Текст книги "Второй легион (ЛП)"

Автор книги: Ричард Швартц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

Кеннард сидел за столом, которым обычно пользовались мы с Лиандрой. Когда мы вошли он поднял взгляд и улыбнулся.

– Мария, чай для всех нас, – сказал он дочери хозяина постоялого двора.

Она улыбнулась ему, кивнула и поспешила на кухню. Не успели мы сесть, она уже вернулась, принеся на разносе глиняный чайник и три чашки.

Когда я впервые увидел Кеннарда, он выглядел как мужчина, который прожил по крайней мере три десятка и десять лет. Он был высоким и стройным, с плечами атлета и движениями танцора.

Как уже часто при виде его лица я подумал, что уже где-то его встречал, но всё ещё никак не мог вспомнить, где.

Его волосы были цвета старого льда, и хотя густые, подстрижены очень коротко, его зелёные глаза смотрели внимательно и часто сверкали от веселья. В уголках глаз сияли глубокие морщинки от смеха, нос подошёл бы орлу, а энергичный подбородок с его узкими губами превращали всё в лицо, которое выказывало энергию и способность добиваться своего.

И всё же было похоже на правду, что он учёный: кончики пальцев его левой руки были испачканы чернилами, и он многое записывал в одну из своих книжек.

Странный мужчина, этот Кеннард. Но он мне нравился, и он любил смеяться и часто это делал.

– Вы как раз вырезаете королеву? – спросил он, указывая на кусок дерева, который я оставила на столе.

– Вы уже можете её различить? – спросил я, в то время как Лиандра осторожно взяла грубую фигурку, рассматривая её со всех сторон.

– О да, – рассмеялся он, многозначительно переводя взгляд от меня к Лиандре.

– Ты сделал меня моделью? – спросила та.

– А разве я смог бы найти модель получше? – спросил, галантно кланяясь, не вставая. – И кого выбрать чёрной королевой?

– И вы ещё спрашиваете? – Кеннард бросил взгляд на Зокору. – Большого выбора нет, – он затянулся трубкой. – Если хотите, я с удовольствием переведу вам отрывок с описанием портала и последовательности, которая нужна, чтобы активировать его.

– Думаете, мы сможем использовать портал, спустя столько много лет? – спросила Лиандра.

Кеннард оценивающе скривил губы, в то время как я осторожно вытащил вахтенный журнал из дублета.

– Многое из того, что создал Асканнон, ещё работает. Так почему бы не работать и порталам? Знать этого никто не может, потому что кроме вас больше ни у кого нет камней, чтобы выяснить.

Он взял вахтенный журнал с благоговением, которое подходило к почтению учёного к старым документам, но пока ещё не открыл его, а лишь положил ладонь на старую кожу.

– Вам нужно знать ещё две вещи, Хавальд. Когда Асканнон отказался от своей короны, он передал правление старого имперского города коменданту Быков, герцогу.

Он и является его губернатором и по-прежнему номинально управляет от имени императора. Если вы достигните своей цели, завоюете их благосклонность, тогда отдайте эту книгу ему, – он серьёзно посмотрел на Лиандру. – Остальное, по большей части, касается вас, Маэстра. В этих семи королевствах использование магии часто осуждается. Вы видели, что сделал Бальтазар с шахтёром, когда отнял у него душу.

Сложно отличить чистую магию от тёмного искусства некроманта. Люди в этих семи королевствах нашли простое решение: они охотно сжигают любого, у кого есть магические способности. В четырёх из семи королевств творить магию запрещено, и это ведёт к сожжению на костре.

– А в имперском городе?

Кеннард улыбнулся.

– Там тоже смотрят на магию с подозрением, но едва ли её можно запретить. Сам город пропитан магией.

Я хорошо осознавал, что Хольгар на заднем плане всё время что-то бормочет себе под нос, но, если он не начинал говорить громко, я был в состояние игнорировать его. Видимо другие нет, потому что стук опрокинутого стула и звук падающей посуды позади заставили меня резко обернуться.

Варош вскочил и схватив торговца, поднял вверх кулак, собираясь нанести удар.

