Текст книги "Полет над пропастью (СИ)"

Автор книги: Рома Романенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)

Что конкретно имел в виду старик, спросить времени уже не было. Нечто изменилось. Брат Санкекур, мирно сидевший по пояс в воде, и уже начавший медитацию развития, вдруг начал страдать от водопада. Странно, ведь брат сидел довольно далеко от прямых потоков воды, но факт остается фактом. Со временем на теле воина появлялось все больше и больше порезов. Вскоре брат как будто окунулся в кровь, тело не успевало излечится. Разве вода может иметь такую остроту? Здесь явно сокрыта некая тайна.

С моим "оппонентом" тоже происходили некие мистические изменения. пока простым глазам незаметные. Лишь внутренним чувством, тем, что было связано с моим увечьем, я ощутил, как будто к нему прикоснулись. Это касание совершенно точно раньше было невозможно! И оно определенно не было легким, приятным бризом летнего ветра. Боль ворвалась в тело, недостаточно сильная, чтобы потерять концентрацию, однако тенденция угрожающая. Немедленно я сосредоточился на фонтане своим взором эйдоса.

Как и все, что находилось внутри пещеры, будь то старый змей, или водопады, или своеобразные светильники, я вновь стал свидетелем произведения искусства, на сей раз магического. Сложность контура, который проступал в воде, могла бы дать тысячу очков форы даже магии Духа Земли, которой я подвергся в ущелье. Сотни тысяч рун, крошечных настолько, что поначалу и вовсе воспринимались точками, филигранно соединялись в цепи, затем в явно защитные формы. Я смог увидеть все это великолепие лишь потому, что сила рун была направлена вовнутрь, иначе душу мгновенно бы испарило. Что бы ни находилось по ту сторону, оно явно было безумно опасным!

Новый толчок изнутри узилища привел к трещинам в мельчайших рунах. Нечто пыталось вырваться из тюрьмы! Несомненно, первым, кого оно сметет со своего пути, буду я сам. Вот что имел в виду старый змей, вот в чем мое испытание. Аура ужаса и страха вновь "постучалась" внутрь, сильнее, чем раньше. Сотворить защитный купол уже давно стало столь же просто, как дышать. После практики с его расширением на большие расстояния, укрыть им только себя. было элементарно. Соперник не заставил себя долго ждать. Очередной пробивной удар разрушил несколько рун. Волна силы ударила по сознанию, но купол эйдоса прошел испытание боем. Как там говорил старый змей, два часа? Постоянных атак неизвестного сверх могущественного существа? Это испытание действительно смертельно.

* * *

Да когда же к чертям уже закончатся проклятые два часа?? По моему, прошло уже пять дней!! Вначале, сразу после понимания сути, все было довольно просто. Знай себе, выдерживай редкий удар. Удар этот, пусть и имел сложные последствия, но являлся катастрофически ослабленным защитной диаграммой. Если сконцентрироваться, вполне можно заблокировать урон. Такое положение дел сменилось стремительно. С каждым новым ударом диаграмма слабела, все больше рун трескалось и осыпалось, исчезая в водах времени. Вместе с ними, воодушевленный скорой свободой, всемогущий демон (это мог быть только он), атаковал все более сильно. Спустя десять минут купол защиты уже постоянно трескался, грозя развалится. Выживание требовало непрерывно восстанавливать целостность щита. Более того, с учетом все возрастающего урона, его одного становилось недостаточно. Вскоре в ход пошел весь арсенал, которым владел. Стальная жемчужина укрепила защиту, Орлиный глаз обострил зрение, что позволило предугадывать основную точку удара, все крупицы ментальных сил, которые тренировались до сих пор были брошены на усиление купола.

Одновременно поддерживать много заклинаний было трудно, но не невозможно. Однако, спустя чуть более часа, в защитной диаграмме треснула руна, что находилась в центральной цепи символов! Любой контур состоит из основных, системных символов, и множества дополняющих, укрепляющих структуру. Этот в частности имел в составе более тысячи основных, а уж сколько дополняющих, знают лишь Боги. И вот, наше противостояние пришло к тому. что системные цепи задрожали. Под угрозой само существование диаграммы!

