Текст книги "Игры с призраком. Кон третий."

Автор книги: Райдо Витич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

– Стоп, – подошел к нему граф. – Кого посадишь, за что?

– Просто так. Я уверен, среди наших есть предатель. Кто-то каким-то образом стучит Паулу и передает от Паула приказы кукле.

– Проверяли! – заявил Пит.

– Значит, плохо проверяли.

– А ты хорошо проверишь?!

– Постараюсь. Мне теперь только это и осталось.

Тихо стало настолько, что стало слышно легкое жужжание кондиционера. Пит задумался и начал жевать другую грушу, Крис подошел к иллюминатору:

– Ну-ка, расскажите мне все, что было без меня.

Мужчины рассказали, и граф пришел к выводу:

– В первую очередь я бы проверил тех, кто имеет доступ к кукле и должность. Это ты Кирилл…

– Угу, – скрипнул тот зубами.

– Ты Пит…

– В лоб!

– А еще: Герхан, Микс, Моник, Снайпс… Коста.

– Ох, как у тебя здорово-то! – насупился Пит, поднялся, шагнул к другу. Кирилл сел насторожившись – не иначе драку затеет. – Все значит предатели: я, – ткнул себя в грудь, махнул рукой в сторону Кирилла. – Он. А ты? – толкнул Криса в плечо. – Ты кто? Трахал эту суку искусственную и рад был до ушей, что променял старого друга, который тебя из дерьма вытащил, на кучу навороченной, прожорливой и беспринципной техники! Это не нас, это тебя нужно проверять! Ты предатель, ты тварь подстать той суке, что сейчас спокойно сидит во дворце, ест, спит, играется со своими драгоценностями!!…

Крис не сдержавшись, ударил Пита, тот потрогал разбитую губу и, взревев, сшиб Войстер с ног, отправив его к стене. Граф рванул обратно, желая воздать ему по заслугам, но меж ними встал Кирилл, выставив руки.

– Уйди щенок!! – закричал Крис. Пит, в ответ попытался достать его кулаком, но через Кирилла не получилось, и заорал в ответ:

– Сволочь! Предатель! Из-за тебя Анжина погибла!! Из-за тебя, сноба!! Ты даже охрану ей не смог обеспечить!! Напыщенный дегенерат!! Если б не ты, она бы жила!! И мы бы жили!! Это ты омог Паулу! Ты!!

Крис от этих слов сник, сморщился. А Кирилл откинул Пита к стене:

– Замолчи!!…

Пит тяжело посмотрел на него и дернулся, скидывая удерживающие его руки.

– Что ж вы делаете? – поморщился мужчина, посмотрев сначала на Криса, потом на Пита. – Плохо вам? Друзья? А вы о Ричарде подумали? Вам одним плохо? Вы любили Анжину, а он ею жил. Он жену потерял и мать своих детей. Он один со своим горем и ни на кого его груз не перекладывает, а вы грызетесь меж собой, вымещая гнетущую вас боль друг на друге, вместо того, чтобы помочь себе и другим справится с несчастьем!… Противно… Паул не мог придумать ничего более хитрого и изощренного, чем, убив Анжину, убить и ваши отношения. А потом вас. По отдельности. Потом наследников… Не надо звереть, ребята. Себя терять не надо, иначе у нас вообще ничего не останется…

Граф сел на постель и закрыл лицо ладонями. Пит сполз по стене на пол, и застонал, накрыв голову руками. А Кирилл подошел к иллюминатору и уставился в него, ничего не видя: `Анжина… Что же нам всем теперь делать? Как налаживать жизнь? Где взять силы справиться с горем?… И почему ты? Почему постоянно достается тебе? Почему не нам, четырем здоровым мужчинам'?

– Пришла в себя, королева?

Анжина погладила простынь, расправив каждую складочку, изображая умственно отсталую.

– Ты мне спектакль не разыгрывай, умница, – процедил Герхан.

– А то, что? – сложила руки на животе.

– А то вторую инъекцию поставлю.

– Давай, – хохотнула. – Несколько часов боли, потом недели безмятежной жизни.

Герхан нахмурился, пытливо изучая лицо женщины:

– Поговорим серьезно?

– Угу. Вся во внимании.

– Что ты хочешь за помощь нам?

– А что ты можешь?

– Многое.

