Текст книги "На повестке дня — Икар"

Автор книги: Роберт Ладлэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 48 страниц)

– Боже правый! Эван Кендрик!

Глава 12

Стараясь не выдать своего потрясения, Эван поинтересовался на арабском у Зайи, кто этот тучный человек, который говорит по-английски.

– Утверждает, что он посланник Махди, – ответил за сестру Азрак, стоящий рядом с Иосифом и Абиадом.

– Как это следует понимать?

– Ты слышал его слова. Он говорит, что ты – некто по фамилии Кендрик.

– Кто это такой? – Эван адресовал свой вопрос Энтони Макдоналду, прилагая все усилия к тому, чтобы оставаться спокойным и попытаться как-то привыкнуть к мысли, что видит этого человека здесь, в этой самой комнате спустя пять лет с их последней встречи. Это же надо, Макдоналд из Каира! Любитель заложить за воротник!. – Меня зовут Амаль Бахруди, а тебя?

– Ты отлично знаешь, кто я! – воскликнул англичанин, затем повернулся к четырем собравшимся в комнате арабам, устремив взгляд на Зайю Ятим. – Он никакой не Амаль, как его там, и к Махди отношения не имеет! Он американский подданный Эван Кендрик.

– Я учился в двух американских университетах, – с легкой улыбкой произнес Эван, – но никто не называл меня Эваном Кендриком. Другие прозвища давали, но чтобы такое!..

– Ты лжешь!

– Напротив. Если кто и лжет, так это ты, раз утверждаешь, что явился от Махди. Я видел фотографии всех европейцев, как бы это назвать, состоящих у него на службе, и тебя среди их числа нет. Такого человека, как ты, я бы, несомненно, запомнил – едва ли забудешь такую физиономию и телосложение!

– Лжец! Самозванец! Ты работаешь на пару с Калейлой, этой шлюхой, с нашим врагом! Сегодня утром на рассвете она мчалась, чтобы встретиться с тобой!

– Что ты несешь? – Кендрик переглянулся с Азраком и Иосифом. – Я не знаю никакой Калейлы. Ни шлюхи с таким именем, ни врага. Я и мои друзья сегодня утром совершили побег. Времени развлекаться у нас не было, уж поверь.

– А я говорю, ты лжешь. Я был там и все видел. Ее, тебя...

– Ты видел нас? – Эван вскинул брови. – Каким образом?

– Я съехал с Дороги...

– Ты видел нас и не помог? – гневно оборвал его Эван. – И еще утверждаешь, что работаешь на Махди?

– Да, англичанин, как ты это объяснишь? – спросила Зайя. – Почему ты не помог им?

– Я был на задании, должен был выяснить... И вот теперь все понял. Калейла... и он!

– Фантазии, фантазии... Кто бы ты ни был, я тебя не знаю. Но выяснить это не составит труда. Мы отправляемся в Бахрейн, чтобы встретиться с Махди. Тебя возьмем с собой. Великий человек, несомненно, будет рад тебя видеть, если ты представляешь для него хоть какую-то ценность.

– Согласен, – проговорил Азрак.

– Бахрейн? – На лице Макдоналда отразилось изумление. – Как, черт возьми, вы собираетесь попасть туда?

– Хочешь сказать, что ты не знаешь? – спросил Кендрик.

* * *

Машина остановилась возле кладбища в Джабаль-Са-Али. Сотрясаясь всем своим хрупким телом от очередного приступа кашля, Эммануил Вайнграсс выбрался из машины, повернулся к водителю, придерживающему дверцу, и заговорил, повадками и манерами пытаясь изобразить англичанина:

– Я намерен помолиться за своих английских предков. Знаю, это мало кто делает в наши дни. Возвращайся через час.

– Через час? – Водитель для убедительности поднял палец.

– Да, мой друг. Я совершаю паломничество сюда каждый год. Понимаешь?

