Текст книги "Витпанк"
Автор книги: Роберт Сильверберг
Соавторы: Джеффри Форд,Кори Доктороу,Нина Кирики Хоффман,Пат (Пэт) Кадиган,Дэвид Лэнгфорд,Пол Ди Филиппо,Пэт Мэрфи,Уильям Сандерс,Брэдли Дентон,Аллен Стил
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)
Но рядом не было никого, кто мог бы задать подобный вопрос, и потому Мардж думала только о том, насколько это утомительная задача. Ну вот; а спальне придется подождать до утра.
Странный парень, продавший Вардам электрические лампочки, был волшебником по имени Эрнест Джонс. В результате несчастного случая, приключившегося с ним при попытке вызвать неких демонов, он попал в рабство к Дивному Народу, и теперь выполнял их поручение, распространяя лампочки, которые должны были их призывать.
Несмотря на ослепительное солнце Флориды, он замерзал на этой работе. Он промерз до самых костей, от макушки до пяток.
Эрнест вернулся к фургону и как раз укладывал в коробку последнюю лампочку когда в трейлере появился его соперник – высокий, сладкоречивый волшебник по имени Блейк.
– Я знаю, что ты затеваешь, – сказал Блейк. – Ты освещаешь мир, чтобы Дивные могли найти в него путь.
– Может быть, и так, – сказал Джонс. – Я бы посоветовал тебе заниматься своими делами.
– Твой совет запоздал, – сказал Блейк. – Я вчера следил за тобой. Я знаю, что ты затеваешь, и я не позволю, чтобы это произошло.
– Послушай-ка, что я тебе скажу, – сказал Джонс, поворачиваясь к нему. – Я могу вписать и тебя тоже. Ты тоже будешь в Авангарде. Дивный Народ может быть очень великодушным по отношению к тем, кто им помогает.
Блейк, худощавый, надменный юноша с властными манерами, засмеялся.
– Боюсь, я уже подписал другой контракт. Я заключил сделку с Вечной Бездной.
Из своего объемистого, как у любого волшебника, кармана, Блейк вытащил электрическую лампочку.
– И у меня есть собственные маяки, – сказал он.
Джонс испустил хриплый гортанный рев и набросился на собеседника, сбив его с ног. Лампочка выпала и разбилась об пол. По линолеуму, издав короткий лай, метнулось черное, отливающее металлом, похожее на ящерицу существо.
Джонс и Блейк боролись, катаясь по полу. Внезапно тело Блейка обмякло, и Джонс поднялся на ноги.
– Ах ты сукин сын, – пробормотал он и принялся речитативом бормотать заклинание, призывающее демонов-уборщиков.
Блейк, все так же лежа на полу, открыл глаза. Затем он вытащил маленький серебристый револьвер и на полуслове застрелил Джонса.
Затем Блейк вызвал свою собственную нечистую команду, чтобы прибрать труп. И пока те хрустели бренными останками соперника, Блейк методично уничтожал уложенные в коробку лампочки, давя сапогом каждое паукообразное существо, появлявшееся из разбитой оболочки. Вновь заполняя коробку маяками своего Хозяина, он вполголоса напевал:
– О, старая черная магия,
Возьми меня в свои заклятья…
Для Луизы деревенская жизнь была внове, и она сразу возненавидела ее. Это была молодая, цветущая двадцатидвухлетняя женщина; она оказалась не готова к тому, чтобы довольствоваться верандой, затянутой сеткой от москитов, креслом-качалкой и общением с несметными полчищами насекомых.
Переехать сюда ее уговорил Джонни. Он сказал: «Это ведь мне, а не тебе придется каждый день ездить на работу за пятьдесят миль. Все, о чем я прошу – это чтобы ты сделала попытку».
И где были ее мозги? – теперь удивлялась она. «Запомни, Луиза Риверс, – сказала она, обращаясь к пустой комнате, – в твоей голове должен раздаваться сигнал тревоги сразу же, как только Джонни начинает что-либо словами „Все, о чем я прошу…” Все, о чем я прошу – это один раз сходить со мной в кино. Все, о чем я прошу – это один поцелуй. Все, о чем я тебя прошу – это снять колготки, чтобы я мог полюбоваться на твои колени.Старые песни!»
