Текст книги "Бессердечные мальчики никогда не целуются (ЛП)"

Автор книги: С. Дж. Сильвис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

– Что это значит? – спросила я, сжимая телефон в руке.

Из его горла вырвался грубый смешок, и у меня мгновенно пересохло во рту. Я сглотнула, пытаясь игнорировать тот факт, что мой рот теперь напоминал Сахару. Отвести взгляд хотелось неимоверно, но это чувствовалось как капитуляция. Темный и опасный парень, стоящий в паре шагов от меня, бросал мне вызов – и жестоко ошибался, если думал, что я отступлю перед его угрюмым видом и острым взглядом.

Да, он был горяч. Горячее любого в школе. Горячее, чем кто–либо в моей прошлой школе – даже Бентли, звезда футбольной команды. Но он был братом моей лучшей подруги, и его воспитание было, мягко говоря, нетрадиционным, так что позволять ему запугивать себя я не собиралась.

– Ты вела себя так серьезно и прилежно в кабинете моего отца, – он размашисто провел рукой в пространстве между нами, прежде чем снова опереться на раковину, – притворяясь, что делаешь это... по доброте душевной. Но ведь это неправда, да?

Я отпрянула, мгновенно задетая.

– А с какой еще стати я бы это делала? – скрестила руки на груди, сжимая телефон так сильно, что он, казалось, вот–вот треснет. В другой руке было его расписание, и часть меня жаждала разорвать его и смыть в унитаз.

Он рассмеялся. Запрокинул голову, и кадык резко дернулся на его сильной шее.

– У меня есть подозрение, что ты такая же маленькая шлюшка, как и остальные девчонки здесь, и делаешь это только ради того, чтобы затащить меня в постель.

У меня отвисла челюсть, и возмущенный вдох вырвался наружу, будто ударив его прямо в лицо. Я остолбенела, не в силах вымолвить ни слова. Маленькая шлюшка? Что, черт возьми, Тобиас вообще думает о себе? Брат подруги или нет, я готова была впечатать своим ботинком его противную большую ногу в пол.

Вибрация в руке вывела меня из оцепенения, и я резко сомкнула губы. Слова медленно возвращались, и я уже готовилась взорваться и поставить Тобиаса на место, но он внезапно оттолкнулся от раковины и шагнул ко мне с такой властностью, что по спине пробежала тонкая дрожь страха.

Моя спина уперлась в дверь кабинки, когда его рука поднялась и заблокировала ее, не давая мне упасть.

Его дыхание пахло мятой, когда он наклонился ко мне – я так высоко задрала подбородок, что голова стукнулась о дверь кабинки.

– Ты не сможешь мне помочь, Белоснежка.

Мой взгляд самопроизвольно скользнул к его губам, и я громко сглотнула, ненавидя себя за то, что выгляжу как потаскуха, жаждущая затащить его в постель. Это было неправдой.

Я делала это ради Джеммы.

Пыталась быть хорошей подругой – Господь знает, мне есть куда расти.

– Так вот... – Тобиас отпустил дверь кабинки, и я пошатнулась назад, зажав в одной руке телефон, а в другой – его расписание. – Даже не смей пытаться.

Его нахмуренные брови разгладились, когда он выхватил расписание из моих рук. Пробежав глазами по листку, он резко перевёл взгляд на мой телефон. Тот снова вибрировал – и прежде чем я успела среагировать, его пальцы скользнули по моей коже, вызывая мурашки, пока он перехватывал аппарат.

Телефон всё ещё дрожал в его ладони, когда наши взгляды встретились. Его усмешка заставила мой живот предательски ёкнуть, будто я оказалась в ловушке – бьюсь о стенки воображаемой коробки, пытаясь заставить себя хотя бы пошевелиться. Вырвать телефон. Ткнуть его каблуком в ногу. Крикнуть, что я не шлюха!

Я ахнула, когда его палец провёл по экрану, и голос матери разлился по пустому туалету.

