Текст книги "Бессердечные мальчики никогда не целуются (ЛП)"

Автор книги: С. Дж. Сильвис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Нога Слоан соскользнула с меня, и она оттолкнула мою руку. Светящаяся палочка была тёплой и скользкой от её сладости.

– Хочешь, чтобы я оставила тебя в покое? Тогда и ты оставь меня в покое.

Мой голос звучал так же напряжённо, как и мой член, сражавшийся за остатки рассудка:

– А что, если мне понадобится партнёр для занятий? А?

– Уничтожь видео и я твоя.

Моё дыхание преследовало её, пока она уходила: наверняка уже влажная между ног для какого–то другого парня, в то время как я оставался у чёртовой стены с мокрой светящейся палочкой в руке, которую так и хотелось засунуть в рот, чтобы хоть чуть–чуть попробовать её вкус.

Почему простые слова «я твоя» снова перевернули мой мир?

Глава 15

Слоан

Мужской род такой легко отвлечь. Их ненависть может превратиться во что–то совсем иное от одного лишь тёплого прикосновения, сладкого аромата или даже томного вздоха. Тобиас не хотел иметь со мной ничего общего. Гнев клубился в его тёмно–синих глазах каждый раз, когда он высматривал меня в школьном коридоре или за соседней партой. Его отказ от моей помощи, да и от моего самого существования был игнорированием, которое было сложно проглотить. Но его потребность играть со мной, помимо шантажа и записи чего–то настолько личного, что моё лицо пылало при одной мысли об этом, – вот что окончательно вывело меня из себя.

Я не была уверена, играем ли мы сейчас в какую–то игру или просто пытаемся выжить, но за последние недели я провалилась в пропасть собственных сомнений и страхов.

Эта осторожная, тревожная и тихая версия меня самой была лишь реакцией на переписку и тот кошмар в шкафу, но с этим покончено. Сегодня вечером всё будет по–моему. Я буду той, кто возьмёт верх в этой войне между мной и братом моей лучшей подруги.

Тобиас, возможно, и был представителем той породы мужчин, к которой я не привыкла, но я всё ещё придерживалась своего прежнего вывода: мужской род легко отвлечь.

– На тебя можно заявить права на эту ночь?

Я обернулась на знакомый голос – почти уверенная, что это тот самый парень, который должен был выбрать меня на прошлой вечеринке, пока Тобиас не влез и не перевернул всё с ног на голову.

– Скажи, – прошептала я, протягивая руку к шоту, но вдруг замерла и повернулась, пытаясь разглядеть лицо парня в темноте. Мы были укутаны тьмой, но вокруг мелькали блики светящейся краски. Стена, к которой меня прижал Тобиас, была покрыта неоновыми разводами, тянущимися до самого пола. – Что он сказал тебе тогда, чтобы ты отступил?

В ответ мои уши ласкал мягкий смешок.

– Кто, этот новенький? Сын директора?

Я не ответила, развернулась и схватила пластиковую стопку, заметив, что на столе осталось всего две, хотя секунду назад их было гораздо больше. Я заглянула за стол, но там царила тьма. Ближайший источник света был слишком далеко.

Неужели Тобиас специально опустошил весь стол, чтобы мне ничего не досталось? Просто назло?

Развернувшись, я одним движением поставила обе стопки себе на руку, а затем залпом проглотила обжигающую жидкость, даже не поморщившись.

– Господи, так жаждешь веселья?

– Ты мне кое–чем обязан, – проигнорировала я его вопрос.

Тепло разлилось по телу, а липкая влажность между ног напомнила, что Тобиас прикасался к тому, что ему не принадлежало. Передо мной возник чей–то разгорячённый силуэт, гораздо ниже и субтильнее Тобиаса.

– О, правда? Ну ладно. И что ты хочешь?