– Да-да. – Шофер усиленно закивал, уверяя Вайнграсса, что понимает тех, кто молится за своих предков. При этом толстенькая пачка денег грела ему ладонь – вознаграждение оказалось гораздо больше, чем он ожидал, и он знал, что получит даже больше, если вернется сюда через час.

– А теперь оставь меня. Я хочу побыть один.

– Да-да! – Шофер захлопнул дверцу, обежал машину, сел за руль. . Вскоре машина скрылась из виду.

Мэнни вновь зашелся кашлем, на этот раз приступ был еще сильнее, чем прежде. Медленно обвел взглядом окрестности, затем направился через кладбище к стоящему в стороне, в нескольких сотнях метров, каменному строению. Десять минут спустя он уже спешил по лестнице вниз, в подвал, где располагался штаб израильской разведки.

– Вайнграсс! – воскликнул офицер Моссад. – Рад снова видеть тебя.

– Неправда. Ты никогда не рад видеть меня. Да и о деле, которым занимаешься, понятия не имеешь. Ты всего-навсего бухгалтер, да к тому же скупой.

– Ну, Мэнни, давай не будем начинать...

– Нет-нет, я настаиваю, чтобы мы начали прямо сейчас. – Вайнграсс взглянул на Бен-Ами и пятерых членов отряда «Масада». – Ну что, неудачники, у кого-нибудь найдется виски? Знаю наверняка, что у этого, – Вайнграсс ткнул пальцем в сторону офицера Моссад, – никогда ничего нет.

– Даже вина предложить не можем, – сказал Бен-Ами. – В списке нашего довольствия спиртное не значится.

– Догадываюсь, кто его составлял. Ладно, бухгалтер, выкладывай, что тебе известно. Где мой сын Эван Кендрик?

– Здесь. Это все, что мы знаем.

– Ну конечно, что еще вы можете сказать! Вечно вы на три шага позади.

– Мэнни...

– Успокойся, иначе тебя удар хватит, а я вовсе не хочу, чтобы Израиль потерял своего лучшего бухгалтера. Кто способен сообщить мне больше?

– Я! – сказал Иаков. – Мы обязаны уже сейчас быть в посольстве. У нас свое задание, не имеющее к вашему американцу никакого отношения.

– Так, значит, помимо бухгалтера здесь еще имеется сорвиголова, – сказал Вайнграсс. – Кто еще?

– Кендрик находится здесь без каких-либо на то санкций, – ответил Бен-Ами. – Он прилетел нелегально и действует самостоятельно, не рассчитывая на поддержку в случае провала.

– Откуда у вас такая информация?

– От одного из наших людей в Вашингтоне. Кто он, из какого департамента или агентства, не знаю.

– Придется подарить вам телефонную книгу. Этот телефон прослушивается? – спросил Вайнграсс, садясь за стол.

– Никаких гарантий, – ответил офицер Моссад. – Его устанавливали в страшной спешке.

– И потратили так много денег... Знаю, знаю.

– Мэнни!

– Да ладно тебе. – Вайнграсс достал из кармана записную книжку, пролистал несколько страниц, пока взгляд не выхватил нужное имя и нужный номер. Он поднял трубку, набрал номер, через несколько секунд заговорил: – Спасибо, мои дорогой друг из дворца, за то, что столь вежлив. Моя фамилия Вайнграсс, абсолютно ничего не говорящая вам. Однако хорошо известная великому султану Ахмату. Само собой, я бы не стал беспокоить столь значительного человека, но если бы вы передали ему, что я звонил, то оказали бы мне неоценимую услугу. Если позволите, я назову вам номер телефона, по которому со мной можно связаться. – Мэнни, прищурившись, прочитал цифры на телефонном аппарате. – Спасибо, дорогой друг, и, если позволите, добавлю, что дело, по которому я звоню, очень срочное и султан может наградить вас за проявленное усердие. Еще раз спасибо. – Вайнграсс повесил трубку, откинулся на спинку кресла, глубоко вдохнул и выдохнул, воздух со свистом вырывался из его легких. – А теперь подождем, – сказал он, глядя на офицера Моссад. – И понадеемся на то, что мозгов и денег у султана больше, чем у вас... Боже мой, он вернулся! Через четыре года он снова услышал меня, и мой сын вернулся.

