Текст книги "Долг Короля (СИ)"
Автор книги: Риссен Райз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 36 страниц)
Глава 4.2
Рин брела по улице, разглядывая здания. Проходя мимо милого заведения, где рядом со входом стояло большое чучело оленя, она почуяла запах еды. Живот заурчал, Рин взялась за ручку двери и решительно толкнула. В зале было немноголюдно. В углу слева, на небольшом подиуме, играли музыканты, перед ними рядами располагались столы для гостей, прямо перед входом была стойка, за ней стоял мужчина средних лет в белой рубашке с короткими рукавами и в льняном жилете цвета терракоты.
– Добрый вечер! – поприветствовали ее. Рин обернулась и увидела девушку в милом платьице с белым передником, на котором был вышит олень. Ее черноволосую головку украшал ободок с тряпичными оленьими рожками. – Вам нужен стол?
– Мне нужен ужин, – поправила ее Рин, удивляясь, зачем ей стол.
– Пожалуйста, присаживайтесь сюда.
Девушка проводила Рин к столу и протянула ей книжку.
– Меню. Обратите внимание на тунца. Сегодня утром выловили.
Рин послушно взяла меню, раскрыла и уставилась, как баран на новые ворота. Все было исписано непонятными каракулями. Чтобы не вызывать подозрений, она ткнула пальцем в две разных строчки, девушка записала и ушла. Спустя некоторое время ей принесли заказ: тарелку холодного сладкого «супа» из фруктов и блюдо, на которое была навалена горка жареной рыбы и морских гадов, украшенная ароматной зеленью. Конечно, голод способен превратить почти любое блюдо в нектар, но, даже не обращая внимания на него, все было очень вкусно приготовлено и красиво подано, и Рин это оценила. Хотя сочетание продуктов было еще то…
– Хотите горячий напиток или холодный? – участливо спросила девушка. Рин немного подумала и решила, что ей сейчас лучше всего подойдет то, что она привыкла пить.
– Травяной чай. И что-то на десерт.
Девушка кивнула и ушла, а Рин принялась думать, почему ей захотелось именно чай, и почему она решила, что привыкла пить чай. Ей определенно хотелось сладкого. Может быть, в прежней жизни она любила сладости? Поняв, что ответа на этот вопрос ей не найти, Рин пришла к выводу, что теперь ей просто нужно заново обзавестись привычками. Если что-то вспомнится – хорошо, нет – не надо, она найдет себе новое. Поедая вкусный тортик, Рин размышляла, чем займется, и как будет зарабатывать на жизнь. Неизвестно, что она умеет. Но ведь она может научиться чему угодно, так? К примеру, выпечка. Это вкусно. Так, может быть, нужно стать тем, кто делает это?
Почему-то такая мысль не воодушевила, и она решила ее оставить. Некоторое время она наблюдала за залом.
«Как интересно одета эта леди», – подумала Рин, с восхищением разглядывая сидящую в зале женщину лет тридцати. Длинные стройные ноги обуты в туфли на тонком, высоком каблуке. Рин не могла определить их цвет, было слишком темно. Ткань молочно-белых брюк с широкими штанинами таинственно мерцала и словно струилась. Рин почему-то была уверена, что эта ткань называется креп-сатин. Ее персиково-золотая блуза была также креп-сатиновой, с рукавами в три четверти длины и полукруглым вырезом, обнажающим плечи. Рин взглянула на них, перевела взгляд ниже и с каким-то странным чувством восторга и стыда отметила, что под блузой у незнакомки ничего нет. Никакой нательной рубашки. Поэтому при каждом движении рук и плеч, – а жестикулировала она активно! – тонкая ткань натягивалась на полной груди. Внешность леди притягивала к себе внимание, будто яркое пятно посреди серости. Гладкие и блестящие кофейного цвета волосы, стянутые в узел на затылке, изогнутые высокие брови, красивое лицо с тонкими и четкими чертами, пухлые рубиново-красные губы и подведенные чем-то черным глаза миндалевидной формы. Ее темная, бронзового оттенка кожа экзотично контрастировала со светлой одеждой. Все это удивительно гармонировало, создавая уникальный стиль, Рин не видела еще ничего даже примерно похожего ни на ком. Дама беседовала с мужчинами в строгих черных костюмах, сидящими с ней за одним столом, улыбалась и пила что-то красное из бокала. В ней чувствовалась самодостаточность, но без самолюбования, экстравагантность, но без вычурности. В ее движениях, улыбке и жестикуляции не было кокетливости, жеманности или снисходительной насмешливости, присущей хищницам-соблазнительницам. С мужчинами из компании она вела себя на равных. Рин это показалось странным и восхитительно смелым.
