Текст книги "Перехватить шеф-повара (ЛП)"

Автор книги: Рейчел Гудмен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

– Она не навредила мне, Сладкая Булочка, – Гвен откашлялась, скорее всего, пытаясь скрыть ложь в своем голосе. Она стянула резинку с запястья и собрала волосы в низкий хвост, глядя куда угодно, но только не на меня. – А теперь, если ты не возражаешь, мне нужно ехать.

– Ладно, так произошло, что мне тоже нужно на фермерский рынок. Держу пари, что груши сегодня просто превосходны.

– Откуда тебе знать? – спросила она. – Ты не готовишь.

– Нет, я не умею готовить. Это совсем другое дело. И притом, всем нужно есть. Я мог бы заполнить свой холодильник.

– О, пожалуйста, – сказала она. – Я знаю, что у тебя есть сервис доставки продуктов в твоем доме.

Она была права, конечно, но я не хотел давать ей еще больше причин, чтобы отталкивать меня. Не после того, как я начал рушить некоторые из ее стен.

– Смотри, или мы едем вместе, или я еду на рынок следом за тобой и иду от тебя в тех шагах, постоянно громко спрашивая «Это что, кумкват?», когда ты будешь останавливаться и рассматривать очередной фрукт (прим. Родом из Индокитая, кумкват (на кантонском наречии – это золотой апельсин) отличается от апельсинов не только внешне – сладкая кожица скрывает сердцевину с кисловатым вкусом).

Она раздраженно фыркнула.

– Ты невыносим.

– Один из моих талантов, – сказал я.

– Не льсти себе, Сладкая Булочка.

– Но это так просто, – сказал я, как всегда показывая свою ухмылку.

Чтобы она не увидела в моем выражении лица, это должно было сказать ей, что она не выиграет этот раунд, потому что через мгновение Гвен вздохнула и сказала:

– Ладно. Залезай в машину, но ничего не трогай, – она опустилась на водительское сиденье и завела мотор.

Я застонал, когда занял свое место на пассажирском сиденье. Мои колени упирались в приборную доску. Я отодвинул кресло назад, насколько это было возможно, хотя это принесло весьма незначительно облегчение.

– У тебя все в порядке там? – спросила она.

– Просто немного одеревенел.

– Немного рановато для сезона, тебе не кажется? – спросила она, опуская окно и подключая свой телефон к адаптеру на магнитофоне.

– Это только потому, что я скручен как крендель, чтобы поместиться в этом твоем авто старого Смурфа, – я потянулся, затем подвинулся, потом вытянул ногу, пытаясь найти удобное положение для своего колена. Несмотря на спокойный ночной сон и сеанс физиотерапии сегодня утром, все мое тело болело.

– Эй, будь добрым с Гертрудой. Она винтажная, но не старая, – Гвен выбрала плей-лист и вырулила на дорогу.

Мы ехали по городу в уютной тишине. Похоже, все в этот день в начале октября выбрались на улицу. Люди гуляли с собаками, катались на велосипедах, мужчины в костюмах шли по тротуару, держа в руках портфели, а женщины толкали коляски перед собой. Через колонки лилась песня Backstreet Boys, и я подавил смешок.

– Ты всегда была неравнодушна к бойз-бэндам? – спросил я, смотря, как ее конский хвост покачивался на ветру, пораженный тем, насколько хорошо ей подходит Денвер.

– Только к хорошим, – сказала она, поворачивая и проезжая под знаком «Фермерский рынок Bonnie Brae». Машина немного покачивалась на небольших ямах и впадинах на дороге, шины хрустели по гравию. Она припарковалась в паре футов от рядов с палатками торговцев, разместившихся под деревьями, потом взяла многоразовые сумки для продуктов и корзину из-под своего сиденья.

Гвен уже собиралась выйти из машины, когда стеснение, неуверенность, которые я увидел у нее дома, снова вернулись.

– Я не уверена, что это хорошая идея – ты и я здесь вместе, – сказала она. – Обычно я не в центре внимания, как это случается у тебя, и я бы хотела это так и оставить. Если какая-нибудь сплетница получит хотя бы один наш снимок с телефона, она сможет написать неправильное заключение и раздует из мухи слона.