И вот пожалуйста: она торчит здесь в деревне, до убогого занюханного местного магазинчика пять миль, а машины нет! К тому же жара стоит такая, что как бы не расплавились темные очки, которые она оставила лежать на стуле, на лужайке перед домом.
Луиза вышла на дорогу и двинулась по направлению к Вардам – чувствуя, как полуденное солнце, словно бешеный пес, дышит ей в затылок. Варды жили на старой, глубоко вросшей во флоридскую пыль ферме, с пальметто по обеим сторонам двери и стареньким пикапом под единственным дубом во дворе.
В руке у Луизы был список продуктов, а в мозгу наготове слова: «Если вы собираетесь в магазин, не могли бы вы прихватить кое-что и для меня?»
Семейство Вард казались ей довольно милыми стариками – из тех пар, что, кажется, были женаты всегда; они даже с виду были немного похожи друг на друга, как бывает у давно поженившихся супругов.
Луиза постучала в дверь. Ей никто не ответил.
– Эй! – позвала она. Может быть, они решили вздремнуть? Деревенская жизнь располагает ко сну…
Луиза постучала громче. Потом повернула ручку и толкнула дверь. Та распахнулась вовнутрь и навстречу женщине хлынул яркий пульсирующий свет.
– Миссис Вард! – крикнула Луиза. Гостиная была залита серебряным светом, высасывавшим цвета из стен, из дивана, из резных кресел. Миссис Вард поднялась с дивана ей навстречу. Из-за стробоскопических вспышек света казалось, что она движется рывками: один образ накладывался на другой.
– Входите, моя дорогая, – сказала миссис Вард.
Она взяла Луизу за руку и подвела к дивану.
В комнате было холодно, словно в вагоне-рефрижераторе. На миссис Вард было надето несколько свитеров, а на голове – шерстяная шапочка, закрывавшая волосы.
Миссис Вард повернулась и крикнула:
– Гарри, посмотри, кто пришел! Это наша соседка!
Луиза посмотрела на верхушку лестницы и увидела мистера Варда. Он начал спускаться по ступенькам, двигаясь немного неуклюже из-за большой картонной коробки, которую сжимал в руках.
– Добрый день, добрый день! – с улыбкой крикнул ей мистер Вард. Как и его жена, он был закутан с головы до ног, чтобы противостоять холоду.
Луиза понемногу привыкла к свету. Краткое мгновение, когда ее охватил страх и трепет, миновало, и теперь свет казался ей очаровательно пытливым – словно детские пальчики, застенчиво ощупывающие ее лицо, скользящие по ее рукам, мягко гладящие волосы.
– У вас очень светло, – сказала Луиза. Она забыла, зачем пришла сюда.
Миссис Вард наклонилась вперед и потрепала ее голубое джинсовое колено.
– Более чем недостаточно, – сказала она. – Здесь пока что более чем недостаточно света. Здесь темно как ночью, с точки зрения Дивного Народа. Мы с Гарри делаем что можем, но нас ведь всего только двое. Ты поможешь нам, правда?
– Э-э, ну конечно… – сказала Луиза.
Гарри прошаркал к ним и поставил коробку на пол. Он засунул в нее руку и достал электрическую лампочку.
– Моя дорогая, – сказал он и протянул лампочку Луизе с изысканным полупоклоном, словно преподносил ей розу.
Луиза была очарована.
– О, спасибо! – сказала она. Она приложила лампочку к щеке – она была холодной и, казалось, вибрировала.
– Прошу вас, когда будете уходить, возьмите с собой всю коробку, – сказала миссис Вард. – У нас их много.
«Деревенские жители так щедры!», – подумала Луиза.
Было уже темно, когда Джонни свернул с магистрали на поворот к Полк-Хилл. Один раз ему пришлось остановиться, потому что жучки-любовники залепили ему лобовое стекло; их было столько, что он не мог ничего разглядеть. Как ни странно, в брошюрах для путешественников, посвященных Флориде, ничего не говорилось об этих маленьких ублюдках, которые черными тучами висели над автомагистралями, постоянно совокупляясь – отсюда и появилось их название. Эти мерзкие насекомые породили здесь целую отрасль промышленности: щитки-предохранители от любовников на решетку радиатора, растворитель любовников для лобовых стекол, шуточные стикеры с любовниками, прикрепляемые на бампер…
Однако Джонни любил Флориду – как только может ее любить парень из Миннесоты. Он ничуть не возражал против того, чтобы никогда больше не увидеть снегопада или обледеневшего дерева. И Луиза думала так же. Первым местом, где они поселились, была Тампа – но там оказалось слишком многолюдно, и он уговорил Луизу перебраться в Полк-Хилл. Здесь была уже настоящая деревня – с коровами, чертополохом и красношеими фермерами с собаками.