– Почему? – спросил Иаков.

– Махди, – ответил Вайнграсс тихо, с затаенной злостью.

– Кто?

– Узнаешь. Сорвиголова.

– Но ведь на самом деле, Мэнни, он не твой сын.

– Он – единственный сын, какого я хотел бы иметь... Зазвонил телефон. Вайнграсс схватил трубку, прижав ее к уху:

– Да!

– Эммануил?

– Помнится когда-то, еще в Лос-Анджелесе, ты обращался ко мне куда менее формально.

– Слава Аллаху, я этого никогда не забуду. Я завязал с этим с тех пор, как вернулся.

– Скажи-ка мне, бездельник, ты экономику на третьем курсе сдал?

– До высшего балла не дотянул. Надо было тебя послушаться. Ты был прав, они это любят: чем сложнее, тем лучше.

– Ты можешь говорить? – Вайнграсс оставил шутливый тон.

– Я – да, а ты – нет.

– Понятно. Наш общий знакомый, где он?

– На пути в Бахрейн с двумя людьми из посольства. Поначалу предполагалось, что будет только один, но в последний момент все изменилось. Почему – не знаю.

– Должно быть, на то была причина. Кто еще задействован?

Ахмат помолчал.

– Еще один человек, с которым, впрочем, ты ни в коем случае не должен входить в контакт. Это женщина по имени Калейла. Говорю тебе об этом только потому, что доверяю и хочу, чтобы ты знал о ее участии. Больше никто о ней знать не должен, равно как и о нашем друге. Если ее разоблачат, это будет подобно катастрофе.

– Не слишком обнадеживает, юноша. Как я распознаю проблему?

– Надеюсь, тебе не придется. Она спряталась в кабине пилота, которая будет закрыта на всем протяжении полета.

– Это все, что ты хочешь сказать мне?

– Что касается ее – да.

– Мне надо двигаться. Чем можешь помочь?

– Отправлю тебя на другом самолете. Как только станет возможно, наш друг сообщит, что происходит. Когда попадешь туда, свяжись со мной, объясню как. – Ахмат назвал Вайнграссу номер засекреченного телефона. – Ты побудешь какое-то время на месте?

– Да.

– Я перезвоню тебе, как только все устрою. Если найдется коммерческий рейс, гораздо лучше будет отправиться им.

– Прости, сделать этого не могу.

– Почему?

– Все должно быть шито-крыто. Я везу с собой семь павлинов.

– Семь?..

– Да, и, если хочешь поймать неприятности – вроде несчастного случая, – надо непременно взять с собой этих хитроумных птичек, чьи перышки раскрашены в белый и синий.

Ахмат, султан Омана, охнул.

– Неужели Моссад? – спросил он.

– Вот именно.

– Черт возьми! – не сдержался Ахмат.

* * *

Небольшой, на шесть пассажиров, реактивный самолет взял курс на северо-запад над Персидским заливом в Бахрейн. Энтони Макдоналд, подозрительно тихий и спокойный, сидел в первом ряду из двух кресел, Азрак и Кендрик – в последнем. Дверь кабины пилота была закрыта и, согласно словам человека, встречавшего их в якобы угнанном военном джипе и провезшего их через грузовой терминал к самолету в аэропорту Маската, эта дверь останется закрытой до тех пор, пока пассажиры не покинут борт воздушного лайнера. Их никто не должен видеть. В Бахрейне, в международном аэропорту Мухаррака, их встретит человек, который поможет пройти таможенный контроль.