– Вы желаете что-нибудь еще, госпожа? – спросила подошедшая девушка в передничке. Рин улыбнулась, подавая ей пустую тарелку, и ответила:
– Еще чашечку чая. Вы не могли бы мне сказать, кто эта леди?
Девушка обернулась, чтобы посмотреть, и объяснила:
– А, эта леди? Ее зовут Вивьен Мелли, она известный модельер из Левадии. Говорят, она придумывает одежду для самой королевы Левадии, ее величества Сандры. Она часто останавливается в Лейгесе, когда ездит в Соринтию и Мариней, а живет в Магредине. Она наш постоянный клиент. Ах, как бы я хотела получить хоть один наряд, сделанный ею! – девушка мечтательно вздохнула. – Ничего, вот заработаю денег, поеду в Магредину и куплю.
Девушка еще раз вздохнула и ушла. А Рин принялась размышлять о том, почему незнакомка так заинтересовала ее. Откуда она знала все названия деталей ее одежды? Вроде бы Кастедар говорил, что ее знания о мире сохранились… Может ли быть так, что она когда-то занималась одеждой? Воодушевленная этой мыслью, Рин принялась рассматривать всех посетителей, пытаясь понять, кто одет, на ее вкус, плохо, а кто – хорошо. Занятие оказалось настолько увлекательным, что она не сразу поняла, что к ее столику подошли. Повернув голову, она увидела одного из тех мужчин, кто сидел с этой красивой леди. Она окинула его долгим взглядом и спросила, что ему угодно.
– Я вижу, вы одна здесь? Леди Мелли приглашает вас за наш столик. Не хотите ли присоединиться? В компании будет веселее проводить этот чудесный вечер!
Рин немного разволновалась, сможет ли она держать лицо перед этой прекрасной женщиной, но затем решила, что дело того стоит. Уж очень ей хотелось узнать больше о мире и самой женщине. Решительно поднявшись, она прошла за столик к ним. Леди Мелли приветливо улыбнулась ей и протянула руку. Рин пожала, стараясь выглядеть столь же уверенной в себе.
– Добрый вечер! – поздоровалась леди Мелли приятным, довольно низким голосом. – Я заметила, что вы скучаете в одиночестве и осмелилась предложить вам нашу компанию. Вы не против присоединиться к нам? Как вас зовут?
– Добрый вечер. Меня зовут Рин, рада знакомству. Надеюсь, я вам не помешаю. Вы же Вивьен Мелли, знаменитый модельер, верно?
Вивьен добродушно рассмеялась, сверкая белоснежными зубами. Ее темные глаза с интересом рассматривали Рин.
– Верно, верно. Я три дня назад вернулась из Гор-ан-Маре, где у меня был показ. Сегодня последний мой день здесь, завтра утром я отплываю в Магредину. А вы одна в Лейгесе?
Рин задумалась, как ответить.
– Да, думаю, теперь одна.
– Хей, Бернис, – Вивьен махнула девушке-официантке, – налей-ка нам еще вина, а нашей гостье… Что вы будете, Рин?
– Пожалуй, еще кружку чая. Мне нельзя вино, – пояснила она в ответ на удивленный взгляд Вивьен.
– Вы здесь в деловой поездке? Ваш чемодан довольно большой, как вы справляетесь одна?
– Нет, думаю, что… – Рин вздохнула. – Ох, это сложно объяснить.
– У нас впереди масса времени, вина и чая, не стесняйтесь, Рин, – улыбнулась Вивьен.
Рин снова тяжело вздохнула и решила, что, наверно, стоит выложить все, как есть.
– Я не знаю, что я здесь делаю. Дело в том, что я попала в какое-то происшествие и потеряла память.
