Текст книги "Милосердие (СИ)"
Автор книги: Роксана Чёрная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)
Глава 15
Гарри медленно приходил в себя после очередного круга ада, в который его снова и снова окунала Беллатриса Лейстрендж. Он чувствовал, как слёзы текут из покрасневших глаз, такие же тёплые, как кровь вытекающая из многочисленных ран.
Ещё час назад в его душе мелькала надежда, что всё быстро закончится, что его спасёт Снейп или Дамблдор, ведь он избранный, о котором шла речь в именитом пророчестве. А пару часов назад Гарри надеялся, что его организм способен противостоять заклинанию круцио, как тогда на кладбище. Но он не знал, кто такая Беллатриса Лейстрендж, он не знал, что с ней сделали двенадцать лет Азкабана и верная служба Волдеморту.
Она давно сошла с ума. Психопатка – самый мягкий эпитет для отражения её гиблой сущности. Пока её хозяин отсутствовал на острове, она правила с его тонкокостной руки жестоко и неумолимо. Она раздавала круциатусы щедро, как драже Берти Боттс, да ещё так же часто, как и удары своей знаменитой палочкой-плетью. Это первое, что она сделала с Гарри – отхлестала его, порвав в клочья всю одежду.
Гарри и не предполагал, что существует такая боль. Он даже поймал себя на мысли, что в глубине его души возникала благодарность к Дурслям, которые для своих "образовательных бесед" использовали лишь руку и мягкий кожаный ремень.
Гарри чувствовал, как кнут оставляет рубцы на голой коже.
Он сдерживал рвущийся крик ровно три удара, но сил терпеть больше не осталось. Словно оголённый электрический провод ласкал его и без того саднящую кожу.
А Беллатриссе всё это нравилось. Нравилось слышать крики боли, страданий, и мольбы о помощи. Для неё это было музыкой – совершенной в своём уродстве, вызывающей импульсы наслаждения по всему её безобразному телу.
Спустя несколько минут пыток раны неожиданно залечили, но он знал, что полностью шрамы уже никогда не исчезнут. Одежду, впрочем, восстанавливать не стали. Гарри не стал расслабляться, он набирался сил, зная, что как только ему представится возможность, он будет мстить, и милосердной Авадой эта психопатка не отделается.
"Отдых" быстро закончился и карусель смерти вновь закрутилась под возбуждённые визги Беллатрисы, рассекающий воздух хлыст и громкие душераздирающие стоны Гарри Поттера.
После ещё трёх таких раундов его оставили умирать: истекающего кровью, в большом тёмном помещении с мраморным полом, по которому босыми ножками шлёпали домовики в рваных одеждах, вручную вытирая его кровь грязными тряпками. Он пытался поймать взгляд хоть одного из них, но тщетно. Впрочем, зачем им смотреть на живого трупа?
Таким он себя и чувствовал. Мёртвым, без права на жизнь. Умереть бы по настоящему. Быстро. И главное без боли, к которой он никак не мог привыкнуть. Найти покой и упасть в блаженное забытье. Но когда это его желания были учтены. Хочешь игрушку – держи подзатыльник. Хочешь друга – держи пинок под зад. Хочешь волшебства – стань убийцей. Хочешь девушку – умри. Но умереть ему не дадут, это он уже понял. Каждый раз после падения в обморок от болевого шока, его тут же приводили в чувство и по возможности залечивали раны, для новой гонки со смертью. Пока он лидировал, но желания жить почти не осталось.
Спустя три часа Гарри в отчаянии подумал, что не выберется отсюда никогда. Он мог лишь радоваться, что здесь не оказалась Гермиона. Что он сумел сообразить в экстренной ситуации, как её спасти.
Гермиона – это звучное имя стало его молитвой. Он мысленно взывал к небесам, чтобы они позволили к ней вернуться. Ему. Такому ненормальному – изувеченному внутри и снаружи.
Гарри в который раз ощутил, как тёплые волны магии омывают его тело, одаривая сверх наслаждением, которое он начинал ненавидеть, потому что следом всегда шла боль.
Круцио.
Первое он даже не почувствовал, и на удивление и последующие два тоже, но как только на него направили палочку в третий раз, крик шоковой боли эхом разбился о стены огромного зала. Все внутренности словно скрутило, а кости как будто раздробило огромным молотом.
Всё быстро закончилось. Резкая боль ушла, и он даже смог сделать вдох.