Джонни полюбилось это место, но Луиза до сих пор была немного удручена переездом. Тампа ей нравилась больше.
Он свернул возле Уэплс-драйв и снизил скорость, приноравливаясь к залатанному асфальту. Впереди, у Вардов, в каждом окне дома сверкал свет. «По какому бы это случаю?» – удивился Джонни.
Джонни завернул за угол и увидел свой собственный дом. Свет лился изо всех окон. Вот ведь интересно: здесь, в деревне, электрический свет кажется ярче – он уже и раньше отмечал это, но сейчас, безлунной ночью, это было еще более заметно.
Джонни остановил машину и выключил зажигание.
Идя по поднимающимся ступеньками каменным плитам, он заметил, что свет в окнах словно бы пульсировал. Странно… Посмотрев себе под ноги, Джонни увидел на земле сотни – нет, тысячи бьющихся мотыльков. Некоторые из них были не больше центовой монеты, другие – довольно крупными, с бледно-зелеными или желтыми крыльями.
Да, насекомых во Флориде хватало.
– Я бы на вашем месте не стал туда входить, – произнес чей-то голос.
Джонни обернулся и увидел высокого человека в смокинге, дополненном цилиндром и плащом-накидкой, с роскошными усами щеткой. Рядом с ним стояла девушка в расшитом блестками купальнике и туфлях на высоких каблуках.
Незнакомец сделал шаг вперед.
– Боюсь, один из моих знакомых допустил небрежность. Джонс – неплохой волшебник, но демонам третьего круга он не ровня. Увы, его надули так же легко, как мы с вами могли бы надуть ребенка при помощи спрятанной в рукаве карты или монетки с двумя орлами. Теперь он исчез – съеден, полагаю, – но ущерб уже нанесен…
Незнакомец смахнул с лацкана большого мотылька и продолжал:
– Я Максвелл Кернинг, Изумительный Макс, а это – моя ассистентка Дорин. Возможно, вам попадались на глаза афиши: «Изумительный Макс и его Передвижная Чудо-Рама». Нет? Разумеется, это не имеет значения. А что имеет значение – так это то, что Джонс, по-видимому, завербовал вашу супругу и ваших соседей в попытке призвать сюда некоторые весьма неприятные сущности.
– Луиза мне не жена, – сказал Джонни. – Мы не состоим в браке.
Изумительный Макс пожал плечами.
– Подробности вашего семейного положения являются второстепенными по отношению к более широкой проблеме. А именно – к приближающемуся концу цивилизации.
– Мне кажется, это слишком сильно сказано, – возразила Дорин, приближаясь, чтобы встать рядом с волшебником. У нее был мягкий мелодичный голос и, как заметил Джонни, очень симпатичные коленки. – Возможно, дело закончится только Флоридой.
– Но Диснейленд в любом случае падет, – напомнил ей ее сотоварищ. – Я полагаю, разрушение Диснейленда окажется ключевым моментом. Не сомневаюсь, что и все ядро континента будет втянуто в эту дыру. Хаос будет править миром.
– Это верно, – признала Дорин уже совсем тихим голосом.
– Ну что ж, рад был познакомиться с вами, ребята, но мне пора идти, – сказал Джонни. Вряд ли стоило потакать этим сумасшедшим дальше определенного момента. Быть вежливым, но твердым – вот основной принцип общения со всякими шизиками.
Джонни открыл дверь своего дома и вошел в холодный свет.
Все лампы в доме были зажжены и мигали синхронно, словно испорченная неоновая реклама. Посреди всего этого в коричневом кресле сидела Луиза. На ней было пальто, шерстяные перчатки и наушники.
«Господи Иисусе!» – подумал Джонни. Здесь было еще холоднее, чем в Миннесоте, а свет напомнил ему загадочное текучее сияние, заливавшее северные небеса перед бураном.