Лица присутствующих недоверчиво вытянулись. Рин поняла, как странно это прозвучало, и с виноватой улыбкой принялась объяснять:
– Понимаю, это звучит немного дико. Но это так. Все, что я смогла о себе узнать – это мое имя, и что у меня есть компания, с которой я не хочу оставаться. Я не помню, откуда я, есть ли у меня родня, словом, ничего не помню. Но, признаться честно, это не очень-то меня волнует. Я хочу уехать из этого города и поселиться где-то, но не знаю ни одного места. Может быть, вы могли бы подсказать мне такое? Где будет приятно жить человеку, который знает о себе только, что ему нравятся сладости, травяной чай, море, красивые люди и красивая одежда?
Вивьен выглядела весьма озадаченной.
– Вы хотите сказать, что собираетесь бросить все и ехать, куда глаза глядят?
Рин кивнула и отпила чай.
– Позвольте, – вмешался один из мужчин, лет сорока, с тонкими аккуратно стрижеными усиками, – но может быть, вас ищут друзья? Они знают, что вы здесь?
– Они знают, что я ушла. Я оставила им записку, а до того предупреждала о своем уходе. Я не хочу продолжать путь с ними. Они не вызывают у меня доверия, понимаете?
– Позвольте, мы, незнакомцы, вызываем больше доверия, чем ваши друзья?
– Да, именно так. Мне кажется, что те люди хотят меня использовать для чего-то, хотя я ума не приложу, для чего я могу им понадобиться. Простите, если все это звучит странно и дико.
Вивьен подалась вперед, ее глаза сузились, и хотя смотрела она недоверчиво, сказала совсем другое:
– Я верю вам. Вы чувствуете, что эти люди могли к вам как-то плохо относиться?
– Хотя я не могу объяснить это логически, но почему-то мне кажется, что память я потеряла из-за них. Поэтому я и хочу уехать как можно дальше.
– А на какие средства вы собираетесь жить в другой стране?
– У меня есть деньги с собой, но я не знаю, сколько их.
– Вы умеете что-то делать?
– Не знаю.
– Вы очень милая, хорошо одеты. Если я не ошибаюсь, а я обычно в таких вещах не ошибаюсь, эта блуза от Хорхе Донреса. У него одеваются аристократы, значит, вы обладали большими деньгами до того, как потеряли память. У вас нет травм? Никто не бил вас по голове? Может быть, вас ограбили?
Рин улыбнулась и отрицательно покачала головой.
– Нет, травм нет, я в порядке и мои деньги при мне. Мои друзья говорили, что могут восстановить мою память, как только мы приедем в Левадию, но…
– Так почему вы не сделаете этого? – изумилась Вивьен, перебивая Рин.
– …но я не хочу ее восстанавливать. Что-то подсказывает мне, что мне нужен длительный отдых и новая жизнь.
– Вы очень странная, Рин. Настолько же странная, насколько и милая, – откровенно сказала Вивьен. – Вы мне нравитесь. У вас есть стиль, вы умеете подать себя. У вас хорошая фигура и красивое лицо. Вы красите волосы? Не слишком похоже, что это ваш родной цвет.
– Возможно, крашу. Пару часов назад я впервые посмотрелась в зеркало. Вы знаете… я так испугалась. Мне кажется, до потери памяти я выглядела иначе. Моя кожа была другого цвета. Странно, правда?
Теперь в глазах Вивьен вспыхнул жгучий интерес.
– А какой, как вы считаете, должна быть ваша кожа?
– Такой теплый оттенок сиреневого.
Рин не поняла, почему улыбки в компании мгновенно погасли, а взгляды из заинтересованных превратились в настороженно-испуганные.
– Я что-то не то сказала? – занервничала она. Вивьен молчала.
– Понимаете, Рин, – сказал тот мужчина, который пригласил ее за стол, – такой цвет кожи встречается только у одной-единственной народности. Аирги.
При этом слове в памяти Рин что-то вспыхнуло. Голову мгновенно слово бы проткнули иглами, она со стоном приложила ладони к вискам и закрыла глаза. Чувство реальности ускользало от нее, как будто она начала проваливаться в сон. Чьи-то руки взяли ее за плечи, кто-то спросил, что с ней, Рин не ответила. В сознании вспыхнула картина: она обнаженная стоит перед зеркалом и водит по своему телу большой кистью, вымазанной в чем-то белом. Кожа из сиреневой становится белой, словно ее искупали в сметане. Рин улыбается отражению, рядом вдруг появляется фигура того блондина, Анхельма. Он целует ее в шею и обнимает, белое вещество попадает на него, Рин отпихивает его с улыбкой и словами «прекрати, не трать краску». И все погасло. В голове загудело, рот наполнился слюной. Она глубоко задышала и всхлипнула.