– Тогда надо подумать. Еще пару недель. Список составить, чего я хочу в первую и в десятую очередь.

Герхан прижал ее ладонь к постели и начал выворачивать палец, грозя его сломать, но просчитался, забыв, что вторая рука женщины свободна. Она ткнула двумя пальцами ему в уголки глаз, случайно задев переносицу. Мужчина вскрикнул от неожиданности и освободил палец Анжины. С его лица на глазах слезла кожа, собравшись складками у шеи, и перед женщиной предстало совсем другое лицо – знакомое и ненавистное – Паула.

– Викерс? – хмыкнула. – Детская маскарадная маска на службе… кого?

Мужчина с трудом приоткрыл глаза, потрогал шею и вновь потянул маску на лицо. Она вернулась на место.

– Здорово, – оценила Анжина. – А сам Герхан где?

– Не твое дело, – Паул явно разозлился. – Ты меня достала, сука. Я тебя пытать начну, добьешься. Или парням отдам, пусть позабавятся.

– Так ты ничего не получишь кроме головной боли и неприятностей – для себя. Я ведь ласку люблю, доверительные отношения.

Паул с трудом смирил гнев и почти нежным голосом сказал:

– Послушай, зачем тебе неприятности? Все очень просто: ты едешь с нами, забираешь детей у Вирджила, привозишь по адресу, что я тебе скажу, получаешь, что за это немудреное содействие хочешь и свободна. Какие проблемы, ласточка моя?

`У меня их вообще нет, это у тебя их море. Скоро будет еще больше', – мысленно усмехнулась Анжина.

– Никаких. Но я не знаю, куда мы едем и сколько нас? Может, я доверюсь, соглашусь помочь, а кто-нибудь из твоих людей меня потом сдаст Ричарду, – сыграла дурочку Анжина. – Ты же понимаешь, чем больше человек в курсе планов, тем меньше шанс на их осуществление.

– Знаю, поэтому со мной верные и проверенные люди. Четверо, плюс я и ты. Еще вопросы?

Анжина именно четверых и насчитала: Микс, Ферроу, Стайл и Моник.

– Куда летим? – изображать умственную инвалидку так до конца.

– Аштар.

– О-о!… Я подумаю.

– Сутки, – отрезал Герхан.

`Ага, время поджимает', – сообразила Анжина.

– Больше. Все равно я еще встать не смогу.

– Хорошо – двое суток.

– Хо! Ты не мне условия ставь, а моему подточенному твоими экспериментами организму.

– Ты достаточно отдохнула.

– Он так не считает.

– Руки у тебя работают, – прищурился.

– Но на них обычно не ходят. И потом, мне нужно подумать, что запросить за услугу. Как я понимаю, возвращаться мне сюда будет не резон. Как и вам.

Мужчина согласно кивнул.

Прекрасно, – порадовалась королева: значит, всем составом отбыть планируете, очистив местность. Угу.

– Видно, что ты поумнела и больше не лелеешь надежду на лояльность Ричарда. Понимаю, его кулак второй раз будет бить всерьез.

`А Ричард меня бил'? – удивилась Анжина, нахмурилась: `почему я этого не помню? И за что он мог меня бить? Ричард? Бред и блеф. Опять Паул басню рассказывает, впечатлить мечтает. Или он о том недоразумении? Но он ударил, а не бил. А вообще тогда и Кирилл неадекватен был, вел себя странно, агрессивно… Ерунда какая-то`.

– Поэтому мне нужно подумать о своем будущем.

– Я могу помочь.

– Думать?

Паул вздохнул, раздувая ноздри от злости, но сдержался, напомнив себе, что Анжина в его руках и как только согласится помочь и привезет детей ему, он ей вспомнит все: и эти ехидные ремарки, и презрение, и то, что пыталась его убить, и измену с Ричардом, и разбазаривание планет. И то, что посмела выйти замуж, родить, жить, быть счастливой. Ничего, ничего пусть пока привередничает, ломается, издевается. Он терпелив, он подождет.

– Двое суток, – напомнил срок. Встал и вышел.

