Текст книги "Милосердие (СИ)"
Автор книги: Роксана Чёрная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц)
Как только они зашли в гостиную, со всех сторон раздались громкие вопросительные возгласы. Люди в пижамах стояли с ошарашенным видом и ждали хоть каких-то объяснений.
Деканы всех факультетов в чрезвычайных ситуациях перекрывали возможность выхода из гостиной, и студентам ничего не оставалось делать, как только ждать новостей. Гарри взглянул на Гермиону, которая после извиняющегося взгляда скрылась в толпе. Сам он тоже валился с ног, поэтому, пресекая все вопросы, он поднес палочку к горлу и произнес на всю гостиную:
– Амбридж в поисках нарушителей вскрыла Выручай-Комнату, – и, быстро просачиваясь сквозь ничего не понимающих студентов, заспешил к Рону, который ждал его у лестницы, ведущей в спальни.
– Близнецы? Что… – заговорил тот.
Гарри покачал головой.
– Потом, – сказал он и шёпотом рассказал всё Рону, пока они ложились спать.
Гораздо позже, практически засыпая, он думал о Гермионе. Она была так красива даже с залитым слезами лицом, что сегодня ему хотелось вместо ладони использовать губы. Она впервые так сильно плакала при нем, и это его взволновало. Но, несмотря на сегодняшние события, Гарри улыбался. Он почти признался Гермионе в любви.
Глава 9
В школе чародейства и волшебства Хогвартс давно наступила ночь. Бдительный Филч медленно бродил по полутемным коридорам, надеясь поймать хоть какого-нибудь нарушителя – ему очень нравились строгие правила, которые ввела новый директор. Сама Амбридж, чьей заветной мечтой было лишить Гарри Поттера палочки и выгнать его из школы, отдыхала у себя. Дамблдор, которого искали сотрудники Министерства магии, спокойно вышел из своего кабинета и направился в одну из факультетских башен.
Дверь мужской спальни пятого курса бесшумно открылась, и заклинанию сна подверглись и так спящие студенты факультета Гриффиндор. Альбус Дамблдор подошёл к кровати Гарри Поттера и взглянул на его лицо. Он уже знал, что этот мальчик или, вернее, осколок души, застрявший в его шраме, является основным препятствием к смерти Волдеморта.
Дамблдор направил волшебную палочку на Гарри и невербально произнёс: «Легилименс». Ему необходимо было знать, что скрывает Северус, который последнее время так часто брал Гарри на отработки. Пытаясь проникнув в сознание Гарри, Дамблдор наткнулся на защиту. Дорогу к основным воспоминаниям и мыслям мальчика загораживала решетка с тонкими прутьями. Он действительно удивился тому, что студент, который перестал заниматься окклюменцией, да и не имел к этому особых талантов, смог поставить ментальную защиту. Но мысли о Северусе снова заняли седую голову, и он чуть сильнее надавил на сознание спящего. Он долго протискивался сквозь решетку и стройный ряд деревьев Запретного леса. Спустя минуту директор начал злиться и, даже понимая, что своим вмешательством может причинить боль своему подопечному, надавил сильнее, добираясь до тех воспоминаний, которые ему нужны.
Получилось. Пока Гарри стонал во сне, Дамблдор просматривал события последней недели. Любовь Гарри к мисс Грейнджер директор решил обдумать позже, хотя девушка могла бы совершенно случайно попасть в руки Пожирателей, и тогда Гарри, чтобы отомстить, пошел бы на все, что и было нужно директору. Снейп и крестный, как он понял, поменялись для Гарри местами, а значит, Сириус Блэк уже не сможет сыграть нужную роль в четко продуманной игре.
Дамблдора очень беспокоило, что двойной шпион нашел способ обойти его приказ не обучать Гарри окклюменции. Наконец он увидел длинные коридоры Министерства магии, где был укушен змеёй Артур Уизли. Дамблдор пришел к выводу, что в сознание Тома Риддла Гарри перестал проникать, но ему все равно было необходимо, чтобы мальчик попал в Министерство и узнал последнюю часть пророчества. Только тогда там появится сам Волдеморт и слепцы магической Британии прозреют. Выяснив все, что ему было нужно, директор Хогвартса вышел из сознания Гарри. С мыслью о том, как можно было бы использовать привязанность Гарри к Снейпу, он скрылся за дверью.
