Текст книги "Долг Короля (СИ)"
Автор книги: Риссен Райз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 36 страниц)
Глава 8.2
Следующие три дня пролетели для Рин, как один, и все – по жесткому графику, расписанному до минуты. Утро – завтрак, зарядка, пробежка, уроки. День – обед, уроки вождения, уроки стрельбы. Вечер – пробежка, занятия на плацу, ужин, отбой. Кастедар не донимал ее своим вниманием, королевская чета уехала в Магредину, так что, по большому счету, Рин была предоставлена самой себе. Правда, ни сил, ни времени на размышления у нее не было – уроки и долгожданный сон отнимали все свободное время. Зато Рин уверенно овладела навыком вождения и больше не вцеплялась в руль, как утопающий в спасательный круг. Научилась стрелять так метко, что инструктор Гольц удостоил ее самого теплого слова, какое от него только слышали: «умница».
Четвертого марта, после обеда Рин собрала свои вещи, дождалась Кастедара, и они вместе поехали в Магредину. Дорога между Льяго и Магрединой пролегала по сельве, в густом высоченном тропическом лесу. Ночью прошли дожди, и дорогу размыло, поэтому на полпути макина застряла в грязи, и им пришлось вытаскивать ее. Благо, с их нестандартной силой, это удалось без труда, но ноги они запачкали изрядно. Рин не пустила демона в макину с грязными ногами и заставила рвать большие листья, чтобы не портил ей чистенький салон.
– Был бы здесь копытный, просто отмыл бы наши ноги, – вздохнул Кастедар.
– И испортил мои туфли? Нет уж! – фыркнула Рин, и добавила: – Погоди-ка, ты по нему уже скучаешь? Как это мило!
– Почему ты уезжаешь завтра? – спросил он, игнорируя ее подначку.
– Потому что Анхельм купил билеты. Мне пора. Я и так немыслимо задержалась здесь.
– Моя жизнь войдет в обычное русло, – вздохнул Кастедар не то радостно, не то с облегчением.
– Ты же приедешь в Соринтию еще?
– Только к началу операции. То есть, на ближайшие полтора, а то и все два года мы с тобой прощаемся.
– Слушай, я солгу, если скажу, что буду скучать.
– Лгать нехорошо.
Рин покосилась на него с таким видом, словно он сказал нечто невероятное.
– По поводу этой операции… – начал Кастедар и замолк, словно не знал, как ему продолжить.
– Расслабься, я знаю, что это была не твоя инициатива.
– Точно.
– Это было изумительно глупо с его стороны.
– Абсолютно.
– Угрожать мне… Какая глупость.
– Именно. Я действительно не в восторге, что так получилось, но я, как ты понимаешь, не могу предугадать все движения фигур. Я даю рекомендации, но люди их иногда не выполняют. А с Илиасом мне всегда было тяжело. Я для него словно говорящая шкатулка с ценными беспроигрышными советами, но так как он лидер по натуре, то не хочет допускать мысль, будто пляшет под мою дудку. Он старается не выпускать вожжей из рук, поэтому часто делает некоторые вещи просто чтобы показать, кто хозяин.
Рин пожала плечами и задумалась о том, что, оказывается, и у этого странного тандема есть внутренние проблемы. Видимо, сильно у Кастедара накипело, раз он распространяется об отношениях между ним и королем.
– А со стороны кажется, что все хорошо… И Левадия такая процветающая.
– Это обманчивое впечатление, – ответил Кастедар. – У Левадии также полно трудностей, как и у любого другого государства. Илиас уверовал в собственную непогрешимость, но плохо понимает, что пытается прыгнуть выше головы. Я отчаянно пытаюсь не дать ему этого сделать, потому что я-то знаю, что это будет означать для следующего правителя. Недостижимая вершина, через которую нужно перебраться, либо погибнуть.
– Как же сложно жить королям…
Кастедар усмехнулся.
– Не могу представить более неблагодарной работы. Весь его день расписан по минутам, он завален бумажной работой, трудится, головы не поднимая. Особенно сейчас ему приходится туго. Кабинет министров давит на него из-за принятия странных решений, а у него нет никакой возможности убедить их в собственной правоте.
– Почему? Он же король.
– Рин, не будь наивной. Несмотря на свое высокое положение, он связан по рукам и ногам. Не может же он сказать «мне так всеведущий демон смерти сказал» на вопрос министра финансов, почему так важно спонсировать все эти разработки, которые пока не приносят видимых доходов, зато едят казну, будто саранча.
