Текст книги "Сделка с врагом. Ответ на измену (СИ)"
Автор книги: Рина Беж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)
49.
Давно я так спокойно и расслабленно не проводила вечер в высшем свете. Когда и пресыщенные лица всё те же, и искусственные улыбки слепят со всех сторон, и шепоток в спину, и нарочитое внимание через край, а мне параллельно.
Вот пофиг на них. И всё.
Нет, раньше тоже было не особо важно, но всё же чуток цепляло... вдруг что-то не то или не так сделаю, вдруг Роман расстроится, что подвожу.
А сегодня... по ба-ра-ба-ну!
И четко знаю почему.
Я в себе не сомневаюсь, потому что сомневаться – это значит быть неуверенной в собственной привлекательности, в своей состоятельности, как женщины, в своих силах, в своей женственности... А я уверена.
Спасибо Арбатову.
Он – красавчик. Вселил в меня эту твердость, сам того не подозревая.
Один горящий жадный взгляд, когда ровно в девятнадцать ноль-ноль я спустилась в холл. Секундная заминка в речи, которую он оборвал, забыв про домработницу.
Одно почти незаметное движение кадыка вверх-вниз, распахнувшиеся крылья носа, когда резче втянул воздух.
– Шикарно выглядишь, – хрипотца в голосе, как ласка пуховой кисточкой вдоль позвоночника:
И протянутая ладонь, чтобы помочь преодолеть последние несколько ступеней Ладонь, которая, поймав в капкан мои пальцы, больше их не отпускает.
Мы второй час в «Империале», а Руслан еще ни разу не предпринял попытки отстраниться и пойти решать сугубо мужские дела: договариваться о сотрудничестве под бокал шампанского, заключать сделки через очередное знакомство, наводить мосты с партнерами, выкуривая по сигарете в укромном уголке.
Ни разу.
И это странно. Очень.
Ведь Роман поступал именно так. Всегда. Без исключений. Полчаса кружил по залу рядом со мной, а после сбегал, ссылаясь на то, что именно ради этого мужчины ходят на подобные «важные» мероприятия.
– Тебе разве не надо идти зарабатывать свой очередной миллион? – интересуюсь, подмечая, как некоторые представители сильной половины человечества внимательно поглядывают в сторону Арбатова, явно дожидаясь его отмашки.
Точно стая волков отслеживает команду вожака.
– Я тебе уже наскучил? – своим излюбленным методом: вопросом на вопрос реагирует Сатана.
Сбиваюсь с шага и удивленно хлопаю глазами
– Нет, конечно. Глупости не говори.
Легкость, с какой перехожу на совсем уж личное общение, удивляет меня, но не моего собеседника.
Тот, наоборот, будто расслабляется, хмыкает и с интересом разглядывает украшение из белого золота и десятков бриллиантов, которое собственноручно надел мне на шею перед выходом.
Хотя нет, так откровенно он пялится не на колье, а на то место, куда оно очень четко легло – ложбинку на груди.
– Вот и славненько, – комментирует не то мои последние слова, не то... то, на чем подвисает его взгляд.
– У меня глаза выше, – стараюсь особо не рычать.
Вот только Сатану строгость не пробивает.
– Глаза у тебя тоже красивые, – выдает этот невозможный тип, после чего подмигивает и превращается в самого себя.
Совершенно никуда не спеша и пребывая в своем любимейшем состоянии сытого питона, Руслан свысока и словно сквозь разглядывает сияющую лоском и блеском драгоценностей публику, изредка кому-то лениво кивает и продолжает вести наш диалог, начатый еще в машине.
– И что Павлов? Удивился? – урчит, забавляясь.
Уверена, то, как после обеда происходил мой допрос, он уже знает в мельчайших подробностях, но очень приятно, что интересуется и моими ощущениями.
– Кажется, у него был нервный тик.
– Кажется? Или всё-таки был?
– Нуу-у.. – тяну, лукаво улыбаясь и морща нос, по-другому вспоминать перекошенное лицо Николая Тимофеевича не выходит – кода он велел посторонним ждать в коридоре и не приближаться к его кабинету, его голос точно давал петуха.