– Хватит игнорировать мать, – прошипел он. – Хотя бы потому, что она у тебя есть.

Он грубо сунул телефон мне в грудь и развернулся к выходу, оставив меня одну с материнским голосом, пробивающимся сквозь гул крови в ушах.

Глава 3

Тобиас

Шея горела от раздражения. Я даже не глядя знал, что она покрылась красными пятнами. Ладони вспотели, но я не давал себе вытереть их о брюки. Монотонный голос мистера Каннингема ничуть не облегчал пульсирующую боль в висках, а вчерашнее путешествие по закоулкам памяти (когда я наконец уснул) продолжало скрестись по пустоте в моей голове.

Я взглянул на карандаш в руке, услышав, как дерево трескается в моей мертвой хватке, и на полном серьезе ожидал, что он превратится в пистолет прямо у меня на глазах. Сердце колотилось, я дышал через нос, дрожа от ярости и тревоги. Что, блять, со мной не так?

Я прошел через ад и обратно.

Был в поистине ебнутых ситуациях.

Видел кровь и узнавал ее запах, как акула в океане.

Но я не могу сидеть в классе с ровесниками и слушать, о чем говорит этот жалкий человек?

Я сглотнул, пытаясь избавиться от свежего образа из кошмара, и перевел взгляд на девушку рядом, внимательно смотрящую вперед.

Слоан.

Прошло больше недели с тех пор, как она стала моим репетитором. Я игнорировал ее при каждой возможности. Единственный раз, когда я вел себя прилично – это когда рядом была Джемма, и то только потому, что если в этом мире для меня и был хоть кто–то важный, то это она. Она – единственная причина, по которой я вообще здесь, в Святой Марии, но я нуждался в ней куда больше, чем она во мне.

В детстве все было иначе. Тогда Джемме нужен был сильный брат–близнец. Она постоянно боялась. Наш ебнутый дядя Ричард, опекун, наказывал ее совсем не так, как меня. Она с ранних лет знала, что с ним небезопасно. Единственное, что давало ей ощущение защиты – когда мы пробирались в комнаты друг друга перед рассветом, создавая иллюзию собственного убежища. Но это был обман. Он все равно приходил за ней. Все равно наказывал. Пытался развратить ее самым манипулятивным способом. А меня? Он даже не пытался манипулировать или делать вид, что заботится. Ричард ненавидел меня с самого начала, поэтому и отправил подальше, используя как инструмент.

Мы не были кровными родственниками, хотя он всем представлялся нашим дядей. Будь мы родней, разве он продал бы меня на аристократическом черном рынке для наемных убийц? Вряд ли.

Я был всего лишь пешкой в его игре, а моя сестра–близнец – его призом.

Резкий треск карандаша заставил меня замереть, и взгляд Слоан мгновенно метнулся в мою сторону. Искра, пронзившая грудь, лишь разожгла во мне ярость. Как она умудряется так действовать на меня?

– Слушай преподавателя! – прошипела она, совершенно не смущаясь моим постоянным раздражением в ее адрес. Я игнорировал ее с того самого момента, как прижал к кабинке в женском туалете. Ощущение, что она в моей власти, было как минимум нездоровым.

– Отвали, – бросил я в ответ, даже не понизив голос.

Слева раздался сдавленный смешок, и темные волосы Слоан откинулись за плечо, когда она наклонилась вперед, бросив на кого–то взгляд еще грознее, чем тот, что достался мне.

– Что–то смешное? – процедила она, сверкая глазами.

И вот так я оказался между двумя девушками, готовыми схлестнуться. Из–за чего? Не уверен. Возможно, из–за меня?

– Ты так стараешься, Слоан. Респект.

Девушка рядом со мной снова хихикнула, поправляя свою рыжевато–русую прядь. Она и близко не могла сравниться со Слоан, но… Стоп, что?