Хотя, мне не нравилось, как от беспокойства нахмурился ее лоб, было мило выйти куда-то с девушкой, которая не имела никаких скрытых мотивов. Которая не была заинтересована заполучить свои пятнадцать минут славы. Которая знала меня с тех пор, когда у меня были скобки и прыщи, и не использовала это против меня.

– Я так понимаю, что это означает переползти на заднее сиденье и воплотить в жизнь школьную фантазию, которую ты бы даже не захотела обсуждать.

Она закатила глаза.

– Укуси меня, Сладкая Булочка.

– Только если ты меня ласково попросишь, – я выхватил у нее плетеную корзину и открыл свою дверь. – Но если серьезно, на публике большинство людей оставляют меня в покое, и для тех, кто подойдет ко мне, помни – мы просто два старых друга, которые бегают по делам. А теперь покажи мне, что делает фермерский рынок таким особенным, – сказал я, выбираясь из машины.

Я следовал за Гвен до самого входа, удивляясь тому, насколько многолюдно здесь было в середине дня в понедельник, хотя я отметил, что в большинстве своем эта улица была старой и изысканной. Не удивительно, потому как рынок Bonnie Brae был одним из самых старых и дорогих районов Денвера. Так же это была одна из моих самых любимых извилистых улочек, которая окружала парк овальной формы и деловой район, который по-прежнему сохранил дух 20-х годов. Я помнил, как мама угощала меня пиццей в таверне и рутбиром в магазинчике мороженого после футбольных матчей среди юниоров (прим. рутбир (англ. Root beer), или сарсапарилла – газированный напиток, обычно изготовленный из коры дерева cассафрас. Корневое пиво, популярное в Северной Америке, производится двух видов: алкогольное и безалкогольное).

– Сюда, – сказала Гвен, указывая пальцем на первый ряд палаток. – Я люблю начинать с овощей, потом иду к мясу и заканчиваю на деликатесах. – Она встряхнула своими сумками, потом закатала рукава, как если бы готовилась к соревнованиям, а не к покупке продуктов. – Ты сможешь унести эту корзину? Она будет тяжелой, и я не хочу, чтобы ты перенапрягал свои выпуклые бицепсы, которые тебе нужны, чтобы отдавать пас.

О, Гвен. Вечная заучка.

– Думаю, что смогу справиться, – сказал я. – Так, скажи мне, почему мы на фермерском рынке, вместо того, чтобы пойти в продуктовый магазин как нормальные люди?

– Я шеф-повар, – сказала она, как будто это все объясняло. – И большинство ресторанов не делают свои заказы на фермерском рынке, хотя они должны, – ее глаза блуждали вокруг в поисках зрителей. Видимо удовлетворившись отсутствием повышенного внимания, она наклонилась над красочной кучкой болгарского перца. Гвен взяла оранжевый и подняла его к солнцу, чтобы изучить его жесткую кожицу, – мне он казался съедобным и без всяких изъянов, однако кто знает, что искала она.

– Нет, рестораны используют дистрибьюторов, – проворчал я. – Как и один из тех, что я нанял для Stonestreet’s, по твоей рекомендации, хочу добавить.

– Конечно, и это было необходимо для основных товаров, – Гвен двинулась к какому-то гибриду брокколи и цветной капусты, которая была светло-зеленой с узорчатым рисунком на каждом соцветии. – Но для вдохновляющего приготовления пищи, мне нужны местные продукты и приправы, а для этого нет места лучше, чем это.

– Какое еще вдохновение? В ресторане есть сет-меню, – я шел следом за ней, наблюдая за тем, как она берет, рассматривает и нюхает каждый овощ, который поражал ее воображение. Было что-то соблазнительное в том, чтобы наблюдать за ней за пределами кухни, за тем, что ее так оживляло.

– Не напоминай мне, – сказала она, посмотрев через плечо. – Я надеюсь убедить владельца, чтобы он позволил мне готовить специальное вечернее меню, чтобы представить все эти местные продукты.

– Да? Думаешь, он пойдет на это? – спросил я с ухмылкой.

