Текст книги "Второй легион (ЛП)"

Автор книги: Ричард Швартц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Кое-чему я уже научился у Армина ди Басры. Я тоже поклонился.

– Скоромный постоялый двор, в котором мне доводится отдыхать в этом прекрасном городе, называется Домом Сотни Фонтанов. Если я заблудился, то там, наверняка, позаботятся о том, чтобы я смог спокойно добраться до своего места назначения.

Его глаза сузились, и он глубоко вздохнул.

– Простите эссэри, что я вас не узнал. Я так старался сохранить мир в этом городе, что в моём рвении, видимо, слишком долго простоял на солнце. Мой разум помутился и по простоте душевной я подумал, что вы схватили мальчика, похожего на вора. Теперь же, благодаря милости богов, я вижу, что между вашим сбежавшим подопечным и знаменитым городским карманником совсем нет сходства. Несомненно, боги привели вас сюда, чтобы вы нашли своего подопечного.

Он низко поклонился, я поклонился ещё ниже. Затем стражник повернулся и обратился к зевакам.

– Чего вы тут выстроились и таращитесь, как будто любуетесь танцующими обезьянами? У вас что, нет работы? Мне знаком тут один работный дом, который быстро превратит лентяев в трудолюбивых людей. Пошли вон!

Было удивительно видеть, как быстро рассеялась толпа.

Я сел рядом с пареньком, прислонился спиной к колонне от перил и вытащил свою курительную трубку. Мальчик посмотрел на меня с выражением чистого ужаса на лице.

– Что ж, – сказал я, набивая трубку. – Меня зовут Хавальд. В далёкой стране я князь и командую воинами. То, что ты украл, было сокровищем, которое принадлежит моему сюзерену. Оно не только заколдовано и приносит несчастье, если его украсть, и вам не будет от него никакой пользы, но ещё оно намного ценнее моей жизни, – я улыбнулся, посмотрев на него. – И гораздо ценнее твоей. Итак, мальчик, как тебя зовут?

– Селим, эссэри, – тихо ответил он.

– Как думаешь, мы можем поговорить цивилизованно и так, чтобы ты больше не прикладывал сил, пытаясь меня искалечить?

Он энергично кивнул.

– О эссери, я поговорю с вами так, как вы захотите! Скажите, как это сделать цивилизованно, и я постараюсь как можно быстрее этому научиться! Мне очень жаль, что я пролил вашу драгоценную кровь, и, без сомнения, боги накажут меня за это, – затем он укоризненно на меня посмотрел. – Я же не знал, кто вы!

Я провёл пальцем по табаку в чаше трубки, затянулся, выдохнул в воздух кольцо из дыма и убрал палец от огня. Салим побледнел.

– Цивилизованно означает по определённым правилам. Моим правилам. Я задаю тебе вопрос. Ты отвечаешь на него так правдиво, как будто свидетельствуешь перед самим Бороном. Каждый вопрос, на который ты ответишь, позволит мне простить тебя немного больше. Однако любое уклонение или ложь напомнят мне ту ярость, которую я испытал, когда ты искалечил руку благородного воина, князя – мою руку.

Он с трудом сглотнул. Я, не вставая, поднял его в сидячее положение и прислонил рядом со мной к колонне.

– Теперь, когда мы так хорошо знаем друг друга и так удобно здесь устроились, расскажи, по какому пути направился мой кошелёк, и где я смогу снова его найти.

– Да, эссери, – выдохнул он.

Пока мы там сидели, и он отвечал на мои вопросы, в дверях храма появилась старая, богато одетая женщина. На пороге она упала на колени и принялась надтреснутым от возраста голосом восхвалять милосердие Сольтара, объявив о чуде, потому что благодаря силе бога её внучка исцелилась прямо перед её глазами.

Везде перед храмом люди попадали на землю и принялись восхвалять Господина Смерти своими молитвами, громко провозглашая чудо. Они хвалили Сольтара или с благодарностью выкрикивали имя девушки.

– Файлид! – восклицали они. – Файлид, Файлид! Хвала Сольтару!

Казалось, будто по толпе на площади пробежала волна, заставляя людей падать на колени. Я посмотрел на моего маленького вора, который тоже наблюдал за происходящим широко распахнутыми глазами.