Это означало немедленную мучительную смерть, так что, скрепя душу я быстро влил в трещину эйдос. Это позволило восстановить руну, но ведь мы оба понимали, что ненадолго. Теперь начиналось перетягивание каната, длиной в смерть.

Как говорил старый змей, "долгие столетия без посетителей"? Враг, отсидевший все это время в тюрьме, набрался злости и упорства. Он крушил все, к чему мог дотянуться, в данном случае, любое проявление защитной диаграммы. Я же, всеми силами пытался восстановить то, что было повреждено. Ведь воссоздать ТАКОЕ мне еще много лет не светит. В конце дошло до того, что я полностью пренебрег собственной защитой. Силы утекали, как та самая вода в Этэрра. Едва-едва мерцая, поддерживая минимальную защиту, все остальные силы я вливал в магию прошлого. Напряжение и концентрация зашкаливали. Пот крупными градинами катился с лица. Посох я давно отставил, чтобы не мешал и выводил прямо в воздухе руками поддерживающие разум чары. Это помогало концентрироваться. В какой то момент эйдоса вблизи стало так много, что он был виден "невооруженным глазом" (кто бы говорил о глазах, конечно же я – слепой человек)

Все мои усилия оказались тщетны. С истошным воплем потусторонний монстр нанес особо сокрушительный удар. Диаграмма защиты лишь на долю мгновения задержала неистовство бури, позволив мне сотворить подобие защиты. Контур древней магии дрогнул, прогнулся, но все же, вернулся в состояние спокойствия. Ударная волна была такой силы, что смяла любые мои потуги к защите, включительно с рукой, которой я в панике закрылся. Беззащитное, слабое тело откатилось на многие локти от источника силы. Следующего удара клетка не выдержит, сюда выйдет древний демон, заключенный в тюрьме, и тогда к каждому в пещере неизбежно придет смерть. Я смирился с происходящим. Сил хватило лишь чтобы подняться и принять смерть с достоинством. Испытание древнего подводного города оказалось выше моих сил... Что же, я умру достойно. Тяжело опираясь на посох, мокрый от града пота и ручейков крови, медленно ковыляя я подошел к оторванной руке и подобрал ее с земли. Сейчас произойдет последний удар.

Прошла секунда.. две.. пять.. Но удара не последовало. Почему я все еще жив?

– Ты держался достойно, маленький человек. Твои два часа завершились. Не нужно бояться, кошмар позади.

Я не мог видеть, но старый змей стоял перед лицом могущественного демона невозмутимее статуи. Он усмехался, радуясь моей победе. Радуясь тому, что в мире еще есть кто то, способный противостоять этой силе. Умиротворение – вот что читалось на его лице. Тем временем Этэрра восстановила защитную диаграмму буквально в пять секунд. То, что я всеми силами пытался поддерживать практически два часа (и в чем потерпел сокрушительное поражение), для водопада было легче чем дышать. Поразительное могущество! Демон внутри издал воистину душераздирающий вопль досады, почему то перешедший в хрип предсмертной агонии. Чувство родства в груди, извращенное, болезненное, но вполне определенное, разом стихло, будто некто отсек его мечом. Так я понял, что демон умер.

– Пойдем, пора наградить тебя и твоего друга. Он не менее успешно прошел и свое испытание.

Змей вскинул руку в сторону Санкекура, разом извлекая брата из водопада, подобно тому, как я мог притянуть посох к себе. Не удивительно, у такого древнего существа разум просто обязан быть могущественным. Я даже не представляю насколько.

– А, что? Уже закончилось? – Брат был растерянным, будто его только что разбудили. Так часто бывает, если медитация нарушена. Сам испытал несколько раз.

– Я поздравляю вас, юноши, с обретением минимального порога заметности для империи Гесселисс. Вы оба справились и выжили.

– В былые времена, никто не мог ступить в бесценные воды империи, не обладая разрешением, или абсолютной силой. Не достигший Признания хотя бы в чем то, не допускался.