– А казалось все таким безоблачным.
– У каждой блестящей медали есть оборотная сторона, залитая потом и кровью. Школа, первый класс.
– Я в первом классе палочки и крючочки выводила, – покачала головой девушка. – До высокой философии нам было далеко. Касти, ты никогда не думал, что вы с Фрисом вмешиваетесь в ход истории?
– Никто не может вмешаться в ход истории. История – это роман, который пишет сам себя, и каждый персонаж в нем играет определенную роль. Нет никого, кто был бы лишним или кто делал бы больше, чем нужно или меньше. Все идет так, как и должно идти.
– Фрис говорил, что сейчас человечество проходит такой виток развития, какого история еще не знала.
– У него просто недостает информации, поэтому он так говорит. Ты ведь ничего не знаешь о Фрисе.
– Возможно, когда-то я знала, – вздохнула Рин, – но сейчас я ничего не помню.
– Неудивительно. Знания о нем запечатаны.
Девушка недовольно вздохнула и передернулась. Каждый раз, когда речь заходила о ее памяти и мозгах, возникало чувство, что ее все вокруг обманывают и кругом одни враги. Рин от природы была подозрительна, а в таких обстоятельствах ее подозрительность переходила в паранойю.
– Моя голова – это мое дело. Я больше не хочу, чтобы хоть кто-то в нее лез. Включая тебя, того зеленого мужика, Фриса, всех остальных духов и кого угодно, – отрезала девушка.
– Как я уже говорил, твоя жизнь совсем не принадлежит тебе.
– Прекрасно. Я собираюсь сделать так, чтобы она принадлежала только мне. Остановимся на этом, пока я не перешла на язык подворотни, хорошо?
Кастедар жестом дал понять, что его это устраивает. Рин смерила его недовольным взглядом и уставилась на дорогу. Через пару поворотов они должны выехать на широкую дорогу с активным движением, поэтому ей следовало сконцентрироваться.
– Тебе нравится водить? – спросил Кастедар.
– Я не в восторге от этого, честно сказать, но надо же как-то выкручиваться. А как вообще пришло в голову создать макины? Ну, то есть, понятно, что это усовершенствованные самоходные повозки. Я имею в виду, как пришло в голову довести их до такого вида…
– Изначально все было для военных целей. Нужно возить тяжелую технику, которую не тянут лошади и люди, материалы для строительства. А затем наши гении решили, что и обычный человек может иметь макину, разработали модели меньшего размера, чем грузовые, потом запустилось производство, которое обеспечило рабочими местами тысячи человек. Макины ведь собирают пока вручную.
– Как будто есть возможность делать это по-другому, – удивилась Рин.
– Будет. Не сейчас, позже. Но ты доживешь до этого момента. Поверь мне, лет через пятьдесят мир будет выглядеть совсем по-другому.
– Касти… ведь все закончится совсем скоро, да? Через пятьдесят лет не будет безумных королей, кристаллов, магии, потусторонних сил, которые вмешиваются в ход событий?
– Да, наверно… Это от тебя зависит.
– Я бы хотела жить спокойной жизнью тогда. И давай, когда все это закончится, мы с тобой будем друзьями? Потому что… если честно, то мне совершенно не за что на тебя сердиться или обижаться.
– Посмотрим, – уклончиво ответил Кастедар. – Ты так и не придумала, чем займешься?
– Начну шить. Мне нравится одежда, – заявила она.
Демон глухо рассмеялся в ответ, потому что Рин в то время даже и не представляла, насколько сильно она заблуждалась. Но, как говорится, мечтать не вредно – вредно не мечтать.
Они приехали в Магредину в пять часов вечера. Рин довезла Кастедара до дворца, зашла попрощаться с ее высочеством и вернулась в гостиницу, где провела полтора часа в ванной и перед зеркалом. После чего взяла макину с водителем и отправилась в Андринео, чтобы забрать документы с ткацкой фабрики.
Когда она зашла в двери трехэтажного здания из красного кирпича, ее поприветствовала здоровенная серая крыса, стоящая на задних лапках. Крыса подбежала к ней, деловито обнюхала и поскакала к жердочке с подвешенным колокольчиком. Позвонила в колокольчик, и через некоторое время к Рин вышла пышнотелая девушка в простом голубом платье. Крыса тут же юркнула к ней и получила лакомство.