– Вы все слепые! – выкрикнул торговец, пытаясь отчаянно сопротивляться. – Она всех вас околдовала! Говорю вам, с вами случится тоже самое, что и с моим другом Ригвардом! Он тоже лежал между её ног и посмотрите, что с ним стало!

Варош ударил торговца кулаком, и тот отшатнулся назад, чуть не упав на стул. Он вытер окровавленный рот, сверкая на охранника глазами.

– Бить беззащитного человека, да, это вы можете!

Варош отшвырнул ногой стул, а Хольгар скрылся за одним из больших столов.

– Да, ударьте меня, мой друг, покажите, как она одурманила ваш рассудок и заставила вскипеть кровь! – ему почти удалось уклониться от следующего удара Вароша, но только почти; торговец закачался, ударился о стену и едва смог избежать следующую атаку рассерженного мужчины.

Щека Хольгара была разбита и кровоточила. Варош выглядел так, будто хотел размазать его по стенке, но торговец и правда, казалось, сошёл с ума. Продолжать подстрекать разгневанного мужчину, по моему мнению, не свидетельствовало о его благоразумии. Если никто не вмешается, то всё может закончиться плачевно.

Большинство других видимо были готовы наблюдать за спектаклем, вряд ли Хольгару стоит ожидать сострадания. Редко я встречал кого-то, кто мог так быстро навлечь на себя негодование других, как этот торговец. Я встал, чтобы вмешаться.

– Разве вы не видите, что она всего лишь шлюха? Она ложится с любым, кто ей нравится, как похотливая сучка, – выкрикнул Хольгар.

Варош издал нечленораздельное рычание и через стол вцепился бы Хольгару в глотку, если бы я тем временем не добрался до него и не удержал в последний момент.

– Она монстр! – орал во всё горло Хольгар. У этого мужчины просто нет предела. – Разве вы не видите, что она делает? Вон доказательство!

Он окровавленной рукой указал в угол залы, где сидел человек, о котором мы предпочли бы забыть.

Это была красивая женщина, с длинными, заплетёнными в косу, каштановыми волосами и ярким лицом. Она была тщательно одета и сидела прямо, каждая складочка её одежды спадала вниз так, как и должна, словно украшение.

Как и любой из нас, я тоже пытался не обращать на неё внимания, когда Зокора кормила, мыла и переодевала её, всё прямо здесь, в зале для гостей. Возможно, Зокора действительно не знала, что такое стыд, но я полагал, что это была скорее хитроумная часть наказания, которое Зокора придумала для неё.

Менее, чем две недели назад эта женщина застрелила арбалетом любовника Зокоры, торговца Ригварда.

И если бы собственный выстрел Зокоры в своё время промазал, то эта женщина прервала бы и мою жизнь; так что у меня тоже не было причин любить эту безымянную девицу.

Однако Зокора попала в неё стрелой из своей духовой трубки как раз в тот момент, когда та хотела перерезать мне глотку. Это случилось во время нашего отчаянного штурма подземного храма, где некромант Бальтазар вызвал магию, которая убила бы нас всех.

Никто из нас не знал, каким ядом Зокора намазала стрелу духовой трубки, но его эффект был пугающим. Если Зокора поднимала руку своей пленницы, то та держала её так, порой даже на протяжение нескольких часов, пока Зокора не отпускала руку снова вниз.

Живая кукла. Единственное, чего не коснулся яд, были глаза. И прежде всего эти глаза делали женщину такой привлекательной: красивые, янтарные, умоляющие, в которых читалось отчаяние, страх и безнадёжность.

Каждый раз, когда Зокора ухаживала за ней с этой на вид любящей улыбкой, мыла или переодевала, расчёсывала волосы или кормила, можно было слышать голос тёмной эльфийки, как она подробно описывает своей жертве, какие ту ожидают пытки.

Как и другие, я предпочитал не присутствовать, когда Зокора заботилась о пленнице, и всё же достаточно часто слышал этот тихий голос. До сих пор Зокора не повторила ни слога. То, что с таким очевидным предвкушением и удовлетворением описывала эльфика, было ужасным концом для любого человека, жестоким, но всё же неизменным концом. Однако Зокора умела исцелять.