– А как же дети? У вас вообще были дети? Разве можно родиться сразу с Признанием? – удивление услышал бы даже Глухой.

– А как же я?.. смущенно произнес Санкекур.

– Верно мыслите, мальцы. Насчет детей, ты не поверишь, но родиться с Признанием было весьма распространенным явлением во дни славы империи. Некоторые, одаренные природой, рождались сразу Путниками. А, вижу вы не знали, – голос стража окрасился нотками удовольствия. – Из какой дыры вас принесло послание потомкам? Там не ведают о пути познания??

– Не важно. Мне нельзя говорить слишком много, можно ведь и повредить ваши нежные умы. Что же до тебя, отважная мошка, – змей обратился к Санкекуру. – В былое время я бы стер тебя при встрече не раздумывая! Но, такой длительный срок без собеседников сделал меня мягче. Из камня, стойко выдерживающего шторм, я превратился в сито! – Старейший внезапно разъярился, несколько минут грот наполнили звуки шуршания хвоста о поверхности и свист воздуха, видимо он размахивал своим диковинным мечом. Может, руками. – Как бы то ни было, благодари своего друга, ведь он Признанием обладал. Не будь этого, даже не взирая на надежды императора о возрождении империи Гесселисс, я бы не пропустил вас.

– К тому же, в процессе, благословенные воды Этэрра позволили тебе понять истину Признания. Теперь ты, маленькая отважная мошка, признан оружием.

Чего? Оружием?? Можно получить признание у неживого предмета? Я немедленно повторил вопрос вслух, на что старый змей лишь хмыкнул так, будто перед ним стоит бездумное нечто.

– Ты еще многого не понимаешь. Оружие – это не палка в руках. Оно живое... – Мастер вздохнул, очевидно вновь погружаясь в свои думы о прошлом. – Впрочем, сегодня не об этом. Примите дары, помимо уже обретенных в Этэрра.

Брату Санкекуру достался меч подводного воинства. Тот самый нирракс. По словам старшего, "эта небольшая безделушка позволит тебе укрепить знания пути оружия". Он много восхвалял искусство мастеров ковки империи, много плевался язвами в адрес "убогой поделки, недостойной взора морской звезды", и с чувством гордости передал нирракс брату. Тот, едва ли не с большей важностью, принял подарок.

Мне от древнего стража досталось кольцо. С виду достаточно простое, чтобы не привлекать внимание, но изящное, оно переливалось точно хвост предыдущего владельца. Цвет сменялся всеми оттенками синего: от небесно – голубого, до аквамарина и синего настолько темного, что почти черного. По словам стража, "водоносы Хишриса использовали подобное, чтобы укрепить разум. Камень внутри, пусть старый и изначально был испорчен настолько, что может передать лишь ничтожную долю силы. Однако, каким бы ни был, семарилл есть семарилл"

– Засим я с вами прощаюсь, маленькие мошки. Рад был повидаться. Вы весьма порадовали старика, он вспомнил былые года славы, – старик змей привел нас в грот, где мы появились. Удивительно, но могущественный настолько, что никто из знакомых не осознал бы и чешуйку его хвоста, старик поклонился двум недавним младенцам. – Прощайте. Будет на то воля Этэрра, мы обязательно свидимся еще раз.

Бирюзовый луч, подобный тому, что привел нас сюда, снизошел вновь, отправляя двух братьев в путешествие. Обратная дорого домой, в Талдур. В пещере вновь в одиночестве оставался лишь страж, многие сотни лет стерегущий наследие прославленной империи. Никто уже не мог услышать его последние слова: "Обязательно увидимся вновь. К тому времени вы должны стать гораздо сильнее. Иначе память о империи исчезнет в водах времени."

* * *

Килларас устал. Многие годы он работал не покладая рук, многих сил ему стоило выложить сеть, казалось безупречную. Оставалось лишь протянуть руку, сжать кулак и получить, Искру Фонтана. С ее силой, наконец, стало бы возможно получить преимущество в извечной борьбе. Все испортила банальная небрежность. Жалкие черви, величаво назвавшиеся Домами, возомнили себя богами, стали вести себя подобно ему самому. Но если у одного из капитанов легионов бездны были для этого основания, то у червей, естественно, нет.