Нисколько не преувеличиваю.
Павлов заставил меня прождать его под дверью больше сорока минут, а когда выглянул, чтобы пригласить для дачи показаний, испуг скрыть не смог. Еще бы стоящие вокруг мелкой меня три великана: Самков, Савин и Мурин, так на него зыркнули и осклабились, сделав шаг вперед, что тот, бедный, воздухом подавился.
– Парни сказали, что ты вела себя смело.
Похвала от... Сатаны?
Оч-чень мило. Щеки розовеют. Отвожу взгляд в сторону, чтобы скрыть смущение... и передумываю.
Хочу видеть его глаза. Хочу тонуть в графитовом омуте. Хочу купаться в его внимании.
Мы же для всех – любовники. Ну вот пусть завистники обожрутся пищей для сплетен. А я…
А я. потешу собственное самолюбие. Быть центром внимания Арбатова, волнительно до безобразия.
– С такими защитниками за спиной? – хмыкаю и на секунду прикусываю нижнюю губу.
Мне очень заходят теплые искорки, вспыхнувшие в темной глубине ледяных глаз мужчины. И да, я чуть-чуть заигрываю.
Хочется.
– Это очень легко, Руслан
– Ну, они же не всегда могли тебя защитить. В кабинете ты была только с Михой.
– Пра-а-авильно, с Михой. А он старался за четверых, – имею ввиду и самого Руслана, который, судя по мелькнувшей на порочных губах улыбке, меня понимает, – и на каждый новый вопрос следователя мой защитник громко рявкал: «Я ПРОТЕСТУЮ»
Тихонько смеюсь и с удовольствием пересказываю Арбатову момент, когда вспотевший Павлов налил себе стакан воды. Второй почему-то начал протягивать мне, и тут Самков снова рыкнул свою коронную фразу... «Я протестую»
Не знаю, чего стоило Николаю Тимофеевичу проявить выдержку и не обоссаться, удержать пластик в руках, но задавать одни и те же вопросы по пятому кругу он перестал. После чего быстренько подписал пропуск и выставил меня за дверь.
Не удивлюсь, если еще и перекрестился, когда вышла.
С обсуждения Павлова, которому наверняка икается, плавно переходим на вопрос, касающийся квартиры и устроенного в ней погрома. Предупреждаю, что обязательно в нее завра поеду, как и на работу, где меня скорее всего потеряли, и тут замечаю Сергея Владимировича.
Зотов подходит поздороваться и подарить подарок хозяину вечера. Перекинувшись с Хмельницким несколькими фразами, крепко пожимает тому руку, одаривает комплиментом его супругу и, оглянувшись, устремляется прямиком в нашу сторону.
Идет, как волнорез, прямо и уверенно чеканя шаг Кое с кем здоровается, но не останавливается, хотя его явно втягивают в разговор.
В этот момент он чем-то напоминает мне Арбатова. Похожая аура власти и уверенности. Взрослая, прокачанная. Тяжелая, но притягательная.
И пусть Сергей Владимирович разменял шестой десяток, женщины пожирают его голодными глазами ничуть не меньше, чем моего сегодняшнего кавалера.
Роман, как теперь понимаю, до подобного уровня так и не дотянулся. Стремился рвался, но остался всего лишь адептом, а эти мужчины – настоящие гуру, достигшие просветления. Точнее, той высоты, когда плевать они хотели на мнение окружающих с высокой колокольни. Они сами себе закон и порядок. И это – словно магнит для остальных.
– Арина, Руслан, добрый вечер, – Сергей Владимирович тепло улыбается, крепко пожимает руку Сатане, а затем удивляет. предлагает мне свой локоть. —Прогуляемся?
И это при том, что я стою под руку с Арбатовым.
Интересное кино.
Размышляю недолго, а после прихожу к мнению, что... шокировать других мне даже нравится. Наверное, пагубное влияние моего партнера сказывается, а, может, проснулась дремавшая внутри рыжая ведьма.