– После я расскажу тебе кое-что о богах, судьбе и предназначении.

Я сидел в удобном кресле в своей комнате в Доме Сотни Фонтанов. В моей курительной трубке горел яблочный табак, который я купил, когда возвращался с рынка, и я с большим любопытством читал книгу, которую нашёл на полочке в комнате.

Её название: «Эликсир тысячи удовольствий». Я как раз дошёл до того места, где красивая принцесса – героиня этой истории – в первый раз увидела демона, которому её должны были принести в жертву.

Он, как обычно все демоны, был большим, покрыт красной чешуёй, с рогами на лбу, обладал огромными когтями и был голым, так что принцесса могла видеть то, что её ожидает. Когда слуги демона с песнопениями подвели её к нему, он поднял одну из лап с этими могучими когтями, схватил миниатюрную принцессу и…

– Эссэри! В нашей ванной сидит паразит! Я понятия не имею, как этот маленький дьявол, это порождение лжи попало в нашу ванную, как он имел наглость осквернить воду. Он чёрный от грязи! Я прикажу его выпороть. А после, клянусь богами, скормлю его нашим собакам.

Я со вздохом закрыл книгу. Как раз, когда стало так интересно.

– У нас нет собак.

Армин ди Басра стоял в дверях моей комнаты, а в руке держал голого, убого дрожащего от страха, совершенно мокрого Селима. Кожа мальчика была странного красного оттенка.

– Значит его съедят верблюды! Эссэри, я правда не понимаю, как он проник сюда.

– Я привёл его с собой и приказал показаться мне на глаза только после того, как станет чистым.

Армин заставил мальца встать на колени, где тот дрожа, остался стоять, а затем перевёл взгляд с меня на мальчика.

– Это объясняет, почему он чуть не стёр до крови кожу щёткой. Вы напугали его так же сильно как меня?

Я встал и с сожалением вернул книгу на полку.

– Наш молодой друг отзывается на имя Селим. Ещё два часа назад он был вором. Он следовал своему предназначению и обворовал меня, сначала чуть не лишив руки, чтобы затем ещё помочь с головной болью, – я прикоснулся к носу.

Нос тоже уже исцелился; я даже не заметил, как это произошло.

– Но всё это было ради достижения высшей цели, поэтому прощается. Однако прежде чем я его поймал, он передал то, что украл у меня, другому вору, – я подошёл к Селиму. – Он принял моё предложение стать твоим учеником и рассказал, что украденное, скорее всего, находится теперь в руках некого Джилгара. Селим, как ты его назвал?

– Джилгар, Двойной Кинжал, принц нищих, – выдохнул Селим.

Я посмотрел на Армина.

– Ты случайно его не знаешь?

– Я о нём слышал. Мой… Кем станет это порождение позора? Моим учеником? – Армин в ужасе уставился на Селима. – Эссэри, вы не можете меня так наказать! Разве я не верно служил вам? Что мне делать с этим облезлым сыном сороки?

Я вздохнул.

– Научи его ловкости рук. У него к этому талант. Или, если хочешь, скорми его верблюдам. Только скажи, ты знаешь этого Джилгара?

– Я о нём слышал, – снова сказал Армин, всё ещё ошеломлённо глядя на дрожащего Селима. – Но никто не знает, где его найти, – он повернулся и потрясённо посмотрел на меня. – Вы же не хотите сказать, что в кошельке, который так вызывающе висел на вашем поясе, было больше, чем эти камни. Эссэри, даже вы не можете быть настолько слабоумным! Никто не может проявлять такую глупость!

– Спасибо, Армин, – сухо произнёс я. – Но именно эти камин важны, серебро он мог бы оставить себе.

– Если тебе не нужно серебро, – сказала Зокора, появившаяся в дверях, – тогда отдай нам. Мы найдём ему применение.

Армин испуганно отскочил и быстро развернулся.

– Эссэра! Вам обязательно было так меня пугать?

Глаза Зокоры встретились с моими, и она улыбнулась.

– Это своего рода традиция. Приветствую тебя, Хавальд. Сольтар, видимо, действительно не хочет забирать тебя к себе.

