение стало страшно, но он напомнил себе, что князь гневается на колдунов, и вообще, надо сохранять спокойствие, иначе «игра в деда» рухнет.

– И будь вы околдованы, Вылинас, вы бы тоцно не стали бы беспокоиться из-за происшествий, закрыли бы на них глаза или даже не думали о них. Не стали бы говорить мне. Так цто вы не околдованы.

Князь выдохнул, сел, придвинулся к Реймонду, глядя в упор:

– Любая помощь, магистр! Любая! Только скажите!

Реймонд вспомнил о знахарке, хотел посоветовать перенести её в замок князя. Потом вспомнил, что та встает через раз, то ли от старости, то ли от болезни. В любом случае толку немного, а чтобы толк был – надо лечить, а значит, звать Светлу Тарниш. И зачем ему, что Реймонду, что образу Агостона, такой огромный геморрой на ровном месте?

– Молците об этом разговоре, все будут думать, цто мы беседовали о месторождении серебра неподалеку от того завала, цто я убрал.

Ну, не совсем он, но какая разница?

– Вы делали вид, что ищете серебро и чините склон, а сами искали следы колдовства, – сделал вывод князь, подкрутил ус и заметил с одобрением. – Хитро!

– Сохраняйте бдительность, вдруг кто-то поведёт себя необыцно? Слухи и происшествия, если бы вы собрали незаметно, не привлекая внимания, всю информацию о них, было бы замецательно, – медленно заговорил Реймонд. – Нужно будет объехать долину, поискать следы в других местах, просто осмотреться, вдруг цто-то да бросится в глаза? Сейцас оцень трудно утверждать цто-то наверняка, кроме того, цто тот склон не сам съехал вниз. Возможно, готовится цто-то масштабное, а может, просто кто-то балуется, не зная, как скрывать следы.

– Балуется! За такое баловство положена казнь!

– Перпетолису нужны маги, – заметил негромко Реймонд, словно невзначай. – Уверен, король Гарриш обрадуется, если мы найдем нового мага, выделит деньги на стипендию и обуцение.

Он незаметно поглядывал на Вылинаса. Так себе проверка, конечно, но что поделать, не учился Реймонд на шпиона. Вообще не учился, чего уж там. Князь задумался, рука снова потянулась к усу.

– То, конечно, дело доброе, полезное, – неохотно признал Вылинас.

– Вот еще прицина не торопиться, внацале присмотреться и понять. А то спугнем, убежит через горы… к тем же намрийцам, – поддал жара Реймонд.

– Такого предателя, способного сбежать к намрийцам, нам не надо! Сам зарежу такую подлую змею!

– Это лишь предположение, – постарался успокоить его Реймонд. – Мы, маги, вынуждены уцитывать все варианты, цтобы не натворить дел.

– Нелегкая у вас, магов, жизнь, – с искренним сочувствием вздохнул Вылинас, и по тону его чувствовалось, что местами с «магистром Хатчетом» он точно не поменялся бы.

* * *

Задумка Реймонда была простой, он подсмотрел её у доньи Августины. Посетить все места «порчи», поколдовать с формулами, отмечая на самодельной карте направления, затем попробовать найти перекрытие. Именно так донья в долине Понс искала перманет драконис, правда, так ничего и не нашла, но это уже такое: трудно найти то, чего нет и никогда там не было.

– И давно это у неё? – спросил Реймонд.

– Дык эта, шестой день ужо, уважаемый магистр, – почтительным тоном отозвался пожилой пастух, мнущий в руках высокую шапку. – И эта, Денька, только первой была, затем Искорка и Рада тоже заболели.

Реймонд посмотрел на указанных коз и чуть покачал головой. Впалые глаза, пожелтевшая, падающая шерсть, язык в странных пятнах. Отравление или порча? Не настолько он разбирался в козах, чтобы с ходу разобраться.

Вышеозначенная Денька уже даже не двигалась ― лежала на боку и тяжело дышала, вывалив язык, словно собака, а не коза. Преданно смотрела на пастуха Боромила и жалобно, тоненько мемекала. Реймонд потер подбородок, затем спросил:

– У других пастухов кто-то заболел?