Не всё ли равно?
Пусть снобы недоумевают и запоминают меня не тихой мышкой среди акул, а загадочной кошкой, гуляющей сама по себе. Кто знает, как скоро я перееду под Тверь в свою скромную обитель? Пока же с радостью подкину дровишек в огонь их удивления.
– Буду на этом вечере самой богатой дамой, у которой сразу два прекрасных кавалера, – улыбаюсь каждому из мужчин и, не отпуская локтя Руслана, беру Зотова-старшего под руку.
Что радует, моё решение обоих «кавалеров» нисколько не смущает. Они еще и шутками обмениваются, причем, так легко и между делом, не боясь друг друга задеть, что делаю простой вывод: господа-то – не враги, а давние хорошие знакомые.
– Арина, выздоровление Романа идет полным ходом, но на данном этапе мы решили эту информацию придержать и объявить, что он по-прежнему в коме и шансы его невелики, – к серьезной теме Сергей Владимирович переходит, когда мы покидаем шумное общество и выходим на балкон, где кроме нас никого нет.
– Это из-за Милены Владимировны? – свожу вместе брови, пытаясь уловить логику.
Мужчины по очереди прикуривают и, не сговариваясь, встают так, чтобы исключить попадание на меня дыма.
– 0, нет, эта вертихвостка уже дома, – оскал Зотова в иной ситуации мог бы напугать. – Не стала кукушка рисковать встречей с моими адвокатами, засунула липовое завещание себе в зад... сумочку и после нашей встречи рысцой поскакала покупать билет на самолет. Смоталась заграницу в тот же день, как меня увидела.
– Погодите, так завещание реально было?
По-детски наивно округляю глаза и глупо хлопаю ресницами.
Честно говоря, когда я предполагала подобную ерунду, просто глумилась, хоть и зло. Всё же мать... а тут родное дитя.
Разве такая дичь возможна?
– Возможна, Арина. К сожалению, возможна, – кивает Зотов-старший и глубоко затягивается, а я краснею.
Оказывается, последние фразы, пребывая в шоке, произношу вслух.
– Мне такое сложно уложить в голове, – пытаюсь оправдаться и повторно удивляюсь, когда слышу совсем, казалось бы, неуместное.
– Ты будешь замечательной мамой, Арина. Я даже слегка завидую.
Буду ли?
Смогу?
Подобная страшная мысль уже ни раз мелькала в голове. Особенно вследствие открывшихся фактов.
Но я стараюсь на ней не зацикливаться. Пока мне не с кем и рано думать о детях, но как только вся эпопея с проблемами, разводом и переездом закончится, а жизнь вновь потечет тихо и безоблачно, займусь здоровьем. Проверюсь непременно... и тщательно. Только там, где буду доверять врачам.
– Выздоровление Романа засекречено из-за Измайлова, – Зотов прерывает тишину.
А ненавистная фамилия заставляет ловить каждое его новое слово. – Владик заигрался в бога, почувствовал свою безнаказанность и сейчас старательно пытается подобрать под себя «Алмаз-Х» целиком. Мухлюет с бумагами, переподписывает договора, выводит активы.
Сверкнув глазами, Сергей Владимирович делает последнюю затяжку, шумно выдыхает и тушит сигарету.
– И вы ему это позволяете? – не скрываю недоумения и того, что плохо разбираюсь в бизнесе, но очень хочу понять.
– Скажем так... – Зотов переглядывается с Арбатовым, словно заговорщик, – мы контролируем процесс. Держим руку на пульсе, а точнее, на крышке мышеловки, в которую ссукин сын уже одной ногой вошел и вот-вот переступит второй.
– Накажете его за сына?
Честно говоря, мне неважно, какой повод выберет свекор для мести, главное —результат. Если Измайлова прижмут, однозначно буду безумно счастлива. Даже на оглашение приговора не постесняюсь прийти и посмотреть в рожу мерзавца.
– Ромка сам за себя накажет, Арина. И за себя, и за не рождённого сына... или дочку. И за жену, – Зотов перечисляет и смотрит в упор.