Эван и Азрак повторили несколько раз намеченный план действий, и, поскольку террорист никогда не был в Бахрейне, он делал необходимые записи – местоположение тех или иных объектов и их названия. Главное требование по прибытии на место – разбежаться по меньшей мере на час. Причина – Энтони Макдоналд, агент Махди. Если окажется, что это так, то англичанин для Эвана – кратчайший путь к Махди, а значит, услуги террориста ему ни к чему. Что ж, придется в таком случае с ним расстаться.

– Не забывай, мы сбежали из тюрьмы. За нами охотятся все, включая Интерпол. Наши фотографии с вестью о побеге уже разосланы. Нельзя допустить, чтобы нас увидели вместе в дневное время суток. После захода солнца риск не так велик, однако и тогда следует принимать все меры безопасности.

– Какие меры?

– Купить новую одежду для начала. Та, что на нас, просто отрепья. В Маскате это, может, и сойдет, но только не здесь. Возьми такси до Манамы – это столица Бахрейна, и закажи номер в отеле «Араду» на Вади-эль-Ахд. На нижнем этаже есть магазин мужской одежды, купи себе деловой костюм и постригись в парикмахерской. Запиши все!

– Я пишу. – Азрак застрочил быстрее.

– Зарегистрируйся под именем... Дай подумать, Ятим фамилия распространенная в Бахрейне, но лучше не рисковать.

– Может, взять фамилию матери? Исхаад?

– Тебя вычислят. Назовись Фаруком, как делают все. Т. Фарук. Я свяжусь с тобой через час или два.

– А сам чем займешься?

– Чем? – вопросом на вопрос ответил Кендрик. – Останусь с англичанином, который утверждает, будто работает на Махди. Если вдруг окажется, что он не лжет, сегодняшнюю встречу будет нетрудно устроить. Но откровенно говоря, я не верю ему и, если он все-таки лжет, выясню, на кого он в действительности работает.

Азрак взглянул на человека, которого знал как Амаля Бахруди, и тихо сказал:

– Твой мир гораздо сложнее моего. Мы знаем своих врагов, целимся в них и убиваем, чтобы не убили нас. У тебя все не так просто. Ты прежде должен найти своего врага.

– Проникнуть на территорию врага, вычислить предателей. Не думаю, что наши методы различаются.

– Просочиться в ряды врага несложно, когда многие из них одеты так, как мы, говорят, как мы. Несложно перенять и образ мышления врага. А что до предателей, в Маскате мы явно просчитались. Если бы не ты, мы бы об этом и не узнали

– Я?

– Я про фотографии, Бахруди.

– Конечно! Прости, я задумался. – Задумался, черт возьми. Только подобный прокол не должен повториться, а то Азрак смотрит с удивлением. Надо развеять его сомнения. И быстро! – К вопросу о фотографиях... Твоей сестре придется раздобыть доказательства того, что предательский бизнес прекращен. Предлагаю сделать новые снимки. Трупы рядом с осколками... Записанные на пленку признания, которые можно будет потом распространить.

– Зайя знает, что делать, она самая сильная среди нас, самая преданная. Она не успокоится, пока не обыщет каждую комнату, не проверит всех своих людей. Самым тщательным образом.

– Слова, поэт! – резко оборвал его Кендрик. – Возможно, ты не понимаешь. То, что произошло в Маскате – то, чему позволили произойти, – может повлиять на всю организацию. Если это останется безнаказанным, в наши ряды ринутся толпы шпионов, каждый из которых будет стремиться запечатлеть нас на видеопленку и выставить нас напоказ!

– Хорошо, хорошо, – закивал головой Азрак, не желая выслушивать критику. – Сестра обо всем позаботится. Ты убедил ее, хотя поначалу она сомневалась. Твои действия говорят сами за себя – ты спас нас в пустыне, сумел достать самолет. Она сделает все, что должна. И быстро, уверяю тебя.

– Отлично. А теперь отдыхай, поэт! Нам предстоит многое сделать.