Этой безымянной женщине, единственной выжившей из группы Бальтазара, предстояли десятилетия, проведённые в пытках. Пытки, а затем исцеление и снова пытки. Всегда, когда я об этом думал, мне становилось плохо, особенно потому, что я верил каждому слову Зокоры.

Но тёмная эльфийка не только указала мне на тот факт, что действует в соответствие со своим законом и не даёт нам людям наставлений, как поступать с нашими собственными пленными. Тёмные эльфы предъявляли права на глубокие пещеры под землёй и называли их своим королевством, и там, в ледяных глубинах, Зокора захватила в плен свою узницу.

Всё же я уже не раз подумывал, избавить женщину от этой участи ударом кинжала.

– Хольгар, это не даёт вам права так её оскорблять, – сказал я, пока Варош в моих руках пытался взять себя в руки. – Просто нам не привычны её поступки, так же, как наши ей, – успокаивающе добавил я. Но благоразумие видимо совсем покинуло Хольгара.

– А у неё нету права порабощать людей! Святые боги, да она открыто в этом признаётся! И посмотрите на Вароша, когда-то он был самым спокойным и осмотрительным мужчиной из моей охраны. Теперь он вне себя, потому что она раздвинула для него ножки ещё до того, как Ригвард лежал в могиле. Посмотрите на жажду крови в его глазах. Какое вам ещё нужно доказательство, что она его околдовала?

В этот раз мне понадобились все мои силы, чтобы сдержать Вароша, но, если бы тёмная эльфийка не заговорила, возможно, я бы не смог.

– Варош, – раздался спокойный голос Зокоры. – Остановись. Он этого не стоит.

Я почувствовал, как Варош заставил себя успокоится и посмотрел на него.

– Я могу вас отпустить?

Он кивнул.

– Можете, сэр Хавальд. Даже если бы я с удовольствием заткнул клюв этой вороне.

Я убрал руку с его плеч.

– Зокора права. И поверьте, не разумно вестись на такие злобные слова. Если принимаете вызов, вы только ввязываетесь в его игру. Лучше послушайте, что вам говорит рассудок…

– Вы воистину, как раз тот человек, чтобы проповедовать подобное. Вы не меньше Вароша во власти другой эльфийской шлюхи! – взревел Хольгар, перебив меня.

Думаю, в конечном итоге от Хольгара меня оттащил Янош. Я не обратил внимания, кто это был, слишком уж наслаждался тем, что наконец выпустил свой гнев. Уж слишком долго этот маленький, злобный человечишка безнаказанно брызгал ядом. Если бы Янош и Варош не остановили меня, я бы его убил. Но так я смог ударить его только один раз, затем другие оттащили меня назад.

Мой удар был удачным. Хольгар закрыл своё грубое хайло и соскользнул под стол, лишившись сознания.

– Сэр Хавальд, подумайте, что говорит рассудок, – услышал я Вароша.

Янош рассмеялся.

– Да, сэр Хавальд, проявите мудрость!

Я сверкнул газами на Яноша, но должен был догадаться, что это не произведёт на него особого впечатления. На голову ниже меня, он был намного массивнее, и даже когда разыгрывал главаря бандитов, его никогда полностью не покидало озорство. Его единственным ответом был всё тот же громкий смех.

Я стряхнул их руки, поправил одежду и бросил на них взгляд, который заставил их смеяться ещё громче. Затем величественно развернулся и вернулся к Лиандре и Кеннарду. Хольгер под своим столом начал храпеть.

– Теперь ты чувствуешь себя лучше? – спросила Лиандра ледяным голосом, когда я сел. – Думаешь, женщине нравится, когда кто-то из-за неё дерётся, словно шелудивая псина?

– Он назвал тебя шлюхой.

Она пожала плечами.

– Если бы я убила всех, кто меня так называл, то королевский замок в Иллиане был бы теперь безлюден. Нет смысла в том, чтобы вколачивать маленьким людишкам мозги. Когда ты так реагируешь, это тоже не приносит мне чести.