Вначале один раскидал огромное преимущество неожиданности и численный перевес ради удовлетворения собственного тщеславия, за что был наказан весьма сурово, даже по меркам Киллараса. В результате Спарта избежала уничтожения, а из Обители Кносс не удалось получить Искру. Второй же, в потугах исправить оплошность и подлизаться к хозяину, в итоге и вовсе уничтожил все свое подразделение. Если бы ушлая букашка не спряталась в Доме Боли, Килларас лично приговорил бы его к безумной агонии страданий, не на одну тысячу лет. Что ему, практически вечному, несколько сотен лет. Однако мы отвлеклись.

Высокий, под двадцать локтей, демон обладал статью, которую не изображал ни один скульптор. Красота Аполлона, мышцы Атланта и прочих силачей блекли рядом с бронзовой кожей этого мужчины. Он предпочитал внешний вид человека, так было легче контактировать с другими измерениями, однако все равно выглядел весьма экстравагантно. В ушах демона были не просто серьги, а целые вереницы, свободно свисающие ниже плеч. Борода переливалась пурпурно – фиолетовыми языками пламени. Один взгляд на это пламя существа неподготовленного сулило мгновенное безумие. Те же, кто имел достаточно уверенности и сил защитится, все равно не могли выдержать потусторонний жар. Ничто не могло сравниться с могуществом бездны! Лицо в общих чертах повторяло человеческое. Шесть рогов создавали некое подобие прически. Когда Килларас испытывал сильные эмоции, можно было увидеть сияние одного, или нескольких из них. Но самым страшным у демона были глаза, обладающие свойством кражи души.

Килларас прямо сейчас выходил во двор собственного, небольшого по меркам демонов, замка. Кроваво – красное небо иногда кровоточило дождем, и почти всегда сверкало молниями. Как прекрасно было вновь вдохнуть свежий воздух!

– Каковы наши дела, оружейник?

– Все, как и приказывали. Готовимся к наступлению.

Командир воинства и его подчиненный еще некоторое время обсуждали планы, в то время, как солдаты Киллараса построились на поклонение своему господину. Демоны, не смеющие воспроизводить ни звука, вытянулись по струнке. Стоять им доводилось многие часы, дни и даже месяцы: Столько, сколько пожелает их господин. Любой шум в строю воспринимался как неуважение, приводивший к смерти. Но сегодня именно шум принес разнообразие в стройные рамки бытия Киллараса.

– Что такое? Кто посмел??

Сила перемещения демона была такова, будто он разорвал пространство, исчезнув посреди крепостной стены и возникнув внизу. Группа демонов солдат вжалась в себя, готовясь умереть. Молить о жалости Киллараса было бесполезно. Один из солдат, впрочем, не обращал никакого внимания на господина. Он кашлял, изрыгая кровь, огонь его угасал на глазах. Спустя минуту плоть буквально слезла с костей, безобразный труп повалился на вулканическую землю бездны. Килларасу не понадобилось слишком много времени, чтобы понять что произошло.

– Любопытно. Значит, кто то нашел наследие нашей славы. Более того, он даже умудрился вскрыть "Аквамариновый гроб Хишриса". Неужели новая фигура на доске?

* * *

В бескрайнем океане собирался шторм. Так было вчера, так будет завтра, и еще многие годы после. День сменял ночь, осень приводила за собой зиму, чтобы даже самые лютые морозы растаяли перед ласковой весной, но ничто не могло смирить этот шторм. Семья пыталась усмирить ее боль и гнев, но это было невозможно. До сегодняшнего утра.

Величественная, мудрая, всеведущая: ее называли по всякому. Прошли многие тысячелетия со дня ее рождения, за это время рождались и умирали города, даже цивилизации сменялись. Дух Воды все это время поддерживала гармонию. Многие миллиарды последователей Воды приходили к ней за советом и учением. Но все исчезло в один миг. С тех пор ярость никогда не покидала сердце женщины.

