Текст книги "Палач Рима"

Автор книги: Роберт Фаббри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

– Никого! – крикнул он секунду спустя. Они вместе перешли ко второй двери. За их спинами Сабин и его помощники с грохотом выбили первую дверь.

К тому моменту, когда обе группы подобрались к своим последним комнатам, дым уже заполнил весь коридор. Чтобы не задохнуться, все пригнулись почти к самому полу. Впрочем, в этом тоже было мало хорошего, так как пол раскалился от жара объятых огнем нижних этажей.

– По мне, уж лучше бы Ротек спрятался в одной из них, – шепнул Веспасиан Магну, приготовившись выбить дверь. – Не хотелось бы подниматься этажом выше.

Увы, не успел он занести для удара ногу, как истошный вопль Бризоса заставил его застыть на месте. Резко обернувшись, он увидел, как рыжеволосый фракиец, ощетинившись стрелами, выронил из рук факел и рухнул на пол у основания лестницы, на которой виднелись несколько пар ног. Ситалк, Дренис и Артебудз тотчас открыли ответный огонь. Несколько из засевших на лестнице гетов кубарем скатились вниз, другие съехали по скользким от масла ступенькам. Собравшись с последними силами, умирающий фракиец потянулся к факелу и кончиками пальцев подтянул его ближе к себе. Веспасиан и его товарищи застыли, наблюдая, как пламя неуклонно подбирается к разлитому по полу маслу. Вскоре оно уже начало шкворчать и дымиться, а в следующий миг взорвалось фонтаном огня, поглотив Бризоса и тела мертвых гетов. Несколько секунд сквозь треск огненных языков слышался истошный вопль фракийца.

Отрезанные от нижних этажей стеной огня, оставшиеся геты оказались пойманы в ловушку этажом выше. Коридор продолжал оглашаться предсмертными воплями Бризоса и наполниться запахом горелой человеческой плоти.

Веспасиан толкнул последнюю дверь. И, как и в другие разы, первым в нее вбежал Дренис и объявил, что внутри пусто. Тогда Веспасиан подскочил к окну и рискнул выглянуть наружу. С левой и правой осадных башен на южную и западную стену, словно волны, обрушивались шеренги легионеров. Центральная, та что ближе к воротам, была объята пламенем, из которого один за другим выскакивали солдаты, кто-то живым факелом, кто-то цел и невредим. Что-то явно пошло не так. Впрочем, во внутреннем дворе, по мере того как в ряды тех, кто уже вел внизу рукопашные схватки, вливались свежие силы, гетов постепенно удавалось разъединить и небольшими группами то там, то здесь взять в кольцо. Прямо под ним силами двух контуберний удалось выбить входную дверь. Оттуда тотчас вырвался язык пламени, вынудив нападающих в срочном порядке отойти к воротам. Руководил солдатами не кто иной, как центурион Цел. Даже в царившем внизу хаосе его фигуру было невозможно с кем-то спутать.

Внутренний голос подсказывал Веспасиану, что Цел явился сюда неспроста. Веспасиан выбежал назад в коридор как раз в тот момент, когда Сабин ногой выбил последнюю дверь, из которой тотчас же со свистом вылетели две стрелы. Одна из них лишь чудом не попала в Веспасиана, когда тот ступил в коридор. Держа наготове заряженные луки, Артебудз и Ситалк быстро запрыгнули в дверной проем и выпустили по стреле. Изнутри тотчас донеслись два глухих удара – это на пол рухнули два раненых гета.

Первым внутрь вбежал Сабин.

– Проклятье! – крикнул он. – Он сбежал!

Веспасиан подбежал к брату и огляделся. К потолочной балке была привязана веревка, которая тянулась к окну. Причем не просто тянулась, а была туго натянута и постоянно дрожала и подергивалась. Братья высунули из окна головы. Десятью футами ниже на ней повис гет, а под ним, примерно в двадцати футах от земли, в оранжевом свете объятой огнем осадной башни, была хорошо различима фигура Ротека.