`Угу', – хмыкнула: `а ты с годами поглупел, Паул, если думаешь, что мать добровольно отдаст тебе детей, жена подставит и предаст мужа. И меня ты тоже забыл, а впрочем, и не знал. Но скоро познакомишься. Ах, да, ты же уверял меня, что я клон, который изменил Ричарду, вернее Ричард убил меня, а потом заказал клон… Фу-ты! Ну, наплел. Сам-то не запутался?… Узнать бы, когда прилетает Ричард и сдать вас всех. Где же ты, Ричард? Ты очень нужен здесь, сейчас. Как же ты не разглядел заговор, как не узнал о нем? Подумать только, Паул в нашем доме! Живой, здоровый и как всегда готовый на самую низкую подлость, на любое преступление во имя себя. Интересно он что, не понимает, что я его помню?… А я, почему не помню, что было эти месяцы? Я улетела на Энту, это точно, а дальше?… Ноль. Я сильно ударилась? Ушла в кому'?

Анжина потрогала ноющий висок – шишка, за ухом тоже.

`Странно…Хотя работали ребятки Герхана – Паула всерьез, себя не жалея. Может, и устроили частичную амнезию? А Ричарду? Почему он улетел, оставив меня пленницей в собственном доме? Почему не слышит, как я с ним разговариваю, зову? Не отвечает. И что все-таки значит его поведение и поведение Кирилла? Что Шерби делал во дворце, на кого Энту оставил? Может, мне тот инцидент приснился'?

Но как не пыталась Анжина понять, как не силилась раскопать в памяти ответы, ничего кроме головной боли не получила.

Время шло, терпение Герхана иссякало, и Анжина понимала, что не сегодня так завтра, не сейчас, так через час, он пойдет на крайние меры и ей придется действовать, не дождавшись Ричарда. Убрать Паула и его подручных можно, хоть и сложно, потому что нужно пару оставить в живых, чтобы допросить потом, выявить остальных перебежчиков. Задача в принципе несложная, но для ее осуществления нужно хоть какое-то оружие – парни натренированные, сильные, и настороже, их экспромтом не возьмешь.

Где же взять оружие? Вилки, ложки ножи – не подходят – одноразовые, других ей не дают. Ими не то что, убить, поцарапать сложно.

Анжина огляделась, прошлась по комнате, делая вид, что разминается. Ничего, а кресла, столик не в счет. Охрана вооружена лазерниками, против нее и с ножом-то глупо, что уж про голые руки говорить. Но опять же – было бы желание, а у Анжины не только желание, но и долг. Не может она дать предателям уйти, не может оставить угрозу мужу и детям, не может подвести их, не имеет права. И не подведет.

Голыми руками, так голыми руками, – посмотрела на свое отражение в пластике окна. Главное все верно рассчитать, не переоценивать их и себя, и недооценивать тоже не стоит. Их пятеро, их всего пятеро. Но ребята здоровые, вооруженные. Плюс охрана. Прибежит ли она на помощь Анжины или тех, кого считает своими товарищами? Скорей всего последнее, если судить по положению узницы, по тому что, несмотря на камеры слежения Герхан ведет открытую игру, не скрывает своих целей и намерений, откровенен. Значит, либо кто-то в аппаратной на его стороне, либо глушит сигнал или отключает камеры, либо охране все равно, что творится в отведенных королеве покоях. А если еще вспомнить поведение Ричарда и Кирилла?… Получается свои уже не свои, а враги своими быть не могут по определению. И выход один: разобраться самостоятельно с предателями и объясниться со своими. Сначала первое, потом второе. Эх, нож бы!…

А если взять по дороге? Ее выведут в коридор… Откуда там ножи? И нападать в коридоре нельзя – пространство для маневра неподходящее, плюс охрана за пять секунд набежит.

В комнату вошел Герхан, прерывая течение мыслей Анжины. Она насторожилась: лицо у Паула было красноречивое – кончилось терпение у мужчины.

– Или ты говоришь «да» или я тебя убью, – вытащил лазерник без лишних слов.

Вот и все, – подумала: Дальше время тянуть смысла нет. Убьет, и Ричард так и не узнает о предательстве.

– Да. Но! Мне нужна нормальная одежда, удобная и… – что обычно просят за подлость, будучи подлецами? – Гало. Много. На личную карту. Документы на другое имя, чтоб я могла уйти.

`Побегай. За пять минут документы не оформить'.

Герхан убрал лазерник в наплечную кобуру, обдумывая предложение:

– Раньше сказать не могла? Давно надо было мозги тебе вынести…Дарственную подпишешь?