Мысль о том, что Слоан привлекательна, разожгла во мне новую волну гнева. Ее гладкие темные волосы, фарфоровая кожа с легким румянцем – она выглядела, как Белоснежка. Не хватало только птички на плече, чтобы окончательно вписаться в какую–нибудь сказку, в которой мне точно не было места. Разве что в роли злодея.

– Она правда старается, да? Но тебе до нее далеко.

Слова сорвались с моих губ сами собой – навык, отточенный годами в психушке, где я только и делал, что соблазнял медсестер и манипулировал ими, как учил Ричард. Я знал, как говорить с женщинами, и знал, как заставить их пасть передо мной на колени.

Но вот что мне было неизвестно – так это как справляться со Слоан и тем, как она умудряется забираться мне под кожу.

Я ненавидел ее, но не понимал за что.

Мне хотелось, чтобы ее взгляд был прикован ко мне – и в то же время, я мечтал вырвать эти глаза.

Черт.

Мистер Каннингем начал обходить ряды, раздавая проверенные работы. Я развалился на стуле, засунув ноги под парту перед собой. Слоан теперь игнорировала меня, а рыжеволосая девчонка рядом так и мурлыкала, пытаясь привлечь внимание.

Она мне не нравилась.

Я не хотел ее.

Даже если бы хотел – не стал бы втягивать в свой ад. Ни одна девушка здесь не заставит меня прогнуться. Я не был похож на их привычных мальчиков, да и игры, в которые я играл в заточении, мне осточертели.

– Тобиас. – Мистер Каннингем положил мою работу на парту текстом вниз. – Разбери ошибки. Если будут вопросы – я оставил заметки в углу.

Звучало обнадеживающе.

Я не стал переворачивать листок, не интересуясь оценкой. Слоан смотрела на меня – я почувствовал бы ее взгляд за километр, а уж тем более в паре шагов. Ноздри дрогнули, когда она наклонилась ближе: за эти дни я уже запомнил ее запах.

– Дай посмотреть.

– Нет, – резко ответил я, скрестив руки на груди и чувствуя, как мышцы напрягаются от раздражения.

– Тобиас, хватит вести себя как последний мудак.

Я рассмеялся, и на моем лице появилась по–настоящему зловещая ухмылка в ответ на ее дерзость. Она была так же раздражена мной, как и я ею. Отлично, ненавидь меня.

Ее карие глаза вспыхнули чем–то, что я сразу уловил. Мы оба уперлись друг в друга взглядами, полными решимости, не желая отводить глаза, пока вокруг нас поднимался гул голосов.

– Я сказал тебе отстать, Слоан. Я не шутил.

Она еще больше сузила глаза.

– А я сказала «нет».

– Думаешь, одно твое словечко что–то изменит? Мне не нужна твоя помощь. Улови намек, Слоан.

Я резко повернулся к той девушке, которая уже успела достать меня до предела. Меня охватило чувство, от которого ноги сами понесли бы меня к доске, чтобы я мог вмазать ей так, чтобы она запомнила.

– С тебя хватит.

Рот девушки открылся от шока, и она обиженно ахнула. Я бросил на нее взгляд, который, надеюсь, заставил ее почувствовать себя дурой, и снова перевел внимание на Слоан. Она все еще смотрела на меня своими карими глазами, в которые я, кажется, готов был провалиться.

– Повторяю, мне не нужна твоя помощь.

Губы Слоан, цвета малины, сжались в знак поражения. Уже сдаётся? Меня охватило разочарование, и я чуть не надулся, будто пятилетка. Но затем раздался звонок, и она резко вскочила с места. Взмах её юбки на секунду привлек мое внимание, а то, что она выхватила мою работу, я почти не заметил.

Чёрт.

– Тобиас… – её голос дрогнул, глаза расширились при виде красных пометок на листке. – Тебе действительно нужна моя помощь.

Очевидно же.