Эмоции нахлынули вновь, боль разгорелась в душе. Изливая эту силу, не смея сдерживать все в себе, женщина вновь призвала шторм, но, внезапно, рядом прозвучала мелодия колокольчиков. Та, которой не было слышно уже многие столетия. Дух Воды вначале не поверила происходящему, затем в шоке уставилась в окно своего тронного зала. Дворцовая площадь раскинулась на многие мили вокруг, здесь находилось много памяток древности. В том числе и два колокольчика, на входе в маленькую (относительно дворца), пещеру.

– Неужели..., одинокая слеза прошлась по идеальной щеке. – Гессел, ты еще жив?? Если на то воля Богов, я дождусь тебя, мой маленький друг.

Глава 69

– Ну не твою ж мать... – выругался Санкекур. – Снова эта треклятая расселина! Почему нельзя было сделать ее хоть немного шире?

– Не ной! Благодаря этому факту, сей счастливый шанс достался именно нам, а не кому то другому.

Едва мы вернулись в привычную среду, с нами вернулось и чувство камня. Приятно было вновь погрузить ноги в благословенную почву. Теперь я вновь не слепой! Посовещавшись, приняли решение покинуть пещеру в сжатые сроки. Искусно вырезанная дверь более не поддавалась ни на какие уговоры, хотя брат Санкекур для успокоения сознания попробовал вновь сдвинуть тяжеленные створки. Ключ-камни исчезли, теперь это было не более чем памяткой истории. Если больше нечего делать в пещере, зачем здесь оставаться? У меня накопилось великое множество вопросов, и некто обязан на них ответить. Так же сейчас стоит озаботится восстановлением руки. Предстоит сложное исследование. Уверен, брат так же набросал свой примерный план на ближайшее время.

Отчаянное бурчание брата в замкнутом пространстве создавало такой отзвук, что слышно за многие мили отсюда. Не удивительно, что брат Трикл нас нашел, едва мы справились с преградой. Последовал короткий разговор. Трикл рассказал о своих приключениях. Собственно, их практически и не было. Луч отправил его в зал сокровищ, площадью с Форум Спарты. От обилия всяческих артефактов, оружия, чертежей, книг и прочего, у кого угодно глаза разбегутся. Вдобавок в центре помещения водяные часы отмеряли остаток времени нахождения в сокровищнице. Недолго думая, брат принялся исследовать все, к чему успевал дотянуться. В конечном итоге выбор пал на странного вида украшения в виде мелкоячеистых цепочек. К каждому звену крепились перья неведомого животного. Как только брат определился с призом, его немедленно вернуло в пещеру. Затем пять дней он изнывал от безделья, самому идти в гнездо падальщиков он опасался. Так что брат исследовал свое новоприобретение. Оказалось, что перья могли как издавать мелодию, прекрасную для уха, так и жуткую какофонию, или же вовсе ни одного звука. Кроме того, в артефакт можно было накапливать эйдос, подобно кристаллу моего посоха.

Мы, в свою очередь, поделились своими приключениями и демонстрацией призов. Новенький нирракс Санкекура довел брата до ступора – он ведь был учеником кузнеца, значит в общих чертах понимал, что такое меч, и с какой стороны его ковать. Да, пусть он был всего лишь младенцем в мире ковки, но читать то умел. Однако революционный дизайн меча впечатлил брата до уголков души. Мое кольцо он так же рассматривал, но что с него взять? Кольцо как кольцо. Лишь потом стало известно, что после надевания оно привязалось ко мне. Лишь владелец мог исследовать артефакт эйдосом или сознанием.