– Обязательно. Крестик поставлю.

Лицо Герхана исказилось от ненависти.

– Ты не кривись, а выбирай – то или другое.

Мужчина с минуту рассматривал ее, молча развернулся и вышел.

Женщина посмотрела на закрывшуюся дверь: два часа у нее есть. Минимум. А дальше?

Анжина горько усмехнулась: не все ли равно? Главное, чтобы все хорошо сложилось у Ричарда и детей. Предатели? У них одна дорога – в ад, и неважно, какой ценой она их туда отправит.

Глава 12

– Звездолет совершил посадку, – сообщил Микс.

Герхан скривился, хлопнув в сердцах ладонью по столу:

– Собирай всех. Уходим, сейчас же. Заглуши трансляторы.

Герхал влетел в покои Анжины:

– Пошли!

– Нет. Без документов, карты…

– Получишь по дороге!

– Я тебе не верю.

Мужчина вытащил лазерник:

– Игры закончились.

– Поняла, – выставила ладони. – Уже иду. Переодеться только дай.

– Две минуты!

– Ну, я же не на плацу, не в армии. Мне нужно в порядок себя привести…

– Две минуты, на третьей получаешь заряд!!

Анжина молча кивнула: ясно, что-то случилось, и времени у них не осталось, а ей его больше не потянуть. То, что Паул выстрелит, сомнений нет. Не получив свое, он ликвидирует ее, как свидетеля, а заодно доставит себе удовольствие.

Женщина переоделась, но не спеша.

Герхан подтолкнул ее к выходу:

– Не вздумай дергаться, – предупредил.

– Я без гало во дворец Вирджила не пойду.

– Будет тебе карта, все будет. Пойдешь к королю не одна – с моими людьми на всякий случай.

Страховка? Глупо. Интересно, он действительно отупел или уверен, что она поверила в его версию, что она клон?

В коридоре их ждал Микс и Ферроу, у лестницы присоединился Стайл. Анжину вели под четким контролем, конвоировали словно преступницу. Как же они думали поручить ей миссию по вытаскиванию детей из резиденции Вирджила? Остолопы!

Она вела себя спокойно, не делала резких движений, и конвой чуть успокоился. Они вышли из дворца, спустились по парадному крыльцу, пошли к автопланам. Анжина осторожно огляделась – никого, словно вымер парк. Стайл и Ферроу тоже настороженно оглядывались. Микс открыл дверцу перед женщиной, кивнув сидящему за пультом управления Моник, и замер в ожидании, положив на нее ладонь. Герхан стоял рядом и косился в сторону ворот.

Самое подходящее время.

Анжина с силой толкнула дверцу обратно, прищемляя пальцы Микса, и с разворота ударила Герхана ребрами ладоней по шее, потом резко крутанула ее в сторону, раздался хруст шейных позвонков и Паул– Герхан рухнул, не успев понять что его убили.

Микс сделал подсечку, сшибая Анжину. Та, падая, въехала ему локтем в лицо, спиной сильней вдавила дверцу, сплющивая пальцы мужчины. Он закричал, теряя сознание. Стайл и Ферроу навели на нее лазерники:

– Ну, ребята, – делая вид, что пытается подняться, а сама нащупывала рукой застежку ножен на голени Микса, сказала Анжина. – Руками-то не судьба? Слабо?

Вылезший из автоплана Моник, крикнул:

– Не стрелять, она нужна живой!

Мужчины нехотя убрали лазерники и пошли на женщину. Она завладела, наконец, кортиком, и, прижав его лезвием к запястью, легко вскочила, чуть отошла в сторону, пристально следя за противниками, предполагая, кто первым нападет. Со спины к ней подходил Моник. Она дала ему захватить себя, зафиксировав руки, и, оттолкнувшись от него, впечатала ступни в диафрагму Стайл. Тот отлетел, а Моник не удержавшись, тоже рухнул на спину, но Анжину из хватки не выпустил. Не беда. Она сначала потянулась вперед, а потом резко перекувыркнулась назад, захватила коленями голову мужчины, и разворачиваясь сломала ему шею, как Герхану. Но чуть опоздала и получила удар в спину от Ферроу. К нему на помощь уже спешил очухавшийся Стайл. Но двое, не пятеро. А! Микс еще в себя приходит.