«Мне на это наплевать», – подумал Джонни, но в тот самый момент, когда эта мысль промелькнула у него в мозгу, чья-то скользкая холодная рука забралась внутрь черепа и выкрала ее, выгребла мысль из головы, словно это была шоколадная конфета, оставленная без присмотра.
– Привет, Луиза, – сказал Джонни. – Ну и светло же здесь!
– Да, уже почти, – сказала Луиза, вставая.
Внезапно Джонни почувствовал, как ему стиснуло грудную клетку. Он опрокинулся назад, не удержавшись на ногах от резкого рывка. Его выдернуло из комнаты наружу, дверь за ним захлопнулась. Свет (благословенный свет!) исчез, и он тщетно пытался высвободить руки и встать, с единственной мыслью: вновь воссоединиться с этим яростным, холодным сиянием.
– Лучше посиди на нем несколько минут, пока у него не прочистятся мозги, – посоветовала Дорин.
Голова болела невыносимо, и Джонни отполз в кусты, где его вырвало.
– Ну, теперь он оправится, – послышался голос волшебника.
Однако Джонни не казалось, что ему может стать лучше. Он перекатился на спину. Большой жук приземлился на его лоб, он смахнул его и сел.
– Боже мой!.. – Он поморгал, глядя на колени Дорин, нашел в них некоторое утешение и спросил: – Что там произошло?
– Дорин вас заарканила, – объяснил Изумительный Макс. – С веревкой она обращается профессионально – и должен сказать, это оказалось для вас очень кстати. Мы, собственно, уже почти потеряли вас. Я не из тех людей, что любят давать советы – пусть каждый идет собственным путем, я всегда это говорю, – но вы, юноша, здесь не совсем в своей стихии, и я полагаю, что вам следует прислушиваться к советам более опытных людей, которые старше вас.
Джонни посмотрел на Дорин, которая безмятежно сматывала веревку.
– Вы спасли мне жизнь, – сказал Джонни.
Дорин подняла голову и улыбнулась. У нее были светлые вьющиеся волосы и черные глаза – подкрашенные тушью настолько щедро, что делали ее немного похожей на енота. Но все равно они были очень милыми.
– Честно говоря, вашей жизни ничто не угрожало, – сказала Дорин. – Разве что, может быть, вашему разуму.
– И тем не менее, – настаивал Джонни, – я вам очень признателен.
Дорин взмахнула своими длинными ресницами и отвела взгляд.
– Меня зовут Джонни Хармон, – сказал Джонни. – И я никогда не забуду этого.
Тут вмешался Изумительный Макс.
– Я, конечно, очень рад слышать, что вы никогда не забудете своего имени – но боюсь, что будущее, в котором вы сможете что-либо помнить или забывать, может оказаться очень коротким, если мы сейчас не уделим внимание непосредственно самой проблеме. Нам необходимо побыстрее перекрыть весь этот свет, пока он не призвал сюда Дивный Народ.
– Дивный Народ? – переспросил Джонни.
– Вам не стоит знать об этом подробнее, – сказал волшебник. – Поверьте мне, встреча с ними не доставила бы вам удовольствия. У них будет только один шанс прорваться, поэтому они подождут, пока Свет не станет достаточно ярким, и только тогда явятся. Я думаю, у нас еще есть время. Где у вас распределительный щиток?
– В гараже, – сказал Джонни.
Более подробное исследование показало, что ворота гаража опущены и заперты электронным замком.
Волшебник подробно расспросил Джонни и потом сказал:
– Чтобы добраться до гаража, нам придется пройти через кухню. Джонни, это придется делать вам – вы знаете расположение комнат. Как вы думаете, сможете ли вы пройти туда с закрытыми глазами?
– Конечно, – ответил Джонни. – Дверь в гараж как раз направо, если пройти через задний вход.
Волшебник наклонился к нему и обеими руками сжал плечи Джонни. От Изумительного Макса пахло сигаретами и «Олд Спайсом».
– Прекрасно. Теперь вот еще что: когда войдете в гараж, не открывайте сразу глаза. Как я подозреваю, там тоже будет включен свет. Сможете вы с закрытыми глазами найти выключатель, отпирающий ворота?
Джонни кивнул.