– А как же! – воскликнул Боромил и начал перечислять, загибая морщинистые, узловатые пальцы. – Сам Вандис заболел и три козы, а также корова его свояченицы, да у тёщи моей четвёртый день зуб болит ― злая, как грых, а у Богумила на подворье третьего дня половина курей передохла, а у соседей его…

Реймонд слушал его, не стараясь запоминать имена, просто поглядывая в записи, собранные людьми князя Вылинаса. Там ничего не было о болезнях коз и прочего домашнего скота. Не сочли порчей? Слишком мелковат уровень для людей князя? А если бы заболевших коз прирезали и привезли, как подать, князю? Если это порча, то могла ли она передаваться через мясо?

Столько вопросов и ни одного ответа.

– А лекарь козий наш, ну, старый Горонул, тот только руками разводит, – продолжал степенно вещать Боромил, глядя на «магистра Хатчета», – да с ног сбивается: все к нему идут, надеются, что он вылечит. Да, ещё…

Он замялся.

– Ну, не томи, цего ещё-то? – проворчал Реймонд.

– Даргас Остраниш, племянник троюродный князя, в последнее время сам не свой, – неохотно поделился с ним Боромил. – Раньше-то ни одной юбки, охальник, не пропускал, речи сладкие девкам сказывал да на сеновал зазывал. И мужним жёнам проходу не давал, кобель! Виданное ли дело, даже тёщу мою, уж на что страшная, и то по заднице прилюдно хлопнул! Нет, за тёщу-то мне не обидно, чего ей, грых её, сделается? А вот за девок-то его шибко не любят наши…

– Так цего не побьют тогда? – поинтересовался Реймонд. – Али князь заступается?

– Да не, Спаситель с тобой! – Боромил замахал руками. – Наш князь – человек понимающий, по обычаям живёт, народ не забижает. Если побьют его племяша за дело – не скажет слова дурного. Да только видали вы того Даргаса? Он сам кого хошь в бараний рог согнёт! Так и ходил, девок портил, кобель неугомонный!

– И цто же?

– Да в последнее время – как отрезало! Ходит Даргас Остраниш хмурый, пьёт, любой юбки сторонится, – с нескрываемым удовлетворением поведал Боромил. – Бабы шепчутся: отнялось у него там всё, услышал Спаситель наши молитвы.

– А цего ж к князю не пойдёт, да целителю не покажется?

– Не-не, это ж Даргас! – Боромил аж руками замахал, подкрепляя свои слова. – Он отродясь никому не жаловался. Гордый.

– В общем, больных навалом, скотина дохнет, но целителей никто не звал? – подытожил Реймонд.

Да, отношения со Светлой сложились непростые, но не помирать же теперь из-за них людям? И козам? Мало ли, поест кто отравленной или порченой козлятины, да пойдет эпидемия?

– Дык, эта, – смутился Боромил, – они ж вона где! В столице людей лечат! А уважаемый мастер Светла Тарниш, говорят, короля лечит! Куда ж нам со своими козами?

Реймонд только вздохнул коротко. Конечно, лекари для людей и для животных отличались, изучали разное, но всё же нечто общее у них имелось: лечение живых. Для магии целительства эта разница становилась ещё меньше, существовали общие ритуалы, помогающие всему живому.

– Есть у вас тут шустрый мальчонка? Способный записку князю отнести?

– А як же! – обрадовался Боромил. – Венис, сын Дарнены, носится по горам так, что аж в глазах рябит! Как надо куда весточку отправить, завсегда его посылаем!

– Отлицно.

У Реймонда, конечно, не было под рукой запасов доньи Августины, но он выкрутился. Аккуратно оторвал кусочек рисуемой им карты, написал короткую записку, чтобы князь послал в Нуандиш за целителями. Ни слова о Светле, но можно было не сомневаться: упоминание магистра Хатчета прозвучит, Светла подорвётся на помощь, ну и так далее. Тем более что он сам ей говорил о долине Тильт, припомнил Реймонд.

Правда, он тогда просто всё придумал, но так уж вышло, что выдумка обернулась правдой.

– Князю лицно в руки, – сказал он, протягивая записку Боромилу.

– Оно, конечно, эта, – замялся пожилой пастух, почтительно держа на ладони записку, – но где мы, а где князь? Не пустят Вениса, вот Спасителем клянусь, не пустят прямо к князю! Может, эта, магии?

– Не моя специальность, – ответил Реймонд, поднимаясь и складывая руки за спиной.

– Оно, конечно, понятно, – закивал Боромил.