– Что?! – услышал он вопль Беллатриссы, сквозь пелену боли и ужаса. – Я занята, разве ты не видишь?!
Второй голос он не услышал, но вдруг раздался хлёсткий удар и всхлип. Он открыл глаза и увидел Долохова, полностью обмотанного хлыстом, который сдавливал ему шею. Лицо наполовину обожжённое вздулось и резко начало краснеть. Крика было не слышно, только лишь мычание человека держащегося за жизнь двумя руками, которыми он пытался ослабить давлении удавки.
Даже лёжа в луже собственной крови Гарри злорадно усмехнулся, и тут же выдал себе мысленную пощёчину. Неужели и его психика повредилась настолько, что его радуют страдания других людей, пусть даже это и Пожиратели смерти.
– Я сама решу, что с ним делать.
«Уж она-то решит», – подумал Гарри и внутренне простонал, когда Беллатриса отпустила Долохова, повернулась к нему и молча с безумной улыбкой на уродливом лице подняла палочку.
Она вообще всё время молчала, только истерично смеясь. Из её кривой тёмной палочки выскочил кроваво-красный луч и сразу же резкая боль пронзила всё его существо, заставив забыть обо всём, кроме молитвы, которую он шептал пересохшими губами. Гермиона.
* * *
Снейп проклинал мальчишескую глупость, которой подвергся Поттер. Додумался же. Выйти из-под кровной защиты дома. Идиот. Все проблески уважения возросшего к нему, разом рухнули. Он просто мальчишка, в крови которого играют гормоны. Снейпу было интересно прочитал он хоть одну из книг, которые он ему прислал, или был слишком занят прелестями мисс Грейнджер? Эти же прелести он чуть не подверг осквернению, когда вынудил её встретиться с ним, да ещё и в открытом поле вдали от маггловских домов. Благо, додумался спрятать её. Хорошо, что хоть зачатки разума у него остались. Да и отбивался он надо признать неплохо. А их двойная защита была просто бесподобной. Сдерживать такой натиск не каждому под силу, даже с помощью Снейпа. Вот, что значит настоящая любовь.
Он тоже любил, только потерял. Потерял по своей глупости, отдавшись во власть когда-то харизматичного лидера Тома Реддла, впоследствии ставшего Волдемортом.
Крестражи.
Вся мерзкая неестественность его поступка просто не укладывалась в голове. Интересно, знал ли кто-нибудь ещё? Люциус, конечно, знал. Ведь он подкинул дневник Лорда девчонке Уизли. Беллатриса, та знала почти обо всём, кроме того как удовлетворить своего хозяина. Невозможность получить от него желаемое сделали её нервной и дикой в своём сумасшествии.
Снейп прекрасно понимал, что Поттеру сейчас мягко говоря не сладко, и успокаивало лишь то, что его не убьют. Теперь и спасут – Снейп в этом не сомневался, но вот каким он вернётся из дома Малфоев, это был другой вопрос. Люди менялись – переживая и меньшее. Если Поттер не сломается, то станет сильнее. Станет солдатом. Таким же как Снейп.
Лёгкая тень страха и недовольства накрыла его лицо. Он ускорил шаг, наконец достигнув ворот Хогвартса, чтобы связаться с Дамблдором, где бы он ни был, и задать несколько наводящих вопросов. То, что он может быть связан с похищением Гарри беспокоило Снейпа, но выяснить что-то у выдающегося окклюмента почти невозможно.
Методы Дамблдора часто пугали двойного шпиона: ни светлый ли маг шантажом вынудил Снейпа служить ему практически так же, как и Волдеморт когда-то. Вот только Волдеморт сохранил жизнь Лили Эванс до того момента пока не узнал про пророчество о её сыне, а великий светлый маг – нет. Слово своё он не сдержал и до сих пор давил на больное место.
Снейп поднялся по парадной лестнице и наткнулся на взволнованный взгляд Минервы Макгонагалл в её привычном строгом одеянии, с узлом стянутых волос на затылке.
Снейп пообещал себе, что как только закончится суматоха с Гарри, он в очередной раз попросит разрешения распустить этот узел своими руками и почувствовать шёлковую тяжесть прямых локонов таких же упрямых, как сама хозяйка.
– Северус.