– Не знаю, – ответила она, когда мы обогнули угол, направившись к следующему ряду торговцев, которые продавали в основном фрукты. – На самом деле он не относится к разряду творческих людей. Любит все контролировать. Предсказуемость. Стабильность.

Гвен остановилась около палатки, которая была заполнена ягодами, и поприветствовала женщину, стоявшую за прилавком. Они немного поболтали, Гвен купила по стакану малины, ежевики и черники, пока я болтался рядом. Большинство людей не обращало на меня внимание, но некоторые, кто узнал меня, просто улыбались и продолжали делать свои покупки, совершенно не интересуясь тем, зачем я был здесь и с кем.

– Ладно, Лалонд. Вот, что я скажу тебе, – я подбросил в воздухе яблоко сорта Granny Smith, когда мы двинулись дальше, Гвен укладывала в корзину каждый возможный фрукт – мускусную дыню, ревень, виноград – к нашим запасам. – Сейчас я выберу пять ингредиентов, и в понедельник вечером ты приготовишь для меня ужин, – я толкнул ее в бок локтем. – Думаю, так будет справедливо. Я готовил для тебя.

– И почему я должна соглашаться на это в свой единственный выходной? – спросила она, укладывая картонную коробочку с помидорами «черри» в мою корзину.

– Ты приготовишь вкусный ужин из пяти ингредиентов, и я предоставлю тебе творческий контроль над доской фирменных блюд, – сказал я. – Два основных блюда и вечернюю закуску.

Она посмотрела на меня, удивление сменилось резким и решительным выражением лица.

– Пять основных блюд, три закуски.

– Три основных, три закуски. Это последнее предложение, – сказал я. – Я даже дам тебе преимущество быть на собственном поле.

– Ты просто хочешь заглянуть в мою спальную, чего не произойдет, – ее щеки горели огнем даже от того, что она просто сказала об этом. Она сглотнула, сверкнув глазами в мою сторону. О, да, Гвен хотела меня там так же сильно, как я и сам хотел оказаться там. И этот ужин станет для меня отличным оправданием.

– Ты боишься вызова или моих превосходных навыков? – спросил я.

Ее ноздри затрепетали.

– Просто выбирай свои чертовы ингредиенты, Сладкая Булочка, – она подхватила яблоко в воздухе, прямо перед тем, как оно приземлилось на мою ладонь, и положила его к остальным. – Но я устанавливаю табу на Spam-продукты (прим. имеется в виду консервированные мясные продукты, типа тушенки).

– Да, ладно, прояви ко мне немного доверия, Гвен…

– И при необходимости я буду использовать продукты из холодильника и кладовой, – сказала она, обрывая мою речь.

Я кивнул. Если использование оливкового масла, соли и перца заставило бы Гвен согласиться, то так тому и быть.

– Ладно, первый ингредиент, вот эта свекла, – я бросил пучок темно-красных круглых, покрытых волосками овощей в свою корзину. – И я видел на доске объявлений, когда мы вошли, что у фермерского хозяйства «Синяя птица» сегодня специальное предложение на полбу, чтобы, черт возьми, это не было (прим. По́лба, или полбяная пшеница, – группа видов рода пшеница (Triticum) с плёнчатым зерном и с ломкими колосьями). О, и что насчет тех жутковатых плесневых штучек, мимо которых мы прошли до этого?

– Ты имеешь в виду аурикуля́рию ухови́дную (прим. Аурикулярия уховидная – гриб семейства Аурикуляриевых. Относится к съедобным грибам)? – спросила она, когда мы вошли в секцию мяса и птицы. Вместо обычно установленных палаток и столов, демонстрировавших товар, эти палатки имели маленькие холодильники, ящики со льдом и вывески, гласившие: «ПОДНОЖНОЕ ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ ВСКАРМЛИВАНИЕ, СЕМЕЙНАЯ ФЕРМА».

– Да. Мы возьмем этих двух на выходе. Так, что еще… – я постучал по подбородку, изучая различные предложения.

– Просто умираю от предвкушения, – сказала она, ее голос был пронизан сарказмом.