– Рин! Рин! Бернис, холодной воды сюда! Скорее!
К ее лицу прикоснулось что-то влажное, и девушка открыла глаза. Все плыло и кружилось, она снова зажмурилась.
– Стемпсон, да что ты творишь?! Ее нужно положить! – мужской голос.
– Куда?!
– Да хоть на пол!
Рин чувствовала, что кто-то берет ее на руки и укладывает на пол. Вокруг закудахтали, затопотали, эти звуки были слишком громкими для ее чутких ушек. Вода полилась ей на шею, кто-то махнул под носом чем-то ужасно вонючим, и Рин резко распахнула глаза. Попыталась сесть, но ее удержали.
– О боги, – выдохнула она и забормотала: – Кажется, я… Я не уверена… Но, кажется, я вспомнила. Сиреневая кожа?.. Я аирг…? Я… И один из моих друзей… Он… Мы были в отношениях? Он целовал меня…
Вивьен сидела рядом и вглядывалась в ее лицо с выражением потрясения, неверия и страха. Официанты нависали над Рин, столпившись кругом. Мужчина с усиками поддерживал за шею, другой держал руку на ее пульсе.
– Вивьен, – сказал последний, – что с ней делать?
Леди Мелли задумчиво пожала плечами, с сомнением оглядывая несчастную Рин.
– Признаться честно, Том, я бы не хотела взваливать на себя чужие проблемы, но пройти мимо человека в беде… Простите, аирга в беде… Это было бы неправильно. Вы в порядке, милая барышня?
Девушка помедлила с ответом. Комната уже не качалась, все было довольно четким и ясным.
– Я думаю, что в порядке, – медленно ответила она, четко выговаривая каждый слог. – Туфли темно-красные.
– Что? – переспросила Вивьен, глядя на Рин, как на сумасшедшую. Та указала на ее туфли, которые никак не давали ей покоя.
– Ваши туфли. Темно-красные. Красивые туфли. Мне нравятся.
Вивьен выглядела одновременно польщенной и растерянной.
– Если вы сейчас подниметесь и скажете, что с вами все хорошо, я вам подарю похожие, – заверила она. Рин чуть встряхнула головой, в которой снова стало пусто и звонко, и медленно села.
– Я в порядке. Вы… отпустите наконец мою руку.
Мужчина послушно выполнил ее просьбу. Рин, пошатываясь, поднялась и села на стул. Компания снова расселась вокруг стола, столпившиеся официанты и посетители стали расходиться по своим местам, но некоторые оглядывались на Рин и шептались.
– Я должна покинуть это место, – сказала Рин с твердой убежденностью. – Уехать немедленно.
Вивьен сама наполнила бокал вином, отпила и ответила:
– Что ж, раз у вас есть такое твердое решение уехать, почему бы вам не поехать со мной в Магредину?
Рин понравилось это название. В нем было что-то приятное и смутно-знакомое ее слуху.
– Как туда попадают?
– На корабле. Через океан.
– На корабле… А как попадают на корабль?
– Купите билет. Приличная каюта и еда обойдутся примерно в восемь тысяч ремов. Если у вас нет таких денег, я заплачу, а вы потом поможете мне. Кажется, у меня есть идея работы для вас.
Рин повернулась к своему чемодану и достала из него маленькую алую сумочку. От ее внимания не ускользнуло то, как заинтересованно расширились глаза Вивьен.
– Это сумочка моей работы, Рин. Я придумала ее, – сказала Вивьен. Рин подняла глаза на нее.
– В самом деле?
– Это последняя коллекция, я привезла ее в Гор-ан-Маре на позапрошлой неделе. Вы были там, вне сомнений. И так как эта сумочка стоила больше, чем билет на корабль до Магредины, я делаю вывод, что деньги у вас все-таки есть. Я верю в судьбу, Рин. Похоже, что судьба хочет, чтобы я помогла вам.