– Минерва. Дамблдор в школе? – Её взгляд стал затравленным, и она достала платок, который начала перебирать в руках. – Что произошло? – устало спросил Снейп, расстёгивая две верхние пуговицы чёрного сюртука, что не укрылось от взгляда женщины и заставило её покраснеть.
– Минерва?
– Столько всего произошло, а учебный год ещё даже не начался. Гарри и Альбус, – всхлипнула она совсем не по-профессорски. – Альбус получил проклятие, – прошептала она. – Его рука. Я ничего не смогла сделать, а к Помфри он идти отказывается…
Снейп чертыхнулся. Дамблдор всегда был подвержен любопытству и многим другим соблазнам. Очевидно он сам отправился в дом Гонтов, из рода которых происходил Тёмный Лорд и попытался уничтожить кольцо – крестраж, о котором они недавно говорили. Директор хотел сделать это с Гарри в сентябре, но что-то изменило его планы. Снейп только лишь надеялся, что директор не догадался надеть кольцо.
– Ясно. Я посмотрю, – сказал Снейп, и обойдя МакГонагалл, двинулся в сторону лестницы, окрашенной закатным сиянием солнца.
– Северус. Что с Гарри Поттером? – воскликнула Минерва и поднялась за ним, потянувшись ладонью к его руке, но тут же одёрнула себя.
– Гарри Поттер, – медленно ответил Снейп, повернув только голову. – Платит сейчас за свои ошибки. Но не всё так плохо, его сегодня должны вытащить люди из Министерства.
– Его будут пытать? – практически прошептала Минерва, которой от беспокойства пора было пить ромашковый чай.
– Будем надеяться, – обернулся Снейп.
– Северус! Как ты можешь?
– Альтернатива – смерть.
– Северус, мне не нравится, что ты там появляешься. Я волнуюсь за тебя.
Снейп стоял на ступеньку выше и смотрел в глаза взрослой женщины, профессора, но ещё такой по сути девочки. Что она видела в своей жизни? Стены замка и сотни бестолковых учеников. Она, как мать всегда за всех переживает, готовая принять в себя чужую боль. Она даже за него волнуется, хотя он не раз приносил ей страдания.
Он вдруг понял, что кроме неё за него никто никогда не переживал, даже в то время, когда он был студентом. И позже, когда он лёг к ней в постель, из которой, впрочем, всегда сбегал посреди ночи. Она никогда его ни в чём не упрекала, а он ненавидел себя за такую подлость и за то, что по сути изменял своей Лили.
– К вечеру он будет в Мунго, не волнуйся пожалуйста, – вдруг заговорил он на удивление мягким тоном. – Я пойду, попробую понять, что опять натворил наш мудрый директор.
Макгонагалл печально усмехнулась и кивнула.
Снейп стремительно стал подниматься наверх. Он дошёл до Гаргульи, которая с высокомерным видом сразу же отъехала в сторону. Очевидно сегодня он гость желанный.
В кабинете Дамблдора, как всегда что-то крутилось и жужжало, и мерцало яркими огнями. Феникс сидел на своём месте и не сводил подозрительного взгляда со Снейпа. Они с этой фантастической птицей всегда друг друга недолюбливали. Снейп поднял голову вверх и посмотрел на мини модель солнечной системы, планеты в которой кружились вокруг солнца с той же скоростью, что и в космосе. Если эта удивительная магия ещё действует, то директор в порядке.
– Северус, мой мальчик, – поздоровался Дамблдор, сидя за своим столом. – Я слышал про Гарри. Как же так вышло? – спросил он добродушным тоном, в котором чувствовалось фальшивое беспокойство, но Снейп всё же надеялся, что это ему лишь показалось.
Снейп внимательно взглянул на директора и в который раз пожалел о невозможности проникнуть в эту светлую голову. Его поступки и мотивы поступков до сих пор оставались для Снейпа загадкой. Он по глазам пытался прочитать о его причастности к инциденту, но лишь увидел внимательность и любопытство.
– Мисс Грейнджер согласилась встретится с ним вне защитного поля, – объяснил Снейп в конце концов.
Директор кивнул, как будто такого ответа и ожидал.
– Юные сердца такие горячие. Она уже в министерстве? – спросил он, зная о деятельной натуре мисс Грейнджер.
– Да, почти сразу же отправилась туда, даже в себя прийти не успела.
– Ну и хорошо. У Фаджа появится возможность спасти мальчика и вновь заслужить доверие общества.