Анжина сделала вид, что потеряла координацию движений и ей тяжело встать. Конечно, мужчины не стали ждать. Кулак Ферроу пошел ей в лицо. Анжина резко увернулась и воткнула нож в локоть мужчины. Вскочила, сшибая его и пнула в пах Стайла. Потом оглушающий хлопок ему по ушам и… полет ему в ноги – Микс очнувшись, схватил ее за лодыжку. Пришлось пнуть его в точку на виске, отправляя в длительный нокаут, если не в кому. Ужом скользнула меж ног Стайла и, вскочив, толкнула его в спину, и получила заряд из лазерника Ферроу по касательной. Скулу ожгло, но следующий заряд мог стать более метким, пришлось кинуть в лоб мужчины нож. Тот вошел с глухим звуком и опрокинул Ферроу. Лазарник выпал из его рук.

В пылу драки они не заметили, как подъехали автопланы.

Крис и Ричард первыми увидели, что делается на площадке, но если Крис с минуту пребывал в шоке, то Ричард сообразил сразу и, побелев от гнева, выскочил из автоплана почти на ходу, устремился на помощь своим. Следом выскочили остальные, в ужасе глядя на четыре трупа и клон, что уже захватила Стайла и приготовилась свернуть ему шею.

– Нет!! – закричал Ричард. Поздно. Анжина свернула голову мужчине и только тогда увидела короля. Выпустила труп из рук и рванула на встречу Ричарду, чтобы объяснить произошедшее.

– Ричард, они предатели, Герхан – Па… – кулак короля заставил ее смолкнуть и отбросил к автоплану. Анжина тряхнула гудящей от удара головой и с удивлением посмотрела на мужа:

– Ты не понял…

Удар в живот, от которого у Анжины в голове помутилось, и рука мужчины сжала ее горло, встряхнула заставляя, стоять на ногах:

– Что я не понял? – процедил король, с искаженным от гнева лицом нависнув над ней. Глаза Ричарда были безумны от ненависти и ярости, и Анжина растерялась. Она попыталась освободиться от его хватки, пока он ее не удушил, но не могла его ударить. Кого угодно, а его нет.

Ричард с силой откинул ее в сторону. Женщина пролетела и, приземлившись, застонала, скрючилась, пытаясь справится с болью, подняться.

Крис стоял, глядел на нее и сжимал кулаки, но поперек друга не полез. Коста крутился у тел, прощупывая пульс, и причитал:

– Что же это? Что же это такое?

Кирилл застыл, парализованный происходящим. Микс и Герхан были его друзьями, они вместе несли службу и терпели все эскапады куклы. Ферроу умница, прекрасный человек, замечательный программист, Стайл – весельчак, хороший собеседник, правильный и верный человек… Теперь они были мертвы, а клон… Кукла ползла по газону. Пытаясь подняться и что-то сказать, но разбитые губы не слушались.

Пит оглядев поле боя, понял, что кукла перешла все рамки дозволенного прикончив пятерых близких людей, его друзей и озверел, пошел на нее, но был остановлен Крисом, который просто кивнул на Ричарда. А тот скинул пиджак и закричал, требовательно протягивая руку:

– Нож! Дайте нож!!

Пит молча вынул нож из лба Ферроу и подал другу.

Ричард шагнул к клону и, схватив за шею, протащил к дереву, поднял и впечатал в ствол:

– На! – насильно вложил ей в ладонь кортик. – Поиграй теперь со мной, как с ними!

Анжина оглушенная, растерянная и раздавленная происходящим, силилась понять, почему Ричард не слушает ее, не хочет слушать. Почему он так жесток и что ему нужно? Чтоб она ударила его?!

– Ты же знаешь… я никогда не смогу причинить тебе вреда… – прошептала с трудом.

– Не можешь?! – ладонь короля впечаталась ей в грудину ломая ребра. – А им можешь?!! – закричал вне себя от ярости. Какая-то искусственная тварь, плод извращенной фантазии Паула мало смеет быть похожей на его Анжину, жить! Так еще и убивать его людей!

– Они предатели!! – из последних сил закричала женщина, еле сдерживаясь чтоб не заплакать от боли и непонимания: за что он так с ней? За что?! – Герхан – Паул!! Они хотели забрать детей!!

– Паул? Детей?