– Найти себе друга, – сказала я, ощущая прилив смелости. Благодаря Тобиасу во мне разгорелось пламя, жаждущее разрушения. – Встретимся у стены под светящейся краской. У нас будет небольшое шоу.

– Друга?

Я шагнула ближе, тщетно пытаясь вспомнить его имя.

– Мужчину. Поторопись. Вечеринка на троих, но главная здесь – я.

– Серьёзно? – Его голос дрогнул от возбуждения, прежде чем его губы грубо прижались к моим. Алчный язык выскользнул наружу, подбирая остатки алкоголя с моих губ, а затем он исчез, вероятно, побежал искать того самого «друга», который точно не откажется поучаствовать.

Я коварно улыбнулась и быстро направилась туда, где оставила Тобиаса, надеясь, что он всё ещё там. Хотя бы чтобы вернуть себе каплю достоинства.

Ладно, признаю: устроить тройничок просто чтобы вывести его из себя – не самый достойный поступок. Но какая разница? С моей–то удачей, он либо вообще не обратит внимания, либо запишет всё и выложит в «Шёпоты Мэри».

Я уже начала сомневаться в своём плане, как вдруг моя спина прижалась к чьему–то тёплому телу, а мистер «Залезь–Ко–Мне–В–Рот» возник передо мной, словно чёртик из табакерки, явно возбуждённый.

– Ты же тут главная, да? – он опрокинул стопку и сунул мне ещё одну. Откуда он их вообще берёт?

Я быстро приняла вызов, швырнув неоновый пластиковый стаканчик на пол, и едва разглядела в темноте, ушёл ли Тобиас.

– Да, – прошептала я, расслабляясь от тепла чужого тела. Запрокинув голову, я попыталась разглядеть лицо второго парня. – Как вас зовут?

– Это против правил, детка.

– А, точно, – расслабленно ответила я, чувствуя, как его руки обвивают моё тело. Впереди мелькнула тень, и я снова повернула голову, пытаясь найти Тобиаса.

Вот он.

Высокая, мрачная фигура замерла в нескольких шагах от нас. Перед ним мелькали неоновые пряди – это точно была Пенелопа (она и её подруги выкрасили волосы светящейся краской).

Отлично. Смотри на меня, мудак.

– Поверни меня сюда, – пробормотала я, спотыкаясь и разворачиваясь к Тобиасу, пока Пенелопа заслоняла его. Что они там делают?

– С ней всё нормально? Она пьяная? – парень сзади спросил того, что стоял передо мной.

– Она выпила пару стопок. Слоан, ты в порядке?

– Я думала, мы не называем имён, – прошептала я, отметив, как медленно звучит мой голос. Насколько я вообще пьяна? – Сколько стопок я выпила?

Кто–то откинул мои волосы с плеча, и мягкие губы коснулись кожи, заставив меня почувствовать тёплую слабость внутри. – Так приятно... – пробормотала я, давая ему больше доступа.

– Кажется, три.

– И что там было? Бензин? – рассмеялась я над своей шуткой, положив руки на его плечи, пока второй парень целовал меня сзади. – Подвинь меня чуть–чуть... Я хочу, чтобы светящаяся краска над нами показала, что вы со мной делаете.

– Не знаю, снимаем ли мы порно, но я в деле.

– Да, именно «в деле», – я толкнула его широкие плечи ниже уровня моих бёдер. Его горячее дыхание коснулось моих оголённых ног, и в этот момент я подняла взгляд через затемнённую комнату – прямо на пару светящихся глаз, прикованных ко мне с жадным вниманием. Я сглотнула густую слюну, ещё пахнущую выпитым шотом, когда спина Пенелопы пошатнулась в мою сторону, а его руки обхватили её бёдра. Тобиас притянул её ближе, и я внутренне улыбнулась, вспомнив, что нанесла себе на живот светящимися чернилами из ручек, которые Шайнер дал мне и девчонкам.

