Текст книги "Роберт Маккаммон. Рассказы (СИ)"

Автор книги: Роберт Рик МакКаммон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 53 страниц)

– О, боже мой, о боже… ох… я ничего не… господи… я ничего не делал… – Кровь льется ручьем. Пахнет медью, и Расса всё-таки тошнит прямо на колени.

– Видите, – говорит ему человек наставительным тоном, будто отец сыну. – Ни к чему весь этот беспорядок. Это ненормально. Я это ненавижу. Если ответите на вопрос, вы… ну, мы, разумеется, не отпустим вас домой, но мы отвезем вас в более приятное место, где вы сможете хорошо выспаться. Как вам?

– Я ничего не делал! – через боль начала прорываться ярость. – Господи боже… вы меня что, совсем не слушаете?

– Я не слышу того, что мне нужно. Отдохните минутку, расслабьтесь и придите в себя. К тому же я не выношу вида и запаха крови. Меня от этого тошнит.

Превозмогая пульсирующую боль, Расс понимает, что звук вентилятора теперь стал громче. С его подбородка капает пот. На столе повсюду брызги крови. Обрубок его указательного пальца дергается. Его снова рвет, но на этот раз немного.

– О, господи, – шепчет он. – Пожалуйста…

«Менеджер» говорит:

– Тогда сосредоточьтесь. Вечером пятого числа на углу Мэдисон и Тридцать третьей, рядом с продуктовым магазином, вы встречались с человеком. Как его зовут?

– Какой ещё человек? Не встречался я ни с каким человеком! И я не знаю там никаких магазинов!

– Вас видели профессионалы, Рассел. Как я уже сказал, мы никогда не ошибаемся. А на этих людей можно положиться. Послушайте, все, что мне нужно – это одно имя. Понимаете?

Расс утвердительно трясет головой. С его лица при этом слетают капельки пота. Он на грани обморока. Желудок совершает очередное сальто, но «менеджер» терпеливо ждёт. Расс думает, что, раз ему нужно лишь имя, он скажет ему имя, и тогда пытка прекратится.

– Джо Фрэнквитц, – говорит он наугад.

Незнакомец смеется. Искренне, громко смеется, будто услышал забавнейшую шутку.

– Рассел, – укоризненно произносит он, в то время как из-за сияющих прожекторов надвигается жар. – Вы же знаете, что это не то имя. Давайте средний.

Электронож вгрызается в средний палец Рассела, но, прежде чем он успевает закричать от боли, его мозг отключается.

Ему на лицо брызгают холодной водой, и он приходит в себя. Он начинает всхлипывать, но сдерживает рыдания. Такого удовольствия он им не доставит. Боль пожирает его, слезы струятся по щекам – но удовольствия он им не доставит.

– Господа, – говорит «менеджер», – теперь он пытается нам противостоять. Взгляните на него. Видите, какой взгляд? Мы разбудили зверя, не так ли, Рассел?

– Это ошибка, – Расс охрип от боли. – Вы схватили не того.

– Все так говорят, – звучит ответ. – Рассел, мы дадим вам пару минут, чтобы успокоить зверя. У нас есть нож, а у вас – пальцы. Вернее, то, что от них осталось. Но у вас есть и вторая рука. А ещё локти и плечи. Видите, мы запросто решим проблему. После чего мы отправимся домой, выпьем горячий шоколад, поцелуем своих жен и заглянем в спальни к детям. Все дело именно в них, Рассел, в этих спящих детях. Мы не хотим, чтобы такие люди, как вы, беспокоили их сон, совершали вещи, которые плохо скажутся на их будущем. У всех присутствующих здесь есть семьи. Вы отвечаете на наши вопросы – вы покидаете эту комнату. Вы не отвечаете… что ж, комнату вы в любом случае покинете, но в этом случае способ вам не понравится. Так что сделайте глубокий вдох, пусть ваш разум прояснится, и ответьте на следующий вопрос: второго числа текущего месяца в девять часов в баре на окраине Хилтона вы передали кому-то сверток. Кому?

Настала очередь Расса смеяться. Из его ноздрей брызнула слизь.

– Я не… никаких свертков. Я никогда… Я никогда не был в баре на окраине Хилтона.

– Мы уже знаем, кому вы передали сверток, Рассел. Нам просто нужно подтверждение. Ладно, как насчёт фамилии? Вот упрямец! Хотя бы инициалы?