У Ричарда в голове помутилось от ненависти. И он начал бить клон не щадя, не сдерживаясь, вымещая на ней всю накопившуюся за долгие месяцы боль, ненависть, и горе от потери Анжины. Он не контролировал себя, он озверел настолько, что не видел кого бъет. Ему то братец грезился, то вздорная инверсия программ и плат в обертке кожи.

Удар в лицо, удар в спину – Анжину откинуло к другому стволу, впечатало. Она рухнула, теряя сознания, и вновь была поднята и с треском впечатана в другое дерево:

– Дерись! Ну!! Покажи мне, на что ты способна!!

Крис с удовлетворением наблюдал за экзекуций клона. Пит морщился видя как ее подбрасывает от жутких ударов, корчит от боли, как она ползет и еще пытается что-то сказать, сплевывая кровь.

Кирилл смотрел на разъяренного короля и куклу, что ни разу не ответила на удар, не попыталась увернуться, и чувствовал боль в груди, словно били его, а еще – неприязнь, в миг, жгутом скрутившую душу: нельзя так! Нельзя издеваться над тем, кто слабее сейчас, и пусть это клон и пусть убийца, но они же не звери!

– Не надо, Ричард… Прошу тебя… – шептала Анжина уже ничего не видя, не соображая от боли, но в ответ получила еще один удар:

– Это я просил тебя!!… Защищайся, ну!!

Ричарда выводила из себя ее безответность, и он бил ее, не соображая, не видя, что она уже без сознания.

Кирилл вдруг, понял, что становится свидетелем убийства, подлого, жестокого, становится таким же зверем, как Ричард, что без ума бил уже не клон, а то, что он него осталось. Как Пит и Крис, что молча наблюдает за избиением, как Паул, к которому сейчас присоединилась своим бездействием вся компания и стала равной ему. Шерби рванул к королю, и силой оттолкнув от тела женщины, ударом в лицо отправил прочь.

– Ты?!! – взревел Ричард и пошел на него. Пит и Крис, очнувшись, ринулись к ним.

– Хватит!! – закричал Пит, хватая друга

– Зверь!! – закричал ему в лицо Кирилл. – Ты – Паул! Ты, а не он!!

– Она убила наших людей! Твоих и наших друзей!! – попытался оттолкнуть его от тела женщины Крис. – На чью сторону ты встал?! Кого защищаешь?!! Ты заодно с ней и Паулом!!

– Я на стороне людей, а не зверей!!

Стало тихо. Ричард сполз по стволу дерева на траву и тяжело дыша, мутными глазами уставился на Кирилла.

– Ладно, ты выбрал… Твоя взяла. Забирай эту падаль и убирайся. И чтоб не тебя, ни ее я больше не видел!

– Рич, она может пригодиться для поимки Паула, – напомнил Пит.

– Да она даже патологоанатому сейчас не понадобится! – рявкнул Крис, кивнув на искалеченное, окровавленное тело женщины.

Ричард зажмурился, сжал кулаки, смиряя гнев: о, с каким бы удовольствием он бы добил ее сейчас, а с ней бы и братца своего! Но Пит прав.

– Убери их!! – вставая, приказал Крису. И качнулся к Кириллу. – Если я увижу ее или тебя – убью обоих! Понял?! Крис, проследи, чтоб эта тварь и ее защитник не покинули территорию дворца. Шерби выбрал свое место… Ты, ты предал Анжину, встав на защиту этой твари!! Переманила все-таки!! Паулу привет не забудь передать! А еще передай, я его найду, обязательно найду!!

Пит потащил Ричарда прочь, пока снова не кинулся теперь уже на Шерби, а Крис с холодной неприязнью покосился на капитана:

– Что ж, щенок, приказ ты слышал. Ты разжалован, но территорию дворца покинуть не можешь. Теперь бери эту суку и лобызайся с ней хоть до глубокой старости. Ты заработал этот шикарный приз. Удачи.

И пошел за друзьями, вытащив телефон и на ходу отдавая распоряжения.

Кирилл сник, сжал кулаки, разглядывая изуродованное тело клона. Минута тишина и мрак от печали в душе и вот плечи капитана расправились.