– Неплохо она выдрессирована, – признала Рин и поприветствовала девушку.
– Здравствуйте. Вы к директору? Господину Яковски?
– Стефан? Стефан Яковски? – уточнила Рин. Секретарь кивнула и проводила ее на второй этаж в кабинет Стефана. Его не было на месте, поэтому Рин предложили немного подождать и принесли чай. Наконец он явился и не один, а вместе с тем самым Феликсом.
– Как вы вовремя, госпожа Эмерси! – обрадовался Стефан. – Я уже собирался домой. Полагаю, вы приехали за документами?
– Доброго вечера, господин Яковски! Здравствуйте, Феликс. Да, я за документами. Все готово?
– Конечно-конечно, – сказал блондин Яковски и поспешил за свой шикарный дубовый стол.
– У вас очень красивое пресс-папье, – заметила Рин, разглядывая кобру из малахита, обвившуюся вокруг рубинового яйца.
– О, благодарю! Мне подарил его дед, он привез эту кобру из Соринтии. Говорил, что это подарок одного из очень влиятельных лордов. Фрине… Фани…
– Финесбри?
– Не помню. Может быть. Вот ваши документы, госпожа Эмерси.
Стефан протянул ей красную папку, в которой лежала стопка бумаг разных цветов. Рин просмотрела их мельком и спросила:
– Это все документы?
– Да, здесь свидетельство о покупке доли, контрольный пакет акций общей стоимостью пять миллионов ремов, договор и сводный отчет о финансовом состоянии компании «Шелк и лен». Остальные документы, касающиеся налогов и биржевых сводок, мой клерк перешлет вам почтой, как только все будет готово.
– Хм… – хмыкнула Рин с важным видом, пытаясь понять, что это за слова ей только что наговорили. – Что же, чудесно. Теперь я могу забрать документы у вас, Феликс?
Зеленоглазый брюнет Феликс покачал головой:
– Для этого нам нужно доехать в Диаполи. Подпишите договор, и мы отправимся.
– Подписать? – растерялась девушка, оглядывая бумаги. – Что именно?
– Договор о передаче вам прав управления компанией. Все остальное вы уже подписали.
Рин замерла, как громом пораженная. Это что вообще значит?! Когда это она что-то подписывала? Но медлить с ответом нельзя, не время.
– Господин Ример, видимо, не до конца посвятил меня в курс дела, – улыбнулась она, медленно пожимая плечами. – Если вас это не затруднит, не могли бы вы объяснить мне детали?
Она заметила, как Стефан переглянулся с Феликсом, и как тот ответил ему немного растерянным взглядом.
– Господин Ример купил мое предприятие и оформил его на вас, госпожа Эмерси. Неужели вы об этом не знали? – осторожно уточнил Стефан. Рин попыталась выкрутиться:
– Об этом господин Ример говорил, но, в конце концов, я обычно не веду никаких документов, так что мне трудно запомнить, что я уже сделала, а что осталось… – Так неловко выкрутившись, она улыбнулась, открыла договор и поспешила перевести тему:
– Так где я должна поставить подпись? Кажется, здесь?
Стефан снисходительно улыбнулся ей и протянул письменный набор, а затем открыл договор на нужных страницах. Рин задержала дыхание и аккуратно расписалась в указанных местах. Одна надежда, что Анхельм знает, что делает.
– Что же, раз документы подписаны, мы можем поехать в Диаполи. Благодарю вас, господин Яковски.
– Это мне нужно благодарить вас, госпожа Эмерси.
– Стефан, как насчет партии в покер этим вечером? – спросил Феликс. Стефан разочарованно вздохнул и бросил взгляд на стену, где висел портрет милой женщины с пышными щечками и пухлыми плечами.
– Нет, не могу. Мари сообщила прекрасную новость, что сегодня приезжает ее мама, и мы ужинаем вместе.
– Твоя Мари тебе вздохнуть не дает, – проворчал Феликс. – Пойдемте, госпожа Эмерси. Оставим этого несчастного на растерзание его теще.
Рин натянуто улыбнулась, попрощалась со Стефаном и пошла вслед за Феликсом, крепко прижимая к груди папку с документами.