– Д. Ж., – говорит Расс.

– Господа, и у нас есть победитель! Лишился двух пальцев, и по-прежнему пытается сопротивляться.

– Р. Х., – говорит Расс.

– Невероятно, – говорит «менеджер».

– П. К., – продолжает гадать Расс. – С. Б… С. Р… В. Г… А. М…

– А, к черту, – говорит «менеджер». – Жгут готов?

Рассу кажется, будто кто-то отвечает «да».

– Терпеть не могу эту часть. Все эти брызги. Ладно, приступим.

Жужжит нож. Он врезается в правое запястье Расса, и внезапно его правая рука свободна; из раны хлещет кровь, он смотрит на свою изуродованную руку и теряет сознание, будто тяжелый камень погружается в темную воду.

К его лицу что-то прижимают – что-то похожее на пригоршню снега. Придя в себя, он отплевывается и воет от боли. Обрубок правой руки обработан и перевязан, и теперь на столе распластана его левая рука, беззащитная, с широко расставленными пальцами.

– Я из-за вас пропускаю футбольный матч, Рассел, – говорит «менеджер». Он явно раздражен упрямством непослушного мальчика. – А ведь я большой фанат «Джетс».

Расс опускает глаза. Может ли он говорить, испытывая такую боль? Он пытается, но ничего не выходит.

– Хотели что-то сказать?

Расс пробует ещё раз, собрав все оставшиеся силы.

– Вы, – хрипит он, – взяли не того. Клянусь… клянусь Марией и Иисусом.

– Похоже, у нас здесь глубоко религиозная душа, – говорит незнакомец, обращаясь к своим безмолвным коллегам.

– Я не сделал… ничего… плохого. Я сверяю числа. Вот и все. – С неимоверным усилием Расс поднимает голову прямо к безжалостному свету. – В чем дело… Что я, по-вашему, сделал?

– Это было бы нечестно, не так ли? Давать вам подсказки. Нет, не думаю.

– Прошу вас… скажите. Что я сделал?

– Отвечайте на мои вопросы, тогда я отвечу на ваши. Когда вы в последний раз были на переправе на Статен-Айленд?

– Не помню. На переправе? Вроде бы… кажется, в апреле или мае.

– Ох, Рассел! Хватит уже! А как же во вторник вечером?

– Нет. Вы ошибаетесь. В прошлый вторник я весь вечер был дома, – он сглатывает, по-прежнему пытаясь справиться с болью. – Я каждый вечер провожу дома.

– Во вторник, – продолжает «менеджер», – в восьмом часу вечера вы сели на паром в Статен-Айленд вместе с пожилым бородатым мужчиной. При себе у него был чемодан. Как звали этого мужчину и что лежало в чемодане?

– Это нечестно, – шепчет Расс. – Я уже ответил на вопрос. Теперь ваша очередь.

– О, я вас обманул. Собственноручно дать вам оружие против самого себя? Ну уж нет. Я повторяю: как звали старика и что было у него в чемодане?

К своему удивлению, Расс с презрительной ухмылкой отвечает:

– Авраам Линкольн. Геттисбергская речь.

«Менеджер» слегка наклоняется вперёд. Расс слышит, как что-то трещит, будто полиэтиленовая пленка.

– Вы, – раздается голос из самого центра прожектора, – выиграли суперприз. За то, что не сказали нам абсолютно ничего, вы получаете… – он делает неопределенный жест правой рукой.

Расс вздрагивает от звука бензопилы у себя за спиной.

Снова трещит полиэтилен: двое мужчин за столом прикрывают лица прозрачной плёнкой.

Звук бензопилы приближается. Запах бензина перекрывает все остальные запахи – рвоты, пота и ужаса.

– Пожалуйста, – умоляет Расс, загнанный в ловушку лучами прожекторов. Обрубок правой руки безнадежно дергается в воздухе. – Прошу вас… в чем я виноват?

– Вы существуете, – говорит «менеджер», но Расс едва ли слышит его слова из-за шума приближающейся пилы.

Все заканчивается быстро.

Человек с бензопилой – настоящий профессионал, у него большой опыт. Это не составляет ему труда. Это его работа.