– Тяните их наверх! – крикнул Веспасиан, хватаясь за веревку. Магн и Ситалк тотчас подскочили на подмогу братьям. Нескольких мощных рывков, и в окне показался испуганный гет. Артебудз послал ему стрелу прямо в разинутый рот. Гет с воплем сорвался вниз, а в следующий миг веревка внезапно утратила натяжение, и весь отряд Веспасиана навзничь повалился на пол.

Этот ублюдок спрыгнул, – проревел Веспасиан, вскакивая на ноги. В три прыжка подбежав к окну, он схватился за веревку выскочил в окно и заскользил вниз.

Спуск был стремительным. Шершавая веревка больно жгла руки, зато толстые штаны в очередной раз сделали доброе дело – ноги не пострадали. На уровне второго этажа его обдало волной жара от бушевавшего внутри пламени. Затем внизу послышалось лошадиное ржание. Шум осады напугал лошадей, и теперь они, напоминая черное облако, устремились на восток по узкой ровной полосе, что протянулась между берегом реки и склоном холма, на котором высилась крепость.

Еще миг, и Веспасиан уже был внизу. Вслед за ним с веревки спрыгнул Сабин. Топот лошадиных копыт звучал совсем рядом.

– Ротеку сквозь них не пройти! – крикнул Сабин брату, когда к ним присоединились Магн и Ситалк. – Он явно двинулся вдоль стены, вот только в какую сторону?

– Думаю, что прочь от лошадей, – ответил Веспасиан. – Как только они пробегут мимо, он прошмыгнет позади них к реке. Это его единственный шанс на спасение.

С этими словами он бросился вдоль стены, против потока напирающих вперед животных. Не успел он отбежать, как на землю спрыгнули Артебудз и Ситалк, а в следующее мгновение из окон башни с ревом вырвалось пламя.

Стоило им выбежать из-за башни, как шум кипевшего во дворе сражения по ту сторону стены сделался громче. Тем временем мимо них пронеслись последние лошади, а они сами пересекли русло канализационного стока. Справа от них темнели очертания мертвых лошадей. Несчастные животные забежали в зловонное болото, в котором увязли, а затем были затоптаны копытами своих же собратьев. Жреца нигде не было видно.

– Мы обойдем болото стороной, подойдем к реке, а оттуда проберемся выше по берегу против течения! – крикнул Веспасиан, сбегая со склона холма. Они уже почти преодолели полпути до берега, когда прорезавший ночную мглу крик заставил их остановиться.

– Вон они! Хватайте их! – это кричал Цел. С ним было еще десятка два солдат, с которыми он пытался проникнуть внутрь башни. Судя по всему, они обошли стену с запада, примерно в ста шагах отсюда, и теперь бежали вниз по склону холма вдогонку Веспасиану и его спутникам. Позади них на фоне ночного неба огромным маяком пылала осадная башня.

– Стреляйте в них! – приказал Веспасиан, и сам отстегнул от пояса лук и вставил в него стрелу. К тому моменту как они добежали до берега, круто уходившего вниз к реке, каждый успел выпустить по три или четыре стрелы. И хотя ни одна из них не попала в преследователей, однако вынудила тех поднять щиты, что существенно замедлило их передвижение: чтобы не упасть, споткнувшись о неровности, они были вынуждены перейти с бега на быстрый шаг. Воспользовавшись этим обстоятельством, Веспасиан и его спутники продолжали обстреливать их из луков. Увы, это не остановило преследователей. Скрытые за стеной щитов, они продолжали наступать, и лишь отблески пламени, которым была охвачена осадная башня, отражались в их шлемах и медной окантовке щитов. Вскоре расстояние сократилось настолько, что солдаты Цела вполне могли пустить в ход копья.

– Кажется, нам пора уносить ноги! – прорычал Сабин.

– Ты как всегда прав, мой брат, – согласился Веспасиан. – Назад, к…

Не успел он договорить, как его перебил хорошо знакомый трубный глас.

– Солдаты четвертой центурии третьей когорты Четвертого Скифского легиона, я приказываю вам остановиться!

Преследователи моментально замерли на месте всего в тридцати шагах от Веспасиана. Еще бы, ведь зычный рев, прозвучавший за их спинами, принадлежал командиру копейщиков. Цел резко обернулся.

– Кругом! – скомандовал Фауст.