Пока Гвен покупала ветчину и свиное чоризо, я увидел вывеску чего-то, что называлось «бирольдо» и было изображено на картинке как нечто с кляпом во рту. Хотя, если кто-то и мог приготовить съедобную кровяную колбасу, то это точно Гвен.

– Это твой выбор протеина? – спросила она, присоединяясь ко мне, пока я ждал, когда мясник закончит заворачивать непонятные сосиски в сухой лед.

– Я решил в эти дни пожить в опасной зоне, – сказал я, забирая пакет и бросая его к остальному.

– Да, ты прямо современный Маверик, сражающийся за звание «Лучший стрелок», – сказала Гвен тоном, который показывал, что она знала все мои последующие действия. Несмотря на то, что я часто принимал на первый взгляд рискованные решения под действием момента, каждый длинный бросок, бросок на удачу и опрометчивый пробег были хорошо спланированы. Просчитаны.

– Что дальше?

– Фисташки, – сказал я.

Она посмотрела на меня так, будто я слегка тронулся умом.

– Фисташки? Зачем?

– Потому что они питательные и вкусные, – сказал я. – И в этом случае, тебе придется хорошенько поработать, чтобы расколоть их.

– Знаешь, мой отец научил меня одному трюку, чтобы открывать фисташки, – сказала Гвен, ведя нас к зоне с деликатесами.

– Зажимать их между ягодицами? – я думал игриво похлопать ее по попке, но беспокоился, что мог остаться без руки в процессе, поэтому передумал.

Она фыркнула, что было похоже на смешок, но скорее всего это был ее способ сказать мне, что я вел себя как ребенок.

– Это про грецкие орехи, поэтому нет. Ты давишь их скалкой. Шелуха слетает, а орех остается нетронутым.

– Я могу только представить себе место, которое я должен тебе предоставить, когда ты будешь пользоваться скалкой.

– Широкое, и мое сделано из мрамора, – Гвен взяла треугольник сыра Parmigiano-Reggiano и пакетик фисташек и положила все в корзину. – И она может оставить вмятину на таком твердом черепе как твой.

– Ха-ха, – сказал я. – Твой отец тебя научил еще чему-то, за что я должен беспокоиться?

Гвен пожала плечами.

Когда она ничего не уточнила, я спросил:

– Вы, ребята, по-прежнему близки?

Я мог посчитать с помощью трех пальцев то число раз, когда Генри Лалонд сидел на трибунах, наблюдая за игрой Криса, и даже тогда я не смог бы вспомнить, чтобы он восхищался во время тех игр, на которых присутствовал. Я знал, что родители Гвен и Криса развелись, и Генри исколесил полмира, чтобы стать шеф-поваром на круизном лайнере, и что Крис и Генри разговаривали от случая к случаю. Но я подозревал, что общение Гвен с их отцом… отличалось.

– Да, – ответила она. – Когда мне удается связаться с ним. Иногда его трудно отследить.

– Он был счастлив услышать, что ты вернулась домой?

Она пожала плечами.

– Он счастлив, что я рядом с семьей.

– Но не по поводу остального?

Гвен одарила меня особым взглядом, что-то с оттенком сожаления и смущения. Наконец, она остановилась.

– Ты должен понимать, что у моего отца была большая мечта работать в лучшем ресторане, он пытался открыть свой собственный несколько раз, и что больше всего он возложил эти ожидания на меня.

О, как я мог коснуться этой темы.

– И почему же, когда тебе двадцать восемь и ты шеф-повар, ты должна была выглядеть неприглядно в его глазах? – спросил я.

– Давай, просто скажем, что он не думает, что Денвер это подходящее для меня место.

– Ты хочешь сказать, что он не думает, что Stonestreet’s это подходящее для тебя место.

Я хотел обидеться, посмеяться над тем, что мой ресторан не был достаточно хорош для Великого Лалонда, как всегда Крис называл Генри. Но, честно говоря, я никогда не думал о том, как должно быть Гвен было скучно готовить одни и те же блюда изо дня в день. Полное отсутствие самореализации. Возможно, Гвен была слишком великой для Stonestreet’s, слишком изобретательной, слишком талантливой. И в любом случае я не мог сдержать отцовское давление на нее.