Кендрик устроился в кресле поудобнее, словно собирался вздремнуть, хотя взгляд его полузакрытых глаз уперся в затылок Энтони Макдоналда. Ему есть о чем поразмышлять, только возможности для этого никак не представлялось. Прежде всего Махди. Не тот, который поднял восстание в суданском Хартуме и сражался против генерала Гордона, а тот, кто живет и наводит ужас, сотню лет спустя, в Бахрейне. Существует нить, ведущая к этому чудовищу, сложная, скрытая, искусно запутанная, но она определенно существует. Он, Эван, уже подступился к ней, не сказать, чтобы оказался близко, но начало положено. Убийца, сидящий подле него, несомненно, приведет его к цели.

Он все сделал, как учил его Мэнни Вайнграсс. Помнится, он говорил: «Скажи одному недоумку, что ответ тебе нужен к среде, иначе мы уезжаем в Эр-Рияд, и все тут. Другому клоуну поставь условие, что ждать до четверга мы никак не можем, поскольку у нас полно работы в Абу-Даби».

В данном случае, конечно, все не совсем так, но применить подобный подход вполне можно. Лидеры террористов в посольстве в Маскате убеждены, что их благодетелю, Махди, грозит опасность. А то зачем ему вызывать своего агента из Восточного Берлина, дабы тот доставил одного из них в Бахрейн? А самого Махди через каналы телевизионной связи уведомили, что направлено «срочное сообщение» «нашим друзьям» и что оно требует «немедленного ответа». Другими словами – опасность!

«Правильно ли я поступаю, Мэнни? – думал Эван. – Я должен найти его и убить за все то, что он сделал с нами!»

Эммануил Вайнграсс... Эван улыбнулся. Глаза слипались от усталости, хотелось спать. Противиться настойчивому желанию провалиться в сон не было сил. Он улыбнулся, припоминая их первую поездку в Бахрейн...

«Господи Боже, да пойми же наконец, мы имеем дело с людьми, властвующими на архипелаге, а не на куске суши, граничащем с другим куском суши, которую обе стороны называют страной. Здесь ты столкнешься с владениями шейха. Это более тридцати островов, будь они неладны, разбросанные в Персидском заливе. Какую площадь они занимают, не узнаешь никогда, тебе не позволят. В этом их сила». – «Куда ты клонишь, Мэнни?» – «Постарайся понять меня, тупица неотесанный. Знаю, тебе импонирует мысль о действиях с позиции силы. Это независимое государство. Цепь заградительных укреплений защищает портовые города от штормов в заливе. Удобное географическое положение между полуостровом Катар и побережьем Саудовской Аравии... Последнее обстоятельство представляется исключительно важным как раз из-за влияния, оказываемого этим государством». – «Я вот только не пойму, зачем на этом острове понадобился клуб для любителей игры в гольф? Ты играешь в гольф, Мэнни? Лично я никогда не мог себе этого позволить». – «Гонять клюшкой маленький белый мячик по ухоженным зеленым лужайкам, когда страдаешь от артрита и всякий раз от расстройства, что не попал в лунку. Нет, так можно схлопотать инфаркт! Не скажу, что подобное времяпрепровождение – предел моих желаний. Но я отдаю себе отчет в том, зачем нам понадобился этот курорт». – «И зачем?» – «Как напоминание о временах давно ушедших. Напоминание людям о том, что они есть сейчас, напоминание всем и каждому. Об их силе». – «Мэнни, спустись с небес на землю». – «Лучше почитай исторические хроники Ассирии, Персии, Греции и Рима. Вспомни первые карты, составленные португальскими мореплавателями, и суда, на которых совершал свои путешествия Васко да Гама. Люди постоянно боролись за возможность контролировать архипелаг. Португальцы удерживали его в течение сотни лет, а почему?» – «Уверен, ты мне скажешь об этом». – «Из-за географического положения, поскольку архипелаг представляет собой стратегически важный участок в заливе. На протяжении многих веков здесь пересекались торговые пути...» – «Так вот что, значит, происходит сейчас: деньги стекаются сюда рекой изо всех уголков мира». – «Бахрейн сейчас государство, которому не грозит потеря суверенитета в современном мире, – уточнил Вайнграсс. – Бахрейн служит, скажем так, и нашим и вашим. Так что наш великолепный клуб на этом чертовом острове подчеркнет непрерывающуюся традицию. Мы украсим его фресками. Бизнесмен, подняв взгляд к потолку и увидев все эти живописные картины, подумает: „Боже, вот это место! Кто только не мечтал его завоевать!“ У него возникнет сильное желание работать здесь. Существует мнение, будто дела вершатся как раз на таких курортах. Теперь понял, зачем понадобилось строить его?»