Приученные за многие годы беспрекословно подчиняться старшему по званию, легионеры мигом повернулись спиной к убегающим «гетам» и лицом к Фаусту, который вынырнул к ним из темноты. В следующий миг Цел, обнажив меч, бросился на него, стараясь нанести удар в пах. Но и Фауст тоже был не промах. В самый последний момент он отступил влево, и Цел с мечом в руке пошатнулся и упал. Фауст с размаху стукнул его рукояткой меча по затылку. Цел без чувств растянулся на земле. Фауст быстро снял с него все оружие, после чего повернулся к застывшим в растерянности легионерам.

– Этот кусок дерьма использовал вас, чтобы сорвать важное задание, данное самим императором! – рявкнул он на них. – Это наши солдаты, и у них не было иного выбора, кроме как стрелять в вас. Трибун Веспасиан, выведи своих людей!

Веспасиан со своими спутниками вышел из темноты и снял с головы варварскую шапку.

– Как только я увидел, как Цел выводит своих людей назад за ворота, я сразу понял, что этот ублюдок гонится за вами, и тоже бросился за ним вслед, – пояснил Фауст. Тем временем легионеры узнали Веспасиана и принялись обсуждать случившееся.

– Спасибо, мой друг, – ответил Веспасиан. – Но, боюсь, что жрец все-таки ушел от нас, и нам его не догнать.

– В таком случае нам всем выпала неприятная ночка. Весь наш чудный план пошел псу под хвост. Мы не сумели взять в кольцо деревню. Оттуда на нас выскочили около тысячи гетов. Они подожгли осадную башню, когда та уже подошла к самой стене, после чего скрылись через ворота в осадной стене. Знал бы ты, сколько моих ребят сложили головы в этом аду! Но с остальными мы разделались, как надо, и теперь крепость наша.

Братишка, нам пора! – окликнул Веспасиана Сабин. – Может быть, Ротек не успел уйти далеко. Если он на лодке уплыл вниз по течению, то у нас еще есть шанс его догнать.

Веспасиан вздохнул. Он валился с ног от усталости. Тем не менее он понимал: если существует хотя бы крошечный шанс, им нельзя не воспользоваться.

– Что ты намерен с ним сделать? – негромко спросил он Фауста, кивком указав на Цела, который, похоже, начал понемногу приходить в себя.

– Не мог же я прикончить его на глазах у моих солдат, – шепотом ответил Фауст и опустился на колени, чтобы проверить, как поживает его поверженный противник. – Кто-нибудь из них наверняка проговорился бы, и тогда Поппей обвинил бы меня в убийстве. Так что чем раньше я верну его обратно в бой, тем лучше. Пусть повоюет. Ну а если погибнет, туда ему и дорога.

Увы, в следующую минуту тишину нарушило пронзительное конское ржание, а земля содрогнулась от топота копыт.

– Проклятье, лошади бегут назад! – воскликнул Веспасиан.

– Всем встать клином! Сомкнуть щиты! Копейщики – вперед! – скомандовал Сабин.

Сбитые с толку легионеры, поняв, что им грозит неведомая опасность, поспешили выполнить приказ: образовав клин вокруг своих недавних противников, они ощетинились копьями. Надо сказать, что они успели вовремя, потому что в следующую секунду из темноты, стуча копытами, вынырнул обезумевший табун.

Чем тут же воспользовался Цел. Выхватив из ножен кинжал, он вогнал его Фаусту в шею. Из раны вырвался фонтан крови. Цел вскочил с земли и со всех ног бросился в сторону крепости. Веспасиан бросился было ему вдогонку, однако краем глаза заметив, что обезумевшие животные совсем близко, передумал. Предоставив подлого центуриона судьбе, он склонился над раненым Фаустом, стараясь остановить кровотечение.

Тем временем табун добежал до легионерского клина. Первые животные, не столько увидев, сколько почувствовав наличие ощетинившейся копьями преграды, повернули направо и налево, подобно реке огибая с обеих сторон клин, словно остров. Находясь в относительной безопасности за стеной щитов, Веспасиан со всех сил ладонями пережал Фаусту вену. Лишь на миг рискнув обернуться через плечо, он увидел, как Цел прибавил скорости, но уже в следующую секунду, издав короткий вопль, исчез под лошадиными копытами.