Рин задумалась. Ее мысли вернулись к той странной книжечке, где было написано о банке, где обслуживается Анхельм, и номере его счета. Могло ли быть так, что этот самый Анхельм купил ей эту сумочку? Может быть, она была у него вроде содержанки? Фу, как это мерзко! Противно даже думать об этом! Стараясь скрыть смущение, она раскрыла кошелек и уставилась на лежащие в нем купюры. Надписи на них ничего не говорили ей.
– Рин, ваших денег хватит на билет до Магредины и на пару месяцев хорошей жизни там, – с уверенностью сказала Вивьен. – Ребята, думаю, на сегодня вечер окончен, можно расходиться по гостиницам. Времени уже половина второго, а вставать ни свет ни заря. Рин, спрошу еще раз: вы точно хотите уехать? Вы уверены в своем желании оставить всех, кто был дорог вам, и кому вы, вероятно, были дороги?
Рин глубоко вдохнула, выдохнула, досчитала до десяти. Отпила чай. Наконец ответила, серьезно глядя на Вивьен:
– Да, Вивьен. Я уверена. Если я действительно дорога кому-то, он отыщет меня. Во что бы то ни стало. Судьба сведет нас. А теперь, пока мы идем к гостинице, расскажите, что за работу вы хотите мне предложить?
Знаменитый модельер предвкушающе улыбнулась.
Примерно в три часа ночи Лейгес превратился в гудящий улей. Конечно, и до того было что обсудить, взять к примеру резню в доках и полиции. Но теперь это событие приобрело особый вес и окрасилось в очень яркие краски. Дело было в том, что в порт прибыла флотилия военных кораблей, и на берег сошел сам владетельный герцог Хавьер Риккардо Гальярдо ди Уве-ла-Корде. А встречал его министр финансов Соринтии, первый наследник престола, герцог Анхельм Вольф Танварри Ример собственной персоной.
– Где она? – спросил Хавьер вместо «здравствуйте». – Где Роза?
– Во-первых, здравствуйте, Хавьер. Во-вторых, ваша сестра сейчас в моем номере в гостинице, спит. В-третьих, приготовьтесь к бессонной ночи. Проблем масса, и мы должны решить все в срочном порядке. Идемте.
Анхельм круто развернулся на каблуках и зашагал в сторону конторы. Гальярдо и его свита поспешили за ним.
– Кто-нибудь объяснит, что произошло? Роза написала мне письмо, от которого у меня волосы на голове дыбом встали. Я сделал запрос в департамент безопасности, вызвал «Тигров». Если выяснится, что они зря сюда ехали…
– Поверьте, не зря. Ваша сестра ни на толику не преуменьшила опасность, однако, я не знаю даже, с чем «Тиграм» осталось разбираться. Но сейчас не время и не место обсуждать это. Понимаете, о чем я?
Хавьер сердито всплеснул руками, но Анхельм не обратил на это никакого внимания.
– А это кто с вами? – спросил он, кивая на Кастедара, безмолвно шедшего рядом.
– Я посланник его величества Илиаса Третьего Левадийского, сопровождаю его светлость Римера в Магредину.
– Вас сопровождала женщина. Где она? С Розой?
Анхельм ничего не ответил на это, лишь прибавил шагу. Хавьер пытался добиться ответа, но безуспешно. Когда они вошли в номер, сердце герцога пропустило удар: Роза все так же спала, а вот постель Рин была пуста. Кастедар в два шага пересек комнату и заглянул в ванную. Вышел и встретился взглядом с растерянным Анхельмом. Поднял руку и показал ему осколок стекла от разбитого стакана.
– Кастедар… – слабо вымолвил герцог. Кастедар снова осмотрел комнату, как будто надеялся, что Рин сейчас вылезет из-под кровати.
– Это что? – демон метнулся к столику и взял записку. Пробежал взглядом и протянул Анхельму. Текст был написан на аириго, который Анхельм немножко знал. Записку он читал так медленно, словно это был годовой финансовый отчет, а не несколько предложений нехитрого смысла.
– Ушла. Она ушла, – с ужасом высказал Анхельм слова, что крутились у него на языке.
– Да что, задери вас горниды, здесь происходит?! – воскликнул Хавьер, потеснив Анхельма и врываясь в комнату. – Роза! Проснись! Я здесь!