Я ахнула, когда что–то тёплое коснулось самого сокровенного. Голова запрокинулась назад от неожиданного ощущения. Я опустила взгляд, различая лишь тёмный силуэт у моих ног, а затем чьи–то пальцы приподняли мой подбородок, и губы прижались к моим, отчего живот сжало, а ноги задрожали.

Почему это так... сильно?

– Держу пари, там ты ещё слаще, – прошептал голос, едва долетая до моего сознания. Я обернулась к Тобиасу и увидела, как Пенелопа стоит на коленях, а его рука сжимает её затылок. Медленная, как улитка, волна ревности прокатилась по мне, и комната начала вращаться в обратную сторону. Я моргнула, пытаясь вернуть фокус, когда удовольствие между ног внезапно исчезло. Передо мной завязался тихий разговор, а мои ноги сами собой разомкнулись.

– Ну и как она на вкус?

– Как рай. Вся мокрая.

Знакомый вкус меня самой остался на моих губах, когда кто–то снова поцеловал меня.

– Готовы поменяться?

– О да, это просто пиздец как горячо.

Я металась между двумя парнями, не отрывая глаз от Тобиаса. Его яростного взгляда я не различала в темноте, но видела чёткий контур его острого подбородка. Я представила, как он ненавидит меня ещё сильнее после этого шоу.

Я не настолько слаба, как ты думаешь, Тобиас.

– Приподними мою кофту.

Моя спина выгнулась, когда новые губы коснулись пульсирующего места между ног. Острые зубы слегка сжали меня, и я вскрикнула, ощущая, будто мои ноги больше не касаются пола.

Тёплый, пряный воздух коснулся живота, когда парень сзади приподнял майку и провёл пальцами вверх, скользя по рёбрам, пока не оказался у чашечки лифчика. Я опустила взгляд и усмехнулась, едва сдерживая смех при виде идеально выведенных слов на моей упругой коже.

Они были перевёрнуты с моей точки зрения, буквы уже расплывались, но я прекрасно помнила, что написала в ванной, пока Джемма, Джорни и Мерседес надевали обувь.

Иди на хуй.

Зубы скользнули по моей шее, а чьи–то пальцы сжали сосок, вернув меня в реальность. Волны удовольствия накатывали со всех сторон, и я никогда не призналась бы в этом вслух, но самое приятное в этот момент было то, что Тобиас Ричардсон не сводил с меня своего тёмного, пристального взгляда. И чем дольше я смотрела на него, тем сильнее заводилась.

– Ты кончишь для меня, детка?

– Эм… – Я моргнула, снова забыв, где нахожусь. Но лишь на секунду. Я вновь поймала взгляд Тобиаса, после того как опустила глаза и осознала: кто–то под моей юбкой… вылизывает меня. Почему я продолжаю забывать, где я?

Я была благодарна за твёрдую опору за спиной – ещё мгновение назад мне казалось, будто я лечу, пока не оторвала взгляд от Тобиаса. Я резко вдохнула, когда что–то вошло в меня, и в этот момент меня накрыла паника. Глаза расширились на долю секунды, прежде чем веки отяжелели, но я всё же успела разглядеть, что Тобиас теперь ещё ближе, а Пенелопа болтается перед ним. Она больше не стояла на коленях, и он уже не соблюдал безопасную дистанцию.

Он наклонил голову, и тьма скрыла половину его лица. Другая половина светилась отражённым неоновым светом со стены. Мои глаза закрылись, тело обмякло.

Со мной что–то не так.

– Эй, чувак… – Тёплые пальцы прижались к моей шее, сменив влажные поцелуи, что были там секунду назад. – У неё пульс, блять, еле бьётся. Она в порядке?

В этот момент я снова открыла глаза и встретилась взглядом с Тобиасом, задаваясь вопросом: неужели я позволю своему кошмару спасти меня от этой больной реальности?