Курорт вскоре был выстроен. «Группа Кендрика» заключила контракты с тремя банками и двумя государственными предприятиями. Мэнни Вайнграсс удостоился чести побеседовать с премьер-министром страны...

Рокот моторов действовал на Эвана усыпляюще.

– Я возражаю против этой никому не нужной операции и требую показать мне письменное обоснование ее необходимости, – заявил Иаков, кодовое имя Синий, как только вся семерка поднялась по трапу на реактивный самолет, стоящий на дальнем восточном конце аэропорта Маската.

* * *

Эммануил Вайнграсс немедленно занял место рядом с пилотом. Он накинул ремень безопасности, когда очередной приступ кашля сотряс его тело. Офицер Моссад устроился позади него. Ему предстояло еще немало работы в Омане – его пистолет был у Бен-Ами, и тот держал его наготове все время, пока пять человек из оперативного отряда рассаживались по местам.

– Обоснование, несомненно, есть, приятель, – ответил Бен-Ами, когда самолет вырулил на взлетно-посадочную полосу. – Более того, это приказ! Постарайся понять, существуют вещи, которых нам лучше не знать – для нашего же собственного блага. Мы – 'солдаты. Те, кто принимает решения, – наше руководство. Они делают свое дело, мы – свое. Мы обязаны выполнять приказы.

– В таком случае я должен возразить, – заявил боец группы «Масада», кодовое имя Серый. – Фразу «выполнять приказы» я не нахожу приятной.

– Напоминаю вам, мистер Бен-Ами, – добавил боец с кодовым именем Оранжевый, – что последние три недели мы готовились к выполнению задания, которое, как все мы надеемся, мы сможем успешно выполнить, несмотря на некоторые сомнения. Мы готовы, все силы собраны для решительного броска, как вдруг задание отменяется безо всяких объяснений, и мы летим в Бахрейн искать человека, которого не знаем, в соответствии с планом, которого никогда не видели.

– Если этот план вообще существует, – вставил боец под кодовым именем Черный. – Но, похоже, вся эта затея всего-навсего простая выплата по долгам, которые Моссад когда-то обязался возместить выжившему из ума старику. А тому взбрело в голову отыскать американца, своего так называемого сына. А американец не только не является его сыном, но даже не еврей.

Вайнграсс обернулся. Самолет между тем быстро набирал скорость, однако гневная тирада, которую выдал Мэнни, заглушила гул турбин.

– Слушайте меня, безмозглые курицы! – крикнул он. – Если этот самый американец отправился в Бахрейн, прихватив с собой умалишенного террориста, значит, у него есть на то веские причины. Возможно, до вас еще не дошло, вы, накачанные придурки, но то, что произошло в Маскате, отнюдь не было спланировано сосунками, решившими поиграть с оружием. Мозг, если вы позволите подобное сравнение, находится в Бахрейне. Вот зачем, а вернее, за кем он отправился туда!

– Ваши инвективы нельзя назвать планом, даже если все обстоит именно так, как вы говорите, мистер Вайнграсс, – сказал боец под кодовым именем Белый.

– Как только мы приземлимся и сможем поговорить о делах, я буду звонить в Маскат каждые пятнадцать минут до тех пор, пока не получим информацию, которая нам необходима. Вот тогда у нас появится план.