Мы взяли пример с Трикла, каждый погрузился в изучение артефактов. Каково же было мое удивление, когда внутри оказалась целая небольшая комната!! На подобии внутреннего пространства браслета-балларда, но в десятки раз больше! Далеко, настолько что едва улавливалось взглядом, на горизонте находилась сфера воды. Она плавно, размеренно вращалась вокруг себя, ни капли не падало вниз. Как бы я ни старался, я не мог дотянуться ни волей, ни силой, ни эйдосом к этой сфере, хотя по комнате мог ходить беспрепятственно. Стоит исследовать этот шар, но вначале доберемся до Талдура. Выйдя из себя, я увидел изумленное лицо Санкекура.

– Что случилось? Не говори, что и у тебя огромное внутреннее пространство!

– У тебя тоже? Каково оно?

– Выглядит как простая комната. Мы в таких жили дома, помнишь? Только вместо окна странная сфера воды.

– Вот значит как... У меня то же самое, только в углу находится огромный нирракс, сотворенный из воды. Прямо как тот, что был у древнего. Едва я к нему притронулся, меня тотчас вышвырнуло из пространства меча. Видимо, я еще не достаточно силен.

– Может уже двинемся домой? Я устал прозябать на задворках Безграничных Земель. Здесь скучно! К тому же, я в огромном нетерпении. Вы ребята ведь позволите мне изучить эти артефакты?

Однако, это предложение звучит весьма опасно. А вдруг он испортит мое совершенное кольцо? Сколько живу в этом мире, не видел еще ничего, даже отдаленно напоминающее сей шедевр. Скепсис легко читался на моем лице, так что Трикл сразу сник.

По дороге обратно мы живо развеселили брата. Как и намеревались вначале, весело и непринужденно прогулялись на вершину горы. Один атур занял у нас всего полтора дня. Стоит учитывать, что нужно было искать безопасный путь, лететь вниз на камни довольно далеко, а умирать как то не хотелось. Местная живность, впрочем, не имела никаких шансов против нас. Это далеко не химеры, всего лишь простые падальщики. Пока я поддерживал защитный купол (на большее, увы, не хватало сил. Они резко упали в связи с потерей руки), братья вовсю рубились с крылатой помесью змеи и стервятника. Как и ожидалось, с использованием причудливых перьев, силы Трикла претерпели качественное изменение. Многие твари падали безжизненными камнями, лишь достаточно сильные могли выдержать направленное воздействие звука. Что там, он и на меня произвел впечатление. Скрежетозубовное, слезоточивое... в общем, весьма своеобразное.

Выжившие больше не могли подняться с земли, к вящей радости Санкекура. Сокрушительная мощь брата возросла кратно тому, что было. Даже не прибегая к своим техникам ярости, используя крупицы Признания, которые успел усвоить, брат посылал в полет режущие волны. Все в радиусе пяти локтей неизменно подвергалось атаке, по желанию брата. Похоже, что дистанция в пять локтей является общим знаменателем для любого Признания. Интересно, на сколько она увеличится с развитием?

Компания из трех парней насобирала в общей сложности более пятидесяти трупов падальщиков. Этого с лихвой хватило, чтобы набить до упора внутреннее пространство артефактов. Остальных пришлось бросить, пусть и жаль выбрасывать деньги на ветер. В Талдуре нам ведь выпишут награду за добычу? Когда мы подходили к Вратам Скорби, ностальгия даже улыбнула.

– Кто такие? Что забыли в Талдуре? – тот самый стражник, что выгнал нас в открытый мир почти три недели назад все так же нес дозор на крепостной стене.

– Ты что, не узнаешь нас, начальник? Это же ты вышвырнул новобранцев с голыми спинами в Безграничные Земли! – голос Санкекура был невозмутим, но за почти два года общения я уже мог разобрать признаки зарождения бури.

– Не мели чепухи! Я помню всех, кто проходит здесь в мою смену. – Воин все так же небрежно нес молот на плече, едва его придерживая. – Однако, вас жизнь потрепала! Вроде выходили вы целыми, невредимыми и даже со всеми конечностями. Вдруг это происки шпионов? Или монстров? В этих краях еще и не такое водится!!

– Какие же мы монстры, ты... недальновидное создание? – всему есть предел! Этот щегол хотел оставить нас гнить снаружи снова. Естественно, что я слегка разозлился и не контролировал выражения.