Пока лошади неслись мимо них, легионеры даже не шелохнулись, хотя земля содрогалась с такой силой, что они были вынуждены ослабить ноги в коленях, чтобы было легче стоять. От ржания и топота копыт обезумевших, покрытых хлопьями пены животных, что неслись мимо на расстоянии всего вытянутой руки, закладывало уши. Однако движимые каким-то внутренним чувством, лошади огибали людской островок, и ни одна из них не напоролась на острие копья.

Наконец мимо пронеслись последние кони. Оставив позади клин, оба рукава вновь сомкнулись в единый поток, который с оглушающим топотом покатился дальше. Люди остались стоять. Прошло какое-то время, прежде чем кто-то осмелился пошевелиться.

– Проклятье, кажется, я наложил в штаны, – доложил хриплым шепотом Магн. – Хотя вряд ли бы ты это учуял, потому что они и без того воняют. Как там Фауст?

Веспасиан посмотрел на первого центуриона. Тот слабо улыбнулся.

– Я же говорил вам, что этим вонючим варварам меня не убить. Но, боюсь, мой небесный господин уже ждет меня.

Сказав эти слова, Фауст закатил глаза и умер. Веспасиан окровавленной ладонью закрыл ему глаза и поднялся с земли.

– Отнесите тело центуриона Фауста в лагерь и воздайте ему все почести, – приказал он легионерам. – А заодно заберите с собой эту лепешку дерьма, – добавил он, указывая туда, где в нескольких шагах от них на земле распласталось изуродованное тело убийцы.

Легионеры, хотя и не до конца еще пришли в себя, отдали салют и взвалили на плечи тело своего командира. Сабин прикоснулся к груди Фауста и пробормотал какие-то слова, после чего легионеры молча пошли прочь.

Веспасиан посмотрел им вслед, провожая взглядом тело мертвого друга. Затем его внимание привлекла крепость. Гетов на стенах не было видно, зато то тут, то там кучками сидели и о чем-то болтали римские солдаты, как могут сидеть и болтать только те, кому довелось пройти сквозь ад и выйти оттуда живым. Затем на стене возникла небольшая одинокая фигура и встала лицом к реке. По шлему с высоким плюмажем, по красному плащу, что ярко алел в свете пламени, Веспасиан тотчас понял, что это Поппей. Генерал вынул меч и, высоко воздев его над головой, пригрозил им. Видел их Поппей или нет, этого он не знал, да и не хотел знать.

– Нам пора, – сказал он, обращаясь ко всем сразу, и зашагал к реке.

Они не сразу нашли то место, где оставили в камышах лодку, а в ней Варина и его товарищей.

– Варин! – негромко позвал Веспасиан.

Вскоре из камышей показался нос лодки. Луций и Аррун сидели на веслах. Варин был кормчим. Еще миг, и он подвел лодку к берегу.

– Мне кажется, у нас есть тот, кого вы искали, – произнес он с довольной ухмылкой, как только Веспасиан и Сабин шагнули в лодку.

– Что? – не сразу понял его Сабин.

– Мы наблюдали за крепостью и спустя какое-то время увидели в окнах пламя. Затем из одного окна выбросили веревку и по ней начали спускаться двое. Один почему-то снова скрылся внутри, а вот второй спрыгнул на землю. Потом мы увидели, как вы все спускаетесь по ней вниз. И потому я решил немножко изменить полученный приказ. Вместе с Луцием мы вылезли из лодки и крадучись двинулись вдоль берега. Не успели мы проползти нескольких футов, как поймали его, как раз в тот момент, когда он садился в крошечную лодчонку, спрятанную в камышах чуть ниже по течению.

Веспасиан насторожился.

– Вы убили его?

– Нет, я решил, что коль ты приложил такие усилия к тому, чтобы его поймать, то эта честь принадлежит тебе, – ответил Варин и пнул ногой кусок вощеной ткани, под которым, связанный по рукам и ногам, лежал жрец Ротек. Глаза его пылали ненавистью.