Глава 16

Тобиас

Единственная причина, по которой я был твёрд как камень, – девушка передо мной, а не та, что стояла на коленях ниже. Мой взгляд впился в Слоан, возникшую словно проклятый ангел, посланный самим дьяволом, чтобы дразнить меня. Ноги всё ещё дрожали после того, как я отошёл от неё со светящейся палочкой, липкой от её влаги, – её запах въелся в пальцы, хотя должен был вызывать у меня отвращение... но не вызвал.

Моя решимость пошатнулась, когда она поднялась и посмотрела на меня издалека. Я знал, что это она. Мои руки только что сжимали её узкую талию, переходящую в соблазнительные бёдра, и было невозможно забыть её очертания – даже если я нарочно избегал смотреть на неё в коридорах этой школы.

Когда она прижалась к кому–то, не отрывая взгляда от меня, я понял – её игра со мной ещё не закончена. Даже если минуту назад она убежала и приказала оставить её в покое. Неужели она побеждает в этой дуэли, которая разгорается всякий раз, когда мы остаёмся наедине? Неужели у Слоан острее клинок? Как это вообще возможно? Почему у меня такое ощущение, будто мои кости сейчас ломаются пополам, пока я наблюдаю, как она крутится с этими двумя парнями в тёмном углу комнаты? Я готов был убить их.

Ремень расстёгивается, молния опускается – это ненадолго отвлекает меня. Пенелопа с её дурацким светящимся лаком на ногтях уже освобождает мой напряжённый член.

Да, детка, это не для тебя.

Я был прав: Слоан сводила меня с ума так же, как и я её.

– Ого, кто–то уже готов, – прощебетала Пенелопа.

Я хрипло хмыкнул, сдерживая желание заткнуть ей рот своим членом.

Неужели она не понимает, что я занят куда более важным зрелищем?

Я застонал, резко двинув бедрами в её цепком захвате, сжимаясь от ярости, пока один из парней перед Слоан отошёл, открыв её мне ещё больше. Взгляд упал вниз, и под поверхностью кожи закипела ярость, когда я снова врезался в тёплую ладонь Пенелопы.

На мгновение я забыл, что ненавижу Слоан. Забыл, что она лучшая подруга моей сестры–близнеца, что она презирает меня за шантаж, которым пытался оттолкнуть её.

Но у неё был дар заставлять меня забывать, кто я и откуда.

Боль прочертила по коже, разжигая гнев. Я разорву этих ублюдков на части. И её заодно.

Как она посмела врезаться мне в кости и перевернуть мой мир, когда я не хочу иметь с ней ничего общего? Я пытался возвести между нами стену, но за последние двадцать минут она рухнула.

Игнорируя Пенелопу и её грязные речи, которые даже не долетали до моего сознания, я притянул её ближе, сократив расстояние до Слоан. Мне не нужно было ничего, кроме её сверкающего взгляда – дерзкого, соблазняющего, прикованного ко мне.

Я вижу тебя.

И я чувствовал её. Чувствовал что–то, и не знал, что с этим делать. В моих руках была бомба, а пальцы – не такие устойчивые, как обычно.

Бёдра двигались в заданном ритме, рука сжимала затылок Пенелопы, пока я наблюдал, как моё трогают и разглядывают двое, даже не понимая, с чем они связались.

Мышцы напряглись, когда Слоан переходила от одного к другому, но я лишь стиснул зубы и усмехнулся, разглядев светящуюся надпись на её животе – явно предназначенную для меня.

Ну и сучка.

Наглая, хитрая маленькая дрянь.

И в этот момент – крошечная, едва заметная искра чего–то тёплого зацепилась во мне. Мне сразу стало интересно, о чём она сейчас думает.

Я не мог отрицать, что мне нравилось знать: она думала обо мне ещё до вечеринки.

Я вновь перевёл взгляд на неё и усмехнулся. Надеялся, что хоть немного напугал её. Но усмешка медленно сошла с лица, когда я сосредоточился на её чертах. Сердце бешено заколотилось. Чувство, маскирующееся под благородную защиту, но пропитанное жадным обладанием, пронзило меня, словно пуля.