– Я кое-что знаю об отцовских ожиданиях. Не переживай, – сказал я.

Гвен кивнула.

– Думаю, что так. Но, тогда, твой отец добился всего, чего стремился добиться. Выиграл три чемпионата. Играл в Кубке профессионалов половину дюжины раз. Вошел в Зал Славы через три года после завершения карьеры – это легендарная карьера.

Да, так и было. Золотая карьера. От чего расти в тени отца было еще сложнее. И что еще хуже, это заставляло меня задаваться вопросом, мог бы он когда-нибудь понять, что футбол для меня это еще не все. Я любил это, преуспевал, по-прежнему хотел играть и выигрывать. Но только ли для того, чтобы меня вспоминали за это? Я не был уверен.

Конечно, это было не то, что я когда-нибудь мог бы сказать вслух.

– И ты согласна со своим отцом? – спросил я. – Stonestreet’s – не самое лучшее место для тебя?

– Думаю, что сейчас это именно то, что мне нужно, – сказала она, слегка улыбнувшись, что конечно не было точным ответом на мой вопрос, но этого было достаточно.

Глава 9

ГВЕН

В понедельник следующим утром после посещения фермерского рынка с Логаном я стояла перед особняком Мисси в стиле Тюдоров, который граничил с полем для гольфа Денверского Кантри Клаба. С его фасадом из красновато-коричневого кирпича, крышей со скатом под резким углом, окнами, украшенными обрамлением в виде ромбов и огромными арочными дверями, дом выглядел, как будто сошел прямо со страниц истории о Гензель и Гретель.

Я посмотрела через плечо, готовясь к появлению ведьмы под видом охранника на гольф-каре, чтобы подкрасться к моему почти винтажному Nissan и выписать штраф за «нарушение границ соседской частной собственности». Мне было известно, что муж Мисси, Дэн, был партнером в юридической конторе и что у него были какие-то высокопоставленные клиенты, но черт побери.

Взяв свой блокнот и приготовленную мною фритату (прим. итальянский омлет, который готовят с начинками из сыра, овощей, колбасы или мяса), я шла по асфальтированной дорожке, рассматривая плескающихся в украшавшем двор небольшом пруду уток, а еще кроликов, которые жевали траву под зарослями деревьев в дальней части владений. Птицы сновали туда-сюда по голубому небу, пока солнце поднималось выше и выше. Для раннего октября было по-прежнему тепло, и я надеялась, что Мисси будет кормить нас снаружи в патио до того, как мы перейдем к делам.

Планирование меню мне удавалось лучше, когда я была на теплом и свежем ветерке, обдувавшем мое лицо, и мне необходимо было быть на пике своей формы, когда я собиралась готовить для Логана вечером – это чертово специальное меню должно было стать моим. Я была рада, конечно, получить преимущества в том, что касалось меню the Stonestreet’s, но Логан это Логан, там должны были быть оговорки, и, конечно, это включало в себя привлечения меня к тому, что он в своей голове естественно расценивал как свидание. Сладкая Булочка был весьма сексуальной занозой в заднице, но, тем не менее, он был занозой.

Мой телефон прожужжал, я посмотрела на экран – неизвестный номер – и отправила звонок на голосовую почту. Как появилась красная иконка, я проверила сообщение.

– Здравствуйте, мисс Лалонд. Это Бетани Смит из TK Hospitality Group Нью-Йорк, – произнесла женщина, ее мягкий тембр голоса был четким и отточенным. – Я звоню, чтобы сообщить вам о великолепной возможности, которую нам хотелось, чтобы вы рассмотрели, – она продиктовала номер телефона и попросила меня перезвонить ей при первой возможности, а потом повесила трубку, не попрощавшись.

Я никогда не слышала о the TK Hospitality Group, но по тому скудному количеству подробностей, что получила, я могла предположить, что это была менеджер сети отелей, которая искала шеф-повара, который мог бы заниматься всеми банкетами и свадебными обедами. Я бы предпочла употреблять каждый день в пищу гидрогенизированное масло, чем довольствоваться такой малостью (прим. гидрогенизированное растительное масло является химическим веществом, часто замещающим натуральные растительные и животные жиры). Еда в Stonestreet’s могла быть неоригинальной и простой, но, по крайней мере, я могла достигнуть определенных успехов.