Кровь заливает полиэтилен и белые стены. Кровь брызгает на потолок и стекает по полу. Кровь заполняет все пространство, – кровь, которая бьет из самой середины тела Расса Трусдейла, разрубленного пополам. Кровь, кровь, кровь, а над ней – бледное лицо с застывшей гримасой ужаса, лицо, которое будет мучиться своим последним вопросом до тех пор, пока время не сотрет с него плоть. Или пока это не сделает огонь в печи крематория, расположенного в подвале этого здания, через каких-то пятнадцать минут.

Ещё один человек исчез из этого странного мира. Несчастные одиночки исчезают каждый день.

Все кончено, пила умолкает, человек с голосом менеджера по продажам выключает прожекторы и говорит своим спутникам:

– Что ж, друзья, стоит отметить… у этого человека богатый внутренний мир.

Все смеются. Это случается не так часто, но все же иногда случается, и каждый раз он говорит одно и тоже.

– Я бы сейчас пива выпил, – говорит он им. – Холодненького. Нужно обмыть. Кто со мной?

Все согласны. А кто платит?

– Разумеется, я, черт вас побери, – говорит он и вздыхает так, как вздыхают люди, выполнившие свою работу, несмотря на трудности. – Следующий все нам выложит, – уверяет он и поводит плечом, словно сбрасывая навалившийся вес.

Все уходят, и в комнате появляются двое уборщиков в оранжевой спецодежде и респираторах; они уносят разрубленное пополам тело. Его части они складывают в полиэтиленовый мешок и везут на каталке со скрипучими колесиками к лифту цокольного этажа. Дело сделано, и четверо нелегальных иммигрантов принимаются орудовать тряпками; они работают до тех пор, пока комната не принимает свой первозданный, чистый и сияющий, белоснежный вид.

Перевод: А. Домнина

УНЧЖ ИНК

Robert McCammon. "DST, INC.", 2020.

Итак, в 9 часов 30 минут одного октябрьского вечера Даг Дженнингс стоял там, где ему сказали стоять, – в Ньюарке, штат Нью-Джерси, на парковке, которую огораживал сетчатый забор с витками колючей проволоки поверху. Попасть на парковку и выехать с неё можно было только мимо считывателя кредитных карт. По сторонам от Дага виднелись огни нескольких магазинчиков, однако в большинстве своём вокруг маячили лишь тёмные постройки отчаявшегося города: пустые раковины и покрытые граффити – этим языком озлобленных и обездоленных – стены.

Даг стоял так, как ему было велено, – лицом к багажнику своей машины, которую он загнал на свободное место, предварительно убрав оттуда оранжевый дорожный конус, про который ему сообщили заранее. Во внутреннем кармане его пиджака лежал простой конверт без подписи, внутри конверта – пять тысяч долларов сотенными купюрами.

Даг ждал. Где-то минут через пять он услышал шум подъезжающей машины. Его предупреждали, чтобы он стоял на месте и не двигался. Машина остановилась. Открылись и захлопнулись две автомобильные дверцы.

– Обернитесь, мистер Дженнингс, – послышался слегка приглушенный молодой голос.

Даг подчинился. На двух мужчинах, припарковавших свой чёрный «мерседес» сразу за машиной Дага, были надеты хэллоуинские маски – те самые, сквозь которые можно видеть, но при этом нельзя разглядеть лиц. Все равно, что сквозь дым смотреть. Оба мужчины были одеты в джинсы, черные куртки и бейсбольные кепки тёмных тонов.

– Пароль, – произнес тот, кто велел Дагу обернуться.

– Атака, – ответил Даг.

Вперед шагнул второй мужчина.

– Карточка, – сказал он, и Даг отдал ему карточку.

Оба незнакомца носили черные перчатки.

– Деньги, – прозвучал следующий приказ, и Даг отдал конверт.

– Хорошо, – произнес первый. Он подождал, пока его напарник пересчитает наличку, подсвечивая купюры карманным фонариком, поскольку лампы на стоянке еле-еле разгоняли темноту.

– Все верно, – последовал вердикт.

– Послушайте, – сказал Даг. – То есть… Я должен спросить… Откуда мне знать, что дело выгорит?

– Мы вам это гарантируем. Если непосредственные результаты вас не устроят, послезавтра вечером вы сможете встретиться с нами здесь же в то же самое время. И тогда вы получите назад половину своих денег.

– Хорошо… но… я бы желал внести ясность. Я не хочу никого насилия. Это совсем не то, что мне нужно.