– Ты! – он даже сплюнул, когда узнал Веспасиана. – Ты должен быть мертв! Я послал своих людей, чтобы они исполнили волю богов и убили тебя! – прорычал он, словно дикий зверь, обнажив в оскале спиленные зубы.

Веспасиан с размаху врезал Ротеку кулаком в его гнусную физиономию.

– Это тебе за моих солдат, которые погибли из-за тебя!

Взмах руки, и кулак Веспасиана с глухим стуком опустился на скулу жреца.

– А это тебе за Деция Фалента!

Веспасиан занес руку для очередного удара, но кто-то перехватил его запястье.

По-моему, господин, было бы глупо забить его до смерти. – шепнул ему на ухо Магн, – особенно после того, чего нам все это стоило.

– Ты прав, – ответил Веспасиан. Его все еще душила ярость. Чтобы успокоиться и остыть, он сделал несколько вздохов. Высвободив руку, он посмотрел на бесчувственное тело Ротека и плюнул ему в лицо. – Но как же я его ненавижу!

ГЛАВА 7

Подгоняемая легким западным ветром небольшая лодка неслышно скользила вниз по течению Данувия, мимо осадной стены, мимо римского лагеря за ней, держа курс на слабый предутренний свет, зародившийся на востоке. Луций и Аррун сидели на веслах, Варин был рулевым и следил за тем, чтобы лодка не слишком отклонялась от берега. Не хотелось привлекать к себе внимание римского речного флота, стоявшего на якоре посередине реки: слева от них, в темноте, его корабли покачивались неясными тенями. Впрочем, Веспасиан и его товарищи были настолько измотаны, что не замечали ни прибрежных камышей, ни кораблей. Молча глядя в темноту, все как один предавались скорбным размышлениям, вспоминая Фауста, Зилеса, Бризоса.

Связанный по рукам и ногам и с кляпом во рту, Ротек лежал на дне лодки в луже грязной воды. Один раз он уже пришел в себя, но как только производимое им мычание и попытки освободиться от пут начали всем надоедать, мощный кулак Магна вновь погрузил его в беспамятство. Теперь вокруг его неподвижного тела плескалась мутная вода.

Спустя какое-то время внимание беглецов привлек слабый желтоватый свет на берегу.

– Это, должно быть, солдаты Фауста с лошадьми, – предположил Веспасиан, стряхивая с себя оцепенение. – Плывем прямо к ним.

– Слушаюсь, триерарх!

Веспасиан закатил глаза, но ничего не сказал. Своим успехом они были в первую очередь обязаны Варину, действовавшему на свой страх и риск, хотя тот, как рядовой легионер, по всей видимости, это плохо осознавал. Вот и солдатам Фауста тоже хватило ума ждать их в том месте, где берег был плоский и свободен от камышей. Лодка бесшумно скользнула к кромке воды и уперлась носом в песок. Где-то рядом, приветствуя скорый рассвет, уже запели первые утренние птахи, а вскоре первые лучи солнца, которое еще не вышло из-за горизонта, уже окрасили облака в пурпурно-синие тона.

– Опцион Мелит, трибун, с вашими лошадьми по приказу первого копейщика! – отрапортовал молодой опцион, встав перед Веспасианом навытяжку, когда тот первым вылез из лодки, а вслед за ним Сабин и все остальные. Впрочем, от Веспасиана не скрылось, что, рапортуя, опцион слегка поморщился – причиной чему наверняка была вонь, исходившая от их варварских одежд.

– Спасибо тебе, опцион, – поблагодарил Веспасиан, устало салютуя в ответ. – Ты и твои солдаты молодцы, – добавил он, кивком указывая на двух легионеров, что стояли вытянувшись в струнку за спиной Мелита. – К моему великому прискорбию, должен сообщить вам, что Фауст мертв, поэтому будьте осторожны, когда вернетесь в лагерь. Последствия могут быть… не совсем приятные.

– Фауст мертв! – вырвалось у Мелита. – Вот это дерьмо, а не известие! Теперь первым копейщиком станет центурион Виридий, а это ублюдок еще тот. До Фауста ему как отсюда до Рима.