В середине пути к Диаполи на лесной дороге их макина попала в непролазную грязь. Рин сиротливо жалась под раскидистым манговым деревом, подобрав юбки, и смотрела, как господин Миллер (такова была фамилия Феликса) вместе с шофером пытаются вытащить эту груду железа и резины из грязи. В пути она просмотрела полученные у Яковски документы и заметила, что на некоторых страницах действительно стояла ее подпись. Кривая. Не такая, какой обычно подписывалась Рин. Когда она заметила это, то поняла, что хитрец Анхельм подделал ее подпись. Вопрос, откуда он взял оригинал, решился почти сразу же: Рин вспомнила, как пропал ее дневник. Выходило, что он забрал его, а потом вернул с таким видом, будто она его потеряла. Насчет дневников Рин не волновалась – ему их все равно не прочитать. Но вот же хитрец! Аферист.
Пока Рин молча негодовала и восхищалась Анхельмом, Феликс прервал попытки вызволить макину из грязи. Выбившиеся из сил мужчины отошли перекурить.
– Феликс, я боюсь, что так вы ничего не добьетесь, – окликнула его Рин.
– У вас есть предложения?
– Нам нужна крепкая доска, камень или много веток, чтобы подложить под колесо. Оно проворачивается в грязи и только сильнее утопает, а если постелите, то не будет, и можно будет выбраться. И еще… может быть, я помогу? – предложила Рин. – Я сяду за руль, а вы вытолкнете.
Феликс окинул ее оценивающим взглядом и посовещался с водителем. Тот полез в багажник и выудил досочку не слишком надежного вида. Зажав в зубах сигару, он без лишних слов подошел к ней, поднял на руки и перенес в макину.
– Благодарю, Феликс. Испачкать эти туфли было бы очень неприятно, – мило улыбнулась Рин и взялась за руль. – Вы готовы? На счет «три» я нажму на газ.
Общими усилиями им удалось вывезти макину из грязи.
– Н-да, Эстель будет не слишком довольна, – процедил Феликс, оглядывая свои ноги, до щиколотки испачканные в грязи.
– Эстель – это ваша жена?
– Домработница. Я не женат, – ответил Феликс и бросил испытующий взгляд на Рин. Та отвернулась к окну и стала разглядывать лес.
– Здесь нет диких зверей? – спросила она.
– Есть. Тигры, кабаны.
– А горниды у вас не водятся?
– Это что такое?
– Если не знаете, значит не водятся. Чудовищная помесь, последняя прихоть безумного волшебника из Соринтии.
– В Левадии почти нет магии. А та, что есть – вся задействована в военных технологиях. Ну, или находится у аиргов, а с ними вести переговоры бессмысленно.
– Это так странно… – Не зная, зачем говорит это, она высказала то, что крутилось на языке: – Мне кажется, что наш мир движется к чему-то ужасному.
Феликс положил ей руку на плечо, и Рин вздрогнула от неожиданности.
– Только вам, по большому секрету: скоро грянет война, каких свет еще не видывал. Мы со Стефаном продаем дело здесь и уезжаем в Аранию. Вот причина, по которой герцог Ример купил наши предприятия.
– Война?.. – растерянно прошептала Рин. – Кто будет воевать?
– Это будет война альянсов – Канбери и Мариней против Левадии и Соринтии. Канбери набрал военную мощь, которая должна куда-то выплеснуться. Южные территории Соринтии – лакомый кусок. Теплый край, чистейшая вода, зеленые пастбища, золотодобыча и нефтяные запасы. Канбери спит и видит их своими. Отчасти именно поэтому Анхельм Ример скупает иностранную недвижимость. Я его понимаю: в случае войны Соринтия обречена, так как вести ее нет ни денег, ни сил, так же как и нет никаких причин жить в условиях оккупации канберийцами. А что с вашим лицом?
Рин очнулась от его вопроса, понимая, что ведет себя странно.
– Пожалуй, мне нужно время, чтобы осмыслить это. Но… вы хотите уехать в Аранию? Там же режим. Представить себе не могу себе места хуже.
– Режим там только для тех, у кого нет денег купить себе теплое местечко в правительстве. А у нас со Стефаном на этот счет все решено.
Рин долго молчала, прежде чем тихо выдавить:
– Я не могу поверить… Снова война. Мы едва подняли голову после Маринея.
– Зачем вам омрачать свою прекрасную головку этими мыслями, госпожа Эмерси?
– Боги! Анхельм… То есть господин Ример ничего не говорил мне… – Рин закрыла рукой лицо.