Снейп скривился. На политической арене всегда любую беду можно было обернуть на пользу бюрократам.
– Как быстро он сможет достать оттуда Гарри, – спросил он.
– Думаю уже завтра утром он будет в безопасности, – проговорил спокойно директор. – Главное, чтобы Том не прибыл раньше времени.
Иллюзорная безопасность, в которой Гарри Поттер не был с самого рождения и неизвестно будет ли. Дамблдору он нужен лишь до того времени пока все крестражи не будут найдены, ведь Поттер слышит их, практически чувствует. И если Снейп или Гермиона не найдут способ извлечь крестраж из головы Гарри, то его убедят пойти на встречу смерти.
– Вы были в доме Гонтов? – спросил Снейп, решив сменить тему и сразу подошёл к директорскому столу, на котором лежала рука, наполовину почерневшая.
– Да, заходил и нашёл кольцо, – ответил Дамблдор и левой рукой достал из кармана золотое кольцо, чёрный камень в котором был расколот надвое. По окружности сплетались две змеи. Снейп видел это кольцо – кольцо Салазара Слизерина. Оно когда-то красовалось на пальце Тёмного Лорда.
– Значит, ещё два крестража – это символы основателей Хогвартса, гриффиндор он никогда не воспринимал, как что-то стоящее, – сделал вывод Снейп.
С этими словами он достал из рукава палочку и нарисовал в воздухе над почерневшей рукой Дамблдора несколько рун.
* * *
Гарри очнулся и понял, что чувствует себя хорошо, и это испугало его ещё больше. Потому что к такому состоянию быстро привыкаешь, и этим Беллатриса непременно воспользуется, одарив его новой порцией адской боли.
Он сидел в глубоком кресле и впервые у него появилась возможность получше осмотреть тёмное помещение. С пола пропала вся кровь, но стойкий металлический запах напоминал, что ещё недавно она была повсюду, вытекая из его раненного тела. Несколько окон были занавешены тяжёлыми портьерами, и Гарри вдруг подумал, а нельзя ли просто выпрыгнуть в окно. Там как раз стояло несколько кушеток, по которым удобно было бы взобраться до подоконников. Возможность сломанной ноги его не пугала.
Ему нужна палочка. Любая. Свою он уже не рассчитывал увидеть.
За дверью послышались голоса, и он напряг все чувства, чтобы понять каждое слово. Сейчас не знаешь, что могло пригодится. Злость на самого себя, что так и не занялся продвинутой магией взяла вверх и он зарычал от досады. Единственным возможным занятием было слушать визгливый голос Беллатрисы. На её фоне все остальные звуки казались глухим фоном.
– Ты проверил?
– Я каждый день проверяю. Гоблины уже подозрительно смотрят на меня, – прошелестел мужской голос.
– Я не спрашивала о твоём самочувствии. Я приказываю, ты выполняешь!
– Я понял, понял, – голос стал глуше.
– Вот и отлично. Найди Долохова. Он достаточно отдохнул и нужен мне. Прямо сейчас.
Не успел Гарри подумать, что они говорили про банк Гринготтс, как дверь с треском открылась, впуская тёмный вихрь по имени Беллатриса Лестрейндж. Гарри опешил от её вида: длинное бордовое платье с глубоким вырезом, открывающим большой участок её иссохшей кожи. Она, по её мнению, томно улыбнулась и практически подплыла к Гарри. К его горлу подступила тошнота. Спазм сдавил желудок, и он надеялся, что его не вырвет прямо ей на платье, которое при близком осмотре оказалось явно с чужого плеча.
– Гарри Поттер, – она обошла его кругом и встала прямо перед ним. – Посмотри на меня. Скажи, я красива? – Гарри поднял немигающий взгляд и сквозь разбитые очки попытался не скривить лицо. – Конечно красива, уж получше твоей грязнокровной подружки.
Гарри дёрнулся при упоминании Гермионы. Он хотел прокричать в лицо этой сумасшедшей, чтобы она не смела произносить своим грязным ртом сакральное имя.
Но его рот был заклеен заклинанием и Беллатриса, словно поняв, чего он хочет, громко расхохоталась и коснулась тонким коленом его ноги.
– Я надеюсь ты мне продемонстрируешь, чему научился между ног этой зубрилки.
«Заткнись!»