Варин и два его товарища выгрузили на берег снаряжение и бесчувственное тело жреца. Веспасиан и его спутники тем временем разделись и окунули измученные тела в ледяную воду. Какое-то время они плескались в ней и терли друг другу спины, надеясь избавиться от омерзительной вони варварской одежды. Увы, их успехи в этом деле оказались более чем скромными.

Наконец они переоделись в свою одежду и, взбодренные холодной водой, а также подкрепившись хлебом, колбасками и сыром, которые захватил с собой Мелит вместе с двумя мехами довольно приличного вина, начали готовиться к отъезду. Жреца и провизию погрузили на двух свободных лошадей, которые предназначались для Бризоса и Зилеса.

– Удачи вам! – крикнул Магн Варину и его товарищам, когда те сели обратно в лодку. – Увидимся в Риме. Луций, мы с тобой вместе наведаемся в конюшни к Зеленым.

Молодой легионер усмехнулся и покачал головой.

– Для начала неплохо бы туда вернуться! – крикнул он в ответ, придерживая лодку, чтобы в нее сел Мелит и оба сопровождавших его легионера.

– Но если Фортуна улыбнется нам и мы туда вернемся, то она наверняка еще больше улыбнется нам и Зеленым, когда мы придем посмотреть гонки колесниц.

Лодка отчалила от берега и развернулась. Гребцы налегли на весла, направляя ее против течения. Западный ветер усилился. Тем не менее лодка, а с ней Варин, Луций и их спутники исчезли из виду. Веспасиан пришпорил коня, и они пустились рысью вдоль реки, держа курс на восток. Магн молча ехал рядом с ним, придерживая под уздцы лошадь, к которой ремнями был привязан Ротек.

Очень даже приличные ребята, господин, – заметил он спустя какое-то время.

Все зависит от того, как ты понимаешь слово «приличный», – ответил Веспасиан. – Впрочем, ты прав, они оказались нам весьма кстати, и будь на то моя воля, я бы за проявленную инициативу сделал Варина опционом.

– Пустая трата времени, господин. Он сказал, что уже пробовал дважды, и оба раза эта должность ему не подошла, если ты понимаешь, о чем я.

– Ты хочешь сказать, что это он для нее не подошел?

– Думаю, можно сказать и так, в отличие от армии. Таких солдат, как он, еще надо поискать.

– Это точно, – согласился Веспасиан и впервые за несколько дней рассмеялся. Ему самому казалось, что с тех пор прошла целая вечность. Наконец солнце поднялось над горизонтом, и он с радостью подставил лицо его лучам. – Как бы то ни было, будем надеяться, что твой приятель Луций вернется домой, и вы прекрасно проведете с ним время, болтая о скачках на языке колесничих или какой там язык у них в ходу.

Магн нахмурился.

– Господин, в тебе говорит зависть. Твоя беда в том, что тебе никогда не понять, что такой человек как Луций многого стоит, особенно если его долгое время прикармливать. Делай ему приятно, и денежки рекой потекут в твой карман.

Магн обернулся через плечо, ища взглядом лодку, которая уносила прочь его потенциальную золотую жилу, и неожиданно замер на месте.

– Вот дерьмо! Они выслали за нами погоню!

Веспасиан обернулся в седле, и в следующий миг лицо его вытянулось. Не более чем в миле от них, на веслах и всех парусах, чему содействовал усилившийся ветер, им вдогонку неслись восемь бирем и две триремы. Их округлые деревянные бока поблескивали в солнечных лучах, а белым парусам солнце добавило янтарный оттенок. В иной момент они показались бы Веспасиану прекрасными, не исходи от них угроза. По воде до беглецов долетал пронзительный звук флейты, которым начальники весельной палубы задавали гребцам ритм.

– Сабин, взгляни! – крикнул Веспасиан.

Брат обернулся.

– Проклятье, Поппей выслал нам вдогонку целую эскадру! Вот же упрямый ублюдок. Давай не будем ждать, когда река повернет на север, а сами свернем на юг.

– Я бы вам этого не советовал, – подал голос подъехавший к ним Ситалк, указывая на облако пыли в трех или четырех милях к югу от них.

– Это римская конница?