Неожиданно, но пробирает до мурашек. Ежусь и в следующую минуту оказываюсь под боком у Руслана:
– Замерзла? Пойдем те же в здание, – Арбатов приобнимает за плечи и поглаживает, а затем кидает тихое и с угрозой, но явно предназначенное не мне. —Завязывай, Серый. Вторых шансов я не даю.
50.
Следующая неделя пролетает незаметно.
Неудивительно. Все дни оказываются забиты делами под завязку, и мне просто не остается времени скучать.
Самое главное, я отказываюсь продлевать больничный, на чем настаивает Арбатов, и с головой ухожу в работу. Об этом совсем не жалею. Я люблю то, чем занимаюсь, к тому же есть возможность переключиться.
– Арина Алексеевна, я буду рада, если вы подхватите и продолжите подготовку к аукциону, которую начали до несчастного случая, – заведующая фондом, узнав о моем возвращении, довольно потирает руки. – Наталья совсем зашилась с текучкой, будет отлично, если вы ее разгрузите.
– Конечно, Ксения Игоревна. С удовольствием, – киваю женщине и через десять минут на мой стол опускается папка со всеми бумагами по этому направлению.
Разбираю записи и очень радуюсь, что несколько представителей бизнес-элиты из постоянных спонсоров успели дать согласие на участие в торгах.
Кто-то пообещал предоставить в лоты личное имущество. Кто-то прийти и поиграть со ставками, тем самым оказав финансовую помочь больным детишкам. Кто-то и то и другое. Молодцы.
До конца рабочей недели в основном занимаюсь обзвонами и личными встречами.
Большинство, с кем веду сотрудничество – участники светских тусовок, выставок и званых вечеров, где бываю сама. С кем-то знакома хорошо, с кем-то шапочно. Но то и другое несомненно помогает. Хотя мухлевать я тоже не стесняюсь. В ход идет и лесть, и уговоры, и громкие фамилии тех, кто уже дал гарантированное согласие и подписал документы.
Я обрисовываю гипотетическим меценатам предстоящее мероприятие, обещаю масштабность и непременное освещение события в СМИ, индивидуальную рекламу, интересный вечер, отменный банкет... и практически от восьмидесяти процентов оппонентов слышу безоговорочное «да».
– Мне кажется, их больше интересует не возможность помочь в благом деле, а побывать на самом мероприятии. Твоя фамилия в купе с фамилией Сергея Владимировича творит чудеса, – шучу, рассказывая Руслану о собственных наблюдениях. – Нет, правда, стоит в разговоре упомянуть, что одним из спонсоров является Зотов, а фирма Арбатова предоставляет площадку и сопровождение, как дальше говорить уже необязательно – оппоненты принимаются кивать и поддакивать.
– Тебя это волнует или задевает? – Руслан как обычно зрит в корень, улавливая скрытый сарказм.
– Беспокоит, – откладываю вилку и тянусь за салфеткой.
Мы ужинаем в ресторане, куда меня привозит сам «любовник», забрав вечером с работы.
Радует, что в этот раз он выбирает не кричащее роскошью заведение, а маленькое, уютное местечко. Тихое, спокойное, но с удивительно вкусной кухней и ненавязчивым обслуживанием.
– Беспокоит? Что именно?
Руслан опускает приборы на тарелку, отпивает глоток воды из стакана и откидывается на спинку дивана, собираясь внимательно меня слушать.
– Я бессовестно эксплуатирую твою фамилию, – признаюсь со вздохом, а после загибаю пальцы, перечисляя другие прегрешения. – К тому же столько, сколько ты вкладываешь, вновь мне помогая, это огромные деньги. И помещение... и банкет, и обслуживание... и уборка... и эксплуатация Эльзы... и прочие хлопоты.
– А если это приятные хлопоты?
Усмехается, нисколько не проникаясь моими тревогами. Щелкает пальцами, подзывая официанта и заказывает мне яблочный штрудель и большую чашку капучино, а себе черный кофе и всё.