Плевать на все. Он правильно поступил. Нельзя звереть, нельзя издеваться, вымещая свою боль на других, и неважно человек это или робот. Да, ему теперь будет несладко, он сам выбрал роль изгоя, заступившись за женщину, но не заступится он не мог. И что такое потерять статус, по сравнению с потерей себя, уважения к себе? Пусть он будет изгоем, пусть и клон, придя в себя, вновь начнет свои изощренные издевательства, зато его совесть будет чиста, и Анжина… Анжина даже там, куда уходят души погибших, останется его другом и любимой и не станет кривиться и презирать своего капитана за равнодушие и низость.

Да, Анжина бы его поняла, но ее нет, и никто не заступится и никто не вправит мозги трем свихнувшимся от горя мужчинам, не вразумит Ричарда.

Кирилл склонился над телом клон, не зная как поднять ее на руки, не причинив больших травм. Убрал волосы с разбитого лица и подумал: а может, и клон может стать человеком? Пусть не совсем Анжиной, но почти… Может, она изменится? Может… И его Анжина будет жива и будет для чего жить ему.

Он осторожно поднял ее на руки и понес к Косте на этаж. Ему было не по себе оттого, что он противопоставил себя всем во дворце, встал против короля и его друзей на сторону того существа, которого ненавидел чуть ли не больше остальных, которую сам бы удил еще месяц назад даже толики вины за то не испытывая, и по их логике предал всех. Понимал, что ему придется очень тяжело: никто больше не подаст ему руки, не посмотрит в глаза – будет презирать, плевать, пинать. Еще бы, клон, который достал всех своими эскападами, шлюха, алчная, подлая и эгоцентричная женщина, выжила благодаря защите капитана, который был главным свидетелем ее отвратных поступков, и лучше других понимал, что она из себя представляет, на что способна. Все это ясно, и неприязнь к Шерби, что возникнет в окружении, естественна и даже в какой-то степени оправданна, но, держа на руках тело женщины, он так же понимал и другое. Он спасал не только ее – себя. Он не только сохраняет уважение к себе, и не будет морщиться глядя на свое отражение в зеркале, он сохраняет уважение Анжины, пусть мертвой, но для него все равно живой. А еще пусть ненадолго, но у него теперь есть смысл в жизни – выходить куклу и попытаться сделать из нее человека, привить элементарные нормы морали.

Бред, конечно, иллюзия, но у него есть хоть она, а у других не осталось и этого.

Глава 13

Коста принял Анжину и даже первую помощь оказал, прооперировал, но на том все и закончилось. Ни ухода, ни элементарного осмотра или беспокойства за больную. Прошло три дня, пять – ничего не менялось. Кирилл попытался вразумить врача, призвав его к долгу, но в ответ получил яростную отповедь:

– Я остановил кровотечение, собрал ее кости, восстановил, все, что можно было восстановить, но большего от меня не требуй! Это кощунство держать убийцу рядом с ее жертвами! Микс и Ферроу в коме. Последний вообще, неизвестно выживет или нет! А я ничем не могу им помочь! Ты хочешь, чтобы я бросив их, начал уделять внимание, выхаживать техногенное чудовище?! Чтоб потом оно нас всех превратило в трупы и коматозные тела?!

– Но ты же врач!

– Но не палач! И не программист! У меня нет ни возможности, ни желания тратить свое время и силы на робота, в то время когда в помощи нуждаются люди! Я палец о палец ради нее не ударю! Все! Разговор окончен! Не нравится – убирайся вместе с ней!!

Кирилл сжал зубы так, что скулы стали белыми: как быстро люди превращаются в нелюдей. И решился, понимая, что иначе Анжина не выживет:

– Тогда проконсультируй меня, что делать, как, когда. Выдай нужные лекарства. А я заберу ее к себе и буду присматривать.

Коста развел руками:

– Без проблем! Хоть сейчас!

Так Анжина поселилась в холостяцких покоях Кирилла – трех небольших комнатах, в правом самом дальнем крыле замка.

Постель у него была одна, и он отдал ее больной. Сам же спал у окна, на неуютном диванчике. Были в этом неудобстве огромные плюсы: во-первых, свет от светильника над диваном не беспокоил женщину, во-вторых, с дивана было хорошо ее видно, в-третьих, неудобство не позволяло сладко спать, но позволяло чутко реагировать на любой вздох больной.

И потянулись дни и ночи, долгие, похожие то ли на сон, то ли на бред.