– Она не проснется еще несколько часов, ваша светлость, – сказал Кастедар, захлопнув дверь, за которой осталась вся свита Хавьера: четверо охранников и две служанки. Провел ладонью над деревянной поверхностью, которая едва видно замерцала синевой, и добавил: – Она под действием мощнейшего успокоительного заклинания.
– Если вы сию секунду не объясните мне, что происходит, я…
– Что вы? – мрачно процедил Анхельм, зверея на глазах. – Что вы, Хавьер, можете сделать, кроме как тявкать, словно цепная собака?
– Выбирайте выражения, Анхельм! – обернулся к нему герцог Гальярдо. – Я вам не какой-нибудь купец из гильдии! Я не ваш подчиненный! Мы с вами одного положения!
Анхельм в один шаг оказался рядом и близко наклонился к его лицу, вглядываясь в озлобленные пронзительно-серые глаза:
– Объяснить вам что здесь произошло? Я объясню. Ирэн Эмерси, которая меня сопровождала, спасла нас всех от верной гибели, а острова от военного переворота. Но цена за спасение оказалась непомерно высока. Она потеряла память и сбежала демон знает куда. Вашего дядюшку убила его собственная экономка по имени Рейко, которая устроила на этом острове пункт работорговли и лагерь нелегальных войск. Из-за нее мы все здесь едва не погибли, и на острове до сих пор полно верных ей людей. Чудо, что я и Роза остались в живых! Утром Роза сказала мне, что не раз звала вас разобраться, значит, вы были предупреждены о ситуации еще демоны знают когда! – прикрикнул Анхельм и схватил Гальярдо за грудки. – Так какого же, простите, ляда на ваших территориях творится подобное?! Не знаете? А я вам скажу: потому что вы безответственный, честолюбивый, пустоголовый, напыщенный павлин!
Анхельм отпустил ошарашенного Хавьера и обратился к демону.
– Кастедар, делайте все, что угодно, но отыщите ее. Любой ценой, как хотите! В присутствии свидетеля дозволяю вам выступать от моего имени, представляться моим другом, сватом, братом… кем угодно! Верните мне ее!
Кастедар окинул оцепеневшего герцога Уве-ла-Корде долгим взглядом и ответил:
– Да, господин Ример.
Демон подошел к Розе, прикоснулся указательным пальцем к ее лбу, и голову девочки на мгновение охватило пурпурное сияние. Затем он вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Анхельм бессильно опустился на диван. Скрыл лицо в ладонях, собираясь с мыслями для долгого разговора.
– Хавьер, я не хочу больше ругаться и не хочу спорить. Все, о чем я расскажу сейчас, могут подтвердить посланник Левадии и ваша сестра. У вас есть выбор: либо верить нам на слово, либо нет. Доказательства предоставить я, вероятно, смогу, но для этого мне придется зайти с вами в этот проклятый дом Алавы. Боги свидетели – у меня нет никакого желания это делать.
– Да расскажите же, что произошло… – промолвил герцог, со странной обреченностью глядя на Анхельма. Очевидно, он готовился к самому худшему.
Когда Анхельм закончил свой рассказ, на Гальярдо было страшно смотреть: он весь посерел, словно дорожная пыль, его руки тряслись, губы дрожали. В один миг он постарел лет на десять. Мужчина потянулся к спящей Розе и прижал к себе, баюкая ее, как любимое дитя.
– Моя маленькая! Моя девочка… Как они могли так с тобой поступить? Почему ты не написала, что все так серьезно? Чего ты боялась?
– Я боялась, что ты не поверишь мне, отец, – тихо ответила Роза, отстраняясь. – Ты же сказал, никогда не обращаться к тебе без крайней нужды.
Анхельм перевел ошеломленный взгляд на Розу. Увидев их теперь рядом, он обомлел: фамильного сходства между ними не заметил бы только слепой. Черные волосы, такой же нос, уши, линия подбородка. Это что же получается? Жена Алавы наставила ему рога с его собственным племянником и родила от того дочь? Вот это номер!..
– Не настолько же крайней, глупый ребенок! Боги! Роза, что ты натворила?!