– Возможно, он не хочет тревожить вас понапрасну, – предположил Феликс. – А может быть, не считает нужным посвящать вас в эти вопросы, так как вы все равно ничего не решаете. В самом деле, о чем вы волнуетесь, госпожа Эмерси? Он вьет уютное гнездышко, чтобы вам было где укрыться от непогоды.
– А что будет, когда он его совьет?
– Анхельм Ример женится на принцессе и оставит вас. Он настоящий мужчина, честный человек и не станет бросать вас ни с чем, после того как вы подарили ему свое время. Поэтому вы получите то, что обеспечит вам безбедное будущее.
Рин ощутила болезненный укол в груди и опустила голову.
– Поведение настоящего мужчины, да? – тихо сказала она, почему-то вспоминая миловидное лицо принцессы. Бедняжка Фиона! Собственный отец и возлюбленный Кастедар хотят разменять ее, как монетку в своей политической игре. Хотя… чем жалеть коронованную особу, не стоит ли лучше пожалеть себя? Но почему-то острого прилива жалости к себе Рин не испытала. Только почувствовала, как внутри оборвалась еще одна нить, или на ее ледяную стену безразличия положили еще один кирпичик – не разобрать… Анхельм солгал ей? Да быть того не может!
– Кажется, я позволил себе сказать лишнее, госпожа Эмерси? – осторожно осведомился Феликс, снова касаясь ее плеча. Рин проследила, как его теплые пальцы спускаются по ее оголенной коже к локтю и медленно поднимаются вверх, и проговорила:
– Что же мне теперь делать?
– Ну, вы можете устроить ему сцену, конечно, но это ничего не даст… Господин Ример лишь отдалится от вас, ведь такие мужчины не терпят подобного обращения. Госпожа Эмерси, настало самое время для вас подумать о себе и своих близких. Через полчаса вы получите в свое ведение мою компанию… Признаться, я хотел бы, чтобы мое дело прожило дольше, чем проживу я. Мне осталось в лучшем случае лет пять.
– Вы больны?
– У меня опухоль. К сожалению, даже господин Эфиниас, наш чудесный доктор, не сможет меня вылечить.
– Вы так спокойно об этом говорите…
– А что мне, плакать? – улыбнулся Феликс, беря ее руку в свою. – Я давно смирился со своей смертью и намереваюсь оставшиеся годы прожить на широкую ногу. Так вот, о моей компании…
– Вы хотели бы, чтобы ваша компания жила и после вашего ухода. Вы сомневаетесь в моих силах управлять ею?
Феликс рассмеялся немного нервно.
– Нет, просто мне немного жаль, что моя компания перейдет в чужие руки, а мое имя забудется и затеряется в годах ее жизни. Признаться, я мечтал, чтобы компания перешла по наследству к моему сыну.
– Тогда почему вы не женитесь?
– Я перебирал невест, как перчатки, но так и не нашел подходящей женщины, все метили в мой кошелек, а я хотел чистую наивную девушку, которая будет любить меня. Не лишним будет добавить, что я сам был наивен: женщин, которые будут любить мужчину и не смотреть в его кошелек, попросту не существует. Теперь перебирать уже поздно стало, да и не из кого. Я упустил момент. Госпожа Эмерси, я предлагаю вам выгодную деловую сделку.
Рин мысленно усмехнулась, уже предполагая род сделки: пальцы Феликса вполне однозначно сомкнулись вокруг ее запястий. Делая вид, будто ничего не понимает, она спросила:
– Какую же?
Феликс хитро улыбнулся.
– Я скажу об этом тогда, когда мы поднимемся в мой кабинет, и нас не услышат посторонние. Мы приехали, Ирэн. Позвольте предложить вам руку!
Они вышли из макины, остановившейся перед трехэтажным имением, огражденным высоким решетчатым забором, и прошли в дом. Их встретила домработница, возмущение которой по поводу грязи было прервано коротким «молчать», брошенным Феликсом. Рин поднялась на второй этаж, в кабинет, вслед за хозяином имения и удобно расположилась в мягком кожаном кресле. Феликс предложил ей сигару, но она отказалась, и тогда он закурил сам. Достал из ящика стола пачку документов и протянул ей.
– Подпишите здесь, Ирэн.
Пока Рин подписывала, мельком читая сводки о финансовом состоянии компании и пытаясь уложить в голове эти сумасшедшие цифры, Феликс, видимо, собирался с мыслями. Для этого он встал около зеркала и стал поправлять волосы.
– Я закончила, Феликс.
Он обернулся и подошел ближе.