– Зокора! – выкрикнул я, подошёл, заключил удивлённую тёмную эльфийку в объятья и поцеловал.

Она закусила губу. Когда я спас свои губы от её острых зубов – я был уверен, что почувствовал вкус крови – я услышал, как кто-то прочистил горло и поднял взгляд. Этот звук исходил от улыбающегося Вароша. Он и Наталия стояли в дверях, Наталия слегка поклонилась и застенчиво посмотрела на меня. На них всех ещё была одета одежда работорговцев, и они выглядели усталыми, грязными и отчаянными.

– Боги, как же я рад видеть вас снова! Я уже думал, что никогда не смогу найти вас в этом городе! У вас есть новости о Лиандре?

У входа в мои комнаты, раздался стук.

– Нет, Хавальд, – сказала Зокора у моего уха. – Но ты всё-таки можешь опустить меня.

Я действительно всё ещё держал её в объятьях.

– Э-э, Хавальд? – попросил Варош, когда я поставил Зокору на пол. – Вы не могли бы объяснить этим людям, что мы на самом деле друзья, и не имеем никаких плохих намерений?

В конце концов я открыл дверь и оказался лицом к лицу с деликатным молодым человеком. За ним стояло полдюжины мужчин и женщин из служащих. Все очень сдержанные.

– Всё в порядке, эссэри? – спросил молодой человек без всякой вычурной речи, что озадачило меня.

– Да. Это мои друзья. Они меня искали.

– Вы уверены? – он пристально смотрел на меня. – Сморщите нос, если это не так, – выдохнул он, так что никто, кроме меня, его не услышал.

Я с удивлением взглянул на него.

– Нет, это действительно так, – ответил я.

Я изучил его и охранников. На нём было одето облачение писаря, но приглядевшись, я заметил под тканью выступающие края доспехов. Слуги тоже были вооружены, под тем или иным рукавом проглядывали края лезвий.

Все это произвело на меня сильное впечатление.

– Спасибо за вашу осторожность, управляющий комнатами. Это действительно мои гости, – поклонившись произнёс я.

Он ещё раз тщательно меня оглядел, затем кивнул и тоже поклонился.

– Простите за беспокойство, эссэри. Я почти не осмеливаюсь сказать, но даже рискуя рассердить вас: одежду, которая одета на ваших гостях, не особо чествуют в залах Дома Сотни Фонтанов. Ваши гости… Когда они вас покинут, для меня было бы честью проводить их незаметно из дома.

– О управляющий комнатами, – вмешался Армин, когда встал рядом со мной и так низко поклонился, что его лоб почти коснулся пола. – Властелин Осторожности и Хранитель Сдержанности, всё не так, как кажется. Гости моего господина не злобные гиены пустыни. Это сестра моего господина и два его телохранителя, которые переоделись, чтобы безопасно доставить сестру сюда. Теперь, когда они увидели очарование этой гостиницы с её чудесами комфорта, они стыдятся обмана и желают услуги портного, чтобы почтить репутацию этого дома.

Молодой человек бросил на меня взгляд, в котором читалось сомнение, и я подчёркнуто-нейтрально посмотрел на него и кивнул.

– Вы Мастер Оправданий, это точно, но также хороший слуга для своего господина, – сказал управляющий Армину. – Всё случится так, как желает ваш господин. Портной появится немедленно. Для меня будет честью одеть сестру знатного господина и его верных стражей в соответствии с их положением.

Все семеро поклонились и задом вышли из прихожей.

Я закрыл дверь и вздохнул.

– Сколько нам будет это стоить? – спросил я Армина.

– Целое состояние, эссэри, целое состояние. Но таким образом ваши гости тоже теперь находятся под защитой Дома Сотни Фонтанов.

Вернувшись в читальный зал, я нашёл трёх моих друзей без тёмных бурнусов работорговцев. Простые наряды, одетые на них, были слишком большими для Зокоры и Наталии. Зокора и Варош заняли места в креслах. Наталия сидела на полу, оставив свободным кресло для меня.

Все трое выглядели усталыми, из них троих меньше всего Зокора. Всё же черты её лица стали более резкими, казалось, что она похудела ещё больше, но она встретила мой испытующий взгляд с почти незаметной улыбкой.