То, откуда она знает это прозвище не вызывало сомнений. Малфой! В списке Гарри появилось ещё одно имя. Только хорёк мог рассказать, что Гарри стал парнем Гермионы, только он мог поступить так бесчестно… Даже если не осознавал последствий.
Гарри снова дёрнулся, когда почувствовал её тощую руку исполосованную венами в своих волосах. Ещё немного и его стошнит, но злить он её не хотел. Он не хотел боли, тем более, если она его развяжет у него появится возможность воспользоваться её палочкой. Но она не развязала, а просто наклонилась опаляя лицо Гарри своим зловонным дыханием.
– Я тоже многому могу тебя научить… И тебе больше не будет больно, – соблазняла она, за много времени впервые понизив голос до шёпота.
Страх сковал внутренности Гарри, когда он понял, что сейчас эти тонкие губы коснутся его рта.
Злость и отвращение поднялись в нём и он сделал то, что не было самым умным поступком. То, что при рассмотрении со стороны было поступком, повлекшим за собой не очень приятные последствия.
Гарри напряг шею, и резко дёрнул головой. Удар пришёлся прямо в нос, и Беллатриса взвыла от боли и ярости.
Магия пут ослабла, и Гарри вырвавшись, упал на пол, но резко поднялся на негнущихся ногах и подорвался в сторону двери. Он пробежал ровно десять секунд, как вдруг его резко подкинуло и также резко бросило об пол. Он застонал от боли в ноге, которая скорее всего сломалась, если вообще осталась на месте.
– Тварь, да как ты смеешь!
– Тварь это ты, – просипел опрометчиво Гарри, за что и поплатился.
– Круцио! Круцио! Круцио! – запустила она тройным заклинанием в Гарри и, пока он корчился от боли, поправляла себе сломанный нос.
– Долохов, сюда! Иди сюда, я сказала! – её трясло. Она, как маленькая девочка, топала ногами, снова и снова пуская в Гарри лучи пыточного, пока в дверях не появился Долохов, взъерошенный после восстанавливающего сна. – Меня, значит, он не захотел, посмотрим захочет ли он после этого трахать свою грязнокровку. Начинай!
* * *
Сквозь сон он снова слышал ненавистный голос перетекающий в ещё более ненавистный смех. Гарри снова не чувствовал той жестокой боли, ломающей все кости и выворачивающей все внутренности. Он снова был здоров, но не хотел жить, тем более не хотел открывать глаз – боялся того, что ещё ему приготовила его проводница по кругам ада. Не зря боялся.
Внезапно он услышал смех, отличавшейся от привычного визга и много разных приглушенных голосов. А главное, среди всего этого балагана звук. Тихий, знакомый, родной.
Всхлип.
«Гермиона!»
Гарри распахнул глаза и наткнулся взглядом на ту, ради которой ещё держался за эту никчёмную жизнь.
Гермиона стояла в окружении десятка пожирателей смерти в той самой юбке, которая так красиво обвивала её стройные ноги. Только теперь она была порвана, а на ногах не было ничего. Её толкнули, посмеялись, но Беллатриса «заботливо» поставила её на ноги и отряхнула блузку, мерзко при этом ухмыляясь. Краем глаза взглянув на него.
Гарри начало трясти, он пытался вырваться из уже знакомого кресла. Из горла вырывался крик ярости. Но его никто не услышал.
«Гермиона. Моя Гермиона. Нет. Нет. Не может быть. Беги!» – кричал Гарри в ужасе.
Но убежать она не могла, тем более, когда с ней заговорила Беллатриса, кончиком палочки касаясь её груди. Тошнота поднялась в горле у Гарри и он чувствовал, что рвотный позыв уже близок. Знакомый голос в голове шептал:
«Смотри, на что она готова ради тебя».
Все звуки были слышны, словно через стекло, а взгляд Гермионы не сосредотачивался на нём, а смотрел как будто насквозь.
– Ты можешь его спасти, – мягко говорила Беллатриса и некоторые пожиратели глумливо хохотнули.
– Как? – прошептала Гермиона, и Гарри с ужасом осознал, что именно попросит эта психопатка.
– Нас сегодня не навестили гости, которых мы ждали. Вот ты нам их и заменишь.
– Какие гости, что-то вроде приёма? – не поняла Гермиона.
– Шлюхи, – резко прозвучал грубый голос из за спины Гермионы и чья-то рука приподняла ей юбку.