– Значит, мне нужно поговорить с вами о сделке.
– Я готова вас выслушать.
– Как я уже сказал, Анхельм Ример скоро женится на принцессе Фионе и станет для вас так же недосягаем, как вершина Сан-Клефф[1]. Моя компания теперь принадлежит вам, с чем я вас чистосердечно поздравляю, а это значит, что вам нет нужды гнаться за богатым мужчиной. Вы сами сказочно богаты. Итак, вы молоды, богаты и, как я вижу, одиноки. Я уже не так молод, все еще богат, тоже одинок и скоро умру. Но я не хочу, чтобы род Миллеров угас. Поэтому я предлагаю вам, Ирэн, забыть о герцоге Римере так же, как и он забудет о вас, выйти за меня замуж и родить наследника, которому перейдет все наше с вами состояние.
Выслушав это, Рин устало рассмеялась.
– Сожалею, но я не могу ответить согласием на ваше предложение, – ответила она.
Феликс выглядел озадаченным. Его красивое лицо вытянулось, зеленые глаза омрачились.
– Могу я узнать причину?
– Нет, не думаю.
– Вы отказываетесь от брака со мной, от выгоднейшего предложения, которого тысячи подстилок ждут жизнями! – возмутился Феликс. – Неужели вы думаете, что господин Ример спасется от политического брака и возьмет в жены любовницу, а не принцессу?
Рин сглотнула и покачала головой:
– Я не любовница.
– Простите, если правда прозвучит цинично и грубо, но… Он дарит вам предприятия, ювелирные украшения стоимостью в сотни тысяч, а вы за это с ним спите. Кто же вы, как не его любовница?
Рин вдруг склонила голову набок и подумала, будет ли он таким же самоуверенным, если расписать его под маскаренские ковры? Нет-нет, не стоит устраивать здесь мордобой, это глупо, примитивно и некрасиво к тому же.
– Я его охрана, – тихо сообщила она.
Феликс был немало удивлен ее фразой, и она представилась:
– Полковник Ирэн Эмерси, агент отдела специального назначения «Тигры». Значок предъявить или поверите на слово?
Господин Миллер отошел от нее на три шага.
– Предупреждать надо, – бросил он.
– Зачем? Я приехала сюда по работе. Ваши сентенции на тему моих с господином Римером отношений, конечно, не безосновательны, но они имеют совершенно иную подоплеку.
– Что же за аферу тогда задумал господин Ример? – спросил Феликс, скорее, сам у себя, нежели у Рин.
– Не знаю. Он не посвящал меня в детали. Я всего лишь исполняю его приказ, – ответила она и встала. Вдруг Феликс изменился в лице: выражение стало почти хищническим, глаза загорелись идеей; он снова подошел к ней близко – ближе, чем допускал любой этикет, – схватил за локоть и сказал:
– Тем более, Ирэн! Вы хоть представляете, какой подарок дает вам судьба? Мы возьмем все в свои руки и уедем в Аранию, оставив Римера с носом! Выходите за меня замуж! Вы не пожалеете…
– Господин Миллер, давайте закончим на этом? – вздохнула Рин, пытаясь ненавязчиво высвободить локоть из его хватки. – Я устала, у меня больше нет никакого желания выслушивать предложения любого характера, потому что я за эту неделю получила их уже слишком много.
Но, похоже, Феликс был не из тех, кто удовлетворялся отказом. Он схватил ее за руку крепче и потянул на себя:
– Ах, получили денежки, теперь хотите искать любовь? Что же, любви не обещаю, но вся страсть, томившая меня столькие годы, может принадлежать вам…
Рин сладко улыбнулась и обняла его, обвив свободную руку вокруг шеи. Феликс шумно сглотнул.
– Феликс, – проворковала она, поглаживая тонким пальцем его ухо.
– Ирэн… ваши глаза такие яркие, такие прекрасные, как будто вы не человек… – хрипло проговорил он, даже не догадываясь, насколько близок к истине. – Да какой мужчина в здравом рассудке откажется от такой роскошной женщины? Явно не я…
– Феликс, – повторила Рин, прижимаясь к нему плотнее и соблазнительно глядя в глаза. – Вы чувствуете, где моя рука?
– Кажется, вы запустили мне ее в самое сердце… Ч-что… Что вы… делаете?
Рин надавила на его яремную вену.