– Это ты мне?? Ну ка, посиди снаружи еще месяцок!! – рожа бойца моментально превратилась в красный шар от злости.

Мы втроем переглянулись, и не сговариваясь пошли в атаку. Брат Трикл взмахнул молотом, высоко подняв его к небу. Странные фенечки зазвенели чистой, ясной нотой. Даже невооруженному взгляду было видно, как воздух пошел волнами от звука. Мне же, смотрящему в поле эйдоса, волна показалась разноцветным диском, в локоть шириной. Он ударился о защитную стену, но лишь вызвал вибрацию защиты Талдура. Весьма небольшую, но достойную похвалы. Санкекур сдернул со спины нирракс и вонзил его в землю. Диковинный меч разрезал ее, будто масло. Более того, когда брат склонился, будто задумавшись над чем то, острые волны воздуха устремились к крепости. Земля была рассечена десятками неглубоких порезов, может в ладонь, а защита Талдура вновь загудела, на сей раз гораздо сильнее.

Моя атака не выглядела столь изящно, как у воина. После событий в гроте общая сила упала вдвое, кроме того, я устал после пятидневного марша. Однако испытание научило более тонко управлять эйдосом, чем я и занялся. Шар, размером в половину меня насытился мощью секунд за тридцать. Едва защита отошла от волнений после ударов братьев, в нее со всего маху прилетел и мой удар. Чистый гонг в третий раз зазвучал над Вратами Скорби.

Никак не ожидавший подобного охранник побледнел. Как могут три жалких оборванца, всего лишь стадии Кокона, начальных горизонтов заставить проявиться защиту крепостной стены? Что более важно, он посмел наехать на всех троих! Вояка давно служил на стене, и знал, когда нужно усмирить свою гордость. Он уже хотел сам открыть врата, когда прилетело откуда не ждали: на площади воплотился Гратион.

– Кто здесь стучится в мой дом? – голос воителя перекрыл любой шум на огромном расстоянии. Властность поражала воображение, все трое братьев склонились в полоне.

– Старший Гратион, сразу же после встречи с Вами, этот стражник изгнал нас из Талдура. Он так же специально отогнал нас подальше, в тень Великой Горы, чтобы, цитирую "мы не прятались под защитой Фонтана". Несмотря на то, что мы месяц прожили в Безграничных Землях, он все еще отказывается впустить нас в Обитель.

– Поразительные вещи! – Гратион обернулся к воинам заставы. Голос воина был спокоен, в отличии от глаз. – И давно это ты решаешь, кому можно входить в Талдур, а кому нет? Небось, еще и налог собираешь с путников, в обход распоряжения проводника?! Давно стали не чистил? Сам то в состоянии месяц прожить в открытом мире?? Впустить немедленно! А тебе... Два месяца бесплатных работ. Я распоряжусь, чтобы ты НИЧЕГО не заработал за это время.

Недолгая возня с Вратами закончилась быстро. Гратион пробурчал чтото вроде "один мой друг уже давно интересуется, куда вы пропали. Поспешите успокоить его". Одобрительно хмыкнул, увидав наш улов падальщиков. Недвусмысленный взгляд, брошенный носителю молота как бы намекал, "Сможешь так же?". Бедный вояка так сильно побледнел и вжался в стену, что стал почти не отличим от нее.

– Неплохо, мальцы. Сойдет на шкуры. Держите, каждому по тысяче терциев.

В ладонь приземлилась горка серых, потрепанных монет. Они явно видели лучшие времена. Гратион подтвердил, что это деньги наименьшего потенциала, но, все же. Пора приложить их с пользой. Переночуем, успокоим магистра, ив академию. Уверен, у братьев так же уже готов ближайший план действий.