Ментальное проникновение не остается без последствий, вызывая сильнейшую головную боль и временное помутнение разума.
Когда на следующее утро Гарри Поттер проснулся в своей постели, он подумал, что умирает. По голове как будто постучали молотком; боль была незнакомая, никак не связанная со шрамом. Гарри попытался открыть глаза, но сразу пожалел об этом. Было ощущение, что даже слабый утренний свет из окна сожжет ему сетчатку глаз. Он понимал, что позвать на помощь не в силах, и начал медленно подниматься с кровати. Кое-как спустившись по лестнице, ведущей в гостиную, он услышал голос лучшего друга:
– Гермиона, когда ты мне ответишь, это же…
– Гарри! – та заметила друга в пижаме и бросилась к нему, прерывая попытки Рона взять её за руку. – Что с тобой? Рон, помоги.
Гарри оперся на плечо друга и прохрипел, пока Гермиона трогала его лоб:
– Голова… болит, – открыть глаза он так и не смог.
В гостиной Гриффиндора почти никого не осталось, все, кроме Невилла и близнецов, уже спустились на завтрак. Они сразу подлетели к Гарри и предложили свою помощь.
– Невилл, спасибо, Фред с Джорджем должны справиться. Рон, сходи за очками и одеждой. Мы будем в Больничном крыле, – раздала задания Гермиона и пошла в сторону выхода, рассчитывая, что за ней последуют и близнецы с ослабленным Гарри на руках.
Пока Гарри несли по коридору, в его голове начало постепенно проясняться. А когда близнецы ушли за забытыми сумками, и Гарри пришлось прислониться к Гермионе, стало еще лучше.
– Гарри, только не говори, что во сне ты опять проникал в сознание Волдеморта, – требовательно спросила Гермиона.
– Нет. Мне просто снились коридоры, Снейп, Сириус и ты. Правда, это, скорее, было похоже на воспоминания.
– Странно, – от тяжести повисшего на ней друга она постоянно напрягала спину и переступала с ноги на ногу. Она посмотрела в ту сторону, откуда должны были появиться близнецы. – Ну где же они?
– Гермиона, а что Рон…
– Гарри, помолчи, а то голова заболит сильнее… – быстро заговорила та, перебивая. Только Гарри понял, что это была не только забота, но и тонкий расчет. Паника в её голосе давала понять, что разговаривать о Роне Гермиона не намерена.
В Больничном крыле мадам Помфри очень долго пыталась убедить, что с Гарри всё в порядке. Ему просто надо было выпить восстанавливающее зелье. К сожалению, о причинах его состояния ничего внятного она так и не сказала. Когда Гермиона услышала всё необходимое, её и след простыл. Как только Гарри пришел в себя, он мысленно наметил три важных дела. Четыре, если считать сдачу СОВ.
Во-первых, нужно выяснить, что с ним произошло.
Снейп, внимательно выслушав Поттера, надолго замолчал, что-то обдумывая. Он прекрасно понял, что произошло, но на всякий случай уточнил:
– Перед сном вы с мисс Грейнджер не занимались Окклюменцией?
– Нет, не до того было.
– В таком случае мне все ясно, а вы… – он сделал предупреждающий жест рукой, прерывая все вопросы, которые хотел задать Гарри, – идете готовиться к экзаменам. На шестом курсе, Поттер, я не принимаю на дальнейшее обучение без отметки «Превосходно».
– Но… отработки.
– Мисс Грейнджер может быть достаточно грозной, когда дело касается сдачи экзаменов. По её просьбе эту неделю вы приходить ко мне не будете.