– Каким образом? – с недоверием в голосе спросил Синий.

– Мы разработаем его.

Тучный англичанин, выпучив глаза от изумления, смотрел, как террорист Азрак удаляется в сопровождении представителя Бахрейна, молчаливого служащего в униформе, ожидавшего реактивный самолет в одном из ангаров аэропорта в Мухарраке.

– Стойте! – крикнул Макдоналд, бросив уничтожающий взгляд на Эвана Кендрика. – Подождите! Не оставляйте меня с этим человеком. Говорю вам, он не тот, за кого себя выдаст! Он вовсе не один из нас!

– Верно, он не один из нас, – подтвердил палестинец, останавливаясь. – Этот человек приехал из Восточного Берлина, и он спас мне жизнь. Если говоришь правду, уверяю тебя, он спасет и твою.

– Ты не имеешь права...

– Я должен, – оборвал его Азрак, поворачиваясь к провожатому и кивая ему.

Никак не реагируя на услышанное, представитель Бахрейна сказал, адресуя слова Кендрику:

– Мой помощник уже вышел из ангара. Видите? Он проводит вас к другому выходу. Добро пожаловать в нашу страну.

– Азрак! – крикнул Макдоналд, но его голос потонул в реве заработавших самолетных двигателей.

– Спокойно, Тони! – сказал Эван, когда второй провожатый приблизился к ним. – Мы прибыли в страну нелегально. Твоими стараниями нас могут подстрелить.

– Ты! Я знал, что это ты! Кендрик!

– Ну разумеется, это я! Вот только если кто-либо из твоих людей здесь, в Бахрейне, узнает, что ты опознал меня, твоя очаровательная истеричка Сесилия – ведь ее, кажется, зовут Сесилия – окажется вдовой прежде, чем успеет заказать себе второй коктейль.

– Не могу поверить. Ведь ты продал свою фирму и вернулся в Америку! Говорили, что ударился в политику.

– С помощью Махди можно стать и президентом.

– С ума сойти!

– Улыбайся, Тони! Этот человек и так не в восторге от того, что делает, не хочу, чтобы он счел нас неблагодарными. Улыбайся, толстый ты сукин сын!

Калейла в форме пилота стояла у хвоста реактивного самолета и наблюдала за происходящим. Палестинский террорист по кличке Синий направился в сторону выхода. Американский конгрессмен и Макдоналд покинули летное поле с другим официальным представителем Бахрейна, который повел их в сторону грузовых складов, дабы избежать таможенной регистрации.

Этот Кендрик, этот явный конформист оказался гораздо лучше, чем она думала. Сумел выбраться живым из посольства. Еще девять часов назад ей представлялось это абсолютно невозможным и заставило изрядно понервничать. Мало того, исхитрился остаться один на один с Макдоналдом. Что он задумал? Что делает?

– Закругляйтесь! – крикнула она пилоту, который разговаривал с механиком возле крыла по правому борту самолета. – Нам надо торопиться!

Пилот кивнул, всплеснул руками, сетуя на свое подневольное положение, и они направились к выходу для летного персонала. Ахмат, султан Омана, задействовал все доступные его власти рычаги. Троих пассажиров реактивного самолета должны были провести на нижний уровень здания аэропорта, подальше от основной стоянки такси, туда, где их ждали, временно укрепив на крышах машин знаки в черно-белую шашечку, сотрудники секретной службы Бахрейна. Никакой информации им передано не было, только приказ: сообщить о маршруте пассажиров.