Затем она перевела взгляд на Армина, стоящего позади меня.

– Мужичок, ты помоешь ванную и нальёшь чистой воды. Забери этого червяка с собой. Закрой дверь. Когда будешь готов, постучи. Если я поймаю тебя на том, как ты подслушиваешь, ты умрёшь. Иди.

– О тёмный цветок, я с удовольствием выполню ваше желание! – выкрикнул Армин. – Ведь разве Астарта не говорит, что великодушное сердце должно идти рука об руку с великодушными делами? Я слуга моего господина – это правда. Наверняка, это разобьёт вам сердце, однако вам я не служу.

– Э-э, Армин? – промолвил я, когда увидел, как сжимаются зрачки Зокоры. – Ты ещё помнишь духовую трубку?

– Духовую трубку, эсссэри? Какую… О да! Конечно!

– Она у тебя с собой?

– Конечно, я берегу её, словно своё глазное яблоко, даже больше, чем…

Он залез под бурнус и моргнул.

– Это её. Верни трубку ей.

Его глаза расширились.

– Конечно, с удовольствием, эссэри, но… боюсь…

Зокора подняла руку к шее, и духовая трубка оказалась в её руке. Она посмотрела на неё и перевела взгляд на Армина.

– Ты уже вернул её мне.

Глаза Армина выглядели так, будто собирались в следующий момент выпрыгнуть из глазниц. Яд произвёл на него сильное впечатление, в том числе и хозяин духовой трубки. Я увидел, как он изучает правильные черты лица Зокоры, её тёмную кожу, улыбку. Он побледнел, когда понял, кто она такая, более того, кем она является.

Зокора указала духовой трубкой в сторону ванны.

Армин пришёл в движение, схватил всё ещё стоящего на коленях Селима, потянул его за собой, с размаху закрыл дверь, но в последний момент придержал её, чтобы она не хлопнула.

Варош наклонился к Зокоре, положив руку ей на плечо.

– Зокора, – тихо сказал он.

– Да, Варош, знаю. Но когда он говорит, у меня болят уши.

Мне было знакомо это чувство. Я посмотрел на усталые лица моих друзей, подошёл к богато украшенному шкафу из розового дерева и вытащил из него четыре фужера. Я направился к фонтану в углу комнаты, наполнил фужеры, и, один за другим, передал моим товарищам. Зокора оглядела фужер в руке и бросила сомнительный взгляд на фонтан.

– Медовая вода. Её можно пить, но это немного непривычно. Армин сказал, что она укрепляет, однако предупредил сильно не увлекаться, потому что в противном случае выпадут зубы, – я улыбнулся. – Но думаю, что в этот раз стоит рискнуть.

Я выпил глоток прохладной жидкости и весело наблюдал за удивлённой реакцией остальных. Газалабад и в самом деле преподносил нам тот или иной сюрприз.

– Мой слуга пригласил для вас портного, но я скажу, чтобы он подождал, пока вы принимаете ванную. Поведайте друзья, что с вами произошло?

– Хавальд, – заметила Наталия. – Вы вернули зрение.

Я сел.

– Да. Боги услышали мои молитвы. Скажите, у вас есть новости о Лиандре и других?

– Нет, сэр Хавальд, – тихо произнёс Варош. – Мы не знаем, что сталось с ней и другими. Но насколько я знаю маэстру, её похитители уже сожалеют о свершённом злодеянии. Единственное, о чём я могу вам рассказать, это что один из работорговцев говорил о корабле, лежащим где-то на берегу Газара. Туда её повезли.

Я медленно кивнул. Я найду её или она меня. Если у неё упал с головы хотя бы волосок, то я удалю жажду Искоренителя Душ на долгое время.

– Ну а как вы? – спросил я.

Трое обменялись взглядоми. Заговорил снова Варош.