– Приятные? – переспрашиваю недоверчиво, когда вновь остаемся вдвоем. – Ты шутишь? Я чувствую себя наглой рыбой-прилипалой, Руслан. А ты еще и подписание договора о передаче тебе прав на коллекцию автомобилей откладываешь.
– Хочешь от меня поскорее отделаться? – прищуривается, чуть подаваясь вперед.
Замираю.
Отделаться?
– Нет! Нет! я... – шумно выдыхаю, потирая переносицу. – Боюсь, я с тобой за целую жизнь не рассчитаюсь. Столько раз уже помог и снова продолжаешь помогать... а теперь еще ремонт в квартире оплачиваешь.
– Потому что там погром, Арина. Жить в руинах невозможно.
Киваю и в расстройстве прикусываю губу.
Да, в первый момент, когда вошла в бывшую дядину квартиру, ужаснулась.
Разломанная мебель, оборванные с мясом карнизы, раскиданные по полу вещи содранные со стен обои и всюду грязь, словно стадо бизонов топталось.
Господи, они даже бачок от унитаза умудрились расколоть. Наверное, наркотики и там для вида искали.
Одним словом, хаос. Полнейший.
Мое желание съехать от Арбатова и создать между нами дистанцию потерпело полное фиаско пять дней назад. А он как будто даже не расстроился. И вместо косметического ремонта затеял какой-то грандиозный.
Несколько раз нервно дергаю за кончик косы и качаю головой.
– Руслан, пойми, я не могу постоянно жить у тебя и мешаться. Это неправильно. Ты взрослый мужчина, у которого есть потребности и желания... – заминаюсь, разглядывая руки, – в общем, мне кажется, что будет лучше, если я перееду в гостиницу и не буду тебя ограничивать.
Озвучив гениальную в своем понимании идею, вскидываю взгляд и замираю.
– Арин, вот уж не думал, что в твоей красивой голове звездец, какие большие тараканы, – Арбатов подается вперед. Четко ощущаю, как он злится. – Считаешь, что я – похотливый кобель и не смогу держать себя в руках еще девять дней? А может, в себе сомневаешься?
– Я... нет... погоди, – прикладываю ладони к горящим щекам, жалея, что начала разговор в неправильном месте в неправильное время... и вообще его завела, —девять дней... ты так про них говоришь, будто, как только я получу свидетельство о разводе, то в тот же день.
– Договаривай.
– Руслан.
– Что Руслан? Закину на плечо, унесу в пещеру и присвою... много раз? —усмехается.
– А если так?
Мамочки, вот это откровения. И почему мне кажется, что его шутки – это не шутки?
– Не если... а так и будет, красивая. Я тебя хочу, Арина. Это не новость. И да, как
только пройдут эти самые девять дней, меня ничто не остановит. Так что готовься, моя хорошая, никуда от меня не денешься.
– Звучит, как угроза, – но вместо того, чтобы продолжать заикаться, усмехаюсь. —Господи, какой же ты:
– Пошлый? – подсказывает, почесывая языком клык.
– Прямолинейный.
– А разве я тебе не за это нравлюсь?
И за это тоже, но отвечать не тороплюсь. Вглядываюсь в темные самодовольные глаза и интересуюсь.
– Руслан, а ты не боишься разочароваться?
– В чём?
– В том, что придумал в своей голове совершенно неправильный образ. Что ждешь в постели фейерверка и страсти, а в итоге получишь унылое бревно.
– А ты в постели... бревно?
Зараза! Он так проникновенно смотрит, когда подначивает, что останавливается дыхание. Взгляд глаза в глаза длится с минуту, за которую несколько раз открываю и закрываю рот, так и не понимая, что всё же хочу сказать.
Засмеяться или послать с голым задом в пустыню.
Вот реально человек без тормозов, который готов всегда и везде обсуждать любую тему. Без стоп-листа, без комплексов, без реверансов, без увиливаний.
– Ариш, давай же, девочка, удиви мыслями, – ехидничает, не скрывая чертей, пляшущих румбу в графитовых омутах.