Гермиона вскрикнула, сбросила руку Пожирателя и бросилась бежать, но живая стена из последователей Волдеморта, оттолкнула её назад, так что пленница шлёпнулась на пол и попыталась прикрыть свои ноги от похотливых взглядов, пока слёзы унижения и страха текли по её щекам.
«Нет! Нет! Твари! Суки! Гермиона! Гермиона, не смей. Я лучше сдохну! Я уже труп!» – продолжал, что есть сил выть Гарри.
Но Гермиона не слышала его, она смотрела только на Беллатрису, которая приближалась к ней.
– Ну, что ты Грязнокровочка испугалась? Мы же не звери какие, – расхохоталась Беллатриса, – зато ты спасёшь любимого, – почти пропела она. – Мы сохраним ему жизнь.
– Ты врёшь, – всхлипнула Гермиона.
«Да, Да. Умница. Конечно она врёт. Не смей ей верить», – шептал Гарри, охрипшим от крика голосом.
– Долохов. Девочке нужны доказательства. Будь свидетелем. Ты слышала, что-нибудь о непреложном обете грязнокровка?
Гарри увидел, как Гермиона закусила дрожащую губу и кивнула. Она встала медленно и обречённо и под влажными взглядами протянула руку Беллатрисе, за которую та, тут же ухватилась.
– Вы оставите его в живых, отпустите, и больше не будете пытать.
«Нет. Гермиона. Пожалуйста нет».
Гарри выл раненным зверем захлёбываясь в слезах, а настойчивый голос шептал:
«Она готова ради тебя на всё. На всё. Даже трахаться с толпой пожирателей».
Душу Гарри рвало на мелкие кусочки и он отвернулся, чтобы не видеть того, что будет происходить дальше.
Он старался не слышать, как Беллатриса произносит клятву, и как Гермиона подтверждает её.
Как её губы словно шепчут: «Люблю тебя» и раскрываются в крике, когда кто-то из ублюдков срывает на ней юбку, бросая на кушетку у окна.
Гарри не хотел слышать, смех и сальное нетерпеливое дыхание окруживших её насильников. Он не желал слышать смех Беллатрисы и разрушенной невинности.
– Посмотри Гарри Поттер, как она ртом старается спасти тебе жизнь!
Боль изнутри рвала душу ногтями, когда он слышал слабые стоны Гермионы и пыхтение уродов.
Он кричал и молился о смерти. Молился той, что спасала ему жизнь предавая его, переставая быть чистой, светлой, нетронутой.
Сил на крик больше не осталось, и вдруг он заметил, как путы с него спали, а рядом с креслом лежала собственная палочка. Никто на него не посмотрел, даже Гермиона, голова её была отвёрнута к одному из пожирателей, который проталкивал ей в глотку свой толстый член.
Гарри медленно встал и наклонился за палочкой. В голове не осталось мыслей, Лишь голос:
«Она готова ради тебя на всё».
«Я тоже готов ради неё на всё, даже на это», – подумал Гарри обречённо.
Он направил палочку на оргию и произнёс только одно возможное заклинание, способное разрушить узел туго стянувший его сердце, сердце преданное той, которую любил больше всех на свете.
– Авада Кедавра, – произнёс он и юное тело обмякло на руках Пожирателей, продолжающих вбиваться в него с трёх сторон.
Ещё не успела Беллатриса поднять на него взгляд, как он поднёс палочку к своему виску.
Гонка завершена. Смерть победила – она всегда становится первой.
* * *
Гермиона вздрогнула и подняла голову от книги, которую читала сидя за столом в комнате для посетителей. Кто-то звал её, только этот голос не был наполнен любовью, скорее отвращением и её сердце похолодело от страха. Плохое предчувствие снова закралось под кожу, растекаясь в крови ядом страха и за Гарри, и за себя.
«Когда же уже?» – думала она притоптывая в нетерпении ножкой обутой в кеды.
Когда она во второй раз появилась в Министерстве, и снова для спасения жизни близкого человека, она была более уверена, чем в прошлый раз. Министр должен помочь, сейчас ему это нужно, если он хочет оправдаться за целый год лжи своему народу. Теперь спасение Гарри должно стать национальным событием, которое осветится во всех газетах и перечеркнёт всё недоверие к Министерству магии и к Фаджу в частности.