– Не дергайтесь. Если я нажму чуть сильнее, даже самые лучшие эксперты криминалисты не смогут определить, от чего вы умерли. Я, может быть, плохо понимаю в финансах и экономике, но я в совершенстве овладела искусством убивать. А теперь немедленно отпустите мою руку. Я ухожу, потому что вы мне надоели своей навязчивостью.
Феликс отпустил ее руку, Рин отошла и, не прощаясь, вышла из кабинета. Спускаясь по лестнице, успела расслышать, как он выдохнул: «Какая потрясающая женщина!»
Выйдя за пределы поместья, на широкую дорогу, по которой никто не ездил в столь позднее время, она направилась, куда глаза глядят в поисках такси. Почти в центре Диаполи ей удалось найти почтовое отделение, где макин, конечно же, не было, зато были повозки. Рин взглянула на часы: одиннадцать вечера. Делать нечего – корабль до Госсенштальдта отходил в десять утра, а значит, нужно поспешить. Таким образом, Рин пришлось трястись до Магредины в кэбе. Около четырех утра девушка попала в гостиницу, быстро освежилась остывшей водой, тщательно почистила зубы, позвонила портье, чтобы тот любой ценой разбудил ее в семь утра, и легла спать.
~*~
Утром 5 марта 4010 года канберийский корабль «Северный бриз» отошел от пристани Магредины, унося на своем борту Рин Кисеки. Ей вслед махала шляпкой Вивьен Мелли – новая подруга, обретенная в этой удивительной жаркой стране. Человек, не связанный с политикой, войной и прочей дрянью, а значит надежный. Рин смотрела, как блестят в свете утреннего солнца ее бронзовая кожа и белоснежные зубы, и улыбалась ей в ответ. Но улыбка едва держалась, потому что на душе в эти минуты скребли кошки: скоро она вернется в Соринтию, где встретится лицом к лицу с теми, кого считала самыми надежными людьми. Теми, кого приняла в свою семью… Арман Валиенте и Заринея Церес. И если Заринея, вероятно, была ни в чем не виновата, то с Арманом ей о многом предстояло поговорить.
Рин должна была пересмотреть приоритеты. Ну да ничего, у нее на это есть целых две недели.
~*~
История в истории
[1]Гора Сан-Клефф – располагается в 1359 километрах к западу от Флавили, столицы Арании, и является самой высокой горной вершиной в мире.
В 3987 году от Раскола знаменитый географ, геолог, скалолаз и путешественник Анри Сан-Клефф совершил восхождение на один из пиков горного массива, установив рекорд в 4780 метров. С вершины горы Лайар ему открылся вид на скалу, которую он не видел во время восхождения, и о которой ничего не знал. Как описывал сам Анри Сан-Клефф в своем дневнике, гора мерцала и становилась прозрачной, будто была оптическим обманом.
Вернувшись в город, Анри и его группа расспросили местных жителей об этом феномене, и ему рассказали, что эту гору-призрак называют Обителью Духов. По легенде, на вершине ее находится логово древней гигантской львицы, которая повелевает самой землей. Анри захотел подняться на эту гору, чтобы исследовать ее и нанести на карты. За полгода нашел проводника и собрал команду из 25 человек.
В своем дневнике Анри описывал мистические вещи, происходившие с его группой во время ночных остановок. «Местные были правы – гора и впрямь обитель духов. С каждым днем нарастает чувство, что нас преследуют. Я сам и многие мои товарищи несколько раз видели в темноте два больших горящих глаза, красных, будто раскаленные угли. Мы часто слышим раскатистый рык хищного зверя. Наш проводник Шинчи постоянно бубнит себе под нос что-то похожее на молитвы. Я спрашивал его, что это за зверь преследует нас, а он ответил, что это великая львица Миласса наблюдает за нами. Очевидно, мальчишке задурили голову местные жрецы. На такой высоте не может обитать ни один зверь…»
За 2 месяца и 12 дней группе удалось преодолеть лишь половину пути. Из 25 человек четверо погибли, сорвавшись со скалы. Анри принял решение возвращаться вниз, так как припасы съестного были на исходе, а люди оказались истощены физически и морально.
В 3990 году Анри удалось с помощью тригонометрических расчетов установить приблизительную высоту горы. Она составила 9138 метров над уровнем моря. В том же году Аранийское географическое сообщество присудило горе имя Сан-Клефф, а географ выпустил книгу под названием «Обитель Духов». В 4105 году высота была уточнена и составила 9173 метра.