– Хорошо. И не открывайте глаза до тех пор, пока я сам не скажу вам, что это безопасно!
Они проскользнули к задней стороне дома, и Джонни отпер заднюю дверь. «Удачи», – сказал ему волшебник, и Джонни, закрыв глаза, толкнул дверь и вошел. Он шел с вытянутыми руками, скользя ногами по линолеуму. Вопреки его ожиданиям, холода не ощущалось, но темнота за его веками не была полной. Он чувствовал, как пульсирующий свет, заливавший комнату, порхает на его веках; радужные обрывки проскальзывали в его мозг, словно призрачные рыбы.
Справа от него находились полки. Фарфоровые тарелки, кофейная кружка с Авраамом Линкольном, Луизина коллекция старинных бутылок… У-упс! Керамический горшок опрокинулся на пол и разбился с громким звуком – хр-рясь! Какой-нибудь ребенок порадовался бы такому звуку… Джонни замер. В доме все было тихо.
«Надо двигаться», – сказал он себе. Он отыскал дверь, шарил по ней, пока не обнаружил ручку, повернул. Дверь распахнулась.
К его шее сзади прикоснулись шерстяные пальцы.
– А! – вскрикнул Джонни. Удивительно, но он не открыл глаз.
– Привет, Джонни, – сказала сзади Луиза. – Я как раз думала, куда ты пропал.
– Просто решил заглянуть в гараж, – промямлил Джонни. – Просто посмотреть на наш старый добрый гараж.
– Что ж, конечно, – сказала Луиза. По-видимому, у нее не было намерения останавливать его – она не знала, что его глаза закрыты. Еще не знала.
Джонни скользнул ногой по бетонному полу. С грохотом опрокинулась банка с гвоздями. Он споткнулся о запасную шину и чуть было не упал. Опасно накренившись вперед и молотя руками по воздуху, он сумел восстановить равновесие, отыскал противоположную стену и принялся пробираться к выключателю, отпирающему дверь.
Луиза вновь заговорила.
– Что ты делаешь, Джонни?
– Сейчас, одну секунду, – бормотал Джонни. – Сейчас я вернусь. Все, о чем я прошу…
– Ха! – вскричала Луиза. Она прыгнула на него сзади, обхватив руками и швырнув его вперед. Его лоб впечатался в стену, но рука уже нащупала выключатель, и он ударил по нему ладонью. Послышался глухой лязг – это включился мотор; затем дверь с металлическим дребезжанием и грохотом поехала вверх.
– Джонни Хармон! – закричала Луиза, но он, повернувшись, обнял ее и крепко держал, несмотря на то, что она лягалась и бушевала под ним. Рядом что-то грохнуло, послышался звон стекла.
– Теперь вы можете открыть глаза, Джонни, – сказал волшебник. – И необходимо добавить: чистая работа!
Джонни открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Изумительный Макс, с револьвером в руке, быстро шагнул на середину гаража, отбросил ногой осколки разбитого стекла и с удовлетворенным возгласом крепко опустил ногу на нечто, коротко взвизгнувшее нечеловеческим голосом.
Оно – это утихомирившееся теперь существо – было похоже на паука, но с черным блестящим хитиновым панцирем, как у жука.
Джонни, шатаясь, поднялся на ноги и помог встать Луизе.
– Что это было? – спросил Джонни.
– Один из приспешников Дивного Народа. Сами по себе они не опасны, но на них лежит ответственность за электрические лампочки, вызывающие Дивных. – Изумительный Макс вытащил из кармана фонарик и включил его. – Прошу вас, закройте снова дверь гаража.
Джонни щелкнул выключателем. Дверь с шумом опустилась.
Теперь они были в полной темноте, не считая луча фонарика.
– Насколько я понимаю, это щиток, – произнес волшебник. Луч света плясал на сером прямоугольном ящике.
– Да.
Изумительный Макс шагнул к ящику, перекинул оба рубильника и затем методично выкрутил все полдюжины пробок и положил их к себе в карман.
– Ну вот, дело сделано, – сказал он.
Они покинули закрытый наглухо гараж и вошли в дом, погруженный теперь в темноту. Луч фонарика скользнул к двери кухни, обнаружив осколки разбившегося горшка.
Голос волшебника в темной комнате прозвучал неожиданно громко.