– Мы знаем, что вам нужно, – сказал второй человек в маске. – Это наша работа.

– Здесь наши дела закончены, – проговорил второй незнакомец.

Не сказав больше ни слова, они сели обратно в «мерседес». Пока они отъезжали, Даг успел скользнуть взглядом по номерному знаку: Мичиган.

Он вывел свою машину с парковочного места, затем снова выбрался наружу и поставил дорожный конус туда, откуда взял, – как и должен был поступить согласно полученным ранее указаниям. Расплатившись кредитной картой за недолгую парковку, Даг покинул стоянку через открывшиеся металлические ворота и направился обратно в Манхэттен, где жил со своей девушкой Клариссой на Западной 39-ой улице.

Я все делаю правильно, говорил он себе, пока вел машину. Да, уверен, что правильно. Я не мог допустить, чтобы все продолжалось в том же духе. Нельзя было дать этому ублюдку сорваться с крючка. Ну уж нет. Ни в коем, блин, случае. Когда он об этом думал, его руки сильнее сжимали рулевое колесо: ярость была ещё слишком свежа.

Все началось сегодня утром, в офисе. «Рог изобилия»… Пятьдесят сортов попкорна и все время появляются новые…Чпок-чпок-чпок… Доставим его вам сегодня же вечером, где бы вы ни были… Рекламное агентство заполучило для своих ТВ-роликов Анджелину Джоли… Она обожает попкорн… Кто бы мог подумать?

Но этот ублюдок… Этот Джейсон Шеффли… Он его подставил. Отнял работу по управленческому учету, которой Даг занимался больше года… Этот мерзавец повсюду распускал о нем лживые слухи… О да, это однозначно делал Шеффли… Будто бы Даг пьет на работе (абсолютная ложь, черт возьми!) и прочие нелепицы… А ещё Шеффли был из тех скользких, пронырливых выпускников Йеля, которые могут продаться кому угодно – например, Марку Юрбину, главе бухгалтерского отдела… И вот теперь Даг застрял в своей рабочей ячейке, в то время как Шеффли обзавелся табличкой с именем на двери и кучей дополнительных денег в придачу, а Даг с Клариссой лишились возможности переселиться в лучшее жилье.

Да, подобное, конечно, случалось. Бизнес есть бизнес. В такой корпорации ты либо идешь по головам, либо тебя сотрут в порошок. В своё время Даг сумел сорвать продвижение Линка Алкотта и Джейн Салины – но почему бы и нет? Раз им не хватило смекалки, пусть сидят, где сидели, и не рыпаются.

Даг поделился своей злостью на Шеффли с несколькими людьми, которым доверял, выплеснул всю скопившуюся в кишках кровавую ярость. Хоть иногда нужно кому-то довериться, даже в корпорации головорезов. В общем, этим утром он обнаружил у себя в рабочей ячейке, на столе, белую визитную карточку с незатейливой надписью: «УНЧЖ ИНК.» На обратной стороне карточки кто-то чёрной гелевой ручкой вывел слово «АТАКА», а ниже приписал номер телефона с кодом Манхэттена.

Даг приступил к работе, но продолжал посматривать на карточку. «УНЧЖ ИНК.» «АТАКА». Телефонный номер. Что это, черт возьми, значит? И кто это здесь оставил? Он встал и обвел взглядом привычное окружение. Джейн коротко на него посмотрела, Роджер и Алан – тоже, Линк не удостоил вниманием.

Так кто же? Кто-то из этого офиса? Или из другого? И зачем?

После обеда любопытство взяло над ним верх. Он набрал номер на своём мобильнике.

– Пароль, – произнесла ответившая на вызов женщина.

Он колебался.

Женщина положила трубку.

Даг посидел какое-то время, раздумывая. Затем снова набрал номер.

– Пароль, – потребовал женский голос.

Даг медлил.

Женщина сказала:

– Этот номер будет отключен через пять секунд.

– Атака! – услышал Даг собственный голос, настолько спокойный, насколько позволяло дрожащее от нервов горло. – У меня здесь визитка… Атака… Все верно?

– Минутку, – попросила женщина.

Он снова стал ждать. В динамике наяривали AC/DC – «Highway To Hell».

– Имя? – Теперь на линии был какой-то мужчина.

– Даг…

– Не ваше имя, мистер Дженнингс. Имя цели.

– Цели? Что значит «цели»?