– Наши дела тоже были плохи, Хавальд. Как и вы, мы пошли спать на том проклятом постоялом дворе, почувствовав тяжесть после еды. Я должен был что-то заподозрить, потому что моя госпожа уже спала, когда я лёг, а такого ещё никогда не случалось ранее, – он бросил на Зокору взгляд со стороны, но её лицо оставалось невозмутимым. – Когда я проснулся, я находился в деревянной повозке с решёткой из усиленного железом дерева, вместе с Наталией и моей госпожой, а также ещё двумя женщинами, которые не могли говорить от страха. Эту повозку тянули четыре лошади, два работорговца сидели на козлах, а ещё десять сопровождали её на лошадях. И хотя мы были в таком положении, нам ещё повезло, потому что за нашей повозкой следовали другие сорок рабов с кровоточащими ранами на ногах и без всякой надежды во взгляде. Почему я сидел вместе с женщинами в повозке, я не знаю. Позже мы выяснили, что это Зокора показалась работорговцем такой ценной. Скорее всего, они оставили нас вместе, потому что не знали, кто мы такие, и представляем ли для них тоже какую-нибудь ценность. Когда мы в первый вечер остановились на ночлег, я понял, какая судьба ожидает наших женщин, потому что повозку открыли, меня отогнали в сторону дубинками, а двух других женщин насильно вытащили. Похотливые взгляды обещали позже Зокоре и Наталии такую же судьбу. Наталия проснулась, когда эти безбожные люди ещё насиловали женщин. Мы увидели, что после этого обоих женщин небрежно кинули в сторону, только с верёвкой на шеи. Работорговцы смеялись и пили, поставив на стражу всего двух охранников. Вскоре после этого они заснули. Утром обоих плачущих женщин втолкнули назад в повозку, нам дали на завтрак отвратительную еду из старого зерна, и путешествие продолжилось. Зокора всё ещё лежала в тисках дурманящего яда, и ничего из того, что я делал, не могло её разбудить. В течение дня мы с Наталией разработали отчаянный план. Обе женщины выглядели ужасно, а вы знаете, Хавальд, насколько красива Наталия. Мы были уверенны, что разбойники в эту ночь выберут другую женщину. Наталия помылась, как могла, и мы выпачкали Зокору так, чтобы она выглядела не менее жалко, чем двое других несчастных. Я даже зашёл так далеко, что вырвал на мою госпожу. Мы оба знали, насколько важны для моей госпожи её не рождённые дети, а Наталия сказала, что есть опасность потерять их, если с ней случиться то, что случилось с другими женщинами. Только поэтому я согласился на этот план. Когда на следующий вечер они остановились на ночлег, хватило одного взгляда в клетку, чтобы эти волки сделали свой выбор. Они вытащили из повозки Наталию, которая неловко сопротивлялась и разыгрывала отчаяние.

Варош сделал глубокий вдох. Он быстро посмотрел в сторону Наталии, которая сидела тихо, уставившись в пол.

– Сцена с прошлой ночи повторилась. После этого Наталию небрежно бросили, лишь легко связав. Я следил за происходящим и боялся, что всё не только разыграно, двенадцать мужчин зверски её изнасиловали. Но когда большинство уснуло после пьянки, Наталия встала. Мы планировали, что она освободит меня из повозки, чтобы мы вместе могли действовать против работорговцев. Но я забыл, кто такая Наталия. Словно тень, она переходила от одного мужчины к другому. Я видел, как они приподнимаются во сне, когда Наталия атаковала их, – он замолчал и выпил глоток медовой воды. – Затем она освободила меня. Я никогда не смогу забыть её взгляда в тот момент. Что ж… затем… затем я связал работорговцев и стал ждать, когда они проснутся. Потому что Наталия никого не убила, а только использовала своё искусство, чтобы оглушить их. Прежде чем встало солнце, проснулась, наконец, моя госпожа. Пока я её мыл и переодевал в другую одежду, она слушала мой рассказ. Она дала мне поручение позаботится о других рабах, а сама ушла с Наталией в пустыню. Солнце стояло высоко в небе, когда они вернулись, – он бросил взгляд на Зокору. – Я не знаю, что там случилось.

– Ты мог бы спросить, – заметила Зокора.

Она дала ему свой бокал, он наполнил его в фонтане и вернул ей. Она выпила.

– Я провела с ней два ритуала. Первый, ритуал очищения. Второй, ритуал прощения, потому что она заплатила свой долг.