– Кто-то из советников князя или его колдун тоже пойдёт, – заверил его Реймонд, – даже луце будет, процтут, увидят, цто ничего опасного там нет.

Его промашка: привык напрямую с князьями и королями общаться, забыл как-то, что обычному горцу так просто не попасть к сильным мира сего.

– Сделаем, исполним в лучшем виде! ― поклонился крестьянин. – Только это, уважаемый магистр Хатчет, нельзя ли как-то…

– Цего? ― не понял Реймонд.

– Ну… ― Боромил замялся. ― Тёща-то, грых с ней, с болезной, нехай не мается больше своим зубом… А нельзя ли Даргаса нашего… того… не лечить от этого самого? Уж так он всех за… любил ― моченьки нет. Наши шутят: через десяток лет пол-долины будут сплошь Остраниши.

– Не гневи Спасителя, Боромил, ― Реймонд покачал головой.

– А как же…

– Я присмотрю за козами, – продолжил он, отвечая на невысказанные опасения пастуха, – и заодно помагицу немного, такое луце посторонним не видеть.

Боромил ухватил записку, торопливо зашагал в сторону селения. Несколько раз оборачивался, смотрел на своих коз и магистра с опаской и надеждой, потом спохватывался, снова ускорял шаг. Реймонд, покачав головой, прикрылся иллюзией и сел чертить формулы вокруг больной козы. Та смотрела впалыми глазами, не пыталась больше мемекать или дергаться, словно надеялась, что Реймонд её добьет и прервет мучения.

С каждым разом формулы выходили всё быстрее, лучше, точнее.

– Проклятье, – процедил сквозь зубы Реймонд, глядя на результат.

Магия, магическое воздействие на козу. Слабое (хотя, может, всё рассеялось за прошедшие дни), но всё ещё достаточное, чтобы активировать сканирующую формулу. И опять направление на половину гор. Реймонд попробовал начертить формулы вокруг двух других коз, но те вырывалась, пытались убежать на подгибающихся ногах, а связывать и оглушать их не хотелось.

– Что мы имеем с козы? – задумчиво вопросил Реймонд в воздух.

Он сел на камень ограды, подпер голову кулаком и попытался придумать ответ. Ничего не придумывалось, кроме уверенности в том, что это не отравление. Донья Августина бы разобралась, это точно, но её здесь не было. Писать и посылать за ней мало того, что означало потерять время, так еще и поставило бы под угрозу «игру в деда». Дождаться приезда Светлы и открыться ей? Нет, выйдет скандал, и вместо помощницы на её месте окажется обиженная в лучших чувствах женщина.

– Намрийцы, говорите? – пробормотал он.

Да, это читалось в позе и жестах Боромила: беззвучные проклятия, взгляды на север, в сторону Намрии. Но так как он был пастухом, а не князем, то промолчал перед лицом магистра. Можно было только догадываться, чего он наплетет в селении и в какие слухи потом все выльется. Но раз все так уверены, что дело в Намрии, то почему бы не начать с севера долины?

Реймонд посмотрел на карту. Долина Тильт слегка напоминала козью морду, вытянутую на запад, в сторону Ранфии. Заваленные ущелья, ведущие в Намрию, вполне соответствовали козьим рогам, огромным, слегка загнутым назад. Ущелье с дорогой к Нуандишу через долину Моранец, вотчину Гварришей, где Эйкос собирался строить свой завод, вполне соответствовало горлу козы.

Реймонд задумчиво потыкал пальцем в разные точки карты, ощущая, как отдельные факты и наблюдения складываются воедино, как мозаика. Места «порчи» были замечены по всей долине, но что, если так оно и было: кто-то колдовал в разных местах? Или в одном месте примерно по центру долины, разбрасывая заклинания, словно вырвавшийся из-под земли подземный источник? А направление на половину гор возникало из-за несовершенства формул, постоянного перемещения колдуна? Тогда проверки с границ долины должны были указывать на центр или что-то такое, и возможно, Реймонд смог бы вычислить некую область, в которой действовал колдун.

А заодно показать князю Вылинасу, что он всерьёз воспринял его слова о намрийцах.

– Да, начнём с севера, – кивнул он козам.

Те отозвались одобрительным мемеканьем.