Я стиснул зубы, потянувшись, чтобы вырвать листок из её рук, но она ловко развернулась ко мне спиной, демонстрируя свои блестящие тёмные волосы – так и хотелось обвить их вокруг пальцев и дёрнуть. Я замер на месте, слишком поглощённый мыслями о том, как пригвожу её к полу, словно тряпичную куклу, хотя она – лучшая подруга моей сестры и бывшая соседка Джорни, которая отзывалась о ней только хорошо.

Слоан собирала вещи, пока я стоял позади, кипя от ярости. От чего? От того, что она забрала мою работу? Заставила чувствовать то, чего не должен? Вызвала ненависть именно за эти чувства? Я был окончательно испорчен, и, как ни печально, это ощущение было мне до боли знакомо.

– Отдай. Сейчас же.

Три слова просочились сквозь зубы, будто мне физически больно. Так оно и было.

Слоан промолчала, вылетев из класса и заставив меня следовать за ней, словно я на поводке. Чёрта с два. Мне было плевать, что коридор забит учениками, расходящимися по домам. Кем вообще возомнила себя Слоан Уайт?

Моя рука впилась в её талию, кончики пальцев обжигало от её тепла. Я развернул её, клетчатая юбка взметнулась вокруг гладких ног, когда я прижал её к стене рядом с портретом какого–то президента.

– Верни.

Дыхание коснулось её лица, и её ноздри дрогнули от мятного запаха между нами. Так и подмывало выплюнуть жвачку на пол – ей, похоже, нравился этот аромат.

– В эти выходные будем заниматься. Перед тестом на следующей неделе.

Я нахмурился.

– Я не собираюсь, блять, ничего с тобой учить.

Почему она не отстанет? Почему я её не пугаю?

Её бёдра дёрнулись в моей хватке, и мой член предательски отозвался. Господи. Нет.

– Придётся, если хочешь остаться в этой школе, Тобиас. Я твой репетитор, и буду помогать тебе готовиться, несмотря на твоё сучье поведение.

Она только что назвала меня сучкой? Губы дрогнули в усмешке, но я тут же подавил её, впиваясь пальцами в её нежную кожу.

– Кто сказал, что я хочу здесь оставаться, Слоан? Мы оба знаем, что мне тут не место.

Так и было. Я не принадлежал этому месту. Долгие годы в подвале Ковена, психиатрической больницы, где я томился без ведома внешнего мира, я мечтал только о свободе. Мне нужно было вернуться к сестре и отправить Ричарда–хренова–Сталларда в неглубокую могилу. Но теперь, совершив то, от чего у всех в этой школе побегут мурашки, я понимал: быть запертым – лучшее, что могло со мной случиться. Возможно, это и был план Ричарда – сломать меня так, чтобы я осознал: я ни на что не годен, кроме как выполнять грязную работу для тех, кто мне прикажет.

Слоан горделиво подняла подбородок, её гладкие щёки втянулись, когда она скользнула взглядом по коридору за моей спиной.

– Возможно, тебе здесь и не место. Но твоя сестра здесь, и мы оба знаем, что ты останешься ради неё. А теперь отпусти, потому что она идёт по коридору с Исайей, и вряд ли ты хочешь, чтобы она увидела тебя в таком состоянии.

Моя рука сама собой отпрянула от её талии, в то время как из глубины живота вырвалось низкое рычание. Глаза Слоан были тёмно–зелёными с десятком оттенков и рыже–коричневым кольцом вокруг зрачка, которое, клянусь, вспыхнуло ещё ярче, когда я отпустил её, будто она победила.

Разве она не понимает, с кем имеет дело? Не знает, что я буквально убивал людей? Да, в основном – таких же испорченных, как я сам. Но одиночество только усугубило это. «Бессердечный» – слишком мягкое слово для того, кто я есть. А с кровью на руках... я был обречён на ад и, если не буду осторожен, утащу за собой всех.

– Ты играешь с дьяволом, Слоан. Ты даже не представляешь, на что я способен.

Я бросил на неё ледяной взгляд, ярость в жилах пожирала тот самый победный блеск в её глазах.