– Нет. отряду всадников такого облака пыли никогда не поднять. Их никогда не бывает больше ста двадцати, – ответил Ситалк. – Под тем облаком их движется раз в пять или шесть больше. Это те, кому ночью удалось вырваться из крепости. Это геты.

– Но они вряд ли гонятся за нами. Откуда им знать, что мы здесь? – напомнил ему Магн.

– За нами или нет, но они скачут сюда, мой друг, а это самое главное, – возразил Ситалк. – И я не хочу даже думать о том, что будет, если они догонят нас.

– Придется уходить от берега! – крикнул Веспасиан, пуская коня в галоп. Постоянная тряска привела Ротека в чувство, и теперь даже топот копыт был бессилен заглушить его нечленораздельные протесты. Примерно через треть мили ровная местность кончилась, и лошади были вынуждены перейти в карьер. Впрочем, даже на такой скорости беглецам удалось оторваться от римской эскадры, а вот облако пыли, вздымаемое копытами варварских лошадей, приближалось с угрожающей скоростью.

Спустя какое-то время Веспасиан и его отряд поднялись на холм. С его вершины им отрылся вид на крепость Лисимахиду, до которой было около двух миль.

– В том месте река сворачивает на север! – крикнул Веспасиан Сабину, когда они галопом устремились вниз по склону. – Не хотелось бы заезжать туда вместе со жрецом. Поппею точно не известно, с нами он или нет, но у него наверняка имеются свои глаза и уши в тамошнем гарнизоне. Тамошние соглядатаи тотчас же просветят его на сей счет. Как же нам поступить?

– Может, объехать крепость стороной и продолжить путь дальше? – предложил Сабин. – Таким образом, мы оставим позади флот, и нашей единственной заботой будут геты.

– Убедительно, – отозвался Магн.

Глухой стук и лошадиное ржание заставили всех застыть на месте и обернуться. Подлый жрец исхитрился развязать веревку, которой под брюхом лошади его запястья были примотаны к его лодыжкам, и теперь скакал на связанных ногах, пытаясь уйти.

– Ах ты, мерзкий пес! – воскликнул Магн, соскакивая с коня и бросаясь вдогонку жрецу. Догнав, он повалил Ротека на землю и хорошенько врезал ему кулаком в ухо. Жрец тотчас обмяк. Из-под кляпа, которым был заткнут его рот, показалась кровь, на левой щеке прямо на глазах расплылся огромный синяк.

Ситалк бросился на помощь Магну. Вместе они вернули жреца на его прежнее место на крупе коня, что тоже было делом не из легких. Лошадь пританцовывала, отказываясь стоять на месте, фыркала и мотала головой. Совместными усилиями бывшие недруги закрепили веревку под лошадиным брюхом.

– Живее! – поторопил их Сабин. – Эскадра приближается!

Звуки флейты, доносившиеся со стороны реки, сделались громче. В попытке догнать беглецов прежде, чем река повернет на север, все десять кораблей прибавили скорость, доведя ее до предельной. Обычно на такой скорости суда шли на таран. Долго поддерживать ее было невозможно: несколько сот взмахов веслами, и гребцы обессилят.

Веспасиана и его спутников от кораблей теперь отделяло не более полумили. Он уже мог различить установленные на борту баллисты, возле которых суетились расчеты. Еще немного, и суда обрушат на них тучу смертоносных стрел.

К югу от них гетская конница была уже хорошо различима в виде темного пятна, которое как будто летело над землей.

– Готово! – крикнул Магн, когда они с Ситалком наконец затянули последний узел и направились к своим лошадям. В следующее мгновение поверхность реки взметнулась фонтаном брызг. Ядро не долетело до берега всего пять шагов и, упав в воду, обдало их водяной пылью.

– Проклятье! – крикнул Сабин и уже было повернул лошадь, чтобы сдвинуться места. Увы, через секунду над их головами со свистом пронесся камень. Магн посмотрел вверх и в прыжке сбил с ног Ситалка, подминая его под себя. Камень упал на землю в том месте, где только что стоял великан-фракиец, и, чудом не задев запасную лошадь, которую держал под уздцы Артебудз, покатился вниз по склону.