Я вбежала наверх по ступеням, и, прежде чем успела позвонить, массивная деревянная входная дверь распахнулась. Мисси стояла на входе, словно ослепляющий луч света. Она была одета во все белое – начиная от блестящих теннисных тапочек до кипенно белой плиссированной юбки и рубашки поло с длинным рукавом – и не было ни единого пятнышка во всем ее наряде. И ей по-прежнему удавалось выглядеть так же великолепно, как и в своем обычном ярком наряде от Lilly Pulitzer (прим. одежда и аксессуары от известного американского дома моды. Самые известные товары марки – яркие и красочные платья из хлопка без рукавов).

– У тебя есть парочка сплетен к обеду? – Мисси поцеловала меня в щеку и пригласила внутрь. Выхватив закрытую сковороду из моих рук, она провела меня в большую кухню, ее начищенные кроссовки скрипели на полированных дубовых полах. Если бы не нержавеющая сталь приборов и телевизора на столешнице, показывавшего эпизод шоу Ina Garten на кабельном канале (прим. американская писательница кулинарных книг и ведущая программы на Food Network под названием Босоногая графиня), то Мисси буквально бы смешалась с абсолютно белым пространством.

– Твой дом просто феноменальный, – сказала я, любуясь стенами, которые были обшиты панелями из доски, потолочными балками и камином в гостиной, который был облицован камнем.

– Дэн настоял на покупке недвижимости год назад. «Этот дом просто идеален для растущей семьи», – сказала она, изображая кавычки в воздухе, когда мимикой подражала своему непреклонному мужу, и его не терпящему возражений тону. Движения явили наружу ее фиолетовый синяк, выглядывавший из-под лейкопластыря на ее бицепсе.

– Ты получила травму теннисным мячом или ракеткой? – спросила я, указывая на ее отметину.

Она посмотрела на свою руку и нахмурилась.

– Нет, это с моего последнего визита к гинекологу. Не думала, что гематома расползется так, что ее будет заметно, – что-то изменилось в ней. Больше Мисси ничем не хотела делиться, и хотя я хотела надавить на нее, я знала, что она расскажет мне, когда будет готова. Расправив плечи, Мисси покачала головой и продолжила: – В любом случае, даже если мы заведем четверых детей, этот дом слишком большой. Но, по крайней мере, он находится в паре минут ходьбы от теннисного корта и клуба.

– Как обстоят дела на этом поприще? – я перекинула свою сумку через спинку стула около встроенной на кухне стойки. Все было в идеальном порядке – конверты рассортированы по категориям, ежедневники расположены по высоте и толщине, ручки разложены по виду и цвету, глянцевые каталоги сложены аккуратной стопкой. Я заметила, что тот, что был на самом верху, носил название Restoration Hardware Baby&Child (прим. журнал, рассказывающий о системе ЭКО), без сомнений очередной пассивно-агрессивный намек, отправленный первоклассной почтой свекровью Мисси.

– Все также, – она колебалась, подергивая край своей рубашки. – Но беспокоиться не о чем. Мы с Дэном разберемся с этим, – она блеснула искусственной улыбкой, еще более фальшивой, чем имитация краба в суши-ресторане.

– Это все ты приготовила? – спросила я, указывая на лежавшие на кухонном уголке готовые коктейли, разделенные на порции ягоды с йогуртом, жареный картофель с розмарином и кусочки бекона. – Впечатляет.

– У меня на быстром наборе есть телефон кейтеринговой службы (прим. приготовление пищи и доставка, но и обслуживание, сервировка, оформление стола, разлив и подача напитков гостям и тому подобные услуги), – она подмигнула, сдвигая фритату на деревянную доску в центре стола и разрезая ту соломкой. Сразу же в нос ударил сладкий запах итальянских сосисок, подкопченной моцареллы, брокколи, запеченной на гриле, и у меня в желудке заурчало. Это был мой любимый – и самый простой – рецепт приготовления яиц. И каждый раз, как я готовила его заново, запахи были такими же вкусными, все еще удивительными и совершенно новыми.