* * *

Приятно, все таки, зайти в дом. Не тот, что каменный и отстоящий от земли, а тот, который ты называешь и ощущаешь домом. Пускай здесь мы ночевали лишь единожды, впереди еще многие месяцы жизни в Талдуре. Кто знает, может и в дальнейшем будет возможность здесь осесть. Домой возвращались я и Санкекур. Брат Трикл на радостях исчез в торговой части Обители, вероятно в поисках работы. Жизнь в Талдуре еще более опасна, чем в Спарте, кузнец, пусть даже и неофит, тоже внесет свой вклад. Тем более, что это поможет брату так же и в личном росте.

Дома находилась лишь мастер Алкмена. Едва мы пересекли порог, сразу ощутили ауру легкости, сравнимую с полетом. Хотя я и не имею права об этом говорить, поскольку не летал. Кто знает, что они там ощущают? Покои мастера были не заперты, сама девушка находилась в медитации рядом с огромным (с локоть высотой) кристаллом, внутри которого можно увидеть маленькие вихри воздуха. Вот откуда эта сила! Не стали отвлекать мастера от развития, просто оставили записку. "Все хорошо, знакомились с пейзажами, пошли в академию, учиться".

К воротам упомянутого заведения подходили с опаской. В памяти все еще были свежими предостережения местного ученика. При достаточном приближении поле врат колыхнулось, из них вышли двое охранников. И пускай эти двое были всего лишь осколками сознания (сквозь них угадывались очертания других предметов), силой воинов пренебрегать не стоило. Пожалуй, радость в этом была лишь одна: я смог ощутить край их сил, значит, разрыв, пусть и космический, все же не настолько безграничен, как с древним змеем.

– Вы ступаете в запретную землю, путники, – обратился воин в широком кафтане. Руки он держал за спиной, кафтан свободно развевался на ветру. На шее висели бусины величины с мой кулак. Ни грамма эмоций не отображало лицо воина, лишь сухие факты и безразличие.

– Предъявите пропуск в академию, или уйдите! – второй был настроен агрессивно, и выглядел гораздо более удивительно. На половину человек, на другую – конь. Верхняя часть тела, весьма мускулистая и подтянутая, тем не менее сильно уступала в этом нижней. Фантом был облачен в большое количество перевязей со всевозможными кармашками. Оружия в руках он так же не держал, но тот, кто посмел вторгнуться, силу ощутил бы сразу

– Мы пришли вступить в ряды учеников, Старшие, – братья искренне поклонились. – У нас нет пропусков!

– Это необычно, – хмыкнул мужчина с бусинами. – Отбор учеников, дело простое. Каждый год, в четко определенный день. Почему вы решили, что это вас не касается?

– Мы недавно в Талдуре, Старший. Только сегодня вернулись с патруля, обычаев нам не сообщили.

– А что, должны были? – кентавр явно был не в духе. Мы с братом все так же вперились взглядами в камни на дороге.

– Пусть так. Стремление к знаниям не грех. День отбора еще не скоро, не будем же мы ограничивать развитие мальцов? Уплатите 500 терциев каждый.

Убийственная аура исчезла, воины пришли к какому то соглашению. Может, они думали, что у новичков не может быть столько терциев? Однако, нам это решение было только на руку. В момент запасы средств ополовинились. Если мужчина и удивился, то он никак этого не показал.

– Проходите, неофиты. Обязательно получите пропуск, или живите на территории академии постоянно. В любом случае, больше дармовой пропуск не сработает.

Как стояли, так и развеялись оба стражника. Аура, даже мирная ее часть, развеялась в момент. Такое чувство, что их здесь и не было вовсе. Врата так же исчезли, позволив нам пройти внутрь академии. Оценивать красоты не входило в наши планы. Даже если бы и было такое желание, местный антураж обладал поразительным качеством – не запоминаться. Помню, что шли по вымощенной дорожке, а что было рядом, как выглядело? Сие мне каким то образом, неизвестно. В конце пути на перекрестке из пяти тропинок удобно расположился вместительный шатер. Внутри он оказался обставлен шкафами, полочками и свитками, их заполняющими. В центре за большим резным столом сидел средних лет мужчина, что то увлеченно выводящий внутри свитка. Наше появление не возымело никакого эффекта на работу старшего. Пришлось подождать минут пять, пока он ее закончит.