Я позабыл, какой ты неустойчивый. – пошутил Магн, помогая фракийцу подняться на ноги.

– Если ты считаешь, что поквитался со мной, римлянин, – усмехнулся Ситалк. – то я скажу, что теперь за мной должок за оба раза.

Видя, что они отстали от других, оба бегом бросились к своим коням. Не успел Магн перекинуть ногу, как его лошадь заржала и рухнула под ним на землю. Ее зад представлял собой кровавое месиво рваной плоти и раздробленных костей. На землю с крупа коня скатился окровавленный камень размеров с человеческий кулак.

Быстро садись на другую! – крикнул Артебудз, бросая ему поводья ремонтной лошади, на которую была нагружена провизия. Не успел Магн сообразить, что случилось, как со стороны реки взметнулся еще один фонтан.

Второе приглашение ему не понадобилось. Схватив за поводья коня, к спине которого был привязан жрец, он бегом бросился к свободной лошади, вскочил на нее и, поддав ей пятками в бока, бросился догонять остальных. Раненое животное осталось лежать, истекая кровью. Веспасиан посмотрел через плечо, чтобы убедиться, что друг догоняет их. В следующий миг по обеим сторонам от Магна, обдав его дождем из земли и травы, упали еще два ядра. Он чудом проскочил между ними. Еще несколько ядер угодили в воду. В воздухе над берегом повисла тонкая влажная пелена. От нее тотчас сделались влажными одежда и волосы. Когда они пустили лошадей в галоп, впереди, переливаясь и подрагивая, возникла тонкая радуга.

Теперь ядра не долетали до них. Гребцы, а это были вольноотпущенники, а не рабы, которых можно было засечь до смерти, – выдохлись и ослабили усилия, не в состоянии больше поддерживать сумасшедшую скорость, как бы часто ни свистел в свой свисток их начальник. Веспасиан пустил лошадь в карьер, и так они проделали еще одну милю. Река начала изгибаться, отклоняясь к северу, и отряд свернул на юг, обходя стороной Аксиополис. От гетов, находившихся справа от них, беглецов теперь отделяло не более мили.

– Они изменили направление, – заметил Ситалк, стараясь говорить громко, чтобы перекрыть топот копыт.

– Что? – не понял его Веспасиан.

– Геты. Они изменили направление. Теперь они отклонились влево! – крикнул ему в ответ фракиец. – Похоже, что они скачут к излучине реки и пронесутся сзади от нас.

– Наконец-то я слышу хорошую новость! – воскликнул Магн, пытаясь сдвинуть из-под себя мешок с солониной, который доставлял его натруженному мягкому месту огромные неудобства.

Тем временем они доскакали до поворота реки. Бросив взгляд на север, по течению Данувия, Веспасиан ахнул. Ему стало понятно, что вынудило гетов изменить курс. Река, шириной около пятисот футов, пестрела разноцветными парусами. Это флотилия гетов покинула родные порты на севере Малой Скифии, не покоренной римскими легионами, и пришла на юг на выручку сухопутным отрядам.

– Проклятье, нашим судам их не видно из-за поворота реки! – воскликнул Веспасиан, переходя на рысь, чтобы полюбоваться внушительным зрелищем.

– Что я слышу? – проворчал Магн. – Может, ты забыл, что эти ублюдки пытаются нас прихлопнуть?

– Наше дело сторона. Если мы попробуем предупредить эскадру, они, того гляди, примутся снова обстреливать нас из луков. Так что пусть уж наши морячки разбираются с ними сами, не нашей голове о них болеть.

Сабин, как и большинство римлян, отслуживших в легионах, питал к флоту презрение, будучи убежден, что моряки не чета бравым солдатам, что составляли костяк армии и гордость империи.

– Пожалуй, ты прав, – согласился с ним Веспасиан. – Так что, пока не поздно, давайте-ка поскорее убираться отсюда.

Обогнув с юга Аксиополис, они взяли курс на юго-восток и вскоре уже поднимались на горный кряж, который, собственно, и вынуждал реку, которая до этого текла в восточном направлении, повернуть на север. На его вершине они остановились и оглянулись назад, наблюдая с высоты птичьего полета за тем, как развиваются события там, внизу.