– Отстань, или ты сильно пожалеешь.

С её губ сорвался лёгкий смешок, и я прикусил язык, чтобы снова не пришвартовать её к стене – потому что моя сестра уже подходила. Но, как ни ненавистно было признавать, Слоан была права. Я останусь в Святой Марии, потому что здесь Джемма. И Джорни тоже. Конечно, я останусь.

– Эй, вы двое... – Мягкий голос Джеммы, такой же, как у нашей матери, мгновенно остудил накалённую атмосферу между мной и Слоан. – Как дела?

Её слова звучали мелодично, с осторожным любопытством.

– Всё прекрасно, – ответила Слоан даже без намёка на дрожь в голосе. Хотя сарказм я уловил сразу. – Мы как раз обсуждали с Тобиасом, как будем готовиться к тесту в библиотеке сегодня вечером.

Мои ноздри расширились, пальцы судорожно сжали учебник. Какая же ты хитрая сучка.

– Правда? – Улыбка Джеммы ударила меня в живот. Я застыл, не выдавая ни капли гнева на лице, но надеялся, что Слоан чувствует жар, исходящий от моей кожи. – Мы с Исайей тоже будем в библиотеке. Во сколько вы туда идёте?

– О, не знаю, – взгляд Слоан был прикован ко мне. Я ощущал его, будто зимний ветерок. – После ужина, наверное. Да, Тобиас? Скажем, в 17:45?

– Идеально, – Джемма схватила за руку Исайю, который разговаривал с одним из своих надменных друзей.

Дело не в том, что мне не нравился Исайя. Я был благодарен ему за то, что он был рядом с моей сестрой, и знал, что он делает её счастливой. Но я вообще никого не любил – так что не собирался напрягаться, чтобы подружиться с ним или его стайкой.

– Мы тоже придём. Да, Исайя?

Он обернулся к Джемме:

– Что? А, да. Как скажешь, детка.

Она игриво улыбнулась и закатила глаза.

– Увидимся за ужином, Тобиас? Пойдём в библиотеку вместе?

Мои зубы должны были рассыпаться в порошок от того, как сильно я их стиснул.

– Да.

Она кивнула, всё ещё неуверенная со мной несмотря на то, что я её брат–близнец. Как только они с Исайей ушли, я резко повернулся к Слоан, а та ухмылялась, словно хитрая лиса.

Держись, Слоан. Просто, блять, держись.

Не сказав ни слова, я развернулся и направился в общежитие. Слоан даже не представляла, во что ввязалась. Если она думала, что переиграет меня, поможет с учёбой и будет следить за каждым моим шагом – она ошибалась.

Да, у меня не было нормального образования. Но мне не нужна её помощь. Мне нужно, чтобы меня оставили в покое – чтобы я мог разобраться со своим дерьмом и сделать всё сам.

Всю жизнь у меня были «няньки», шептавшие мне, как думать, действовать, убивать. Последнее, чего я хотел – чтобы девчонка вроде неё шептала мне ответы на дурацкий тест по истории начала двадцатого века.

История – это бесконечный повтор. Войны снова и снова. Я знал это лучше всех, ведь жил в войне всю свою жизнь. Но, пожалуй, ещё одна война, на этот раз со Слоан, не повредит.

Глава 4

Слоан

Библиотека была тихой, как всегда, и я легко вписывалась в её спокойную атмосферу. Я сидела за одним из столов в глубине зала, изолировав себя от остальных, но внутри меня всё бушевало. Сердце бешено колотилось в такт тиканью часов на стене. Взгляд не отрывался от двери, в которую вот–вот должен был войти Тобиас со своей сестрой. Джорни устроилась в одном из проходов между стеллажами, погружённая в чтение, как обычно, а Кейд, я была уверена, где–то крался поблизости, пытаясь остаться с ней наедине.

Тук. Тук. Тук.