Калейла и пилот быстро попрощались, и каждый направился в свою сторону: он – в Центр управления полетами за информацией относительно возвращения в Маскат; она – в главный вестибюль аэровокзала, туда, где можно перехватить Кендрика и установить за ним наблюдение. Потребуется приложить максимум усилий, чтобы остаться незамеченной. Тони узнает ее мгновенно, а Кендрик, если увидит ее и присмотрится повнимательнее, наверняка припомнит темный проулок в портовом районе и женщину с пистолетом в руке. Тот факт, что пистолет пришлось применить в целях самообороны, когда четверо подонков бросились к ней с явно недружественными намерениями, едва ли будет иметь значение для человека, ходящего по краю пропасти. Он вооружен, а значит, способен мгновенно отреагировать. Калейла не боялась за свою жизнь. Восемь лет подготовки, включая четыре года в огне ближневосточного конфликта, научили ее действовать без промедления, убивать прежде, чем могут убить ее. Калейлу огорчало не только то, что этот вполне достойный человек погибнет, выполняя задание, но и то, что она окажется его палачом. И вероятность того, что все именно так и случится, росла с каждой минутой.

Она оказалась на месте раньше пассажиров оманского самолета. Машины всех типов и размеров с громкими гудками проносились мимо. Вонь от выхлопных газов, скапливающихся под низким бетонным козырьком над входом в аэровокзал, была удушающей. Калейла отыскала затененное место между двумя грузовыми фургонами и стала ждать.

Первым появился террорист по имени Азрак в сопровождении офицера. Офицер взмахнул рукой, подзывая такси, и одно из них в ту же секунду остановилось у кромки тротуара возле убого одетого молодого человека. Сев в машину, он заглянул в бумажку, зажатую в руке, дал указания водителю.

Несколько минут спустя в поле зрения Калейлы появился Эван Кендрик с Энтони Макдоналдом. Что-то не так, вдруг почувствовала она. Тони вел себя, как когда-то в Каире. Не в меру бурная жестикуляция, движения, привлекающие внимание, выпученные глаза, выражение лица в точности как у человека, принявшего немалое количество спиртного. Интуиция Калейлу никогда не подводила, она сразу поняла, что Макдоналд собран и что-то задумал.

Ее худшие опасения оправдались.

Макдоналд, навалившись на Кендрика всем своим немалым весом, вытолкнул его на проезжую часть. Кендрик поймал капот проносящейся мимо с бешеной скоростью машины, перевернулся и упал на асфальт. Взвизгнули тормоза, завыли сигнальные сирены, конгрессмен из штата Колорадо рассадил ветровое стекло небольшой японской машины.

«О Боже, он погиб!» – решила Калейла. И тут же увидела, что он шевельнулся – дернул руками, попытался встать и снова упал, потеряв сознание.

Калейла бросилась к нему, прорываясь через толпу сотрудников полиции и бахрейнских секретных служб, которые в мгновение ока оказались на месте происшествия. Оказавшись в два прыжка возле потерпевшего, она выхватила из кармана жакета пистолет и, приставив к виску ближайшего к ней офицера полиции, произнесла:

– Меня зовут Калейла, и это все, что вам следует знать. Этот человек принадлежит мне. Выведите нас отсюда, иначе получите пулю в висок.

* * *

Человек ворвался в темную комнату, со злостью хлопнул дверью и почти бегом бросился к компьютеру. Дрожащими руками включил его, ввел код.

"Степень защиты максимальная

Перехват не засечен

Приступайте".

"Что-то произошло. Прорыв либо поражение. Охотник либо жертва. Последнее сообщение из Бахрейна без подробностей. Известно лишь, что объект изъявил желание отправиться туда на самолете. Из этого следует, что либо он покинул стены посольства, использовав какую-то умопомрачительную уловку, либо не появлялся там вовсе. Но почему Бахрейн? Информации катастрофически мало. Похоже, объект руководствуется тайным умыслом. Ситуация крайне нежелательная, учитывая события, произошедшие в последние несколько лет.

Что произошло? Что происходит сейчас? У меня не хватает информации. Иногда мне кажется, мои способности подводят меня, поскольку я руководствуюсь больше интуицией, но отнюдь не анализом фактов и решением сложных задач.

И все же он тот самый человек! Моя оргтехника подтверждает это, и я ей верю".