– Хорошо. Ты смотришь на это так. Но я ударил его не для того, чтобы оказать тебе услугу, а ради самого себя. Этот негодяй уже на протяжение многих дней отравляет воздух… В какой-то момент это надоест даже самому терпеливому человеку.

– А ты воистину образец терпения, – сказала она, но уже снова улыбалась. Её рука нашла мою. – Забудь про него. И следуй своему собственному совету.

Кеннард прочистил горло. Тем временем он совершенно невозмутимо изучал книгу сержанта.

– Поскольку негодяй теперь храпит, я, возможно, смогу пробудить ваш интерес. Речь пойдёт о маршруте к следующему порталу.

– Я слушаю.

Кеннард указал чубуком своей курительной трубки на север.

– Следующий портал, к которому подойдут камни, находится в Громовой крепости.

Я посмотрел на него и застонал.

– Нет, только не это! С тем же успехом он может находится и на луне.

Горный массив, расположенный перед постоялым двором «Молот», был известен как Громовые горы. Перевал через ледяные высоты носил тоже имя, а старая крепость, построенная в скалах над перевалом, именовалась Громовой крепостью.

Единственный вход в эту крепость, которая охраняла перевал и лишала варваров доступа в три королевства, обвалился уже столетия назад. Только ещё орёл мог добраться до неё, даже для горного козла стена была бы слишком крутой.

Я почувствовал разочарование Лиандры, как будто оно было моим собственным. На каждом шагу всплывали всё новые неприятности.

– Вы уже видели крепость раньше, мастер Кеннард? Она расположена прямо на крутой стене. Высокий забор из гладкого камня загораживает перевал. Каменная стена, такая высокая и крепкая, как будто её построили титаны, а в ней ворота к перевалу. Говорят, понадобилось несколько лет, чтобы пробить в этих воротах дыру достаточно большую, чтобы могла проехать телега. В зимнее время ворота находятся под снегом и льдом, но снег никогда не достигает вершины этой стены или крепости.

– Есть способы, как можно вскарабкаться на крутую стену, – сказал Кеннард. – Нужно только поискать и всегда найдёшь.

Я откинулся на спинку стула и потянулся за кубком с вином.

– Не знаю, как долго крепость уже недоступна, но о ней существует более, чем достаточно историй. Теперь мы знаем, кто её построил, так что эта загадка решена, но она всё ещё считается заколдованной. Говорят, что никто когда-либо ступивший в неё, так оттуда и не вышел. Там, якобы, водятся привидения и монстры, обитающие в старых стенах.

– Мне просто интересно, кто же тогда об этом рассказал, если, как вы говорите, никто никогда из неё не выходил, – прокомментировал Кеннард с улыбкой на устах.

Я ненавидел, когда кто-то настолько украшал свои аргументы логикой. Тогда это звучало так… рассудительно.

– С таким же успехом мы могли бы попытаться пересечь перевал. Бессмысленная затея.

– А может и нет, – сказала Лиандра. – Крепость находится на самой высокой точки перевала, это верно, но отсюда до неё – это всего пятая часть пути.

– Даже уже это расстояние будет достаточно сложно преодолеть. Самой нашей большой проблемой будет холод, снег утомит нас, а если внезапно начнётся метель, то найдут нас только весной. Такая судьба настигла здесь уже многих других.

– Хм, – сказал Кеннард. – В этой книге есть ссылка на подземный ход, который ведёт отсюда к крепости.

– Это хороших двадцать миль, – сказал я. – Никто не строит подземные ходы такой длинны.

– А в этом нет необходимости, – услышал я голос Зокоры.

Она подошла к нашему столу. Я поднял взгляд, и как уже часто бывало, её красота сбила меня с толку.

Если бы не тёмный цвет кожи, то она и Линдра могли бы быть сёстрами. У них у обоих были тонике черты лица их эльфийских предков, узкий, прямой нос, смело очерченные губы, высокие скулы… Лица, которые можно встретить в фресках на стенах старых храмов или же в бюстах давно ушедших царских династий.