– Кого вы желаете уничтожить?

– Что?

– Вы позвонили в «Уничтожь Инкорпорейтед». У вас есть пять секунд, чтобы указать мне цель. В противном случае звонок прервется, а ваш пароль станет недействительным.

– Уничтожить? То есть… как?

– Это наша работа. Прощайте, мистер…

– Джейсон Шеффли! – выпалил Даг. – Вот кого я хочу уничтожить. Шеффли. Ладно… А теперь… Это что, какая-то долбаная шутка?

– Публичный деятель, благотворитель или частное лицо?

– Что? Парень. Обычный парень.

– Я перезвоню, – сказал мужчина и отключился.

Что за куча безумного дерьма, подумал Даг. Го-о-споди Иисусе! «Уничтожь Инкорпорейтед»? Ага, конечно!

Мобильник Дага зажужжал.

Экран телефона сообщил: «НОМЕР НЕИЗВЕСТЕН».

Даг колебался. Его вдруг охватили страх и отчасти – странная эйфория. Он нажал прием.

– Даг Дженнингс, – произнес Даг. На сей раз более спокойно.

– Вот ваши инструкции. – Голос принадлежал другому мужчине, был более глубоким.

Голос объяснил Дагу, куда ему следует подъехать к 9 часам 30 минутам вечера, что делать и что принести.

– Пять тысяч? – Даг с трудом удержался от смеха. – Вы издеваетесь? Это что, развод или типа того?

– Вы хотите уничтожить Джейсона Шеффли, который работает в компании «Рог изобилия» в одном отделе с вами и проживает на Западной 76-ой улице, в доме номер 216, в квартире 14. У вас на это свои причины. Пять тысяч долларов – наша стандартная ставка за частное, не публичное лицо. Если вы не желаете продолжать…

– Стойте, стойте. Подождите. За что именно пять тысяч долларов?

– За уничтожение Джейсона Шеффли. Окончательное и бесповоротное.

– Вы имеете ввиду…эээ… убийство?

– Есть более надежные способы.

– Какие, например?

– Давайте я не буду спрашивать, как вы производите ваш попкорн в карамели, а вы не будете спрашивать, как мы добиваемся своих целей.

Попкорн в карамели, подумал Даг. Самый ходовой товар «Рога изобилия». Этот парень уже успел навести справки о компании.

– Так вы с нами или нет? – спросил мужчина.

По дороге домой, после встречи в Ньюарке, Даг пытался придумать, как объяснить Клариссе, зачем он снял пять тысяч баксов с их совместного счета. Другой причиной для раздражения – очень веской причиной – было то, что Кларисса, будучи графическим дизайнером в «Мэйсиз», зарабатывала больше него, так что благодаря ней деньги, ушедшие к Шеффли, все равно были бы у Дага.

Даг невольно скрипнул зубами. Неужто он свалял дурака? Или всё-таки нет? Уничтожить Джейсона Шеффли, окончательно и бесповоротно… И тогда вакансия снова будет открыта, верно?

Да, верно.

Они с Клариссой – его смуглой красавицей, как он её называл, потому что её семья была родом из Эфиопии – прикончили вегетарианский ужин (Кларисса великолепно готовила вегетарианские блюда), выпили бутылку вина, немного посмотрели «Нетфликс», занялись любовью, а потом забурились спать, пока поутру будильник не затянул свою птичью трель. Даг ни словом не обмолвился ни о деньгах, ни об этом деле вообще. Ему пока что не хватало на это духу.

Наступило одиннадцать часов, а Джейсон Шеффли до сих пор не вошёл в офис своей обычной, вальяжной походкой. Он опаздывал уже на два часа, а Марк Юрбин терпеть не мог опозданий… Это сообщил Ричард, секретарь мистера Юрбина, молодой паренек с чёрными, уложенными гелем волосами, который носил «ботанские» очки в роговой оправе и владел целым гардеробом одежды прямиком со страниц «GQ».

– Привет, Ричард, – сказал Даг после похода в кофейню. – Что там стряслось с Джейсоном?

– Ну… – вздохнул Ричард. – Сегодня утром мистер Шеффли столкнулся с некоторыми трудностями. Он звонил Марку и все рассказал. Это просто трагедия.

– Правда? – Даг почувствовал, как у него быстрее забилось сердце. – Эм… Может, расскажешь?