Следующим важным делом были извинения перед Чжоу, хотя Гарри и не считал себя виноватым. Но Гермиона четко дала понять, что ему следует сделать. Он, выйдя из Большого зала, последовал за бывшей девушкой; та как всегда была в окружении своих хихикающих подружек. Но то, что он услышал, отбило всякое желание к ней подходить и тем более извиняться.
– Не боишься, что Поттер узнает? – спросила одна из девушек.
– Ну, а я тут причем? – начала говорить Чжоу. – Это Амбридж всех поит сывороткой правды.
– Но ты же знала это и сама к ней пошла, чтобы… – напомнила Мариэтта, блондинка с шестого курса.
– Ничего не произошло, Мариэтта, – перебила подругу Чжоу, – подумаешь: застукали гриффиндорцев за групповушкой. С кем не бывает?
Все засмеялись, а Гарри, чтобы в очередной раз не сорваться, пробежал мимо стайки девушек, даже не оглянувшись, но Чжоу, заметив его, пришла в ужас и погналась за ним, попутно выкрикивая: «Гарри, постой!».
Он спрятался от нее в одном из пустых кабинетов и, к своему удивлению, наткнулся на Луну Лавгуд. Та сидела на подоконнике с босыми ногами и читала очередной номер «Придиры».
– Луна, – Гарри перевел дыхание.
– Гарри, ты слишком из-за всего переживаешь, мозгошмыги скоро станут твоими постоянными питомцами.
– О чем ты?
– О Чжоу, конечно, – произнесла Луна, наконец посмотрев на него, – ты зол на нее, а она просто обиженная девушка. Неужели Гермиона никогда не делает глупостей?
– Гермиона никогда не предавала меня.
– Все равно ты должен понять Чжоу. Она ведь почти полюбила тебя, а ты выбрал другую, – сказала босая девушка, спускаясь с подоконника.
– Нет, Луна, все было не так, – сказал Гарри, рассматривая ее босые ступни, – где твоя обувь?
– Не знаю, – пожала плечами та, – скоро найдется. Она всегда находится в самых разных местах. Ты должен простить Чжоу.
– Не после того, что она сделала.
– Это все женские мозгошмыги. Они самые опасные, заставляют совершать глупости, – закончила Луна и вышла за дверь, оставляя Гарри одного.
Следующую неделю весь пятый курс Хогвартса готовился к СОВ. Гарри, как ни хотел, так и не смог нормально поговорить с Гермионой, что и было третьим важным делом. Она только приносила им с Роном конспекты, книги для подготовки к экзаменам и скрывалась в лабиринтах огромного замка. При помощи карты Мародёров Гарри всегда знал, где находится Гермиона, но преследовать её казалось ему нечестным. Судьба подарила шанс поговорить с ней за день до экзаменов, когда ответственная девушка организовала внеочередное собрание Армии Дамблдора для повторения практической части защиты от Темных искусств.
Гарри весь вечер наблюдал за ней, отмечая при этом, как много другие студенты добились на этих занятиях. Как только Гермиона самой первой вышла из Выручай-комнаты, он, недолго думая, поспешил за ней. Гарри нагнал её на седьмом этаже и втянул для разговора в ближайшую нишу в стене; стоящая рядом колонна очень удачно скрыла их от посторонних глаз. Гермиона, ничего не ожидавшая, вскрикнула, когда Гарри прижал ее спиной к стене.
– Что… Что случилось, Гарри? – она сильнее вжалась в стену, ей казалось, что друг стоит непозволительно близко.
– Гермиона, тебя не поймать. Поговори со мной, – попросил он, одной рукой упираясь в стену возле её головы.
– Мы постоянно разг… – начала она, но увидев, как Гарри приподнял брови, спросила: – О чём ты хочешь поговорить?
– На самом деле, о чем угодно: о рунах, об эльфах, о Хагриде, о тебе… о Роне, – закончил он. Он хотел спросить её о многом, но её взаимоотношения с лучшим другом волновали его больше всего.
– Я не понимаю…
– Он признался тебе в любви. Что ты ответишь ему? – спросил Гарри, вглядываясь в глаза цвета растопленного шоколада.