Возможно, красота было не подходящим словом, более уместно было бы сказать характер. Это сумма всех деталей так трогала меня. Видеть на таком лице холодные глаза Зокоры всегда производило на меня странное впечатление, как будто всё должно быть иначе, как будто и в её взгляде должно присутствовать тепло, которое так часто можно было встретить в фиолетовых глазах Лиандры. Но глаза Зокоры были чёрными, словно уголь или самая тёмная ночь. Лишь в редких случаях я видел в них какое-то чувство.

Однажды я заметил в них гнев и ненависть, и в то время они зловеще святились тёмно-красным светом.

Однако больше всего меня сбивала с толку её способность всё время незаметно пробираться мне за спину. Я мог бы поклясться, что она прекрасно это знает и делает нарочно, даже по пустячному поводу. Так как сейчас. Почему о боги, она не может, как и любой другой человек, просто подойти к нам?

– Что вы имеете ввиду? – спросила Лиандра, отодвигаясь, чтобы освободить на скамейке место для Зокоры.

Тёмная эльфийка села, гибкая, словно кошка.

– Весь горный хребет пересекают пещеры, – объяснила она. – Когда-то за Громовыми горами прудило старое море. Оно искало и нашло себе путь через камень. В пещерах под нами можно встретить следы этого огромного подземного потока.

Я вспомнил сверкающие пещеры с их заледенелыми, могучими колоннами и кивнул: только у воды есть сила создать такие катакомбы.

– Вы сами видели часть пути, о котором говорит этот тип, – Зокора вызывающе посмотрела на Кеннарда, но тот лишь улыбнулся.

– Верно, – согласилась Лиандра. – Мы видели следы каменотёсов и один мост. Но некоторые следы также оставили гномы.

– Гномы исчезли ещё раньше, чем легионы империи, от которой ты, видимо, всё ещё хочешь получить спасение, – добавила тёмная эльфийка.

– Откуда вы всё это знаете? – спросил я.

Зокора перевела взгляд на меня.

– Так же, как ты находишь свой путь на поверхности, так и я нахожу свой в пещерах. Я хорошо знаю тёмную страну. Поверь мне, гномы уже давно ушли. Оставили лишь своих стражей.

Лишь? Я вспомнил зомби-гномов, которые спустя столетия после своей смерти, движимые магией, всё ещё пытались защитить то, за что отдали свою жизнь.

Я был благодарен за то, что другие перед нами уничтожили большую часть этой нежити.

– Их осталось не так много, – с надеждой сказал я.

Лиандра наклонилась вперёд, изучая Зокору.

– Значит вы предлагаете пойти по этому старому пути? В надежде, что он ещё цел и приведёт нас в окрестности или даже в саму крепость?

– Возможно, он и запутан, но я уверена, что он короче и его легче пройти, чем путь на поверхности. Здесь наверху снег, там лёд. Лёд нравится мне больше, он твёрдый, и, если относиться к нему с уважением, он остаётся там, где должен, а не катится на тебя с грохотом, – она встряхнулась, словно замёрзла.

– Вы уже попадали в лавину? – удивился я.

– Вопросы Хавальд. Каждый раз вопросы! Почему ты задаёшь вопросы, ответы на которые не имеют для тебя никакого значения?

– Вы пробудили во мне любопытство, – честно ответил я.

Она покачала головой.

– Привычки людей передаются. Я уже сама говорю слишком много. Если вы пойдёте этим путём, я проведу вас. Вот, что я хотела сказать, – она встала. – Варош ничего не спрашивает. Это нравится мне больше, – многозначительно добавила она и посмотрела на своего любовника.

Я остановил её жестом руки.

– Это было не просто любопытство. Если мы пойдём к перевалу, для нас тоже существует риск попасть в лавину. Лишь немногим удаётся её пережить. Вы можете рассказать, как смогли сбежать из этой белой могилы?

Одно мгновение она пристально на меня смотрела, затем кивнула.

– Нужно плыть.

Мы смотрели ей вслед, как она возвращается к другому столу.

– У неё хороший слух, – заметил Кеннард.

– Она часто следит за нашим разговором, – ответил я, – хотя так осуждает своё любопытство.

Кеннард усмехнулся.

– Что она подразумевает под нужно плыть? – спросила Лиандра.