Я ждала Тобиаса – с тайным предвкушением, но и с осознанием всей сложности ситуации. Признаться, мне нравилось злить его, и я сама не понимала почему. Мне было скучно? Или я искала отвлечения от хаоса, который творился в той части моей жизни, которую никто не видел?

Я не была уверена, но точно знала одно: мне нужно держаться от него подальше. Сегодня Тобиас был опасен. Гнев исходил от него, как вибрация гитарной струны, когда я хитростью втянула его в эти занятия. Он знал, что я права. Он останется в Святой Марии, потому что здесь его сестра, и мы оба помнили, что сначала их разлучили на слишком долгий срок, а потом их жизни были исковерканы той стервой, которую все называют судьбой.

Но я также должна была помнить: Тобиас – не одно из тех раненых существ, к которым меня всегда тянуло.

Не моя ответственность – «чинить» его.

Даже если бы я попыталась, я была уверена, что судьба снова ворвётся в мою жизнь, чтобы что–нибудь разрушить.

Так уже было однажды – она ворвалась и перевернула всё с ног на голову. Для Уиллоу всё сложилось ещё хуже. Хотя иногда мне казалось, что ей, возможно, было легче. Что страшнее: иметь убийц в роли родителей или верить, что они были хорошими людьми, пока их не забрала внезапная смерть?

Правда ранит. Но рано или поздно она всегда выходит наружу.

– Эй, Слоан, ты где?

Я вздрогнула, и телефон выскользнул из рук. На экране всё ещё был открыт профиль Уиллоу в соцсетях – тот, что я редко позволяла себе просматривать. Лицо мгновенно вспыхнуло, я судорожно потянулась за телефоном, выключила экран и натянула улыбку для Джеммы.

– Привет, прости. Витала в облаках.

Исайя, во всей своей альфа–красе, обвил рукой талию Джеммы и уже уводил её прочь от моего стола, оставив Тобиаса маячить на заднем плане, как кошмарный сон.

– Приятного вам... изучения материала, – усмехнулся Исайя, мгновенно уловив напряжение между нами.

– А вы куда? – я подняла бровь.

– Тоже учиться, разумеется, – он уже разворачивался, увлекая Джемму за собой вглубь рядов с книгами.

Когда я повернулась обратно к Тобиасу, его виски нервно подрагивали, и выглядел он куда устрашающе, чем раньше. О, он уже взбешён. Чудесно.

– Хватит дуться, садись, – приказала я, раскрывая учебник на нужных страницах.

Его тёмный смешок стал словно бензин для моей и без того раскалённой кожи. Высокая тень накрыла стол, и мне пришлось медленно запрокинуть голову, делая вид, будто он меня ни капли не пугает. Хотя пугал – но не так, как он думал. Почему это меня так заводит? Почему я что–то чувствую, когда он смотрит на меня?

– Чего? – огрызнулась я, злясь на предательство собственного тела. Прекрати, Слоан. Я оглядела библиотеку за его спиной в поисках другого объекта для внимания. Вон тот парень в очках, симпатичный в своём ботанском стиле? Наверное, младшеклассник, я не знала его имени, но возможно...

Тобиас медленно отодвинул стул, похоронив все мои планы отвлечься на кого–то другого. Его длинные ноги скрылись под столом, когда он откинулся на спинку стула, скрестив мощные руки на груди, будто выстроив баррикаду.

Он всё ещё был в школьной форме, но галстук исчез, а верхние пуговицы белой рубашки были расстегнуты, обнажая смуглую кожу и кадык.

Бунтари: Исайя, Кейд, Брентли и Шайнер – были королями этой школы, но Тобиас превосходил их всех. Он казался старше своих лет. Мой взгляд скользнул к его рукам, когда он разъединил их и положил на стол перед нами. Шрамы покрывали его костяшки, пока он барабанил пальцами по дереву, и казалось, будто кровь в его жилах кипела, готовясь в любой момент выплеснуться через край.