– Кто-то… изуродовал его новенький «порш». Да… Прямо в якобы охраняемом гараже. Измазали краской всю машину и прокололи четыре колеса. А после… Он рассказал, что у него были проблемы с кредитками, когда он попытался расплатиться за эвакуатор.

– Ого, – произнес Даг.

Сердце стучало… стучало… стучало…

– Да… И самое странное… Испорченными оказались все его карты. Надеюсь, я не лезу не в своё дело, однако я должен сказать, что утро у мистера Шеффли выдалось весьма трагичным.

– Да уж, – произнес Даг, кивая головой. – Трагичным.

Отходя от стола Ричарда, он ощущал на себе внимательные взгляды Джейн, Роджера, Алана и Линка. Заметил ли кто-нибудь из них его улыбку – хотя бы мельком? Кажется, нет.

Даг решил, что сделал, пожалуй, одно из лучших капиталовложений в жизни. Вечером он пригласил Клариссу на ужин, и они поели индийской еды.

На следующее утро, в одиннадцать часов, Джейсон Шеффли все ещё не объявился. И что-то явно было не так. Даг заметил, как Ричард несколько раз заходил и выходил из кабинета Юрбина, и видок у него при этом был несчастливый. Гордон ван Николсон, большой начальник из Дании, стоявший за «Рогом изобилия», скрылся в кабинете Юрбина, а когда вышел, тоже выглядел недовольным.

Спустя какое-то время Дагу удалось подобраться к Ричарду.

– Эй, что происходит?

– Не могу сказать. Сейчас не время трепать языком, Даг.

– Что-нибудь с Джейсоном?

– Мне нельзя об этом рассказывать. Прошу, Даг, отстань.

– Конечно. Я понимаю. Но послушай-ка… Разве все мы здесь – не одна большая семья. То есть… я серьезно: я думаю о нас не иначе, как о семье. Поэтому, если что-то случилось с Джейсоном, это в каком-то смысле случилось с каждым, кто работает в этом офисе. Со всеми нами.

– О нет! Это не так! – возразил Ричард, а затем снял очки и стал протирать их линзы синей салфеточкой.

И пока его голова была опущена, он совсем тихо проговорил:

– Помнишь, как прошлой зимой Шеффли, – на этот раз никакого «мистера», отметил Даг, – якобы ездил на лыжный курорт в Аспен? Ну… похоже, Марк выяснил, что на самом деле Шеффли был в Боулдере на… – Ричард оглянулся, чтобы убедиться, что дверь кабинета Юрбина по-прежнему закрыта. – … На слете злобных ненавистников ЛГБТ движения. У Марка есть доказательства – фотографии. Они с вебсайта этих животных. Да… Лицо Шеффли можно рассмотреть прямо там, в толпе. Он держит в руках плакат, на котором написано… В общем, кое-что отвратительное.

– Фотографии? – спросил Даг. – Фотографии с Шеффли?

– Весьма четкие фотографии. Сегодня утром Марку позвонил молодой человек, который в прошлом был членом этой отвратительной группировки, пока не осознал, что сам гей и что все это было… ну… ты понимаешь… помрачением рассудка. Он живёт прямо здесь и входит в число наших клиентов. Так что он решил поступить по совести – на случай, если Шеффли скрывает своё истинное лицо… И, бог ты мой, неужели он всегда был таким!?

– И что же говорит Джейсон?

– А что он может сказать? Марк говорит, что Шеффли пытается найти все корешки билетов и вещи для поездки в Аспен. Тем не менее он вполне мог побывать и в Боулдере. Он старается доказать, что невиновен. Но зачем, во имя всего святого, кому-то выдумывать нечто подобное? И его лицо – оно ведь прямо там, на снимках! Вывод: если хоть что-нибудь из этого выйдет наружу, это возымеет ужасные последствия для компании. Так что заклинаю вас, мистер Дженнингс, держите все в тайне.

Даг кивнул. Мистер Дженнингс. Ему это нравилось.

– Самое время прикусить язык, – сказал он Ричарду, с огромным трудом удерживая губы от ухмылки.