Я пожал плечами.

– Если вдруг окажемся в таком положении, я надеюсь, нам это откроется.

Я сделал глоток вина, последний, потому что увидел дно своего кубка. Бутылка тоже оказалась пустой. Я бросил взгляд на Кеннарда, перед ним тоже стоял кубок. Полный.

– Пейте чай, – посоветовал он.

Чай тем временем остыл. Всё же я его выпил.

– Что такое? – спросила Лиандра. – Я вижу, что ты о чём-то размышляешь.

– Если я когда-нибудь попаду в лавину, надеюсь, что её совет не означал в буквальном смысле то, что она сказала, – я посмотрел на чайную чашку в моих руках. – Я никогда так и не научился плавать.

3. Второй легион Быков

Этот старый постоялый двор хранил много секретов. В том числе и комнату, которую мы обнаружили совсем недавно: кабинет коменданта этого сооружения, когда над оборонительной башней ещё развивался золотой дракон, флаг Асканнона.

На стене, позади письменного стола, висела ломкая и дряхлая от возраста карта. Лиандра была очарована ею, потому что считала, что на карте изображён весь мир.

Возможно так и было. Но для меня она выглядела не как плоская земля.

Последние несколько дней она проводила вторую половину дня, тщательно копируя эту старую карту. Ей нравилось, когда я составлял ей компанию. Но хотя я обычно мог наблюдать за ней часами, не слишком ценил то, как она выглядит, когда, высунув язык и бормоча себе что-то под нос, рисует на пергаменте странные знаки.

Поэтому во второй половине дня у меня было свободное время. В первые дни я это приветствовал: почистил обмундирование, осмотрел подвалы постоялого двора, вырезал из дерева другие шахматные фигуры, которые пообещал Лиандре. Я почистил лошадь, смазал седло, наблюдал, как Лизбета, самая младшая дочь Эберхарда, готовит еду и вообще, действовал на нервы людям, у которых у самих были дела.

Нужно было выучится чему-то другому, а не солдатскому ремеслу. Когда наступает мирное время, сразу понимаешь, что тебе не хватает толкового занятия. Зиглинда одолжила мне старую книгу с балладами. Я сказал спасибо и полистал в ней, но как-то она не особо мне понравилась.

Поэтому, кода услышал, как ударяется металл о металл, был прямо-таки этому рад: кто-то упражнялся в фехтовании на мечах. Звук доносился из кузницы, где было самое большое, открытое помещение после конюшен.

Я старался не шуметь, когда открывал дверь в кузницу. Янош и Зиглинда упражнялись с оружием. Несмотря на холод, оба были легко одеты, верхняя часть тела Яноша была обнажена, Зиглина перевязала свою грудь платком. Это выдало мне происхождения Яноша. Хотя направляемые ими клинки были тупыми, всё же любая ошибка оказывала явный и болезненный эффект. Только в Тольмаре практиковали такой бой с мечами.

Одно мгновение я восхищался стройной фигурой Зиглинды. Янош не щадил её. Её бледная кожа ужа была отмечена кровавыми рубцами, но и у него кровоточил порез, пересекающий грудь. А припухлость на правом плече обещала к вечеру стать хорошим синяком.

Когда они прекратили сражаться, и Янош стал объяснять ей ошибку, я прочистил горло.

Зиглинда улыбнулась, в то время как Янош, казалось, не особо рад меня видеть. Я мог его понять.

– Вижу, вы делает успехи, – сказал я, опускаясь на тяжёлую наковальню.

Кто-то, возможно сама Зиглинда или одна из её сестёр, расстелила на старом рабочем столе полотенце, на нём лежали колбаса и сыр, а также несколько яблок. Я бессовестно украл яблоко и откусил.

– Да, – сказал сдержанно Янош.

Он бросил на меня взгляд, который говорил, чтобы я не смотрел с таким интересом на стройную особу рядом с ним. Я весело улыбнулся в ответ и напомнил ему своим взглядом, что ещё не так давно мы хотели защитить Зиглинду от него.

– Это благодаря Серафине, – сказала Зиглинда. – Однако она недовольна моей выносливостью, я ещё слишком быстро устаю.