Это не было похоже на то, что я испытывал к сестре или даже к Джорни. Это было сильнее. Это не имело ничего общего с безопасностью.

Я замер, когда её игривый, понимающий взгляд потух. Голова беспомощно склонилась набок, парень сзади застыл, а второй поднялся с колен, закрыв её от меня.

Тревога, острая и незнакомая, пробежала до кончиков пальцев. Я выдернул член изо рта Пенелопы и отшвырнул её в сторону. Всё вокруг вышло из–под контроля, а ведь я ненавидел беспорядок. Не было чёткого плана, как «исправить» ситуацию. Но это не имело значения, когда мой взгляд, пылающий яростью, нашел двух парней, которые тащили Слоан через всю вечеринку, пока она едва держалась на ногах.

Я размял костяшки и двинулся за ними.

Не убивать их. Не убивать их. Не убивать их.

Глоток, острый как лезвие, обжёг мне горло, пока животная жажда заполняла все мои чувства. Я ни за что не признался бы в этом никому, но это ощущение не приносило облегчения. Привычное – не значит безопасное. В моём случае оно становилось топливом для кошмаров.

Достигнув поворота стены, я окинул взглядом длинный коридор, заглушив стук в висках, и прислушался к их перепуганным голосам:

– Она что, так пьяна?

– Ты ей чего–то подсыпал?

– Она почти без сознания.

Дверь в конце коридора была прикрыта, но из–под неё лился свет. Я просунул пальцы в щель, и древесина с силой ударила по пульсирующим венам. Когда дверь распахнулась, мой взгляд мгновенно нашёл её – и дыхание перехватило.

– Какого хуя вы ей дали?! – щеколда щёлкнула, когда дверь захлопнулась за моей спиной.

Слоан медленно моргнула несколько раз. Её лицо было мертвенно–бледным, а размазанная алая помада лишь подстегнула ярость, кипящую в моей крови.

– Ч–что? – парень, которого я узнал, как посетителя спортзала, бросил её прямо передо мной.

На долю секунды я позволил проявиться своим навыкам, уже представляя, как ломаю ему руку.

– Тобиас… – медленно проговорил парень, который еле удерживал обессиленную девушку, в то время как его друг с опаской наблюдал за мной. – Мы ничего ей не давали.

Его взгляд скользнул в сторону товарища, и мне захотелось вырвать его губы – ведь я знал, что они только что касались её.

Я протянул руку к этому ничтожеству, которое чуть не уронило Слоан на пол, и сжал его горло, прижав к стене с силой, которую копил с тех пор, как впервые осознал, что у меня есть мышцы.

– Почему он только что посмотрел на тебя? Ты что–то ей подсыпал?

Я слегка ослабил хватку, но он даже не попытался вырваться. Это не помешало мне другой рукой резко отогнуть его палец, чтобы вернуть его внимание. Он вскрикнул – и на мгновение этот звук успокоил меня.

– Она… она выпила мой шот, но он даже не был для неё! Я, блять, не подмешивал ничего, если ты об этом. В Святой Марии нет наркотиков. Это строгий запрет от Бунтарей, а их слово – закон. – Он скривился. – Чёрт, чувак, мой палец… Кажется, ты его сломал.

Отлично.

– Сколько шотов она выпила?

Я снова взглянул на неё. Её глаза были полузакрыты, скрывая тот озорной огонёк, который я видел уже не раз.

Чёрт, почему моё сердце колотится так, будто рвётся наружу?

Я отвел взгляд, раздражённый тем, что что–то смогло нарушить чёткий, механический ритм моего сердца.

– Ну, типа... три? Чувак, клянусь, она была в порядке, когда мы начали...

Да, когда вы, блять, начали трогать то, что предназначено мне.