Анжина оказалась очень беспокойной и тяжелой больной. Она то порывалась куда-то идти, то звала Ричарда, то бредила и металась от высокой температуры поднимающейся спонтанно то на час, а то на полдня. Кирилл заподозрил лихорадку. В свое время, еще до службы королям Д`Анжу, он был свидетелем приступов изматывающей лихорадки у своего друга, который подцепил ее попав раненным в болото на Ханкесе. И было тоже самое: мокрые простыни, жар, который трудно сбить и бессвязное бормотание, а потом резко все проходило и наступала слабость и апатия. С Анжиной было тоже самое.

Но если здраво рассуждать: откуда клон мог получить эту заразу, тем более клон, не покидавший территорию королевского дворца?

Кирилл решил проконсультироваться с Костой, но опять получил словесную плюху еще более жесткую, чем предыдущую. Ему откровенно давали понять, что он пария и предатель и никому нет дела ни до него, не до его подопечной.

– Твоя идея с ней нянчиться – вот и нянчись!

Пришлось на свой страх и риск разрешать проблему самостоятельно. Шерби решил ехать в город в аптеку и купить что-нибудь от лихорадки и температуры, но доехал лишь до ворот. Там его грубо завернули обратно, заявив, что без личного указания короля или графа Войстер его не выпустят. Кирилл смолчал. Пошел искать Криса, и ходил за ним неделю, выслушивая скарабезности, нудные, противные ремарки, чтобы в итоге получить снисходительное разрешение на один выезд в город, и то, в сопровождении охраны, которая вела себя так, словно Кирилл решил сбежать от правосудия или передать Паулу как минимум корону всей империи Ланкранц.

Войстер чувствовал себя королем, потому что последнего, по сути, и не было. Нет, Ричард был – визуально, но ни с кем не разговаривал, самоустранился от дел и бродил как приведение по парку и дворцу, часами сидел в библиотеке и кабинете Анжины, потом напивался и либо разносил интерьер, либо засыпал на месте, чтобы проснувшись опять с каменным, осунувшимся серым лицом, сгорбившись как старик бродить по замку, запинаясь о предметы и охранников, смотреть не видя, слушать не слыша. Жить – не живя.

Кирилл так и не знал, звонил ли он детям и деду, поставил ли в известность о смерти Анжины ее братьев. Он вообще ничего не знал и не мог узнать – его чурались, его избегали. На него смотрели как на насекомое, самую презренную особь о двух ногах. Охрана, вчерашние партнеры в вист, хорошие друзья, подчиненные, слуги и служанки, даже повара. Кирилла сняли не только с должности, но и с довольства, и теперь в огромном дворце ему не было места, на кухне, где всего было вдоволь и готовились изысканные блюда на множество персон, не находилось лишней порции. Овсянка и фрукты – все, что он мог получить, Анжине же не давали и этого. Ситуация дошла до абсурда, до гротескного юмора, который бы потешил его, если б не задевал и больную, ту, что была еще более беспомощна, чем он. Женщине нужно было не только лекарство, уход, но и хорошее питание, прогулки на свежем воздухе, потом, когда встанет. Но Кирилл бегал по замкнутому кругу, пытаясь объяснить это, достучаться до ума, до сердца вчерашних друзей и знакомых, но натыкался на непонимание, открытое презрение, холод и ненависть. Ни помощи, ни поддержки, ни простейшей вежливости – вакуум.

Шерби угнетало положение отверженного, непонимание происходящего. Он сначала удивлялся произошедшим в, казалось знакомых ему людях, переменам, потом начал злиться.

Он смотрел на Анжину, что, то приходила в себя, то вновь металась в бреду и, чувствуя собственное бессилие начал сходить с ума от разрывающих его противоречий. Ему все чаще казалось, что перед ним не клон, а именно Анжина, брошенная, выкинутая за борт как ненужная вещь, которая как бы ее не называли, была живой, чувствующей. И вина ее уже не казалась такой уж виной, потому что Анжина была слаба, и, по сути, теперь была не меньше потерпевшей, чем ее жертвы. А еще она сильно нуждалась в помощи, в которой ей отказывали без сожаления, жестоко и безапелляционно. И именно это выводило Кирилла из себя. Бесчеловечность в которой обвиняли ее, стала нормой для других, но их за то не винили, а наоборот поддерживали.