Мы ждали, но Зокора больше ничего не добавила. Варош снова взял слово.

– Когда вернулась, она дала распоряжение разделить работорговцев и выбрать из них троих, что проявили особенную жестокость. Девять других были привязаны к столбам, образующим полукруг. В центре этого полукруга ждали эти трое, тоже привязанные к столбам. Зокора стояла позади них, голая и с ужасным выражением в глазах. Сначала она долго стояла просто так, ничего не говоря. Затем захватила с земли у своих ног две горсти песка и посыпала им работорговцев…

Варош внезапно побледнел и сглотнул. Он снова бросил взгляд на обоих женщин, но и в этот раз они промолчали. Наталия смотрела в пол, глаза Зокоры встретились с моими в её обычной непосредственной манере. Я ничего не смог прочитать в этих чёрных глазах.

– Каждая из этих песчинок превратилась в насекомое, похожее на жука-оленя и начало пожирать плоть. Это длилось до тех пор, пока не село солнце, только тогда последний насытившийся жук отвалился от голой кости и упал в пропитанный кровью песок, снова превратившись в песчинку, – он сглотнул. – По-настоящему ужасное в этом приговоре было то, что мужчины жили дольше, чем это на самом деле было возможно.

Я выпил глоток из своего бокала и глубоко вздохнул. Зокора всё ещё смотрела на меня, в этот раз я понял, что она чего-то ждёт. Она думала, что я буду её упрекать?

– Сольтар будет судить их души, – наконец сказал я. – Я бы дал согласия на ваши действия.

– Сольтар не сможет так скоро их осудить, – твёрдо сказала Зокора. – Они в руках Соланте. Только она решает, когда отдать их души брату и отдать ли вообще.

Я вздрогнул.

– Что случилось дальше? – наконец спросил я.

Варош продолжил свой отчёт.

– Затем Зокора отдала распоряжение привязать следующих троих работорговцев между костей их приятелей. Но в этот раз она только задавала вопросы, пересыпая песок из руки в руку. Они ответили на все вопросы. О вас, Хавальд, они ничего не знали, подозревали, что вы мертвы, потому что калека в их глазах не имел никакой ценности. А Лиандра, как я уже говорил, была по их предположению на этом корабле.

Мы узнали, что то, что с нами случилось, не совпадение. Что у Фарда был приказ поступить так с группой чужаков, к которой подойдёт определённое описание. Нас там ждали, Хавальд! Они знали, что мы придём в поисках укрытия от песчаной бури.

Я медленно кивнул. Как бы чудовищно это не звучало, похоже, длинная рука Талака уже достигла даже эту старую империю.

– Продолжайте, Варош.

Варош вновь наполнил свой бокал и выпил, прежде чем продолжить.

– Работорговцы предположили, что Лиандра имела особенную ценность для их неизвестного работодателя. Для Зокоры тоже была предназначена определённая судьба. Они не знали, какая, только что она была важна для их работодателя. Отчаянный план Наталии был напрасным, работорговцы не посмели бы изнасиловать Зокору.

Я снова кивнул, но увидел взгляд Наталии. В её глазах я прочитал убеждение в том, что знай она об этом, всё равно ничего не изменилось бы. Её жертва имела смысл и освободила их из рук этих людей.

– Мы также узнали, что Фард обычно продаёт имущество своих жертв на рынках Газалабада, поэтому решили отправиться туда, найти Фарда и отобрать у него жизнь и наше снаряжение. Затем мы собирались сесть на корабль, чтобы обыскать берега Газара и если сможем, найти этот корабль. Мы освободили рабов, каждому пятому дали кинжал, раздали провиант, который нашли и отправились в Газалабад. Поскольку работорговцы тоже направлялись в город, уже скоро мы увидели его врата. Зокора придумала справедливую кару для работорговцев, и мы обыскали рынок в поисках Фарда и наших вещей. До сих пор всё было напрасно. На рынке мы услышали, как стражник говорил о высоком и светловолосом эссэри, который перед храмом Сольтара воткнул в землю изгоняющий меч. Наталия спросила стражника, где найти этого эссэри. Тот ответил, хотя у меня сложилось впечатление, будто он думал, что этот ответ ничего нам не даст. Так мы вас и наши.