– Нам надо разбить все лампочки и найти королеву, иначе она будет откладывать все новые лампочки. Собственно, я не был бы ни в малейшей степени удивлен, если бы она оказалась прямо… – волшебник рывком распахнул дверцу холодильника, отступил назад и дважды выпалил внутрь. Вслед за звуком выстрелов послышался еще один нечеловеческий вопль.
– Ну, значит, все, – произнес волшебник. – Пока что все в порядке.
– Как ты? – спросил Джонни, обхватывая рукой талию Луизы.
– Бывало и лучше, – ответила она. – Начать с того, что у меня зубы стучат от холода.
Они шли из комнаты в комнату вслед за Изумительным Максом, уничтожавшим электрические лампочки и обитавших в них тварей. В темноте они продвигались медленно, да и вопли паукообразных существ немного действовали на нервы.
– Ничего, скоро ты отогреешься, – сказал Джонни.
Волшебник, услышав его последнюю реплику, отозвался:
– Увы, боюсь, что это не так. – Он разбил еще одну лампочку и придавил ногой еще одного предвестника рока.
– Что? – переспросила Луиза. Волшебник уже удалялся в спальню, но Луиза побежала за ним, поймала его за локоть и развернула лицом к себе. – Что вы хотите сказать? Что это никогда не пройдет?
Волшебник пожал плечами.
– Собственно, проходить здесь нечему. Это просто некоторое смещение восприятия, вызванное воздействием этого света. Чем теплее погода, тем вам будет холоднее. Обратное положение тоже верно, так что я посоветовал бы вам подумать о переезде на север.
Изумительный Макс вошел в спальню и взобрался на кровать.
– Подержи фонарик, Дорин, – сказал он и принялся выворачивать лампочку из люстры.
– О черт! – сказала Луиза. – Вот чертов черт! – Она начала всхлипывать.
– Все будет хорошо, – ласково произнес Джонни. – Мы будем держать включенным кондиционер, или мы можем переехать обратно в Миннесоту. Что-нибудь да придумаем.
– Ну что ж, Дорин, – говорил тем временем волшебник. – Кажется, это последние. Принеси из моего грузовика лампочки, и начнем снова обустраивать мир как надо.
– А что с Вардами? – спросила Луиза.
Изумительный Макс пересек гостиную и жестом указал на высокое окно.
– С Вардами было уже слишком поздно что-то делать, – сказал он. – Они зашли чересчур далеко. Пришлось их запалить. Мы установили у них зажигательные бомбы перед тем, как идти сюда.
Посмотрев в окно, Джонни увидел угасающие языки пламени; время от времени в беззвездное небо поднималась гирлянда искр.
Изумительный Макс вздохнул.
– Откровенно говоря, я уже подумываю о том, чтобы удалиться от дел. Сперва Джонс чуть не уничтожает весь мир, потом Блейк исчезает, даже не попрощавшись. Посмотрите, что я нашел в его трейлере!
Он вытащил из кармана какой-то черный предмет и протянул его Джонни. Это была гротескная каменная статуэтка в виде ящерицы, около трех дюймов длиной.
– Что это? – спросил Джонни.
– Один из приспешников Вечной Бездны. Не бойтесь, он уже мертв. Дивный Народ – это само по себе не шуточки, но похоже на то, что Блейк оказался в рабстве у еще более мрачных сил. Вечная Бездна! Знаете что я скажу, – волшебник наклонился вперед, – я не советовал бы вам даже думать о том, что за существа обитают в Вечной Бездне.
Он выпрямился.
– Ну да, впрочем, ладно. За дело!
Изумительный Макс взял у Дорин коробку, и началась утомительная работа по замене лампочек.
Луиза и Джонни уселись на диване.
– Я ужасно себя чувствую из-за Вардов, – сказала Луиза. – Плюс вообще ужасно себя чувствую.
Джонни кивнул.
– Наверное, стоит посмотреть на это и с положительной стороны, – пробормотал он. – Все-таки удалось избежать конца мира, и все такое…
– Да, наверное, – согласилась Луиза.
Волшебник вернулся в гостиную и плюхнулся в кресло.
– Вот и еще одного кризиса еле удалось избежать, – сказал он. Затем сунул руку в карман и достал выкрученные пробки.