– Почему… ты. Какое ты имеешь право задавать подобные вопросы… – надменный тон резко сменился испуганным. – Зачем тебе это знать?
– Может быть, потому что я тоже тебя…
– Стой! – ладошка накрыла губы Гарри, и он еле сдержался от того, чтобы не лизнуть и попробовать на вкус ее кожу, но не прошло и секунды, как Гермиона заговорила снова: – Мне не нравится, как легко срываются такие важные слова с ваших губ. Рон и вправду признался мне в любви, а через пару дней, обиженный на моё невнимание, миловался с Мариэттой из Рейвенкло.
– Что? Как ты можешь меня сравнивать… – сказал Гарри, внутренне радуясь глупости друга.
– Могу и буду, – перебила та. – Гарри, вы друзья… Ещё неделю назад ты сам встречался с другой девушкой, теперь признаешься, что…
– Как… ты можешь сравнивать… – повторил он шепотом, – себя… с ней.
– Почему бы и нет? – ответила она тихо.
– Для меня нет никого дороже тебя.
Наступила тишина, и Гермиона сделала судорожный вдох. Она смотрела в такие знакомые зеленые глаза и не понимала, что чувствует. Она не могла поверить, что друзья, которые так долго не видели в ней девушку, вдруг начали из-за нее соревноваться. Это невероятно раздражало и пугало Гермиону. Особенно после слов Чжоу, которые она услышала в воспоминании друга. Она не хотела стать причиной разлада двух лучших друзей. Именно это твердил разум, а сердце бешено стучало из-за того, что она только что услышала. Губы пересохли, и она прошлась по ним языком, что не осталось незамеченным. Гарри опустил взгляд вниз, и его тело покрылось испариной, внутренности скрутило, а в штанах стало теснее. Он знал, чего хотел. Быстро сняв очки и сбросив сумку с плеча Гермионы, он практически прижался к ней.
– Гермиона… – прошептал Гарри.
– Гарри…
Стараясь не пугать, он медленно склонялся к влажным дрожащим губам. У Гермионы появилось знакомое чувство натяжения внизу живота, и она прекрасно понимала, к чему все это может привести. Мама уже разговаривала с ней на эту щепетильную тему. Она хотела его поцеловать, правда хотела, врать самой себе Гермиона не привыкла, но…
Гарри закрыл глаза, предвкушая первый поцелуй с любимой… но его губы коснулись шершавой стены. Девушка вовремя нырнула вниз и подняла сумку с пола.
– Гермиона! – надевая очки, он увидел, что она уже стоит к нему спиной.
– Гарри, мы поговорим потом, после экзаменов. Ладно? – сказала она не оборачиваясь и пошла вперед.
– Как будто у меня есть выбор, – ответил он в пустоту.
Судьбу близнецов Уизли и Анджелины Джонсон решали всю неделю. Амбридж долго и упорно настаивала на отчислении студентов, нарушивших её правила. Но сам министр сообщил ей в письме, что отчисление чистокровных студентов накануне экзаменов может плохо сказаться на репутации Министерства и вызвать много пересудов. Амбридж, злая на весь мир, ежедневно отправляла всех троих на отработки по одному. Её поведение вызвало гнев братьев, никогда раньше не разделявшихся. Гарри понял, что они задумали какую-то глупость, но каждый нравоучительный разговор, в который часто вмешивалась Гермиона, отстаивая правила Хогвартса, заканчивался шутками и смехом. Только Джонсон ходила как в воду опущенная. Слизеринцы, несмотря на отсутствие фактов, пустили о ней не очень лицеприятный слух.
День экзаменов для пятых и седьмых курсов был очень тяжелым и насыщенным. Сначала пятичасовая теория, на которой все сидели по одному. Возможности списать не было, что привело Рона в невероятное уныние. Напряжение было таким, что некоторые студенты не выдерживали и отключались. На этот случай в Большом зале дежурила медсестра.
Далее начались практические занятия, где участники Армии Дамблдора на всеобщее удивление продемонстрировали прекрасное владение магией. Амбридж так и не смогла поймать ни одного из членов этого несанкционированного клуба. Она сжимала челюсти и скрипела зубами, наблюдая, как студенты делают то, что было им запрещено на протяжении всего года, да еще и с таким блеском.