– Я натворила? – вдруг прошипела она, будто рассерженная кошка. Оттолкнула Хавьера и спрыгнула с кровати. – Я предупреждала тебя! Я не могла отсюда выбраться! Я была заперта в этой кошмарной семейке под дулом пистолета ненормальной Рейко! Ты не верил мне! Я же говорила, что она больная! Я просила уволить ее, но ты отказался! Мол, она столько лет преданно служит семье! Внебрачный ребенок от жены родного дяди – это же неслыханный позор! Поэтому меня нужно было придавить на островах, где тайна сгнила бы вместе со мной, да?! Ты позволил этой суке Рейко себя одурачить, вы все позволяли ей творить произвол, а мне затыкали рот, чтобы остаться в белом!
– Не ори на отца! – воскликнул Хавьер. Роза истерически рассмеялась. Ее глаза метали молнии, она с небывалым презрением смотрела на Хавьера, который поднялся с кровати в угрожающей позе.
– Отца?! – воскликнула она и снова расхохоталась. – Ты отец, когда тебе это удобно! Где ты был, когда Рейко крутила мной, как хотела? Где ты был, когда скотина Закари подписывал брачный договор с Рафаэлем? Где ты был, когда этот мерзавец и ублюдок насиловал меня, как дворовую девку?! Камелия мертва! Ничего нет, никого нет! Где ты был, папочка, когда был мне нужен, а? Ты один во всем виноват. Ты! Знаешь что? У меня больше нет отца! Ты мне не нужен!
Хлоп! Роза пошатнулась от удара и схватилась за левую щеку. Хавьер, остервенело глядя на девчонку, снова занес руку, но не смог ударить.
– Сделай это еще раз и простишься со званием герцога. Пойдешь по миру побираться, понял? – процедил Анхельм, крепко удерживая запястье Гальярдо.
– Не угрожай мне, щенок! – тихо выговорил тот, сжимая кулак. Анхельм внезапно понял, что сделал что-то, что могла бы сделать Рин, но не он. Он никогда не оказывался в ситуациях, когда нужно было кого-то защищать или кому-то угрожать. На секунду он испугался, но немедленно взял себя в руки и постарался выглядеть хоть на толику так же серьезно и уверенно, как Рин. Пусть не силой, но ему есть чем бить эту карту. Анхельм оценил сжатый кулак и свирепое выражение лица Гальярдо с высоты своего роста и нехорошо прищурился. Тон его голоса был ледяным:
– Угрожать опасно только мне. Я могу сделать то, о чем говорю. Мне известно о твоих темных делишках с Доунбриджем… О том, как вы двое во время войны продавали новое оружие канберийцам, а солдатам отправляли ржавое старье. И у меня есть доказательства, которых хватит, чтобы его величество развлекся скучным вечером. И если его это достаточно развеселит, он тебя повесит! А я просто куплю у твоей прекрасной, но очень недалекой жены все твое герцогство, кусочек за кусочком. Ты ведь знаешь, я сказочно богат.
Хавьер дернул руку на себя, отошел и уселся на диван. Роза смотрела на него со смесью превосходства, презрения и ненависти. Анхельм наклонился к ней и внимательно осмотрел алеющее пятно.
– Ну-ка, пойдем.
Он проводил ее в уборную, где смочил водой полотенце и приложил к ее щеке. Вгляделся в синие девчоночьи глаза и крепко обнял, не обращая внимания на ее слабый протест.
– Посиди здесь. Я поговорю с твоим… С ним. Отмойся пока, ты до сих пор вся в крови. Хорошо? – девочка молчала. – Роза?
– Хорошо.
Анхельм отпустил ее, вернулся и сел в кресло напротив Гальярдо.
– Я надеюсь, на этом наш конфликт прекратится, и мне не придется больше становиться свидетелем гнусных сцен. Слишком многое нужно сделать, – сказал он.
– Например? – выплюнул Гальярдо.