– Знаешь, Руслан, – нервно сглатываю и, пока не передумала, выпаливаю, – все зависит от ситуации в целом и от того, кто находится рядом. Любой человек, даже самый активный в сексе, в определенный момент времени может лежать в кровати поленом и не подавать признаков жизни. А уже через день или два преподавать, группе адептов Камасутру, наяривая, как в последний раз в жизни.
Тишина после моих слов длится недолго. А дальше случается невероятное. Руслан хохочет! Запрокидывает голову и ржет в голос.
Еще недавно я была уверена, что он улыбаться-то толком не умеет. Только кривит свои отвратительные усмешки и лишь очень дозировано выдает искренность.
Сейчас она у него зашкаливает, а я не могу насмотреться.
Невероятное перевоплощение. Запредельное по адреналину.
– Арина, ты – просто нечто, – произносит мужчина, чуть успокаиваясь и прикрывая кулаком губы. – Не знаю, расстрою тебя или обрадую, милая, но можно быть унылым бревном, однако, самым лучшим и прекрасным событием в чьей-то жизни, а можно сексуальной кошечкой, которую забывают уже через десять минут.
51.
– В три у нас гости. Ты успеешь вернуться? – уточняет Руслан за завтраком в субботу.
Он, как истинный жаворонок, отвратительно бодр и свеж после пробежки и душа. Я же, совсем недавно разлепившая глаза, чувствую себя медленно моргающей совой.
Десять утра. Неудивительно.
Для выходного дня по моим меркам – это относительно рано. И я бы с удовольствием еще повалялась в кровати часик или два, но вчера обещала Альбине Скворцовой навестить в клинике Катюшку, а позже договорилась о встрече с Ольгой Павловной Стрельцовой у Паши Ромашкина.
– Должна успеть, – прикрываю зевок ладонью и тянусь за сыром, чтобы сделать бутерброд.
– Я буду ждать, – обещает Арбатов, с довольной миной наблюдая за моими попытками пробудиться за счет кофе. – Может, всё же займешься со мной утренними пробежками? И утро станет не таким унылым.
Играет бровями.
Этот вопрос он задает мне уже не в первый раз, но, как и прежде, получает однозначный отказ.
– Нет уж, спасибо. Я пас, – открещиваюсь от щедрого предложения. – И зимой холодные обливания предлагать тоже не стоит.
Про зиму добавляю без задней мысли, просто к слову приходится. Зато Руслан не пропускает мимо.
– Мне нравится, что ты уже строишь планы нашего совместного будущего.
Подкалывает, наблюдая.
– Я не строю, тебе показалось, – прячу глаза в чашке ароматного напитка.
Всё-таки проснуться получается. С Арбатовым мой язык зачастую становится моим врагом. То и дело норовит ляпнуть какую-то... несуразицу.
– Да? Жаль, – ухмыляется мужчина, явно нисколько ни о чем не жалея, – тогда можешь уже приступать и планировать, – благословляет с барского плеча.
Ловлю беззаботную улыбку, которую он так редко показывает на людях, и отваживаюсь на вопрос, давно мелькающий в голове.
– Руслан, а ты меня после сделки отпустишь?
Чуть наклоняет голову вбок и языком касается уголка губ.
– Ты учишься задавать правильные вопросы, Арина
Обе встречи, первую – с Катюшкой и ее родителями и вторую – с заведующей домом малютки у Павлика в палате, заканчиваю по расписанию, но из-за пробки, вызванной двумя авариями, приехать вовремя не получается.
Помня страсть Руслана к пунктуальности, ровно в три отсылаю ему сообщение, что опоздаю на полчаса. А через пятнадцать секунд уже читаю ответ.
«Я жду»
Улыбаюсь. Непривычно, но очень... очень.
Пока Сергей паркуется на свободном месте у дома, различаю машины Самкова и Мурина и еще одну незнакомую, припаркованную чуть в стороне.
Что ж, чужаков немного – уже легче.