Как только последний студент – Блейз Забини – сдал, наконец, экзамен, на территории замка раздался страшный грохот. Гарри сразу нашел глазами Гермиону, которая испуганно на него смотрела. А Рон искал глазами братьев.
Амбридж пошла на звук, в сторону закрытой двери Большого зала. Когда она приблизилась вплотную к выходу, совершенно забыв про волшебную палочку, дверь с грохотом открылась, отбрасывая ее на несколько футов назад.
Студенты с восхищением наблюдали, как близнецы Уизли на метлах летают по залу и разбрасывают порошок, который превращался в разноцветные искры и взрывался фейерверком. Амбридж поднялась и что-то закричала. Но внезапно огромный лев, сотканный из искр света, набросился на нее и поднял в воздух. Все долго смеялись, пока директор носилась под зачарованным потолком. Гарри с удовольствием наблюдал, как даже на лице Гермионы мелькнула улыбка.
Экзаменационная комиссия, отсмеявшись, все же опомнилась и опустила Амбридж, пытаясь тоже самое сделать с бунтовщиками. Близнецы Уизли вылетели из Большого зала, студенты побежали за ними. Амбридж тяжело дышала и, расталкивая студентов локтями, неслась за нарушителями спокойствия. Она уже хотела поднять палочку, но огромный огненный дракон с криком: «Амбридж, убирайся» прошел сквозь нее, взметнулся в небо и взорвался сотнями фейерверков. Братья Уизли написали при помощи магии знакомые слова и унеслись в небо, оставляя за собой хаос и смех.
Гарри было не смешно. Внезапно голову скрутило знакомой болью, уже испытанной неделей ранее, и он осел на пол. Мысли заволокло туманом, и последнее, что он слышал, проваливаясь в темноту, был голос Гермионы.
Он шел по знакомым коридорам Министерства магии и оказался возле кабинета с белыми стенами. Сквозь огромное стекло он увидел привязанного к стулу Северуса Снейпа с опущенной вниз головой, так что волосы свисали, закрывая лицо. Гарри начал бить по стеклу кулаком, привлекая внимание, но резкая боль на лице внезапно привела его в чувство.
– Гарри, немедленно возвращайся! Гарри, – кричала Гермиона, вокруг которой уже собралась толпа, и ближе всех с тревогой на лицах стояли некоторые члены Армии Дамблдора. Среди них были Рон Уизли, Эрни Макмиллан, Майкл Корнер и Невилл Лонгботтом. Остальные, как только услышали снаружи новый взрыв, быстро убежали смотреть шоу.
Гермиона била по щекам Гарри, пытаясь привести его в сознание, но резко остановилась, когда услышала хрип:
– Гермиона. Хватит.
– Слава Мерлину, очнулся, – она крепко обняла его, – срочно в Больничное…
– Стой… Я в порядке, а вот Снейп… – он отпустил Гермиону и поднялся на ноги. – Он в Министерстве, связанный.
– Гарри… мне кажется, это не…
– Как с папой? Ты так же все видел? – спросил Рон.
– Не совсем, но похоже. Те же коридоры, только непонятно, что за комната.
– Гарри, надо просто найти Снейпа, может, он в замке? – с надеждой в голосе спросила Гермиона.
– Нет. Его уже пару дней никто не видел, – сказал Невилл, – я вчера искал его, пытался пересдать работу.
Гермиона с тревогой слушала членов АД, которые стояли вокруг Гарри и обсуждали сложившуюся ситуацию. Она точно знала, что захочет сделать её друг, и страшилась этого больше всего.
– Мы должны спасти его, – сказал он, подтверждая ее догадки.
– Зачем?! – недоуменно произнесли сразу несколько голосов, а Невилл закончил: – Он же ненавидит нас и носит метку.
– Это не так, он помогает нам. Это он подсказывал новые заклинания для тренировок, обучал нас с Гермионой окклюменции. Это он защищал меня на всех курсах. Закрыл от Люпина, когда тот стал оборотнем.