Серафиной звали духа из первого горна, который завладел её телом, когда мы отправились искать храм Ледяного Волка. Всё же она не была одержима, она была сама собой, только… немного другой. Духи обещали снова нас оставить.

Мной самим тоже некоторое время владел дух предводителя, сержанта, однако он, как и обещал, ушёл. Лишь иногда всплывали воспоминания, в которых я не был уверен, мои ли они собственные или нет.

Зиглинда однако, так мне казалось, приняла в себя дух разведчицы с открытым сердцем. Являясь дочерью хозяина постоялого двора, она научилась, как управлять постоялым двором, но события последних недель показали, как сложно ей будет защитить себя, если кто-то пожелает ей зла.

Серафина, воительница старой империи, забыла о сражениях больше, чем большинство когда-либо узнавали в своей жизни. Я подозревал, что Зиглинда попросила духа остаться с ней подольше. Однажды я спросил её об этом, и она ответила, что сама знает, что делает.

– Что вы имеете ввиду? – спросил я её теперь. – В этой последней пробной схватке вы смогли хорошо защититься.

Она покачала головой.

– Нет. Всё лишь потому, что он меня щадит. Мужская рука сильнее женской, и даже если я буду тренироваться до конца жизни, я никогда не обрету его силу. Но я быстрее, чем он, а мои удары точнее. Я учусь, как сделать так, чтобы его клинок соскользнул, при этом распределяю свои силы и жду ошибку с его стороны, – она сдула волосы с лица. – Но он не делает ошибок.

Янош улыбнулся.

– Ошибки причиняют боль.

Я кивнул.

– Вам обязательно настаивать на том, чтобы тренироваться подобным образом? Завтра вы об этом пожалеете. Ватный мундир, по крайней мере, немного защитил бы.

– Меня так устраивает, – ответила она. – Любая боль напоминает лучше об ошибках, чем что-либо другое, – она лукаво улыбнулась. – Кроме того, это иногда отвлекает его.

Я приподнял вверх бровь.

– Только иногда?

– Хавальд, у вас есть своя возлюбленная, которую вы можете осыпать комплиментами. Сделайте мне одолжение, пусть это так и останется, – прорычал Янош.

Я рассмеялся, не смог ничего с этим поделать.

– Простите, Янош, – наконец сказал я, когда он сердито на меня посмотрел. – Но…

Он поднял руку.

– Ладно уж. Мне просто интересно, как долго вы собираетесь продолжать попрекать меня этим.

– А как вы сами смотрите на свои успехи? – спросил я Зиглинду, в этот раз глядя ей в лицо.

Она пожала плечами. Святые боги. Чудо, что это не Янош был избит до синяков.

– Я должна стать более выносливой и быстрой. Серафина говорит, что скорость может не только возместить силу, но даже больше, – она выглядела так, будто сомневается в этом.

– Она права. Вам лучше продолжить, прежде чем закоченеете от холода.

– Вы хотите ещё немного понаблюдать за нами? – спросила Зиглинда.

– Или, возможно, сами осмелитесь сразиться? Я никогда не видел, чтобы вы тренировались, – продолжил Янош.

Я покачал головой.

– Я не был бы вам полезен. Зокора только что засвидетельствовала, что я понятия не имею, как правильно сражаться на мечах. Так что я только научу Зиглинду плохим манерам. Говорят, что уроки брать лучше только у одного учителя.

– Вы оба сумасшедшие, – сказал Янош позже вечером. – Вы хотите рискнуть и ещё раз спуститься в эти ледяные пещеры и через туннели подобраться к крепости. А потом использовать старый магический портал. Если вам удастся пережить это, вы хотите поехать в Аскир, ворваться на конференцию коронованных особ, чтобы там просить помощи против Талака. Затем вы вернётесь с армией, кораблями и магией и одержите победу над Талаком, которая будет настолько сокрушительной, что он сдастся. Таков примерно ваш план?

Лиандра кивнула.

– Не совсем, – сказал я. – Но вроде того.

– Чего не хватает? – спросил Янош.

– Старая империя заселена гораздо более густо, чем страны здесь, – я наполнил свою трубку табаком.