Именно эти аргументы она произнесла перед старшим Аврором Долишем, который лишь посмеялся над её требованием пройти в особняк Малфоев и вытащить оттуда Гарри. Её слова подтвердили и мистер Уизли, и мистер Люпин, и молодой метаморф Нимфадора, которая уже готова была рваться в бой, а главное Аластор Грюм, который проворчал что-то про выскочек, но попытался добродушно улыбнуться Гермионе. Она только надеялась что эта улыбка испугает пожирателей смерти столь же сильно, как её саму.
Всё было решено и взрослые, опытные волшебники сели планировать спасение избранного, оттеснив детей в сторону.
Рон, на удивление, сел неподалеку от отца и внимательно слушал, пока близнецы, что-то обсуждали. Гермиона же достала книгу, которую купила в последний свой поход на Диагон Аллею.
– «Тёмные материи и способы избавления от них», – прочитала Нимфадора, которая предпочитала чтобы её звали Тонкс. – Ой, ей, Гермиона, таких книжек даже в запретной секции не сыскать. Ещё и руны. Зачем тебе?
Гермиона захлопнула книгу и покраснела.
– Это личное, но не волнуйся, я не собираюсь переходить на тёмную сторону.
– Точно? А то смотри – камер свободных у нас хватает, – посмеялась она, но Гермиона осталась серьёзной, представляя себе Гарри, который наверняка тоже сидел в какой-нибудь камере.
Тонкс заметив, что шутка не удалась тактично вернулась к Аврорам и обсуждению плана по спасению Гарри.
Гермиона чувствовала, как горячие слёзы снова текут по её щекам, пропитывая дрожащие губы. Страх снова поднялся в её душе – она боялась, что всё происходит слишком медленно, что они могут просто не успеть.
Взглядом она нашла Рона, который ободряюще ей улыбнулся, качнул головой в сторону взрослых и показал палец вверх.
Гермиона улыбнулась. Если даже Рон верит в успех, то она точно должна верить. Верить в опытных авроров. Верить в удачу, которая всегда им сопутствовала, верить в Гарри, который никогда не сдавался. Верить в себя. Чтобы не произошло, она будет с Гарри до самого конца.
Вдруг дверь резко распахнулась, в комнату вбежал Винсент Крембл и задыхаясь прокричал:
– Гарри Поттер в Атриуме!
Все зашуршали, что-то между собой обсуждая. Гермиона резко встала и побежала за младшим аврором, принесшим радостную весть.
Коридор. Ещё коридор. Ещё немного. Так близко. Сейчас бежать легко. Потому что к нему, потому что всё хорошо. Гермиона слышала топот ног за собой, но в голове билась только одна мысль.
«Скорее к нему».
Она выбежала в Атриум и нашла взглядом толпу сгрудившуюся рядом со статуей. Пробралась сквозь тесно стоящих волшебников и кинулась к Гарри, который лежал на спине с закрытыми глазами. Его одежда была в полном порядке, лицо чистое, очки целы. Всё это удивило Гермиону. Может быть ничего плохого и не было, а его просто забрали, чтобы попугать Министерство и Дамблдора?
– Гарри, Гарри. Очнись.
Рядом уже стояли авроры: кто-то вызывал колдомедиков. Рядом присел Рон.
– Гарри, дружище. Очнись.
Гарри пошевелился и застонал. Все дружно выдохнули и кто-то уже колдовал над носилками. Гермиона взяла Гарри за руку и сжала ладонь.
– Гарри. Здесь Рон, и мистер Люпин и я – Гермиона.
Гарри резко открыл глаза и немигающим взглядом посмотрел на неё, но вместо того, чтобы сжать руку в ответ он отдёрнул свою и снова отключился.
Его тут же переложили на носилки, и левитировали к камину, чтобы перенести в больницу святого Мунго, но остановились. Корреспонденты Ежедневного пророка сделали несколько фотографий с Гарри и вовремя подоспевшим Корнелиусом Фаджем.
Гермиона посмотрела на свою ладонь и помотала головой. Непонимание и обида накрыли её, но она быстро взяла себя в руки и резко смахнула с глаз слёзы.
– Всё нормально, – улыбнулась она Рону и подняла палочку Гарри. После чего, под сочувственные взгляды вся спасательная делегация прошествовала за носилками.
Она не будет плакать. Не будет. Она не знает, что пережил Гарри. Не важно, какой чистой была его одежда, её могли починить, после того как разорвали. Самое главное о чём переживала Гермиона, чтобы не разорвали его душу.