– Ого, получается, он двойной шпион, – вставил Майкл Корнер, – его могли раскрыть?
– Не знаю. Но что-то надо делать.
– Гарри, только не торопись. Рассмотри разные варианты: зеркало, карта, дом Сириуса, – попросила Гермиона, уже кусая губы от волнения. Опять происходило что-то нехорошее. Каждый год что-то происходит, и ей это нравится все меньше и меньше.
– Сейчас, кстати, у Амбридж в кабинете точно никого нет, – напомнил Рон, – судя по всему, она еще пару часов будет разгребать тот переполох, что устроили Фред с Джорджем.
– Рон, ты не слушаешь меня. Сначала надо подумать о менее опасных вариантах. Гарри, что ты… – пролепетала Гермиона, когда тот увел ее в сторонку.
– Сириуса нет в зеркале, – прошептал он, глядя ей в глаза, – а карту Мародеров я сейчас призову, но ты и сама понимаешь, она ничем нам не поможет. Времени нет.
– Гарри, я знаю, что ты задумал. Это опасно, это так опасно… – она прижала ладони к щекам.
– Слушай, мы просто проберемся к камину у Амбридж. Спросим Сириуса, если он там. Мы еще ничего опасного не делаем.
Всё решив, они всей компанией пробирались сквозь толпу, все еще радостно аплодирующую бунтовщикам. Пока Гарри шел вместе с остальными, он успел сделать еще несколько дел: призвал карту Мародеров, на которой точки Снейпа, как он и предвидел, не оказалось; проверил в кармане мантию и в очередной раз за неделю посмотрел в зеркало, в котором как всегда было пусто. Быстро добравшись до нужного кабинета, они остановились у двери. Гермиона направила палочку на замок.
– Вообще по головке нас за это не погладят, – напомнил Невилл, озираясь по сторонам, но Гермиона, привыкшая следовать за Гарри в самое пекло, быстро вскрыла замок.
Студенты оказались в кабинете, стены которого были покрыты маленькими картинами в виде тарелочек с изображением кошек. Животные все разом посмотрели на незваных гостей и зашипели.
– Гарри, камин, – поторопил Рон, – гадкие твари.
– Нормальные кошки, просто хозяйка попалась неприятная, – строго произнесла Гермиона, наблюдая, как Гарри опускается перед камином на колени.
Как только он произнес адрес, то сразу увидел гостиную жуткого дома на Гриммо, в котором родился и последнее время был заперт его крестный, Сириус Блэк.
– Сириус?! Сириус!
– Мерзкие любители грязнокровок, – бурчал под нос эльф-домовик Кричер, как всегда одетый в грязную майку, прикрывающую его колени. Он как раз выходил из кухни, услышав крик из мрачной гостиной, – хозяина нет.
– Где он?! Есть кто-нибудь еще?
– Никого нет. И вам тут тоже не рады, мерзкий… – оставшихся слов Гарри не услышал, обреченно вставая на ноги.
– Гарри, что произошло? – прошептала Гермиона в страхе.
– Его нет, никого нет. Что делать?
– Проникнуть в Министерство, найти и спасти… Если там будут Пожиратели, наподдать им, – с энтузиазмом заявил Эрни Макмиллан, которого все поддержали, – для этого же мы обучались.
– Мы обучались, чтобы сдать экзамены. Гарри, послушай… – Гермиона подошла к Гарри.
– Ты должна остаться в замке, – решил он, глядя в глаза любимой девушке, – так будет лучше.
– Да как ты…
Закончить обиженная Гермиона не успела. Дверь открылась с громким стуком, на пороге стояла Амбридж. Она выглядела не лучшим образом: растрепанная прическа и грязные пятна на лице и одежде говорили о борьбе, в которой она участвовала, чтобы спасти свою репутацию. За ее спиной стояли мрачные братья Уизли, которых на прицеле палочек держали слизеринцы во главе с Драко Малфоем.