– Ты в курсе, что я зарабатываю на жизнь готовкой еды? – спросила я. – Я могла бы все это приготовить.

С усмешкой, Мисси передала мне бокал для шампанского и сказала:

– Не будь смешной. Это твой выходной. И, кроме того, ты принесла основное блюдо. Давай, налетай.

Мы наполнили наши тарелки и вышли на веранду, которая выходила прямо к девятой лунке. Группа мужчин около шестидесяти топталась на траве, споря о том, кто ударит. Один из них вскинул кулак в воздух и поднял свой взгляд к небу, он, скорее всего, попал в лунку или был просто благодарен за то, что, наконец, загнал свой мячик в лунку.

– Итак, сколько коктейлей мне потребуется, чтобы напиться, прежде чем ты расскажешь все «грязные» подробности? – спросила Мисси, накидывая салфетку на колени.

– О чем ты? – спросила я, накалывая на вилку кусочек фритаты, избегая встречаться с ней взглядом.

– Перестань строить из себя дурочку, Гвен. Все о том самом – лазанья в доме у Логана несколько недель назад, поездка на фермерский рынок прошлым понедельником и ужин у тебя дома сегодня вечером.

– На самом деле там нечего рассказывать, – сказала я. – Мы придерживаемся чисто профессиональных отношений.

Только я произнесла эти слова, как мысленно в то же мгновение вернулась к воспоминаниям из его квартиры. То, как стучало мое сердце и как затуманился мой разум, когда он сел на кофейный столик напротив меня, его крепкая хватка на моих бедрах, и то, как он близко наклонился ко мне, а его дыхание согревало мои щеки, его рот шепчущий рядом с моим. Как каждая клеточка моего тела желала, чтобы он сократил те пару сантиметров между нами, повернул голову и поцеловал меня.

– Ты имеешь в виду, что ты поддерживаешь строго профессиональные отношения. Я уверена, что Логан не был столь добропорядочным, – сказала Мисси, словно все мои мысли были ясно выражены на моем лице.

Я пожала плечами, рассматривая пчел, жужжащих кругом в цветущем саду, как будто это было самое интересное на этом свете.

– Ты можешь как-то упрекнуть меня? – спросила я между прочим.

– Гвен! – она хлопнула ладонью по столу, так что загремели стаканы с водой и серебряные приборы. – Это все из-за той колонки сплетен, которую ты никак не выбросишь из головы?

– Та женщина практически назвала меня шлюхой, – сказала я.

– Андреа Уильямс это дважды разведенная коварная сучка, отчаявшаяся удержаться в том круге общения, где никто не будет долго терпеть ее, и все в Денвере знают об этом.

– Я встречалась с кем-то известным и сполна заплатила за это, – сказала я, проглатывая половину своего коктейля. – Последнее, что мне нужно, так это мое имя в СМИ в очередной раз.

Логан сказал, что я не должна была верить в то, что написала Андреа Уильямс или позволять ей причинять мне боль. Но она сделала мне больно, подтверждая мою веру в то, что «друзья с привилегиями» и роман «без обязательств», который предложила Мисси, были ужасной идеей. Стивен был звездой в кулинарном мире, но тот мир был незначительным по сравнению со знаменитым статусом Логана. Логан был любимцем NFL. Звездный квотербек в шаге от получения титула чемпиона и главная мишень для таблоидов. Я отреклась от того, чтобы пройти тот путь заново, неважно насколько сексуальным, очаровательным или неотразимым был для меня Логан.

– Ладно, давай исключим из уравнения славу Логана, – сказала Мисси. – Тогда, ты бы чувствовала себя по-другому?

– Не знаю, потому что его слава никогда не покинет уравнение. Разве ты не слышала, как болельщики скандировали его имя после последней игры с the Lions? – я смотрела прямую трансляцию, пока с трудом справлялась со всем в час пик на кухне в воскресенье вечером. – Футбол и NFL – это все для него, – я наколола кусочек жареного картофеля, разрезая его на кусочки и раздавливая по тарелке.