– Дорин, – попросил он, – не могла бы ты снова включить электричество?
Девушка в купальнике взяла пробки и вышла из комнаты.
– А как этот другой волшебник собирался вызывать Вечную Бездну? – спросил Джонни.
– Понятия не имею. Я не могу разыскать его, соответственно, не могу и спросить. – Макс крикнул в дверь: – Эй, Дорин! Ты ведь не видела сегодня Блейка, не правда ли?
Голос Дорин отозвался откуда-то издалека:
– Что?
Макс прокричал свой вопрос вторично, повысив голос.
– Конечно, видела! – крикнула в ответ Дорин. – Я же говорила вам. Это он и дал мне эти лампочки.
Солнце начинало подниматься над горизонтом. Дубы, пальмы и сухощавые сосны понемногу выплывали из мутного, словно помои, рассвета. Дым над фермой Вардов кривым столбом поднимался к небесам.
Волшебник опустошал свои карманы, вынимая последние лампочки, оказавшиеся лишними. Одна из них упала и разбилась о кофейный столик; по столешнице, угрюмо гавкнув, юркнула маленькая металлическая ящерица.
– Боже пресвятый! – прохрипел волшебник, вскакивая с места. – Дорин! – взвизгнул он.
Слишком поздно. Гудение холодильника, шепчущий голос диктора в радиоприемнике, хриплое дыхание кондиционера – все возвещало о возобновлении поступления в дом электричества. И, разумеется, лампочки – лампочки зажглись повсюду. Лампочки задушили надвигающийся рассвет: они испускали тьму, гуще дегтя, чернее черного бархата, выстилающего внутренность гроба.
Джонни понял, что до сих пор никогда, в сущности, не сталкивался с тьмой. Существовала темнота безлунной ночи, темнота лишенной окон полночной комнаты – но рядом с этой новой тьмой они просто терялись. И уже сейчас, хотя это не могло быть ничем иным, кроме его воображения, ведь до их прихода оставалось еще много часов, – Джонни показалось, что он слышит первые громовые шаги.
Джеффри Форд
Док Агрессии, человек из жести № 2
Из своей Крепости Уединения, расположенной глубоко под трехгрошовой лавчонкой в Ньюарке, штат Нью-Джерси, Док Агрессив, сей высший интеллект, чей мозг, этот двигатель инфернального сгорания с механическим воображением и свежеотточенным дюпеновским логическим мышлением, работающий на эликсире из жеваных восковых зубов и шипучих напитков, человек из жести, с кожей цвета тусклого медяка, упругой, как жестянка вокруг цилиндра вареных бобов, переживший многочисленные приключения в своей миссии по избавлению мира от зла посредством бугристых мускулов и состоящего из драных рубашек и потертых штанов гардероба, чья вдова носит остроконечную прическу наподобие ермолки из обрезков коротко стриженого седого веника и чья фирменная гримаса словно бы навеки застыла в акте испражнения баксами, кличем призывает к себе непревзойденную команду своих причудливых составляющих: Кулака-Окорока, парня с кулаком, представляющим собой большой пасхальный окорок, способный обслужить разом двадцать человек, который молотит плохих парней вплоть до полной покорности и жмет приятелей до состояния ломтика своих копченожировых качеств; Стряпчего, известного на весь мир адвоката и отпетого опекателя пострадавших от несчастных случаев, неоднократно вытаскивавшего Докову жестяную юридическую задницу из неприятных процессов, вроде того случая, когда Агрессив зашел немножко слишком далеко с одним безобидным чудаковатым старикашкой, по ошибке принятым им за Жестокого Бывача, одним ударом выбив из старого дурака последние мозги и обрушив на него Жестяной Обвал; Джона Поползня, самого ползучего парня в мире, обползающего негодяев гораздо чаще, нежели они сами оказываются способны обползти Поползня; Эластичного Вилли, специалиста по резиновым придаткам, облекающего бандитов заключительным объятием, чьи методы работы со злоумышленниками женского пола вошли в легенды, который консультирует Дока в сердечных вопросах, разбивая для своего нанимателя что попало у птичек и пчелок и переплавляя хитросплетения романтических отношений в язык Жести; и наконец, Мертвого Глаза, в чьем ведении находятся всевозможные ружья, дробовики, винтовки, дерринджеры, револьверы, пулеметы, дюбельные и скобозабивные пистолеты, а также убийства на большом расстоянии, так, чтобы никому не приходилось слишком из-за этого беспокоиться или пачкать руки – собирая таким образом пятерку своих соратников в намерении совершить с ними вылазку к Тошному рифу, чтобы вступить там в битву с Бессмертным Морголупом, злостным древним неандертальцем с мозгами Исаака Ньютона, и сражаться с ним под красным солнцем, обрушивая на него ураган безумно летучих мышей, поливая его ливнем пулеметных очередей, удушая пожатием жестяных бицепсов, побивая градом пота, похожего на шарики ртути, в намерении захватить двоедушного троглодита, тем самым предоставив Доку возможность надлежащим образом взбить ему ягодицы и хорошенько ущучить его во имя Закона и Справедливости.