Марк Юрбин был геем. И это означало, что здесь, на этой работе, Джейсон Шеффли был уничтожен. Окончательно и бесповоротно. Ещё до пяти часов дня шмотки Джейсона вышвырнут на улицу. Ух ты! Вот это поворот! Шеффли мог сколько угодно трясти квитанциями и приносить извинения, однако в Аспен он отправился один – хотел поразвлечься с молоденькими лыжницами. Круто… «УНЧЖ» справились с домашним заданием. Дело у них спорилось, и, если они не сбавят обороты, то вскоре на двери углового кабинета будет висеть новое имя.

Он как раз обдумывал, куда бы сегодня вечером сводить свою смуглую красавицу, чтобы отпраздновать («просто ради грядущих благ, сладенькая»), когда его телефон завибрировал. Номер был незнакомым – звонили из клиники «Эмпайр-стейт».

– Даг Дженнингс, – представился Даг. – Чем могу помочь?

– Мистер Дженнингс, – донесся из динамика ядовитый женский голос, – очень любезно с вашей стороны – наконец взять трубку. Мы четыре месяца пытались связаться с вами. Вы что, не проверяете электронную почту и не отвечаете на звонки?

– Простите, а вы по какому поводу звоните?

– По поводу баланса на вашем расчетном счету. Он, как вам хорошо известно, сэр, давно не пополнялся.

– Эммм… о каком счете речь?

– О восьми тысячах долларов, которые вы задолжали за свои медицинские процедуры. Мне их вам перечислить?

– Дамочка, вы меня с кем-то путаете. У меня есть личный врач, и я никогда прежде о вас не слышал.

– Что ж, это весьма необычно, – произнесла она, – поскольку я сейчас сижу перед компьютером и просматриваю записи о вас. Тут есть ваш номер телефона и домашний адрес. Вы ведь живете на 39-ой Западной улице, в доме номер 451, в квартире 19-Би, верно? Здесь также отображается длинный список всех тех раз, когда наш коллекторский отдел пытался связаться с вами через режим автодозвона.

– Быть того не может. Со мной никто не пытался связаться, никогда.

– Сэр, – ответила женщина, – компьютер утверждает обратное.

– Ха! – произнес Даг. – Ну, ладно. Это какой-то лохотрон. Я кладу трубку.

– Мы ожидаем выплаты одной тысячи долларов в течение десяти дней. Если вы не выполните данное требование, мы будем вынуждены…

Даг надавил на красную кнопку, и на этом все закончилось.

Гребаный абсурд! Впрочем, сегодня его ничто не сможет вывести из себя. Тем более какая-то мелкая путаница… или развод, чем, разумеется, и был этот звонок.

По пути домой, пробираясь через пробки, Даг восхищался действенностью «Уничтожь Инкорпорейтед». Сначала они выяснили, что Марк Юрбин – гей (как и его секретарь). Затем выяснили, куда Шеффли ездил отдыхать, и серией отфотошопленных снимков связали его с тем слетом в Боулдере. Наняв актера, который должен был запустить цепную реакцию, они взломали учетные записи «Рога изобилия», чтобы тот парень оказался клиентом компании. Даг не сомневался: они смогли влезть в отчеты о поездке Шеффли и добавить туда суточное пребывание в каком-нибудь из отелей Боулдера, что совпадало с датой проведения слета.

Очень умно, очень эффективно.

Даг понимал, что для Шеффли все было кончено. Возможно, этой ночью парень вышибет себе мозги. Пустая трата пули, конечно. Но что поделаешь…

Когда он вошёл к себе в квартиру, Кларисса сидела на диванчике. Просто сидела, сжимая в руке страничку из блокнота. Однако её лицо… оно было… напряженным… неулыбчивым. И она даже не взглянула Дага, когда он подошел к ней, чтобы поцеловать. По правде говоря, она от него отстранилась.

– Ой-ой, – сказал Даг. – Неужто я позабыл об очередной дате?

Они съехались три месяца назад, и Кларисса хотела, чтобы Даг отмечал с ней каждый их совместно прожитый месяц. Так он до сих пор и делал.

– Сегодня кое-что случилось, – сказала Кларисса, когда он опустился на диван. Она по-прежнему глядела мимо Дага, строго перед собой. – На ноутбуке. – Кларисса махнула рукой в сторону стоявшего на рабочем столе ноутбука. Они оба пользовались им, выполняя кое-какую работу на дому. – Сначала я решила, что это – всплывающая реклама. А затем до меня дошло: это уведомление.

– Да… Это странно. И что за уведомление?