От мыслей, стоит ли идти переодеться или сразу здороваться с хозяином и его гостями, отвлекает одна из домработниц. Она выходит с подносом на крыльцо и просит следовать за ней.
Киваю и следую.
По дорожке, уложенной тротуарной плиткой, огибаем праву часть дома и держим путь в сторону зоны отдыха. Недалеко располагаются какие-то строения, как позже догадываюсь – этакий джентльменский набор – баня, бильярд и комнаты для уединения, мы же направляемся к огромной беседке.
Что сказать? Некоторые владельцы однушек явно могли бы позавидовать ее размеру. Метров под сорок, не меньше. Прямоугольная. В дальнем углу мангал, за которым следит специальный человек. Справа дубовый стол и скамьи с индивидуальными мягкими поролоновыми подушками.
Четверо мужчин, посмеиваясь, что-то обсуждают. Три девушки, сияя жемчужными зубками, украшают собой мир. Прелестно.
– Привет.
Руслан замечает меня сразу, улыбается. Протягивает ладонь и, дождавшись, когда коснусь его руки, сцапывает к себе под бок.
Присаживаюсь рядом.
– Знакомься: Тимур Григорьевич и Марианна, а это Инна и Виктория. Михаила и Виктора ты уже знаешь. А это – Арина, – Арбатов представляет нас друг другу, не переставая обнимать меня за плечи.
Здороваюсь со всеми сразу и мысленно выдыхаю, когда Руслан, легко считывая мою нервозность, переключает внимание гостей на поднесенный мангальщиком шашлык.
– Угощайтесь, Алишер – мастер своего дела.
Мужчины одобрительно урчат, девушки дружно щебечут, единодушно отнекиваясь, и дружно тянутся к салатным листьям и огурцам. Гусеницы, блин.
А я... я сбиваюсь с дыхания.
– Голодная? Что тебе положить? – негромко интересуется Руслан на ухо, после чего легонько прислоняется к нему губами.
Целует или делает вид – сказать сложно. Вся моя концентрация уходит на то, чтобы не вздрогнуть и сохранить самообладание, но иголочками прошивает насквозь.
Жарко.
И не только от прекрасной погоды и летнего солнышка.
– Мясо, – набираюсь смелости и поворачиваюсь к Арбатову лицом. – Я всё ещё люблю мясо.
Улыбаюсь и почти не удивляюсь, когда он отзеркаливает мои эмоции.
Не сомневаюсь, тоже в этот момент вспоминает наш первый совместный прием пищи и его фразу «В моем присутствии девяносто пять процентов женщин жуют траву».
– Я попросил, чтобы тебе приготовили долму.
Ну так и есть, читает мысли.
– С удовольствием попробую.
Флирт выходит сам собой и горячит кровь.
– Хм, люблю девушек со здоровым аппетитом, – незнакомый баритон нарушает нашу идиллию.
Оборачиваюсь, чтобы встретиться с тяжелым взглядом Тимура Григорьевича.
Он, не стесняясь, слишком пристально за мной наблюдает. Сканирует, словно рентген, просвечивая насквозь. До костей. До атомов.
Не особо приятно, но некритично. Воспринимаю это, как развлечение очередного сноба с замашками царька из высшего общества, и натягиваю на лицо спокойно-расслабленное выражение.
Выдержка и позитив – наше всё.
Хоть глаза сломай, не дрогну.
– Ты, Мезенцев своих девушек люби, мою не надо, – между тем фыркает Руслан.
И вроде в голосе хозяина звучит лишь шутливое подкалывание, я улавливаю предупреждение. Опасное.
И гость, кажется, тоже.
В общем и целом, посиделки проходят вполне мирно. До кучи весело и шумно.
Как говорится: богатые люди – тоже люди. И отдыхают они примерно так же, как и другие смертные. Отличается лишь качество и ассортимент еды и напитков, но разговоры и опьянение – всё как у всех.
Хотя нет, всё же пара моментов меня напрягает.