Юджин Бирн
Приписанные
Зовите меня глупцом – я вполне заслужил это, – но когда Филлис убеждала меня присоединиться к тому, что она называла «движением», я на самом деле думал, что нравлюсь ей. Я не понимал, насколько она была коварна – до тех пор, пока не стало слишком поздно.
И нет, мы никогда не заходили слишком далеко. Она проследила за этим.
За нами пришли на рассвете в воскресенье – супер-день для новостей, особенно учитывая всеобщие выборы, которые должны были происходить в следующий четверг. Я видел кусок передачи по илингскому каналу «Коп для тебя».
Меня и нескольких других приковали наручниками к поручням крепкого «антивандального» автомата с кока-колой в холле, а тем временем этот елейный ублюдок, министр внутренних дел, вещал с экрана о том, что захвачена крупная террористическая группировка и что это великий день для Закона и Порядка, голосуйте за нас в четверг, спасибо за внимание и спокойной ночи.
Можно было поклясться, что «Граница» – это «Меч Аллаха», «Бригады Гнева», SNLA и «Общество Защиты Дремучего Леса», взятые вместе. Те из нас, кто не был слишком озабочен проблемами с кишечником, даже сумели выжать из себя иронический смешок.
Я знал, что надлежащей законной процедурой здесь и не пахло, поскольку нас сразу же поволокли по одному в маленькую облицованную белым кафелем комнатку с крепким стулом и какой-то зловещего вида установкой посередине. Это было похоже на зубоврачебный кабинет, оборудованный в общественном туалете – только здесь было больше крови на стенах.
Мы были приписаны еще до того, как предстали перед судом.
Наступила моя очередь. Двое гороподобных наемных копов прикрутили меня к стулу, в то время как доктор, прикуривая сигарету, объяснял мне, что лучше не дергаться, потому что так будет еще больнее. Ему было по меньшей мере семьдесят, и он не стал предлагать мне общий наркоз – но чтобы почуять, как от него несет таджикским скотчем, этого и не требовалось. Я получил местный в основание шеи, и еще один в палец.
Я уже слышал, что Филлис настучала на нас. Я не винил ее: кто-то из парней сказал, что ей грозились припаять настоящее тюремное заключение, – а может быть, и психушку. Так что она запела. Я сделал бы то же самое. А вы?
Человек в белом халате удалил мне большую часть ногтя на левом указательном пальце. Я плотно зажмурил глаза, пытаясь не завопить. У меня не получилось.
Где-то рядом несколько наших ребят пели погребальную песнь о том, как они «победят однажды» [53]. А тем временем какой-то захолустный килдэрец [54]на нищенской зарплате калечил меня во имя закона.
Филлис раздавала на углу листовки. Судя по ее словам, она была горячей революционной девчонкой – и я нравился ей!
Поэтому-то я и пошел на митинг «Границы Воды».
Кто-то рассказывал, что это название однажды пригрезилось Железному Джону, который более всего походил на лидера в этой принципиально неиерархической организации. Приходилось слышать, что он имел в виду водяные знаки, какие бывают на высококачественной писчей бумаге – но я в это не верю. ЖД было, я полагаю, где-то под пятьдесят, это был ветеран бесчисленных экологических и антикапиталистических кампаний, он проводил слишком много свободного времени, засунув голову в свой фармацевтический шкафчик, так что вряд ли был способен справиться с такой шестнадцатимегабайтной концепцией.