– Три шота? И всё?

– Я не... – её глаза закрылись, а на лбу выступила капля пота. – Мне нехорошо...

– Иди найди кого–то из Бунтарей. – В конце концов, это их школа. Я, блять, понятия не имел, что тут обычно происходит. Неужели наркотики здесь в ходу?

– Эй. – Я щёлкнул пальцами перед тем, как вырвать Слоан из рук второго парня. Тот без сопротивления отпустил её и попятился, дёргающимися от страха движениями последовав за другом. Хорошо. – Ты принимала наркотики?

– Что? Наркотики? – Я сосредоточился на её губах, мгновенно разозлившись из–за размазанной красной помады – следа чьего–то поцелуя. Грубо стёр её большим пальцем.

– Да, Слоан. Ты приняла наркотики?

Ее глаза широко распахнулись, и я почувствовал, как кислород в комнате взрывается.

– Нет. Наркотики... они... не... – Ее маленькие ладони легли на мои руки, и я непроизвольно напряг мышцы под ее легким прикосновением. – Здесь нет.

Я нахмурился, пытаясь разобрать ее заплетающиеся слова и сбивчивые объяснения.

– Не зови их... – Ее голова упала мне на плечо, а тело содрогнулось от озноба, пробежавшего по обнаженным рукам и ногам. Черт. – Не зови...

– Кого не звать? – Это было похоже на попытку читать книгу по Брайлю. Я чувствовал тревогу Слоан с каждым ее прерывистым вздохом, но понятия не имел, что творится в ее голове.

Ее губы задрожали, глаза закрылись, и голова снова упала на мое плечо. Я оглядел комнату, уставившись на золотистый свет над нами, понимая, что остаются секунды до того, как меня накроет лавина чувств, которые я так глубоко закопал, что им не оставалось ничего другого, кроме как взорваться в самый неподходящий момент.

Здесь никого нет. Только она.

Я осмотрел грязные углы комнаты – лишь паутина безмятежно свисала с потолка. Здесь нет камер. Ты больше не под его наблюдением.

Это была внезапная, короткая брешь в моей защите, и я знал, что она продержится лишь несколько секунд. Я скривился, ощущая, как эта дыра вгрызается в спину, словно лопата в те далёкие промозглые ночи, когда я оттачивал свою ледяную маску.

Пальцы вцепились в шёлковые тёмные волосы Слоан. Я оторвал её лицо от своего плеча – и окаменел, увидев слёзы на её щеках.

Это причиняет мне боль.

Мой голос звучал мягко. Судя по её состоянию, она не запомнит мою тревогу, но она читалась в каждом слове:

– Посмотри на меня. Я сохраню твои секреты. Кого не звать?

– Твоего отца... – её тело содрогнулось от рыдания. – Мои... мои... Он расскажет моим... – Слова, словно осколки льда, вылетали сквозь стучащие зубы. – Родителям. Они не должны знать... Они заберут меня.

Её кулаки вцепились в мою рубашку, и когда дверь распахнулась, я резко поднял её на ноги, мгновенно залатав брешь в своих защитных стенах.

– Какого чёрта тут происходит? – в комнату ворвался Шайнер с раскрасневшимся лицом и без рубашки. Его взгляд скользнул по Слоан, затем вернулся ко мне.

– Её накачали, – холодно констатировал я.

– Что?! – он бросился к Слоан, пока я поддерживал её, обхватив за талию. Его пальцы приподняли её безучастное лицо.

– Мне плохо, Нэш... – её голос прерывался на странных нотах.

– Кто, блять...

– Не вздумай звать директора, – прошипел я, сжав зубы от вида её дрожащего тела с каплями пота на лице. – Я сам разберусь. Но похоже, у вас в школе проблемы с наркотиками. Стоит предупредить своих.

И прежде, чем кто–то успел возразить, я подхватил Слоан на руки и направился прямиком в свою комнату.