Первый из них тот, что, за пару часов мозгового штурма, я наконец, вспоминаю почему фамилия Мезенцев мне кажется знакомой. И вот тут сдержать нервную дрожь не выходит:
Именно ему требовала подарить мой коллекционный ретро-автомобиль —Дюзенберг тридцатого года Измайлова. И то, что ошибки в догадки нет, подтверждает сам Тимур Григорьевич.
Выждав момент, когда Руслан ненадолго отлучится, он подсаживается ближе и настойчиво интересуется здоровьем моего супруга, а после сетует на то, что Зотов, ай-ай-ай, какой редиска, пропустил его день рождения.
Как же мне хочется в этот момент показать ему средний палец, кто бы знали.
Я даже руку поднимаю, но вовремя прихожу в себя и вместо неприличного жеста поправляю волосы. А дальше не придумываю ничего лучше, чем включить прелесть-какую-дурочку: широко распахиваю глаза, хлопаю ресничками и вместе с ним сожалею о «печальке».
Спасает Михаил, подошедший обсудить наши с ним «рабочие» вопросы и настойчиво обсуждающий их до возвращения Руслана.
Второй неприятный момент, который царапает, – наглое поведение Марианны.
Сидя под боком Тимура Григорьевича, она, словно голодная самка богомола, пожирает глазами Арбатова, пуская в ход весь женский арсенал. Непрестанно ловит его взгляд, облизывает пухлые губы и оттягивает вниз футболку, выпячивая силиконовый молокозавод. Единственное, что забывает продемонстрировать – это умение заглатывать бананы целиком... и то лишь потому, что те подаются нарезанными.
К чести Руслана Германовича хочу заметить, он сей факт стойко игнорирует А может реально не замечает, потому что как любопытное дитя, ей-богу, разглядывает рисунок, вышитый на моих джинсах. Минни Маус с сердечком в ладошках красуется на бедре.
Арбатов поглаживает вышивку, обводит сердечко по контуру, царапает шов, ощупывает мою ногу. Проделывает всё мимоходом, не привлекая внимания. Благо, руки две. Одной, опираясь на локоть, держит стакан, второй то и дело напоминает моей нижней конечности о себе и своем интересе... к рисунку. Честное слово, как само собой разумеющееся.
– Ариш, все в порядке? – негромко интересуется в какой-то момент. – Ты какая-то напряженная.
Наклоняет голову чуть в сторону и выдает лукавую усмешку.
Потешается, демон.
Хотя... я тоже могу.
– Всё отлично, – подыгрываю... и тянусь за зубочисткой.
Задумчиво кручу ее в пальцах, несколько раз стучу острым носиком по столу и гляжу на наглую конечность. Рука замирает, отползает к коленке, а через секунду исчезает.
Не успеваю обрадоваться, Руслан размещает руку у меня за спиной, а его пальцы проскальзывают под волосы и касаются шеи.
– Может, хочешь еще чего-то? – насмешливый голос раздается над самым ухом.
А шершавые подушечки пальцев, огладив выступающие косточки позвоночника добираются до границы роста волос и легонько щекочут кожу.
Вот же з-зараза!
– Нет, спасибо, – выдаю хрипло и непроизвольно выгибаюсь, прижимаясь к нему ближе. – Р-руслан, прекрати, – произношу одними губами, пока великовозрастный хулиган развлекается, забывая про гостей.
– Что такое? Тебе холодно? – дразнит.
Во взгляде полыхает азарт напополам с весельем, а я погружаюсь... и погружаюсь в его темную бездну.
– Нет, мне щекотно.
Заставляю себя не тонуть.
Но это сложно. Слишком притягателен для меня Арбатов, слишком острые чувства заставляет испытывать.
– Щекотно? Здесь? – легкий смешок и наигранное удивление в голосе.
А пальцы рисуют узоры на коже... еще и еще…
Новое касание, и очередная дрожь.
Гостей провожаем в начале одиннадцатого. Когда поднимаюсь к себе, голову немного кружит. И я точно знаю, что это не от шампанского, его я почти не пила. Это от мощной энергетики Арбатова, которая сегодня не давила, а окружала и пропитывала меня собой.