Этими словами он закончил свой отчёт. Варош замолчал, и в течение долгого времени было слышно только, как бьёт ключом фонтан. Затем я посмотрел на Наталию.

– Как вы, Наталия?

Она подняла взгляд и посмотрела на меня.

– Хорошо, сэр Хавальд. Ритуал очищения позволяет мне помнить об этом, как будто это случилось с кем-то другим, и он удалил следы той ночи с моего тела. Также меня удовлетворило наказание, которое Зокора выбрала для мужчин. Она всем до единого иссушила мужское достоинство, прежде чем мы их продали.

Иссушила. Я решил больше не задавать вопросов.

В дверь робко постучали. Наталия встала и открыла её. На пороге на коленях стоял Армин, смертельно бледный и не в силах смотреть в сторону Зокоры. Он всё-таки подслушивал.

– Ванная готова, эссэра, – тихо произнёс он.

– Хорошо, – сказала Зокора, вставая. Когда она проходила мимо Армина, она схватила его за ухо. – Тебе повезло, что я не проверила. Не забудь об этом, – сказала она, улыбаясь.

Армин, похоже, был не в состоянии что-то ответить и только моля о помощи, косился в мою сторону. Она отпустила его и оглянулась.

– После ванны я хочу выслушать твою историю, Хавальд.

Я слегка поклонился.

– Расскажу за обедом, Зокора. До тех пор будьте снисходительны к моему слуге. Вы увидите, он полезен.

Дверь захлопнулась за ними, и Армин округлив глаза, повернулся ко мне.

– Она ужасна, эссэри! Как вы можете смотреть в эти глаза? Вы видели в них красный огонь? Она демон из ада Сольтара.

Одни из адов Сольтара описывали как тёмную, глубокую и ледяную дыру, в которой мучимые души не видели солнца целую вечность.

– Знаешь, ты можешь быть прав, – наконец сказал я. – Но она мне нравится. Портной уже появился?

Он странно на меня взглянул, а затем усердно закивал.

– Да, эссэри. Он ждёт со своими помощниками в комнате для отдыха.

– Скажи ему, чтобы он как можно меньше говорил. Особенно не рекомендую упоминать о женских прелестях эссэр и слишком цветисто восхищаться ими.

Он сглотнул.

– Я немедленно передам ему, – произнёс он, поклонился и поспешил прочь.

Я остался со своими мыслями наедине.

26. Особенная трапеза

– Как вам еда? – спросил я позже.

Мы находились в комнате наслаждений и перед нами был накрыт роскошный стол, который своими деликатесами даже превзошёл последний шедевр Фарда.

– Превосходно, – ответил Варош.

Все трое выглядели значительно лучше, чем ещё недавно; ванная пошла им на пользу, а новая одежда была к лицу. Наталия, как в этой стране ожидалось от сестры князя, была одета в широкие развивающиеся одежды, которые подчёркивали её фигуру и в тоже время скромно прятали.

Зокора и Варош были облачены в чёрное, однако не в тёмные бурнусы работорговцев, а в широкие брюки с сапогами до колен и широкие рубашки, на которые одевался укреплённый кожаный жилет.

На шеи Зокоры открыто висела тяжёлая серебряная цепь с символом кошки, и она выглядел таинственной и больше чем просто опасной. Я знал, что под тканью она снова носила свою собственную чёрную кольчугу из таких мелких колец, что было похоже, будто та сделана из темноты, а не из осязаемого металла.

Варош добавил для защиты к укреплённому жилету шины для рук. К его левой руке был привязан кусок стали с проходящими наискось зазубринами, который позволял парировать клинок рукой и в тоже время сломать его, если тот застрянет в этих зазубринах.

Такие доспехи были мне знакомы из Лассандаара, там их называли дробилкой клинков и не с проста. Ими оснащали городскую и храмовую стражу.

Армин настоял на том, чтобы он, Селим и его сестра Хелис обедали за другим столом пониже. В этот момент он с любовью помогал ей есть. Она была такой неловкой, словно маленький ребёнок. Фараиза спала в богато украшенной колыбельке рядом с Хелис, которая всё время с любовью агукала с малышкой. У меня почти разрывалось сердце, когда я смотрел в эти пустые глаза. Я снова повернулся к товарищам.