– Неужели? Потому что я думаю, что ты используешь популярность Логана как защитное поле, – сказала она, проводя пальцем по ободку своего бокала для шампанского. – Повод для того, чтобы не позволять тебе приближаться ближе.

– Что же, по-твоему, я должна была сделать, Мисси? – спросила я. Она вела себя так, как будто это было настолько просто, что мне стоит всего лишь щелкнуть пальцами, и мое прошлое будет забыто. Насколько я знала, кроме того, что сделал Крису большое одолжение, Логан нанял меня только потому, что хотел уложить меня в постель, а не потому, что я была вполне подходящим шеф-поваром для той работы.

– Признайся, что ты что-то чувствуешь к нему, и это тебя пугает, – сказала она.

У меня в груди все сжалось от ее заявления.

– Я не боюсь. Я умная.

– Тогда, почему ты готовишь ужин сегодня вечером для него у себя дома, если ты пытаешься поддерживать только профессиональные границы ваших отношений? – Мисси приподняла свою бровь, позволяя мне бросить ей вызов. – Ты даже принесла сегодня с собой свой блокнот для идей, что ты делаешь, только когда ты настроена серьезно по отношению к чему-то.

Она подловила меня. Но что могла я сказать? Логан имел какой-то свой метод, чтобы выбить меня из равновесия и ослепить самим собой. И спать с боссом – опять – и влюбляться в него, когда его приоритетом и страстью была только игра – всегда только игра – было просто верхом глупости.

– Гвен, ты все делаешь намного сложнее, чем оно есть на самом деле, – продолжала Мисси. – Логан это не Стив. Да, Логан владеет рестораном, но твой успех в качестве шефа не имеет ничего общего с его успехами на поле, и наоборот. Поэтому, кого волнуют те сплетни, которые выплевывает Андреа Уильямс?

Правда была в том, что одной из вещей, что мне нравилась в Логане, было то, что н отличался от Стивена. Шутливые поддразнивания. Подлинный интерес и забота обо мне и моей жизни. То, как он всегда искал меня – практически преследовал меня, когда мог только свистнуть и заполучить целую орду женщин.

– Вопрос в том, есть у тебя чувства к Логану? – спросила Мисси. – Да или нет?

– Это не…

– Да или нет? – давила она.

Я заерзала на своем месте.

– Да, – наконец призналась я. Мисси не могла понять того, что это было самозащитой, тем, как ты удерживаешь себя самого подальше от неприятностей. Однажды, когда все разрушится, тебе может все это понадобиться, чтобы собрать себя по частям.

Кивнув с удовлетворенным выражением лица, Мисси заправила волосы за ухо и сказала:

– Тогда все, что за пределами этого, это просто пустой шум. Но расскажи Логану о своих опасениях. Если ты не хочешь, чтобы вас публично связывали друг с другом, то сделай это. Если ты не хочешь затевать что-то серьезное, то тоже скажи об этом. Логан не тот, твои чувства к которому стоит сбрасывать со счетов. Вспомни, что смысл твоего возвращения домой заключался в том, чтобы выбросить все лишнее из своей жизни. Так сделай это.

– Ага. Я подумаю над этим, – я бросила в нее клубнику, которую она метнула через стол в меня.

– Ладно, теперь, когда с этим мы все решили. Перейдем к главным новостям, – Мисси вытащила газету из-под своего стула и открыла ее на странице, отмеченной неоново-розовой скрепкой. – Я знаю, что ты избегала все масс-медиа в эти дни, но ты захочешь прочитать, что было написано в сегодняшнем разделе посвященной еде и развлечениям.

Мисси протянула мне газету. «ШЕФ ЛАЛОНД ДОБАВЛЯЕТ ОГНЯ В СТЕЙК-ХАУС STONESTREET’S» прочитала заголовок с зернистой картинкой меня самой в белоснежной форме шеф-повара, помещенной под ним – рекламный снимок, на котором настоял Логан, который был сделан для ресторана. Сразу же мой желудок скрутило в тошнотворный узел. Я заметила, что Мисси подчеркнула несколько абзацев и нацарапала улыбающиеся рожицы рядом с некоторыми словами, но я ничего не могла сделать с тем беспокойством, которое охватило меня.