* * *

Реймонд размеренным шагом поднимался по склону с камня на камень, с любопытством оглядываясь по сторонам. В конце концов, если он правильно понял, то часть этих склонов и завала сотворил дедушка. Правда, непонятно было зачем, ведь всегда можно было обойти сверху. Или просто укрепил завал, дабы его не смогли легко разобрать?

– Эх, дед, – вздохнул Реймонд, выбираясь на площадку.

И тут же замер, услышав звуки сверху. Вокруг было безжизненно: завалы камня, из-под которых не пробивалось и травинки, так что тут не могло быть даже пастухов. Да и «граница» – место, в котором всё переходило в проклятую для жителей долины Намрию – тоже должна была отпугнуть горцев. Значит, намрийцы? Или путешественники?

Реймонд замер, вслушиваясь, но голосов и слов было не разобрать. Первым побуждением было рвануть наверх, посмотреть, что там происходит, но как раз после площадки тянулась отвесная гладкая стена, ни зацепок, ничего. Казалось, даже ветер её не брал. Реймонд провёл рукой по нагретому за день камню, словно мог ощутить магию деда, прикоснуться к ней.

Быстро всё обдумав, он решил, что сканирующие формулы подождут: вначале лучше посмотреть, кто тут шумит. Исходя при этом из того, что это враги – так будет надёжнее. Если это окажутся друзья или просто какие-то заблудившиеся путешественники, скинуть иллюзию и выйти к ним он всегда успеет. С этими мыслями Реймонд взялся за собственную магию, очень и очень осторожно, так, чтобы никто его не учуял.

Сокрытие, ограничение, замыкание, искажение. Слух, зрение, осязание, аура.

Затем Реймонд, кое-как осмотревшись в надвигающихся сумерках, начал спускаться ниже. Выбраться на гребень завала напрямую не представлялось возможным, без инструментов и магии: гладкие стены, кое-где даже нависающие, отсутствие зацепок и все остальное. Реймонд спустился ниже, вышел на склон ущелья, не обработанный магией, и начал подниматься по нему, тщательно следя за иллюзией.

Звуки и голоса пропали почти моментально, затем возобновились, едва он вышел к гребню.

– Гдэ носит эту Грэту? – спрашивал надтреснутый женский голос.

Ей ответили что-то неразборчиво, и Реймонд остановился, утёр холодный пот с лица. Пускай он и не знал намрийского диалекта всеобщего языка, но достаточно наслушался его в Вагранте, чтобы опознать. Неужели князь был прав? Но какой прок намрийцам с наведения порчи на эту бедную, нищую долину? Сговор с Ранфией? Возможно, если бы в Намрии была единая власть, а не сотни мелких князьков. Может, в этом дело? Кто-то из мелких решил двинуть в горы, отобрать у «нищих, слабых горцев» их долины?

– Хорош ругаться, – вступил третий голос. – Грета знает, что делает, и если она задерживается, значит, так нужно!

Этот голос тоже был женским, но говорил чисто, практически без акцента. Что-то объединяло все три голоса, кроме того, что они принадлежали женщинам, но Реймонд не мог понять что. Поэтому он придвинулся ближе, стараясь ступать ещё тише, стараясь быть ещё незаметнее.

– Фу-фу-фу, – донеслось ворчание и Реймонд замер. – Словно дерьмом потянуло, не чуете?

Донеслись шмыгающие звуки, сипенье и сопенье, Реймонд же застыл на месте, словно статуя, а затем начал медленно, очень медленно приседать, собираясь укрыться за камнем. Мысли его метались, бились внутри головы, разогревая её так, что казалось, ещё немного и вспыхнут волосы. Кто это? Что они учуяли? Зачем они здесь? Насколько сильны в магии?

– Может, из долины принесло? Я вот ничего не ощущаю, – добавил ещё один голос.

«Да сколько их там», – мысленно изумился Реймонд.

– Надо сменить место! – потребовал тот же голос, что говорил про дерьмо.

– Развэ наши чайры ослабэли? – возразили ей. – Ни один горэц сюда нэ забэрэтся!

– Мы не можем так просто взять и сменить место, – вмешался голос, который ранее говорил, что, мол, хорош ругаться, – и ты, Фельда, это прекрасно знаешь!

– Мне не мог почудиться этот запах! – настаивала неизвестная Фельда. – Я всегда чую чужое колдовство!

Реймонда словно пронзило разрядом.