Я прочистила горло, внезапно ощутив нервозность.

– Ты готов? Прочитай эти две страницы, потом обсудим, и я проверю, как ты усвоил материал. – Я сглотнула, не в силах встретиться с ним взглядом, хотя чувствовала, как его взгляд прожигает мою щеку. – Я могу сделать тебе карточки для запоминания, если хочешь. Ещё какие–то предметы даются тяжело?

– Нет.

Я резко повернулась к нему, его голос пробежался по местам, которых никогда не касался свет. Всё в порядке.

– Тобиас, – предупредила я, пытаясь заглушить хаос в животе. – Дай мне помочь. Не будь таким упрямым.

– Упрямым? Не тебе, блять, об этом говорить, Белоснежка.

Я убрала тёмную прядь за ухо, и глаза Тобиаса проследили за каждым движением.

– Белоснежка?

Саркастический смешок сорвался с его губ – тот самый смех, от которого, наверное, таяли все девушки в школе. Его рука поднялась, и я замерла, когда он осторожно взял прядь моих волос между пальцами, перекатывая её.

– Тёмные волосы, – прошептал он, как дикий зверь, почти рыча, будто это как–то задело его самого.

Его взгляд скользнул с волос на моё лицо, и я оказалась в ловушке, забыв, как дышать, пока он медленно изучал каждую черту, будто запоминая.

– Бледная, фарфоровая кожа. Словно тебя так легко разбить.

– Я не такая хрупкая, – прошептала я, тут же разозлившись на свой же дрожащий, предательски слабый голос.

– И достаточно глупая, чтобы не видеть опасности. Прямо как Белоснежка.

Оскорблённая – это даже близко не то, что я чувствовала. Взбешённая – куда точнее. Искрящаяся, раскалённая ярость, от которой мне захотелось врезать ему прямо в лицо.

Только я открыла рот, чтобы огрызнуться, как он дёрнул за прядь моих волос, и моя голова резко наклонилась в его сторону. Руки сами опустились ему на бёдра, но я тут же подняла подбородок, бросив на него ледяной взгляд. Он что, серьёзно сейчас дёрнул меня за волосы?

Он наклонился ближе, а мои ладони так и остались лежать на его крепких бёдрах – в опасной близости от того места, куда следовало бы вогнать локоть.

– Видишь? – Его мятное дыхание окутало моё лицо, охладив губы и спустившись в самое горло. Взгляд скользнул к моим рукам, когда он напряг мышцы под ними. – Глупая. Ты такая же, как все эти девчонки. Возбуждаешься от одного вида «нового сломленного парня без сердца».

– Я даже близко не возбуждена, Тобиас. Ты – брат моей лучшей подруги. – Я резко убрала руки с его коленей и скрестила их на груди. – И именно поэтому я пытаюсь тебе помочь! Если ты снова исчезнешь, это убьёт её.

Его лицо дёрнулось – едва заметно, но я уловила. Мои слова достали его, и я была рада этому.

– А я убью тебя, если не отстанешь, Белоснежка.

Я закатила глаза, игнорируя затаившийся страх где–то в глубине сознания.

– Как скажешь. А теперь, блять, прочитай уже эту книгу, чтобы я могла проверить тебя, и мы закончим на сегодня.

Тобиас фыркнул, и было сложно понять – развеселили ли его мои требования или разозлили ещё сильнее. Его эмоции было трудно читать, порой он казался совершенно неустойчивым.

– И завтра вечером встречаемся здесь же. Уверена, ты проваливаешь все предметы.

Я знала, что мои слова жёсткие, но шёл бы он. Нервы медленно превращались в раздражение. Тобиас думал, что может запугать меня – и, возможно, внутри это работало.

Но я скорее отсосала бы тому заучке в углу библиотеки на глазах у всей школы, чем позволила его словам и мятному дыханию заставить меня подчиниться.

Да, Тобиас был опасным и пугающим.

Но я не была такой хрупкой и невинной, как он думал.