– Этот город не перестаёт меня удивлять. Но больше всего меня впечатляет кулинарное разнообразие.

Я откинулся на спинку стула и выпил глоток охлаждённого вина. Это было не фиоренское – хранитель вина ещё никогда не слышал о таком – но этот солнечный напиток был очень похож на фиоренский.

– Лакомства можно найти и в других местах, – сказала Зокора.

Я взглянул на неё.

– А у вас тоже есть особенные лакомства? – вежливо спросил я.

– О, да, – ответила она, и в первый раз я увидел на её правильном лице мечтательное выражение. Она закрыла глаза и облизала языком открытые губы. – У нас есть очень особенное лакомство, которое можно найти только на столах благородных домов, – продолжила она хриплым голосом. – Паук Хаантар, ещё живой, только на секунду опущенный в горячее масло, чтобы сохранить в нём сок! – не хватало ещё только, чтобы она начала причмокивать. – Я почти вижу его перед собой, – она сделала левой рукой жест, будто что-то в ней взвесила, чтобы затем поднести ко рту и как будто целиком положить в рот. – Нельзя ни с чем сравнить то, как раскалывается его скорлупа, и прохладный сок его крови смешивается с горячим мясом.

Она открыла глаза и посмотрела на меня. Этот её взгляд заставил меня отчаянно подумать о Лиандре.

– Ничего в мире не может сравниться с этим удовольствием, – наконец благоговейно сказала она.

За нашим столом воцарилась тишина, с другого стола донёсся звук, как будто кто-то подавился. Я прочистил горло и быстро отпил ещё глоток вина.

Варош, словно зачарованный, посмотрел на Зокору, затем сглотнул, когда увидел выражение её лица.

– Это… это и в самом деле особенное лакомство, – поспешила согласиться Наталия. – Однако я сама предпочитаю запечённые яблоки.

Я уже рассказал свою историю. Варош улыбнулся, когда я сообщил, что после того, как стражник ударил меня по голове, моё зрение вернулось. Я описал, как легко победил меня Ордун своей тёмной магией, и как Армин меня спас, после чего Зокора похвалила Армина. Тот покраснел, и на его лице отразилось отчаяние, когда она одарила его на удивление дружелюбным взглядом.

Я не понимал, почему Зокора так сильно пугает людей. Здесь, как я уже сообразил, о тёмных эльфах знали только то, что это эльфы с тёмной кожей, так же, как в этой стране можно было встретить людей с тем же тёмным оттенком. Здесь из уст в уста не передавались ужасные легенды о тёмных эльфах, значит это от неё самой исходил ужас.

Из всех моих спутников она была самой маленькой и худенькой, доставала мне только до груди, и я смог бы поднять её одной рукой. Её правильные, тонкие черты лица делали её после Лиандры самой красивой женщиной, которую я когда-либо видел.

Уже давно цвет её кожи не казался мне странным, я даже считал её привлекательной, потому что её кожа была гладкой и блестящей, словно смазанное маслом, тёмное красное дерево. Иногда, как сейчас, она сидела совершенно неподвижно, казалось, даже не дышит, была похожа на статую. Только творение богов могло создать такую красоту.

Это напомнило мне кое-что.

Я залез в свою сумку и вытащил из неё маленькую фигурку, сделанную из панциря Глубинного ползуна. По дороге сюда нам пришлось остановиться на ночлег. Я мог снова видеть, и у меня с собой был резец.

Вырезая чёрную королеву, я особенно старался, потому что тогда ещё не знал, смогу ли когда-нибудь снова увидеть Зокору.

Она молча взяла фигурку и внимательно изучила. Поворачивая её туда-сюда, провела пальцами по лицу, которое имело её черты. Она посмотрела на меня, молча поставила фигурку на стол и поспешно вышла из комнаты.

Я удивлённо смотрел ей вслед.

– Что с ней не так? – спросил я Вароша.

– Вы мне не поверите, – сказал он и сам взял в руки фигурку, чтобы с любовью рассмотреть её. Я ждал и по глазам Наталии понял, что она тоже пытается найти ответ.