– Так-так-так, Гарри Поттер со своей бандой вломился в кабинет директора, – заулыбалась она, а кошки на картинах радостно замяукали.
– В кабинет настоящего директора вы ведь так и не смогли попасть, – напомнил Фред.
– Молчать, вы будете наказаны. Вы все. Отработки всем! Нет. Вы будете исключены! – завизжала она, но внезапно начала оседать на пол.
Слизеринцы увидели палочку в руках Гермионы, направленную прямо на директора, и завязалась драка.
– Мерзкая грязнокровка, – зашипел Малфой и направил палочку в лицо Гермионы.
Но Рон уже стремительно несся на него и с прыжка врезал кулаком в нос не ожидавшему такого поворота событий Малфою. Гарри прикрыл собой Гермиону, которая наложила «Силенцио» на орущих кошек, и начал сражаться с Блейзом Забини.
Заклинания слизеринцев были в момент отражены, а сами они, постанывая, лежали на полу. Амбридж начала открывать глаза. Но тут же их закрыла и оказалась связанной, как и другие члены её дружины. Её заколдовали девушки из Рейвенкло, вошедшие в кабинет с палочками наизготовку.
– Чжоу, что тебе здесь нужно? – спросил руководитель Армии Дамблдора.
– Гарри, послушай. Мы хотим помочь. Я должна помочь тебе.
– Гарри, – перевела на себя внимание Луна Лавгуд, – тебе, по-моему, помощь не помешает. Мы здесь для этого.
– Ладно, – Гарри посмотрел на собравшихся, восхищенный взгляд которых был обращен на Гермиону Грейнджер. Как еще можно было смотреть на человека, для которого раньше самым важным был авторитет среди профессоров?
– Ну что? – спросила та, разводя руками. – У нас не было другого выхода.
Гарри подошел к Гермионе вплотную и повторил еще раз свои слова:
– Ты должна остаться в замке.
– Не могу тебя бросить, Гарри, уже как лет пять не могу. Только если…
– Я должен, просто должен спасти его.
– Ты не знаешь, было ли это на самом деле, – произнесла она и добавила шепотом: – Это может быть ловушка.
– Гермиона, ты же все решила уже, – начал говорить Фред, а Джордж продолжил, заставляя всех рассмеяться:
– Когда уложила Амбридж на лопатки.
– Подожди. Ты должна остаться.
– Я сделаю порт-ключ, и если все будет плохо, мы сможем сбежать.
– Гарри, без Гермионы мы не справимся, – напомнил Майкл Корнер.
Гермиона кивнула, но внутренности сдавило от волнения. Она посмотрела на Гарри, нашла взглядом Рона и сказала:
– Надо пересчитаться, чтобы никто не потерялся, – она быстро пересчитала всех, в уме отметила имена участников «операции спасения», как она её назвала. Потом схватила первую попавшуюся статуэтку кошки, прошептала: «Портус» и повернулась к Гарри, который стоял возле камина с порошком в руках и говорил:
– Все держимся за мной. Особенно ты, – он посмотрел на Гермиону. – Не расходимся. Не теряемся. Палочки держите наготове. Как увидите что-то странное или опасное, зовите остальных.
– Не дрейфь, Гарри, – сказал Фред
И его поддержал Джордж:
– Мы с тобой.
Получив утвердительные кивки присутствующих, Гарри взял каминного порошка и четко произнес:
– Атриум Британского Министерства магии.
И с мыслью о пятом незапланированном важном деле исчез в зеленом пламени. За ним пошли по одному остальные. Последними в камин заходили Майкл и Эрни. Макмиллан усмехнулся:
– Нам придется стать героями, чтобы нам это простили, – он указал за свою спину, где лежали члены дружины Амбридж.
Первое, что увидел Драко Малфой, когда очнулся, был Эрни Макмиллан, исчезающий в пламени камина и произносящий место назначения. Драко долго копошился, пытаясь дотянуться до чьей-то палочки, что лежала неподалеку. Схватив её пальцами, он мгновенно расколдовал путы, вскочил и помчался в совятню, чтобы отправить письмо отцу.