– Например… Например, заморозить деятельность управляющего совета, исключая постоянные хозяйственные нужды, обойти все места преступления и опознать погибших в присутствии вас и других должностных лиц. Утром я приказал оцепить полицейский участок, дом губернатора, и двенадцатый причал. Корабль «Белый ветер» взят под арест, он не выйдет из бухты, пока я не отдам распоряжение. Совет не подчиняется моим решениям в том, что касается безопасности, поэтому большего я сделать не смогу, здесь нужны ваши полномочия. Я говорю о трущобах Лейгеса, где до сих пор находится армия беженцев, собранная Рейко. В пределах своей компетенции я заморозил решения по финансово-организационным вопросам. Торговые операции приостановлены до тех пор, пока мы не найдем капитана корабля «Белый ветер» и не размотаем этот клубок преступной деятельности Закари. Для этого сейчас нужны ваши полномочия, как владетельного герцога. И я жду от вас действий.
Также я направил письма в адрес вашего брата и моего дяди. Нового губернатора назначит тайный советник, а глава департамента безопасности проведет чистки в составе полиции. Вероятно, теперь его величество направит сюда часть личной гвардии.
– Так чего же вы хотите от меня, если уже все сделали сами?
Анхельм посмотрел на него, как на идиота.
– А вы сами не догадываетесь, что сейчас военные суда должны оцепить остров и не выпускать ни одно судно, за исключением тех, что ходят под флагом Левадии, а полиция должна работать должным образом на местах преступления? Нельзя допустить мародерства, хищения и подмены улик. Мы до сих пор не знаем, ликвидировано ли это змеиное гнездо или нет. В трущобах скрыт резерв, незаконное вооруженное формирование.
– Полиция начала бегать, как ужаленная, едва увидела флаги моих кораблей. Что касается резерва… Неужели вы хотите сказать, что Рейко просто так взяла и выдала все тайны? – насмешливо спросил Хавьер. Анхельм заметил его тон, и хотя это взбесило его, он сдержал гнев.
– Похоже, она была уверена в своей победе, – мрачно проговорил он. – В ее руках была сосредоточена огромная сила, даже не представляете себе эту мощь. Если бы не жертва Ирэн Эмерси, я бы здесь не сидел, а вас пристрелили сразу, как только вы сошли с корабля. Рейко была готова к боевым действиям.
– Кто такая ваша Ирэн Эмерси? – прищурился Хавьер. – В этом мире не так много людей, способных справиться с аиргом, владеющим магией. Кто она?
– Лучшая из отряда «Тигров».
– «Тигры»… Сколько всего человек погибло? Три сотни? И вы хотите сказать, что Ирэн Эмерси уничтожила их одна? А потом еще расправилась с магом из аиргов, чей возраст перевалил за тысячу лет? Еще раз: кто она такая?
– Глубоко несчастный человек. Не будем говорить на эту тему.
– Да почему вы так за нее трясетесь? Посланнику этому дали в такой жесткой форме приказ найти ее. Ну спасла и спасла. Пропала и пропала. Она вам кто? Сестра? Подруга? Любовница?
– Хавьер! – Анхельм спокойно взглянул на него, и, видимо, на этот раз что-то такое было во взгляде герцога, что заставило Гальярдо замолчать. – Я сказал вам, что нужно сделать. Я готов немедленно отправиться с вами, но часть вашей охраны останется здесь, с Розой.
Дверь уборной распахнулась, оттуда вылетела, как ошпаренная, Роза и бросилась к Анхельму.
– Нет! Нет, пожалуйста! Я пойду с вами! Не оставляйте меня здесь одну! – едва не расплакалась она, вцепляясь в его рукав и порываясь встать на колени. Герцог удивленно промолвил:
– Роза, сделать предстоит многое, мне будет просто не до тебя.
– Господин Ример, пожалуйста… – всхлипнула она. В ее глазах была такая отчаянная мольба, что Анхельм даже испугался. И вдруг до него дошло: он отпустил Кастедара, Фриса нет рядом, Рин сбежала, его некому будет защитить. Гальярдо смотрит на него волком, и похоже, готов действовать в любую секунду. Ох, не стоило заикаться о том, что ему известны компрометирующие сведения. Ох, не стоило!
По взгляду Розы Анхельм определил, что она опасается ровно того же самого. Ведь Гальярдо никто сейчас не помешает убить их двоих, а гибель списать на бандитов, которые остались здесь. Деньги заткнут рот совету, а свидетелей бросят в океан на корм чудовищам.
– Хорошо, Роза, я все понял, – сказал он, крепко сжимая ее тонкую и холодную руку. Она как будто облегченно выдохнула.