– И что?

– Келар был одним из наших крупнейших городов. По крайней мере, прежде чем Талак завоевал его. Я не слишком хорошо могу обращаться с такими цифрами, но не думаю, что в Келаре было больше, чем пятьдесят тысяч жителей, – моя курительная трубка разгорелась, и я откинулся на спинку стула.

– Я всё ещё не понимаю, куда вы клоните, Хавальд, – сказала Зиглинда.

– В семи королевствах – так теперь называют то, что когда-то было империей – насколько велик их самый большой город, мастер Кеннард, сколько там живёт людей?

– Тогда вы имеете ввиду имперский город Аскир, – сказал учёный. Он внимательно на меня посмотрел. – Думаю, в нём живёт примерно два миллиона человека.

– Что такое миллион? – спросил Варош.

– Тысяча раз по тысячи.

– Это невозможно! – Зиглинда ошеломлённо уставилась на Кеннарда. – Вы ведь не серьёзно, верно?

– Вполне серьёзно, – сказал Кеннард.

– Я не могу в это поверить, – сказала Зиглинда. – В этом городе живёт почти что больше людей, чем в наших трёх королевствах вместе взятых?

Кеннард кивнул.

– В семи королевствах живёт примерно двадцать один миллион людей. Грубо говоря.

– Я даже не знал, что на всей плоской земле существует столько людей, – прокомментировал Варош.

Он как раз массировал Зокоре плечи. В пятый раз за сегодняшнее утро. Я предположил, что она как раз этому учится.

– Я тоже, – сказала Зокора. Она перевела взгляд с меня на Кеннарда. – Никто этого не знал, – добавила она и глубоко задумалась.

– Как насчёт того, чтобы объяснить нам наконец остальную часть вашего плана? – негодующе спросил Янош.

– Терпение. Я как раз собирался, – я посмотрел на Лиандру. – Как ты думаешь, сколько людей насчитывает наша страна?

– Я могу говорить только за Иллиан, но оно самое большое из всех королевств. Там будет около пятисот тысяч.

– Что ж, вот и ваш ответ, Янош. Асканнон знал, что делает, когда основал здесь колонию. Наша страна богата и плодородна. Земли здесь почти такие же обширные, как империя или когда-то были такими же обширными. У нас есть кое-что, чего нет у людей в старой империи: место. Зато в Аскире есть кое-что другое.

Все с нетерпением посмотрели на меня.

– Что? Да говорите уже наконец, – Янош пристально на меня смотрел.

– Знание, как основать легион, обучить его, снабдить и управлять им. Все армии, которые я когда-либо встречал, передвигались не только на ногах своих солдат, но также по улице из бумаги. Если Аскир не рухнул, то там должны быть архивы. Там мы найдём всё, что нужно. И людей, которые, вероятно, помнят свою старую, военную мощь.

– Вы надеетесь найти книгу, в которой записано, как обучить легион по старому методу? И людей, которые помогут вам основать легион? – Янош с потрясением смотрел на меня.

Кеннард улыбнулся.

– Ты хочешь поехать в Аскир и основать легион? – спросила Лиандра.

– Это лежит в человеческой природе, – ответил я, наслаждаясь теплом курительной трубки в руке. – Представьте, вы живёте в стране, которая была когда-то самой могучей империей на плоской земле. Могу поспорить на свою лошадь, что там есть много баллад, прославляющих старую империю. Её видь никогда не побеждали, верно?

Кеннард покачал головой.

– Император отрёкся от престола. Это всё.

– Друзья, как вы думаете, сколько молодых юношей мечтает там об этих старых временах? Ведь как говорят, раньше всё было лучше. Хочется приключений и тому подобное.

Янош вдумчиво кивнул.

– Это может сработать. Прийти из потерянных колоний в Аскир, громко постучать и напомнить о старой славе. Затем завербовать солдат и самому обучить их по старым правилам империи. Но как вы собираетесь это сделать? Откуда взять оплату и снаряжение для мужчин?

Я подозвал жестом Эберхарда. Хозяин постоялого двора подошёл и вопросительно на нас посмотрел.