Кларисса опустила взгляд на блокнотный листок и прочла то, что увидела на экране:

– Уважаемый Любитель Черных Шлюшек 293… срок вашей подписки скоро истечет. Ваши друзья с «БЧК. com». – Её глаза поднялись на Дага. – Ну?

– Что «ну»?

– Я зашла на этот сайт. Не знала, куда попаду. Когда-нибудь слышал о «Больших Черных Красотках точка ком».

– А? Конечно, не слышал. Я не…

– Даг! – резко произнесла она. – Ты отлично знаешь, что это.

– Прости, но нет. По названию похоже на…

– …порносайт, – сказала она. – Я думала, это какая-то ошибка… думала… Не знаю, что я думала. Затем я стала просматривать твои папки. Я просто… Просто почувствовала, что должна это сделать.

– И снова странно, – сказал Даг. – Ну, и что же ты…

– Я нашла твою скрытую папку, – оборвала она его. – Ту, что находится внутри другой папки, которая находится внутри ещё одной папки. Все эти видео… Эти чернокожие женщины… что творят ужасные вещи. – Её глаза внезапно наполнились слезами. – О боже, Даг… о боже… Вот, значит, кем ты меня видишь? Черной шлюшкой?

– Что? Ангел мой… Тут какая-то ошибка! Должно быть, это…

– Эта дрянь – на ноутбуке! – У неё дрожал голос. – На ноутбуке, которым я пользовалась три месяца! На тех видео стоят временные отметки… Мы тогда ещё даже не встретились. А последнее скачано два дня назад! О господи! Господи! – Она расплакалась. Затем вскочила и швырнула блокнотный листок Дагу в лицо. – Я тебя вообще знаю? Хоть когда-нибудь знала? Этого я принять не смогу. Я завтра же съезжаю отсюда. Она направилась в спальню. Даг поднялся и схватил её за плечо, однако она стряхнула его руку и с ужасающей яростью произнесла: – Я тебе не шлюха. А вот ты – больной на всю голову.

Потом она скрылась в спальне, и Даг услышал, как щелкнул замок.

Он стоял посреди комнаты.

Его словно громом поразило. Хорошенько так.

«Уничтожь Инкорпорейтед».

Кто-то натравил их на него.

Дага чуть не вырвало. Сердце пустилось вскачь. Кто-то в офисе… Кто-то… Линк, или Джейн, или кто-то, кого он растоптал.

Сегодняшний звонок. То был первый шаг. А теперь – вот это. В тот поддельный код пользователя они поместили дату его рождения – 29/3. Дьявольский штришок.

Он глянул на свои часы. Рука дрожала. Они сказали, что если его не удовлетворит результат их работы, то сегодня вечером, в половину десятого он сможет встретиться с ними на парковке в Ньюарке. У него хватало времени, чтобы добраться туда и выяснить, кто пытается его уничтожить. Выяснить… остановить их… остановить это безумие… все ещё можно исправить… да… да… нужно все исправить… нужно попасть на ту парковку… срочно.

Во время своей безумной гонки от Манхэттена до Ньюарка он обдумывал то, как они все это проделали… Выяснили, что Кларисса чернокожая… Что приходит домой на час раньше него… Узнали о её привычке сидеть за ноутбуком и просматривать рецепты вегетарианских блюд. Они поместили в ноутбук папку, полную всякого дерьма… Если Кларисса наткнется на неё – отлично. Если нет – папка все равно будет там. Ждать, пока её найдут. У них были программы слежения… психологи, предсказывающие тот или иной поступок человека… опытные хакеры… В их распоряжении имелись все инструменты для уничтожения. Все что от них требовалось – это посадить зернышко. Всего лишь зернышко. А затем можно сесть поудобнее и наблюдать, как прорастают уродливые шипы, убивающие человека.

К 9:30 он уже был на парковке, которую окружал забор из сетки рабица с проложенной поверху колючей проволокой. Со всех сторон маячили громады тёмных зданий и какие-то развалины. Наконец они появились – приехали на чёрном пикапе. Оба были в масках, и, как только их ботинки коснулись растрескавшегося бетона, Даг с криком выскочил из машины:

– Кто хочет меня уничтожить? Кому это нужно?

Не двигаясь, они стояли на месте. Затем один из них спокойно спросил:

– Вы довольны результатами по Джейсону Шеффли?

– Я должен знать… Кто пытается меня уничтожить?

– Вы довольны, мистер Дженнингс?