– И оно всэгда пахнэт дэрмом! Хватит, Фэлда! Ты опять учуяла одну из нас! Я устала от твоих дэрмовых эскапад!

– Нет, надо проверить, – вмешалась обладательница голоса без акцента. – Ритуал почти завершён, мы не можем рисковать!

– Я ужэ слишком стара для этого дэрма!

Не успел Реймонд обрадоваться, как услышал заверения, что ничего делать не надо, мол, они и сами всё осмотрят. Все равно Грета пока не прилетела и нужно чем-то занять время. Тут он вышел из ступора и рванул в сторону, перевалив за гребень, и, скрываясь за ним, побежал во всю силу, обливаясь холодным потом. В любой момент он мог оступиться и улететь вниз или пустить небольшой обвал и нашуметь, привлечь внимание.

Но обошлось, выручили инстинкты и привычки детства, когда он вместе с друзьями носился взапуски по всем горам вокруг Нуандиша. Не упал, не оступился, не подвернул ногу, не нашумел. Отбежал и скрылся, мало того, дальше нашел удобное место. Скала торчала на гребне, словно башня деда, Реймонд чуть подпрыгнул, уцепился, перемахнул, залег на уступе, глядя сверху вниз и ощущая, как холодок продолжает бежать по телу.

В свете мелькающей среди туч луны отлично было видно, как его ищут пять или шесть ведьм! Не магичек, а именно ведьм, старых, но ещё крепких, втягивавших воздух длинными носами, осматривающих склон, словно пытаясь увидеть там его следы. Но камни тем и хороши, что обычных следов на них практически не остается, а магические следы он скрыл. Вроде бы. Реймонд укусил палец, чтоб не заверещать испуганным зайцем. Да, иллюзия должна была скрыть его, да, он был хорош в иллюзиях, даже дед признавал это, но он никак не ожидал встретить здесь ведьм! Пятеро да шестая, которая не хотела никуда ходить, и Грета… возможно, их было больше? Круг из девяти ведьм – и ритуал, да, ритуал! По магической классификации ведьмы проходили по категории необученных подмастерьев и учеников, по сути, представляя собой отдельную ветвь искусства.

Только женщины, практически никакой прямой магии, да, обращение к силам земли, которая якобы тоже женщина. Долгие ритуалы, масса шарлатанок и обманщиц, игра на людских суевериях. Ведьмы частенько маскировались под знахарок, одной рукой лечили, другой наводили порчу. Девять – непростое число (некоторые говорили, что проклятое), и самые могучие ритуалы как раз требовали участия девяти ведьм. И эти, похоже, не были шарлатанками: вон как учуяли Реймонда, даже не видя его!

– Что же делать, что же делать, – пробормотал он под нос.

Будь здесь дед, уж он бы разобрался! Расколол скалы, ударил молнией, эти ведьмы не успели бы защититься! Но что мог сам Реймонд? Да практически ничего, разве что камнями покидаться. Или подойти ближе и врезать, это да, это он мог. Перед ним не женщины – ведьмы!

Что-то блеснуло в небе, появилась ещё одна ведьма, видимо, та самая Грета.

Стиснув зубы, преодолевая страх, Реймонд спустился со скалы, начал пробираться ближе. Полёты! Не каждый магистр мог себе их позволить, а эти старые ведьмы, похоже, летали всей толпой. В долине всё на виду, любое новое лицо сразу заметят, а ведьм никто не видел. Прилетали со стороны Намрии, маскировались, отгоняли всех чарами – что же такое ужасное они замыслили?

Подбадривая себя тем, что он дал обещание защищать королевство, Реймонд подбирался всё ближе и ближе. О ведьмах он не знал практически ничего, кроме того, что рассказывали в университете буквально на одной лекции. Тем не менее здравый смысл и обрывки других знаний подсказывали Реймонду, что когда дело дойдёт до ритуала, ведьмам станет не до вынюхивания.

Но одно дело мысли, а другое ― страх и осторожность, и Реймонд крался медленно, вслушиваясь в возгласы и шум, скрежет чего-то массивного, металлического. Затем хор голосов взметнулся к небесам, огласив на мгновение горы вокруг, и тут же спал, перейдя в какой-то заунывный, монотонный напев. Шуршание и топот, Реймонд продолжал красться, осторожно, сдерживая себя и обливаясь потом, несмотря на прохладу ночи.